Я буду сверху

Мария Зайцева (2025)

Этот наглец в сплетнях, словно собака в блохах. И все эти сплетни касаются его и баб. Многочисленных. Разнообразных. И если для него это без разницы, отряхнулся и дальше пошел, кобель, то для меня и моей репутации такие вещи чувствительны. Потому все взгляды лучше игнорировать. Целее буду. Во всех смыслах… Вот только удастся ли это сделать?

Глава 2

Осознание кошмарности ситуации происходит не сразу, слишком большой шок. Да и вообще, я только-только от смерти верной убереглась, чего вы от меня хотите? Чтоб сразу всю картину целиком увидела? Я же не супервумен, а самая обычная девчонка! Короче говоря, то, что я прямо-таки самым своим нежным местом упираюсь в лицо незнакомого парня, понимаю только через пару мучительно длинных секунд.

И всё это время, похоже, не дышу, потому что внутри все сжимается. А, когда чуть прихожу в себя и жадно, с придыханием, ловлю глоток воздуха, откидываю в панике волосы с лица и гляжу наконец-то на парня, так удачно, или неудачно, тут смотря для кого, поймавшего меня. Его лицо видно только наполовину: глаза серо-голубые, круглые от шока, нос и широкие брови. Губы полностью спрятаны в моей промежности… А сама промежность отлично видна через порвавшиеся шортики и проклятые верёвочки стрингов!

Ай, какой ужас!

Позор на всю жизнь!

Нелепо упираюсь ладонями по обе стороны от лица Платона, пялюсь на него в шоке. И глаза у меня, сто процентов, покруглее даже, чем у него!

— Привет, — здоровается он с моей нижней частью тела и добавляет весело, — буль-буль. Прикольные трусики.

Ощущение, что его губы вибрируют прямо на моих практически открытых миру внутренних чакрах! И дыхание такое горячее! И прямо там тоже! Ох…

Прихожу в неописуемый ужас. И совсем не от того, что Платон сейчас все мои… х-м-м… тайны увидит. Куда больше волнует, чтоб перед всеми остальными не засверкать так же ярко! И без того позорище до конца учебы обеспечено.

Потому двинуться не могу, страшно! Шорты порваны, встану — и окажусь с голой задницей вообще! Мельком отмечаю вспышки сбоку.

Ещё и снимают, твари! Хорошо, что мой внутренний мир с этого ракурса видно только мне и Платону.

А он, кстати, особо не проявляет беспокойства, по-прежнему держит меня за бедра, бережно и крепко, смотрит снизу, и вид у него на редкость лихой и слегка придурковатый. Напоминает барсука, наполовину высунувшегося из норки. Помимо воли начинаю улыбаться, пусть и нервно, но с облегчением. Похоже, физических травм не нанесла главному подающему университета. Вид моей промежности через порваные шорты пойдет по категории моральных унижений, я думаю.

Теперь надо закрепить.

— Привет, — шепчу я, пытаясь собрать паззл из шортиков и трусиков обратно, — я буду сверху сегодня. Ты ведь не против, малыш?

Хоть как-то сохранить хорошую мину при плохой игре.

— Только если потом поменяемся, — усмехается Платон и мягко выдыхает, обдавая голую кожу внизу своим теплым волнующим дыханием.

Ох… Меняем диспозицию, София!

Аккуратно опираюсь на ладони и привстаю с него. Платон очень помогает, продолжая придерживать и поднимаясь одновременно со мной.

А затем, не обращая внимания на дикий ржач, разрывающий стены спортивного зала, выкрики с мест, неуместные и уместные советы по развитию дальнейших наших отношений, стягивает с себя широченную футболку и натягивает на меня сверху! Словно в плащ-палатку заворачивает!

Футболка его мне точно до середины бедра, практически платье, мгновенно закрывает все стратегические важные места, до этого времени бесстыдно выставленные наружу.

Смотрю на голый рельефный торс, как-то слишком резко появившийся перед моими глазами. Он чуть влажный от пота, пахнет… Вкусно, черт! Так вкусно!

Конец ознакомительного фрагмента.