Когда погаснет Солнце

МеРи Назари, 2017

На излёте XXI в. Россия создает свою империю."Светить всегда, светить везде" – такой девиз выбирает она и делает рывок к освоению новых пространств, названный Восхождением. На пути непрерывного "излучения добра" возникает препятствие. Невидимый Барьер отделяет Солнечную систему от остальной Вселенной. Что если он поставит предел экспансии благоденствия? Не прервётся ли тогда эпоха Восхождения? Не потянет ли этот процесс лавину социальных обрушений? Юные подруги из противостоящих знатных фамилий включаются в гонку за выживание обновленной России. Одна из них – принцесса царствующего дома. Вторая – дочь убежденного противника имперского трона. На кон поставлены любовь и дружба, жизнь и честь прекрасных воительниц. Какую жертву предпочтет провидение? Спойлер: ее величество История выбирает жизнь несостоявшейся принцессы. Барьер преодолен. Экспансия мира продолжается. Благо вновь разносится по Вселенной… А впереди маячит призрак генетической войны, цифризация… Об этом в следующей книге.

Присяга солнечному свету

Из дневника Пресветлой:

"…В следующий раз я переименуюсь в Викторию. В честь английской королевы, принесшей своей отчизне славу и процветание.

Знаю, у англичан есть чему поучиться. Но это вовсе не значит, что, будь я рождена в печальные периоды прошлого, смогла бы отречься от родины…Нет, никогда! Это невозможно, как невозможно представить, что я умру.

Меня полнит радость, я готова воздать небесному Вседержителю благодарность за то, что родилась в неимоверно прекрасной стране в момент ее взлета. Я страстно желаю Вечного Восхождения, которое объединит в едином поле стрáны, презревших финансовую систему в пользу здравомыслию.»

…

В последние дни Принцесса усиленно разрабатывала свой образ.

Как дочь Императора, она стремится быть в авангарде универсальности — знать искусство, азы естествознания, историю, чтобы складывать свою жизнь из разноцветных кубиков радости. Приемы этого строительства уже разработаны когнитивными дизайнерами. Но эстетика личностных взаимоотношений кажется тем более интересной, чем менее затерта общепринятыми схемами. Люди выдумывают их для упрощения жизни, не понимая, что пик упрощения — это смерть. Эстетика разрушения привлекательна, напориста, но без будущего… Ее эффектности трудно противопоставить что-то тонкое, живое и неординарное, но иногда получается. «Это все равно как на навозной куче вырастет орхидея», — думает Принцесса.

Купаясь в романтических брендах прошлого, она выбирает стиль-ретро. Ее манит овеянное рыцарскими подвигами благородство и представление о ценностях, не основанных на выгоде. А пуще всего — изысканные ритуалы, страстные присяги, тайные посвящения.

Программа «Присяга солнечному свету или созидательное прекраснодушие» ей нравится больше всего. В ней полно советов, приемов и игр с песнями, картинок и нетрадиционных смайликов…

Но чем дальше, тем становилось сложнее.

Поначалу казалось, что закордонные визитеры ничему не обязывают. Какой же дурой надо быть, чтобы уверовать в это! Когда Принцессе представляли очередного жениха, она иногда так увлекалась, что полдня вертелась перед зеркалом, а утром — бледная, с мешками под глазами, позорилась на турнире. Но стоило довериться замечаниям Кременя, как она вонзалась зубками мангуста в хвост рыцарской удачи — и снова была на коне. После отбоя плевалась перед зеркалом от отвращения.

…Когда из-за ритуальной парчовой ширмы вышел первый кандидат на будущий трон — русский из бывших штатов — церемоний особых не было: они пожали друг другу руки, посмотрели в глаза — и все дела.

Его предупредили, видимо, что Принцесса — любительница средневековой традиции — и он разоделся, как в ролевой сходке. Все одно опростоволосился. При поклоне наколенник кинжалом застопорил. Принцесса на Императрицу взглянула — она вблизи стояла. Та непроницаема. Держаться умеет…

В остальном, какговорится, жених не плох. Герои помолвки в сад сразу после церемонии шуганули — чтобы лаптой плечи раззудить.

После проигрыша он попросил включить его в сеть контактов, наверное, для того, чтоб отыграться в виртуале.

Какое убожество! Принцесса — фанатка реальности, и фемтосеть ей по барабану.

Жениха забраковала.

На этом сватовствам, казалось бы, конец.

Но нет. Через месяц Дума обратилась к Императору с призывом гарантированно обеспечить страну престолонаследником, и выжимку из Конституции подогнала, согласно которой Принцессе предписывалось выбрать супруга и родить следующего царя. Список претендентов на руку открывал Георгий, затем шли «принцы аглицкие» Джордж и Эрик.

«Меня считают недоделкой и готовят на роль безголовой курицы с выводком! — возмущалась невеста.

Как в средневековой балладе:

«Дворовые сновали, точили лемеха,

Перед крыльцом топталось четыре жениха.

Она ж с улыбкой дивной, наивна и мудра.

Балладу голубиную читала до утра…"

Она вынула из чехла лютню. После краткой настройки из чудесного инструмента полились очаровательные звуки. Но еще прелестней оказался голосок, которым Принцесса исполнила стихи, сочиненные программой «Подбери рифму":

А книжке той старинной конца и краю нет —

Остаться ей невинной на много-много лет…

От строк веяло романтикой рыцарства, магией заветов и чистотой помыслов.

В ритм проложенному «началу» Принцесса пропела строки уже собственного изготовления и закончила так:

Остаться молодою на век ей суждено.

От мира ее скроет рябое полотно.

Счастливою ли будет? Известно Королю:

Бывает трудно людям сказать: « — Тебя люблю…»

— Эх, знать бы наверно — я б им показала!»

Принцесса отложила лютню. Как всегда, прога не подкачала, и девушка получила ответ на вопрос, который ее мучил.

— Великолепная инструкция к применению! — сказала она и убежала на уроки.

*

Издав указ об использовании своего второго имени, данного при рождении, Принцесса вплотную взялась за ИБГ — имитацию бурной госдеятельности. Перво-наперво назначила себя Главным Имиджмейкером и выдвинула заседателям представление — утвердить эскиз герба с трехглавым орлом — в знак восхождения в Великий Космос (лишь чуть позже она узнает, что выход за пределы СС — «утка»). Затем предложила создать гимн с упоминанием трех диаспор русского мира в Солнечной системе. Озадачила заказом на разработку надлежащих поощрений деятелей культуры, науки и искусства, независимо от космолокации. Измыслила слово «ремс».

Это стало сейчас модно — придумывать новые слова, актуальность которых тестировалась самой жизнью…если не считать ЦЭОВ, курируемого самой царицей.

А сейчас это всё делалось для того, чтобы отвадить Государственную Думу от ежедневного надсмотра за Принцессой!

Странное дело… Вместо того, чтобы возненавидеть Принцессу лютой ненавистью, государственные мужи и жены преисполнились к ней трогательным вниманием и то и дело присылали гонцов, дабы уточнить задание и не исказить очередную халадабуду.

Дальше больше. В начале лета она переименовала себя Элизой в память о великой девственнице — Елизавете l — к пятисотлетию гибели Непобедимой Армады. Акция возымела эффект. ВМС принесли России внушительную и бескомпромиссную победу в Бенгальском заливе и ввели имперское правление на всех его архипелагах, за исключением известного традиционного изолята.

…Прозрачным киселем сгустился воздух, когда она ступала по драконьей циновке, чтобы занять коронное место в Золотой зале. Привычно вслушивалась в звон меча и бряцанье поясных цепей об эфес шпаги… Но какая, однако, тоска! А прежде эти звуки были для нее слаще адаптированного томика Вальтер Скотта! Теперь — от них только чувство досады.

Хоть и понимала, что действия «предков» носят конъюнктурный характер, от того было не легче. Просто физически чувствовала, как уныние старчески опускает мышцы лица, ложится провалами и нависает подглазничными мешками. Вспышка кинокамеры — и ушлый фотокор изловчился поймать скандальную удачу.

Но уроки Беатрис не пропали попусту: в следующую секунду Принцесса расцветилась ослепительной улыбкой: пусть не заблуждается народ относительно ее похвальной жертвенности!

Щелчки камер — как дождь по лопухам… А изнутри поднимается чувство, что еще один день потерян для России…

*

Рука принца холодна. Мягкие безусые губы, приникшие к расписанным «гжелью» ноготкам, еще холодней. В глазах заискивающее, кроличье выражение. Вдруг тихо вскрикивает. Право, зря. Подумаешь, укололся! В ее браслетах шипы?.. Не говорили?. Не предупреждали?..

При дворе каждая мелочь продумана.

Кому-то он не угоден…

Окинув быстрым взглядом собравшихся, «невеста» увидела, как Кремень на миг прикрыл веками глаза, затем поднял. Сигнал получен. Спасибо.

Нянька рванула из-за пазухи на запах крови. Нянька — робот, что с нее взять.

Молниеносным движением Элиза ужала ее в тело. Получилось, будто она, прижав к груди руку, поклонилась высокородному ублюдку. Фотовспышка. Разряды камер, как прицельный огонь. Рефлекторно зажмурилась, словно на потешной баталии, когда крошки иссеченного бруствера брызжут в глаза.

Представила завтрашние заголовки:

«Царевна в силках любви», «Вам и не снилось — Союз России с Британией», «Почто нам махонький остров?»…Фыркнула и постаралась более не встречаться взглядом с претендентом на свою руку.

Звучит торжественный доклад Маршала Космической Армады.

–…небывалая маневренность и защищенность превосходит жалкие остатки зарубежных аналогов… Ударный комплекс позволяет поражать с феноменальных расстояний горчичное зерно… Создание гибрида светокрыла влечет за собой прозрачность третьей задачи заградительной… Главнокомандующий выявил особое одобрение и подписал указ о создании сто тринадцатого завода…

Принцесса подмигивает Зоряне. Та высунулась из-за колонны — четко реагирует подруга! Хоть видок и заспанный…Номер завода случайно совпал с ее секретным номером.

«Проснись, Зоряна, нас ждут великие дела!..»

Невеста лыбилась уже во весь рот, и камеры щелкали, как бешенные псы зубами, когда Нянька снова легонько ущипнула ее. Скорей всего, уровень эндорфинов в кровяном русле непозволительно поднялся. Без нее б подопечная кочевряжилась, бедолага, как пить дать…

Свела брови, но смешинка не отпускала. Раз попав на губы, она водворилась, как поп в новой епархии. Неужели паническая атака? Душно… Веер с вживленным кондиционером не справляется…

Учитель-лингвист господин Байбаков заерзал руками по карманам и, вытащив салфетку, обмахнулся. За миг до этого Принцесса успела заметить, что рот его сложился в произнесении звука [ℑ]. Это эшбианский. Даже здесь репетирует. Не успевает, бедолага, за новыми языками Империи. «Нормально, Григорий, отлично, Константин, как говорит бабушка».

Нянька за пазухой буйствует от выбросов гормонов в сосуды. Срочно надо что-то делать.

Какие, серьезные мысли бывают?.. Россия…Ну, не о святом же сейчас!..

Проще будет послушать доклады.

Обеспечивает поиск, обнаружение и поражение… — продолжал докладчик. — Засечь движущуюся космомину и обезвредить дело техники…»

«Славно. Космомина! О чем думают вояки, когда придумывают названия своим детищам?

От «косм» или от «мимики» будет сия химера?»

…обстановка всеобщего энтузиазма и духа новаторства… совершенствование и отработка систем максимальной скорости внедрения в космическое пространство…

Ух, заговорят Восхождение, — доносится шепот. — Потопят в словах…

Принцесса узнает голос Кременя. На нее не смотрит, значит, не все так страшно и необратимо. По склоненной феске видно: внимательно слушает доклад.

Кремень — учитель боевых действий с ножом. Принцесса помнит его с самых первых сознательных дней жизни. Это правнук самого Мухтарбека. Он же твердит, что метание ножа развивает стратегическое мышление: «Настоящий боец выпустит свой нож только в крайнем случае». Хотелось бы увидеть этого добряка в тот крайний момент…

Жена Кременя в списке пропавших без вести на «таможне» Цереры…

Супер-штурмовик с беспредельными возможностями… — вещает Главный психолог.

Досадно. «Для чего ж я здесь? — задает себе вопрос Принцесса.

Думала, познакомится с британским саксом Жоржиком — и свободна. Все свободны. А выходит, накачка боевым духом.

Но вот доносится новость, подслушанная у дверей Тронного зала:

Генетики РАН объявили об открытии кода любви к отечеству. Гаплогруппа за номером…так-разтак…по имени Делькада.

Ах, верно, кто-то где-то и когда-то внедрил эту «делькаду» в мою ДНК.

Принцесса, кажется, незаметно для себя, сказала эту мысль вслух — и Мастер Боевого Ножа обернулся и посмотрел на нее.

И, правда, от духоты и впечатлений трудно себя контролировать.

Фемтофайлы, как цветомузыка в дэнс-холле, сменяют один другого, и в феерической темноте зала люди не стоят, а все равно что «вальсируют» под мелодию восхитительного будущего.

…Было так: девчонкой родители отослали маленькую Принцессу в Ниццу.

Как ни благоухали мимозы, как ни манило мартовское море — ее сердце оставалось среди снегов, среди тонких вьющихся стеблей под ними, среди некрупных и не забористо пахнущих цветов робкой весны, среди плавных, не источающих знойную мощь холмов, полных затаенной ручейной силы, не видимой тому, кто не рожден этой землей. Она изнывала в разлуке. Стремилась к своей Гее пуще Антея. Близкие заметили, что, вернувшись, стала «заедающим» диском с напевами, стихами и пересудами — только о ней. И если вы спросите, счастлива ли Принцесса в свои шестнадцать, то ответит «да», так как разгадала счастье, когда вернулась.

И главное. Нет худа без добра. С прививкой от ностальгии теперь она может безболезненно покидать отечество, если позовут его дела, ставшие ее…

Что разлука предстоит небывалая — она чувствовала…

…Вдруг тишина — и Элиза увидела себя в перекрестье взглядов. Шеренга академиков РАН, артистов и художников — как из быстросохнущего алебастра.

Присутствующие ждали ее ответа.

Господи…неужели собрание — все ж таки ради нее?..

Она встала и сказала «нет». И еще что-то про планы корпораций, платиновый миллиард, платную медицину и красную ртуть…

Ее «забанили». Лишили — при яростном сопротивлении — меча и посадили в карцер на хлеб и воду.

Да, это было в характере отца — сочетать несовместимые черты: участие и отстраненность, горячность и холодность, цивильность и непередаваемо обаятельную дикость, он весь был лед и пламень — соединение крайностей.

Арест продолжался до следующего дня, так как подошло время бала в честь отъезжающих Романовых: те торопились на инаугурацию тетки Георгия в Венесуэле.