Принципы швейцарских финансистов. 12 аксиом успешного инвестирования

Макс Гюнтер, 1985

В своей книге Макс Гюнтер собрал 12 основных и 16 вспомогательных аксиом – эффективных и простых правил швейцарских финансистов. В их основе – осознанное управление рисками, которому автор научился у своего отца, успешного банкира, много лет работавшего в банке SBC. Прочитав эту книгу, вы научитесь замечать когнитивные ловушки и выстраивать гибкие планы действий, избавитесь от необоснованного оптимизма и наполнитесь энтузиазмом, чтобы учиться на ошибках. Вы начнете делать ставки и побеждать.

Первая основная аксиома

О риске

Беспокойство — не болезнь, а признак здоровья. Если вы не ощущаете беспокойства, вы недостаточно рискуете.

Много лет назад две подружки после колледжа решили пробовать найти путь к богатству. Они приехали на Уолл-стрит и сменили несколько работ. В конце концов обе стали сотрудницами E. F. Hutton, одной из крупнейших биржевых брокерских компаний. Там они и познакомились с Джеральдом Лоэбом.

Лоэб, скончавшийся несколько лет назад, был одним из самых уважаемых консультантов по инвестициям на Уолл-стрит. Этот обаятельный человек с голым, как коленка, черепом был свидетелем и адского падения рынков в 1930-е, и головокружительного взлета фондовой конъюнктуры после Второй мировой войны. И все это время он сохранял хладнокровие. Лоэб родился в бедности, а умер богачом. Его книга «Борьба за инвестиционное выживание» стала самым популярным справочником по стратегии на рынке инвестиций всех времен. И, безусловно, одним из самых увлекательных, поскольку Лоэб был прирожденным рассказчиком.

Историю о двух подружках он поведал однажды вечером в ресторане недалеко от Американской фондовой биржи, где мы втроем ужинали — с ним и Фрэнком Генри. По его мнению, она являлась достойной иллюстрацией к размышлениям о рисках.

Девушки осторожно обратились к нему за советом в области инвестиций. Они подходили к нему в разное время, но он знал об их дружбе и был уверен, что они обменяются своими впечатлениями. Их исходное финансовое положение было одинаковым. Они начали перспективную карьеру и постепенно повышали свой статус и уровень зарплаты. Их доходы поднялись уже выше уровня, покрывающего нужды первой необходимости, и после ежегодной уплаты налогов у них оставались определенные средства. Суммы были небольшими, но достаточными, чтобы задуматься о том, как ими распорядиться, а в будущем обещали стать выше. Вопрос девушек заключался в следующем: что делать с этими деньгами?

За тостами с чаем в его любимой закусочной Лоэб с отеческой заботой постарался подобрать для них приемлемые варианты. Но для него быстро стало очевидным, что каждая уже приняла свое решение. А у него они искали подтверждения своей правоты.

Лоэб в шутку окрестил одну Рассудительной Сильвией, а вторую — Безумной Мэри. Сильвия собиралась найти для своих средств безопасное пристанище. Она хотела положить деньги на процентный банковский счет или другой сберегательный депозит, где сможет почти гарантированно получать определенный процент прибыли и почти гарантированно сохранить капитал. Мэри же готова была пойти на определенные риски в расчете увеличить свой небольшой капитал.

Обе девушки реализовали свою стратегию. Годом позже у Сильвии были в сохранности ее средства, прирост за счет процентов и приятное чувство безопасности. Мэри же повезло меньше, из-за бурных изменений, произошедших на рынке, стоимость купленных ею акций снизилась примерно на 25 %.

Сильвии хватало благородства, чтобы скрывать свое торжество. Вместо этого она выразила сочувствие. «Какой кошмар! — воскликнула она. — Да ты же четверть своих денег потеряла. Это ужасно!»

Они обедали втроем, и Лоэб внимательно взглянул на Мэри. Он напряженно ожидал ее реакции на слова Сильвии. И боялся, что первые потери обескуражат Мэри и заставят выйти из игры, как это случается со многими спекулянтами-новичками. («Все они ожидают немедленных крупных выигрышей, — сокрушался он. — А если им не удается утроить свой капитал в первый же год, выходят из игры, обиженно надувшись, как избалованные дети».)

Мэри восприняла все спокойно. Она невозмутимо улыбнулась: «Да, это так, деньги я потеряла. Но посмотри, что я получила. — Она наклонилась над столом ближе к подруге. — Сильвия, это же самое настоящее приключение».

Большинство людей стремятся к безопасности, как будто это самая важная вещь в мире. В безопасности, спору нет, много преимуществ. Она погружает в состояние комфорта, словно зимней ночью вы лежите в теплой и уютной постели. Она вызывает чувство умиротворения.

В наши дни большинство психиатров и психологов сочли бы, что это хорошо. Главная предпосылка современной психологии заключается в том, что душевное здоровье — прежде всего спокойствие. Это досконально не изученное предположение десятилетиями доминировало в мышлении психоаналитиков. Одна из первых книг, посвященная данной догме, — «Как перестать беспокоиться и начать жить» Дейла Карнеги, немного позднее увидело свет «Чудо релаксации» Герберта Бенсона. Беспокойство вредно, уверяют нас мозгоправы. Не предлагая, однако, никаких надежных доказательств справедливости своего утверждения. Его стали считать истиной после непрестанного повторения.

Приверженцы эзотерических учений и медитации, особенно восточных направлений, идут еще дальше. Они настолько ценят спокойствие, что зачастую готовы терпеть бедность ради него. Некоторые буддийские секты, например, считают, что человеку вредно владеть имуществом и следует раздать все, что у него есть. Идея такова: чем меньше у вас собственности, тем меньше и поводов для беспокойства.

В основе цюрихских аксиом, конечно же, лежит противоположная философия. Возможно, отсутствие беспокойства и приятно. Но любой хороший швейцарский биржевой спекулянт скажет вам, что, если главная цель вашей жизни — избегать беспокойства любой ценой, ваша жизнь так и пройдет в бедности.

А также в смертельной скуке.

Жизнь должна быть приключением, а не растительным существованием. А приключение — это эпизод в жизни, во время которого вы сталкиваетесь с разными опасностями и пытаетесь их преодолеть. Испытывать беспокойство при столкновении лицом к лицу с опасностью — естественная и здоровая реакция.

Беспокойство неизменно присутствует при переживании нами самых больших жизненных удовольствий. Например, любовные истории. Если вы боитесь подвергнуть себя риску, вы никогда не влюбитесь. Тогда ваша жизнь может стать спокойной, как болото, но разве будет она интересна? Другой пример — спорт. Во время соревнований спортсмены, а косвенно и зрители, сознательно подвергают себя опасности — и очень сильно волнуются. Для большинства зрителей это небольшое приключение, а для спортсменов — огромное. Это ситуация тщательно продуманного риска. И мы не стали бы посещать спортивные и другие соревнования, если бы не получали от них определенного удовольствия. Нам нужны приключения.

Спокойствие нам тоже иногда нужно. Но мы и так довольно долго пребываем в покое во время сна, а порой и когда бодрствуем. Восьми или десяти часов из двадцати четырех должно быть вполне достаточно.

Зигмунд Фрейд осознавал необходимость приключений. Хотя он и не знал четкого ответа по поводу «смысла» жизни и говорил об этом путанно, но в отличие от своих учеников и мысли не допускал о том, что смыслом жизни может стать достижение спокойствия. Он же всячески высмеивал йогу и другие восточные психорелигиозные направления, которые считал крайней степенью выражения философии обретения душевного здоровья через успокоение. Цель йоги — в достижении внутреннего покоя в ущерб всему остальному. Как отмечал Фрейд в трактате «Недовольство культурой», всякий, кто полностью достигает цели такого учения, «жертвует своей жизнью». Но во имя чего? «Он достиг только одного рода счастья — счастья покоя».

Похоже на невыгодную сделку.

Приключения делают жизнь достойной того, чтобы ее проживать. А чтобы наслаждаться приключениями, надо подвергать себя рискам.

Джеральд Лоэб знал это. Вот почему он не приветствовал решение Рассудительной Сильвии положить деньги на сберегательный банковский счет.

Даже если процент по вкладам относительно высок, каков ваш доход? В начале года вы даете банкиру $100. В конце года он возвращает вам $109. Велики дела. И к тому же это еще и скучно.

Правда, сохранность ваших $100 практически гарантирована, по крайней мере, когда речь идет об уважаемом банке в промышленно развитых западных странах. Если не случится крупной экономической катастрофы, вы ничего не потеряете. Банк может снизить процентную ставку в течение года, но, по крайней мере, он вернет вам не меньше ваших первоначальных $100. Только есть ли в этом удовольствие? Огонь? Страсть? Где ликующие звуки фанфар?

И есть ли надежда разбогатеть, прибегая к такому способу вложения средств?

Девять долларов, полученные в виде процентов, облагаются налогом на доход. То, что останется после его уплаты, в лучшем случае позволит не отставать от инфляции. Но ваше финансовое положение существенно не изменится.

Никогда вы не разбогатеете и за счет заработной платы. Это невозможно. Экономическая структура мира работает против вас. Если вы полагаетесь прежде всего на доход от своего труда, в лучшем случае вы можете рассчитывать на то, что проживете жизнь, не прося милостыню. Но даже это не точно.

Как ни странно, подавляющее большинство мужчин и женщин в финансовом отношении прежде всего полагаются на доход от своего труда, а в роли резерва выступают сбережения. Фрэнка Генри раздражало, что даже образование и условия социальной среды, в которых живут представители среднего класса в США, неуклонно стимулируют их к такому поведению. «У ребенка нет другого выбора, — ворчал он. — Учителя, родители, консультанты по обучению и все остальные продолжают твердить ребенку:"Делай уроки, иначе не сможешь найти хорошую работу". Получение хорошей работы при этом считается пиком реализации амбиций. А как насчет удачных биржевых спекуляций? Почему о них детям не рассказывают?»

Я был из тех детей, с которыми о спекуляциях говорили много. Главное правило Фрэнка Генри заключалось в том, что только половина усилий, которые мы тратим на получение денег, должна вкладываться в получение дохода от труда. Вторую же половину следует направлять в инвестиции и биржевые спекуляции.

И в этом жестокая правда. Если у вас нет богатых родственников, единственный способ подняться над уровнем постоянного скромного существования — и единственная ваша надежда — это начать рисковать.

Да, конечно, у всякой медали две стороны. Подвергать себя рискам означает и то, что вы можете получить убытки вместо выигрыша. Если вы вкладываете свои деньги в спекуляции, то рискуете потерять ваш капитал. Вместо того чтобы стать богатым, — стать бедным.

Но взгляните на ситуацию по-другому. Как обычный работник и получатель доходов, обремененный налогами, терзаемый инфляцией, несущий еще много других финансовых обязанностей, вы все равно находитесь в плачевном финансовом положении. Какая разница, станете ли вы чуть беднее в попытках стать богаче?

А взяв на вооружение цюрихские аксиомы, вы вряд ли вы окажетесь намного беднее. Есть вероятность, что сумеете существенно разбогатеть. Путь наверх сложнее, чем вниз, но что бы ни случилось, вас ждут приключения. И учитывая, что потенциальный выигрыш намного выше потенциальных потерь, игра заточена под ваши интересы.

Истории Сильвии и Мэри — отличный пример вариантов развития ситуации. Когда я в последний раз слышал о них, им было прилично за 50. Обе вышли замуж и развелись, и продолжали управлять своими финансами теми же способами, которые обсуждали с Лоэбом в самом начале.

Сильвия помещала все свободные деньги на сберегательные счета, вкладывала в долгосрочные депозитные сертификаты, муниципальные облигации и другие «надежные» инструменты. Облигации оказались не так надежны, как ей обещали: они потеряли значительную часть своей капитальной стоимости во время резкого и неожиданного повышения процентных ставок в 1970-х годах. Банковские счета и депозиты помогли сохранить остальную часть ее капитала нетронутой, но покупательную способность накоплений резко подорвала неожиданно высокая, измеряемая двузначными цифрами инфляция 1970-х.

Лучшим ее шагом стала покупка дома, когда она вышла замуж. Они с мужем являлись совладельцами и после развода договорились его продать и разделить вырученные средства поровну. За годы совместного владения дом приятно вырос в цене, поэтому они получили за него значительно большую сумму, чем в него вложили.

И все же Сильвия не стала ни богатой, ни даже толком хорошо обеспеченной. После развода она вернулась в брокерскую компанию и теперь должна оставаться на ней до момента, когда сможет получить пенсию после 60 лет. Пенсия будет небольшая, но отказаться от ее ожидания Сильвия не может, так как чистых активов не хватит ей на старость. Она выстраивала жизнь так, что зарплата была ее основной финансовой опорой. Скорее всего, голодать ей не придется, но всегда надо будет хорошенько думать, прежде чем купить новую пару обуви. С любимыми котами она будет жить в однокомнатной квартире, где зимой всегда довольно прохладно.

А Мэри по-настоящему разбогатела.

Как и всякого здравомыслящего человека, ее беспокоила проблема сохранения капитала, но она не позволяла этому беспокойству подавлять все прочие позиции ее финансовой философии. Она шла на риски. После болезненного старта Мэри стала замечать, что некоторые ее рискованные вложения окупаются. Она преуспела на быстро растущем фондовом рынке 1960-х годов, но самые успешные ее спекуляции оказались связаны с золотом.

Конец ознакомительного фрагмента.