Земля зомби. Воронеж – тесный город

Мак Шторм, 2021

Вторая книга цикла «Земля зомби». Герои понемногу начинают осваиваться в новом мире, полным мертвецов и не менее опасных людей. Впереди их поджидают новые испытания, стремительно разрушающейся цивилизации. Содержит нецензурную брань.

Глава 2. Рынок

На следующий день решили принять бабулю и Алёшеньку. Возражал только Кузьмич, но хитрая бабка ему поведала об умении гнать самогон и о том, какие большие запасы хранятся у неё дома. Как оказалось, она им успешно приторговывала, чтобы прокормить своего отпрыска. И гнев Кузьмича быстро сменился на милость.

Во время завтрака я удивил народ, сказав, что сегодня мы поедем на новый рынок. Такое решение я принял по ряду причин. Во-первых, нам необходимо посмотреть на размах рынка и послушать новости от людей. Во-вторых, подсмотреть всякие интересные идеи — наверняка находчивые умельцы уже придумали что-то новое для выживания в новых условиях. Ещё нам нужно понимание, что продаётся и на что есть спрос, кроме еды, патронов и средств связи. Народ воспринял идею с энтузиазмом. Кузьмич, тут же заявив, что это надо обмыть, открыл бутылку коньяка. Бабуля стала уговаривать взять с собой Алёшеньку:

— Милок, ну возьми дитя! Он все время в четырёх стенах сидит с начала этого кошмара. Ему нужно получать положительные эмоции, психолог рекомендовал смотреть мультики, больше гулять и общаться с людьми.

Я сразу представляю, какие «положительные» эмоции я могу получить от одного только способа его посадки в машину. А что он там может учудить? Мне даже представлять страшно. Но бабулька напирает. Я понимаю, что легче его с собой взять, чем подвергать свой мозг моральному насилию. Поэтому даю согласие на его поездку с нами при условии, что он будет вести себя тихо и беспрекословно исполнять всё, что я скажу.

Формируем обменный фонд, на случай, если нам приглянётся, что-нибудь интересное. Скидываем в кучу на полу четыре автомата разных калибров: два 5.45 и два 7.62; по паре цинков с патронами разного калибра. Из медицинских запасов в кучу летят бинты, обезболивающие и антибиотики. Два генератора: бензиновый и дизельный. Сухие пайки армейские и консервы с росрезерва. Подошел Алеша и кинул в кучу DVD-диски с мультиками. Кузьмич пытался решить в голове известный только ему ребус. То ставил в кучу бутылки алкоголя в красивых коробках, явно стоившие не мало, то заменял их на другие. В течение пяти минут он свой вклад заменял раз десять. Начали одеваться сами, решили Алёшеньку тоже приодеть, но его размеров одежды у нас не было — слишком он был здоровенный.

Решаем Павла оставить на всякий случай дома. Окончив сборы, загружаем три машины. Помня все нюансы, что со мной едет не простой пассажир, бегу к машине первый, чтобы открыть перед Алешенькой дверь, как перед английской королевой, а потом закрыть её, тем самым сберегаю машину от его разрушительных действий.

Колонна начинает своё движение в заранее оговорённом порядке. Головная машина уезжает вперед, высматривая возможные неприятности по пути. Дорога не приносит проблем, даже наоборот, оказывается легкой. Замечаем, что она неплохо накатана, значит на рынок приезжают люди. Еще в глаза бросается, что брошенные на дороге машины убрали с проезжей части, отогнав или отодвинув на обочину.

Рынок был заметен еще издалека. Высокая длинная стена появилась справа от платной дороги, ведущей на Москву, и уходила за горизонт. Действительно, впечатляющий проект. Его масштабы поражали. По мере нашего приближения к рынку удивление только росло. Кто-то, обладающий действительно большой властью и средствами, смог сотворить такую громадную площадку. Гигантский даже по старым спокойным временам, не говоря уже о наступившим хаосе.

В стене показались громадные крепкие ворота, сваренные из толстого металла. На стене стояла вооружённая охрана с разнообразным оружием в руках — от автоматов до снайперских винтовок. Было даже две огневые точки с торчащими из них стволами пулемётов. Да, ребята тут действительно засели серьёзные. С ними лучше не шутить, подумал я, покосившись на Алёшеньку, хотя от него шуток я никогда не слышал.

На стене, сбоку от ворот, крупными буквами были написаны правила рынка и санкции, предусмотренные за их нарушения:

«За воровство — смерть, за убийство — смерть, за изнасилование — смерть. Запрещены драки, рабство, попрошайничество». Огнестрельное оружие, кроме пистолетов, тоже попадало под запрет. Исходя из текста, была даже тюрьма и трудовые лагеря.

А над воротами на веревках болтались повешенные зомби, бывшие до казни людьми. О чем свидетельствовали картонные таблички с надписями их преступлений. Два вора, один убийца и один насильник, если верить тому, что написано на табличках. Хорошая компания. Туда им и дорога.

По нынешним временам ожидаемые и вполне логичные правила. Кто поедет в место, где могут убить или ограбить? Только безопасность и железная дисциплина на территории рынка смогут вызвать поток желающих его посетить. Ворота открыты, за ними вагончик с охраной, мужик с автоматом на груди и в черном костюме, как раньше носили охранники, показывает нам рукой заезжать и остановиться сбоку. Мы послушно следуем его указаниям. Заехав внутрь, тормозим у стены и выходим из машин. Он неторопливо подходит к нам и спрашивает:

— Первый раз посещаете наш рынок?

Беру переговоры на себя и отвечаю ему:

— Да, впервые у вас. Буду признателен, если коротко расскажете о рынке, что к чему тут, чтобы не «тыкаться» по всем углам, как слепые котята.

— В первую очередь, всё оружие, кроме пистолетов, сдаёте мне под роспись. За сохранность можете не переживать. У нас своего оружия за глаза. Самое главное для нас — репутация, которой мы дорожим. Если планируете брать с собой оружие на продажу или обмен, то я на него вешаю специальные оружейные замки, не позволяющие произвести выстрел. Сниму их при выходе, у вас или уже у нового хозяина. Это обязательно и бесплатно. Машины вам следует припарковать на парковке. У нас не воруют. По крайне мере, после того, как двоих повесили. Но всё равно не стоит бросать ценные вещи на виду и искушать народ. Дальше, по всему рынку развешаны карты с указаниями, что где находится. Рынок разбит по секторам, каждый сектор оказывает определённые услуги. У нас тут торговля и обмен. Рабочие разнообразных профессий предлагают свои профессиональные услуги. Мастерские по ремонту и переделке автотранспорта. Оружейный уголок, где можно приобрести разнообразное оружие, патроны, и всё, что к нему нужно. Есть сектор отдыха с банями и саунами, салон с девочками, готовыми подарить вам часик радости, а может, и целую ночь. Тут всё зависит от ваших покупательских способностей и щедроты. Есть сектор детективов и охотников за головами, если вы всё ещё в поисках родни или хотите заказать чью-то голову на блюдечке. Там же базируется целая армия наемников, которых можно нанять — пару человек или целую армию по нынешним временам. В общем, много чего тут, можно сказать, теперь государство внутри государства. Карты сделаны интуитивно-понятными и с довольно точным описанием секторов, поэтому легко разберетесь и не заблудитесь. Если будете соблюдать простые правила рынка, неприятностей у вас не будет. Вот, в принципе, и всё, что вам следует знать. — сказал охранник, судя по всему, уже не раз им произнесённые слова, будто заученные, как таблица умножения.

Говорю ему:

— Хорошо. Вроде все понятно и вопросов пока нет. Мы собираемся обменять автоматы, если найдем что-нибудь интересное для себя.

— Берите своё оружие и то, что взяли на обмен и подходите к моему вагончику. Там я вам повешу замки на товарные стволы и заберу под опись ваши, которые для личного пользования.

Сказав это, он отправился к воротам, а мы сели в машины и погнали их на стоянку. Стоянка была рассчитана на много машиномест, с заделом на будущее, как и весь рынок. Но даже сейчас она не выглядела пустынно — разнообразные автомобили заполняли её наполовину. Около выезда располагались стоящие длинными рядами легковые машины. А дальше тянулись грузовики и автобусы. Пока искали пустые парковочные места, чтобы поставить все свои машины рядом, я заприметил пару интересных машин. Это были ГАЗели и Нивы кофейного цвета с зелёными полосками по бортам. На них всегда ездили инкассаторы, перевозя деньги. Главное их отличие от простых машин в том, что они были бронированные. Уже не зря поехали. Когда мы думали, как обезопасить свои выезды, про бронеавтомобили никто не подумал. Ушлые люди уже раздобыли их себе. В городе еще можно поискать такие для себя, но тянуть с этим не стоит. Делаю зарубку в голове на этот счет. Паркуюсь и быстро выбегаю, чтобы открыть дверь Алёшеньке. Когда он вылез из облегчено выпрямившейся машины, аккуратно её закрываю. Берем оружие в охапку и идем к вагончику охраны. Он показывает нам на дверь в начале вагона, а сам заходит в другую дверь.

Внутри чисто и светло. Небольшая комната полностью перегорожена толстой решёткой с небольшим окошком. С той стороны показывается знакомый нам охранник и просит подавать по одному стволу ему в окошечко. Аккуратно переписывая их номера в толстую тетрадку, вешает на них бирки и уносит в дальний угол, где стоят деревянные пирамиды подставок под оружие. А после выдаёт на руки бумажку с номером изъятого оружия, даже заверенную синей круглой печатью с надписью ЗАО «Крепость». На автоматы для продажи вешает специальные замки, не позволяющие произвести выстрел, тоже предварительно переписав их номера в другую тетрадку. Окончив возню с оружием, желает хорошего дня и закрывает окошко.

Выйдя из вагончика, идем к ближайшей карте рынка. Раньше по всему городу в таких щитах стояла реклама на улице: всевозможные афиши, предложения магазинов и прочие объявления. Теперь за большим стеклом была подробная карта рынка, разбитая по секторам. Каждый сектор был подписан. Было легко понять, что на рынке находится, и где это искать, не смотря на его впечатляющие размеры. Даже не понятно, как все это отстроилось так быстро, как будто его стройка началась еще до начала событий, но я о таком не слышал.

Поразили некоторые подписи на секторах. Как вам такие названия секторов: «Наркотики», «Магические обряды и все для них», «Арена для боёв без правил с людьми и зомби», «Бары с караоке».

Рынок удивлял разнообразием, особенно в сфере услуг, которые раньше были вне закона, или той категорией, которая, казалось бы, сейчас должна была умереть, как ненужный пережиток прошлого. Решаем начать с левой стороны и обойти рынок по кругу. Времени у нас много, можно не спешить.

Первый сектор был с людьми, которые готовы были работать на оговорённых условиях. Длинные, недавно построенные бараки, где они проживали, тянулись стройными рядами. Стояли щиты, с кратким описанием, кто, что умеет и как его найти. Тут мы не стали задерживаться. Вроде все понятно, а рабочие нам не нужны, пока сами справляемся.

Дальше шел сектор с разнообразной одеждой и обувью. Тут же, как сопутствующие услуги, мастерские по ремонту одежды и ателье, где на заказ могут сшить, что потребуется привередливому клиенту. С одеждой проблем не было, вот только Алёшенька у нас ходил как сиротка. В обычной одежде, с нелепой шапочкой-петушком вышедшей из моды лет тридцать назад. Решаю узнать, есть ли на него что-нибудь попрактичнее и потеплее, заодно, примерно понять процедуру обмена и цену нашим автоматам. Находим большую палатку с разнообразными комплектами камуфляжа, развешенными по стенам. Прямо как раньше, в старые добрые времена — вьетнамский рынок на Остужева. Увидев мой интерес, к нам подходит продавец — мужик лет сорока пяти на вид. Весь такой живчик, постоянно перетекающий и пританцовывающий. Есть такой тип людей, им всегда надо двигаться — не могут они спокойно стоять на одном месте. Пританцовывая вокруг меня, как будто хочет в туалет, спрашивает хриплым голосом:

— Чего, уважаемые, желаете приобрести? Тут у нас большой выбор товара — от дешёвых китайских реплик для рыбаков и туристов, до реально дорогих брендовых вещей, предпочтение, которым отдавали спецы по всему земному шару в своё время, проводя испытания в настоящих боевых условиях.

Отвечаю на его вопрос:

— Нам не надо брендовых вещей. Нам нужно, что-то оптимальное по цене и качеству. Но есть один маленький нюанс. — Показываю на глазеющего по сторонам Алёшеньку. — Нужно найти его размер.

Продавец оценивающим взглядом осматривает нашего могучего товарища и, усмехаясь, говорит:

— Да, действительно, размер не то что не особенно ходовой, а можно сказать эксклюзивный, если речь идет об одежде, а не про чехол для танка.

За Великана вступился Кузьмич:

— Ну, ты поаккуратнее со словами. Алёшенька у нас ранимый и может по-всякому среагировать на них. Может, например, расплакаться в три ручья — замучаешься утешать, а может, как танк, раскатать тебя тут — будешь самым большим блином на Масленицу.

В глазах продавца мелькнул испуг, который почти мгновенно исчез, и он ответил:

— Тогда вся ваша компания будет болтаться над воротами за нарушения правил рынка, поэтому давайте будем вести себя в рамках приличия и без членовредительства.

Показав кулак Кузьмичу, чтобы не влезал со своими шуточками в ненужный момент, уверяю продавца, что все будет пристойно, и сказанное — шутка. Кузьмич, надувшись, пробурчал:

— А мне ничего не нужно в этом отделе одежды. Я не подписывался быть нянькой. Сам оберегай и одевай своё сокровище, а я схожу в сектор, где располагаются бары. Посмотрю их ассортимент.

— Знаю я, как ты на алкоголь смотришь — он испаряться начинает. Возьми с собой своего друга Артёма, чтобы ты там один нигде не зацепился языком, а то мы даже не узнаем, где тебя закопали, если один будешь.

— Да какой он мне друг, этот каГтавый? Таких друзей за одно место и в музей! — проворчал недовольно Кузьмич. На что Артём ему ответил:

— А вот мне больно надо смотгеть, как ты будешь бухать, пока не поймаешь белочку, и тебя коленом под зад из бага не выкинут. Я бы с удовольствием лучше всякие вкусняхи для огужия посмотгел.

Как они меня иногда достают своими вечными спорами. Рявкаю на них:

— Ноги в руки! И бегом отсюда! Оба! Вместе.

Парочка шутников уходит, перебраниваясь на ходу. Подходит Витя и спрашивает меня:

— А можно я тоже пока поброжу, посмотрю, как тут всё устроено? Больно мне концепция понравилась. Прямо всё по Марксу. Жильё — рабочим, тунеядцев и попрошаек нет, трудовые лагеря, опять же.

— Да иди, высматривай свой призрак коммунизма, за каким ты гоняешься.

Про себя думаю, может, что интересного увидит или услышит, всё да польза будет.

В это время появляется продавец, неся в руках костюм расцветки пиксельного камуфляжа на лесную тематику с оранжевым логотипом производителя на груди. И говорит:

— Вам сильно повезло, что у меня оказался это размер. Пусть примеряет, а я пока обувь поищу.

Пока продавец опять скрывается в недрах своей палатки, Алёшенька, не обращая внимание на минусовую температуру, раздевается до трусов. Надо заметить, что трусы эти были весьма забавные — с фиолетовым чудищем, кажется, Лунтиком, и двумя гусеницами. Даже интересно, как они смогли купить явно детские трусы, но такого размера. Алеша в это время оделся и принял от пришедшего продавца высокие берцы со здоровенным размером подошвы, больше похожие на лыжи. Обувает и начинает восторженно крутиться у зеркала, разглядывая себя со всех сторон. Видно, что ему безумно нравится обновка — как ребенок, обнаруживший на утро под ёлкой подарок, оставленный Дедом Морозом. Значит, берем. Настало время выяснить цены. Спрашиваю у продавца:

— Во что оцениваешь свой товар? В оружии или патронах?

— А других вариантов не так-то и много. Только обмен. Хотя, поползли слухи, что рынок планирует выпустить свою валюту, но, пока не сможет сделать её с хорошей защитой от поделки, ей — грош цена. Исходя из того, что я вижу у тебя автоматы Калашникова с замками рынка на обмен, то за такой хороший костюм и берцы, смею заметить — эксклюзивного размера, один и возьму. Калибр не важен, они по цене одинаковы, котируются и пятёрка, и семёрка.

Пребывая в полной уверенности, что тёртый жучара, как и любой опытный продавец и настоящий волк с Уолл-Стрит, сейчас будет пытаться облапошить простофиль, занижая цену нашему автомату, начинаю торговаться.

— Да уважаемый! Побойся бога или поимей совесть на твой выбор! Пытаешься тут впарить неликвид под соусом эксклюзива.

— Да это еще кому его надо бояться! Назвать, можно сказать, произведение искусства именитого бренда неликвидом. Это, междупрочим, Костюм Remington Stormfront Green forest сфирменноймембраной Climatic Extreme. Вот, видишь, на груди оранжевый логотип Remington? Почтеннейшая фирма, основанная в 1816 году. Не удивлюсь, если и по сей день клепают стволы, которые сносят головы зомби. А ты неликвид говоришь!

Смотрю этикетку. Вроде не подделка. Действительно Remington, причем, модель видно, что не из дешёвых, значит мужик не сильно завысил цену. Успокаиваю его:

— Ладно, погорячился. Согласен, уважаемая фирма, что по оружию, что по одежде. Отдам тебе автомат, только накинь еще сверху мелочи в виде хорошей шапки и перчаток моему бойцу, и по рукам.

Мужик, подумав пару секунд, страдальчески закатил глаза и, наклонившись, доверительным тоном мне сообщил:

— Ты выкручиваешь мне бубенцы.

На что я, наклонившись к нему еще ближе, ответил:

— Скажи спасибо, что это делаю я, а не мой здоровенный друг с его руками-тисками.

По достоинству оценив шутку, улыбнулся и ушел за просимым мной товаром. Вскоре вернулся с теплой армейской шапкой и лыжными перчатками. Всё оказалось в пору, один из автоматов перекочевал к продавцу. Продавец, наблюдая, как Алёшенька натягивает перчатки, произнёс:

— Эти перчатки хорошие, теплые и прочные, но лыжные. За небольшую доплату могу обменять на охотничьи — более удобные для стрельбы.

— Спасибо, уважаемый, но мой друг пацифист и не стреляет, предпочитая убивать своими голыми ручищами.

Здоровяк удивлено посмотрел на свои руки и улыбнулся, от чего даже мне стало страшно, а продавец в обнимку с автоматом скрылся в своей палатке на ходу крикнув:

— Если что, заходите еще.

«Непременно!» — подумал я, и мы зашагали дальше. Следующая наша остановка была у палатки с всевозможной амуницией. Тут мне приглянусь двойные подсумки для магазинов АК на разгрузку. Недолго торговавшись, взял пару в обмен на патроны.

Следующий сектор был продуктовый. Тут много разнообразной еды: от фабричной в упаковках до свойской картошки — продавалось всё. В том числе и живая скотина в дальних загонах у забора. Походил, приценился, брать еду нет смысла. Её еще в городе немало, и мы вовремя подсуетились. Запасы у нас огромные. А вот что больше ценится — это знать следовало.

Дальше шёл огромный сектор стройматериалов, где было всё: от гвоздя до строительной техники. Тут нам ничего не требовалось, и мы быстро прошли его по краю.

Вышли на просторную площадку, судя по всему, местную арену для боёв. Сооружение, похожее на боксерский ринг, находилось по центру. Вокруг располагались скамейки, сделанные ступеньками, чтобы каждый последующий ряд видел, что творится на ринге. Все это накрывал навес, сшитый из зеленой брезентовой ткани. Внутри было многолюдно, на ринге шёл бой. Зрители с азартом кричали, поддерживая бойцов. По залу ходили люди в одинаковых костюмах и принимали ставки на бойцов. По телевизору всегда переключал бои — не вызывали интереса, а тут что-то зацепило. Найдя два свободных места, примерно в середине пятого ряда, если считать снизу, протиснулись и уселись с Алешенькой. Он рассматривал свои новые перчатки, а я с азартом наблюдал за ходом поединка.

Из-за большой концентрации людей в ограниченном пространстве царила непередаваемая атмосфера. Все вокруг, казалось, было пропитано эмоциями. Я буквально чувствовал исходящий отовсюду первобытный животный адреналин в чистом виде. Приятно несильно кружилась голова, бешено стучало сердце, гоняя быстрее, чем обычно, кровь по телу. Хотелось, чтобы соперники мутузили друг друга что есть силы, роняя кровавые брызги. Самому тоже хотелось, кого-нибудь сильно избить.

Но тут пришла беда, откуда её не ждали. Перед нами сидел крепкий парень в модном камуфляжном костюме расцветки мультикам и шевроном, как я уже успел узнать, обозначающим его принадлежность к наёмникам. Крича что-то подбадривающее дерущимся на ринге, он поперхнулся и закашлялся. Я, находясь в сладком плену бушующего адреналина, даже не успел глазом моргнуть, как Алёшенька — добрейший души человек — хлопнул этого наёмника своей ладошкой по спине. Тот, вопя от неожиданности, пулей полетел вниз, сбивая еще четыре ряда сидящих перед ним людей.

Внизу на земле образовалась куча мала. Слышны были грязные ругательства и страшные проклятия. Только один из сбитых со своего места щуплый мужичок интеллигентного вида простонал, не в силах подняться с земли:

— О, куриные боги! Что это было? Похоже на страшную кару за неосторожно раздавленное яйцо.

Лежавшие на земле после схождения с лавок людской лавины поднялись, отряхнулись и пошли к нам со зверскими рожами, намереваясь явно сказать не «Спасибо за чудный полёт!». Начинаю лихорадочно думать, как выйти из щекотливой ситуации. Сейчас Алёшенька не поймет, что от него хотят, а если его выведут из себя, то он вообще всех поубивает. Тогда висеть ему над воротами, да и мне за компанию, наверное, с ним. Подошли расстроенные поступком моего доброго спутника люди, ближе всех к Алёшеньке встал приласканный его клешней наёмник и выдал гневную тираду:

— Ты, гамадрила! У нас дерутся на ринге, а не бьют в спину исподтишка! Что молчишь, как будто соплей в рот набрал? Перестань делать вид, что кроме твоих идиотских перчаток ничего больше не существует.

Алёшенька удивлено поднял свои светлые невинные очи и посмотрел на говорившего наемника, замершего в ожидании ответа. Потом оглянулся вокруг и спросил удивленно у меня:

— Это он что, на меня сейчас ругается, я не пойму, или кому-то другому сказал?

У наёмника от ярости перекосило лицо. А поскольку бой на ринге уже закончился, то вокруг начала собираться заинтересованная толпа, с любопытством ожидая развитие событий. Не выдержав, наёмник заорал:

— Ты еще издеваться будешь? За нападение на человека, если это первый раз, тебе грозит неделя тюрьмы, но, мне кажется, это слишком просто. Предлагаю сойтись в честной драке на ринге. Там я с удовольствием разобью твою тупую рожу и сотру с неё эту ехидную ухмылку.

Из толпы вышел человек в докторской одежде белого цвета с красным крестом. Посмотрев на Алёшеньку, он сразу понял, в чем дело и сказал:

— Краб, успокойся, пожалуйста, ты, один из призовых бойцов, собрался драться, можно сказать, с ребенком на ринге?

— Ни хера себе ребёнок! Если этот кабан — ребенок, то я не Краб, а балерина, у которой кандибобер на голове. Я всё сказал. Выбор за тобой: дерешься на ринге со мной или неделю в тюрьме посидишь. — бешено проорал наёмник и замер в ожидании ответа, злобно сверля своего обидчика взглядом.

Алёшенька удивлено посмотрел на него потом на меня и сказал:

— Я кушать сильно хочу.

Краб дёрнулся, как от пощечины, и я, чтобы хоть как-то разрядить обстановку, сказал:

— Хорошо. Он выйдет с тобой на ринг, но через час. Ему нужно время подготовиться.

Наёмник перевел злобный взгляд на меня:

— А ты кто еще такой? Его нянька?

— Считай, что менеджер этой никому неизвестной, темной лошадки. У тебя еще есть возможность пожать руку и избежать увечий на ринге.

— Я калекам руку не жму, а скоро он таким станет, еще и физически. Через час тут, на ринге. — зло бросил Краб и, плюнув себе под ноги, резко развернулся и быстрым шагом пошел прочь. Толпа перед ним буквально раздвигалась, пропуская его.

Все стали расходиться, шумно обсуждая случившееся. Вскоре мы остались вдвоём с виновником торжества. У меня в голове метались мысли, как бешеные бурундуки. Что делать? Бежать отсюда, пока не поздно или нет? Могут поймать и убить по дороге, с этих наёмников станется. С другой стороны, дома меня поджидает не менее опасная бабуля, которая за своего Алёшеньку тоже порвёт на британский флаг мне пятую точку. Ладно, гори оно все огнём, помирать, так зрелищно! Пусть будет бой! А вдруг наш мутант-переросток сможет его побить. Беру рацию и говорю, чтобы все шли в сектор, где находятся различные столовые и прочие заведения, где можно покушать. Будем обедать.

Находим по карте сектор, где располагаются кафе и рестораны. Выбираем кафе средней ценовой категории, где можно посидеть и вкусно поесть, если верить рекламе. Заходим в заведение первые с Алёшенькой, предварительно сообщив нашим товарищам по рации название заведения.

Просторное помещение с отделкой из темной древесины. Видно, что все сделано недавно и довольно топорно, включая массивные столы и лавки, но обстановка весьма уютная благодаря чистоте и полумраку царившему внутри. Зал наполняют аппетитные запахи еды, проникающие из кухни. Внутри тепло и стоит слабый гул от разговоров, больше половины столов свободно.

Выбираем в дальнем углу большой стол, рассчитанный на шесть персон и, повесив верхнюю одежду на вешалку, усаживаемся за стол. Спустя минуту подходит официантка, раскладывает перед нами на столе меню и удаляется. Меню представляет из себя простые листы формата А4 с напечатанным на принтере текстом, скреплённые степлером. Алёшенька смотрит на него с непониманием, явно не зная, зачем оно нужно. Ладно, сейчас сам гляну, что у них представлено из блюд, и помогу ему с выбором.

Что сказать, довольно недурно, с учетом того, что цивилизация за забором рухнула. Один только выбор первых блюд чего стоит. Борщ, харчо, солянка, рассольник, суп с фрикадельками, щи. С мясом, курицей и гарнирами тоже всё хорошо. Большое разнообразие блюд. Вот с рыбой вариантов мало, в основном, как я понимаю, консервы.

Останавливаю свой выбор на борще с чесночными пампушками и на второе беру жаркое. Спрашиваю у Алешеньки, что он обычно кушает.

— Я люблю, чтобы было много мяса и творог со сгущенкой, но меня заставляют кушать всякие каши. — жалобно проговорил здоровяк и облизнулся.

Ну что же, громила, как говорится, «не было бы счастья, да несчастье помогло». Неизвестно, что с нами будет через час, поэтому, хоть поешь нормально. Ищу взглядом официантку и машу ей рукой, показывая, что мы готовы сделать заказ. Девочка подходит с блокнотиком и ручкой в руках и спрашивает, что мы выбрали. Я диктую ей свой простой заказ, она привычно записывает его в блокнотик. Потом говорю:

— А вот этому малышу нужно четыреста грамм шашлыка из свиной шейки, пять отбивных, и, скажите, пожалуйста, в меню не увидел творог и сгущенку, их можно как-то заказать?

У девочки удивлённо поднимаются вверх аккуратно выщипанные брови, но она быстро справляется с удивлением и говорит:

— В паре соседних заведений в меню есть сырники и блинчики с творогом, мы обычно выручаем друг друга по-дружески разнообразными продуктами, поэтому проблем не возникнет, только скажите, сколько вам нужно.

— Не знаю, как объяснить. Небольшую кастрюлю творога и к нему банки три сгущенки. — Отвечаю я, вызывая у неё очередное удивление и заинтересованный взгляд на Алёшеньку. Прошу её не забирать меню, потому что скоро к нам должны присоединиться друзья. Она удаляется на кухню. Вот и друзья, легкие на помине. В кафе заходит Витя. Машу ему рукой. Он замечает нас и, сняв куртку, присаживается за столик.

На мгновенный вопрос Вити «Что случилось?» отвечаю коротко — прошу дождаться Кузьмича с Артемом, чтобы не рассказывать по два раза и сделать пока заказ. Он начинает изучать меню. Через пять минут у него официантка тоже принимает заказ и удаляется. А в кафе входят Артём с Кузьмичом явно в хорошем настроении от немало выпитого спиртного. Радостно галдя, садятся к нам за стол. Кузьмич с ходу говорит:

— Вы не поверите! На меня в баре такая цыпа запала, лучше, чем на обложках в журнале «Playboy».

Артем, смеясь, перебивает его:

— Совсем мозги пгопил. Она меня слушала и говогила, что ей нгавится моё сексуальное пгоизношение слов.

— Нет, это ты пить не умеешь! После рюмки тебе кажется всякое, может, еще и НЛО пролетающие видел?

— НЛО не видел, а вот твою гожу, от котогой даже черти шагахаются, не то, что девушки, я имею возможность лицезгеть постоянно.

— Ничего не шарахаются! Она говорила, что у меня брутальный голос и шутки, что можно «животики надорвать».

Спорщиков прервала официантка, подойдя и поинтересовавшись их выбором, начала записывать заказ в свой блокнотик.

Вот клоуны! Схема стара, как мир, когда красивые девочки-«разводилки» в баре притворяются обычными посетительницами. Раскручивают доверчивых мужиков на заказы, рассказывая им, какие они классные. С другой стороны, ребятам нужно было отдохнуть и расслабиться.

Как только официантка отходит от стола, рассказываю им, как Алёшенька по доброте своей душевной, влез в жир ногами на ровном месте.

Кузьмич тут же отличается умом сообразительностью, предлагает:

— Давай ему нож дадим, пырнёт этого наёмника и все. На него если посмотреть, сразу видно, сам не ведает, что творит, а значит, взятки гладки.

Даёт Артему пять с громким хлопком, и оба начинают довольно смеяться. Балбесы! Их бы на ринг вместо Алёшеньки выставить. Пара зуботычин им пошла бы на пользу. Прерываю веселье, говоря:

— Я тебя сейчас сам пырну. Иногда твоя глупость вымораживает. Не зря есть поговорка «Молчание — золото». Вот лучше промолчи, пожалуйста, чем фигню всякую говорить.

Появилась официантка и поставила передо мной тарелку исходящего паром красного борща с плавающим в нем белым айсбергом из сметаны и небольшую корзиночку с пампушками, пахнущими чесноком. На второе мне подали жаркое, источающее вкусный запах картошки с мясом, скворчащее на сковородке, поставив его на стол на деревянную подставку. А около Алешеньки выросло две большие тарелки: одна с кольцами лука и горой кусочков румяного шашлыка, капающего жиром, а другая с большими отбивными, лежащими горкой. Кузьмич впился в них взглядом и жалобно спросил у меня:

— А этот заказ, способный прокормить толпу людей, точно для него одного, а не на весь наш стол?

Проглотив ложку ароматного и вкусного борща, подтверждаю, что заказ точно на одного человека. Тогда Кузьмич берет лежащую слева от него вилку и начинает насаживать на неё моё жаркое со сковородки. Вот нетерпеливый какой, не может десять минут посидеть и дождаться свой заказ. Говорю ему:

— Если еще одну вилку у меня своруешь, я попрошу Алёшеньку дать тебе леща, чтобы глаза выскочили.

Кузьмич воровато оглядывается и, достав одну из своих фляжек, делает три быстрых глотка. Потом, крякнув и вытерев рот тыльной стороной ладони, заявляет:

— Вот ты жадина-говядина! А еще друг называется. Может, я с голоду умираю?

— Если ты и умрешь, то от своей хитропопости или цирроза печени. Голодные люди идут и покупают еду, а не скачут, как бешеные сайгаки, за бухлом в бар.

Нашу перепалку останавливает подошедший к столу человек, одетый в солидный костюм тройку, выглядывающий из-под расстёгнутого черного пальто. На ногах блестящие лакированные туфли. Образ довершала изящная трость в руке.

— Приветствую вас, господа! Я же не ошибся, и это у вас должен состояться поединок на ринге с небезызвестным Крабом? — произнес незнакомец хорошо поставленным голосом и с любопытством посмотрел на Алёшеньку, невозмутимо поглощающего по очереди шашлыки с отбивными.

— Да, вы попали по адресу. Чем обязаны? — отвечаю ему.

— У меня для вас есть предложение. Суть его такова, что люди, живущие за стенами рынка, испытывают скуку и имеют потребности в веселье, организацией которого тут занимается ваш покорный слуга. Простите, что забыл представиться. Министр культуры, Владимир Иванович! Правда некоторые неотёсанные мужланы предпочитают называть меня за спиной «голубой огонёк», по сути, к делу это отношения не имеет. Раз вы все равно уже решили драться, да еще сделав бою такую яркую рекламу, я предлагаю вам сделать это на крытом профессиональном ринге. Надеюсь, вы дадите согласие перенести бой на полчаса, чтобы я успел подготовить шоу.

— Заманчиво, конечно. А что нам толку с твоего шоу, кроме дополнительного ожидания в полчаса?

— Десять процентов от ставок ваши. — ответил министр культуры рынка и, посмотрев на Алёшеньку, спросил — а что ты хочешь за бой, чемпион?

Гигант, проглотив кусок шашлыка, по-глупому улыбаясь, произнёс:

— Диски с мультиками новые.

На лице нашего гостя промелькнула растерянность, но он быстро сориентировался и ответил:

— Не могу, к сожалению, обещать тебе, что у нас они есть в наличии, но обязательно поручу поисковым бригадам собирать все диски с мультиками во время рейдов. К следующему вашему приезду на рынок тебя будет ожидать их целая гора. — после этих слов министр подвинулся, пропуская официантку, которая принесла и поставила перед нашим уничтожителем еду: целую кастрюлю творога и четыре пакета сгущённого молока. Удивлено глядя на всё это, он добавил:

— Да, и ваш обед полностью за мой счёт. Честь имею!

Картинно поклонившись, удалился, насвистывая, по своим делам. А я спросил у официантки:

— Нам действительно ничего не нужно будет платить за еду?

— Да, господин «голубой огонек» сказал, что всё оплатит. Можете не переживать.

Кузьмич отрывается от своей тарелки и говорит:

— Вот это нам подфартило.

На что официантка отвечает:

— Смелые слова. Смотрите, не пожалейте. Наш министр культуры не тот человек, который за кого-то просто так будет платить.

Проговорила она и удалилась. Скорее всего, она права. Но с учетом, сколько еды поглотил Алёшенька, да и мы ему неплохо помогли всеми, это «голубому огоньку» уже влетит в копеечку. А я стал думать, как сообщить добродушному громиле с детским интеллектом, что ему придется драться по-взрослому, а самое главное — заставить его это сделать. Второй вопрос, если боя не избежать, и ставки тут вполне официальны, то можно попробовать рискнуть и поставить обменный фонд полностью или хотя бы его часть на нашего богатыря. Вот, сидит красавец одним ударом ладошки сбивший пять человек с лавки и ест творог из кастрюли, залив его сгущенкой. Спокойный, как удав. Я бы на его месте уже блок сигарет выкурил, прикуривая одну от другой. Встаю из-за стола и говорю:

— Алёшенька, ты кушай, а мы пойдем, покурим на улице и через пару минут вернёмся.

Показываю всем, что надо пойти подымить на улицу. Встаём из-за стола, одеваемся и шумною гурьбой выходим на улицу. Закуриваю с наслаждением сигарету. После сытного обеда мой мозг усиленно требует никотин. Все молча с наслаждением курят. Первый докурил и нарушил тишину Кузьмич, задав вопрос:

— Я вижу по твоему лицу, что ты не просто позвал покурить, а что-то задумал.

— Ах, если бы задумал, а то только думаю, всю голову уже сломал. Как сообщить Алешеньке, что ему надо драться, чтобы он проникся и пошел на ринг. Ну и, конечно, мелькнула мыслишка сделать на него ставку. Как говорится, мы либо в полной «кхм!» дыре, либо победители на белом коне. Интересны ваши мысли и предложения. — произнес я и, выкинув бычок в урну для мусора, приготовился слушать умные и не очень мысли. Первым слово взял Витя:

— Как избежать драки, я не вижу вариантов, ровно и как замотивировать Алёшеньку драться. А по поводу ставок в тотализаторе, или что там у них, я категорически против. Это изобретение капиталистов, рассчитанное на азартных и глуповатых людей. А я человек умный и знаю основное правило всех азартных игр. Казино всегда в выигрыше.

Витя против. Я не удивлён. Он человек умный и расчетливый, поэтому ожидаемо не согласился на авантюру, не подкреплённую трудами Маркса или, на худой конец, чертежами и теоремами, без возможности высчитать варианты, предсказывающие результат. Следующим своё мнение решил сказать Артем:

— Чую, бабулька нас всех уничтожит, но не пегеживайте, я спасу почти всех, скажу ей, что Кузьмич подстгоилдгаку на гинге. Его конечно постигнет быстгая кончина от её тяжелой гуки, но мы устгоимггандиозные поминки, найдем и выпьем всего его заначки. По поводу дгаки, главное — вывести его на гинг, а там он сам сообгазит, после пагы пгопущенных удагов сгаботают инстинкты. По поводу ставок — можно гискнуть, я тут кое-какие тюняшки в огужейном сектоге пгисмотгел, хотелось бы их купить. Поэтому я поддегживаю.

Не успел Артём замолкнуть, как возмущённый Кузьмич заговорил со скоростью, которой мог бы позавидовать Эминем:

— Собака картавая, подлая душонка, пригрели змею на груди, а она кусает за задницу. Скорее, я буду на твоих поминках закусывать помидорами. Совсем страх потерял, гавкает тут на безобидного человека, вот обижусь и больше не налью тебе ни капли.

Кузьмич завелся с пол оборота и, наверное, готов был весь день всячески обзывать Артёма, но я осадил его:

— Кузьмич, свои семейные разборки потом устраивайте, а сейчас ближе к делу, пожалуйста, скоро шоу, где мы принимаем непосредственное участие.

— Хорошо, выскажусь по теме. Есть у меня мыслишка, как заставить Алёшеньку драться. Сейчас вернемся за стол, и я его замотивирую. Если получится, вы мне пузырь должны будете чего-то действительно стоящего. Если не прокатит, то извиняйте, других идей нет. А по поводу сделать ставку на нашего громилу, как говорится, мать его… один раз живем. И кто не рискует, тот не пьёт спирт неизвестного происхождения, произнося первый тост «Ну, пока видим!». Я за то, чтобы всё на него поставить. А ты рано радуешься, дефектный картавчик, я тебе обязательно подсыплю слабительное, ты мне еще за тот раз должен, когда меня Алёшенька чуть не перешиб пополам в подвале. — высказался по делу Кузьмич и тут же без промедления опять накинулся на Артёма, увидев, что тот смотрит на него и загадочно улыбается. Поскольку все уже давно покурили и обсуждения закончено, говорю:

— Ладно, милые бранятся — только тешатся, поэтому вы тут можете ворковать сколько угодно вдвоём, а мы пойдем в кафе греться.

Я зашёл в помещение и сел за стол, естественно на улице мерзнуть никто не остался, вся честная компания опять была в сборе. Алёшенька сидел за столом с довольным видом, перед ним стояла опустошённая посуда. Удивила необычно чистая кастрюля, в которой был творог, как будто её помыть успели или наш обжора её вылизал до блеска. Но его ряха туда не пролезет, а язык не должен достать до дна, а если достал, то он у него как у лягушки. Голос Кузьмича прерывает мой поток глупых мыслей, произнося подозрительно ласковым тоном:

— Алеша, Алёшенька, помнишь на тебя, недавно дядя ругался?

Посмотрев на Кузьмича, гигант задумчиво наморщил лоб, а спустя мгновение расплывшись в радостной улыбке проговорил:

— А, это тот, который кашлял, и я ему помог? Помню, но я простил его. Взрослые часто злятся по пустякам.

— Эх, Алёшка! Рано ты его простил. Он тут приходил и сказал, что сильно на тебя обиделся и вызывает тебя на ринг драться с ним.

— Я ни с кем не дерусь. Один раз в школе я подрался с ребятами, которые меня обижали, и меня исключили из школы. Мама сказала, чтобы я ей обещал больше не драться.

— А что случилось с теми ребятами? — заинтересованно спросил Кузьмич.

— Не знаю. Двое лежали в коридоре, пока их на скорой не увезли, третий случайно вылетел в окно вместе с рамой. Меня к завучу отвели.

— Ух, красавчик! Тебе надо было не прекращать драться, а идти в какие-нибудь бои без правил. Ладно, что-то мы ушли от темы. В этот раз тебе тоже придется драться.

— Почему? Если я не хочу?

Кузьмич начал врать, не мигнув глазом:

— Я звонил твоей маме, и она сказала, чтобы мы из тебя сделали настоящего мужика. А еще добавила, что, если тебя кто-то обзывал, то пусть в честной драке на ринге с тобой подерётся. Она сказала: «Я разрешаю».

Алёшенька молчал, зависнув, как старый компьютер, казалось, было слышно, как у него в голове с трудом двигаются мысли. Спустя пару минут он ответил:

— Ну, если мама так сказала, пойдемте, я готов.

— Подожди, родной. Отдохни после обеда, у нас еще есть полчаса свободных, спешить некуда.

Витя смотрел на всё это с явным неодобрением, а потом сказал:

— Почему, когда у человечества появляется шанс начать все сначала, построить из руин заново мир, который гораздо лучше и справедливее того, что погиб, оно всегда идет по одному и тому же пути? Насилие, враньё, алчность и прочие пороки возобладают и опять скатывают новый мир в бездну. Когда можно попытаться построить подобие рая на земле, где все живут в гармонии и согласии. Вспомните, как хорошо было во времена ССССР. Бесплатные квартиры, медицина, доступная для всех, стабильность и уверенность в завтрашнем дне. Забота о детях, опять же, пионерия, летние лагеря, разнообразные кружки на бесплатной основе.

Кузьмич беспардонно прерывает Витю:

— Слышь, мечтатель! Рай на земле ему подавай, рыночные отношения его не устраивают. Так возьми и построй свой рай на земле, а я обязательно, посмотрю, как у тебя волки рядом с овцами будут жить. Помню, игра была такая старая «Fallout», там был чемоданчик под названием «КОмплект по СОзданию ГОрода Рая» сокращенно «КОСОГОР». Вот начни его искать, мы даже готовы тебя называть «Избранный». Потом построишь свой рай на земле.

Бросаю взгляд на часы на стене. Пора уже покидать это гостеприимное и уютное место и идти в сектор, где располагалась арена. Говорю всем:

— Ну что, народ, пора идти навстречу судьбе. Пора идти, а то опоздаем на бой, это точно не улучшит наше положение.

Все с неохотой встали, кроме Алёшеньки. Он вроде дал согласие выйти на ринг и драться, но внешне не было заметно, что это его хоть как-то беспокоит. Правда, не человек, а машина, начинаю ему завидовать. Прощаемся с официанткой, оставляем ей в качестве чаевых пачку патронов седьмого калибра. Уверен, кафе своего не упустит и предъявит счет больше, чем мы на самом деле наели на оплату министру культуры. Покидаем уютное и теплое помещение и выходим на улицу, в прохладу зимнего дня.

Путь к большому зданию, где располагался крытый ринг, много времени не занял. Со всех сторон рынка туда стягивались люди. Кузьмич, увидев это, сказал Вите:

— Вот, смотри! Народ всегда будет требовать хлеба и зрелищ, ну и водки, конечно, для полного счастья. А не твою модель мира, где все работают, всё скучно и ничего интересного не происходит.

Витя посмотрел на Кузьмича, как на умалишённого, и проговорил:

— Твой комментарий про водку я еще могу понять, а вот куда ты с суконным рылом лезешь обсуждать вопросы, которые выше твоего кругозора, который, если честно, очень узок, я не могу понять. Хотя, наверное, это слишком длинно и сложно для тебя. Скажу проще, помнишь про свинью и апельсины?

Кузьмич пребывал в отличном настроении, и уже мало что его могло испортить. Он отмахнулся от Вити, как от назойливой мухи:

— Ты уже весь мозг мне прожужжал. Я не заказывал себе послеобеденную проповедь, поэтому иди, читай их тем, кому они интересны. Меня можешь смело вычеркивать из этого списка. У меня боец сейчас на ринг пойдет, и мне надо его правильно мотивировать, а с учетом, что спиртное ему наливать нельзя, это очень непростая задача.

Так за разговорами подошли к входу большого высокого здания, по форме напоминающего большой шатер. Людской поток упирался в двух парней свирепого вида, стоявших в дверях и проверяющих у входящих людей билеты. Ясно, вход платный. Всё как всегда, мы вам зрелище и эмоции, вы нам денежки или их эквивалент, как сейчас, когда деньги стали никому ненужными бумажками, ценность которых не превышает фантики от конфет. Кузьмич, расталкивая народ, подходит с боку к одному из стоящих у дверей парней и говорит ему:

— Уважаемый, можно нас как-то без всех этих очередей, билетов провести? А то у нас боец должен перед боем подготовиться.

Охранник окидывает внимательным взглядом всю нашу компанию, задержав взгляд на Алёшеньке, уважительно присвистнул. Достав рацию, проговорил в неё:

— Владимир Иванович, мы ожидаем на бой гиганта в сопровождение друзей? Понял, их проводят в раздевалку, я найду, кому поручить.

Положив рацию в чехол на поясе, он сказал нам, чтобы обошли очередь сбоку, и впустил нас внутрь помещения, зайдя следом за нами. Подвел к одному из стоящих тут молодых парней в одинаковых аккуратных костюмах. Ему он велел проводить нас в раздевалку и быть неподалеку, если что, подсказывая и помогая нам.

Мы двигались за нашим проводником по длинным и слабоосвещённым коридорам. За стеной был слышен людской гул, исходящий от большой толпы людей и играющая музыка. Петляя по узким коридорам, мы попали в просторную раздевалку, одну стену которой занимали шкафчики, на другой висел разнообразный спортивный инвентарь: шлема, перчатки, налокотники и наколенники, тренировочные жилеты. В углу стоял столик с полулитровыми бутылками воды с лимонным вкусом и лежала целая гора новых кап в прозрачных пластиковых упаковках.

Вот и понадобилась помощь провожатого. Спрашиваю у него, что следует одевать из экипировки. На что он отвечает:

— Этот бой анонсирован как полный контакт без защиты, поэтому — капа для защиты зубов и перчатки шингарты. — видя наше непонимание, показывает на перчатки с открытыми пальцами.

Благодарим его за разъяснения. Начинаем одевать нашего бойца и заставляем его делать разминку, чтобы минимизировать риски травм, таких, как растяжение или разрыв мышцы. Пока он разминает шею, руки и ноги, делая всевозможные махи, прыжки и приседания, я отправляюсь решить вопрос по ставкам на бой. Расспросив попавшихся по дороге пару человек, легко нахожу логово местного букмекера и немного удивляюсь.

Большая комната, почти полностью огороженная решёткой и окном — копия вагончика при входе, куда мы сдавали оружие под роспись, только более солидный ремонт и площадь помещения. У окошечка небольшая очередь, люди что-то отдают, взамен получают бумажки и уходят. Удивление у меня вызвал персонаж по ту сторону окна, типичный еврей в черной шляпе с пейсами, на глазах круглые очки в играющей на свету золотой оправе. Я таких евреев в жизни видел пару раз всего, а тут на тебе, стоит и принимает ставки за прилавком. Подходит моя очередь. Стоит мне подойти к окошку, как он тут же приветствует меня, слегка растягивая слова:

— Добрый день. Уважаемый господин изволит делать ставку на бой?

Отвечаю ему:

— Я тут первый раз, поэтому хотелось бы прояснить пару моментов. Я собираюсь поставить большое количество разнообразных вещей, но на машине сюда нельзя. У вас есть люди, которые окажут помощь в их переноске?

Слушая меня с интересом и изучая хитро блестящими глазами под стеклами очков, он перебивает меня восклицая:

— Я таки сразу почувствовал, что вы солидный господин, такого человека грешно принимать тут, как будто он пришел поставить пачку патронов или банку консервов. Одну секунду, и мы продолжим беседу в другой обстановке, как и положено VIP клиенту.

Развернувшись, он что-то прокричал на непонятном мне языке, к нему тут же подошел молодой парень и, выслушав его, встал у окошка, а мой собеседник быстрыми шагами направился к двери, ведущей из комнаты в коридор. Выйдя из своей берлоги, подходит ко мне и говорит:

— Пройдемте в мой кабинет, там, право, будет более уютно за чашечкой кофе или чего покрепче всё обсудить.

Не имея возражений, согласно киваю и устремляюсь вслед за ним по коридору. Пройдя метров сто, он отпирает ключом дверь, чуть отойдя в сторону, делает приглашающий жест. Захожу внутрь, кабинет без окон, но с уютной деловой обстановкой. Хорошо подобранное освещение не слепит, но в тоже время вся комната залита приятным мягким светом. Шкафчики со стеклянными дверцами и стол из дуба, резные стулья с мягкими красными подушечками. Все подобрано со вкусом и создаёт уют. Подозрительно гостеприимный хозяин показывает рукой на один из стульев и вежливо интересуется:

— Вам чай или кофе, а может, чего покрепче желаете?

— Мне кофе с двумя ложечками сахара, если можно.

Включает стоящую в углу кофеварку и говорит:

— Конечно-конечно! Мне для хороших людей не жалко хорошего кофе. А пока он варится, позвольте удовлетворить своё любопытство, что вы собираетесь ставить и, самое главное, на кого?

Примерно описываю свой обменный фонд, от чего его глаза радостно загораются. А когда говорю, что ставка будет на противника Краба, в них появляется заинтересованный огонёк, и он спрашивает:

— Молодой человек таки знает что-то неизвестное старому Мойше? У Вас есть инсайдерская информация или это просто ставка на удачу и большой коэффициент?

И подаёт мне готовую чашку с горячим кофе, который тут же наполняет комнату волшебным ароматом. Я делаю с наслаждением пару глотков и отвечаю заинтересованно смотрящему на меня собеседнику:

— Скажу честно, высокий коэффициент меня скорее пугает, намекая на малый шанс победы. Просто на ринг выходит мой товарищ и мы, посовещавшись всеми, решили рискнуть.

— Весьма прелюбопытная история. И как вы оцениваете шансы на победу своего товарища?

— Пятьдесят на пятьдесят. Либо победит, либо нет.

— Интересный вы человек. По поводу перемещения вещей для ставок — у меня машина специальная, с пропуском для езды по территории рынка, имеется.

— Отлично. Я тогда сейчас пришлю к вам двух своих оболтусов, а вы им расскажите, что к чему.

— Пренепременно помогу им, с вами-таки приятно иметь дело. — проговорил хозяин кабинета, давая понять, что время, выделенное мне на аудиенцию, закончилось. Благодарю его за вкусный кофе, прощаюсь и покидаю кабинет.

Возвращаюсь в раздевалку и даю ценные указания Артему с Витей, объясняя им, как добраться до букмекера еврея. А дальше он поможет перевезти вещи со стоянки в его логово. Ребята уходят, чтобы сделать рискованную ставку перед началом боя.