Луна тревожит многих. Мистическая история

Мика Варбулайнен

В деревне поселяется, казалось бы, самая обычная семья с двумя детьми. Но есть в их поведении какая-то загадка, а, может быть, и тайна. Попробуем разгадать её с уже знакомыми нам героями по книге «Странная Эльза»…

Обложка Мика Варбулайнен

Иллюстрация на обложке Использован шаблон сайта https://www.loonapix.com

© Мика Варбулайнен, 2023

ISBN 978-5-0059-4944-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Часть 1

Застолье по случаю бракосочетания Натальи и Петра было в полном разгаре. Столы стояли во дворе дома Натальи, буквой «П». Жених и невеста сидели по центру, по бокам от них — свидетели. Со стороны Натальи её подруга Елизавета, а со стороны Петра — Антон, местный участковый. Он неожиданно согласился на эту роль, чем очень обрадовал жениха.

Собралась почти вся деревня. Хоть брак этот был вторым для обоих и возраст брачующихся уже подкатывал к пятидесяти, но, тем не менее, гостей собралось немало.

Мишка, глядя на мать в фате, усмехался. Никак не думал, что будет гулять на свадьбе собственной родительницы, да ещё и горланить вместе со всеми — горько! Чудны превратности судьбы.

Рядом с ним сидела Маринка, дочка дяди Пети, его новоиспечённого папаши, симпатичная, немного стеснительная, но это и неплохо, девушка. Ибо нахальными, самоуверенными девахами он был сыт по горло. А эта — в самый раз. Всё при ней — и миловидная мордашка, и фигура, и ум в меру, и скромность.

Мишка, не скрывая, давал понять, что она ему понравилась. Называл шутливо сестрой, подливал винишко, чокался, сыпал прибаутками и бросал на неё многозначительные взгляды. Маринка смеялась, смущённо опускала глаза на его шуточки, и было непонятно, приглянулся ли и ей Мишка тоже, как и она ему, или — нет. Во всяком случае, со стороны казалось, что им хорошо и комфортно друг с другом.

Пётр заметил это и тихонько шепнул на ухо Наталье:

— Смотри-ка, воркуют. Как голубки. Глядишь, и у них сладится, — и он поцеловал, теперь уже законную свою супругу, в щёку.

Все тут же подхватили и закричали на разные лады:

— Горько!

Жених и невеста встали и поцеловались быстро в губы.

Народ завозмущался. Дед Семён крякнул и громко заявил:

— Эх, Петька! Да разве ж так цалуются? Пацан что ли неопытный? Ну-ка я тебе щас покажу! — он встал и попытался перешагнуть через лавку, на которой сидел, но зацепился ногой за подол платья своей соседки и с грохотом повалился на землю. Все дружно засмеялись, а его жена Прасковья тут же кинулась ему на помощь.

— Горе моё, вставай! Набрался ужо? — выговаривала она мужу. Тут же подоспели мужики и помогли Семёну подняться.

— Поделился опытом? — смеясь, говорили они.

Потом кто-то развернул мехи гармошки и гулянье пошло ещё веселее. Мишка пытался включить через колонки современную музыку, но старшее поколение отмахнулось от него и бросилось плясать под гармошку.

Дед Семён, подперев подбородок рукой, говорил поучительно:

— Ты, Миша, свою эту попсю нам не навязывай. Это в городе у вас там, — он махнул куда-то в пространство рукой, — под неё танцульки устраивайте. А нам гармошка милее, — и он вдруг затянул: — Из-за острова на стрежень, на простор речной волны, выплывают расписные Стеньки Разина челны…

Две старушки, сидевшие рядом, тоненько подхватили. И их голоса сначала неровно, а потом более уверенно, слились с голосом Семёна.

Мишке ничего не оставалось, как оставить старую гвардию в покое и отойти в сторону.

Он заметил, сидевших в отдалении, новых соседей, поселившихся в доме Эльзы. Теперь такое название дома, где какое-то время назад жила странная девушка Эльза, наделавшая большой переполох в деревне, прочно закрепилось за этим домом. И его с тех пор называли не иначе, как «дом Эльзы».

Селяне учли прежний опыт и советы психолога, учинившего над всеми ними, так и оставшийся для многих не совсем понятный эксперимент, и почти сразу познакомились с новичками, дабы в последствие не получить вдруг и от них каких неожиданных сюрпризов. Потому Наталья с Петром безоговорочно решили пригласить и их к себе на свадьбу. Хоть друзьями эти соседи для них и не были.

Они подарили новобрачным не деньги, как это сделали почти все приглашённые, а большую картину в позолоченной тяжёлой раме, с изображением их деревни, где на первом плане был дом Натальи, и двух кукол в образах жениха и невесты. Куклы эти своими личиками были очень похожих на реальных жениха и невесту, то есть на Петра и Наталью, чем вызвали удивление и неподдельный восторг виновников торжества. Да и гости тоже оценили эти подарки по достоинству, хоть особых эстетов и ценителей живописи и авторских кукол среди них и не было.

— В залу повесим, — сказала восхищённо Наталья, рассматривая картину.

Куколок они посадили на стол, рядом со своими бокалами и бутылкой шампанского.

Мишке на мгновение показалось, когда мать усаживала куколку-невесту рядом с бутылкой, что та скривила личико и поморщилась. Но это было только мгновение. Он даже привстал и внимательно посмотрел на лицо куколки. Большие голубые глазки и красный ротик бантиком были неподвижны. Мишка решил, что пить ему на сегодня, видимо, хватит. Но, всё же, в течение всего празднества периодически бросал взгляд на куколок, но те, как сидели с застывшими личиками у фужеров, так и продолжали сидеть.

И вот он заметил, что новые соседи сидят и, как ему показалось, скучают. Он решил, что это непорядок и надо пообщаться с ними. Подойдя, он поприветствовал их и поинтересовался — не скучно ли им? На что мужчина ответил вопросом на вопрос, что разве может быть скучно на свадьбе? Женщина улыбнулась и добавила, что им вспомнилась их свадьба, и стало немного грустно, что это уже в прошлом.

Мишка сел рядом, силясь вспомнить имена соседей. Он так и не мог их толком запомнить. Чудные такие. Непривычные. Дочку их, как зовут, запомнил сразу, а вот самих мужчину и женщину, и их сына, хоть тресни, никак не мог запомнить. Он посмотрел по сторонам и спросил, как бы невзначай:

— А Роми где ж?

— Ромка? — переспросила женщина, — Да вон же она! С Эриком скачет, как егоза, — она опять улыбнулась.

Мишка обернулся и увидел, как среди пляшущих под гармошку гостей, машутся косички соседской девчонки и вокруг неё вприсядку, выделывая всякие коленца, скачет её младший братишка. Он невольно улыбнулся.

— Забавные ребятишки. Весёлые.

— Да, — сказала соседка, — Им бы только бегать и прыгать.

— Ну ладно. Не буду вам мешать. Отдыхайте, — Мишка встал, — Пойду тоже попляшу, — и он стал искать взглядом Маринку, чтоб пригласить на танец. Несколько раз мысленно повторил — Эрик, Эрик… Запоминай уже. А как же самих-то их зовут? Не помню. И спросить как-то неловко. Он обернулся. Соседи очень внимательно смотрели на него, и в их взгляде было что-то необычное. Что? Мишка не мог понять. Оценка? Насмешка? Изучение? Или злоба? Мишка быстро отвернулся и снова стал искать Маринку.

Мимо него промчался Эрик, а следом и Роми. Он ухватил её за руку.

— Осторожно, егоза! — он наклонился и тихо спросил: — Что-то из головы вылетело, как мамку твою с папкой зовут?

Девчонка удивлённо посмотрела на него и быстро сказала:

— Мама Айли, а папа — Хейкки, — и, ловко высвободив руку, стремглав бросилась за братом.

«Да что ж за имена такие! Ведь опять забуду», — подумал Мишка, потом сообразил, достал телефон и записал их в заметки. Вот теперь точно не забуду!

Он снова поискал глазами Маринку. Наконец увидел: она стояла, прислонившись спиной к берёзе, и что-то не то рассматривала, не то — писала в телефоне.

Мишка окликнул её. Она быстро убрала телефон и улыбнулась ему.

— А я потерял тебя, — сказал он, подходя.

— А я тут вот, — смутилась Маринка.

— Пойдём, потанцуем, — предложил он.

Маринка согласилась. Гармонист устал и уже сам Пётр включил более-менее современную музыку. Пела Алла Пугачёва про миллион алых роз, которые художник подарил какой-то актрисе. Старьё, конечно, но всё же не «запрягу и выпрягу», что только что лихо наяривал гармонист.

Жених с невестой тоже пошли танцевать. Пётр, как бы невзначай, задел слегка Мишку и одобрительно подмигнул ему, указав вначале глазами на свою дочку. Мишка улыбнулся в ответ, давая понять, что намёк понял.

Потом вынесли большой торт, который заказали по такому важному случаю в городской пекарне. В центре торта сидели марципановые фигурки жениха и невесты. И опять Мишке показалось, что куколки, подаренные соседями, когда торт поставили рядом с ними на стол, скорчили недовольные гримасы. Мишка зажмурился, мотнул головой, и снова посмотрел на куколок. Их мордашки ничего не выражали. Обычные кукольные личики и всё. Он машинально обернулся и неожиданно встретился взглядом с Хекки. Глаза соседа сверкнули зеленоватым светом и улыбка, которую он изобразил, больше походила на оскал зверя, нежели на человеческую улыбку. Мишке стало не по себе. Он опять закрыл глаза, а когда открыл, соседей уже не было. Он заметил, что они стоят у калитки, намереваясь уходить. Роми с Эриком скакали вокруг родителей. Неугомонные. Сколько ж в них энергии?

Мать с дядей Петей были заняты разрезанием торта на куски. Гости, которые ещё не разошлись, разливали по чашкам чай из самовара, который Елизавета и Антон водрузили в центре стола.

Уже довольно стемнело и кое-где стали проглядывать на небе звёзды. А из-за белёсых небольших облаков пробивался лунный свет.

Мишка быстро вылез из-за стола и направился к калитке.

— Что же вы чаю-то не попили? И торт… — начал Мишка.

— Да мы сладкое не любим, — как бы извиняясь, сказала соседка.

— Ну как же? — удивился Мишка. — А дети?

— И дети тоже, — подключился сосед, — Им больше по нраву мясо. Очень вкусные у вас были куриные бёдрышки.

— Да! — хором сказали Роми и Эрик, — Пальчики оближешь.

К ним подошли Наталья и Пётр. Наталья протянула соседям коробку, в которой лежали два больших куска торта:

— Вот, возьмите. Детишкам. Раз уходите. Дома чайку попьёте. Очень вкусный тортик. И, спасибо, что пришли.

— И за подарки, спасибо, — подключился Пётр.

— Вам, спасибо, что пригласили, — проявили взаимную вежливость соседи.

Мишка хотел было сказать, что сладкое ни взрослые соседи, ни их дети не любят, но не успел, девочка вдруг протянула руки к коробке, взяла её и сказала:

— А я люблю сладкое! И тортики тоже. Это мама с папой что-то придумали.

У Мишки отлегло от сердца. Обычные дети. Обычная семья. А то, что его не совсем трезвый мозг нарисовал вдруг, это случайность. Всякое бывает.

Соседи ушли. А они снова отправились к столу, где чаепитие шло полным ходом.