Ангел для Лютого

Маргарита Светлова, 2021

Мне как-то сказали: «Держись от него подальше, и если думаешь, что сможешь его приручить, то глубоко ошибаешься. Дикие звери не приручаются, а от общения с ними на сердце остаются глубокие раны». Я и не собиралась, но судьба распорядилась иначе. Теперь я в полной власти Лютова. У него вместо души ледяная стужа, а сердца – осколок льда. Любить его – преступление. Выполнить условия договора – не любить его – нет ничего проще! Он же пижон с завышенной самооценкой. Такие мужчины мне противны! Но я даже не представляла, с кем на самом деле связала меня судьба. Содержит нецензурную брань.

Глава 8

— Понятно, — сдержанно ответила и вновь углубилась в чтение договора. Дошла до пункта про наследника, там говорилось про мальчика. — Скажите, а если девочка родится?

— Будем пробовать ещё, пока не родишь мне сына.

Да ладно!

— Ну извините, кого сами зачали, тот и родится…

— Ты не в том положении, чтобы диктовать мне условия. Я сказал сын, значит, ты мне его родишь, или наши дочери… Читай договор и поймёшь, что о разводе и речи быть не может, мы с тобой будем связаны, пока смерть не разлучит нас. Это я к тому говорю, чтобы ты наконец поняла, на что подписываешься.

— А если вы полюбите кого-то? Уверена, захотите жить с ней. Подумайте, может, стоит добавить пункт о разводе по соглашению сторон? Я уйду из вашей жизни, ни на что не претендуя. Единственным условием с моей стороны будет общение с ребёнком.

— Себе пути отхода ищешь, дорогая? — И вновь пристальный взгляд.

— Нет, пытаюсь рассуждать здраво.

— Не думаю, что пытаешься. Иначе приняла бы деньги и бежала от меня без оглядки.

А вот это уже больше смахивает на угрозу.

— Почему я должна бежать от вас?

— Ты действительно девственница?

Этот вопрос был как выстрел в голову. Ответ застрял комом в горле. Ну вот как можно о таком спрашивать?

— Можешь не отвечать — и так видно. — И тут же ехидненько добавляет: — Зря другого мужика не попробовала, сравнить даже будет не с кем. Это в случае, если подпишем договор.

Как же этот пижон меня раздражал! Да и ситуация в целом. В дурном сне такого не увидишь. А он просто наслаждается своей властью, унижает и оскорбляет постоянно. Если он рассчитывает, что в случае подписания договора сможет и дальше так себя вести, то глубоко заблуждается. Я не забитая мышка, которая всё стерпит и по ночам будет тихо плакать в подушку. Я дочь офицера и в состоянии дать достойный отпор. Нет, скандалить и истерить я не буду, у меня есть более действенная тактика… Ну а пока держи подачу:

— Ну почему же зря? Для мужа любимого берегла…

— Не забывай про пункт два… — ехидно напоминает.

Да как же о таком бредовом пункте забыть!

— Что ж поделать, это жизнь, мы не всегда получаем, что хотим.

— А губки тоже нецелованные?

Явно своим вопросом он пытается меня смутить. Ну-ну.

— Это смотря с какой точки зрения рассматривать. Если поцелуи в качестве приветствия считаются потерей невинности, тогда увы… — развела я руками.

— Ангелок, вот скажи правду, почему не жила полной жизнью? Неужели ни разу не хотелось попробовать, как сгорать от страсти в руках мужчины? В оправдание, что никто не подкатывал, не поверю.

— А вот это вас не касается, Егор Александрович, — строго отвечаю ему.

Взбесил просто! Я не намерена говорить с ним по душам, хочет моё тело — пусть подавится, а задушевные разговоры не наш случай. Ведь может помочь, я бы в долгу не осталась, расплатилась. А он устроил тут цирк!

— И всё же я хочу знать…

Много хочешь!

— Слушайте, если вас это напрягает, — процедила сквозь зубы, — могу исправить столь досадный пробел в своей жизни, ещё целая ночь впереди…

— Вперёд, — показывает он мне рукой на дверь, — я даже останавливать не буду. Только после этого ни о каком договоре между нами и речи быть не может.

— То есть, если бы я была не… — продолжать не стала, он и так всё понял. — То ни о каком договоре мы сейчас не разговаривали?

— Отчего же, разговаривали. Твоя невинность, — вот это слово он произнёс с издёвкой, — по большому счёту тут роли не играет. Я выбрал тебя совсем по другим критериям. Но не буду врать, это очень приятный бонус — мои дети будут вынашиваться в чистом сосуде.

Вот тварь!

— Так… может, и мне за это приятный бонус впишем в договор? Как премиальные.

Ну не смогла я удержаться от сарказма.

— Если тебя волнует финансовая сторона, то тут ты внакладе не останешься. Как муж, я тебя буду содержать.

Хотела я ему сказать, что не нуждаюсь в подачках. И содержанкой его не буду. Сама жила как-то до него и не голодала. Ничего менять в этом плане уж точно не буду. Не хочу становиться от него зависимой, хватит с него и той власти, что получит.

— Чего молчишь?

— Да обдумываю, сколько у вас на содержание выторговать, — вновь съязвила.

— Не стесняйся, мой бюджет выдержит.

Господи! Что за бред мы несём! Судьба моей сестры на кону, а мы тут игры затеяли.

— Слушайте, давайте поговорим откровенно. Мне нужна помощь, вы знаете, кто может помочь…

— Давай поговорим. Ты хочешь помощи, мне нужен наследник. У каждого из нас свой интерес. И, тем не менее, я чётко тебе даю понять, что тебя ожидает в случае согласия. Без каких-либо прикрас. Ничего хорошего тебя не ждёт от этой сделки, считай, ты на своей жизни поставила крест.

— Неужели вы настолько жестокий человек?

— Если это сделаешь, узнаешь. Ну так как, может, первый вариант, а? Я ведь никому не давал такого шанса.

— А мне кажется, что не вы мне его даёте, а сами ищете, как отказаться от своего обещания. Скажите, может, это опасно для вашей жизни? Тогда, разумеется, я не буду настаивать на помощи.

Опять смотрит так пристально, что мороз пробирает до костей.

— Смерть — это не то, чем меня можно напугать. Я, глупая, о тебе беспокоюсь. Но раз ты так жаждешь оказаться в моей власти, я противиться не буду. Просто знай, подпишем договор — не отпущу. НИКОГДА.

От его «никогда» душа заледенела. Мне опять стало страшно. Хотелось сорваться с места и бежать от него как можно дальше. Я на подсознательном уровне чувствовала — он не лукавит. Этот мужчина мне напоминал огненный торнадо, от него исходила энергия опасности. Но только мольбы сестры заставили дальше вести с ним переговоры. Кто знает, может, как-то получится его уговорить помочь на других условиях. Но а пока нужно изучить этот чёртов договор, возможно, он будет единственным шансом спасти её.

Ну… ты мне и удружила! До гробовой доски помнить буду!

— Так… давайте обговорим конкретнее наш договор. Моя задача родить вам наследника, так?

— Пока так, а там посмотрим…

Что?!

— Минуточку, дайте я дочитаю насчёт посмотрим.

Я углубилась вновь в чтение.

Я не имею юридического образования, тут не поспоришь. Но даже мне видно невооружённым глазом, что этот договор мягко смахивает на рабский. Со стороны заказчика — буду делать, как посчитаю нужным. А вот я не имею права ему отказывать.

— А я могу добавить свои пожелания?

Мужчина иронично приподнял одну бровь и с интересом посмотрел на меня.

— Валяй.

— Можно всё обдумать дома?

— Нет.

Его «нет» просто взбесило. Ладно.

— Я хочу, чтобы вы использовали моё тело сугубо по назначению. А именно для зачатия. А не для своего сексуального удовлетворения. Для этого у вас будут другие женщины.

— Подпункты напиши, чего мне в сексуальном плане делать строго воспрещается. — И тут же ехидно добавляет: — С тобой.

Издевается. Ну гад! Я тоже на это способна.

— Хорошо. Начнём с того, что не целовать. Не соблазнять — чтобы не напороться на пункт два, — не менее ехидно добавляю.

— Надеюсь, приласкать-то руками хоть можно будет во время зачатия?

— Нет.

Он рассмеялся.

— Рассматривайте меня как сосуд. Я имею право работать, жить своей жизнью.

— Имеешь, но если это не навредит тебе. Извини, сосуд должен быть в идеальном состоянии. А также ты не имеешь права встречаться с другими мужчинами. Я единственный, кто вправе прикасаться к тебе.

Не, вы посмотрите на него! Значит, он может кувыркаться с кем хочет, а для меня замужество сродни пострижению в монахини.

— Знаете, — откладываю этот чёртов договор, — я устала, мыслить нормально не могу, давайте отложим обсуждение до завтра. Вы и я понимаем, что это просто бред какой-то. Ну как можно о таком разговаривать?

— А как можно просить о помощи преступнице?

— Но она же молода… Скажите, кто действительно может мне помочь?

Его ответ меня убивает:

— Врать не буду, в её случае — только я. Но моя цена высока, и ты явно не готова её заплатить. Так что принимай первое предложение и вали на хрен отсюда. Иначе…

— Да хватит со мной так разговаривать! — взрываюсь. — Не можете помочь, так и скажите!

— Действительно, хватит разговоров!

Я глазом не успела моргнуть, как мужчина вновь оказался рядом. Выхватил листы договора из моих рук, и они полетели на пол.

— Иди-ка сюда, Ангелочек… — Выдёргивает меня из кресла и прижимает к себе. — Сейчас я продемонстрирую на практике всю прелесть твоего будущего, если согласишься.

Только я открыла рот, чтобы возмутиться, как мне его заткнули. Впившись в губы болезненным поцелуем, его язык, словно завоеватель, ворвался мне в рот. Я замычала, попыталась вырваться, но он усилил напор. Собрала все силы и занесла руку, чтобы ударить урода. Но он её тут же перехватил и, приподняв меня, куда-то понёс, не переставая терзать мои губы. Я вновь была шокирована происходящим, никогда со мной никто так не поступал. Пришла в себя, когда почувствовала, что сижу на твёрдой поверхности, а пижон устроился между моих ног. Его рука начал проникать под ткань юбки. Я начала отчаянно сопротивляться, но мужчину по ходу дела мои жалкие попытки только забавляли. Он перехватил мои руки и завёл за спину, единственное, чего я добилась, — пижон прервал поцелуй, и смогла вдохнуть. Губы горели огнём, от чувства бессилия хотелось разрыдаться в голос.

— Теперь ты поняла, что тебя ждёт? Сейчас ты ещё можешь сопротивляться, а когда подпишешь договор, такого права лишишься. Будешь беспрекословно раздвигать по первому моему требованию свои стройные ножки. Как тебе такая перспектива, а?

Я была в ярости, возможно, поэтому так и ответила:

— Может, мне повезёт, и я с первого раза забеременею и рожу вам наследника. Тогда не придётся больше терпеть вас в интимном плане. И вы не имели права ко мне сейчас прикасаться.

— Договор не подписан, так что пока могу позволить всё, что хочу.

Он перехватывает мои руки, одной рукой попыталась высвободиться из захвата — бесполезно. Только хотела возмутиться, как поперхнулась воздухом от возмущенья, этот подлец второй рукой обхватил мою грудь и сжал её.

— Так и знал, что троечка, кстати, мой любимый размер…

— Рада за вас… — процедила сквозь зубы.

Но тут же взяла себя в руки, он явно забавлялся своей властью. Посему уже более спокойным тоном добавила:

— А теперь, будьте добры, опустите.

— Пытаешься говорить спокойно.

Стал нежно ласкать мою грудь, прожигая полным похотью взглядом. Постаралась выглядеть невозмутимо, но внутри всё клокотало от ярости. Остановился и стал опускать лицо, чтобы вновь поцеловать. Резко отвернулась. Его дыхание тут же опалило мой висок, и он с интимными нотками в голосе продолжил:

— А вот сердечко твоё бьётся, как птичка в лапах кота. Признайся, Ангелок, ведь тебе страшно?

Молчу. Он наконец оставляет мою грудь, и не успела я выдохнуть, как почувствовала пальцы его руки у себя на подбородке, и он силой развернул лицо к себе.

— Ты…

Лёгкое прикосновение его порочных губ к моим. Пытаюсь отвернуться — не позволяет. Я уже хотела его банально укусить, и плевать на последствия. Но он сам отстраняется, ненамного, и я чувствую его горячее дыхание на своих губах.

— Сейчас мечтаешь только об одном, — вновь лёгкий поцелуй, и опять отстраняется на считанные миллиметры, — сбежать, — выдыхает в губы, я вздрогнула. Всё, больше не могу! А он продолжает: — В надежде, что получится забыть нашу встречу, как страшный сон. Но поздно, уже не забудешь. Это тебе в качестве наказания за упрямство.

Мотнула головой и с презрением посмотрела ему прямо в глаза.

— Скажите, к чему все эти разговоры? И демонстрация силы? Если хотели показать, что, подписав договор, я окажусь в полном дерьме, не утруждайтесь — знаю.

— Не думал, что твой прекрасный ротик может выдаваться столь грязные словечки.

— Привыкла называть вещи своими именами, причём, в отличие от вас, я на мат не перехожу.

— Как я понял, ты, несмотря ни на что, готова подписать договор?

— Завтра дам ответ.

— Перед тем как дать ответ, хорошо подумай. — Большой палец его руки, касается моих губ. — То, что я сейчас показал, только вершина айсберга. Но, так и быть, в качестве бонуса за чистоту сосуда впишу в договор твои пункты. Но…

Его губы накрывают мои, я резко отстраняюсь, разрываю поцелуй. Его тихий смех.

— Каждый мой пункт, нарушенный тобой, перечёркивает твой. А то, что ты нарушишь, я гарантирую. В итоге…

И тишина.

— Что в итоге?

— А ты ещё не поняла? — Опять тихий смех и неопределённое: — Узнаешь.

Он резко отстраняется, и его лицо становится бесстрастным. Словно не этот человек меня сейчас целовал. Я, не медля ни минуты, спрыгнула со стола и быстро привела свою одежду в порядок. Пижон отвернулся от меня и, смотря в окно, начал говорить равнодушным тоном:

— В общем так, Ангелок. Жду завтра тебя в девять для подписания договора. Не придёшь к этому времени — буду это расценивать, что ты выбрала первый вариант. Если есть ещё мне что-то сказать, не стесняйся, говори, репрессий не будет. Но на это у тебя осталось две минуты, так что поспеши. Если нет — свободна. Мой водитель отвезёт тебя домой.

Он резко разворачивается. И буквально обжигает меня взглядом. Я попятилась, уж больно он был сейчас похож на самого дьявола. Моя реакция его позабавила, кривая ухмылка появилась на его губах. Ему весело. Он забавляется! Меня это так взбесило! Что от всей души врезала кулаком в челюсть, как папа учил.

— Извините, не удержалась. Это всё, что хотела сказать, надеюсь, уложилась в отведённое для меня время, Ваше Высокомерие!

В ответ он только рассмеялся, а в его глазах словно вспыхнула адово пламя — жуткое зрелище.

— Вот сейчас я очень хочу, чтобы ты согласилась на мои условия. От такой дикой кошечки хорошие дети получатся.

— Я ещё не сказала «да». И не нужно за меня платить Андрееву, обойдусь без вашей помощи.

Развернулась и направилась к выходу, попутно набирая номер такси. Всё, хватит с меня на сегодня этого дурдома.

— Не обойдёшься, мой Ангелок… — прилетело мне в спину.

От его «мой» меня покоробило. Но я ничего не ответила, хватит с меня пустых разговоров.