Моя любимая – рыжая ведьма

Мария Лунёва, 2019

Малика лу Сионе – сирота, днем она учится в Академии, ночью работает разносчицей в таверне. Но учебный год завершен, и настало время каникул. Студенток ждет увлекательное путешествие за город. И все было бы прекрасно, если бы декан не решил изменить место прохождения летней практики. И теперь девушки отправятся не в милую деревеньку, как они предполагали, а… в дебри дальние к лешему на рога. И вот тут на голову бедной городской ведьмочки свалились все прелести походной жизни: отсутствие элементарных бытовых удобств, наличие пауков, жаб и умертвий, а также одного слишком деятельного ведуна.

Глава 2

Утро выдалось мучительным. Мозг отказывался признавать тот факт, что пора вставать и настаивал на том, что еще ночь и приличным ведьмам положено спать. Тело с ним было абсолютно согласно. Только вот окружающим их мнение было до уличного фонаря!

За стенкой в соседней комнате чем-то громыхали. Над головой топали, как стадо троллей. И в довершении ко всему, по коридору маршировала, стуча каблучками, учитель Сальвовски и раздавала приказы кому-то невидимому, но топочущему, как копытное животное.

— Ну, куда вы несете сушилки, что сложно догадаться вложить листы бумаги внутрь, а не тащить их охапкой в руках?! — наставительно ворчала преподаватель. — Третий курс, а никакой сообразительности. Студентка лу Фоено, остановитесь сейчас же и сделайте все как положено!

В коридоре раздался грохот, словно кого-то об пол приложили, вот прямо подкинули к потолку и поймать забыли. Мое воображение тут же нарисовало нашу старосту Саманту лу Фоено, которую сейчас ругала по полной недовольная Сальвовски, раскинувшейся на деревянном полу в позе звезды с торчащими в разные стороны длинными косичками. Всю картину невинно убиенной девы испортил очередной вопль учителя:

— Силы Трехликого, безрукая ты, что ли?! Ну, стопочкой бумагу уложи, аккуратно. Что ты скинула абы как. Ой, беда с тобой! — за дверями снова послышалось копошение и шуршание листами бумаги.

— Ну, что ты делаешь? Видишь же, торчит! — снова ворчание Сальвовски.

В этот момент я очень хотела, чтобы ее кто-нибудь приложил этими сушилками. Ну что за манера кричать прямо под дверями! Ни комнатой дальше, ни комнатой ближе, нет, вот прямо у наших дверей нужно срочно шуршать этой бумагой и бубнить!

Простонав, я натянула подушку на голову.

— Не поможет, соседка, время уже, — раздалось над моим ухом. — Я и так уже целый час бабочкой порхаю, чтобы тебя раньше времени не разбудить!

— Прокляни их всех, Рояна, — пролепетала мученически я, плотнее прижимая к себе такую любимую подушечку.

— Не могу, Малика, тогда они узнают, что я темная ведьма и вообще общаться перестанут, — донеслось в ответ.

Сдвинув подушку на бок, я привстала. Ну что за мука вставать ни свет ни заря. Кажется, что вот только глаз закрыла. А нет, уже и светло за окном и соседи в своих комнатах скребутся. Вот бы хоть разок выспаться, но куда там, даже на каникулах придумают повод, чтобы на рассвете стащить студентов с постели.

— Рояна, они и так с нами не общаются. Прокляни их, я тебя как подругу прошу, — взмолилась я.

— Еще чего, поднимайся, давай, в повозке выспишься по дороге. Только представь, целую неделю в чистом поле с боевиками из Академии Боевого Искусства зажигать. Романтика! — подруга, наконец, отошла от моей кровати и затанцевала со своей сумкой в объятиях. — Представляешь, Малика, — ночь, звезды, костер и высокий мужественный маг.

Я усмехнулась и решила вернуть подругу в суровую реальность, пока она в своих мечтах уже замуж не выскочила прямо там, у костра, за этого высокого мужественного мага.

— Этого не представляю, а вот картинка — я, ты, ночь и стадо комаров, вполне вырисовывается! — приструнила я разыгравшуюся фантазию подруги.

— Занудная ты ведьма, подружка, — огрызнулась Рояна, — и как я с тобой три года в одной комнате уживаюсь? Ну почему все обязательно должно быть плохо? Ну, ты же меня всего на два года старше, а ведешь себя как старая столетняя дева. То у тебя метелка кривая, то котелок прохудился.

Наконец-то собравшись с силами, я села и потянулась.

— Потому что я реалистка, и потому что у нас постоянно все кривое и косое, — пробубнила я. — Не моя вина, что над нами рок невезения.

Рояна скривилась, а потом внимательно меня оглядела.

— Вот! Ты даже снять перед сном этот ужас не удосужилась, — она обвинительно ткнула в меня пальцем. — Сама виновата, а все на злой рок спихиваешь. Вдруг ночью к нам по ошибке пара сногсшибательных красавчиков заглянет, а ты в этом кошмаре. Считай — упущенные возможности!

Зевнув во весь рот, я покосилась на серое форменное платье, которое, действительно, поленилась снять. Я была ночью такая уставшая, что просто заползла в комнату и рухнула на постель, и уже лежа на животе, скинула туфельки ногами.

Отмахнувшись от подруги, я стянула форму разносчицы через голову.

— Единственные, кто сюда может вломиться ночью, — это пьяные ведьмы, которым побоку в чем я там сплю, — опровергла я слова соседки по комнате. — Где ты в женском общежитии для ведьм и магичек сногсшибательных красавчиков видала? Если такие и рискнут сюда сунуться, то будут соблазнены метлой нашей вахтерши.

Подруга, казалось, меня не слушала вовсе. Она танцевала по комнате в обнимку с сумкой и витала при этом в облаках. Удивительно, как темная ведьма может быть столь романтична.

— И все равно ты зануда! Красивой нужно быть всегда, — мечтательно протянула Рояна. — Судьбе нужно всячески помогать себя любимую пристраивать получше. Ты же знаешь присказку: «Мечтаешь выиграть много денег — купи хотя бы лотерейный билет!»

Я промолчала. Не хотелось портить ей настроение. Я-то знала, что за всем ее напускным романтизмом и изрядной долей ведьминской вредности скрывается бедная обиженная напуганная девушка. Мы так долго живем бок о бок, что успели не просто притереться, а намертво привязаться друг к другу. Это для других мы были самыми зловредными особами группы «Травниц» третьего курса, а наедине за закрытыми дверями мы позволяли себе расслабиться и побыть самими собой. Я — вечной пессимисткой, не верящей ни во что хорошее, а Рояна — мечтательной девушкой с такой тоской ждущей свою любовь. И так хотелось, чтобы она нашлась, — любовь эта, — в виде огромного и сильного состоявшегося мужчины, который увезет ее далеко-далеко и спрячет ото всех.

— Да вставай уже, Малика. Я твои вещи еще с вечера собрала. Вот это в дорогу наденешь, — в меня полетело странное зеленое платье.

— Так ведь это твое, — я подозрительно уставилась на подругу.

— Ой, твое — мое! У тебя не одежда, а кошмар. В таком к боевикам никак нельзя, а мне мачеха целую партию нового шмотья прислала. Так что марш в ванную: глаза протри и одевайся скорее, — скомандовала ведьма. — Повозки уже у общежития стоят.

Сжав в руках премиленькое платье, я поплелась куда сказали. Наспех ополоснувшись, примерила обнову. Непроизвольно мои руки скользнули по изумрудной ткани — такое нежное на ощупь и гладкое. Довольно зажмурившись, я позволила себе насладиться этими ощущениями. Ничего общего с привычными для меня шерстяными платьями. Вздохнув, осмотрела себя в зеркале. Стройная, гибкая, красивая, но нищая бесприданница. Хотя в таком наряде и не скажешь, что разносчица в таверне. Прямо аристократка.

— Ого, — в ванну просунулась русоволосая головка Рояны, — все-таки зеленый — это точно твой цвет. Я с мачехи сдеру больше платьев. Пусть раскошеливается, раз продает меня столь дорого. Наглеть, так наглеть.

— Не надо, Рояна, — остудила я пыл подруги. — Твоя мачеха если узнает, что вещи эти не ты носишь, скандалу будет.

Подруга лишь отмахнулась, доставлять проблемы своей опекунше было для нее целью жизни, хобби и традицией. Она буквально жила идеей сделать существование своей мачехи мучительным и безрадостным.

— Это мои деньги и мое наследство, — привычно заявила темная ведьма. — Она и вякнуть не посмеет. Она же уверена, что я за этого огневика, ее племянничка, замуж выйду. Только фигу им, а не ритуальное плетение мне на запястье. Я лучше за первого встречного — поперечного пойду, чем за эту мужебабу.

Я рассмеялась. Какое точное определение она своему жениху дала. Красивые ореховые глаза подруги светились задором.

— Ты только это ему в лицо не говори, а то расстроиться, заплачет. Негоже таких мужественных боевых магов обижать, — поддержала я шутку.

Сформировав небольшой поток воздуха, я быстро обсушила с его помощью волосы. На плечи густой массой упали рыжие спиральки. Схватив с полки деревянный гребень с редкими зубцами, я попыталась прочесать эту непокорную гриву — не вышло. Плюнув на это дело, я собрала локоны в неаккуратный хвост и выскочила в комнату.

Рояна уже красовалась у входа в нежном персиковом легком платьице. Покрутившись напоследок, как говориться на дорожку, у зеркала я подмигнула себе яркими синими очами. Такой я себе нравилась. Подхватив сумки, мы спешно вышли из комнаты и устремились на улицу.

— Ну, чего тащитесь! — поторопила нас староста группы лу Фоено, бегающая с деревянными рамками для гербария по коридору. — Я уже за вас все сушилки собрала. Чего время отнимаете.

Отмахнувшись от нее, мы выбежали к выходу. На улице нас поджидали две крытые повозки. Огромные тяжелые телеги, вмещающие в себя до двадцати пассажиров. Каждую эту громадину тянула четверка пегих лошадок — медленных коренастых тяжеловозов. На одной повозке уже сидели на широких скамьях девчонки с нашей группы. Вторую пока проверяли. С умным лицом вокруг деревянной махины похаживал возница и тыкал палкой в ее колеса. Зачем? Не понятно.

— Вы, уважаемый, лучше тормозной рычаг проверяйте, — донесся до меня крик соф Валлари. Наша одногруппница, удобно устроившись на огромном черном жеребце в объятьях мужа, дельно раздавала советы, — И подушек больше на лавки накидайте, а то вдруг я поспать решу.

Ее муж только усмехнулся и поцеловал свою несравненную в лобик. Завидно было смотреть, как этот высокомерный некромант ковриком у ног жены стелется. Как с другими говорит, так слоем презрения покрывает, а как дело его Амелии коснется, так сразу душкой такой становится. По воздуху разнесся дружный завистливый девичий вздох. Ага, не одну меня черное чувство пробирает. Миловались бы себе дома, чего нам сердца тревожить.

— И не забудьте пару одеялок, — не унималась счастливо замужняя ведьма. В этом она вся, наша несравненная Амелия соф Валлари. Даже жалко, что замуж ведьма выскочила. Остепенилась. Какие мы разборки устраивали с ней! Прямо азартно было. Не расслабишься. Эта ведьма даже выкрасить нас с Рояной в красный цвет умудрилась, а потом на память о бесшабашном прошлом еще и в синий, правда, исключительно Рояну. Мне тогда свезло в душ припоздниться. И главное, ведь ни за что пострадали!

Я-то видела, какими глазами наша умница и красавица Амелия смотрит на профессора соф Валлари, даже на бал черт знает в чем ради него приперлась. Все внимания его добиться пыталась. Да не пошли я ей свой ветерок в спину на том памятном балу, не грохнулась она бы в ножки к любимому своему и замуж бы не выскочила. И после этого эта неблагодарная нас с Рояной еще и разукрасить исхитрилась. Ведьма как есть. Чистокровная! Неблагодарная!

Сплюнув в сердцах в сторону одногруппницы, мы с Рояной поспешили присоединиться к остальным студенткам нашей группы и принялись учить возницу готовить повозку к дальней дороге. Мужик краснел, скрипел зубами, одаривал нас яростными недовольными взглядами, но благоразумно молчал.

— А скажите, уважаемый, у вас случайно жена не ведьма? — поинтересовалась я у неожиданно терпеливого возницы, который никак не желал реагировать на наши замечания.

Тот зорко обсмотрел меня с ног до головы и проворчал.

— Ведьма, как есть ведьма.

Сочувственно глянув на мужчину, мы, не сговариваясь, оставили его в покое. Все равно он какой-то непрошибаемый оказался.

Следующие полчаса мы маялись у повозки с сумками в руках. Я с ужасом наблюдала, как студенты факультета боевой магии стаскивают для нас непонятного вида палатки: грязные, обшарпанные, с подвальным запахом. Кое-где на них я заметила дыры, будто их мыши грызли, да и пахло от них так, словно там полчище грызунов проживало.

Дальше страшнее!

У повозки скинули в кучу скрученные в валики истрепанные спальные мешки, из которых клочьями торчала какая-то даже на вид древняя дурно пахнущая вата. Приблизившись к этому походному скарбу, я четко учуяла запах плесени и чего-то прелого. Поморщившись, отскочила подальше.

И на этом нам спать?

С содроганием и предчувствием верной беды я осмотрела котелки, покрытые внушительным слоем векового жира. Тарелки схожие с мисками для собак. Моя душа металась в панике, а городская ведьма внутри меня просто рухнула в обморок и напрочь отказывалась приходить в себя. Да что там, я готова была свалиться наземь вся без чувств, чтобы не видеть этого ужаса. Я не понимала, откуда можно было, вообще, извлечь весь этот видавший виды хлам, с которым, с большой долей вероятности, еще наши прадеды в походы ходили.

— Рояна, ущипни меня, — простонала я, — неужели мы будем спать на земле на этом?!

На лице подруги появилось виноватое выражение, которое просто меня добило. Я уже не то, чтобы в панике, я при смерти находилась. У меня от предвкушения поездки сердце свело «радостью».

— Не хотела я тебе говорить раньше времени, но да, — вбила последний гвоздь в крышку моего гроба Рояна.

— Что? — взвыла я сиреной — Что, да! Ну-ка колись, о чем я еще не знаю.

Моя подруга помялась и покусала нижнюю губу. А я, сжав кулачки, взмолилась о том, чтобы эти проклятые палатки и спальные мешки стали самой плохой новостью на сегодня. Но видимо наверху у богов сегодня был неприемный день, потому как иного объяснения, почему мои мольбы не дошли до адресата, у меня не было.

— Рояна! — рыкнула я. — Говори уже, не томи, а то придушу любя, как подруга подругу!

— В общем, — помявшись, снизошла до ответа ведьма, — декан изменил место прохождения практики для нас травниц. Мы поедем не с нашими боевиками и не в деревню.

Услышав такое, я обмерла. Как не в деревню? Как это изменили? Куда? Куда мы едем? Все эти вопросы хаотично поскакали в моей голове, а я, распахнув глаза, внимательней теперь смотрела, что же там грузят для нас. Куча каких-то мешочков с крупою, вяленое мясо, еще крупа, огромная тренога и гигантских размеров котелок. Видела я такие, когда боевики на практику собирались. Видела! Это, о ужас!.. ПОЛЕВАЯ КУХНЯ!

То есть никаких печеных булочек, никаких зажаренных курочек. Питаться будем супами с элементами природы, залетевшими в котел во время готовки. Кашей с листиками и веточками. А вдруг над этим котелком птичка пролетит и, простите, испражнится. Это же антисанитария, это неприемлемо, это дико!

— Давай на чистоту, подруга, — взмолилась я, — пока моя фантазия не подключилась и не нарисовала в моей голове ужасы полевой жизни.

— Декан решил, что мы присоединимся к студентам Академии Боевого Искусства и разобьем свой лагерь на берегу озера Тарнаш, — я слушала Рояну и обмирала от вырисовывающегося кошмара. — Неделю мы будем жить в палатках и готовить на полевой кухне. Наша цель: изучить растения того региона и сделать гербарий. Норма сдачи — сто растений в засушенном виде без признаков гниения и пожелтения. Каждый цветочек или травинку нужно выкопать с корнем и потом закрепить на плотной бумаге. Подписать название цветка и перечислить все его полезные свойства, а также привести пример трех рецептов, где оно используется.

Услышав такие прелестные новости, я мысленно зарыдала горючими слезами. Это что получается, неделю придется бегать по полям да берегам с лопатой и решетчатой сушилкой под мышкой и выкапывать местную флору. А после этого еще и спать на холодной жесткой земле на воняющем плесенью мешке под аккомпанемент комаров и прочей живности. Нет! Ну, пожалуйста, пусть это все будет розыгрыш! Ну не надо!

— Рояна, разбуди меня. Это ведь просто дурной сон, признавайся, — прошептала я, осознав всю степень моего попадания. — Прояви хоть раз гуманность, подруга.

— Да ладно тебе, Малика, все будет здорово. Там же настоящие боевые маги и ведуны будут нас охранять. А растения, да стащим у кого-нибудь. Да хоть у той же лу Фоено, эта заучка в первый же день весь берег перекопает. Ей сотней больше — сотней меньше растений, она и не заметит.

Я взглянула на нашу старосту. Доля правды в словах Рояны была. Наша Саманта полностью поглощена учебой и порою не замечала ничего вокруг. Сейчас невысокая стройная ведьмочка с любовью поглаживала лежащие у ее ног громоздкие сушилки для растений и мечтательно вглядывалась вдаль.

Витала в своих мечтах.

План Рояны мне показался неплохим. Поживиться за счет Саманты было бы неплохо, главное остальных стервятников от ее гербария вовремя отогнать. А то не одни мы такие умные. Хотя… куда остальным до нас!

Наконец-то запрыгнув в повозки и рассевшись по местам на деревянных скамейках, мы приготовились к путешествию. Заметя, что подушечек не так уж и много, я быстро схватила три штуки и, сложив их на коленях, опустила на них голову, громко зевнув. Рядом со мной пристроилась лу Фоено, а напротив вольготно развалилась Рояна, оптимизм ее все еще не покинул.

— Скажите мне хоть кто-нибудь, зачем мы тащимся куда-то во тьму непролазную за растениями, которые можно собрать в ближайшем лесу? — мой вопрос был адресован всем и сразу.

— Если бы кое-кто вчера соизволил явиться на пятиминутку, где я рассказала обо всех обстоятельствах повлекших…

— Говори проще, Саманта, не пудри мне мозги, — прошипела я, — ты прекрасно знаешь, почему я вчера пропустила эту твою пятиминутку. Так что, давай, задвигай про свои обстоятельства коротко и по делу.

Лу Фоено зло хмыкнула, а я впервые увидела эту ведьму действительно взбешенной.

— Если совсем коротко, то эти изнеженные хлыщи из группы стихийной магии решили, что им и так в деревне места мало, чтобы еще удобствам с травницами делиться. Они пошли в свой деканат, наплели там в три короба, и теперь они едут отдыхать в деревню Манушки. Там им предоставят домики для расселения, баню, удобства, оборудованные на улице, и даже повариху с нашей столовой. А мы поедем к лешему на оленьи рога и будем жить в палатках и бегать в кустики с лапушками! — последнее она буквально прорычала.

Такого я еще от нашей старосты не слышала. Если уж она так выражается, то видать все нереально плохо.

— А знаете, девочки, соберу я эти сто растений, — проворчала сидевшая справа от меня магичка соф Тру. — И эти для гербария соберу, и все слабительные травки, что только под руку подвернуться. Да я каждый день на отработку в столовую нарываться буду. У меня эти стихийники всей группой кросс до туалета ежедневно сдавать будут.

— Хороший план, — подхватила эту дельную мысль наша староста, умница да отличница, — собираем этот гербарий, а в оставшееся время запасаемся нужными травами, в первую очередь сушим те, что обладают хорошим слабительным действием. Можно и мухоморчиков им в компот подкрошить, чтобы до нужной точки бежать интереснее было.

Все согласно закивали. Это был тот редкий случай, когда в нашей группе воцарилось единство. Магички и ведьмы нашли общую цель для мести. Мы жаждали крови и унижений для стихийников. Счастливо представляли их мучения и придумали гадости для них поизощреннее.

Счастливо жить студентам группы «Стихийная магия» третьего курса, осталось всего неделю. Сами виноваты, молодчики, знали, кому дорожку перебегают. Не могли не понимать, чем им это аукнется! Знали, понимали, но сделали, значит, ответят по полной программе!

* * *

Первая половина дня нашего путешествия выдалась муторной и скучной. Все разговоры стихли, и мы созерцали сомнительные красоты природы нас окружающей. Мы видели лес, потом еще лес, и еще немного леса. Деревья хвойные, деревья лиственные, и снова какие-то деревья. Пару раз нам дорогу перебегали косули и белки. Это вызывало хоть какое-то оживление.

Стоит ли говорить, в каком восторге от поездки были мы с подругой.

— Малика, — тихо шепнула Рояна, — ты есть хочешь?

Я отрицательно покачала головой. Какой тут есть, тут пить лишний раз страшно. Бегай потом за деревья да по кустикам. А нам до самого вечера так тащится, а там… Вот тут меня озарило очередной проблемой.

— А ночевать-то мы, надеюсь, не в повозке будем? — заныла я.

— Нет, — успокоила меня Саманта, — профессор соф Валлари оплатил за свой счет нам комнаты на постоялом дворе. Я вообще в шоке от нашего декана. Сэкономил на нас, как только смог. Вы знаете, как он все это преподнес?! Мол, студентки должны полностью погрузиться в прелести походной жизни. И если бы не Амелия, закатившая вселенский плач мужу прямо в приемной деканата, ночевать бы нам, девоньки, прямо в повозках на дороге. Должны мы ей как минимум бутыль хорошего вина.

— Правильно говоришь, — поддержала старосту Рояна. — Но долги раздавать будем потом. У меня с собой всего одна бутылка, а нам еще неделю ночами как-то обогреваться нужно. Не плясать же у костра на трезвую голову.

— Ничего, беспокоиться тут не о чем, нам комары отплясывать помогут, — поддела мою подругу одна из магичек. — Представляю столько их на берегу озера.

Мы представили и разом впечатлилась.

— Это кошмар, — провыла я.

На меня волнами накатывала такая депрессия. Вот что я городская ведьма, навозу не нюхавшая, потеряла в лагере в поле у какого-то озера? Понимаю, на практику едем, травы учиться собирать правильно. Хорошо, допустим, но почему при этом нужно спать в палатках с комарами? Будущие воины, значит, на кроватках нежиться будут, а нежные юные травницы на куске потертого одеяла в чистом поле. Где справедливость?! Где она?! Нет! А раз нет ее, значит, организуем.

— Вернусь, весь факультет боевой магии изведу, — в сердцах прошипела я.

— Тут бы еще продержаться, — тоскливо пробурчала наша староста, ее эта поездка радовала не больше моего.

Вторая половина дня «обрадовала» уже всех нас до состояния тоски зеленой мелким моросящим дождиком. И хоть над нашими головами и был натянут полог, но от порывов ветра, которые окатывали нас брызгами влаги с боков, это не спасало. Даже моя магия управления воздушными потоками оказалась бесполезной. Где я, а где природа? Мои жалкие потуги изменить направление воздуха, стихия просто не замечала.

Вытащив из сумки свой изрядно поношенный осенний плащ, я накинула его на плечи. Ну и пусть сейчас середина лета, погода к ровному загару все равно не располагает. Укутавшись в теплые вещи, мы сидели, как стайка кроликов в ящике на колесах. Обреченные, голодные и озябшие.

И везли нас в дебри лесные на растерзание матушки природы.

Очередной раз остановившись, возница попросил всех нас спуститься с повозки. Подозвав учителя Сальвовски и мужичка, управляющего второй повозкой, он принялся им что-то объяснять и тыкать пальцем на колесо. К их теплой дружной компании присоединился и профессор соф Валлари, и теперь они вчетвером гипнотизировали правое переднее колесо, которое всю дорогу издавало странные скрипы.

Притоптав на месте грязь, мы в надежде глянули на вторую повозку, но места там по большому блату хватило лишь Амелии соф Валлари и то потому, что ее муж у нас в этом году два экзамена принимает. Тяжко вздохнув, мы осмотрелись. Присесть тут было некуда. Вот так и стой не скошенным столбом посреди дороги.

Под ногами грязь приставучая, сверху дождик нудно моросит, а впереди безнадега.

Профессор соф Валлари, махнув рукой на возниц, вытащил с повозки странные треугольные деревянные бруски и принялся запихивать их под колеса.

— Девочки, я нас поздравляю, мы сломались, — прошептала Рояна, оптимизм ее давно уже иссяк. Даже она поняла, что эта практика обернется кошмаром.

— Может, пешком пойдем? — промямлила Саманта.

— Ага, в обратном направлении в академию, — внесла дополнения я в ее предложение. Все как по команде глянули назад с такой тоской в глазах.

— Я только «за»! — выдохнула наша староста.

Тем временем наш доблестный профессор, наплевав на грязь, откручивал колесо. Около него крутился возница и помогал ему как умел. Второй же мужик просто ушел обратно к своей телеге и забрался на козлы. Он старательно делал вид, что грязные дела, связанные с треснувшим колесом, вообще не его проблемы.

Учитель Сальвовски, смекнув, что дело дрянь, ринулась на помощь своему коллеге. Кое-как открутив колесо, соф Валлари передал его вознице. Только теперь я заметила, что у мужичка больные руки. Его суставы на пальцах казались раздутыми и плохо сгибались. Вот декан, чтоб его самогонка не брала, на всем сэкономил. Даже возницу за полцены поди нанял.

Скряга прижимистая!

Вот так мы сиротливо и стояли под дождем. Пока наш учитель пытался хоть как-то подчинить нашу «карету». Внезапно вдали послышалось неясное ржание лошадей, а земля под нашими ногами слегка задрожала. Спустя примерно минуту из-за поворота показался небольшой отряд воинов. Затянутые в черное одеяние мужчины в капюшонах, накинутых на голову, казались устрашающими. Позади их отряда катились две телеги, забитые полезным скарбом.

Поравнявшись с нами, воины придержали лошадей и окинули нас взглядом, оценивая обстановку.

— Вы из Академии Магии и Ведьмовства? — прямо спросил они из них.

Поднявшись, наш профессор некромантии обтер грязную руку об штанину и протянул ее всаднику, чье лицо наглухо скрывал капюшон.

— Да. Я профессор Рэиф соф Валарри. У нас возникли серьезные проблемы.

Спешившись с коня, мужчина пожал руку господину профессору и внимательно оглядел поломку.

— Приятно познакомиться. Я куратор практических занятий по боевой магии Этьер соф Лумье. Тут у вас работы часа на два, колесо запасное имеется в одной из наших телег. Мы можем забрать ваших девушек и довезти их до постоялого двора. С вами останется пара моих ребят для подмоги. Как вам такое решение проблемы?

— Буду крайне признателен, коллега, — сходу согласился на такое замечательное предложение наш учитель.

Девочки, сидящие в исправной повозке, разочарованно вздохнули и покосились на нас недобрым взглядом.

— Разбирайте девушек, студенты. Больше одной на лошадь не брать, — не совсем галантно приказал куратор по боевой магии, интересно бы ему в лицо взглянуть, голос какой-то знакомый, что ли.

Молодые рослые парни быстренько скатились на землю со своих скакунов и устремились к нам черной безликой лавиной. При этом их явно было больше, чем нас и каждый пытался урвать себе даму. Я в этот момент действительно почувствовала себя кроликом, на которого охотится стая голодных волков. Их лица скрывали капюшоны, что делало ситуацию еще более волнующей и слегка пугающей. Подлетев ко мне, молодой человек совсем невежливо обхватил меня за талию и потащил в одном известном ему направлении. Я и мяукнуть не успела, как меня перехватил второй мужчина и грозно рыкнул:

— Эта поедет со мной. Лови себе другую красотулю.

Рука на талии мгновенно исчезла, а меня поволокли совсем в ином направлении. При этом никого не волновало мое мнение, тащат, как кошку, хоть спасибо, что не за загривок.

— Куда? — только и смогла выдавить я из себя.

Мне ожидаемо не ответили. Хотя я и сама уже поняла, что продвигаемся мы через стену мужчин в черном одеянии к огромному белоснежному изящному скакуну. Красавец! На мгновение я забыла о творившемся вокруг непотребстве и залюбовалась статью животного. Конь в ответ внимательно оглядел меня, мокрую и продрогшую, а потом, презрительно фыркнув, повернулся ко мне боком словно так уж и быть, соизволил на нем прокатиться. Надо же сноб какой, интересно с его хозяина капюшон стащить, наверное, такой же экземпляр, только в человеческом обличии.

Крепкие, даже как будто каменные, мужские ладони обхватили мои бедра, и я взлетела вверх, чтобы неуклюже приземлиться боком в седло. Качнувшись, я слабо взвизгнула и ухватилась за переднюю луку. Мужчина, поправив подол моего платьица, сдвинул его чуть в сторону и запрыгнул на лошадь позади.

Меня заметно еще раз качнуло, но руки незнакомца придержали и притянули ближе к мужскому телу.

— Держись за меня, ведьмочка, — шепнул этот таинственный рослый воин. Схватив поводья, он развернул коня. Боясь упасть, я обхватила крепкое предплечье мужчины, а потом и вовсе наплевав на приличия, схватилась за его широкий кожаный пояс одной рукой, а второй обхватила мускулистое плечо. Буду недотрогу из себя изображать — свалюсь и шею себе сломаю.

Через несколько минут мы уже неслись по дороге в сторону заветного постоялого двора. Как же мне хотелось сейчас забраться в теплую кровать с ножками и, прижав к груди подушечку, сладко вздремнуть.

— А долго еще ехать? — тихо поинтересовалась я. Не видя лица мужчины, почему-то робела.

— Два часа быстрым ходом, с остановками — чуть дольше, — услышала я в ответ. Голос незнакомца казался глубоким и бархатистым, с мягкими рычащими нотками. В голове мелькнуло, что слышала я его уже, но усталый мозг отправил эту мысль куда подальше и не пожелал рыться в недрах памяти. Я с ним была полностью согласна, мало ли я мужских голосов в таверне слыхала. Да ни счесть.

А услышав про два часа бешеной скачки, я совсем сникла. Захотелось позорно разрыдаться и пожаловаться хоть кому-нибудь на тяжелую ведьминскую долю. Да кто же меня разнесчастную слушать станет? Нет никому дела до страданий юной девы. Эх…