Женщина, которая поэт

Марина Крутова

«Актриса»Что для меня Поэзия? Игра!Великое актёрское искусство.Не думая о завтра и вчера,Писать о счастье, даже если грустно.И плакать, и рыдать, когда смешно.И потакать фантазии капризам…Поэзия – такое же кино,А поэтесса – та ещё актриса!

ПЕСЧИНКИ

Имя боли

У каждой боли, выжженной на сердце,

Есть имя. И ему забвенья нет.

Так помнит нерождённого младенца

Любая мать спустя десятки лет…

И вдруг услышав то, родное, имя,

Что называла, гладя свой живот,

Почувствует, как боль её обнимет

И в ней опять слезами оживёт…

Так вздрагивает женщина в разводе

От имени, влетевшего в окно.

И снова боль в её душе забродит,

Как бродит в бочках терпкое вино.

Живёт рефлекс, заученный настолько,

Что шрамы сердца помнят хлёсткий кнут.

И ты живёшь — уверенно и стойко,

Пока то имя вслух не назовут.

Та женщина…

Та женщина помнит, какою была:

Девчонкой с веснушками рыжими.

Ей комната в доме казалась мала,

И небо малó над крышами.

Она улыбалась, и солнце в ответ

Лучами ласкало скромницу.

И юноши, глядя восторженно вслед,

Мечтали с ней познакомиться.

Но нужен был космос! Мечты! Чудеса!..

А вовсе не парни местные.

И белые искренние паруса

Казались неинтересными…

Девчонка не знала, что важен не цвет,

А долгим ли будет плаванье.

…Янтарных веснушек пропал и след,

Все юноши — в дальних гаванях…

А женщина помнит, какой была…

И плачут глаза уставшие.

Под старым пальто — два больших крыла,

Ни разу не полетавшие.

«Видишь женщину? Смотрит затравленно…»

Видишь женщину? Смотрит затравленно…

Вьются вены, как сытые змеи.

Крылья столько веков не расправлены —

Потускнели.

Бороздами морщины, как трещины.

И на маленьком сердце — они же.

Посмотри на неё… Видишь женщину?

Я — не вижу.

Листья

Золотыми словами осени

Липы спорят о пустяках.

Облака сизых птиц подбросили

И, поймав, понесли в руках.

Дни ложатся, как листья в лужицы,

И теряют былой окрас.

В венском вальсе планета кружится,

Пригласить забывая нас.

И летят, как листва, мгновения —

Мы пускаем их с молотка.

От рождения до забвения —

Жизнь пугающе коротка.

Разномастные, разноликие —

Ветер листья сорвёт опять…

Мы не станем с тобой великими,

Но достойными можем стать.

Дни на тонких ветвях не держатся,

Сколько ни повторяй: «Держись!..»

Скоро дворник пройдёт под деревцем

И сметёт их в охапку «жизнь».

Песчинки

За годом год в часах песочных

Струятся времени крупицы.

Всё меньше планов долгосрочных,

Всё больше — в памяти хранится…

Уходят дни песком сквозь пальцы,

Но мы в житейской круговерти

Себя ведём как постояльцы

И думать не хотим о смерти.

На побережье строим замки,

Захлопнув друг от друга двери.

И вырваться мечтаем в дамки.

Но даже дамкам срок отмерен.

Живём земным, забыв о душах,

В погоне за высоким чином…

Придёт волна. И всё разрушит:

Прах — к праху, а песок — к песчинкам.

Арена

Окончена схватка, развязка близка,

Шумит многолюдьем Арена.

Ты видишь, как тело коснулось песка —

Так вырвалась птица из плена.

И в небе исчезла, оставив толпу

С трибун наслаждаться расправой.

А ты продолжаешь слепую борьбу

За право быть чьей-то забавой.

Сегодня ты видел, как палец легко

К Аиду отправил страдальца.

А завтра и ты полетишь высоко

По воле упрямого пальца.

…За тысячи лет поменяется власть,

Но так ли сильны перемены?

Ведь ты поднимаешься, чтобы упасть,

По воле владельца Арены.

«Врач — провидец, больничный мудрец…»

Врач — провидец, больничный мудрец —

Тихо скажет: «Недолго… Полгода».

Приговор, утверждённый природой,

Конец ознакомительного фрагмента.