Девочка бандита

Мила Дрим

Я не родилась с золотой ложкой во рту.Я знаю, каково это жить с пьяницей-отцом и бабушкой-командиром.Я хотела всего лишь немного самостоятельности,Но всё изменилось, и я стала его девочкой.ДЕВОЧКОЙ БАНДИТА.ОСНОВАНО НА РЕАЛЬНОЙ ИСТОРИИ!Вторая книга – «Женщина бандита».

ГЛАВА ПЕРВАЯ

1998, Россия

Я сжалась в комок, когда услышала грохот в коридоре.

Входная дверь с треском закрылась. Воздух затрясся от ругательств, и даже кран, до этого капающий в ванной, замер.

Кажется, даже мое напуганное сердце, и то перестало биться.

Так сильно я боялась.

От напряжения на лбу проступили капельки пота, так, если бы на улице стояла июльская жара.

Но за окном была октябрьская ночь. Холодная, напоминающая о грядущей зиме, которую в этом году обещали снежной и морозной.

Отопление в нашей пятиэтажке еще не включили, и потому каждую ночь я дрожала от холода.

Но сегодня причина для этой дрожи была в другом.

Мой отец вернулся пьяным. Впервые за два месяца папа напился.

И я чувствовала, что он был не в настроении.

— Лиза! — услышала с своё имя.

Я вцепилась в подушку, и мои пальцы свело от боли.

— Лиза!

Громкие шаги теперь раздавались со стороны кухни.

Так, значит отец завернул туда и ждет, когда я отыщу ему «заначку». Всё, как обычно.

Но я не хотела наливать ему, я вообще не хотела отзываться на его пьяный ор.

— Лиза! — в третий раз позвал папа, и до моего слуха донеслись шаркающие шаги.

— Витя, ну, что ты разорался? — голос бабушки был мягким, словно она разговаривала с неразумным ребенком.

Хотя, именно таким он и был, когда пил.

Капризным, злым, избалованным ребенком.

Но я допускала мысль, что даже будучи трезвым, папа всё чаще проявлялся, как маленький.

— Где эта?… — язык отца заплетался, и слова были еле различимы.

— Кто? Лиза? — уточнила бабушка.

В её голосе послышались учительские нотки. Учителем она и была — преподавала в музыкальной школе в хоре последние сорок лет.

— Нет! Маруся где?

Мое сердце забилось, как птица, когда я услышала имя своей матери.

Видимо, сегодня папа выпил слишком много, раз искал свою покойную жену.

— Витя, поздно уже, ложись, сынок, — тон бабушки снова стал ласковым.

Даже со мной она так ласково не разговаривала, хотя я догадывалась почему.

Дверь в ванную, застонав, открылась. Приглушенный, успокаивающий голос бабушки раздавался на фоне льющейся воды. Иногда был слышен и папин голос.

Кажется, он плакал.

Я уже не удивлялась. Так случалось каждый раз.

Когда отец напивался, он сперва становился злым, а затем его охватывала жалость.

Жалость к самому себе.

— Лиза! — крикнула бабушка спустя 10 минут. — Иди, убери за отцом.

А вот меня не жалели.