Как в книге

Марина Мари, 2023

Разговор зашел о начальнике: – Видишь ли, есть у него одна странность. Он периодически наведывается в архив и может просиживать там часами. – Заговорила она более тихим тоном. – Я не спрашивала, что ему нужно. Пароль от архива у него имеется и брать он может там все что угодно, поэтому иногда после него остается бардак. – Закончила она. – Тебе никогда не было интересно? – Да нет же, почему. Просто не наше это дело, у всех свои причуды. Главное ты не лезь к нему, когда он придет. Если что-то попросит, то сразу приноси без лишних вопросов. Он любит капаться в старых бумагах, так что вы почти не будете сталкиваться. – Я запомнила слова коллеги. Вот только все произошло с точностью до наоборот. И мы столкнулись…

ГЛАВА 1

Плетусь домой на негнущихся ногах. Дико устала, мышцы ломит от долгой дороги и нескончаемого дня. На улице дует сильный ветер, поэтому я хватаюсь за края шарфа и кутаюсь плотнее, пряча красные щеки и обветренные губы. Единственное что держит сейчас, чтобы не упасть — это мысли о решении моей проблемы. Нужно срочно искать работу! Пока еще не знаю где и как, но это первое, чем я займусь, когда приду домой.

В семье я осталась одна, родители скончались, когда я была в институте, братьев и сестер нет, дольних родственников не знаю. Точнее знаю, но не поддерживаю с ними связь. Не люблю, когда лезут ко мне в душу, а после гибели родителей это происходило регулярно. Меня все время жалели, но самое удивительное, никто даже не предложил чем-нибудь помочь. Только слова, ноль действий. Понятное дело, я их ни о чем не просила, но это не меняет суть. Со временем, обдумав ситуацию, я и поняла, — подобный расклад мне не нравится. Не люблю жалость, но и пустые слова тоже.

Благодаря этому я привыкла справляться со всем сама, маленькая девочка (как называл меня папа) с большими амбициями, а они у меня действительно были не маленькие. Я всегда хотела жить хорошо, чтобы в семье был достаток, обеспечивать родителей и не висеть на шее у мужа. А главное — стать писателем.

Я не честолюбивый человек, просто мечтаю доносить людям свои мысли и делать их счастливее с помощью творчества. Легкие романы, пропитанные романтикой Александра Грина, приносят мне удовольствие. Прочитаешь пару страницы и жизнь становится, хоть немного, но приятнее и проще. Или же литература в стиле Митчелл, Остин или сестер Бронте, которые уносят во времена Англии 19 века. Легкие касания рук, быстрые взгляды, вечная верность и великая скромность того времени. Женщины, которые знают, чего хотят от жизни и не поддаются увещеваниям общества о необходимости найти себе мужа по расчету.

Почти у каждого из этих писателей была нелегкая судьба и я тешу себя надеждами, что мои проблемы — это всего лишь черная полоса перед дальней белой дорогой, и когда-нибудь я найду книгу Катерины Авдеевой на полках книжных магазинов.

Иду по улице с этими мыслями. По лицу расползается улыбка предвкушения. Какое же все-таки странное существо — человек! Вроде бы не произошло ничего хорошего, но на душе становится светлее от мыслей о прекрасном будущем, и пусть предпосылок к этому еще не предвидится.

Так я и дошла до своей маленькой, но уютной квартиры на окраине. Она однокомнатная, однако обустроена достаточно удобно. Как заходишь, тебя встречает небольшая кухня, куда я умудрилась впихнуть диванчик, создав иллюзию гостиной, и большой книжный шкаф, где с трудом помещаются избранные книги. От кухни выходит две двери: в ванную комнату и в спальню. Все в достаточно светлых тонах скромно и со вкусом. Во-первых, я люблю минимализм. Во-вторых, мне некогда и не на что захламлять мое гнездышко.

На однотонных стенах висят несколько копий картин, которые я заприметила в музеях изобразительного искусства, а составляют им компанию коллажи из фото с гирляндами и фонариками. Может быть это и глупо, но мне нравится. На фото моя семья, старые друзья, и все те моменты, которые я пытаюсь не забывать. Даже в моей сегодняшнем положении, я смотрю на них и не вешаю нос, потому что знаю: я не одна.

— Да, мама, знаю: «если сейчас все очень плохо, значит потом будет самое лучшее время». Помню, пап, помню: «Никому и ничего не давалось просто так.»

Возможно, мои разговоры с фотографиями кому-то покажутся странными, но свой ежедневны ритуал я не пропускаю никогда, словно ребенок, желающий игрушкам приятного сна, прежде чем отправиться в кровать. А кто знает? Может быть, они тебя действительно слышат, но не могут сказать об этом?

Заварила живительный чай с ягодами и в путь! Искать работу. До сегодняшнего дня я трудилась помощницей в небольшом издательстве. Работа мне нравилась. Делала все, что говорят: иногда «подай-принеси», иногда разбиралась с документацией или разрешали заняться редактурой текстов. В основном мы занимались детской и профессиональной литературой, так что о нас мало кто знал. Для человека без опыта это издательство стало спасением. Одно «но» — сын моего начальника — избалованный мальчишка, у которого забрали конфету (которая даже не была его!)

Несколько часов назад:

— Когда ты уже перестанешь вести себя как заносчивая сука и скажешь, что тебе надо!? — Прошипел парень, который уже несколько месяцев подбивает ко мне клинья. За то время, как он появился в городе и стал наведываться к отцу в контору, я успела возненавидеть свою работу.

— Я уже 100 раз тебе говорила: хватит ходить ко мне. ТЫ! МНЕ! НЕ! ИНТЕРЕСЕН! — Повторила я уже действительно в сотый раз.

Все начиналось довольно-таки романтично. Он приносил цветы и сладости. Мы ходили на свидания. Не сказать, что я была от него без ума. Просто легкий флирт, который никому из нас не навредит, чтобы держать себя в форме. Но это начало переходить все границы после того, как я отказала ему в сексе. Он был очень настойчив, а я не привыкла пополнять свой «список побед», если не была уверена в чувствах. Каждый раз ищу своего Мистера Дарси и разочаровываюсь.

— Я скажу твоему отцу, как ты себя ведешь и он вышвырнет тебя от сюда! — Я не верила в то, что говорила, но нервы были действительно на пределе.

— Ты дура? Думаешь он не знает, что мы уже давно вместе. Можем прямо сейчас пойти в кабинет за его благословением. — И посмотрел на меня так жадно, что меня передернуло от отвращения.

— Я напишу на тебя и твоей отца заявление за харассмент.

— Думаешь, что ты одна такая умная? Да он сам тебя не трахнул только потому, что ты мне понравилась! Так бы ты и месяца тут не продержалась. Ты даже детскую сказочку не осилишь со своим талантом!

И подошел ко мне так близко, что я учуяла его неприятный запах изо рта. Меня сейчас точно вырвет! Нужно срочно что — то придумывать. На секунду я отключилась от происходящего, начала прикидывать варианты: как жить, сколько сейчас отложено денег, куда можно пойти работать и подобное. Пока мои мысли были в будущих делах, я не заметила, как его рука уже переместилась мне на поясницу и губы начали тянуться к шее. Боже… Это отвратительно! Оттолкнула его на приемлемое расстояние и врезала коленом в пах. Пора давать драпу!

Выбежала из фирмы на улицу и со всех ног понеслась в ближайшую кофейню. Там меня точно не удастся изнасиловать. Забежала в туалет и умылась холодной водой. Нужно срочно что-то придумывать! В следующий раз он просто прижмет меня к стене, я и пискнуть не успею.

Вышла минут через 15. Выпила кофе, привела нервы в норму и двинулась обратно за вещами, в надежде что его там уже не будет. Слава богу, пронесло и этот урод уже умчался жаловаться папочке или искать выход своей энергии на стороне.

Написала заявление по собственному желаю, а также мейл начальству с предупреждением: если не подпишет, я придумаю, как выставить сегодняшнюю ситуацию на всеобщее обозрение. А для издательства, тем более работающего с детской литературой, — это точно будет ударом. Собрала свои вещи и поехала на метро домой.

Сейчас:

Вспоминаю все это и холодок по спине бежит. Ну я и дура! Почему терпела до последнего, а ведь только сейчас начинаю вспоминать и намеки, которые посыпались с самого начала и взгляды начальника с ухмылкой, на которые я не обращала внимания. Фу! Теперь ясно, что все это значило и почему сразу после окончания института меня устроили без испытательного срока.

Попивая чай, начала шерстить вакансии. Ничего, прорвемся! За квартиру в ближайший месяц уже оплачено, небольшая сумма на первое время есть. Значит с голоду не умрем.

Месяц спустя:

— Ну почему молодая — мне 23 года!

–….

— Я не сразу после института, у меня есть опыт…. Да, небольшой…. Да, не издавалась… Да, в декрет…. Ой, подождите нет, нет, и еще раз НЕТ, я не уйду в декрет!

–….

— Спасибо, буду ждать.

Это был 20 звонок работодателю за этот месяц! Руки медленно опускаются от такого отношения. Дня них, раз ты женщина, да еще и молодая, то точно нам не подойдешь. Будто мы все безмозглые куклы, которые и двух слов связать не могут или рожают, как хомячки. Как бы я тогда окончила институт с красным дипломом? А? Но это уже другая, никого не интересующая, история.

Как раз за минуткой самобичевания меня застает звонок.

— Здравствуйте… вакансия…не по специальности… архив…

— Согласна!

Не то что я искала, но фирма известная, перспектива есть и зарплата приличная для такой должности. На первое время пойдет, а потом можно будет попробовать перевестись или уговорить стажироваться по специальности.

ГЛАВА 2

Уставшая, но счастливая отправилась спать, заранее подготовив костюм на завтра и сумку со всем необходимым. Решила в первый день прийти в максимально деловом стиле, но от каблуков в любом случае отказалась — это точно не мое. Красота взамен комфорта — вред хорошей работе. Буду весь день думать только о боли в ногах.

Проснулась до будильника, решив, что самое время начать жить по-новому. Знакомо, да? Как там говорится, «кто рано встает, тому бог подает», так пусть он подаст мне ооочень много, потому что я встала ооочень рано.

Насмотревшись вчера мотивирующих видео, устроила себе «магию утра». Быстрая зарядка, душ, эстетичный и питательный завтрак, чтение и основное — сделать из себя человека. Нанесла легкий макияж. Уложила свои русые волосы до лопаток крупными волнами. Надела минималистичные серьги — капельки из серебра и самое главное — серый брючный костюм современного кроя. Свободные брюки с завышенной талией, широкий ремень, белая футболка и широкий пиджак с плечиками. Под них надела белые кеды известной марки и черную сумку. Кэжуал — наше все, когда хочешь выглядеть стильно и удобно.

Еще раз взглянула в зеркало. На меня смотрела миловидная девушка 23 лет спортивного телосложения. Не качок, но держу себя в форме. Острый взгляд, вздернутый носик и пухлые губы. Многие мне говорили, что я могла бы стать моделью, если бы не мой низкий рост.

Я всегда пользовалась спросом у противоположного пола, правда редко кто пользовался спросом у меня. Не сказать, что я настолько избирательная, но на этапе знакомства одно неправильное слово или поступок от партнера, и я убегаю, сверкая пятками. Этот факт я уже приняла и поняла, что бороться с собой бесполезно. Как бы я ни хотела потом продолжить общение, уже не могла, будто этот человек меня резко переставал привлекать. Что уж поделать!

Эталоном мужчины для меня был папа — лучшего представителя противоположного пола в своей жизни я не встречала. Настоящий герой моих романов. Эх! Жалко его нельзя клонировать! Он всегда понимал и принимал меня и маму, хотя наш характер нельзя назвать ангельским. Всегда был терпелив, а еще у него было замечательное чувство юмора. Не саркастичное — как это модно сейчас, а очень простое и остроумное. Всегда знал, как сгладить обстановку, когда кто-то ругался и почти никогда не повышал свой голос, особенно дома. В общем, не мужчина — мечта!

Если говорить о маме, то я точно похожа на нее как две капли воды. Хоть я и была папиной дочкой, но все мои повадки, манера поведения и темперамент точно достались от нее. Она за словом в карман не лезла, но и не грубила без причины. Была строга к себе и остальным, всегда выглядела на 100% и держала все под контролем. Если папа — больше плыл по течению, то мама — направляла это течение в нужном направлении.

Они идеально подходили друг другу и мне было очень тяжело, когда их не стало. Автокатастрофа, 5 минут и людей больше нет. Тешу себя мыслями лишь о том, что это произошло быстро и они не страдали. Я бы не пережила видеть их мучения.

Все, хватит думать о грустном, в новый день с позитивными эмоциями. Так было написано в мотивационной книге, так что я покорно соглашаюсь.

— «Ма, Па, пока! Пожелайте мне хорошего дня!» — Кричу напоследок родителям и отправляюсь в путь.

В 8:50 меня встречает внушительных размеров здание. Не меньше 30 этажей. Сложно спутать с чем-то другим. Не то что моя прошлая конторка, которую я не смогла найти сразу и пришлось звонить секретарше и уточнять, где именно находится новая работа.

На входе мне говорят, куда именно нужно пройти и я отправляюсь в отдел кадров. Милая женщина средних лет вводит меня в курс дела и провожает в архив. Как я узнала позже: это нынешняя работница на моей должности, на замену которой я здесь оказалась. Она уходит на пенсию, а сейчас будет помогать мне ближайшие пару дней, пока я сама не освоюсь. Испытательный срок две недели, благо оплачиваемый и уже после него я получу свой первый аванс, что меня несказанно радует.

Женщину зовут — Лидия. Я хотела узнать отчество, но она попросила меня даже не думать об этом.

— Я не так стара и не в таком положении, чтобы ты называла меня по имени и отчеству. — Сказала она с максимально серьезным лицом, хотя было видно, что это очень доброжелательная «старушка». Главное ей об этом не говорить!

— Хорошо. Простите.

— И не нужно извиняться! Если перед каждым в этом мире будешь извиняться просто так, то из тебя начнут веревки вить.

— Хорошо! — Сказала я и посмеялась.

Вот так всегда, везде меня окружают женщины, которые знают себе цену, даже бабушки! Как после этого встречаться с какими-то сынками начальника, которые после одного слова «нет» не могут сдержать своей агрессии.

— Будешь работать здесь, там у нас основной архив, там…

И начался мой рабочий день. Ввели в курс дела, показали все помещения и рассказали о должностных обязанностях. Я прочитала устав, договор и множество различной макулатуры.

Как я думала изначально работа в архиве — это что-то на подобии библиотекаря. Сидишь себе, читаешь литературу и периодически разбираешь документацию по полочкам, но нет. В круг моих обязанностей входит: следить кто и когда приходит, что берет, убирать все на свои места, поддерживать чистоту, разносить необходимые бумаги тем, кто просит, структурировать работу зала и много-много всего.

В основном зале вся литература, которая сейчас издается в издательстве, в разных обложках и выпусках плюс литература, которую уже перестали издавать за прошедшие пять лет. В архивном зале вообще вся литература, которую когда-либо сюда отправляли авторы или которая перестала издаваться за все время существования фирмы.

Выглядит здесь все как небольшая современная библиотека. На входе мое рабочее место, на подобии ресепшен. Далее проход в основной зал, там есть несколько мест для чтения и дальше, только с паролем вход уже в архив. Когда я зашла туда впервые, то ужаснулась от количества работы. Все выглядит очень неаккуратно и разбросано.

Мне сказали, что нужно разобрать здесь все, перепечатать в электронную версию, внести в таблицы. Все структурировать в компьютер и разобрать архив. На первый взгляд работы явно не на одну неделю, так что пора преступать.

Первый рабочий день закончился достаточно быстро. Я почти все время пыталась разобрать ад, который творился в архиве, потому что я не люблю грязь, пыль и обожаю, чтобы все было на своих местах. Распрощалась с Лидией, мне она очень понравилась. Мы договорились, что завтра сходим с ней вместе попить кофе в обед и она мне более подробно расскажет об особенностях работы, поведает какие-нибудь сплетни. Я не очень люблю все это, но хочется узнать о людях, с которыми предстоит сосуществовать еще долгое время.

На «крыльях любви» к работе я полетела домой. Сходила в душ, сделала необходимые вечерние процедуры и даже нашла в себе силы позвонить подруге. Ее зовут Ева и дружим мы еще с 1 курса, правда она живет в другом городе, и мы редко видимся. Ей пришлось переехать из-за своего молодого человека. Он у нее какая-то важная шишка, я не вдавалась в подробности, главное, что она его любит и, как я знаю, это взаимно.

— Как у тебя дела, старушка?

— Хватит меня так называть, ты же знаешь, что меня это дико бесит.

— А что поделать?! Под твой образ жизни подходит только такое описание. Ты еще не завела себе кота?

— Нет, но если будешь продолжать в том же духе, то за мной станется.

— Лаааадно, успокойся, у меня хорошие новости!

— Только не говори, что ты беременна! — Конечно, я не серьезно, но ей всего 22 года и для меня это кажется слишком рано, да и карьера у нее только начала налаживаться.

— Нет! — Громко крикнула она и даже захлебнулась. Но потом благодушно засмеялась.

— Мы собираемся приехать, еще не знаю когда, но в следующем месяце точно!

— Наконец-то! — А жизнь то налаживается…

ГЛАВА 3

Работа текла в обычном режиме. Пока только Лидия ходила по кабинетам и разносила интересующую людей литературу, а я копалась в архиве, пытаясь привести его в опрятный вид. На обед, как и договорились, мы пошли вместе.

Женщина рассказа мне интересные истории о работе, поведала о некоторых сотрудниках. Посоветовала не ссориться с помощницей руководителя фирмы, потому что, как все говорят, они уже давно спят вместе и лучше не лезть в их дела. В общем то я и не собиралась, интрижки с начальством меня сейчас интересовали меньше всего. Потом разговор зашел о самом начальнике.

— Видишь ли, есть у него одна странность. Он периодически наведывается в архив и может просиживать там часами. — Заговорила она более тихим тоном. Возможно, это была излишняя осторожность или у стен в этом месте правда есть уши. Все же знают, как легко распустить слух, не прилагая к этому усилий.

— Я не спрашивала, что ему нужно. Пароль от архива у него имеется и брать он может там все что угодно, поэтому иногда после него остается хаос и неразбериха. — Продолжила она.

— Тебе никогда не было интересно?

— Да нет же, почему. Просто не наше это дело, у всех свои причуды. Главное ты не лезь к нему, когда он придет. Если что-то попросит, то сразу приноси без лишних вопросов. Он любит капаться в старых бумагах и часто в неизданных романах, может хочет отыскать там новый бестселлер, я уж не знаю.

— Хорошо, спасибо. Буду знать. — Сказала я, хмыкнула и задумалась.

Действительно, причуды начальства — это не мое дело. Я же не хочу быть уволенной через несколько месяцев работы, у меня грандиозные планы по поводу карьерной лестницы.

За этими размышлениями пришел конец обеда, и мы с напарницей разошлись по разные стороны.

***

Через несколько дней Лидия со скрипящим сердцем отправила меня в свободное плавание и покинула должность, которую я теперь занимаю официально. Было очень волнительно от осознания того, что я теперь абсолютно одна. Вся ответственность исключительно на моих плечах. Благо, ее не так много. Отметила это бокалом вина в глубоком одиночестве и легла спать.

На удивление, этот таинственный начальник, все время пока я работала с Лидией так и не появился, поэтому еще через неделю я и забыла о том разговоре. Как и о понятии: строгий дресс-код. Я заметила, что он мало кого интересует, ведь я редко выхожу из своего кабинета. Раз никто меня не видит, почему бы не надевать то, что удобно для копания в старом запыленном архиве.

Сегодня оделась в узкие скинни джинсы темно синего цвета, с завышенной талией. Дополнил образ голубой топ-бра, который немого виднелся из-под полу-расстегнутой свободной «мужской рубашки». На ногах красовались старые-добрые белые кеды.

Сижу себе спокойно в архиве, копаюсь в бумагах попой к верху. В ушах наушники с любимой группой. Поднимаю бумаги с пола, кладу их на стол и повторяю эти же манипуляции покачивая бедрами, пока не натыкаюсь на что-то твердое своей филейной частью. Сначала думаю, что это стол, поэтому поддаю бедрами немного вверх, чтобы присесть на него, но стол почему-то очень высокий и я не чувствую его край.

Отодвигаюсь, поднимая туловище, разворачиваюсь и подпрыгиваю от испуга. Быстро снимаю наушники и пытаюсь промямлить что-нибудь членораздельное мужчине, который стоит передо мной. В этом небольшом помещении в секунду становится очень мало. Незнакомые глаза прожигают во мне дыру. Губы стянуты в тугую линию и не произносят ни слова.

— Извини……те. — Сердце бабах-бабах. Все мои правила хорошего тона мигом улетучиваются. Язык не желает слушаться, а руки потеют. — Я забыла запереть дверь…кажется…сюда нельзя посторонним… — Мямля, а не женщина.

— На работе нельзя находиться в наушниках… кажется…а ты всегда должна быть на рабочем месте. — Передразнивает меня мужчина. Голос приятный бархатный, от чего по телу пробегают неконтролируемые мурашки и хочется срочно застегнуть эти несколько пуговиц у рубашки, которые открывают мой топ и очертания груди. Именно туда сейчас смотрит этот наглый взгляд. Я не предпринимаю попыток прикрыться, потому что станет еще более неловко. Собираю всю свои волю в кулак и на выдохе произношу.

— Вам нужно покинуть это помещение, а то у меня будут проблемы. Вы что-то хотели, давайте я вам подскажу?

— Подскажи лучше своему шкафу, какую одежду должен надевать сотрудник на работу. — Таким же холодным тоном произносит он в касание, переводя взгляд мне на глаза.

Боже… я сейчас умру от стыда.

— Может быть лучше подсказать вам как нужно общаться или принести книгу по хорошему тону. Хотя, кажется, это издательство не занимается таким. Очень печально, вам бы точно не помешало. — Говорю максимально уверенно, и я очень рада, что не склонна краснеть, потому что это выдало бы меня с потрохами.

Он издает легкий смешок, от которого я тоже невольно странно улыбаюсь, будто он гипнотизирует меня. Мужчина делает шаг на встречу, на достаточное расстояние, чтобы мне пришлось поднять голову из-за своего маленького роста и тянет ко мне руку для приветствия:

— Максим Витальевич Строганов. Приятно познакомиться.

И меня в секунду осеняет. Строганов! Издательство называется «Строганов»! Боже! Вот это я попала. Почти закончился мой испытательный срок, а я уже накосячила. Почему я даже не додумалась посмотреть в интернете как выглядит хозяин. И пароль от архива… он ведь только у него и пары других людей есть. Так, нужно срочно успокоиться, иначе я не выдержу такого позора.

Я жму его руку в ответ. Она огромная, теплая и очень приятная.

— Катерина, можно просто Катя. Извините, что так получилось.

— Будем надеяться, Катерина. — Произносит он, специально используя мое полное имя, будто смакуя на вкус. — Я бы попросил тебя оставить меня здесь одного, но боюсь из-за бардака, что ты учинила, это неосуществимо.

— Простите…

Говорю я, окидывая взглядом помещение. Да, действительно. До конца работы оставалось два часа, а сюда никогда никто не заходил в такое время, поэтому я решила углубиться в уборку. В конце рабочего дня мне редко давали какие-то важные поручения, поэтому я совсем расслабилась, превратившись в Золушку. А еще поняла, что забыла наставление Лидии и постоянно извиняюсь перед этим человеком. Возьми себя в руки, КАТЯ!

— Вы можете устроиться за столом в основном зале, а когда я здесь закончу, то позову вас.

Произнесла я, делая шаг назад, чтобы не смотреть на него как щенок снизу вверх. Именно в этот момент мне надо было споткнуться о кипу бумаг на полу и полететь вниз, приземляясь на пятую точку! Он начинает смеяться, и я понимаю, что мой план не выгорел. Я в еще более неловком положении.

— Спасибо, что дали мне свое разрешение, но я предпочту остаться здесь. Не люблю, когда за мной наблюдают.

— Давайте я все быстро уберу, мне хватит 15 минут… — пытаюсь я как-то исправить свое и без того шаткое положение.

— Спасибо. — говорит он, все еще посмеиваясь надо мной. — Я потерплю.

Максим протягивает мне руку, чтобы поднятья и взглядом намекает удалиться из помещения. Я не против, и со скоростью звука ретируюсь в общий зал, прикрывая дверь.

Да уж.. вот это знакомство вышло… в следующий раз буду более подготовленной к встрече гостей.

Собираюсь с мыслями и придумываю себе занятие чтобы отвлечься. Конечно же, застегиваю верхние пуговицы на рубашке! Но что бы я ни делала, мысли раз за разом возвращаются к мужчине, который сидит в архиве.

Он, несомненно, красив. Очень красив. Высокий, подтянутый. Не худой, но и не груда мышц, отличная фигура. На вид около 35 лет. Надо будет почитать о нем дома в интернете. И это не интерес! Праздное любопытство, с кем не бывает!

Костюм на нем сидит идеально, видно, что сделан на заказ, по индивидуальным меркам. Волосы слегка вьющиеся, с эффектом легкой небрежности. Он не старался придать им такой вид, сама природа сделала все за него. От мужчины приятно пахнет… Стооооооп. Хватит вообще о нем думать, Катя! Это твой начальник! Плюс вспоминается разговор с Лидией и ее слова про помощницу начальника. Нет, таких проблем на работе мне точно не надо!

ГЛАВА 4

Проходит час… второй… рабочее время уже закончилось, а он все не выходит из архива… Я не знаю, могу ли удаляться от сюда, пока не уйдут все посетители, но идти спрашивать у него нет никакого желания. Я будто чувствую опасность, исходящую от этого мужчины и, на животном уровне, понимаю, что мне нужно держать от него подальше.

Безусловно, никто не говорит о том, что мне грозит опасность. Думаю, у него таких женщин, как я, вагон и маленькая тележка, и каждая пускает по нему слюни. Да и вспоминаются те слова про помощницу, оооочень личную помощницу. Я, конечно, не спешу верить всем сплетням, но понимаю, что влиянию такого мужчины уж очень легко поддаться и забыть все свои моральные принципы.

Прошло еще пол часа, а я все думаю о нем, не торопясь покинуть помещение. Пора закругляться, а то я веду себя как самая настоящая безмозглая блондинка. Будто мужчин в своей жизни не видела. Одна минутная встреча и девка поплыла. Соберись, тряпка. Хочешь домой — нужно сказать, чтобы он уходил!

Не то иду, не то крадусь к заветной двери. Он так ее и не захлопнул, поэтому я могу заглянуть в маленькую щель. Слышу легкое шуршание и дыхание Максима Витальевича. Такое глубокое и успокаивающее, будто он не на работе сидит, а дома за томиком любимого романа, укутавшись в плед.

Начинаю беззвучно хихикать. Представляю его дома, у камина в огромных тапочках зайчиках, с тканевой маской на лице, читающего романы Донцовой! Вот умора!

Только я успеваю прокрутить это в голове, как через секунду ловлю его взгляд. Все тело пробирает иголками, а дыхание учащается. Я поймана с поличным! Бессовестно подглядывала за ним, да еще и хихикала. Начинаю кашлять, прикрывая рот рукой. Нужно срочно что-то сказать в свое оправдание, но в голове пробегает перекати-поле. (Я помню его слова о желании побыть в одиночестве.) Босс опережает меня:

— Вы за мной подглядываете? — говорит он, поднимая брови вверх.

— Нееет, вы что… — Пытаюсь оправдаться я, продолжая неконтролируемый кашель.

–… — Долгий изучающий взгляд и его брови ползут еще выше. Прозрачный намек понятен.

— Я просто хотела сказать, что мое рабочее время закончилось, а я не могу уйти, если здесь находятся посетители.

— Хм… Печально… — и нагло отворачивается обратно, уткнувшись стопку бумаг.

Он что, сейчас просто проигнорировал меня? Настраиваюсь что-то сказать, делаю вдох возмущения, но он будто чувствует это и ловит меня своей фразой, сказанной из-за спины:

— Раз вы еще остаетесь здесь, принесите мне кофе. Черный. Две ложки сахара.

На моем лице появляется странная гримаса: смесь негодования и злости. Слава богу он так и не посмотрел в мою сторону.

— Боюсь, что для этого вам придется попросить помощи у вашей помощницы. Личной. Это не входит в круг МОИХ обязанностей.

Я сразу же забываю те размышления о нем, несколько часов назад, потому что это неуважение ко мне перечеркивает все, что я могла себе придумать об этом человеке.

Он медленно поворачивает голову в мою сторону.

— Кажется я забыл, прошу прощения. Привесите мне, ПОЖАЛУЙСТА, черный кофе. Две ложки сахара. — И смотрит на меня, ожидая как же отреагирую на такое заявление.

Сначала я готова взорваться, как атомная бомба, но потом вспоминаю с кем разговариваю и проглатываю ком горечи. Разворачиваюсь на пятках, поднимаю голову вверх и, виляя бедрами, удаляюсь делать этому…… человеку….. (хотя хочется назвать его по-другому, но я все-таки приличная женщина) делать кофе. Интересно, если плюнуть в чашку, то он почувствует это?

Не спешу возвращаться к нему с напитком, потому что сначала делаю чашечку себе и спокойно выпиваю ее за столом, чтобы успокоить бушующие нервы. Через 15 минут приближаюсь к архивной двери. Стучусь и, не дожидаясь ответа, прохожу к столу. Ставлю его напиток на край (надеюсь он его прольет) и быстро ухожу, не сказав ни слова.

Чувствую себя очень деловой и важной! Хотя на самом деле, очень хочется домой, поскорее расположится на своей мягкой постели и сделать из себя шефа, когда я представляла его в тапочках и с маской для лица. Идеальный вечер, если украсить его любимой литературой и бокалом вина.

Проходит еще несколько часов, я уже откровенно клюю носом за рабочим столом. Перед этим я обдумала множество вариантов, как можно убить Максима Витальевича, но это все остается в прошлом, когда я погружаюсь в сладкую дрему.

Просыпаюсь от странного ощущения, будто на меня кто-то смотрит. Открываю сонные глаза и вижу, что рядом со мной, облокотившись на стол, стоит начальник, смотря на меня изучающим взглядом. Перевожу свое внимание на часы и вижу время! Час Ночи! Он вообще домой не торопиться?

— Я вижу, вы тут прекрасно устроились. — Голос его звучит спокойно и обволакивающе. Слышатся хрипящие нотки, и я чувствую, что они, как маленькие иголочки, пробегают по моей спине, оставляя след из мурашек.

— Вы мне так ничего и не сказали, а я не хочу вылететь с работы, даже не окончив испытательный срок. — Говорю, зевая, не прикрыв рукой рот и позабыв о манерах.

— Похвально. Такое рвение к работе. — Отвечает и ухмыляется.

— Вы закончили?

— Да, можете собираться.

Я быстро выключаю везде свет, проверяю закрыт ли архив, беру свои давно собранные вещи и двигаюсь по направлению к выходу с шефом.

Он галантно придерживает дверь, мы заходим в лифт в полной тишине и едем. Максим Витальевич стоит сзади меня. Я слышу его дыхание достаточно близко, хотя лифт не маленький, но повернуть голову не решаюсь, потому что ловлю себя на мысли, что мне это нравится. Грудь начинает подниматься все чаще от сбивчивого дыхания, а голова кружиться от недостатка воздуха.

Лифт извещает о прибытии на первый этаж слишком громко. Я вздрагиваю от этого шума и слышу смешок за спиной, а потом теплую ладонь на своей спине. Она придерживает мое размякшее ото сна тело и направляет его к выходу.

Мы выходим из здания. Я пытаюсь отстраниться от обжигающих прикосновений, но мужчина, наоборот, усиливает хватку.

— Куда ты собралась, золушка? Оставишь туфельку?

— Очень остроумно! Мне нужно вызвать такси.

— Я тебя подвезу. Все-таки это моя вина, что ты здесь в такое время. — Звучит приговор и обжалованию не подлежит.

На мое удивление все проходит чинно-благородно, больше никаких касаний и неловких ситуаций. Нейтральная короткая беседа о работе в дороге и прощание. Проводить меня до подъезда он не выходит, но это было бы слишком странно. И так достаточно впечатлений на сегодняшний день. Надеюсь, он будет появляться в архиве как можно реже.

ГЛАВА 5

Следующие несколько дней проходят в обычном режиме, и я благополучно заканчиваю свой испытательный срок. Думаю, через месяц-два попробую поговорить о стажировке по специальности в свободное от основной работы время или же отправлю какую-нибудь из своих работ под псевдонимом. Будет интересно узнать вердикт.

После сомнительного разговора с начальником стараюсь одеваться более скромно и подобающе сотруднику такого известного издательства. Но мою любовь к кедам не победить, поэтому сегодня на мне старенькая, но невероятно удобная обувь и костюм из юбки и пиджака. Дополнила образ массивными кольцами. Со стороны похожа на подростка, о чем мне часто говорят знакомые.

Совершив плановый обход по кабинетам и разобрав бумаги, которые остались со вчерашнего дня, хочу отправиться наводить порядок в архив, но приходит мужчина, который меняет все мои планы.

Выглядит устрашающе, очевидно в плохом настроении. Я произношу стандартные слова приветствия и показываю дежурную улыбку.

— Добрый день, Максим Витальевич.

В ответ получаю топот ног, удаляющуюся спину и звук хлопающей двери в архив. Ну что ж, босс не в духе. Решаю не портить себе настроение и пропустить это мимо ушей. Нахожу себе другую работу и углубляюсь в нее. Через какое-то время мне приходится удалиться из кабинета, а возвращаюсь я уже почти к концу рабочего дня. Решаю проверить «героя моих романов», и не зря, он все еще сидит за бумагами, абстрагировавшись от внешнего мира.

Принимаю решение пойти на уступки и сгладить углы чашечкой кофе. Черного. 2 ложки сахара. Не забыла!

Когда подхожу к двери, слышу голос. Максим Витальевич говорит по телефону. Что-то серьезное. Не кричит, но от его тона подгибаются ноги, а пальцы сильнее сжимают чашку в руках. Мой кофе сейчас явно лишний. Мозгом понимаю, что надо уходить, негоже подслушивать, но не могу заставить себя отойти от двери. Уши, как у собак ищеек фокусируют внимание, цепляясь за самое важное:

— Я уже весь архив перерыл!…. Ты уверен?…. Мне нужно это найти!… Как я ей объясню?….

Слышно урывками, потому что двери достаточно плотные. Полную картину происходящего составить у меня не получается, да и это не мое дело. Не обо мне же они в самом деле говорят. Слышу, диалог подходит к концу и осторожно открываю дверь, чтобы обозначить свое присутствие. В ответ никакой реакции, поэтому решаюсь подойти и поставить свою посылку на стол Максиму Витальевичу. Делаю все быстро и сразу же ухожу, ни сказав не слова. В ответ получаю:

— Спасибо!

И с довольной улыбкой иду на свое рабочее место. Шеф заканчивает как раз под конец рабочего дня, за что я ему очень благодарна, и мы расходимся по разным полюсам. Он — в свою дорогущую машину, я — на метро.

***

Следующую неделю все идет в обычном темпе, шеф начал чаще наведываться в архив и пропадать там часами. Я же, в свою очередь, не тревожу его и приношу кофе, до того, как он успевает попросить. А последние дни даже начала класть туда какие-нибудь маленькие приятности: конфеты, печенье или пирожное. Слишком редко он выходит на перекус. С такой комплекцией мужчина должен питаться почаще. Сначала было страшно и неловко, но потом я увидела, что он сметает все под чистую, поэтому со спокойной душой каждый день готовлю ему какие-нибудь сладкие сюрпризы. Он, не знаю в ответ ли на мою инициативу или просто по доброте душевной, всегда уходит вовремя.

После того как шеф отчаливает, приходится немного задержаться, чтобы убрать беспорядок, который царит после него, поэтому я часто остаюсь на работе подольше и уже подумала, не поставить ли мне сюда диванчик и не оставаться ли ночевать. Было бы гораздо удобнее! Но это так, фантазия разыгралась.

Обычно во время уборки я не могу удержаться и рассматриваю бумаги, которые он сегодня читал. Чаще всего это какие-то второсортные романы или неизданные рассказы. Люди часто присылают сюда свои работы, в надежде что их заметят и опубликуют, а издательство все бережно хранит. Не знаю уж для чего. Может быть, он действительно хочет найти здесь какое-нибудь хорошее произведение для публикации. Надо будет подкинуть ему мою работу! Вдруг заметит!

В последний раз, когда прибиралась в архиве перед выходными, заметила какую-то ужасно потрепанную тетрадь, застрявшую между полок. Удивительно, что она еще сохранилась, потому что многие бумаги здесь уже давно перепечатаны в электронную версию или утилизированы. Стало очень любопытно, поэтому я утащила эту тетрадь домой, все равно никто не заметит, раз столько лет валялась там. Почитаю, а потом перенесу в компьютер.

До нового чтива дома руки так и не доходят, потому что весь вечер разговариваю с подругой. Им придется задержаться в городе из-за семейных проблем, поэтому встреча переносится на неопределенный срок. Не сказать, что я разочарована. Из-за отсутствия большого количества друзей приходится цепляться за любую возможность увидеться с Евой. Так что, да. Горечь от новости присутствует.

Утром испекла своему начальнику домашнее печенье. Пытаюсь не думать из-за я делаю все это и превращаю в постоянную привычку, просто хочется как-то поднимать ему настроение. Не знаю какие тайны он хранит, но это отнимает у него много сил. Почти всегда я вижу его напряженно двигающийся стан в сторону архива или разочарованно удаляющийся оттуда. Мы не разговариваем, обмениваясь только стандартными приветствиями и прощаниями, но я чувствую, что иногда он поглядывает на меня, когда проходит мимо. Причем не исподтишка, а вполне открыто и даже откровенно, будто изучает зверька в зоопарке.

Не сказать, что мне это не нравится, но, когда он рядом, я постоянно испытываю напряжение. Все валится из рук. Спина покрывается испариной. Я не привыкла так реагировать на противоположный пол. Не понимаю, что испытываю к этому человеку и не хочу узнавать.

Сегодня он пришел почти в самое начало рабочего дня, чему я была очень удивлена. Ритуал с кофе был проведен, и я собралась ретироваться из архива, но услышала, как он говорит мне:

— Подожди. — спокойным, уверенным тоном.

Я оборачиваюсь, смотрю на него не понимающим взглядом.

— Слушаю вас.

— У меня к тебе будет просьба. Закончи все свои неотложные дела на сегодня и приходи сюда, ничего не планируй. Если спросят, скажи, что личное поручение Максима Витальевича.

Я сначала опешила, но возражать не стала. Если честно проснулось любопытно, какие это «личные» поручения он может мне дать. Освежая воспоминания с прошлой работы, начинает чесаться коленка. Пусть будет уверен, даже такому мужчине как он, я не дам опорочить свою честь и дам отпор.

Хотя, о чем это я, мне еще ничего не сказали, а я уже придумала себе кучу разных вариантов. Среди которых есть: «долго и счастливо», убийство с расчленением и т.п. Настоящая женщина…

Пока мысли витали в облаках, поймала на себе взгляд шефа и вернулась на землю. Я кивнула, сказав — Хорошо. — и удалилась доделывать утренние дела.

После обеда я пришла в архив, здесь никого не было. Снова проснулось мое любопытство и нос повел меня за стол, где сидел Максим Витальевич. Я быстро проверила, нет ли кого-нибудь в приемной, прикрыла дверь и склонилась над бумагами. Стандартные кипы макулатуры и открытая записная книжка. У шефа очень красивый, ровный подчерк, нет лишней писанины и каких-то рисунков. Все четко и по делу. У меня бы вся бумага была исписана разноцветными ручками или каких-нибудь каракулями. Что поделать, творческая натура.

Взгляд зацепился за: «Было отправлено из Штатов. Примерно в начале 90-ых.»

Не успела я перевести глаза на продолжение, как раздался кашель за спиной. Дернулась, потому что опять была поймана с поличным. Развернулась и увидела, как на меня направлен грозный взгляд этих глубоких карих глаз.

— Простите… я не специально… просто думала вы уже не придете и хотела прибраться на столе. — сказала этот бред, хоть и понимала, что оправдываться бессмысленно. Все выглядело более чем понятно.

— Тебя с детства не учили, что рыться в чужих вещах это плохо? — спокойно проговорил он, делая шаг навстречу ко мне. Я начала пятиться, но пыталась придать своему лицу максимально уверенное выражение. — И как мне тебя наказать за такое поведение?

Еще немного и я упрусь спиной в книжную полку и бежать будет точно невозможно. Стоп… что? Наказать? Он перечитал романов 18+? Мне стало дико неловко и от этого очень смешно. Почти до истерики, я действительно расхохоталась ему в лицо.

— Извините! Хпхпхп… Просто это звучит очень забавно…пхпхпх. По правилам жанра вы должны подойти ко мне максимально близко, проговорить это на ушко, ну а потом сами понимаете… хпхппх.

Я закапываю сама себя. Уже не понимаю, что несу. А он все стоит и смотрит своим непроницаемым взглядом прямо в душу.

— Вы хотели дать мне сегодня какое-то поручение? Ваша личная помощница не справляется? — Господи, что я несу? Какое мне дело до его личной помощницы?

— А ты смешная. — Наконец произносит мужчина и садится за стол, показывая рукой на соседний стул. — Присаживайся.

Я покорно сажусь, ожидая дальнейших указаний.

— Я попрошу у тебя об одной просьбе, о которой никто не должен знать.

ГЛАВА 6

— Тебе нужно привести этот архив в идеальное состояние и разобрать все работы, отправленные авторами за последние 30 лет. Если будет приходить что-то новое, то первым делом отправляй это ко мне. Пока что это твоя основная задача.

— Потом будут еще какие-то?

— Посмотрим…

— Вы здесь что-то ищите? — Произношу и после этого понимаю, что меня это касаться не должно.

— Это ты мне скажи. Мы здесь что-то ищем? — Ответил Максим Витальевич, повторяя мою интонацию.

Я считала его намек: информация конфиденциальная, для окружающих ничего сверхъестественного не происходит. Да и пока учиться держать язык за зубами.

— Вот и умница. Можешь приступать.

— Разве вы не любите работать в одиночестве?

— Я готов пойти на жертвы.

И работа закипела. До самого конца дня я торчала с ним в этом замкнутом помещении. Иногда смотрела в его сторону, а когда наши взгляды пересекались, то в тело вонзались острые иголки, оставляя после себя покалывающие ощущения. Я видела, как активно он вчитывается в материал, будто в надежде увидеть в нем что-то очень важное, что было очень стронно, ведь это работы, которые как раз-таки не подходят для публикации здесь. В патронаже представленным авторам уже было отказано.

Самому издательству более 50 лет, как я узнала позже за нашими короткими разговорами с Максимом Витальевичем. Основано оно было его отцом и досталось сыну по наследству. Его родитель недавно скончался, чуть меньше полу года назад, и босс стал полноправным и почти единственным владельцем акций. Литературное дело его никогда не привлекало, но так сложились обстоятельства, что он не мог пока что оставить свой пост. А я стою и не понимаю, как можно отдать такое место кому-то со стороны. Просто продать и забыть. Это же его наследие.

Свои мысли я произнесла в слух, за что получила смешок и неожиданное откровение:

— Если бы ты была знакома с моим отцом, то поняла бы меня. В какой-то степени я даже жажду отдать это дело, чтобы больше не иметь с ним ничего общего.

— А что с вашей матерью? Издательское дело ее не интересует? — Раз тема семьи уже была поднята, то грех не спросить интересующий меня вопрос.

Он ощутимо напрягся. Я увидела, как вытягивается его спина. Было понятно, что это не то, что он хочет обсуждать с посторонними.

— Моя мать ушла из семьи, когда я был совсем маленьким. Причин мне не известно. Где она сейчас я не знаю. Кроме отца у меня никого не осталось. — Каждая фраза, как ножом по сердцу. Стало очень жаль шефа. Как мать может бросить маленького ребенка? Какие мотивы могут побудь женщину оставить все и уехать, забыв о семье? Мне кажется, я никогда не смогу понять этого.

— Что вас сдерживает, чтобы не бросить все сейчас, раз вы этого так хотите? — Решаюсь я на отчаянный вопрос. Терять мне уже нечего. Если не сочтет нужным, то не будет рассказывать. Просто хочется понять этого человека и то, что творится в его голове.

— Бумажная волокита и оформление наследства. И еще кое-что, что твоей милой головке знать не обязательно.

Это был удар ниже пояса. Уж что-что, а снисходительное отношение я терпеть никогда не могла. Проглатываю огромный ком в горле. Больше не буду поднимать с ним серьезные темы, чтобы не получать под дых. Мог просто сказать: «Не важно. Я не хочу поднимать эту тему.» Или что-нибудь в этом духе.

Под конец рабочего дня я решаю, что сегодня не хочу проводить здесь сверхурочные неоплачиваемые часы и прошу своего начальника покинуть помещения, чтобы я смогла оставить свой пост. В ответ на такую наглость он спокойно встает. ПОМОГАЕТ МНЕ УБРАТЬ ВСЕ В ЗАЛЕ! И провожает в сторону лифта. Все происходит в абсолютной тишине. Я с глазами по пять копеек принимаю его участие.

В лифте царит умиротворяющая атмосфера и приглушенный свет. Повторяется история с дыханием, но на этот раз такое чувство, что я волосками на коже ощущаю его тело. Настолько близко он стоит. За моей спиной, протягивая руку начальник нажимает на 1 этаж, слегка задевая мое плечо. По телу пробегают мурашки, и я надеюсь, что он их не чувствует, однако слышу его учащенное дыхание. Мы застреваем в безвременье, и я хочу, чтобы это продолжалось как можно дольше. Все вокруг окутывает его запах, и я неосознанно прикрываю глаза, откидываю голову немного назад, делая глубокий вдох.

Чувствую его руки в своих волосах. Он легко проходит пальцами, как расческа, разделяя их на пряди, перебирая пальцами. От такого простого движения внизу живота все стягивается в тугой узел, и я держусь, чтоб не промурлыкать от наслаждения.

Максим Витальевич наклоняется к моему уху, убирает волосы, освобождая доступ. Я слышу его горячее дыхание:

— Чем должна была закончиться история с наказанием, будь мы в романе? — И руки немого, но ощутимо сжимают волосы, заставляя наклониться еще сильнее назад.

Звук лифта. Я просыпаюсь. Это точно было сон! На ватных ногах плетусь к выходу из здания, шеф идет следом. В голове желе, ноги свинцовые, в животе бабочки. Отлично! Нужно уносить от сюда ноги, пока я сама не сдалась ему в плен. Ускоряю шаг и двигаюсь в сторону метро, крикнув Максиму Витальевичу, не оборачиваясь:

— До свидания!

— До завтра. — Звучит ответ, и я чувствую его взгляд на своей спине до самого спуска в подземку.

***

У меня точно давно не было мужчины! Или же сильно разыгралась фантазия! Это не могло быть правдой! Или могло? В голове мысли летают роем пчел, не могу поймать ни одну, чтобы прийти к какому-нибудь выводу. Слава богу впереди выходные и я смогу остыть. Чувствую себя чайником, который закипел, а его никак не снимают с плиты.

— Мама, Пап. Я дома! — Оповещаю свою стену и плетусь на кухню заварить чай с ромашкой. Взгляд падает на тетрадь, которую я недавно прихватила из архива. Это то, что мне сейчас нужно, чтобы не думать о всякой ерунде, связанной с этим несносным мужчиной!

Переодеваюсь в свой милый домашний костюм: розовые короткие шорты и укороченный топ с рисунком зайчика. Дополняют образ огромные тапочки с заячьими ушками. Именно в таком виде я и представляла шефа. Все! Хватит о нем думать! Беру тетрадь и усаживаюсь на диванчик.

Я принесла ее домой из праздного любопытства. Была уверенна, что меня ничего не зацепит. Если какое-то произведение не приметили в издательстве, то это явно того не стоит. Просто рабочий день уже закончился, а я как истинный романтик и поклонник всей этой чепухи, люблю разглядывать почерки людей. Говорят, что по ним можно составить характеристику личности.

Например, у шефа он очень: красивый, ровный и, я бы сказала, строгий. У меня же — размашистый и неаккуратный. Я быстро пишу, пытаясь не забыть мысль, которая пролетает в голове. Часто во время редактуры своих текстов долго пытаюсь разобрать свои каракули. Я стараюсь не зацикливаться на красоте и понятности текста, пока мою владеет вдохновение. Вдруг оно улетит и больше не вернется?

У женщины, что писала в этом дневнике очень нежная и неспешная манера письма. И да, это женщина, а в своих руках я держу ее личный дневник. Не знаю почему, но я абсолютно уверена в этом. Появилось чувство, что я знаю ее. Если бы я вела свой дневник, то он был бы похож на этот.

Повествование ведется от женского лица, по ощущения ей от 20 до 30 лет. Не слишком молодая, но достаточно опытная. Она рассказывает о своей жизни, причем в очень бытовых подробностях. Слишком просто, чтобы помещать это в литературное произведение, которое хочешь отправить в издательство. Появилось чувство, что это тетрадь оказалась в моих руках не случайно. Может сама судьба хотела, чтобы я нашла ее?

Женщина из дневника не называет своего имени. Я обозначила ее Катериной, будто перенося на себя ее судьбу. У героини есть маленький ребенок — мальчик и муж — гораздо старше нее. Она описывает обычные проблемы, будни, попытки воспитания маленького ребенка и свой страх перед будущим.

Сначала все идет спокойно. Ранняя беременность, необходимость узаконить свои отношения с отцом ребенка. Ссоры с родителями приводят к тому, что она соглашается. Я могу понять ее, сейчас другое время и другие нравы, но тогда она стояла перед серьезным выбором. Общество начало бы осуждать ее и показывать пальцами. Отец ребенка был непреклонен, как и ее семья. Пришлось сдаться.

Читаю все это и по телу пробегает дрожь и непрошенные слезы. Я рада, что живу во времена, когда человек сам распоряжается своей судьбой и телом. Я благодарна родителям, которые всегда поддерживали меня, потакали всем моим капризам о выборе хобби. До поступления в институт я успела много всего попробовать: разный спорт, рисование, музыка. Когда пришло время выбора будущей профессии, мы собрали семейный совет и долго думали над этим. Я так и не смогла определиться. Мне позволили на год отказаться от поступления и решать, что же я все-таки хочу больше. В выделенное для самоопределения время я активнее увлеклась литературой, стала гораздо больше читать. К концу срока решение пришло само. Я поступила на литературный и ни разу не пожалела об этом.

Катерина не рассказывает о своем прошлом. Она открыла тетрадь и начала писать от переизбытка чувств. Снова появляется мысль: что эта тетрадь забыла на полках нашего архива? Я начинаю придумывать прошлое героини и как она могла бы выглядеть. Чем она увлекалась до всех этих событий и какой представляла свою жизнь. Надеюсь, к финалу она найдет свое счастье вместе с мужем и маленьким ребенком.

Чтение настолько сильно увлекает меня, что я забываю о времени и останавливаюсь уже на рассвете, когда глаза налиты свинцом и голова мыслит с большим трудом и задержками.

— Спокойной ночи, ребята, завтра я вам дочитаю. — Говорю своим верным поклонникам на стене. Я не редко читаю им в слух, это помогает прочистить мысли. — Доброй ночи, Катерина. — говорю я своей новой вымышленной подруге и иду спать.

Интересно, жива ли сейчас эта женщина. Я бы хотела с ней пообщаться. Надо будет попробовать отыскать ее данные в базе. Издательство отмечает кто, когда и какие работы отправляет на оценку.

ГЛАВА 7

Следующий день посвящаю домашним делам и проработке материала, который намереваюсь отправить в издательство под псевдонимом.

В понедельник, сидя за рабочим столом, доделываю свой сборник рассказов. Понимаю, что это непрофессионально и я хотела бы заниматься этим не в ущерб основной работе. Но кто увидит? Утро только началось, все заваривают себе кофе и готовятся к долгому дню. Шеф никогда не приходил настолько рано. Лишний час у меня точно есть.

Меня уносит волной вдохновения. Вот это я понимаю — работа, не то, что в архиве. Я ничего против не имею, все работы хороши. В любом занятии можно найти интерес. Однако, работа с текстом — это точно мое. Согласна, у меня мало опыта и я еще не профессионал, но я уверена в себе и хочу связать с этим жизнь. Для начала — это самое необходимое.

Настолько сильно увлекаюсь своими нерабочими делами, что теряю счет времени. Поднимаю голову вверх и натыкаюсь на изучающий взгляд. Максим Витальевич стоит около моего стола и смотри прямо на меня. Интересно, давно ли?

— Добрый день. — говорю я, натягиваю фирменную улыбку и захлопываю ноутбук. По ощущениям, вышло очень резко. Надеюсь, я не забыла включить автосохранение.

— Вы забыли, какой работой я просил вас заниматься? — Голос холодный, губы стянуты в тугую линию.

Ничего, прорвемся! И не с таким справлялись! Проглатываю нервный ком и отвечаю, подняв голову:

— Прошу прощения, немного отвлеклась. Сию секунду отправляюсь на задание. — Говорю я с легкой иронией и поднимаюсь из-за стола.

Он опускает свою огромную руку мне на плечо и легко надавливает, заставляя сесть обратно.

— Это ведь не рабочий ноутбук? И что вы там печатали?

— Я извиняюсь за то, что занималась неуместными делами в рабочее время.

— Это не ответ на мой вопрос.

— А какой ответ вас устроит?

— Честный.

Если я ему признаюсь в своей затее, то не получу непредвзятого отклика на свое творение. С другой стороны, вдруг он сам захочет посмотреть мою работу? Нет, у него и так много других дел. Он не будет возиться с недописакой вроде меня. Либо посмеется, либо уволит. Решаюсь сказать правду, как он попросил. Хотя, скорее потребовал.

— Я отправляла резюме на вакансию редактора, но она оказалась занята, поэтому мне предложили эту работу. Не подумайте, я не жалуюсь, просто хотелось попробовать себя в другой роли, кроме архивного работника. — Фух! Сказала и прямо камень с плеч.

— И вы хотите отправить свою вакансию в другое издательство? — Я увидела, как он сжимает край стола, на который опирается. Костяшки пальцев побелели.

— Нет, вы что! Просто немного стыдно признаться… — Думаю, как бы лучше выразиться.

— Я слушаю. — Строгий тон, не терпящий возражений.

Мне становится очень душно. Если он так реагирует на обычное резюме в другую контору, какой будет реакция на то, что хотела схитрить и отправить свою работу на рассмотрение сюда.

— Я хотела попробовать и отправить некоторые из своих работ сюда. Не думайте, я не питаю иллюзий на этот счет. Просто было интересно узнать ответ, вдруг это поможет в дальнейшей работе. Вы же не думаете, что я вечно хочу работать в архиве?

Я слышу выдох облегчения. Что за странная реакция? Найдут другую миловидную девушку, которая будет капаться в бумагах, и он будет уже ее мучить своими заданиями. На секунду появилась мысль, что он не хочет, чтобы я уходила и поэтому так сильно напрягся. Эта мысль улетучилась так же быстро, как и появилась.

Его лицо обрело более доброжелательно выражение. Даже появилась легкая улыбка.

— Так бы сразу и говорили. Я же не кусаюсь. Можете отправить мне свои работы. Не обещаю, что мы что-то опубликуем, но я могу оставить комментарии и рекомендации на будущее.

Моя челюсть упала. В прямом смысле! Я подняла ее рукой и, все что я смогла вымолвить в этот момент, было:

— Серьезно?

— Абсолютно. Вот моя визитка. Здесь номер телефона и почта. Отправьте мне свои работы, как будете готовы.

— Спасибо… — Мозг отказывался верить в это чудо. — Спасибо! — Сердце совершило тройной кульбит, и я не заметила, как оказалась на шее у шефа.

Он принял объятия благодарности и даже сделал взаимный жест, положив руки мне на талию. По телу сразу расползлось волнующее ощущение. Ноги стали тяжелее, а внизу живота сладко заныло. Захотелось продлить этот момент, но я понимаю, что это может выглядеть очень двусмысленно. Попыталась отстраниться. Мертвая хватка рук на моей пояснице не позволила.

Молчание затянулось. У меня не получается заставить себя сделать хоть какое-то движение. Решаюсь принять выжидательную позицию. Шеф стоит. Я чувствую, как учащается его дыхание, потому что его и моя грудь сейчас находятся в очень тесном контакте. Благо на мне сегодня плотный бюстгалтер. Соски предательски напряглись и трутся о мягкую ткань.

— Не за что, Катерина. — Проговорил Максим хриплым голосом. Мне кажется именно такой он у него с утра. Интересно, я когда-нибудь узнаю это? — Я зайду немного позже. — Прозвучало уже более собранным тоном.

Шеф отстранился, развернулся и стремительным шагом вышел из приемной. Он что, убежал от меня? Ведь он никогда не приходил просто для того, чтобы пообщаться с рядовыми сотрудниками.

С мечтательной улыбкой отправляюсь в архив, перебирая ватными ногами.

ГЛАВА 8

До конца дня Максим Витальевич так и не появился. В прочем, как и следующие несколько дней. Все это время я проводила в архиве, чтобы избежать неловких ситуаций. Вдруг он подумает, что я пользуюсь его добротой. Лимит щедрости — ограниченный ресурс. Я буду стараться использовать его только по необходимости.

Составила письмо, которое буду отправлять шефу на оценку. Дико боюсь. Мои работы — это мелочь, в сравнении с тем, чем он работает каждый день. Мировая литература, лучшие современные авторы, перевод зарубежных произведений — вот с чем должна разбираться птица его полета. Мои милые романтические рассказы — это иголка в стоге сена, которую легко не заметить. Однако, он уже предложил мне свою помощь. Я его об этом не просила. Уверена, что он помнит о своем обещании и не пропустит мое письмо.

Долго сижу напротив ноутбука и не решаюсь нажать кнопку «отправить». Я должна быть уверена в себе! Вряд ли он будет говорить необоснованную критику. Только конструктив и факты, так что бояться нечего. В будущем я смогу использовать его рекомендации. Это огромный плюс.

Нажала. Жду. Не знаю, чего. Не прочтет же он мои работы за 5 минут. Пальцы рук нервно постукивают по столу, на лбу выступает пот. В таком состоянии мне придется жить несколько дней, может быть недель, пока я не получу свой ответ.

Ближе к выходным позвонила Ева:

— Добрый вечер, старушка! Не буду томить и сразу сообщу, что у меня две хорошие новости.

— Вся во внимании.

— Во-первых, мы прилетает уже на этих выходных, так что ничего не планируй. Две бутылки сухого должны стоять на столе к моему приходу!

— Ты хочешь, чтобы я умерла от передозировки алкоголя? Я уже не так молода, как ты заметила.

— Откачаем!

— Что во-вторых?

— Егора — (так зовут ее мужа) — обязали сходить на какое-то очень важное мероприятие, где будет дико скучно. Он сказал, что я не могу оставлять его там одного. Так что я попросила его узнать, сможет ли он взять пригласительный для тебя. Ты же не бросишь свою подругу одну в этом море лести и приторной вежливости? — Говорит она сбивчиво и громко.

— Я не понимаю, зачем там нужна я?

— Просто так! Мне каждый раз тошно, когда я хожу с ним на эти мероприятия. Слишком много пафосных девиц, даже поговорить не с кем.

— Ты будешь со своим мужем.

— Ну «да». Знали, плаваем. Он уйдет куда-нибудь обсуждать дела вселенского масштаба, а мне придется развлекать себя самой. Ты мне нужна!

Я долго думаю, размышляя над ее предложением, но в итоге поддаюсь на мольбы и соглашаюсь. После этого я рассказываю ей историю с Максимом Витальевичем и моими работами.

— Он точно положил на тебя глаз! — Тема моей личной жизни у Евы всегда на повестке.

— Нет. Это невозможно. Ты видела его и меня?

— Ты себя недооцениваешь, старушка!

За такими разговорами проходит несколько часов. После я уже по инерции открываю почту и проверяю сообщения. Конечно же — пусто. Начинаю загонять себя по этому поводу. Если бы все было хорошо — он бы не молчал. Узнать бы, что у этих мужчин в голове. И я сейчас не только про работу.

До самых выходных Максим Витальевич не появляется в поле моего зрения. Ответных сообщений я тоже не наблюдаю. Снова обдумываю свой план по отправке работ под псевдонимом, но он сразу отметается. Теперь шеф видел мой сборник, я уверена, что он прочитал сообщение. Такие как он не оставляют почту не просмотренной. Значит этот вариант больше невозможен.

Посмотрела в интернете другие издательства. Наше — самое большое в городе, но для старта подойдет любое. Накидываю варианты. Маленькая язва во мне начинает говорить: «это предательство!» Но я отгоняю ее в дальний угол, потому что я никому здесь ничего не должна. Шеф сам игнорирует мои сообщения. Значит я вправе делать то, что захочу. В понедельник разошлю свои работы в другие места!

Выходные наступают, а значит и приезд моей горячо любимой подруги. Договорились с ней сходить в торговый центр. Я редко там бываю, потому что не сильно люблю это дело. Но обновлять гардероб — это необходимость. Значит будем совмещать приятное с полезным!

Ева сильно изменилась с тех пор, как вышла замуж. В лучшую сторону. Стала более спокойная, уверенная в себе и невероятно красивая. Дорогая одежда, лучшие салоны и главное — любящий муж, творят с женщинами чудеса.

Мы гуляем по магазинам, прерываемся на ужин в кафе на верхнем этаже. Разговор заходит про званый ужин, куда меня заставляет пойти эта настырная женщина.

— Ты не подумай, что я хочу тебя обидеть, но твои наряды никуда не годятся. Там жесткий дресс-код, могут развернуть на выходе.

— Если меня пригласили, значит я могу пойти в любой одежде!

— Дорогая, кажется, ты кое-что не понимаешь. Там встречают по одежке.

— Я не хочу ТАМ ни с кем встречаться. — Не унимаюсь я. Я понимаю подругу, ей не хочется позориться перед важными людьми. Это ведь ее инициатива, что на вечере будет человек в одежде из магазина «низкоцен». Я, конечно, утрирую, но пару кофточек оттуда у меня и вправду есть. И я нисколько этого не стыжусь!

— Мы подберем тебе идеальное платье. Это будет мой подарок, в честь наших редких встреч! Тем более… Я познакомлю тебя с друзьями Егора. Или ты сама встретишь кого-нибудь. — Опять она за свое. Решила меня сосватать за кого-то.

— Я иду туда ради тебя, а не противоположного пола. Особенно такого, который встречает по одежде, а не уму.

— Ладно, будь по-твоему. Но от подарка ты не имеешь право отказаться! — И как я могу отказаться от столь щедрого предложения?!

В более веселом настроении мы гуляем по торговому центру почти до самого закрытия. Находим мое идеальное платье! Так же я купила еще одно, более коктейльный вариант. Идеальное черное сатиновое платье. Отдаленно напоминает комбинацию, но более облегающее. Скромное, если не смотреть на длину. И именно в нем я решаю продолжить вечер с подругой в клубе.

Мы заехали ко мне домой, чтобы занести пакеты и переодеться. К своему новому платью я надела легкие черные босоножки на небольшом каблуке с сексуальными завязками почти до колена. Дополнили образ массивные сережки и легкий макияж. Остановилась у зеркала — на меня смотрела невероятно красивая женщина. Подмигнула своему отражению и отправилась на выход. Пятая точка чесалась от желания найти приключения.

Клуб оказался очень приятным. Выбирала Ева. Все выглядело стильно и со вкусом. Сегодня играл известный диджей, и мы планировали танцевать до изнеможения. В течение всего вчера я замечала на себе заинтересованные взгляды противоположного пола и не могла не радоваться этому. В такие моменты начинаешь ощущать себя желанной и невероятно сексуальной. Самооценка ползет вверх со скоростью света.

Я не планировала сильно напиваться, но все пошло не по плану. Видимо дали о себе знать бокалы, которые я опустошила до того, как переступила порог этого заведения. Мы выпили еще несколько коктейлей, и я думала, что вечер только начинается! Музыка, танцы, красивые люди. Я порхаю в воздухе, в легких чувство эйфории и бабочки в животе…

Просыпаюсь от дикой сухости во рту и боли в голове. Мозг отказывается работать, а глаза налиты свинцом. Заставляю себя поднять веки и отправиться на поиск живительной влаги. Но тут же останавливаюсь. Я не дома!

ГЛАВА 9

Я лежу на большой кровати в чужой комнате. Одна. Резко поднимаю одеяло… Фух! Одежда на месте. Уже хорошо. Я все еще в том же виде, в каком была в клубе, не считая босоножек. Нужно срочно выбираться от сюда и сделать это так, чтобы ни с кем не столкнуться.

Поднимаюсь. У постели нахожу свою обувь. Беру ее в руку, чтобы не стучать каблуками. Взгляд упирается в зеркало на соседней стене. От вчерашней королевы красоты не осталось и следа. Макияж потек, лицо опухшее, волосы растрепаны, платье помято. Представляю какое сейчас от меня амбре. Не женщина — мечта.

Медленно открываю дверь из моего логова, на носочках крадусь по коридору. По ощущениям я двигаюсь к выходу. Пройдя через узкий коридор, выхожу на кухню. Оглядываюсь: огромное пространство с панорамными окнами, невероятно светлое. Совмещенная кухня и гостиная. Двигаю головой от одного края комнаты в другую и натыкаюсь на мужчину, сидящего за барным столом и попивающего кофе. Это Максим Витальевич! Черт! Вот и все… Пришел мой смертный час.

Он смотрит на меня, улыбается и жестом приглашает за стол.

— Доброе утро. Выглядите помятой. — Говорит он, протягивая каждую гласную, и смотрит на меня оценивающим взглядом.

Я жестом рук показываю пистолет и выстреливаю себе в голову.

— Все. Надеюсь, я умерла, потому что это не может быть правдой.

— Раз так, будем считать, что вы попали в рай, потому что кофе у меня неземной. Присаживайтесь. — Отвечает мужчина и поднимается на ноги, чтобы сделать вторую чашку.

— Можно я просто уйду, чтобы у меня был хоть маленький забыть этот позор?

— Нееет, как же так. Мы должны насладиться им по полной.

Он доделывает кофе, ставит его передо мной. Садится рядом. Все это время мы молчим, а мои нервные клетки работают сверх нормы. Ноги нервно дергаются, глаза бегают. Приходится смириться и воспользоваться приглашением. Я смотрю на него, пытаясь собраться с мыслями.

— Надеюсь вы не забыли нашу чудесную ночь? Было бы очень обидно узнать это, ведь вы столько всего мне сказали вчера. — Слушаю его шутки и покрываюсь пятнами стыда. Пытаюсь вспомнить то, что было вчера, но ничего не выходит.

— Я абсолютно ничего не помню. Простите, если вас это огорчит. — Смысла врать я не вижу. Видимо вчера между нами все-таки была связь.

Он начинает смеяться, смотря на мое извиняющееся и потерянное выражение лица.

— Если вас интересует было ли между нами что-нибудь, то можете быть спокойны. Ваша честь цела. Тем более, вы были в таком состоянии… — Кривит лицо Максим Витальевич, от чего у меня краснеют еще и уши.

— Я поняла! Спасибо, этого достаточно. — Ноль реакции. Мужчина продолжает смеяться надо мной, наслаждаясь сложившейся ситуацией. — Расскажете мне, как я вчера оказалась здесь и почему?

— Вы вообще ничего не помните?

— Нет.

— Печально. — Говорит он и как будто грустнеет от этой информации. Что я вчера такого делала? Страшно представить… Боже, молюсь о том, чтобы я не пыталась соблазнить его! Потому что, если это было так, значит я получила отказ. От этого факта становится в двойне неловко. — Примерно в час ночи мне поступает звонок на телефон. Я был очень удивлен, особенно когда узнал, что звоните мне вы. По голосу вы уже тогда были очень пьяны и хорошо проводили вечер. Вы сказали, что я козел, урод и прочие нелицеприятные выражения, которые я не хотел бы упоминать. Как я понял, связано это было с работой, которую вы отправили мне на почту. Память не просыпается?

Кручу головой из стороны в сторону. Узнаю себя. Нужно было оставлять телефон дома.

— Так вот, — он продолжил — связано это было с тем, что я игнорировал ваше сообщение и не говорил вам откровенно, что ваш сборник рассказов — «полное говно». Это, если что, цитата.

— Боже. Извините меня пожалуйста, я не это имела в виду! — Представляю, что я могла наговорить ему. Когда алкоголь поступает в кровь, мой язык превращается в помело. Фильтр отключается. Я говорю все, что на уме.

— Думаю, что именно это вы и имели в виду. Но я на вас не в обиде. Это было даже забавно, на меня давно никто не кричал. Особенно таким милым голосом.

— И что было дальше?

— Дальше вы не дали мне объясниться и сказали, что выслушаете «мои оправдания» только лицом к лицу. Я принял этот вызов и приехал. Вы были очень удивлены, но разговор так и не состоялся. Ваша подруга попросила отвезти вас домой, но я не успел узнать у нее адрес. Да и в таком состоянии мне было страшно отставлять вас одну. Так эта история и закончилась. Я просто привез вас к себе и уложил спать.

— Большое вам спасибо. — А вот Ева получит грандиозную взбучку. Я уверена, что она специально не сказала ему мой адрес. Сваха недоделанная.

— Сочтемся. — Отвечает Максим Витальевич и подмигивает. Как я смогу отплатить ему за заботу? Такое чувство, что я сейчас подписала договор с самим дьяволом.

— Как я могу отблагодарить вас?

— Я еще не придумал, но сообщу тебе, когда это произойдет. — Тебе? Когда мы успели перейти на «ты»? И это его улыбчиво-мечтательное выражение лица не предвещает ничего хорошего.

Очевидно, что разговор исчерпал себя и мне пора выдвигаться домой. Я поднимаю с пола туфли и встаю из-за стола, так и не попробовав кофе от шефа. Его сделал он. Сам. Приятно оказаться по другую сторону баррикады.

— До свидания, Максим Витальевич. Еще раз спасибо за то, что помогли нам вчера. И…извините. — Пячусь к двери и натягиваю свои босоножки.

— Ты собираешься в таком виде отправиться домой? — Произносит, оценивая мой внешний вид.

— Я вызову такси. — Одна босоножка готова!

— Подожди пять минут. Я отвезу.

— Вы и так слишком много для меня сделали. Я доберусь сама, спасибо. — Вторая готова! Я почти на финише! Уверенна, он говорит это только из вежливости. Кто захочет ехать на другой край города утром в свой выходной.

— Снимай свои развратные туфли и присаживайся за стол. Ты успеешь спокойно позавтракать, пока я собираюсь. — Безапелляционным тоном заявляет мой босс и пристально смотрит на мои ноги в обуви. Туфли действительно очень сексуально обвивают мои стройные ножки. Но подобных замечаний от шефа с не ожидала. Даже поперхнулась от неожиданности.

— Вы любитель женских ног? — Пытаюсь отшутиться. Зачем я опять это делаю!? Звучит очень странно, особенно в сложившейся ситуации.

— Сама себя закапываешь, Катерина. — Шеф встает и подходит ко мне. Близко. Наклоняется к моему уху. Отодвигает волосы в сторону. Кожу опаляет его дыхание. По телу пробегают мурашки. Я боюсь пошевелиться. Так и стою, ловя воздух ртом. — Тебе лучше не знать, что именно и как я люблю. — Губы касаются ночки уха. Он всасывает ее в рот, прикусывает и оттягивает. Я издаю легкий стон, который не остается незамеченным. Он возвращает свое лицо на прежнее место, смотри мне в глаза и молчит. Потом отворачивается и на ходу говорит мне:

— Можешь располагаться. Я скоро приду. — И скрывается в коридоре. Видимо его комната находится рядом с той, где ночевала сегодня я.

ГЛАВА 10

Я так и остаюсь стоять пригвожденная к месту с открытым ртом. Смотрю в ту сторону, куда скрылся Максим Витальевич. В голове полнейшая сумятица. Что это было? Как мне себя вести? Нам же еще в машине вместе ехать! В голове созревает план. Дергаю ручку двери. Закрыто. Ключей рядом нет. План провалился!

Снимаю свои «развратные» босоножки и плетусь к барной стойке. В животе дико урчит. Кофе на голодный желудок я не осилю, но и оставлять его нетронутым не хочется. Делаю глоток и к горлу подкатывает тошнота. С утра после пьянки я ем только вредную еду. Такая вот привычка. Да, я взрослая женщина, но на утро после веселой ночи всегда отправляюсь в Мак. Либо в подобное заведение, которое нахожу рядом. Если я сейчас не поем, то до дома не доеду. На голодный желудок меня сильно укачивает, а портить машину шефа или позориться и просить его остановиться, чтобы прочисть желудок, не хочется. Придется вежливо настоять на моем уходе.

— Максим Витальевич! — Молюсь всем богам чтобы он меня услышал и не пришлось идти к его комнате. Конечно же, этого не происходит и мой клич остается незамеченным.

Иду по коридору и нахожу комнату, которая находится ровно напротив моей. Ну, не моей, конечно, называть ее так мне не хочется. Вряд ли я еще раз появлюсь в этой квартире. Легонько стучу. В ответ тишина. Стучу еще раз. Снова тишина. Ладно… Будем действовать по-другому. Толкаю дверь, она легко поддается.

Перед глазами появляется уютная холостяцкая спальня. Чем-то похожая на ту, в которой ночевала сегодня я, но больше обставлена личными вещами. По среди комнаты не кровать, а самое настоящее ложе. Белые простыни и подушки находятся в беспорядке. Он не прикасался к ней, после того как встал. Хочется прыгнуть в нее и утонуть в его запахе. Здесь все кругом пахнет невероятно. У Максима Витальевича отличный вкус на парфюм. Одна проблема — его здесь нет.

Слышу звук двери внутри его покоев. Очевидно, это ванная и мужчина там. Второй план проваливается с таким же треском. Ломиться туда, когда он принимает душ будет верхом идиотизма. Нужно срочно ретироваться от сюда, пока босс не вышел. Только я принимаю это решение и начинаю отступать, как дверь открывается и перед моим взором предстает шикарный образец мужской красоты. Полотенце повязано на бедрах. Очень низко. Не понимаю, как оно вообще держится. Все тело покрыто каплями воды. Это не мужчина — Аполлон! Не могу оторвать взгляда от его кубиков. Так и хочется прикоснуться руками. Перевожу взгляд выше. Он смотрит на меня. Время останавливается. Я понимаю, что стою как дура в ЕГО комнате и откровенно пялюсь.

— Ты что-то хотела, Катерина? — Максим Витальевич тоже не отстает и прожигает меня взглядом нисколько не стесняясь.

— Я…я… простите. Я просто вас звала. Подумала, не слышите. Потом дверь. Она как-то сама. Ну… открылась… И вот…

— Есть все-таки у этих дверей удивительное свойство — открываться не вовремя, да? — Анализировать информацию не выходит. В голове перекати-поле, думать получается плохо.

— Да. — Все, что получается выдавить из себя.

— А в самой комнате ты оказались совершенно случайно? — Говорит он заговорщицки и подходит ко мне.

Тело моментально реагирует. Внизу живота взрываются атомные бомбы. Я все-таки женщина, а он голый! Почти голый. Но это сейчас абсолютно не важно. Между ног становится очень горячо от вида этого мужчины. А он абсолютно непроницаем. Такое чувство, что это я сейчас стою голая перед ним и смущаюсь.

— Я не знала, что вы в душе. Хотела сказать, что не смогу поехать с вами, прежде чем вы успеете полностью собраться. — Вау! Да я красотка. Сформулировала мысль и смогла произнести ее без запинок. Можно себе поаплодировать. После того как выйду из этой проклятой квартиры, конечно.

— У тебя какие — то планы?

— Да! То есть, нет… Мне просто нужно идти. До свидания. — И тихонечко делаю еще один шаг спиной к выходу. Максим Витальевич за секунду догоняет, останавливается напротив меня, протягивает руку к ручке двери, которая находится за мной, и захлопывает путь отхода.

— Я отвезу тебя туда, куда нужно. Это не обсуждается. — Ну что за упертый мужчина!

Расстояние между нами меньше метра. Приходится закидывать голову вверх, чтобы не проиграть ему в этой схватке гляделок. Я делаю такое же серьезное лицо, как у него. Храбрюсь изо все сил.

— Это нарушает мои личные границы! — И тыкаю указательным пальцем в эту невероятно твердую грудь.

Он перехватывает мою кисть, заворачивает меня так, что я оказываюсь прижата к нему спиной. Максимально близко. Меня касается влага, оставшаяся на его теле. Он утыкается носом мне в ухо и произносит, опаляя горячим дыханием:

— Вот это нарушает твои границы. — Потом опускает вторую руку мне на бедро. Ощутимо сжимает. — И это нарушает твои границы. — Мое дыхание становится сбивчивым. Не знаю, чего я жду, но мне безумно интересно, чем это все закончится. Он ведет своей рукой выше, доходя до края платья. Мои ноги начинают подкашиваться, но сильная хватка не дает упасть. Шеф проводит большим пальцем по краю платья, заходи под него. — Особенно вот ЭТО нарушает твои границы. — По телу бегут мириады мурашек. Соски твердеют и их становится отчетливо видно под тканью платья. Лифчика на мне нет и это фатальная ошибка. В голове мигает: Код красный! Код красный!

— Мне продолжить? — Звучит отрезвляющий голос над ухом. Последнюю фразу Максим Витальевич произносит громче и без сексуальных оттенков. Одергиваю его руку со своего бедра. Хватка ослабевает, и я выскальзываю из объятий. Смотрю яростным взглядом в его глаза и вижу, как там пляшут черти. Он просто играет со мной!

— До свидания, Максим Витальевич.

— Я же сказал, что никуда тебя не отпущу. Скажи своим «планам», чтобы немного подождали. Дай мне пыть минут и можем выдвигаться. — Он выглядит абсолютно спокойно, но я чувствую, что мужчина тоже возбужден. Сильно. Как и я. Дыхание глубокое и кое-что еще, что сдает его с потрохами. Чуть ниже пупка. Оттягивает полотенце. И он этого ничуть не стесняется.

Я киваю ему и гордо удаляюсь из комнаты. Иду и чувствую, насколько я сейчас мокрая. Если он не перестанет меня провоцировать, то я поддамся. Забуду свои мысли о «долго и счастливо» с правильным человеком. Возможно, буду жалеть, но уже после содеянного. Сомневаюсь, что он собирается стоить семью. Да и я предпочитаю другой типаж… Наверное.

Живот снова предательски урчит. Придется просить моего начальника заехать за «питательным» завтраком, раз уж он сам напросился.

Спустя ровно пять минут он входит на кухню полностью готовых к выходу. Выглядит как всегда потрясающе. В этот раз я впервые вижу его в повседневной одежде. Удивительно. Думала такие, как он всегда ходят только в костюмах и идеально отглаженных рубашках.

На Максиме Витальевиче темно синие джинсы с легкими потертостями и белая толстовка. Теперь он выглядит не так устрашающе. Невольно вспоминаю свое отражение в зеркале этим утром. Понимаю, насколько я ужасно сейчас выгляжу на его фоне. Душ мне бы точно не помешал. А лучше долгая ванна. Я попыталась привести себя в более-менее приличное состояние. Причесала волосы руками, умылась. Попыталась смыть косметику, но без специальных средств получилось не идеально. Под глазами все еще виднеются темные круги от туши. И не будем забывать синяки под глазами после «веселой» ночи. Как же хочется поскорее оказаться дома! Живот снова издает вой умирающего кита, и я делаю извиняющееся выражение лица.

Так… как бы более деликатно подойти к этому вопросу…

— Максим Витальевич… а вы не хотите в Мак? — Мнусь, перебирая пальцы.

— Зачем?

— Когда вы там были в последний раз? — Да я мисс деликатность!

— Уже не помню. Ты хочешь есть? Могла бы найти что-нибудь здесь, я же сказал тебе. — Он встает и двигается в сторону холодильника. Открывает его и жестом руки показывает мне его содержимое. — Этого недостаточно? Или ты не уважаешь человеческую еду?

Боже, какой стыд. Нужно было затолкать в себя что-нибудь съестное и не разыгрывать тут комедию умирающего от голода человека. Но организм не обмануть. Ладно, потерпим до дома, а там разберемся. Закажу доставку по дороге. Надеюсь, мой желудок пока еще спит и не даст о себе знать в виде тошноты.

— Ладно, я просто предложила. Поехали домой. Я очень устала. — И приклеиваю на свое лицо самую милую улыбку, на какую только способна.

Максим Витальевич закрывает дверцу, берет свой телефон и достает связку ключей с самой верхней полочки шкафа на кухне, где хранится посуда.

— Вы специально спрятали их там от меня?

— Я же не хотел, чтобы ты сбежала от меня. — И подмигивает.

***

Едем и молчим. Я смотрю в окно. Первые пол часа приходят спокойно, но потом меня начинает укачивать. Глубоко дышу. Становится только хуже. Открываю окно. Вдох — выдох. На улице много машин. Пахнет мегаполисом, бензином и гарью. Идеальное сочетание чтобы умереть.

Шеф замечает мои манипуляции с окном и глубокое дыхание. Я пыталась скрывать это первые десять минут, но потом стало абсолютно без разницы. Единственная мысль в голове — поскорее доехать. Виды за окном отвечают мне категоричное — нет. Так-как путь до дома мы преодолели только до экватора, если не меньше. Шеф сворачивает на ближайшей стоянке, смотрит на меня взволнованным взглядом.

— Тебе плохо?

— Немного.

— Что мне сделать? — Почему его вечно тянет проявить заботу? Отвезу, помогу. Просто дай мне выйти и подышать свежим воздухом, я дойду сама. Вчера я была пьяная, можно было догадаться, что приезжать не стоит. На что он надеялся? Потом утро, кофе. Теперь еще машина и эта дорога. Я не просила! Как же мне плохо. Начинает все дико бесить: начиная от самой себя, заканчивая Максимом Витальевичем.

Конец ознакомительного фрагмента.