2121

Мария Меньшикова, 2024

2121 год. Будущее уже наступило – люди и технологии давно продвинулись вперед. Но вместе с прогрессом пришли глобальные катастрофы: диктаторский режим, последствия ядерного взрыва, бесконечные аварии, а вместо свежего воздуха баллоны кислорода. Милана одна из тех немногих кто сохранил надежду на светлое будущее. Она понимала, что такой образ жизни ей не по душе, но сделать с этим ничего не могла. И все шло своим чередом, пока однажды Родя, сосед Милы и единственный близкий друг, внезапоно не предложил бежать из города, чтобы выйти из прогнившей социальной системы. Но никто не знает есть ли шанс выжить за пределами города да еще и без кислородного баллона. Одно рискованное решение, открывшее новую страницу в жизни, откуда обратной дороги нет…

Глава 10

Боль и отчаяние захлестнули Милану. Она чувствовала себя так, словно снова потеряла своих родителей. Хотелось кричать, но рыдания душили ее и, наверное, она бы умерла, если бы Петр Савельевич не накинул ей на голову шлем.

— Успокойся, девочка! — громко крикнул он. — И дыши!

Перед глазами Миланы, как в замедленной съемке, прокручивалась одна и та же сцена, где Родя, со свойственной ему уверенностью, прыгает… На лице появляется изумление, сменяющееся ужасом, а может, она уже сама все это придумала…

«Что мне теперь делать? — кричал голос внутри Миланы. — Без Роди идти куда-то совершенно не хочется! Единственный родной человек на всей планете! Я пойду за ним».

И она, решительно встав, подошла к краю. И сделала это как раз вовремя: Саша и Сергей уже почти достали Родю на поверхность. Тот кашлял, чертыхался, но был абсолютно точно жив и внешне даже невредим.

— Родя! — всхлипнула Мила, но ее никто не услышал.

Молодой человек поднял на нее глаза и громко рассмеялся. Он хохотал так заразительно, что к нему присоединились все, в том числе и Милана.

— Ну и видок у тебя! — прокричал он, и девушка осознала, что сидит в шлеме.

Стянув его с головы вместе с промокшими от слез повязками, она вернула его пожилому человеку. Тот ободряюще кивнул и сказал:

— Это твой баллон, в нем оставалось немного кислорода. Жаль было выкидывать. Вот и прихватил его да этот шлем. И вот как, пригодилось!

— Но я помню, как задыхалась…

— Наверное, от страха, — пояснил Родя. — Там действительно было немного, но нам все равно бы не хватило до конца пути. Знаешь, изначально, я планировал второй твой неполный баллон сохранить на будущее, но ты так нервничала, что лучше было его истратить, чем час успокаивать тебя.

Говоря это, он улыбался, и Милана не стала обижаться. Она села рядом, взяла его за руку и тихонько лила слезы.

— Разобьем здесь лагерь? — спросил Сергей у Пет-ра Савельевича.

— Не прямо здесь, немного отойдем от расщелины, — ответил тот, — и, пожалуй, можно устроить привал.

— Идемте, — негромко позвал Саша всех.

Он выглядел уставшим и немного понурым. Милана подошла к нему и торжественно заявила:

— Спасибо тебе, что помог спасти Родю!

Улыбнувшись в ответ, Александр поспешил вперед, а девушка подошла к Сергею и также торжественно его поблагодарила. Потом вернулась к спасенному соседу, снова ухватила его руку и продолжила плакать. Пока мужчины растягивали навес из брезента, Родя спросил у Миланы:

— Неужели ты так сильно за меня испугалась, что продолжаешь плакать, когда все обошлось?

— Ты не понимаешь, — всхлипнула Милана. — У меня совсем нет родных!

— Так и у меня нет, — почесал в затылке Родя. — Чего слезы-то лить?

— У тебя есть все эти люди. Да и в Резиденции, я уверена, осталась твоя семья. Родители, братья и сестры. А я одна!

— Так, я ничего не понимаю! Ты живешь одна уже очень давно. Вспомни, ты же сама мне это рассказывала.

— Да. Но у меня были настоящие родители! Они любили меня и заботились! Помню, мама учила меня шить платья для кукол, папа играл со мной в мяч. С родителями я жила не в своей комнатенке, а в большой квартире дома с башней.

Родя присвистнул. Кроме разделения на правящую верхушку и остальное население, в городе была своя элита. И они жили не в типовых квартирах, построенных в последние годы, а в добротных домах, возведенных 200, а то и 300 лет назад. Конечно, все они прошли реконструкцию и были адаптированы под современные нужды, но квартиры в них были большие. Дом, о котором говорила Мила, Родя хорошо знал.

— Я помню, у нас была такая комната, гостиная. Мы там играли с родителями. А вот подъезд и двор совсем не помню. Знаешь, большие широкие лестницы и пролеты на этажах, я видела только в фильмах. В том доме, где мы жили с родителями, я все время сидела в квартире. По крайней мере, других воспоминаний у меня не осталось. Но они окружили меня такой заботой! И очень хотели, чтобы я выросла достойным и образованным человеком. У меня были занятия с 6 лет по основным предметам, с 7 лет я начала заниматься этикетом, а когда мне исполнилось восемь, мама начала обучать меня танцам. А потом…

Милана судорожно вздохнула. Родя внимательно посмотрел на нее, но ничего не сказал. Вместе с ним ее историю слушала вся группа, но она этого даже не заметила. Скоро все подсели поближе.

— Они умерли при первой аварии на кислородопроводе, — тихо закончила Милана. — Тогда это была редкость, а наш дом считался элитным. Знаешь, что это значит? У нас было лучшее оборудование, регулярные проверки и запасной баллон в квартире. Но только один!

Она спрятала лицо в ладонях. Она не любила говорить о смерти родителей. Этот день отпечатался в ее голове со всеми подробностями. Она закрывала глаза и видела, как мама усаживает ее рядом с баллоном и натягивает маску на лицо, как они с папой пытаются разбить окно и как задыхаются у нее на глазах. Спасти их не успели.

— Потом меня переселили в ту комнату, где мы с тобой и познакомились. Я жила одна, но у меня была виртуальная наставница, как и полагается, до 12 лет. Затем держали под надзором контролирующих органов, чтобы я не сбилась «с пути истинного». В 18 лет я освободилась от всех видов опеки. У меня не было совсем никого, а потом появился ты. Родя, разве ты не понимаешь, что являешься для меня единственным родным человеком?

Родион не стал смеяться над Миланой, а кивнул со всей серьезностью. В тишине они просидели недолго. Откашлявшись, Яна спросила:

— Но как же твоя квартира? Почему тебя переселили?

— Ограбили, — спокойно заметил Родя. — Такое случается довольно часто. Милана — не единственная жертва квартирных аферюг. Она сейчас-то немного блаженная, а в 8 лет, будучи светлым маленьким человечком, что она могла?

— Система, — зло проговорил Александр. — Она поглощает людей. Заставляет их забыть себя, погрузиться с головой в Парк, лишает настоящих контактов, а потом убивает.

И он зло сплюнул себе под ноги. А Яна подошла к Милане и сказала:

— Не думай, что у тебя есть только Родя. Теперь мы все — твоя семья. Неизвестно, сколько мы будем скитаться по земле в поисках Эдема но это нас, несомненно, сблизит.

Милана с благодарностью посмотрела на нее. Она ей очень симпатизировала, потому что Яна напоминала маму.

Поев и отдохнув (по очереди все поспали по 4 часа), группа двинулась дальше. Милана заметила у себя хрипы во время дыхания и понимала, что получила достаточную дозу вредных испарений. Своими переживаниями она поделилась с Родей.

— Не трусь, — сказал он, покашливая. — Если доберемся до гор, то там ты сможешь немного восстановиться. В прежние времена день в горах был способен очистить легкие за целый год. Сейчас принцип тот же, но для полной очистки понадобится не меньше 2–3 месяцев.

На очередном привале Милана спросила у Александра:

— А кто у тебя там живет?

— Брат с семьей.

— А почему ты не с ними?

Александр не торопился отвечать. Он переглянулся с Родей, а потом все же выдал:

— Хотел уговорить жену покинуть город.

— Ты женат? — удивилась Аля. — А я и не знала.

— Уже нет, — горько усмехнулся Саша. — Даша предпочла виртуальную реальность настоящей жизни. И подала на развод. За день до моего побега истекли сутки, данные на размышление, и наш брак был расторгнут официально.

Милана осмотрела всех людей в группе и только сейчас увидела, что все они находятся под грузом каких-то личных проблем, потерь и переживаний.

— Но не будем о грустном, — улыбнулся Александр. — Мне кажется, что горы уже близко. Так может, не будем штаны просиживать? Вперед!