Погрешность

Мария Высоцкая, 2020

Ульяна – молодая и талантливая балерина, впереди ее ждет большое будущее. Степан – гениальный врач, настоящий бриллиант пластической хирургии. Кажется, они были знакомы всегда. Она влюбилась в него, будучи еще совсем девчонкой, лелея надежду на счастливое завтра. Но все закончилось, так и не успев начаться. Он уехал. Исчез из ее жизни, а по возвращении вновь перевернул ее мир с ног на голову. Но когда сила и слабость сливаются воедино, наивность и расчет меняются местами. Отныне ее цель поставить на колени того, кто никогда не ценил чувств, и неважно, что в этом случае вероятность погрешности растет в геометрической прогрессии. Содержит нецензурную брань.

Глава 3

Громов бегло застегнул пуговицы на светло-синей рубашке, поправил ремень брюк, посмотрел за свою спину через ростовое зеркало. Карина уже успела натянуть чулки и даже упаковать свой пышный бюст в платье.

— Степ, тебе правда пора уходить?

— Прости, дел по горло, — пожал плечами с присущим ему безразличием.

Степан подхватил пиджак, висящий на спинке стула, натянул его на широкие плечи, поправил манжеты, прошелся пальцами по темным лацканам и развернулся к Карине лицом. Коснулся ее запястья, улыбнувшись каким-то своим мыслям. Он намеренно не произносил ее имени вслух, потому что не мог быть уверенным, что ее на самом деле зовут Карина.

— Созвонимся, — разжал пальцы и вышел из спальни.

Девица побежала следом — провожать, но все ее телодвижения его раздражали. Оказавшись на лестничной клетке, мужчина выдохнул, вытащил смартфон из внутреннего кармана пиджака, обнаруживая там более десяти пропущенных. Три с работы, остальные от Светки. Свайпнув по экрану блокировки, перезвонил в клинику. Очередная консультация. А он надеялся приехать сегодня позже. Первая операция назначена только на два.

Спустившись во двор и окинув небольшую парковку взглядом, Громов сел в черный ягуар, подсоединил смартфон к зарядному устройству, переключил машину в драйв и плавно тронулся с места.

На работе не успел перешагнуть порог, как перед его лицом появилась Лера.

— Степан Арсеньевич, через полчаса консультация. Морозова, та, которая с маммопластикой.

— А что там?

— Переделывает. Сэкономить хотела, она у Васнецовой в прошлом году уже так нос исправляла. В регион куда-то летала, вот ее там и прооперировали.

— Понял. А почему ко мне? Васнецова где?

— Так в декрете. Месяц уже.

— Вспомнил, — бросил на ходу, — кофе принеси и карточку Морозовой, все в кабинет, — ускорил шаг, заворачивая к себе.

Валерия кивнула и исчезла в направлении зоны кофемашин.

Громов открыл дверь, снял пиджак, аккуратно вешая его в шкаф. Оттуда же вытащил бледно-зеленый хирургический костюм и белоснежный халат. Поморщился от звука звонящего телефона, нехотя перевел глаза к дисплею. Света, чтоб ее.

— У меня мало времени, — произнес отрывисто вместо приветствия.

— Некогда? Ты дома не ночевал! — беснуясь выкрикнула благоверная.

— У меня работа, много работы, — отрезал ледяным тоном, — мне некогда разговаривать, пациент.

Закинул телефон в ящик. Принял душ, переоделся, когда вернулся за свой стол, на нем уже стояла чашка кофе, а рядом лежала карточка пациентки. Через пятнадцать минут в кабинет ворвалась женщина. Хамоватая, с ярко выраженным агрессивным настроем. Долго поливала грязью врача, к которому сама же легла под нож, потому что дешевле. После немного успокоилась, наконец-то присела на стул. Громов слушал ее молча. Иногда кивал. Было интересно, насколько еще хватит ее запала.

— Все? — уточнил с нажимом в голосе.

Дамочка поджала губы, прижимая к груди небольшую сумку-саквояж.

— Когда вы сможете это исправить? — коснулась своей груди.

— Для начала все же давайте проведем осмотр, — надел перчатки, — снимайте верх.

После нескольких манипуляций Степан стянул с рук белый нитрил и выбросил в урну, запустил принтер. Распечатав, пробежал глазами по буквам и вложил лист в карточку.

— Я возьмусь за ваш случай. Сегодня в течение дня с вами свяжется моя ассистентка, обсудите с ней дату следующей консультации, там определимся с имплантами, датой, ценой.

— Но мне нужно как можно быстрее! — никак не могла уняться Морозова.

— Нужно быстрее, тогда подыщите другого специалиста, — отрезал Громов, вновь взглянув на часы. Любезность явно не была его сильной стороной.

Женщина еще немного посокрушалась, но распрощалась с ним уже с улыбкой, правда, напоследок все же от души шарахнула дверью. Громов не повел и бровью, лишь с легкой руки исправил сумму за намечающуюся операцию и отдал бумаги ассистентке.

После этого хлопка дверью внутри поселилось неспокойное ощущение, оно преследовало его еще с прошлой ночи. Девчонка оказалась для него сюрпризом. Никольская и пару лет назад вызывала в нем бурю странных, неконтролируемых эмоций. Он не понимал их, да и не желал разбираться в происходящем. Три года назад он смог сбежать от этого влечения, от мешающих жить эмоций. Грязных, неправильных. Светка тогда появилась очень вовремя, отвлекала, заполняла его внимание собой.

Это отвратительно, когда тебя влечет к девчонке-подростку, ненормально. Ульяна всегда выглядела старше, была сообразительной, умной, и в какой-то момент он понял, что она ему нравится. Нравится как девушка. И чем осознанней становились эти мысли, тем сильнее он старался от нее отдалиться. Предложение от клиники в Штатах подвернулось очень вовремя, в тот момент, когда ему было необходимо сменить обстановку, абстрагироваться, улететь как можно дальше. Да и колоссальный полученный там опыт давал кучу преимуществ.

Не сказать, что он как на духу мог сейчас вспомнить испытываемые тогда эмоции в отношении этой девушки, но то, что они были — несомненно. Какая-то затмевающая разум буря. За последние три года он больше не испытывал этого обреченного чувства, а теперь оно возродилось и не могло сулить ничего хорошего.

Громовской прерогативой всегда была прагматичность. Он строил свою карьеру, любил то, что делает, и не хотел отвлекаться, размениваться на интрижки, способные выбить почву из-под ног. Эта всеми любимая игра в любовь была не для него.

Сунув телефон в карман халата, Степан спустился этажом ниже, заглянул к пациентке, которую уже скоро начнут готовить к операции. Сам он редко вел задушевные разговоры и оказывал моральную поддержку. Он не психолог, он хирург, а чтобы унять предоперационную панику, существовали специальные люди.

Домой вернулся после десяти, четыре операции, ворох документов и надоедливые мысли никак не давали закончить этот бумажный бум быстрее.

Света ждала его на кухне. Сидела в самом коротком и самом прозрачном халате из всего ее гардероба. Когда Степан зашуршал одеждой в прихожей, девушка соскользнула с высокого стула и, мягко ступая по паркету, пошла на звук.

— Привет, — улыбнулась, словно и не она вовсе билась в истерике и приступах ревности этой ночью.

— Привет, — даже не взглянув на Талашину.

— Ужинать будешь? Я запекла утку.

Громов кивнул, вымыл руки, сел за стол, аккуратно поправил черную салфетку, лежащую под белой плоской тарелкой.

— Как дела на работе? — Света присела напротив, пододвинула Степе соль, перец и корзиночку с хлебом.

— Нормально.

— Устал, да? — хотела коснуться его запястья, но он убрал руку.

— Терпимо.

— Может быть, развеемся на выходных? Сходим куда-нибудь.

— Посмотрим.

Света нервно поджала губы, но не собиралась отступать.

— Кстати, твоя мама звонила, сказала, ты был недоступен.

Громов впервые за вечер поднял взгляд к Светиному лицу и даже проявил какую-то заинтересованность.

— Что хотела?

— Они приглашают нас на ужин, завтра. Тихий, семейный ужин. Мы же как вернулись четыре месяца назад, они уже в Германию укатили, так и не виделись до сих пор. Оксана Олеговна сказала, что они завтра утром прилетают.

— Во сколько ужин?

— Часиков в семь…

— Хорошо. Я заеду за тобой после работы.

Света расплылась в улыбке, хотела что-то добавить, но ее прервал телефонный звонок, на который Громов ответил, даже не взглянув на экран. Света тут же представила, как долго он смотрит на дисплей во время ее звонков, а после выключает звук, чтобы льющаяся из динамика мелодия не отвлекала его от очередной шлюхи.

— Натаха, тебе чего? — Степан немного повысил голос, но интонация была более чем дружелюбная.

— Степочкин, ты где? Ты занят? — послышалось в трубке, и Света крепче стиснула зубы.

— Дома, только вернулся.

— Отлично. Приезжай в «Бельмонд Гранд».

— Ты в Питере?

— Блин, ты вообще мои истории не смотришь, что ли? Конечно, утром прилетела.

— Люди, между прочим, работают, в отличие от некоторых.

— Громов, ты бяка. Ну составь компанию.

— Токману позвони, вот он рад будет. Оперативно тебе компанию сообразит.

В трубке повисает молчание. Света еще сильнее навостряет уши, стискивая пальцами белую бумажную салфетку.

— Ладно, найду себе развлечение без тебя. И да, когда понадобится помощь, на меня не рассчитывай.

— Так бы сразу, Азарина, шантаж — это явно твое. Жди, скоро буду.

— Целую.

Громов продолжает сжимать смартфон в руке, но убирает его от лица. Делает глоток яблочного сока и поднимается на ноги.

— У меня деловая встреча, — оповещает будничным тоном, словно Света не была свидетелем этого разговора.

— Вообще-то я все слышала. Деловая? И когда это твоя Свобода вдруг стала деловой?

— Давай без скандалов. Вернусь поздно, не жди, — торопливо, словно для какой-то отмазки целует Талашину в щеку и выходит из кухни.

Света смотрит ему в спину и раздосадованно швыряет на стол салфетку, которую она до этого сжимала в руке. Три года, три года она закрывает глаза на шлюх, безразличие и это отвратительное отношение. Нет, Громов не орет, не поднимает на нее руку, дает денег, помогает в ее карьере косметолога, но при этом ведет себя как полный мудак.

Ему абсолютно без разницы, что с ней, где она. Эти отношения ничего для него не значат. Они для него не более чем приложение к его насыщенной повседневной жизни. Выдохнув, Света убирает тарелки в посудомоечную машину, потуже затягивает поясок халата, в очередной раз решая, что ей необходимо действовать хитрее и мягче.

***

— Степочка, я так рада тебя видеть, — распахнув дверь, Азарина кидается ему на шею.

— Ага, я тебя тоже, — отдирает Наташу от себя, ставя на пол и удерживая за талию на вытянутых руках.

Наташка высокая, но чересчур тощая брюнетка, на лбу которой написано — стерва.

— Грубиян, — надувает губы, но быстро отходит, — у меня съемки ночью, это к вопросу, что я тут делаю.

— Что снимаете? — Громов садится в кресло у окна.

— Да для шоу сцену. Как дела на работе?

— Отлично.

— Это очень хорошо, — хитро улыбается, слегка поправляя шикарную шевелюру.

— Слушай, Свобода, тебе чего от меня надо?

— Чего надо, чего надо. Я по дружбе, очень старой и крепкой дружбе. Сколько мы друг друга терпим? Лет десять?

— С Суворовского.

— Вот, когда мой Серенька кадетом был? Десять лет назад.

— Пятнадцать.

— Тем более.

— Хитришь же, Натаха.

— Хитрю, — усаживается на огромную кровать и закидывает ногу на ногу.

— Ну?

— Ты Ванечку давно видел?

— Месяца два назад пересекались.

— И как он?

— Ты серьезно только за этим позвала?

— Нет, конечно, — раздраженно откидывает волосы за спину, — у меня к тебе дело.

— Какое?

— Короче, я хочу увеличить грудь.

Громов опускает взгляд к Наташкиной двойке и вновь возвращается к лицу, потирая подбородок.

— Не смотри так, — нервно кусает губы, — да, я хочу сиськи побольше. Что в этом плохого?

— Да ничего. От меня-то чего хочешь?

— Посоветуй клинику, импланты, я бы с удовольствием легла к тебе под нож, но ты сам знаешь, это моментально просочится в прессу, какой бы уровень конфиденциальности у нас ни был. Хочу все сделать тихо, за границей.

— Думаю, я знаю, кого тебе посоветовать. А Ванечке при следующей встрече я обязательно от тебя привет передам, вот он обрадуется.

— Не смей, — Наташа резко подается вперед, — не смей, слышишь?

— Да ладно тебе.

— Хотя какое мне до этого дело. Позвони, как договоришься.

— Позвоню.

— А, у меня в следующем месяце концерт, приглашаю, — протягивает несколько ВИП-билетов, — новая программа.

— Ты разочаруешься, но я и старую не видел, — разводит руками.

— Все, вали, Громов, мне нужно еще к съемкам подготовиться.

— Язва.

Распрощавшись с Азариной, Степан еще около часа катается по ночному Невскому проспекту. Возвращаться в квартиру нет смысла, Светка еще бодрствует. Все чего-то ждет. С ней удобно, с ней действительно очень и очень удобно. Она ничего не требует, делает все так, как он ей говорит, в какой-то степени она идеальна. Идеальна для отношений. Он ее не держит, никогда не держал, но и выгонять повода не было. Она всегда ждет, всегда поддержит, с его работой и графиком это лучший вариант.