Булочка в подарок

Мила Александровна Реброва, 2022

– Мне нужно жениться, а ты хочешь принимать участие в воспитании племянницы. Чем не выход? – Да ты с ума сошел! Я не хочу за тебя замуж! – Ты конечно тоже не женщина моей мечты, но я готов смириться с этим и поработать над тобой,– окидывая взглядом, продолжает он, игнорируя мои слова. – Придерживайся правил, воспитывай мою дочь, и будет тебе счастье, Дашенька. Моя сестра сбежала, родив и отдав мне свою дочь. И всё было прекрасно, пока в нашей жизни не появился ее высокомерный отец, который предлагает мне брак и совместную опеку над моей Булочкой…

Глава 3

Максим

— Ну почему ты такая капризная, а? — с самым серьезным видом спросил я на следующее утро, собирая свалившуюся на меня Булочку.

С утра накормленная, в чистом подгузнике, выспавшаяся. Казалось, что еще нужно ребенку для счастья? Но эта всё ревет и ревет! Я даже начал подозревать колики и позвонил Наде, но мы оба пришли к выводу, что дело тут не в физической боли или дискомфорте.

— Сам посуди, Максим, девочку вырвали из привычного ей мира, естественно, она будет сама не своя. Капризы вполне нормальны в ее обстоятельствах, — говорила она, пытаясь успокоить меня.

— Я готов взорваться от всего этого, Надь! Я даже представить себе не мог, что дети бывают такими! — не переставая укачивать извивающуюся Булочку, простонал я, смотря на жену друга через установленный на столе планшет.

Я жутко устал! Не выспался и забросил дела! Только и делал, что занимался ребенком, а когда ненадолго удавалось освободиться от нее, даже от усталости и перевозбуждения не мог спать и есть. Ходил как настоящий зомби и рычал на всех.

— Успокойся и настройся на позитив! Может, это вообще не твоя дочь. Хотя-я-я… — тут же с сомнением протянула Надюха.

— Что? — напрягся я.

— Должна признать, что даже через камеру вижу некоторое сходство.

— Ну спасибо! Не знал, что я похож на полнощекую булочку!

— Господи, Максим, ну при чем тут это! Ты посмотри на ее глаза! — воскликнула она.

— Да ладно, Надь. Мало ли похожих глаз. Вот сделаю тест и буду знать наверняка…

Узнать-то я, конечно, узнаю, но вот что делать с последствиями? Взял ребенка и на вытянутых руках уставился в глаза.

— Так ты моя дочь? — спросил с сомнением и нахмурился.

Малышка забарахтала ножками и сложила губки бантиком. Загулила и потянула ко мне руки. Прижал ее к себе и похлопал по спинке. Ощущение теплого детского тельца не было похоже ни на что то, что я испытывал ранее. А если это мой ребенок? Я что, всерьез полагаю, что она моя? А дальше что? Оставить и воспитывать? Ну нет. Сначала надо разобраться с ее непутевой мамашей. Тем более умиление и покой длились недолго. Булочка снова огласила гостиную своим криком, и мне пришлось исполнять роль отца…

***

В клинике я провел не больше двадцати минут, после чего вместе с девочкой направился в офис. Потрясения потрясениями, а работа не ждет! Несмотря на воскресенье, я не мог не появиться на работе, ведь в отсутствие Багира накопилось немало дел. Еще и эти китайцы, будь они неладны.

— Пожалуйста, поиграй тихонько, — взмолился я, устроив Булочку на удобном диване и обложив игрушками, которые догадался купить по дороге.

— Й-и-и-и… — тут же начала канючить она, и не думая вести себя хорошо. Пока мы ехали в такси, она также капризничала и плакала, делая небольшие перерывы на то, чтобы перевести дух.

— Ну почему ты такая вредная, а? Смотри, как красиво! — покачал я перед ней куклой, одетой в розовое платье. Разве девочкам не нравится подобное? Знаю, она маленькая, но даже маленькие девочки не остаются равнодушными к ярким куклам.

— Й-и-и-и… — начала она вновь свое любимое занятие. А именно плакать. И плакала она настолько умилительно, хныча и кривя пухлый рот, что совершенно не вызывала раздражения. Наоборот! Мне чуть ли не хотелось плакать вместе с ней! Ведь ненормально, что ребенок столько плачет!

— Ну иди ко мне, иди. Максимка тебя пожалеет, — как любила говорить моя трехлетняя племянница, проворковал я, протягивая к ней ладони и беря малышку на руки.

Та тут же прижалась к моему плечу, продолжая хныкать и лить слезы, словно жаловалась на свою сиротскую судьбинушку и просила о чем-то, да так горько, что на душе кошки скребли.

Неужели скучает по маме?

***

— Что значит, не стоило приезжать?! — возмутилась Надя, которую я с удивлением обнаружил на своем пороге в десять часов вечера. — Мы бы еще вчера прилетели, если бы смогли достать билеты, — бодро проходя в квартиру, сетовала она. — Не думаешь же ты, что мы бы оставили тебя в таком положении одного?

— Вот женишься, и поймешь, — тайком шепнул мне Бигир, проходя вслед за своей деловой женой.

«Удивительно, что женитьба на правильной женщине делает с мужчиной», — усмехнулся я про себя, глядя на молодоженов, которые ради меня прервали свой медовый месяц.

Думаю, что будут мне это потом всю жизнь припоминать, но что я могу поделать? У меня маленький, беспокойный, орущий форс-мажор, с которым мне не справиться одному.

Еще несколько месяцев назад я даже представить себе не мог, что у Багира появится ребенок, а женщина сможет командовать моим другом.

— Я положу Шарпейку в гостевой? — спросил он, обернувшись. Его девятимесячный сын спал, уткнувшись в его шею. Какой мирный ребенок! Может, подменить детей и притвориться, что так и было?

— Конечно, — кивнул я, наблюдая за тем, как он скрылся из виду.

— Господи, Максим! Какая же она хорошенькая! — садясь на корточки перед лежащей с пустышкой во рту Булочкой, пропищала она в восхищении.

Багир восторгов не разделял, всё еще придерживаясь той темы с происками конкурентов. Стоя напротив меня со сложенными руками, допрашивал, как в полиции:

— Что ты будешь делать, если она твоя?

— Надеюсь, что мать ее скоро появится. Если она подбросила мне Булочку, то, наверное, хотела проучить. Она точно не сможет быть вдали от ребенка. Девочка ухоженная, упитанная, за ней явно следили.

— Рассуждения логичные, — кивнул друг, — но всё равно это лишь предположения. Если не твоя, отдашь в детдом?

Всё внутри завопило отрицательно. Отдать малышку чужим людям? Нет, не смогу. Но неужели я готов ее сам воспитывать?!

— Давай подождем теста ДНК, — предложил я, разлохмачивая и так растрепанные волосы.

— Максим, тебе нужно в душ, поесть и поспать, — подошла ко мне Надя с совершенно спокойной девочкой в руках. — Теперь есть кому позаботиться о детях.

— С радостью! — не сдержался я от улыбки, поняв, что простые человеческие блага, если их долго у человека отнимать, становятся самыми желанными.

План еда — душ — сон нравился мне как ничто другое!

Наутро первым делом я поехал в лабораторию за результатом теста.

— Ну что? — выскочила мне навстречу Надя с ребенком в руках.

Малышка при виде меня скривилась и собралась реветь. Так странно на меня реагирует. И почему меня это постоянно задевает?

— Пока не открывал, — признался я, комкая конверт.

— Боишься? — подмигнул друг, ловко справляясь с сыном в своих руках. Не давал ему отрывать пуговицы на рубашке.

— Не боюсь, — соврал я, вскрывая конверт.

«Просто оттягиваю неизбежное», — признался самому себе, точно зная, что за строчки увижу на бумаге. Девяносто девять из ста процентов, что это моя дочка. Чего и следовало ожидать. Иначе зачем вся эта катавасия с подбрасыванием мне ребенка?

— Как здорово! — воскликнула Надя, посмотрев на хмурого Багира. — Чего вы насупились, как индюки? Прямо беда какая! Ребенок появился. Справится Максим. Найдем хорошую няню.

— Нужно документы оформить, — деловым тоном заявил друг. — И всё же в полицию пойти. Вдруг у матери украли этого ребенка и подбросили тебе в качества элемента давления или шантажа.

— Да какого шантажа? — переполошилась Надя, а Булочка решила огласить квартиру своим ревом. — Ребенка напугали своими словами про полицию и шантаж.

Сын друзей последовал примеру девочки и заорал во всю силу своих маленьких легких. У меня аж в ушах зазвенело!

— Расстроили детей! — ворчала Надя, пока Багир качал и успокаивал мальчика.

— Иди ко мне, Булочка, — с новым знанием глядя на дочь, позвал я, но эта вредная девчонка смотрела на меня как на врага. И что я ей сделал?

— Она чувствует, что ты не хочешь ее в своей жизни, — вздохнула Надя, качая головой.

А разве я не хочу?

Может, новость и выбила меня из колеи, но это вовсе не значит, что не хочу!

— Держись, мужик, — хлопнул меня по плечу Багир. — Это мне так со Смышленкиным повезло, другие дети всё еще не вызывают у меня восторга. Так что не завидую. Может, стоит отложить и не делать пока девчонку? Если они все такие, как твоя… — начал в своем духе друг.

Я лишь закатил глаза в ответ на его слова, разворачиваясь и идя в кабинет. Нужно было подумать, от кого могла родиться моя Булочка.

— Что, так и не выяснил, кто ее мать? — спросил Багир спустя две недели.

Я гостил у друга уже третий день, Надя была единственной, кто хоть как-то мог успокоить дочь, она и Лёва. Булочка, которой я за две недели так и не смог придумать имя, не хотел, если честно, вот найду ее маму, и узнаю настоящее имя, данное ей при рождении, отвергла уже четырех нянь, которых нашла для меня Надя.

Я уже и не надеялся найти нужную женщину. К счастью, жена друга совсем не возражала против того, чтобы я привозил к ней дочь по пути на работу.

А последние три дня, из-за начавшего прорезываться зуба, мы вообще провели у них. Сын Багира действовал на Булочку успокаивающе, и, заметив это, мы, взрослые, решили этим воспользоваться.

— Нет. Я обзвонил всех своих девушек, с которыми у меня было в то время, даже обзвонил тех, кто не совпадает по срокам, но всё безрезультатно, — обессиленно опустился я на диван.

Мы недавно вернулись из офиса и успели принять душ, пока Надя занималась ужином. Дети резвились на полу и, слава богу, не плакали. Мне этот изматывающий детский плач уже снился по ночам.

— Здорово, что у тебя девчонка, — вдруг заметил Багир. — Сможем породниться.

— Чего? Я смотрю, брак напрочь отбил тебе мозги! — захохотал я. — С каких это пор ты заделался свахой?!

— Ну а что? Ты глянь, какие они милые! Будем нянчить общих внуков! — на полном серьезе заявил друг.

— О-о-о, это клиника, Надюх, вызывай врача, твой муж из чайлдфри превратился в сваху, — присвистнул я, обращаясь к его вошедшей в гостиную жене.

— Вот как? И кого же он решил сосватать? — с улыбкой скользнула она ему на колени, что очень понравилось их сыну, который, тут же позабыв про Булочку, пополз в их направлении, также требуя внимания, что совершенно не понравилось моей дочери.

— Черт с тобой, так и быть, я готов отдать ее за него, лишь бы он отвлекал ее от слез, — подхватывая занывшую дочь на руки, простонал я. Чего же ей не хватало, что она то и дело плакала?

***

— Я бы пошла с вами, но сегодня приезжает отец, сам понимаешь… — с сожалением прошептала Надя, помогая мне одеть Булочку. Сегодня я решил устроить шопинг и наконец вернуться домой. Пора привыкать быть с дочерью наедине. Не могу же я всю жизнь рассчитывать на других, да и пользоваться добротой жены друга было уже неудобно.

— Не говори глупостей, твой отец наконец едет домой на своих двоих, о чем ты вообще говоришь?! — пожурил ее я, зная, как она ждала того, чтобы ее пострадавший в аварии и пробывший полгода в коме отец полностью восстановился. — Спасибо тебе, Надь. Не знаю, что бы я делал, если бы не ты, — обнял я ее под недовольным взглядом и ворчанием друга. — Хватит ревновать, собственник, — кинул я в его сторону. — Коляску верну вечером. Сегодня купим свою, да, Булочка? Розовую и девчачью! — радуясь, что малышка сегодня тихая и почти не капризничает, прошептал я, наклоняясь над ней и целуя ее в пухлую розовую щечку.

— Я-х-а-а-а! — растянула она рот в беззубой улыбке. Наш первый зубик только-только прорезался и еще не был виден.

— Вот бы ты всегда была такая довольная и радостная, — шепнул я ей, беря на руки. — Что же для этого сделать? Что тебе нужно для счастья?

Малая, конечно, не ответила. В целом общий язык с ней было сложно найти. И это меня задевало. Как так? Собственная дочка признавать не хочет!

Поэтому мое удивление достигло предела, когда взявшаяся из ниоткуда девчонка-пацанка начала тянуть свои руки к ребенку и кричать, что она ее тетя, а маленькая предательница от меня шустро потянулась к этой девчонке. Узнала ее и успокоилась!

Толпа стала стягиваться к нам, желая рассмотреть представление поближе. Шутка ли, стоят двое, ребенка туда-сюда перетягивают, орут.

— Сейчас мы с тобой разберемся, Даша, — грозился я, — ты мне расскажешь, зачем подбросила мне ребенка!

«И заплатишь за все мои мучения», — это я сказал уже про себя.

Девчонка сверкнула глазами и стала меня рассматривать, гладя мурлыкающую от удовольствия малышку на своих руках. Она была как котенок, тоже ластилась и терлась головкой о грудь незнакомки.

— Я не подбрасывала, — сказала она с обидой, — я хотела воспитывать Таечку, но отец решил, что ей лучше с вами. Могли бы позвонить, и сказать, в порядке ли девочка.

— Так ее Таисия зовут… — проговорил я имя, пробуя на языке. Мне нравится. Хотя она всё равно Булочка. Мой ребенок. Как хочу, так и называю.

— Да. Девочка моя, Таечка, обижал тебя злой дядя? — сюсюкала она с малышкой, а я глядел на этих двоих и не знал, что делать.

По крайней мере поговорить надо. Это однозначно.

— Давайте уйдем с прохода в кофейню, — подтолкнул я туда ребят. — Ребенка положите лучше в коляску. Эта самая Даша мотнула головой и еще крепче прижала к себе ребенка.

А когда уселись в кофейне в относительном спокойствии, тоже продолжила сидеть с ребенком на руках. Моим ребенком, который даже не смотрел в мою сторону полностью занятый тем что принимал ласку и мурчал словно маленький котенок! Еще и схватилась за светлую прядь пухлой ручонкой!

— Еще раз. Я слушаю, — заставлял я ее из раза в раз рассказывать историю попадания в мой дом подкидыша.

— Две недели отец не говорил тебе, где ребенок, так? — уточнил я, сомневаясь в правдивости ее истории.

— Да, всё так! — горячо отвечала девчонка. Ее дружок тихо сидел рядом и оценивающе на меня смотрел. Взгляд недобрый, я ему точно не понравился. Что было взаимно, эта братия произвела на меня впечатление аферистов. Так я им и заявил:

— Так в чем развод, Даша? Зачем ты всю эту кашу заварила?

— Развод? Какой такой развод? — возмутилась она. — Вы меня за аферистку какую-то приняли? И в чем подозреваете?

— Может, хочешь кусок наследства оттяпать вместе с мамашей ребенка? Не знаю, что у вас за махинации в голове, но мы с этим разберемся! — пообещал я, так чтобы она уловила в моем тоне угрозу.

— Даша — хорошая девушка. Вы не слушаете, — вмешался паренек, которого я попытался заморозить взглядом, но он смело защищал подружку: — Если вы отец, хорошо, но Дашка не чужая ребенку. Она очень переживала эти две недели.

— О чем? Чтобы план сработал?

— Какой же вы! — заскрипела зубами девчонка.

— И какой же? — поднял я левую бровь, прекрасно зная, как это действует на оппонента.

— Высокомерный! — выпалила она, а паренек на нее зашикал.

— Слушай, Даша, меня как-то не особо волнует, как ты мои качества оцениваешь. Меня интересует, кто мать Булочки?

— Булочки?! — опешила девчонка, и ее глаза стали по пять копеек.

Черт. Это само вырвалось. Я не хотел показывать, что уже прикипел к малышке, хоть и непонятно, зачем мне это надо. Наверное, не хотел давать им козырь. Ведь аферисты тут же почуют запах победы, если увидят мое отношение к ребенку.

До чего же противный отец оказался у моей Булочки! Вроде и похож на модель с обложки журнала, но выражение лица такое гадкое, что портит всё впечатление. Я прижимала малышку к себе, наслаждаясь ощущением теплого нежного тельца в моих руках. Никак не могла поверить, что это наяву. Что это не сладкий сон. Теперь, когда я нашла ее, ни за что не отпущу! Но отец Таечки был другого мнения.

— Не трать мое время! — грубо сказал он, не намереваясь пояснять, почему называет девочку точно так же, как я. Этому должно быть объяснение. Ведь не могли мы с ним дать такое прозвище ребенку не сговариваясь! Мы же не кармические близнецы…

— Отец отдал вам малышку и сказал, что мы ее ласково называем Булочкой? — предположила я.

— Еще и отец твой замешан? У вас целая семья аферистов? — наклонился он ко мне, крылья носа раздувались от гнева.

— Прекратите называть нас аферистами! — не выдержала я. — В чем же выгода, по-вашему? Я искала ребенка две недели, отец просто забрал Булочку из дома и как-то передал вам, но я ничего про вас не знала.

— Выгода, может, в том, чтобы содрать с меня побольше денег? — нарочито небрежно высказал он свою версию, которая меня разозлила.

— Нам не нужны ваши деньги.

— А по тебе не видно, что не нужны, — хмыкнул он, оскорбляя меня взглядом заносчивого сноба с большим кошельком.

— Это уже не ваше дело! Главное, чтобы мы с вами решили, что делать с ребенком. Вы, похоже, действительно ее отец, — признавать это я не хотела, но пришлось. — У вас одинаковые глаза.

— Отец. И тест ДНК по твоей милости сделать пришлось. Зачем эти игры, Даша? Если тебе дорог ребенок, то пришла бы и договорилась о чем-то.

— Я же говорю, отец без моего ведома унес ребенка из дома! — выкрикнула это, зная, что тем самым порчу ситуацию всё больше, выставляя нашу семью в дурном свете.

Но что поделать, если это правда?

— Врать мне не надо, Даша, ты лучше скажи, кто мать ребенка. Мы так с тобой долго препираться можем, — нервно вздохнул он и побарабанил пальцами по столу, выражая нетерпение.

По лицу я поняла, что моим словам он ни за что не поверит, поэтому придется обходиться лишь фактами.

— Ее мать — моя сестра, Юлия Зеленова. Такую вы, надеюсь, знаете?

Никаких признаков узнавания я в глазах отца Булочки не увидела. Поэтому достала телефон и быстро зашла в галерею с фото и показала нужное мужчине. Малышка завозилась в руках, но не захныкала, просто устроилась поудобнее, даже стала засыпать.

— Юля, Юля… — нахмурился он, вспоминая, потом его, видимо, посетило озарение, но взгляд стал недобрым. — Я вспомнил твою сестру. И не удивлен, что не наблюдаю ее рядом с ребенком. Мать-кукушка!

Хоть мне было неприятно, но я сама была зла на Юлю и защищать ее не собиралась.

— Поверьте, мы с отцом тоже не обрадовались, когда она уехала и оставила девочку, не сказав, кто ее отец.

— Не сходится, Даша! Если не сказала, как твой отец подбросил ее ко мне в квартиру?

На это я просто-напросто расширила глаза. Поступок отца открылся с новой стороны, и я опять почувствовала боль предательства. Он пошел в чужую квартиру и оставил там малышку? Мою маленькую девочку, которая, возможно, рыдала, пока ее на нашел этот злыдень…

Прижала к себе покрепче Булочку, оберегая от жестоких мужчин.

— Будешь снова делать вид, что не в курсе? — не унимался он.

— Даша говорит правду, — вступился за меня до этого момента молчащий Костик и предложил: — Поедем к ее отцу и всё выясним.

— Нет! — испугалась я, подумав, что, если отец Булочки увидит нашу квартиру, заявит в органы опеки или, того хуже, потащит нас в полицию. Впервые осознала, что наши действия могут подпадать под какие-то статьи, и страх забился в горле.

— Что «нет»? Испугалась, Дашенька? — злобно ощерился мужчина. — Уже никуда бежать не хочется? Ты давай, скажи сумму. Я заплачу, и ты исчезнешь. Можешь сестре передать, чтобы отказ писала от ребенка. Я ее себе оставлю. Как-никак, моя дочь. И я не хочу, чтобы она с вашим семейством имела дело, — отчеканил он в полной уверенности в своей правоте.

— Нам не нужны ваши деньги! — как бы ни пыталась, не смогла я сохранить спокойствие. — Я ращу этого ребенка с рождения! Семь месяцев она со мной, а вы так просто предлагаете ее купить?! Тася не продается! И мне плевать, сколько у вас денег! И что вы ее отец, мне тоже плевать! Раз Юля не сказала вам о ней… Или сказала? — тут же оборвала я себя. — Возможно, вы и ей предложили денег? Послали ее на аборт…

— Замолчи, пока я не…

— Даша! — одновременно с ним одернул меня Костик. Видимо, заметил, как недобро блеснули глаза мужчины напротив нас.

— Значит так! Я не намерен больше слушать твой бред и оскорбления в свой адрес. Мало того, что твоя сестра без моего ведома родила ребенка, так еще и ты смеешь обвинять меня в подобном…

— Тогда почему она вам не сказала?! Должна же была быть причина! — не отступала я.

— Вот и узнавай эту самую причину у своей сестры, а нам пора, — начал вставать он с явным намерением забрать ребенка.

— Куда пора?! Я не отдам вам Булочку! — тут же сжала я ее сильнее, поворачиваясь в сторону Кости и отгораживаясь от новоявленного отца плечом.

— Только не нужно устраивать сцену! Молча отдай ребенка, — не повышая тона, потребовал он.

— Вы не можете просто взять и увести ее! — чувствуя, как слезы собираются в глазах, прошептала я.

— Очень даже могу. Я отец.

— Даш, отдай, — шепнул мне Костя, гладя по предплечью. — Он всё равно заберет, так ты только Тасю напугаешь.

Я понимала разумность его доводов, но отдать, после того как нашла… Нет, я не могла! Это мой ребенок! Я его растила! И делала я это не для того, чтобы отдать первому встречному, пусть он и биологический отец моей девочки!

— А вы заберите. Давайте! Пусть Булочка захочет к вам! — бросила я ему вызов, выпрямляясь и поворачивая довольного ребенка лицом к нему. Я была совершенно спокойна, прекрасно зная норов своей девочки. Таюша, приученная к моим рукам, даже к Костику не шла, закатывая истерики будь здоров. Так что у новоявленного папаши не было ни единого шанса.

— Что за детский сад?! Не буду я играть в эти глупые игры! Сейчас же положи ребенка в коляску, пока я не вызвал полицию! — прекрасно понимая, что победа будет за мной, начал угрожать он.

— Пожалуйста, Даша, послушай. Мы что-нибудь придумаем, но упрямством ничего не решить. Ты не знаешь, кто он! — шепнул мне Костик, который, видимо, уже успел собрать информацию о нашем папаше. Я опустила глаза и увидела на дисплее телефона какую-то статью на финансовую тему, а на фото красовался отец Булочки. «Максим Богданов — партнер самого успешного бизнесмена краснодарского края», — быстро прочитала я. Именно так он представился в самом начале разговора.

С таким человеком будет непросто бороться.

— Хорошо, я отдам. Но это вовсе не значит, что всё так просто закончится! Я буду бороться и верну себе Булочку! — с обливающимся кровью сердцем оторвала я от себя тут же начавшую хныкать малышку.

Поняв, что я не иду с ними, Тая закатила истерику, но Костя перехватил меня, сажая на стул, а Максим Богданов, развернувшись вместе с коляской, направился на выход из кафе.

— Даш, ну ты чего? Главное — мы теперь знаем, где Тая и с кем. Прорвемся как-нибудь, ну не плачь! — обнял меня парень, пытаясь утешить. Но куда там, я уже не могла успокоиться, всхлипывая и воя, совершенно не обращая внимания на окружающую меня обстановку. Мысль о том, что мою Булочку снова отняли у меня, была удушающей.

— Она же будет плакать, Кость! Ты же знаешь, что она без меня не может! — причитала я. — Как он может быть таким бесчувственным?!

— Мы что-нибудь придумаем, малыш! — шептал мне Костя в волосы, прижимая к себе.

Не знаю, сколько мы так просидели, но, кажется, я выплакала уже всё слезы, когда злой знакомый голос раздался прямо над нами:

— Всё еще хочешь договориться?

Оглушающий ор Таечки практически не дал мне его расслышать, но главное я уловила. Богданов пошел на попятную!