Пара-норма

Маргарита Южина, 2022

Каждая девушка мечтает о Принце. Варя даже и не мечтала, но именно ей встретился невероятный красавец. Так не бывает, чтобы обычная «серая мышка»… Но Вселенная считает по- другому. Человек из Будущего прибыл, чтобы спасти девушку и безоглядно влюбился. Но, оказывается, даже искренняя взаимная любовь бессильна против Времени, а самому доброму сердцу выпадают страшнейшие испытания.

Глава 2

Он пришел в самый первый день ее выходного дня, когда она его не ждала.

С вечера Варька уткнулась в книжку и уснула только засветло. Поэтому и поднялась только в одиннадцать. Пошла в ванную и подпрыгнула от внезапного звонка в прихожей.

— Сейчас! Подождите, сейчас открою! — заметалась она по комнате, всерьез испугавшись, что вернулись неспокойные соседи.

Она даже смотреть не стала, кто пришел — открыла и тут же унеслась в ванную.

— Ничего себе, хозяюшка, — встретил ее Семен, когда она свежая и румяная выскочила из ванной. — Открыла, а тут что хочешь, то и твори. Можно мебель вынести или телевизор.

— Семен? — ахнула Варька. — А ты как меня?…

–… Нашел? — вздернул брови гость. — Могу напомнить, что однажды я уже имел счастье провожать вас до квартиры. Или опять подозреваешь меня в шпионаже? Ну да, Исаев я, в простонародье Штирлиц, заброшенный разведчик и все про тебя знаю, каюсь. Смотри, что я привез…

Семен по-свойски расположился прямо в прихожей, присел на корточки и вытащил из большущей сумки два прекрасных, серебристых горнолыжных костюма. Один поменьше и явно женский, другой мужской, побольше размером. Помимо костюмов в сумке нашлась замечательная беленькая спортивная шапочка с помпоном, шарфик и такие же перчатки. Заметил, вероятно, что шапка Варьки ни на что не годится.

— На санках поедем кататься? — посмотрел он на нее снизу вверх.

— На санках? — удивилась Варя. — А почему не на горных лыжах? У меня нет санок.

— А горные лыжи у тебя в ассортименте, так я понимаю?

— Нет… но костюмы-то… — растерянно кивнула на красоту Варя.

— А в них и на санках можно, я спрашивал. Ну так чего — едем?

Конечно же они поехали.

Правда, сначала Варька обежала весь подъезд в поисках санок.

— Вот, — запыхавшись, вернулась она. — Все, что нашла.

Семен придирчиво оглядел санки с полозьями, а потом ткнул пальцем в санки — ледянки.

— А это что?

— Ну… «что-что»! Тоже санки, только они такие… простенькие, — как могла, объяснила Варя. — ну что ты, ни разу не видел что ли? Это, как на картонке — садишься и едешь на попе.

— То есть… вот так берешь картонку из-под тары, садишься… тогда лучше на картонке.

— Это в таких-то костюмах? — усмехнулась Варька.

— М-да… ты права, в таких костюмах можно и без картонки, просто на попе, — по своему понял Семен. — Ты даже кочек не почувствуешь.

— Ну знаешь!! — вспыхнула Варька. — Ты хочешь сказать, что у меня толстая… Ну знаешь!! Вообще нахал какой-то!

У Семена возле подъезда оказалась роскошная машина, и хорошее, веселое Варькино настроение снова сменилось настороженностью. С чего бы этот обеспеченный парень так добивается ее — Варькиной дружбы? И вон сколько всякой одежды приволок, кстати, совершенно новой, когда Варька одевалась, она придирчиво осмотрела все швы — новая! И куплена специально для нее — размерчик тика в тику. Зачем? Что уж такого он в ней нашел? Вон сколько девиц разгуливает по городу, и обеспеченные, и с мамами — папами, и с квартирами, и с машинами. А уж как разодеты — картиночки! А этот Семен такой видный — за версту заметен — и рост, и плечи, и вообще вся фигура, и лицо такое приятное, и так вроде не полный дурак… Да ему любую девчонку закадрить, как нечего делать. А он прилип к обношенной Варьке и, надо думать, разглядел в ней клад! Прямо сказка про Золушку да и только!

— Это чья машина? — пробурчала Варька, чтоб хоть о чем-то говорить. — Твоя?

Семен посмотрел на нее весело и шкодливо:

— Соврать?

— Ты ее угнал что ли? — испугалась Варвара. Ей сейчас только угонщика не хватает!

— У мамы взял, она ей пока не нужна, мама на гастролях, — просто объяснил парень.

— А она у тебя на гастроли ездит?

— Она у меня что только не делает. И машину водит, и домом заправляет, и отца спортом заставляет заниматься, и сама на всякие пробежки носится — фигуру сохраняет, ну и на гастроли ездит, а как же, это ее работа.

— А как ее звать? — загорелись глаза у Варьки. — Я ее знаю?

— Ну, миленькая моя, — фыркнул Семен. — Погоди еще, давай хоть сами как следует познакомимся, а то сразу же и родителей тебе подавай!

— Да не нужно мне никаких родителей, — покраснела Варька. — Я просто думала, если артистка, так может я ее видела… не больно-то и хотелось…

— Значит, не больно, говоришь? — прищурился Семен, вглядываясь в дорогу. — Посмотрим, как ты запоешь, когда мы приедем! Как сделаю из тебя снежную бабу, сразу заверещишь: «Семочка, миленький, не делай мне нос из морковки, у меня еще свой не отвалился!»

— Ха! Какая ж я баба? Я только могу быть снежной девушкой. Снегурочкой! И чтобы нос без всяких морковок! И ведро на голову — не вздумай, и вместо глаз — угольки чтоб ни-ни!

— Опять эти дамские капризы! Я лучше мужика слеплю. Будет АДИНС.

— Адинс? А кто это?

— Ты ж машину не водишь, я и забыл, — вздохнул Семен. — Это автодорожная инспекция наземных служб.

— Автодорожная инспекция? Гаишник что ли? — не поняла Варька. — А почему так заковыристо — Адинс? Имя что ли? Не русское, да?

— М-м… ну да, имя, — промямлил парень и вдруг кивнул на окошко. — Ну как тебе местечко? Пойдет?

Здесь они и остановились. Здесь было хорошо. Варька как только вышла из машины, так сразу всем телом почувствовала, всеми легкими — хорошо! Вдалеке лесок, а здесь горки, горочки и большие сопки, и насколько видит глаз — никого! Только сверкающий снег.

— Снег-то какой… белый… — закинул голову Семен и сразу же спохватился. — Очки надень, слепит.

Варька никаких очков надевать не стала, хотя и очки он тоже заботливо приволок, не привыкла она в очках. Зато аккуратно надела перчатки. А Семен в это время вытащил маленький музыкальный центр на капот машины и включил его на полную мощность. Сразу весь пейзаж преобразился. До этого был величественным и картинным, а с веселой музыкой стал безудержно манящим, солнечным и радостным.

— Ну и где тут твои картонки? — спросил Семен.

— Ты с ума сошел! — фыркнула Варька. — да кто ж тебе их здесь оставит?!

— Тогда на санках. Только ты первая!

— Тогда ты на тех, на ледянках, мы ж не будем поодиночке кататься… — смущенно проговорила Варька. Вообще было странно, отчего это Семен не догадался катиться на санках вдвоем, а сама она предложить постеснялась, еще чувствовалась какая-то скованность.

— А если вдвоем? — «дошел» парень. — Мы должны поместиться.

— Вообще-то так все порядочные люди и делают — помещаются вдвоем.

— И она еще молчала! А я тут напрягайся, изобретай велосипед!

Он уселся на санки и пододвинулся на самый краешек.

— Садись! Вон тебе сколько места!

На маленьких детских саночках было места совсем не «вон сколько», но… сидеть рядом с Семеном было приятно. А ощущать спиной его грудь, чувствовать рядом его дыхание… Варька смутилась.

— Поехали! — поторопила она и в тот же миг санки понеслись вниз.

После первого же спуска вся скованность исчезла. Летящий ветер в лицо, снежинки, мелькающие горки и скорость такая, что захватывает дух! Конечно, они со всего маху кувыркнулись в снег — санки в стороне, Варька лицом в сугробе, сверху Семен… полный рот снега, снег за воротом, в волосах, на бровях, на ресницах… Визг, хохот, крик…

— Ты меня убила!! Снегурочка называется!! — хохотал Семен, поднимая Варьку. — надень шапку!

— А где она?! — смеялась Варька, вытряхивая снег из-за ворота. — ты с меня шапку стянул!

— Да вот она, надевай… — Семен напялил шапку Варьке на глаза и пока она поправляла волосы, подхватил санки и легко понесся в гору — высокий, длинноногий, в серебристом костюме. — Догоняй! Шевелись!! Догоняй, а то замерзнешь!

— Не дождешься! — фыркала Варька, весело взбираясь на гору.

— Ну никакой спортивной формы! Живее, дамочка, живее!

— Ах, «дамочка»! Сам отрастил журавлиные ноги… Цапля!!

Едва Варька поднялась на горку, он тут же сунул под нее санки:

— Еле дождался, — шутливо издевался Семен. — ты так медленно бегаешь, у тебя что-то с ногами, ревматизм, нет?

И снова он устроился позади, оставив для нее место. Но только теперь в самый последний момент Варька скинула его с саней и поехала одна.

— А я?! — кричал вслед растерянный Семен.

— А ты на ледянка-а-ах!

Устроив колени выше головы, он сел на ледянки и оттолкнулся. Легкие пластиковые санки пронесли парня мимо Варьки, и затормозили бог знает где. Варька быстро схватила санки и унеслась вверх, на горку, и теперь оттуда кричала Семену:

— Семка!! ну сколько ж можно ждать?! Побыстрее ногами работай! Это ж тебе не языком ворочать!! Ну совсем парень с ногами не ладит… У тебя ревматизм, да?!!

— Коварная!! — кричал парень, быстро взбираясь на гору. — Обмануть такого человека!! Ты… как это… обкрутила меня вокруг пальца!!!

Подлетел, облапил, и оба рухнули в пушистый, нетронутый снег. В этот раз скатились с горы уже без всяких санок — большим снежным комом. И опять куда-то подевалась Варькина шапка… но она этого даже не заметила, так захватывало дух, так кувыркалось сердце…

Он поднял ее сразу, одним рывком:

— Опять куда-то шапку скинула, ну стриптизерша какая-то, честное слово, все время раздевается и раздевается.

— Да, я такая! — шаловливо тряхнула Варька пышной копной и сделала два шутливых па, изображая стриптизершу.

— Ха! Меня этим не возьмешь! Я закаленный! Да еще и надетая, как капуста!

— Сам ты кочан!

Волосы от снега намокли, и от этого стали завиваться в тугие колечки. Семен довольно фыркнул, нашел кокетливую шапочку, бережно убрал волосы от лица и нежно — нежно, медленно — медленно поцеловал Варьку в горячие губы.

Это был самый первый, запоздалый Варькин поцелуй. И смутилась она, как первоклассница.

— У меня… мне не хочется снимать перчатки… — едва подняла она глаза на Семена. — не хочется… поэтому ты просто… можешь считать, что я влепила тебе звонкую пощечину.

— Зачем? — тихо спросил Семен.

— Ну… так принято… в старой, доброй классике.

— Ага… тогда можешь считать, что я с горя застрелился, — качнул головой Семен, и Варька уже уверенно и спокойно обвила его шею руками.

А потом они снова катались, целовались, падали в снег… И была музыка, и был далекий лес, и близкое солнце…

А после Семен привез ее к старику, у которого недалеко от дороги стояло маленькое кафе, и там давали вкусные жареные колбаски и горячий чай с травами. И Семен все время подкладывал Варьке жареные кусочки.

— Ешь, у тебя дефицит массы, — умно приговаривал он, с удовольствием глядя, как Варька жмурится от тепла и счастья.

— У меня не дефицит… у меня просто масса такая… недоделанная, — урчала она.

А после старика они уехали на безлюдную трассу, и Семен учил Варьку водить машину. И всякий раз, когда она визжала от ужаса, он весело хохотал, обхватывал ее большими, крепкими руками и вертел руль ее руками:

— Маленькая, ну чего ж ты боишься?

— Так она же… едет! Сама!

— Она не сама едет, это ты ей управляешь. Все правильно делаешь. Да ты рулем-то крути!

— Сам крути! Она… уй-й-й! Чего она так быстро?

— Ногу с педали убери… Не жми сильно на газ!

— Я сейчас… я сейчас вон тот сугроб задавлю!!

— А вот этого не надо, дай-ка я сам… Малыш, держись крепче!

И она забывала про все машины на земле — никогда и никто еще не звал ее «малышом»! Все говорят — пошло, а она бы за эту пошлость отдала бы полжизни!

Домой добрались уже темным вечером. Счастливые и насквозь мокрые.

Варька сразу же нырнула в ванную.

— Я первая!

— Только не долго! — крикнул он ей в двери. — Чтобы не дольше часа, идет?

— Я тебя не слы-ы-шу-у! — веселилась Варька, прижимаясь к двери щекой.

Ей надо было побыть одной. Хоть немного. Чтобы справиться с тем навалившимся счастьем, которого она так долго ждала, мечтала и не верила, что такое бывает.

— Семка… — прошептала она, включая сильную струю воды. — Семочка…

Она даже свистнула у Вероники Абрамовны немножко пены и теперь нежилась в пушистом, ароматном облаке, еще и еще раз тихонько произнося любимое имя. Ей надо было успокоиться, а то сердечко, не привыкшее к буре радости, могло и не выдержать. Во всяком случае, ей так казалось. Хотелось побыть одной и… до ужаса боялась, что выйдет, а Семена нет. Ну просто сон и все. И она выйдет, а ничего нет? Но сегодня плохие мысли в голове не задерживались, их вытесняла спокойная уверенность, что вот теперь-то и начнется настоящая, счастливая жизнь.

Варя вышла из ванны, предварительно красиво замотав голову полотенцем и укутавшись в коротенький халатик. Надо бы в длинный, махровый, персикового цвета, или молочного… можно еще в шелковый, но ни того, ни другого у Варьки просто не было. Но в зеркале отражалась такая счастливая, розовая, улыбающаяся физиономия, что она решила — и этот халатик не плох!

— Сема! Я все! Теперь ты!

Ей ответила тишина.

У Варьки обмерло все внутри — неужели правда? Вот так взял и… сбежал?

— Семен!!

Никто не отозвался. Только телевизор сам себе рассказывал про новые достижения какого-то кирпичного завода.

— Ну надо же… — обессилено рухнула Варька в кресло. — ну блин! Черт дернул меня в эту ванну залезть! Так бы… да хоть бы попрощались по-человечески…

Она еще раз обошла всю комнату и стукнулась даже к соседям, но кроме нее никого в квартире не было.

— Черт! — уже шмыгала носом Варька. — Ну чего он так-то? Я ж… даже если он больше не придет, ну и ладно! Спасибо, что просто… был! Я б ругаться же не стала. Чего ж сбежал?

Она уже тихонько подвывала от жгучей обиды, когда в дверях заворочался ключ.

Не хватало, чтобы именно сейчас приехали эти соседи!!

— Варь, а ты уже вышла из ванной? Я думал, успею…

Он притащился прямо в комнату — длинный, в легкой курточке и с огромными пакетами в руках.

— Варь, а ты чего? — встревожено уставился он на хнычущую Варьку.

— «Чего-чего»… — пробурчала та, быстро подскочила, и уткнулась к нему в грудь. — Я думала… ты сбежал…

— Ну здра-а-а-ссьте! А что-нибудь хорошее ты обо мне подумать не могла? Например, что я залез в холодильник, а там пусто! Даже грязи нет!

— Откуда там грязь… я все помыла…

— Хозяюшка, умница, белоручка… видишь, как я о тебе хорошо думаю, а ты!

— Ну уж… про белоручку ты того… погорячился, — сквозь слезы улыбнулась Варька. — Потащили пакеты в кухню… Ого, ну всего накупил! У нас будет романтический ужин, да?

— Какой сготовишь. Ты давай… в общем, что-то делай, а я в душ, а то мокрый весь, как лягух!

— Лягушка! — поправила его Варька, он отчего-то не всегда ладил со словами.

— Я ж мужик, а лягушка… ну вроде как девушка. Поэтому я лягух!

Когда Семен вышел из ванной, у Варьки на кухне уже все шипело, урчало, и ароматно пахло.

— Ого! — растерянно уставился парень на ее старания. — А зачем ты… я ж вот, специально все купил, чтоб только подогреть, а ты картошку жаришь? Только я не нашел уже готовой жареной, я такую взял, порезанную.

— У меня картошка есть, и своя она вкуснее, — быстро улыбнулась ему Варька.

Она уже заметила, что парень, видимо, по магазинам был не ходок. Денег уплачено было много, а набрал одних полуфабрикатов, у которых ни вкуса, ни цвета, ни запаха. Котлеты взял! С ума сойти! Кто ж готовые берет? Лучше фарша взять. Да самой быстро налепить, а то эти серые не знаешь, как в рот толкать. Или вот еще салатики нарезанные. Ну умереть со смеху! Только мужикам на закуску в холодном гараже. А вот рыбка хороша, пойдет. Икра тоже… и фрукты…

— И это ты каждый раз так? — с удивлением кивнул на плиту Семен.

— Как? — не поняла Варька.

— Крутишься здесь… столько времени убиваешь?

— Да сколько времени-то? Это ж всего полчаса и тебе полноценный ужин! Уже почти все готово… Теперь все в комнату перенесем и сядем.

— А зачем в комнату? А здесь нельзя?

— Ты что?! Здесь же… ну какой же романтический ужин на общей кухне?! Нет уж, пойдем ко мне!

Она накрыла стол в две минуты. Чуть отошла в сторону посмотреть — все ли достойно и осталась довольна.

— Вот и хорошо… А чего ты вина не взял? К такому-то столу можно было бутылочку шампанского.

— Вина? — вытаращился Семен. — А я… я вообще в нем не разбираюсь. Но если ты хочешь, я схожу.

— Не надо, обойдемся. А ты совсем не пьешь, да? — с удивлением спросила Варька.

— Конечно! У нас это нельзя.

— У вас? — удивилась Варя. — А где это?

Семен как-то смутился, отвел глаза, а потом просто объяснил:

— На работе. Нам запрещают. Чтоб организм не портился.

— Здорово! И вы вот так все… не портитесь? — вытаращила глаза Варька.

— Конечно. А зачем?

— Да вот кто бы знал! По телевизору столько раз говорят о вреде этого пьянства, а нашим мужикам все по барабану. Ты скажи, а у вас нет свободного местечка. А? А то бы я своего соседа к вам устроила. Ну ведь пьет каждый день, зараза такая. А потом начинает из него дурь всякая лезть.

— Нет. Варь… ему к нам никак не получится… — качнул головой Семен. — Ну чего — мы садимся?

Они навалились на еду, будто не ели сто лет. И снова Семен подкладывал Варьке самые вкусные кусочки.

— Ешь, ты такая худенькая.

— Это у меня физиология такая… а ты что — худеньких не любишь?

— Я всяких люблю, — отшучивался Семен. — Мне вообще здесь у вас нравится все.

— Да где у нас-то?! — не выдержала Варька. — Ты что — сам не здешний?

И снова Семен смущенно захлопал глазами. Правда и в это раз вывернулся достойно.

— Я, понимаешь ли, немножко в другой области живу. Не здесь.

— А к нам как? В командировку?

— Можно считать, что в нее…

— А где ты живешь? — уставилась на него Варька. Ей было интересно знать про него все.

— Это засекреченная информация! — шутливым шепотом рявкнул парень, сделав Варьке страшные глаза. — Об этом никто не должен знать!

— А я знаю! — тоже шепотом ответила Варька. — Ты живешь в подвале! Бомж! И не надо этого стесняться!

— Я потом узнаю, что есть бомж… — пообещал Семен. — И если это не прекрасный странствующий рыцарь!..

— Вот-вот, — закивала Варька. — Именно странствующий!

— Тогда… Варь, ну ты уже наелась?

— Давно! Сейчас музыку включу.

Варька подскочила и нажала клавишу старенького, допотопного магнитофона. Раздалась бурная, веселая музыка и сидеть уже не было сил.

— Вставай! Ну чего сидишь? — кричала Семену Варька, четко отбивая ритмы старенькими тапочками. — Ты что — танцевать не любишь?

— Танцевать? Да я… очень люблю!! Но не умею.

— Тут ничего не надо уметь, двигайся как тебе нравится! Слушай музыку и двигайся. Вставай!

Он встал рядом с Варькой, некоторое время с восхищением смотрел на ее движения, а потом неуверенно начал ей подражать. Сначала у него получалось смешно и неуклюже, Варька даже отвернулась, чтобы не смущать парня, но очень скоро Семен уже двигался сам. И смотреть на это было жутко интересно. Варька еще ни разу не видела, чтобы так танцевали. Семен двигался с закрытыми глазами, лицо у него было отрешенное, будто он слушал то, чего обычному уху не было доступно. И движения его были необычны. Под молотящее диско он танцевал не быстро, а очень медленно, тем не менее, ритм не нарушался, каждый взмах руки попадал четко в такт, ноги удивительно пластично скользили по полу и пластика завораживала.

— Семка!! Ты такой молодец!! — не удержалась Варя. — А говорил — не умеешь!

Семен открыл глаза и тут же сбился. Остановился и сел в кресло.

— Ну чего ты? — не поняла Варька. — Правда же — хорошо получается!

— Слишком много энергии тратится.

— А куда тебе ее беречь? Между прочим, все говорят, что танцы полезны.

— Я знаю… только танцы танцам рознь.

— Хорошо, — по своему поняла Варька, лукаво усмехнулась и включила медленный танец. — Пойдем, здесь не надо много энергии. Кстати, энергия и в самом деле — лишнее!

Она щелкнула выключателем, остались гореть только маленькие красные лампочки от магнитофона, утянула его в центр комнаты, обняла и… и музыка закружила голову. А может быть голова пошла кругом от близости Семена. От его запаха свежести, от его теплых рук и немного удивленных глаз…

— Я сейчас умру… — тихо проговорил он, и легко поднял ее на руки.

А потом была ночь. И залитая лунным светом комната… и его руки — теплые, осторожные и нежные… и его губы, от которых Варька падала в сладкую пропасть, и сердце замирало, и захватывало дух… и его глаза — от которых она сходила с ума! И страсть, и нежность, и бесконечная любовь…

— Где ты был? — шептала ему на ухо она уже под утро. — Где? Где ты был?

— Я есть… — шептал он ей в пахучие, спутанные волосы. — И буду с тобой. Всегда.

— А почему ты говоришь об этом так горько? — чуть настороженно отстранилась она.

— Горько? — немного шевельнул он бровями. — Горько… ну да, горько! Горько!!

И он снова приник к ней горячими, жадными губами.

— Это такой специальный тактический ход, — объяснил он, лукаво сверкая глазами, — Ход сработал!

— Ты будешь со мной всегда? — не успокаивалась Варька. — Но… тебе же на работу, ты же здесь только в командировке. Значит, уедешь?

— Варя… Варя… Варенька… — не собирался ей отвечать Семен, тихонько играя ее волосами. — Варенька… моя Поземка… Почему у тебя такая фамилия — Поземка?

— Да это мне в детдоме дали, — отмахнулась Варя. — Когда меня нашли где-то под деревом, поземка мела, вот так и назвали… А у тебя какая фамилия?

— Онежский. Только меня на Онеге не находили, это у меня от мамы, — пояснил Семен. — Я столько не перетерпел, сколько ты.

— Ну и что! Зато теперь все мои злоключения кончатся, — весело сморщила носик Варька. — Ты же со мной! Значит… мы будем жить долго-долго, счастливо — счастливо! Как в сказках!

— Да, любимая… как в сказках… — скрипнул парень зубами.

— И чего? Опять тактический ход? — затормошила его Варька. — Чего — опять горько?

— Заметь, не я это сказал!! — прорычал Семен, и снова Варька задохнулась от его жарких поцелуев. Утром Варька проснулась от яркого солнца. Луч плясал по лицу девушки, и она старалась спрятать глаза, чтобы поспать еще чуть — чуть. Заворочалась во сне, стала натягивать одеяло, поправлять подушку и вдруг рука наткнулась на что-то непривычное.

Она спала одна. Семена рядом не было, и только свежий подснежник, желтый и пушистый, точно утенок, лежал на его подушке.

— «С добрым утром, любимая…», — вдруг запел со столика знакомый голос известного певца.

— Ох и ни фига себе!! — ахнула Варька, разглядев на столе один из самых дорогих музыкальных центров. Размышлять, от кого подарок, Варьке даже в голову не пришло. — Вот это Семочка!.. Сем!!! Семен!!

Его не было. зато на общей кухне, на холодильнике Вероники Абрамовны белела записка: «Варенька. Я не сбежал. Буду с тобой всегда, моя Поземка. Твой Семен.».

Вот это уже совсем другое дело. У Варьки отлегло от сердца. «Твой Семен»! Господи! Какое же это счастье быть чьим-то! Вот у нее есть Семен. А у него она — Варька. Он так и написал — моя Поземка! Конечно, у него работа, он серьезный человек, но после работы он обязательно, обязательно!! вернется.

Варька еще минут пять побродила по кухне, вспомнила, что сегодня в ее смене выходной и снова плюхнулась в постель. Во сне время летит незаметно, она проснется, а там еще немножко и снова Семен придет! И как же вовремя смотались эта господа Пичугины! Нет, надо обязательно искать себе съемную квартиру. И не комнату, а именно квартиру. А деньги на нее она заработает. Чтобы им никто уже не мог помешать, чтобы только он и она… Так и уснула она со счастливой улыбкой на лице.

Сквозь сон ей слышался надоедливый звонок. Зудел нудной мухой и никак не хотел успокаиваться.

— Ой, кто-то пришел! — вдруг дошло до сонного сознания Варьки. — Семен!

Она накинула халатик, быстро пригладила волосы и выскочила в прихожую.

Весь ее радостный настрой мгновенно погас при виде недовольной Юлькиной физиономии.

— Ну ты вообще! — зафыркала подруга. — Это сколько же можно спать! Ты ж… ты ж всю молодость прохрапишь! Я там стучу-стучу, как дятел какой-то!

— Ну ладно тебе, я уже все поняла… — пробурчала Варька, проводя Юльку в комнату.

— Варь, ты давай одевайся, сейчас за нами Ксюшка заедет, и повезет нас по магазинам. Мне же ткань на платье купить надо. Я конечно прихватила себе с работы атласа, но ты же знаешь… Ого! Это откуда у нас такой навороченный музон? — заметила она музыкальный центр, и глаза ее хищно засверкали. — Классно! Вот мы его на свадьбу и возьмем! А то у меня совсем дохлый…

— Куда это на свадьбу? — насупилась Варька.

— В ресторан. Мы уже зал сняли, но зальчик небольшой, на тридцать человек всего, Ваня говорит, что большую орду звать не будем, скромненько. Ну а в том зальчике музыканты не предусмотрены. Вот мы и возьмем твой центр! Ты откуда его урвала-то? В кредит взяла?

— Подарили.

— Я тебя умоляю! Какой дурак тебе подарит? Эти ж… я знаю сколько он стоит, видела. Только не такой, чуть попроще, но и он, знаешь, на сколько тянул! А этот… Только надо посмотреть, на нем мои диски играть будут?

— Не дам я тебе ни на какую свадьбу! — уперлась Варька. — Если зал сняли, значит там хоть какая-то музыка должна быть. А я свой не потащу. Это каждый пьяный будет подходить, пальцами тыкать! Не дам!

— Вот ты какая, да? Родной подруге… А кто подарил-то?

И тут у Варьки губы сами собой растянулись:

— Это… парень у меня есть… Семен.

— К… кто?! — ахнула Юлька и совершенно искренне села мимо кресла. Но даже этого не заметила. — Кто у тебя есть? Семен?!

— Ну да… Юлька, ты не ори, чего такого-то? Я ж… нормальная девчонка… у тебя же есть Ванька, почему ж у меня…

— Ванька?! Да я этого Ваньку знаешь, сколько выхаживала! Хотя, ты знаешь… Ты хоть раз видела, чтоб мне Ванька хоть что-то дарил?! Хоть цветочек какой, хоть… открыточку!! Он же… он же прочно на моей шее сидит! Да и вообще — ты же помнишь — у него нормальные, человеческие планы — сначала расписаться, а потом прописаться. И это никого не настораживает. А у тебя — не успел познакомиться, уже музыкальный центр!..а там чего? Цветы что ли? Во! Еще и цветы таскает! Не-е-ет, Поземка, ты как хочешь, а я б на твоем месте насторожилась. Ты ж, прости господи, не фотомодель какая, чтоб олигархов кадрить!

— А он и не олигарх. Он просто работает военным врачом.

— А, так он старик, да? Ну тогда еще можно понять.

— Какой же он старик? Ему от силы лет двадцать пять… Юлька, а зачем я с тобой поеду за этим материалом? Ты б одна съездила, а я бы…

— Да погоди ты! — перебила ее подруга. — Ты мне скажи, где взяла такого… Во! Кто-то звонит!

— Сейчас я тебя с ним познакомлю, и ты все сама увидишь, — с облегчением унеслась Варька открывать двери.

Но и сейчас был не Семен. На пороге стояла Ксения.

— Варя, да? Мне Юля сказала, что она у тебя будет, так я подъехала.

— Проходи, — пригласила Варька.

И тут же вынеслась Юлька.

— Проходи, Ксюша. Вот, объясни этой дурехе, что у нас уже давно перевелись такие кретины, которые будут дарить дорогие подарки своим возлюбленным! Скажи ей, она мне не верит. Вот так прямо и напомни, что они вывелись сразу же, как только их раскулачили и к нам в Сибирь сослали. То есть еще до революции. Нет, может те и раньше никому ничего не дарили, меня просто тогда не было, но сейчас я точно говорю — если дарит музыкальный центр, значит — либо ворюга, награбленное прячет, либо торгует наркотой.

— Почему? — уставилась на подругу Ксюша. — Вот мне Андрюшка тоже в первый же день сотовый телефон купил… потому что у меня старый был.

— Еще один динозавр, — безнадежно вздохнула Юлька. — Где вы таких ненормальных только откапываете? Да вы поймите — без подарков, оно надежнее!

— Юль, так мы едем или нет? — осторожно спросила Ксения.

— Да едем конечно! Платье-то надо шить! Варька, собирайся.

— А зачем? — уставилась на нее Варя. — Сшить я конечно сошью, но по магазинам и без меня можно.

— Нет, она совсем умом зачахла, — пожаловалась Ксении Юлька. — А кто мне посоветует?! А как я выберу?! Ты хочешь, чтобы я в костюме Снежинки замуж выходила, да? Тут марля, там торчит и все в блестяшках!

Варька только поджала губы.

— Да напиши ты своему… как его… Семену… записку! — догадалась Юлька. — Ничего страшного, если немного подождет! У тебя тоже дела могут быть… Кстати, а на свадьбу тогда вдвоем приходите, а то мужиков совсем мало.

Теперь отказывать было совсем неудобно, и Варя быстро натянула джинсы, влезла в свитерок и стала одевать курточку.

— Только учти — у меня два часа, не больше, — сразу же предупредила она, точно зная, что на все предупреждения Юльке глубоко плевать.

Всю дорогу Юлька трещала, как заведенная.

— Ну Поземка-а, ну тихоня-я… Ты у него телефон-то хоть взяла? — спрашивала Юлька.

— Нет, — честно отвечала Варька.

— А адрес?

— Нет. А зачем?

— Ты что, Варя, совсем дура? — всерьез обозлилась Юлька. — В кои-то веки такого мужика отхватила и никаких координат! Да за него!.. Обеими руками!! И ногами тоже можно.

— Ты вот со своим Ванькой сколько знакома, а свой адрес он тебе так и не дал, — напомнила Ксения, внимательно глядя на дорогу.

— Ванька? Да ты чего сравниваешь-то? — вскинулась Юлька. — Правильно, не дал! Потому что он жил у своей бывшей гражданской жены, на кой черт он мне станет давать ее адрес! Тут же думать надо! А здесь!.. А кем, ты говоришь, он работает?

— Сказал, что военным врачом.

— Ну значит ветеринаром, с выездом к клиентам, на коровники… — тут же определила Юлька. — Это неплохо, сейчас фермеры хорошо платят.

— Не слушай ты ее, — тихонько усмехнулась Ксения. — Если сказал, что военврач, значит так и есть. И потом — какое это имеет значение?

— Для меня никакого, это для Юльки вон…

— Так я для кого стараюсь-то?! Ну вообще!..