Сердце Пожирателя

Марина Гостневская, 2023

Огромный космический монстр пожирает все планеты на своем пути. Бойцам королевских войск надо остановить чудовище любой ценой.

Глава 1. Майк. Мо

Майк бежал уже несколько часов. Обычно марш-броски давались ему легко, он почти не уставал, хотя всегда выкладывался на полную. С таким отцом, как у него, просто нельзя уставать во время длительных забегов. Отец никогда не щадил себя и не особо щадил Майка. С самого детства, сколько тот себя помнил, отец бегал, плавал, часами занимался в зале или стрелял на полигоне и всегда таскал за собой Майка. Скидки на возраст и каких-либо поблажек не было. Конечно, отец, словно машина, даст фору любому молодому бойцу из их подразделения. Иногда Майку казалось, что его родитель не совсем человек, а киборг, не знающий усталости и не чувствующий боли. Майка он тоже натренировал с самого детства, результаты тот показывал хорошие.

Правда, в этот раз соревнования проходили на отдаленной планете Каф с влажным воздухом и тяжелым климатом. Дождь и холод могли мгновенно смениться удушающей жарой и палящим солнцем. Это был последний этап, финальный экзамен на профпригодность после окончания Военной академии. Многие ребята сошли с дистанции гораздо раньше — просто не выдержали сумасшедшей нагрузки. Их, конечно, не отчислят, но при распределении к месту службы учтут результаты. Направят в полицию или внутренние войска, внешних выездов им не видать. Наконец Майк почувствовал, что у него открылось второе дыхание, усталость прошла, сил прибавилось, кислорода вроде бы хватало. Он ускорился и в результате пришел первым, с большим отрывом от всех остальных.

На финише его ждало руководство Военной академии и потенциальные работодатели из различных видов войск, среди которых был отец. По его тщательно скрываемой улыбке Майк понял, что родитель доволен — не зря муштровал сына почти с пеленок.

Еще раньше, когда Майк узнал, что финальный экзамен будет на Каф, начал справедливо возмущаться, как и все остальные его друзья:

— Зачем устраивать бега на этой уродской планете?! Можно подумать, они не знают, на что мы способны.

На что отец довольно жестко ответил, что на планете Мо любой дохляк пробежит сотни километров, там сам воздух помогает. А опасность всегда находит тебя в какой-нибудь жопе вроде Каф — с тяжелым воздухом, отравленной водой и кучей прожорливых уродов. Ему, конечно, виднее, но Майку все равно казалось, что отец сгущает краски. Его родитель вообще жил в постоянном ожидании какой-то опасности: малейшее изменение обстановки — и он сразу же был готов дать отпор. Но никакой опасности вокруг не было, и к чему этот вечный психологический напряг, Майк не понимал. Войн нет, никто не угрожает, на их галактику не нападает — какой смысл в этой вечной боевой готовности, если реального противника все равно нет? Таким же ненормальным в семье был и дед, тоже пел свою хроническую песню:

— Соберись, раздолбай, будь внимательнее!

Майк и был внимательным, гораздо внимательнее, чем все его сокурсники. Он хорошо стрелял, метал ножи и мог быстро поймать брошенный в него предмет, разбирался в различных видах оружия, пилотировал космический катер лет с десяти.

Только одно задание давалось Майку плохо. Отец завязывал ему глаза, и он должен был почувствовать, откуда исходит опасность, и отразить удар. А он не чувствовал. Совсем. Ему надо было видеть или хотя бы слышать. Но отец двигался бесшумно, так что не было даже этой маленькой подсказки, и Майк всегда пропускал удар. Даже у деда внутреннее зрение было, он довольно часто мог дать отпор. Отец чувствовал всегда, словно у него были глаза на всех частях тела. А Майк никогда, ни разу еще не угадал и не отразил. Отец, правда, говорил, что это приходит с опытом и часто в момент реальной опасности, но у Майка реальной опасности не было. Отец о своей прежней жизни не распространялся, но Майк предполагал, что у того за плечами прошла не одна боевая операция. Дед вообще был старый партизан, про его прошлое ничего не известно. Где был, чем занимался — сплошные секреты. Но судя по тому, как старик мастерски метал ножи, молодость явно была боевая, не в огороде просидел.

Результаты тестов у Майка оказались отличные, и он сразу же подал документы для зачисления во внешнюю разведку. Ответ пришел быстро. Отобрали всего десять человек из целого потока, и он был первым в списке кандидатов.

Окрыленный радостной новостью, Майк прибежал домой, но там его встретил только отец, остальные члены семьи куда-то разошлись. Счастливый Майк рассказал ему о зачислении, но по реакции отца сразу понял, что тот скорее напрягся, чем обрадовался. Родитель долго сидел молча, опустив голову, и ничего не говорил. Потом поднял быстрый взгляд и сказал скорее утвердительно:

— Решение окончательное. Изменить ничего нельзя.

Майк кивнул. Конечно, такие запросы назад не отзывают, если не хочешь испортить себе карьеру. Но реакция отца была странная. Не для этого ли он его готовил с малых лет? Гонял, тренировал, засунул в Военную академию, а теперь, когда цель достигнута, он совсем не рад.

Отец тяжело встал и кивнул в сторону выхода из купола, тот был совсем рядом с домом:

— Пойдем, пройдемся.

Майк пошел следом, ничего не понимая.

Все города и жилые поселки на планете Мо были накрыты специальным прозрачным куполом для дозирования кислорода. Выходить за его пределы могли только коренные жители и только на несколько часов, потом требовалось надеть специальную маску, если не хочешь сразу же потерять сознание. Правда, небольшая двухчасовая прогулка на свежем воздухе без маски давала невероятный прилив сил, словно побывал на оздоровительном курорте. Жители других планет и галактик могли выйти за пределы прозрачной полусферы только в маске, их легкие не были приспособлены для местного воздуха.

По дороге оба молчали, пока не дошли до широкой горной реки. Там на берегу прямо у самой воды лежало небольшое поваленное дерево, его принесло с гор водным потоком во время весеннего разлива, когда Майк был еще маленьким. Дерево было полностью белое, как большая гладкая кость крупного существа, выброшенная на берег. С самого детства Майк часто на нем сидел вместе с отцом, разговаривая на разные темы, это было их любимое место. Сейчас Майк понял, что отец привел его сюда не просто так, а хочет о чем-то серьезно поговорить. Но Алекс молча смотрел на горы вдалеке, на яркую зеленую траву и прозрачную голубую воду. Свежий воздух, как обычно, бодрил, давал невероятный подъем, прилив сил.

А потом отец рассказал о событиях из прошлого, от которых Майк просто охренел.

В академии он изучал историю потенциального противника, находившегося через несколько необитаемых галактик и представляющего реальную угрозу. Все абитуриенты удивлялись среде обитания местных жителей, зомбированию людей и самому их существованию в непонятных и жутких условиях. Лучшие представители человеческой расы проживали на огромных космических станциях. Основная масса слепо подчинялась лидерам, пела гимны в их честь, и вообще больше напоминала рабов, чем нормальных людей. Большинство планет были полностью разграблены и малопригодны для жизни. На некоторых из них строили заводы по добыче полезных ресурсов или устраивали свалки, зачастую радиоактивные. Люди там тоже встречались, но в основном это были замученные тяжелым трудом работяги, которые просто пытались выжить в нечеловеческих условиях и заработать немного денег. На окраинах галактик остались планеты, где обитали самые последние отбросы общества, — космические пираты, бандиты всех мастей, мутанты и даже людоеды. Эти промышляли грабежом и дрались за последний кусок жареной крысы.

Галактиками управляли Смотрители, они организовывали добычу полезных ископаемых, наводили относительный порядок на вверенной территории, каждый имел свою армию и свору подчиненных. А во главе всей жестокой тоталитарной системы стояли Король и его семья — наиболее богатый и могущественный клан. Со всех галактик к владениям Его Величества тянулись вереницы космических кораблей, нагруженные золотом, платиной, и самое главное — энергетическими ресурсами, ведь кто обладает энергией — тот и хозяин Вселенной. Все эти несметные дары позволяли Королю содержать бесчисленную армию и держать под контролем огромное космическое хозяйство. Неугодных или жадных Смотрителей жестоко наказывали, а все владения вместе с людьми и производством передавались в руки более сговорчивых надсмотрщиков.

Информация о потенциальном противнике вызывала у Майка и его сокурсников скорее удивление, чем чувство опасности. Люди, которые родились на благополучной и красивой планете, до конца не представляли себе все ужасы жесткой тоталитарной системы.

Правители Мо понимали, что такой неадекватный и сильный враг мог напасть в любой момент, узнай он о том, что относительно недалеко существует невероятно богатая галактика с множеством неразграбленных планет. Тысячи головорезов уже направились бы на поиски новых трофеев и вместо цветущих оазисов оставили привычное безжизненное пепелище. Существование планеты Мо и других не менее красивых планет держалось в строжайшем секрете. Но при этом требовалось держать руку на пульсе, внедряться в стан врага, смотреть, что у него происходит. Специально подготовленных людей, таких как Майка, направляли в Королевские войска, на космические станции, заводы по производству скоростных кораблей или в ряды обслуги Его Величества. Некоторые застревали в галактике врага надолго и занимали весьма немаленькие посты в правительстве. Главной целью таких засланных казачков было стучать своим о дальнейших планах потенциального противника.

А сегодня Майк узнал, что его собственный отец был не только родом из соседнего странного мира, так еще и одним из организаторов, можно сказать, идейным вдохновителем этой безумной и жестокой системы. Вторым человеком после самого влиятельного Смотрителя крупнейшей галактики, его правой рукой. Под началом отца происходил захват и разграбление многих планет, а тотальная система слежки и жестокая карательная система продолжала работать до сих пор во главе с бывшим лучшим другом отца, Смотрителем Антоном.

Правда, много лет назад отец и Антон серьезно разошлись во взглядах. Алекс уехал жить на планету Мо, а Смотритель продолжил строить свой безумный мир в одиночку. Да уж… Такую информацию требовалось переварить.

С одной стороны, Майк знал, что ошибаются все, но чтобы так?! Сколотить тоталитарную систему, которая слаженно работала до сих пор, жила своей странной, непонятной жизнью и все еще представляла реальную угрозу — вот это масштаб. Ошибся папа так ошибся! Майк видел, что сейчас отец очень сожалеет о прежних заблуждениях и итогу своей деятельности, хотя родитель особенно эмоции не выражал, а излагал голые факты. Теперь стало понятно, почему Алекс первым стоит на страже распространения тоталитарной заразы в их уютный мир. Бесконечные командировки и работа на износ ради спокойной жизни на Мо были слабой попыткой компенсировать угробленный мир в соседней галактике.

— Ты очень похож на меня чисто внешне. Найдется слишком много людей, которые могут это заметить, — Алекс очень сожалел, что не рассказал сыну всю информацию раньше, теперь назад хода нет.

Когда оба возвращались домой, отец предупредил:

— Маме пока не говори.

— Она тоже не обрадуется? — удивился Майк.

— В той галактике за ней гонялись трехметровые тараканы. Сожрали всех коллег прямо у нее на глазах. Сам понимаешь, какая будет реакция.

— Так мама тоже оттуда? Я думал, она всегда жила на Мо.

— Она с Земли. Сейчас уже нет такой планеты, — коротко ответил отец.

Майк шел под грузом впечатлений. Скелеты, тщательно запрятанные в шкафу заботливыми родителями, сейчас вывалились горой и засыпали его по самые уши. Про деда он спросить не рискнул, наверняка старик тоже замешан в каком-нибудь грязном деле, а для начала требовалось принять прошлое отца.

Следующие два летних месяца заботливые родственнички готовили из Майка самого настоящего шпиона, которого вот-вот закинут в глубокий тыл врага. Помимо удвоенной физической нагрузки, каждый день была теория. Ему показывали фильмы про космические станции и другие планеты соседних галактик, рассказывали множество подробностей с поправкой на то, что некоторые данные могут устареть.

У Майка голова пухла от количества информации, но надо отдать должное, что пользы от рассказов деда и отца было гораздо больше, чем за несколько лет обучения в Академии. Преподаватели были теоретики, а здесь живые очевидцы и непосредственные участники событий.

Алекс отменил все свои командировки на два месяца вперед, но, когда он днем все же уходил на работу, за дело брался дед Димитрис, что для Майка было еще хуже. Вредный старик заставлял запоминать расположения блоков основных крупных станций, учить состав королевской семьи, на зубок знать модели воздушных судов и последнего вооружения потенциального противника. А уж картами звездного неба и топографическими картами планет просто замучил. Он постоянно нудел, что Майк должен запоминать координаты военных баз, крупных заводов и предприятий и хорошо ориентироваться на местности. Это будет его основной работой на ближайшие годы — тщательно запоминать и не менее тщательно стучать своим. Где дед раздобыл все эти карты и явно очень секретные сведения, Майк даже не спрашивал, все равно не скажет.

Димитрис напоминал ходячий сундук со знаниями и, несмотря на преклонный возраст, отличался редким умом, хитростью и особым талантом прохиндейства, но все это было помножено на стариковскую вредность. Что-то с ним такое произошло, Майку не рассказывали детали, но дед словно законсервировался в возрасте шестидесяти лет, хотя старику давно перевалило за девяносто, а может шарахнуло все сто. Дед, как престарелая кокетка, свой возраст отчаянно скрывал даже от близких, а на прямые вопросы сразу же притворялся глуховатым. Майк деда любил, но Димитрис временами становился просто невыносимым со своими советами и нравоучениями.

И вот когда Майка накачали знаниями, теориями и байками из прошлого вперемешку с реальной информацией, дед строго спросил:

— Ты все усвоил?

Майк кивнул. Ему казалось, что голова сейчас расколется, как перезрелый орех, и оттуда разом вывалятся все полученные знания, как огромная мусорная куча.

— А теперь забудь! — приказал вредный старик.

Майк вопросительно посмотрел на деда, потом на отца. Тот тоже кивнул.

— Как только переступишь порог космического корабля — ты деревенщина, ничего этого не знаешь. Не привлекай внимание, результаты показывай чуть выше средних. Будешь слишком хорош — тебя сразу заметят, а нам этого не надо. Я вон как камбала сорок лет на космической станции пролежал, прикидывался тупым исполнителем.

Так значит, дед тоже поработал в стане врага, но ни словом об этом не обмолвился. Что за семейка! Просто сборище партизанов.

— У тебя задачи были другие, — перебил деда Алекс, — но Димитрис прав, надо быть хорошим исполнителем, но незаметным, в том мире дольше проживешь. Мне вообще контуженного дурака пришлось играть, чтобы вырваться из лап Антона.

И он рассказал, как прикидывался идиотом перед Смотрителем и бывшим соратником Антоном, когда потребовалось вернуться в соседнюю галактику для решения одного важного вопроса. Отец с Димитрисом еще долго смеялись, вспоминая былое, Майк тоже улыбался. Несмотря на предстоящие трудности, все это было ему интересно. А еще хотелось драйва, практического применения своих навыков и способностей, ярких впечатлений в жизни, опыта, наконец. Конечно, тогда он до конца не осознавал, во что влезает и чем это все обернется, жажда приключений затмевала разум.

— Постарайся собрать информацию об их энергетике, что с двигателями, есть ли прорывы в скорости. После того как твой отец взорвал их многообещающую планету Арктику, скорости у них застопорились, — Димитрис вредно захихикал.

Ну вот, его отец еще диверсант-подрывник, расхреначил целую планету.

Про взрыв Арктики им рассказывали в Академии, информация была под грифом «секретно». Одно время над планетой Мо нависла вполне реальная угроза прилета космических кораблей соседей, мощная энергетическая станция на планете Арктика давала такую возможность. И вот теперь выясняется, что его драгоценный папочка и здесь приложил свою руку. Майк пока не понимал, гордиться этим или осуждать.

Но самый тяжелый разговор, конечно, вышел с мамой. За неделю до отправки отец все же рассказал ей, куда именно собирается ехать их сын. Нет, она не плакала, ну или делала это незаметно, не уговаривала остаться, отозвать запрос. Тоже прекрасно понимала, что если сын подал прошение в контрразведку, забрать заявление обратно без уважительной причины нельзя. Но смотреть ей в глаза и видеть ее расстроенное лицо Майк почему-то не мог.

А спустя пару дней понял, что и отец переживает гораздо сильнее, чем хочет показать. Поздно вечером Майк шел на веранду, захотелось провести вечер на открытом воздухе, спать не хотелось. Он почти открыл дверь, но потом остановился, услышав знакомые голоса, — за деревянным столом уже сидели родители. Майк никогда не подслушивал чужие разговоры, не было такой дурацкой привычки, но тут все получилось случайно.

Алекс сидел, низко опустив голову, и глядел в стол, мама стояла рядом и гладила его по голове. Только сейчас Майк заметил, что отец очень поседел, всегда черные густые волосы как будто посыпали серым пеплом из камина. Обычно во всех ситуациях Алекс был выдержан, сложные вопросы решал быстро и без лишних эмоций. С ним мама, да и все в их семье, становились гораздо спокойнее, казалось, что этот человек может решить любую проблему. А сейчас все было наоборот, именно мама его утешала. Майк не стал выходить на веранду в тот вечер, вряд ли отец хотел, чтобы Майк его застал в таком состоянии.

— Ну что ты так переживаешь, — мама говорила тихо и продолжала гладить отца по жестким коротким волосам, — войны сейчас нет, все спокойно. Посидит пару лет в королевской охране и вернется домой. Сам знаешь, как там… Остаться он точно не захочет.

Отец молчал, потом уткнулся в нее головой и наконец произнес:

— Я не хочу, чтобы он стал мной. Тем, на Станции.

— Тогда все было по-другому… — начала мама, но отец ее перебил:

— Нет, там всегда одинаково. Ты многого не знаешь. Завтра ему прикажут зачистить деревню. Там будут ресурсы, инфекция, потребуется новая площадка для перевалочной базы — неважно что, веская причина всегда найдется. А в деревне люди — дети, старики… Их надо убрать, всех до единого. Саму деревню сжечь. Он сможет?

Ана молчала.

— Он станет мной или сломается. По-другому никак. А я не хочу ни того, ни другого.

— Для чего ты тогда растил из него бойца? — спросила мама грустно, но без укора или обвинения.

— Я хотел, чтобы он мог защитить семью, родных. Мужик должен это делать, сама знаешь, как оно бывает. И домой могут прийти. Но я не ожидал, что он сам полезет в это дерьмо. Специально никогда ничего не рассказывал и Димитрису запретил. Чтобы у Майка не было интереса. Нет там ничего интересного, одна кровь.

Родители замолчали, в воздухе громко стрекотали кузнечики.

Майк тихо ушел к себе в комнату. Ночью он лежал и смотрел в потолок, тени от деревьев падали на стены и его кровать, как призрачная черная сетка. Вопрос отца про зачистку всей деревни повис в воздухе. Точнее, он знал, что не сможет выстрелить в ребенка, в старика… или сможет, если будет приказ? Перед глазами стояла сожженная деревня. Судя по тому, что говорил отец, таких деревень на его совести было немало. Сейчас он раскаивается и делать бы этого не стал, а тогда… Он вспомнил, как отец уже после его зачисления в разведку впервые рассказывал про Антона, про их захваты планет и укрепление Империи. Тогда Майк не задумывался, что за каждым таким захватом стояли сотни уничтоженных деревень. Все их трофеи и победы были щедро залиты кровью, и неважно, стреляли они в упор или бомбили с воздуха — итог все равно один.

В ту ночь он почти не спал и думал, что перед подачей запроса надо было все же посоветоваться с отцом. А сейчас придется играть по чужим правилам, хода назад уже нет.