Забытый дружеский комплект
Как ларчик просто открывался,
Когда друзей он в шкафчик убирал,
На время за ненужностью момента,
В шкафу, как кто-то,
Скелеты прятал навсегда,
Но с тем, чтобы достать однажды,
По новой другом тот скелет назвать,
Воспользоваться бывшей дружбой,
И снова за ненужностью убрать,
И так он жил, то доставал
То прятал, как кто-то свой скелет в шкафу,
Он же скелеты не из леты,
А тех друзей, что были у него,
То вспоминал, что есть и были,
И снова их из шкафа доставал,
То поносив, будто костюмчик,
Что износился в тех невзгодах лет,
Он убирал и даже вешал,
На плечики тот дружеский комплект,
Порою открывал он шкафчик,
Что б убедиться, как богат,
Как много тех, с кем он уж выпил,
На брудершафт, потом забыл,
Забыл даже как звали,
Тот дружеский комплект в шкафу,
Да и какая разница как звали,
То был неодушевленный для него предмет,
Его друзья и все те люди,
К которым он благоволил,
Но те, которых не любил,
За то, что были все они комплектом,
Как будто куплены всё ж им,
Хотя никто не продавался,
Тем более ему, и никому,
Но он с рожденья был подонком,
Считая что ему должны,
Все те, кого он называл друзьями,
И за ненадобностью вешал в шкаф,
С улыбкой гнусной называя,
Скелетами в своём шкафу,
Всех тех, кто был живой, не мертвый,
Но для него то был всего комплект,
Неодушевленный тот предмет,
Которых называя он друзьями,
За их спиной скелетами всё ж звал,
Но вот однажды, так уж вышло,
Не смог он шкафчик свой открыть,
Не зная, что давно повесил,
На плечики не дружеский комплект,
А лишь одни свои мечтанья,
Которые разбились в прах,
Ибо вся дружба у подонка,
С рождения была в мечтах,
Но те, кто были из той жизни,
Где всё идет своим путём,
Не были всё ж скелетами,
Они были живыми,
Которые ему не дали,
Возможности открыть тот шкаф,
Чтобы он может, понял,
Ту разницу между людьми,
И тем, что называем мы скелетами из шкафа,
Из леты пройденных времен,
И потому оставили его без шкафа,
И без того, что он комплектом называл,
Меняя как перчатки, те костюмы,
На самом деле был он просто жуткий лицемер.
