Мышеловка для телохранителя

Марина Серова

Глава 2

Проснулась я от того, что лязгнул замок моей камеры. Честно говоря, я даже не сразу сообразила, где нахожусь. Но мышечная боль в спине от долгого лежания на жестких досках и мрачный вид охранника в форме быстро вернули меня к реальности.

— Охотникова, — стараясь быть более грозным, произнес молоденький сержант. — На выход.

— С вещами? — попыталась я пошутить с ним, поскольку и вещей-то у меня с собой никаких не было.

— Без вещей, — не оценил он мои потуги на юмор.

Мы вышли в коридор, и тут же последовала очередная команда:

— Лицом к стене! Руки за спину!

Щелкнули наручники, лишая мои конечности способности к сопротивлению. Но меня это ничуть не беспокоило. Вчера перед сном я уже составила в голове план своего освобождения. А если быть более точной, побега.

Рулаев встретил меня в той же позе, что и вчера. Как будто бы он и не уходил. Только пиджак, висевший на спинке стула, на этот раз был светлый.

— Доброе утро, — поприветствовал меня майор. — Как вам спалось, юная леди?

— Ужасно, — я повела ноющими от боли плечами.

— То ли еще будет, — усмехнулся Рулаев. — Ознакомьтесь-ка с новыми сведениями по вашему делу, — он протянул мне какой-то заполненный бланк.

— Что за сведения? — насторожилась я. Меня это начало раздражать.

— Вы не умеете читать?

— Умею.

— Так прочтите.

Я взяла лист и бегло пробежала по нему глазами. Мне хватило буквально пары секунд, чтобы потерять дар речи от изумления. Оказывается, на «кольте» 38-го калибра, обнаруженном на месте преступления, остались отпечатки моих пальцев.

— Не может быть, — выдохнула я.

Я не прикасалась к оружию.

— Как видите, может, — Рулаев был сама любезность. — А вот это, — в руках у него появился еще один бланк, — показания свидетелей, видевших, как вы приехали с Ляпишевым на его загородную виллу. Больше они никого не видели.

— Какие свидетели? — я протянула руку за бланком, но на этот раз майор мне его не дал, а сунул в ящик стола.

— Это не важно, какие, — произнес он сухо. — Так будем признаваться или нет?

— А как насчет Степана? — поинтересовалась я.

Рулаев вздохнул с улыбкой на устах.

— Несмотря на то, что я вам не поверил, мы все же навели соответствующие справки. Действительно у покойного Ляпишева имелся личный водитель по имени Степан. Фамилия его Лосинский. Прописан по адресу: Улица Кумачова, дом 6, квартира 11. Но, увы, как оказалось, там никто не живет. Ни Лосинский, ни кто-либо другой. Квартира пустует. На всякий случай я оставил по этому адресу своих людей, но не уверен, что это даст какой-то результат.

— А на работе? В «Векторе»? — не отставала я.

— Он не работает в «Векторе». Лосинский был личным водителем Ляпишева, а в компании работает другой человек. Тот, который возил Анатолия Геннадьевича на служебной машине.

Я понуро опустила голову.

— А почему вы так уверены, госпожа Охотникова, что этот Степан сможет вам чем-то помочь? Что значат его показания против этого? — Рулаев кивнул на лист бумаги, который я все еще держала в руках. — Лучше облегчите душу. Мой вам совет от чистого сердца.

— Вы не верите в мою невиновность, Виктор Степанович?

— Я верю только фактам и уликам, — отрубил он.

— Хорошо, — надломленным голосом сказала я. — Что от меня требуется? Письменное признание?

Рулаев криво усмехнулся и закурил.

— Так бы сразу. Нет, ничего писать не надо. Я уже сам составил ваше признание, вам надо только поставить под ним свой автограф. Всего делов-то. Верно я говорю?

Сволочь. Хитрая сволочь. Все-то у него заранее готово. Одно ты не просчитал, майор. Не на ту дуру напал. Связываться с Женькой Охотниковой иногда очень опасно для здоровья.

— Верно, — ответила я. — Давайте, подпишу.

Как и в прошлый раз, Рулаев нажал на одну из кнопок, и на его зов явился тот самый сержант, который привел меня.

— Снимите с нее наручники.

Не вынимая сигарету изо рта, майор достал ручку и вместе с якобы моим признанием аккуратно положил на стол рядом со мной.

— Вот, — сказал он.

— Прочитать-то можно? — осведомилась я, растирая освобожденные запястья.

— Валяйте.

Настроение у Рулаева было лучше некуда. Еще бы, сейчас он в один миг раскроет крупное преступление. Убийство бизнесмена Ляпишева, которое, полагаю, за вчерашний день успело просочиться в прессу и поднять шумиху среди населения. Наверняка майор уже мысленно видел себя подполковником. Только вот в мои планы горбатиться за его новые погоны не входило.

Сделав вид, что углубилась в изучение документа, я переложила его в левую руку, а правую опустила вдоль тела и незаметно для постороннего наблюдателя сжала пальцы в кулак.

Следователь наблюдал за мной все с той же злорадной усмешкой и пускал в потолок клубы дыма. Сержант стоял за моей спиной. Слишком близко стоял глупенький.

— Да, грамотно изложено.

Я положила листок на стол и вроде бы потянулась за ручкой. Слегка привстала. Затем резко развернулась и ударила молодого сержанта кулаком в челюсть, а секундой позже погрузила ступню ему в пах. Не очень гуманно, конечно, тем более, может, у него семейная жизнь еще только впереди, но что поделаешь. Он, как по команде, сначала схватился за лицо, потом сложился пополам и, взвыв от боли, упал на колени. Я, не теряя времени даром, уперлась ладонями в столешницу, а ноги мои, взмыв в воздух и описав дугу, врезались майору в грудь прежде, чем его палец успел нажать необходимую кнопку. Рулаев отлетел назад и, стукнувшись затылком о стену, потерял сознание. Его бесчувственное тело сползло на пол.

Я спрыгнула со стола и обернулась к сержанту. Вовремя. Он уже, превозмогая боль, расчехлил кобуру и впился пальцами в рукоятку табельного оружия. Ну зачем же поднимать шум, приятель?

Я бросилась на него тараном и ударила ребрами обеих ладоней по почкам. Сержант издал глухой звук, руки его безвольно повисли вдоль тела. В следующую секунду я свалила его с ног мощнейшим апперкотом, отправляя тем самым в глубокий нокаут.

Битва закончилась. Быстро и с пользой.

Я, не раздумывая, взяла со стола следователя две бумаги. Свое личное признание и заключение дактилоскопической экспертизы. Затем, подумав секунду, обошла вокруг стола и, выдвинув верхний ящик, достала третий бланк со свидетельскими показаниями. Оказалось, что свидетель был всего один. Некто Катаев Андрей Михайлович. Я понятия не имела, кто это такой и что он собой представляет, но на будущее пометила себе выяснить.

Сложив все три бумаги вчетверо, я засунула их под блузку за ремень джинсов. И после этого покинула кабинет майора Рулаева.

На этаже мне, к счастью, никто не встретился, а вот на выходе сидел толстый дежурный с висячими усами.

— До свидания, — вежливо сказала я ему, демонстрируя одну из своих лучших улыбок. — Вот мой пропуск.

В ответ он хмуро кивнул и потянулся рукой в окошечко. Я мгновенно перехватила его за запястье и изо всех сил дернула на себя. Он так и впечатался лбом в стеклянную перегородку. Удар получился что надо. Толстяк обмяк и погрузился в забытье. С облегчением вздохнув, я покинула здание.

Вот и все. Не так уж это и сложно оказалось, Женя. Я действительно чувствовала себя на высоте. Но расхолаживаться не было времени. Рулаев пробудет в забытьи минут пять, ну максимум десять. Следовало срочно уносить ноги подальше отсюда.

Я тормознула первого попавшегося частника и назвала свой домашний адрес. Первым делом я собиралась созвониться с одним хорошим знакомым, тоже сотрудником прокуратуры. Подставили меня под убийство или я вляпалась случайно, неизвестно. А потому не стоит действовать на свой страх и риск. Лучше подключить к этому делу компетентные органы. Но не такие, как майор Рулаев, а те, которые станут искать истинного убийцу, попутно защищая мои интересы.

Июльское солнце палило нещадно, и я, сидя на переднем сиденье старенького «жигуленка», буквально обливалась потом. В такую жару не до поисков убийц. Чем гоняться с высунутым языком по солнцепеку, выискивая хоть какие-нибудь следы, значительно лучше отдыхать на пляже невдалеке от прохладной водички. Или, на худой конец, в чуть тепленькой ванной.

Водитель остановил машину прямо у моего подъезда.

— Подождите меня здесь, — попросила я. — Недолго. Минут десять, пятнадцать.

— Хорошо, — ответил парень в ярко-синей рубашке и, откинувшись на сиденье, закурил.

Я вышла из машины и зашагала к подъезду, стараясь сосредоточить свои мысли так, чтобы использовать время рационально и продуктивно. А именно: я решила не задерживаться долго в квартире и не звонить оттуда. Возьму только записную книжку, так как не помню наизусть номер нужного мне телефона, револьвер и что-нибудь из одежды. Хорошо бы еще тетушки не оказалось дома. А то придется потратить драгоценные секунды на объяснения.

Однако все мои расчеты накрылись пыльным мешком. Стоило мне оказаться на своем этаже и достать из кармана ключ, как во дворе резко взвизгнули тормоза подъехавшей машины и по асфальту застучали спецназовские ботинки. Их нетрудно было отличить от любых других.

Я чертыхнулась. Быстро же среагировал эта бестия Рулаев. Не успел очухаться еще толком, а команду о направлении группы захвата ко мне на квартиру уже отдал.

О том, чтобы теперь заходить в дом, не могло быть и речи. За две секунды я не успею даже забрать то, что собиралась. А эти спецы в камуфляже одним махом преодолеют считанные этажи.

Я по-кошачьи, стараясь не производить ни малейшего шума, метнулась вверх по лестнице. Надо спасать свою шкуру. Если меня сцапают, Рулаев не даст мне второго шанса на побег.

Я поднялась на самый последний этаж и через дверь, которая у нас отродясь не закрывалась, выбралась на крышу. Время в запасе у меня было. Пока спецназовцы ворвутся в мою квартиру, пока убедятся, что меня там нет. Да и то никакого преследования не начнут. Они же не знают, что я только что подъехала. А частник у подъезда мог ждать кого угодно.

Обидно было то, что домой мне теперь уже никак не попасть. Засаду там они в любом случае оставят.

Осторожно ступая по крыше и стараясь остаться не замеченной с улицы, я добралась до края. Расстояние до соседней крыши было незначительным, и я, оттолкнувшись, прыгнула на нее. Вся затея заключалась в том, что у этого дома подъезды выходили на противоположную сторону.

Спустившись с высот на твердую почву, я на всякий случай осмотрелась по сторонам и зашагала прочь от родных пенатов. Жалко было только паренька в «жигуленке», любезно подбросившего меня до дома. Я так и не успела с ним расплатиться, а он наверняка бедолага, еще томится в ожидании. Но возвращаться ради этого в свой двор я не собиралась. Свобода дороже моральных устоев.

Побродив где-то с час по улицам, я пришла к неутешительному выводу, что нахожусь в полном тупике. Меня обвиняют в убийстве, сама я в данный момент в бегах, менты оккупировали мою квартиру, тем самым перекрыв мне доступ как к записной книжке, так и к личному оружию. Позвонить я уже, соответственно, не могла, а потому придется разгребать всю эту историю самой без чьей-либо помощи.

Я зашла в ближайшее кафе и заказала легкий завтрак. Кстати, меня почему-то не обыскали. Удостоверение Рулаев сунул к себе в карман, а деньги остались в кармане моих собственных джинсов. Так что это позволило мне вспомнить о моем бедном желудке. Он-то в моих бедах точно не виноват.

Итак, что мы имеем? Да фактически ничего. Если не считать трупа генерального директора крупной финансово-трастовой компании «Вектор» господина Ляпишева Анатолия Геннадьевича, который не так давно был для меня просто Толей. Еще имеем исчезнувшего водителя Степана. Впрочем, он, может, никуда и не собирался исчезать, а просто найти его весьма проблематично. Что еще? Все, пожалуй. Ах да! Еще у меня имелись в наличии довольно странные улики против самой себя. Неизвестно откуда взявшиеся отпечатки моих пальцев на орудии убийства и показания некоего неизвестного мне господина Катаева. Но с этим позже разберемся, решила я.

Сначала «Вектор»! Вот откуда надо плясать. Может, это ничего и не даст, но сперва необходимо прощупать эту компанию. Чем она дышит, так сказать. К тому же я искренне надеялась, что знания о «Векторе» помогут мне выйти на каких-нибудь конкурентов Ляпишева, а может, и на его личных врагов. Чем черт не шутит?

Плохо было только одно. У меня напрочь отсутствовали средство передвижения и оружие. Ни до того, ни до другого я сейчас добраться не могла. Майор Рулаев везде расставил своих людей. Я была офлажкована.

На такси я добралась до «Вектора» довольно быстро. В целях предосторожности вышла, правда, из машины за два квартала и оставшуюся часть пути проделала пешком.

Около здания «Вектора» вроде бы ни одного оперативника не наблюдалось. Ни в форме, ни в штатском. Это прибавило мне уверенности, и я отважно направилась к центральному входу крупнейшей компании. Вахтовому охраннику я сообщила, что иду в кассы внести вклад. Никаких проблем не возникло. Еще бы! Таких, как я, тут за день проходило под сотню. В этом я наглядно убедилась, заметив огромные очереди, идущие сразу к нескольким окошечкам.

Но я, естественно, никаких вкладов делать не собиралась, а потому, обернувшись назад и убедившись, что охранник и думать обо мне забыл, глядя совсем в другую сторону, прошмыгнула к лестнице, ведущей на второй этаж.

Кабинет директора располагался в самом конце коридора за массивной резной дверью. Предварительно постучав, я открыла ее и очутилась в приемной.

Миловидная девушка двадцати двух–двадцати трех лет, видимо, не так давно расставшаяся с институтской жизнью, сидела прямо напротив входа за черным офисным столиком в крутящемся мягком кресле. У нее были светлые длинные волосы, локонами спадавшие на плечи. Чуть вздернутый носик, покрытый едва заметными веснушками, голубые глаза и тонкая линия губ ярко-красного цвета.

— Добрый день, — вежливо поздоровалась я с ней.

— Здравствуйте, — девушка подняла голову, рукой отбросив челку, и открыто улыбнулась.

Мне понравилось то, что ее улыбка не была наигранной. Похоже, девушка искренне порадовалась приходу посетительницы.

— Вы по какому вопросу? — спросила она.

Только сейчас я заметила, что из приемной можно попасть в два кабинета. К директору компании «Вектор» и к его заместителю.

— Я бы хотела видеть господина Ляпишева, — как можно беспечнее произнесла я.

Лицо девушки вмиг омрачилось.

— Дело в том… — замялась она, — что Анатолия Геннадьевича нет.

— А когда будет?

— Его не будет… Анатолий Геннадьевич… умер, — последнее слово ей явно далось с большим трудом.

— Что вы говорите? — воскликнула я со скорбным выражением. — У него были проблемы со здоровьем?

— Нет, — девушка качнула головой. — Проблем со здоровьем у Анатолия Геннадьевича не было. Его убили.

— Когда?

Она уже было открыла рот для ответа, но тут на ее лице промелькнула настороженность.

— А вы кто такая? — спросила она, слегка прищурившись.

— Я Толина знакомая, — состроив скорбную мину, ответила я. — Очень хорошая знакомая. С детства дружили. Я только сегодня утром приехала и сразу решила повидаться с ним. Мы с Толей, наверное, лет шесть не виделись, а тут вдруг такое…

— И не говорите.

— Так когда, вы говорите, это случилось?

— Я так поняла, что вчера, — настороженность секретарши исчезла. Похоже, мое объяснение ее удовлетворило. — Сегодня с самого раннего утра у нас уже были люди из прокуратуры. Сказали, что убийца схвачен. Это какая-то дамочка, видимо, пассия Анатолия Геннадьевича.

Я заскрежетала зубами. Как же легко разбрасываются словами подручные Рулаева. Может, уже и по телевизору объявили, что убийца — я?

— А зачем же они приезжали к вам? — поинтересовалась я у ляпишевской секретарши.

— Их интересовал Лосинский.

— Кто это?

— Водитель Анатолия Геннадьевича. Но не наш… То есть, я хочу сказать, не тот, который работает в компании, а другой. Его личный водитель. Только мы не смогли им ничем помочь. Степу Лосинского мы почти не знаем. Ой, да что же вы стоите? — встрепенулась она. — Садитесь. Хотите кофе?

— Не откажусь.

Я села в кресло для посетителей, а миловидная девушка с голубыми глазами тут же бросилась готовить кофе.

— Кто все-таки мог это сделать? — обратилась я к секретарше с самым важным для меня вопросом.

— А вы что, не верите в версию органов? — изумилась она.

— Ах, да! — я стукнула себя по лбу. — Вы же говорили мне, а я совсем забыла. Стало быть, здесь имеет место ревность?

— Так сказал следователь.

— Простите, а как вас зовут? — поинтересовалась я, когда девушка подала мне чашку кофе.

— Лариса, — ответила она.

— Знаете, Лариса, — сказала я, делая неспешный глоток, — в следовательской работе, как и в любой другой, впрочем, иногда случаются ошибки. К сожалению. Тем более мне всегда казалось, что Толя не тот человек, который мог что-то не поделить с женщиной. А ревность… — протянула я. — Даже не знаю, что и сказать. Сомнительно все это.

— Может быть, вы и правы, — согласилась со мной Лариса. — Но ведь преступник уже в тюрьме. Вернее, преступница, — поправилась она.

— Да, верно. И все-таки скажите, Лариса, у Ляпишева были враги?

— О, — она закатила глаза. — Я думаю, целая куча.

— Да что вы? Не может быть!

— Двое из них мне точно известны, — встала Лариса на защиту своих слов.

— Может, поделитесь?

— Поделюсь, — кивнула она. — Взять, к примеру, Джафара. Я имею в виду Ахмеда Джафарова — главаря азербайджанской группировки. Он уже давно не ладил с Анатолием Геннадьевичем. Все пытался навязать ему свою «крышу».

— А Толя что же?

— Всякий раз посылал Джафара куда подальше. Говорил, что у «Вектора» уже есть «крыша» и другой нам не надобно. Джафар угрожал. Я сама слышала. Кричал, мол, война будет, но Анатолий Геннадьевич только смеялся. Не знаю почему, но он никогда не воспринимал Джафарова всерьез. Хотя, как мне лично кажется, напрасно. Азербайджанцы — страшный и суровый народ. А главное, мстительный.

— Это точно, — поддакнула я. — А что же за «крыша» у «Вектора», о которой говорил Ляпишев?

— Я не знаю, — виновато произнесла Лариса.

Такое ощущение, как будто незнание данного аспекта сильно подрывает ее секретарский авторитет.

— А кто второй? — продолжала я ненавязчиво подбрасывать ей вопросы, в то же время не забывая наслаждаться хорошим кофе.

— Второй не совсем враг, — видимо, Лариса была рада, что у нее появилась возможность поболтать на эту тему. — Это президент «Капитал-банка». Полянин Антон Игоревич. Слышали, небось?

Конечно, слышала. «Капитал-банк» во главе с Поляниным имел ничуть не меньшую популярность, чем «Вектор». Тем более однажды мне довелось лично познакомиться с Антоном Игоревичем. Друзьями мы не стали, но знакомство завязалось.

— Откуда? — тем не менее ответила я Ларисе. — Я же не местная.

— Ну, да. О чем это я говорю? — засмеялась она. — Так вот у них уже давно с Анатолием Геннадьевичем была борьба. Конкуренция, сами понимаете. Вклады в равной степени текли и в «Капитал-банк», и к нам, но иногда наши все же превышали их. Тем более, посудите сами, не будь «Вектора», «Капитал-банк» мог принимать денег вдвое больше. У Анатолия Геннадьевича как-то была беседа на эту тему с господином Поляниным. Тот сам пришел к нам и скандалил. Я лично слышала, можете мне поверить. Вышла ссора, и после нее Анатолий Геннадьевич с Антоном Игоревичем так и остались, что называется, на ножах.

Ну, это еще ни о чем не говорило. Лариса по молодости своей и понятия, видимо, не имела, что вражда между двумя крупными компаниями, занимающимися одним и тем же, дело вполне обычное.

— Кто еще?

— Больше я никого не знаю, — Лариса забрала у меня пустую чашку. — Хотите еще кофе?

— Нет, благодарю. Хотя кофе превосходный.

— Спасибо, — расплылась она в улыбке.

— Но ты же говорила, что у Ляпишева была целая куча врагов, — неожиданно я перешла с ней на «ты».

— Я говорила, что так думаю, — поправила она меня.

— Понятно, — кивнула я. — А кто такой Дмитрий Андреевич?

— Это друг покойного директора и его заместитель, — она указала рукой на левую дверь. — Дмитрий Андреевич Кончалович. Он теперь, наверное, будет здесь главным. Займет правый кабинет. Временно или постоянно, не знаю.

Интересно. Друг и заместитель. Лариса не причислила его к тем, кто мог бы желать смерти Ляпишеву. Понятное дело. По ее мнению, друг не может оказаться врагом. Святая наивность. К сожалению, в жизни чаще всего так и случается.

— А когда похороны Анатолия Геннадьевича? — спросила я, уже поднимаясь. — Завтра?

— Да завтра, в двенадцать. Вы придете?

— Непременно. Жаль, конечно, что не успела застать старого друга в живых. И ведь совсем чуть-чуть опоздала, — я покачала головой.

— Я вам сочувствую, — откликнулась Лариса.

— Спасибо. Ну, тогда до завтра. Всего хорошего.

— До свидания.

Я направилась к двери, но, уже взявшись за ручку, обернулась и спросила:

— Послушай, Лариса, а ты не знаешь, как мне найти Катаева?

— Кого? Катаева? — Она наморщила лоб. — Я такого не знаю. А кто это?

— Тоже старый знакомый. Росли вместе. Он вроде бы должен был поддерживать отношения с Толей.

— Нет, никогда не слышала.

— Жаль. Придется искать самой, — вздохнула я и вышла из приемной.

Разговором со словоохотливой секретаршей Ларисой я осталась довольна. Как-никак, а теперь я имела некоторые зацепки. Версия с азербайджанцами мне нравилась больше всего. В самом деле, народ они горячий, чуть что не так, сразу хватаются за оружие. Могли они угрохать Ляпишева? Запросто. Сомнения вызывало только одно. Так ли умен этот Джафар, что смог спланировать убийство и осуществить его, как по нотам? С другой стороны, с чего я решила, что убийство было запланировано? Вдруг это всего лишь моя разыгравшаяся фантазия? Никто и не думал никого подставлять, а я вляпалась, как распоследняя идиотка.

Нельзя было оставлять без внимания и личность «верного друга» Дмитрия Кончаловича, наверняка питавшего надежды в скором времени занять место директора компании «Вектор». Может, побеседовать с ним прямо сейчас? Нет, не пойдет. К такому разговору надо заранее подготовиться. Тем более я уже определила для себя, что первым обработаю Полянина. Тут мне и попроще будет. Все-таки, худо-бедно, но я его знала.

В причастность Антона Игоревича я не очень-то верила. Конкуренция — повод для убийства серьезный, но, судя по тому, что я знала о Полянине, к нему не совсем применимый. Но начну я именно с него. Отмести его сразу из числа подозреваемых, и всего делов.

Приняв сие решение, я спустилась на первый этаж и, минуя кассы, направилась к выходу.

И вот тут я заметила их. Нет, внешне они ничем не отличались от большинства людей, встречавшихся на улице. Даже наоборот, эти двое чересчур нарочито старались сыграть на своей безликости.

Они сидели в сереньком, видавшем виды, «москвичонке», одеты по-простому. Тот, что за рулем, — в черной футболке, товарищ рядом с ним — в цветастой рубашке с застегнутой под горлом пуговицей. Они курили, о чем-то беседуя между собой. Как я уже сказала, ничего особенного. Но внутренний голос, редко когда подводивший меня, тем более в подобных случаях, шепнул: «Эти ребятки из органов. И „пасут“ они здесь не кого иного, как Женьку Охотникову».

Умен майор, ничего не скажешь. Подумал о том, что я могу сунуться в «Вектор», подсуетился. Но на этот раз я успела его опередить.

Мои подозрения относительно причастности двух парней в «Москвиче» к эмвэдэшным структурам подтвердились буквально через минуту. Тот, что был в цветастой рубашке, поднял к губам рацию и коротко бросил в нее пару слов.

Поймать меня хотите? Не так-то это просто, ребята. Я тоже не вчера родилась.

Бахвальствовать, правда, я могла сколько угодно, но как все же покинуть «Вектор» незамеченной? Никаких подручных средств у меня с собой не было.

Решение пришло моментально.

— Ой! — вскрикнула я и присела на одно колено.

— Что случилось? — тут же подскочил ко мне охранник «Вектора». — Что с вами, девушка? Вам плохо?

— Кажется, подвернула ногу, — заскулила я.

— Врача вызвать? — проявил он участие.

Вот болван! Сразу врача. Тоже мне — мужчина.

— Нет-нет. Не стоит никого беспокоить по таким пустякам. Я справлюсь.

Я сделала вид, что пытаюсь подняться, но тут же, застонав, повисла на руках бестолкового амбала.

— Наверное, сильный вывих, — предположил он. — Давайте, я вам вправлю.

Ну конечно. Это ты умеешь. Костолом.

— Не надо, — отказалась я. — Мне бы только до машины добраться, а там уж…

— А где же ваша машина?

— За углом.

— Давайте, я помогу вам дойти.

— Буду вам очень благодарна, — я улыбнулась, глядя парню прямо в глаза.

Он, обернувшись, крикнул напарнику, находившемуся за перегородкой:

— Эй, Колян! Посмотри-ка тут пока. Я сейчас вернусь.

— Куда ты? — появился на его зов Колян.

Но мой «спаситель» не ответил. Он осторожно взял меня под локоть и направился к двери.

— Ой-ой-ой! — завыла я. — Ступать не могу. Как же быть?

— Не расстраивайтесь, — добродушно проухал он. — Я же с вами.

С этими словами он подхватил меня на руки и, толкнув дверь ногой, шагнул на улицу. Я тут же зарылась лицом в его плечо.

— Направо или налево? — осведомился парень.

— Налево, — ответила я, помня, что «москвичонок» со «шпиками» стоит чуть правее центрального входа в здание.

Он послушно понес меня в указанном направлении. Я молила бога лишь об одном. Чтобы ребятам из «Москвича» не пришло в голову проверить, кого это там тащит охранник трастовой компании. Хотя вряд ли они проявят такую недюжинную бдительность. Обойдется.

Мы свернули за угол, и я сказала:

— Кажется, боль проходит. Попробуйте поставить меня.

Он так и сделал.

— Да, — я потопала для убедительности ногой об асфальт. — Все прошло. Видите, как чудесно. Это ваше присутствие и доброта так благоприятно подействовали.

— Да? — расплылся он в глупой улыбке.

— Конечно. Вы что, не верите?

— Верю.

— Тогда спасибо вам за все и до свидания.

— А где же ваша машина? — завертел он головой по сторонам и с сожалением заметил, что никаких припаркованных транспортных средств не наблюдается.

— Машина? — переспросила я. — В самом деле. Похоже, угнали. Придется опять добираться домой на трамвае.

И я пошла прочь, оставив его стоять на тротуаре, моргая глазами. Парень, верно, решил, что я — чокнутая. Ну и ладно. Мне на это наплевать.

Скрывшись с его глаз за очередным поворотом, я остановилась. Хорошо бы раздобыть где-нибудь машину. На своих двоих много не находишь, а пользоваться все время услугами таксопарка денег не хватит. У меня их в наличии было не так уж много. Домой путь заказан, так что…

В этот момент рядом со мной остановился малиновый «Опель Кадет», и из него резво выскочил небритый мужик, явно не славянской внешности.

— Слюшей, падруга, давай падвэзу, — произнес он.

— Нет, спасибо, любезный. Я как-нибудь сама, — ответила я.

Не хватало мне еще такой компании для полноты ощущений.

— Вай, зачэм так гаваришь? — приблизился он ко мне. — Эта не просьба тэбэ от мэнэ, эта приказ, да?

С этими словами он вынул руку из кармана своих широких штанов и продемонстрировал мне пистолет.

Я вздохнула. Вот оно что. Похоже, азербайджанцы решили встретиться со мной раньше, чем я себе запланировала.

— Приказ, говоришь? — я взглядом смерила расстояние до его пушки и уже слегка оторвала ногу от земли, как за моей спиной послышался еще один гортанный голос:

— Нэ надо шютыть, дэвочка.

Я обернулась. Еще один джигит целился в меня из «ТТ».

— Чего вы хотите, ребята? — оценив ситуацию, я решила сменить тактику. — Вы, наверное, меня не за ту принимаете.

И тут передняя дверка «Опеля» с тонированными стеклами открылась, выпуская наружу очередного «дитя гор».

— В чем там дело? — недовольно бросил он. — Давай ее в машину.

Его произношение было намного чище, чем у двух других собратьев.

— Ну? — меня тут же ткнули стволом под ребра.

Мне ничего не оставалось делать, как подчиниться.