Переговорщик

Максим Шпагин

Вы знаете, что инопланетяне уже живут среди нас? Правительства хранят тайну, но кое-что все же просачивается. Готовы узнать подробности?Хотите прочувствовать, как в смертельной схватке сошлись мощнейшие спецлужбы мира? Кто победит? Кому достанутся инопланетные технологии и окончательная победа?Читайте. Вас ждет неизведанное.

Глава 3. Пресс-конференция

В полукруглый зал Центра международной торговли генерал прошел вместе с основной публикой. Он был в штатском и без каких-либо знаков отличия своей службы. Просто солидный человек в хорошо сшитом костюме и бирочкой гостя, как у всех прочих.

Место занял в последнем ряду, откуда, не привлекая внимания, мог видеть всех, оставаясь практически невидимкой. А микрофон в лацкане пиджака и малозаметная гарнитура в ухе позволяли держать руку на пульсе и при необходимости вмешиваться в ход мероприятия.

Публика, сдержанно и разноязычно гомоня, занимала отведенные места. Телеоператоры толкались, стремясь пробиться в первые ряды, где размещались ярусами: кто-то сел на пол, кто-то навис сверху… главное было устроиться так, чтобы никто не перекрывал поле зрения.

Наконец все разместились.

На больших экранах справа и слева отобразились большие часы — такие же, что появляются на 1-м канале перед программой «Время». Секундная стрелка показала запас где-то секунд в тридцать и тут открылась дверь сбоку и на подиум начали выходить главные действующие лица. Впереди солидно шествовал сам президент Российской академии наук Сергеев, за ним еще несколько ученых мужей, потом Коршунов, явно чувствовавший себя неловко в столь высокопоставленной компании, рядом, едва ли не поддерживая под локоток, сотрудник ФСБ Алексей Парамонов, изображающий переводчика. Заключали ряд два чиновника из администрации Президента.

Павел Николаевич отметил про себя, что Коршунов был слегка подгримирован. Ему грамотно подправили лицо, подчеркнув восточные черты, чтобы он больше походил на жителя Чукотки. Идея такого маскарада исходила от самого Дмитрия Ивановича. Он сказал, что лучше один раз загримироваться перед камерами, чем потом прятать лицо каждый раз, выходя на публику.

Расселись.

Минутная заминка, пока публика разглядывала вновь прибывших, потом над рядами журналистов взметнулись руки жаждущих задать вопросы.

Но сразу им воли давать не собирались. Александр Михайлович, пользуясь своим положением, как глава Академии наук, решил предварить действо кратким вступлением. В принципе, этот текст уже раздали журналистам в качестве пресс-релиза, но требовалось озвучить его на камеры. Поэтому никто не возражал.

— Итак, дорогие друзья, — начал Сергеев, — этим летом произошло событие, значение которого невозможно переоценить. Теперь мы точно знаем, что не одиноки во Вселенной. И если раньше такая уверенность базировалась исключительно на логических построениях ученых, то в настоящий момент в наших руках оказались подлинные артефакты, принадлежащие внеземной цивилизации.

В зале поднялся гул. Многие вскочили на ноги.

— Причем цивилизации, — возвысил голос Сергеев, — значительно превосходящий нас по уровню развития.

— Где эти артефакты? — выкрикнул голос из толпы, — предъявите их!

— Они переданы в научные лаборатории. В первую очередь мы должны убедиться, что инопланетные механизмы не представляют угрозы для здоровья людей.

— Они радиоактивны?

— Нет. И не токсичны. Но мы не знаем, как и каким образом они могут воздействовать на окружающую среду. Поэтому в настоящее время с ними работает очень ограниченный круг лиц. С соблюдением всех мер безопасности.

— Почему вы не допускаете к исследованиям ведущих ученых мира? Специалисты из США, из научных центров Европы, Китая, Японии…

— Исключительно из соображений безопасности. Раз уж нам пришлось первыми столкнуться с неизведанным, то нам и нести это бремя. Мы не можем брать на себя ответственность за жизни людей, не являющихся гражданами нашей страны.

— А разве не немцы были первыми? — выкрикнул высокий дядька с бейджиком «Washington Post».

— Верно. Но где они теперь?

Зал загудел.

— К тому же, — продолжил Сергеев, развивая успех, — мы не знаем части каких механизмов и устройств попали в наши руки. Это может быть все, что угодно: от медицинской аппаратуры до сверхсильного оружия, которым никто из нас не умеет пользоваться.

— Вы хотите оставить оружие себе? — взвилась дамочка в твидовом костюме.

— Может и захотели бы. Но пока не знаем, как оно может выглядеть. И как отличить его от, скажем, устройств связи. Все, попавшие к нам артефакты, основаны на принципиально новых технологиях, которые на Земле пока неизвестны. Так что о их применении речь пока не идет. Разобраться бы с фундаментальной физикой, заложенной в их основу.

— То есть вы вообще не собираетесь приглашать иностранных специалистов? — уточнил представитель агентства Reuters.

— Пригласим обязательно! — истово пообещал Сергеев. — Как только решим проблемы безопасности, дабы не рисковать учеными, составляющими цвет мировой науки.

Он сделал паузу и добавил:

— Кроме того, необходимо хотя бы первично рассортировать полученные нами образцы. С тем, чтобы не приглашать, условно говоря, химика для решения, скажем, чисто физических проблем. Согласитесь, это было бы нерационально.

Ответом снова стал несогласный гул. В зале высказывались в том смысле, что можно было бы сделать делегации ученых комплексными. Да и вообще, столь эпохальные проблемы лучше решать сообща.

Президент РАН покивал головой, а потом сделал широкий жест в сторону Коршунова.

— А сейчас, — заявил он, — вы можете задать вопросы нашему первооткрывателю.

Взоры присутствующих и камеры телеоператоров сконцентрировались на Дмитрии Ивановиче, который под таким пристальным вниманием съежился в кресле и как будто даже меньше ростом стал.

«Артист, однако», — покачал головой генерал. — «Так и хочется поверить, что он реально из тундры».

— Только не набрасывайтесь на него все сразу, — поспешил дополнить Сергеев. — Дмитрий Иванович не имеет опыта общения с прессой. К тому же у него ограниченный словарный запас в русском языке. Поэтому в помощь ему мы выделили переводчика. Он и будет предоставлять слово. Надеюсь, возражений нет?

В зале зашумели, но каких-либо протестующих выкриков не последовало. Да и с чего бы? Порядок всегда предпочтительней хаоса, в котором и не разберешь кто что спросил, и кто что ответил.

Первым переводчик, сверившись со своим списком, поднял американца из Associated Press.

— Правда ли, — обратился он к Коршунову, — ваш отец и дед были родом из Германии?

Тот кивнул:

— Я не местный.

— Тогда, может быть, вы хотите вернуться на родину предков?

— У меня здесь семья.

— Думаю, любая страна мира охотно примет вас вместе с вашей семьей. От своего издательства могу предложить 100 000 долларов за эксклюзивное интервью.

В зале недовольно зашумели. Американец с места в карьер попытался обойти всех коллег на первом же повороте.

А Коршунов с полным непониманием на лице чуть поерзал, потом повернулся в сторону своего якобы переводчика и, как ему казалось, шепотом, спросил:

— Сто тысяч, это много?

— Ну… — тот отобразил на лице неопределенность.

«Камеди клаб», — мысленно выругался генерал. — «Нашли место для игрищ. Тут такие волки собрались… Если учуют фальшь, вмиг порвут».

— Хорошо, — отреагировал американец. — Пусть будет 500 000. Но при условии выступления на нашем телевидении.

Недовольный гул усилился.

— Если у вас нет больше вопросов, — вмешался Сергеев, — дадим возможность CNN. Нет возражений?

— Скажите, — вскочил с места бойкий корреспондент в клетчатом пиджаке, — если вы спускались в найденную подлодку, то выносили ли оттуда какие-либо документы?

— Да, — кивнул Коршунов, — документы были.

— Был ли среди них судовой журнал?

— Нет. Я не видел.

— Как вы понимаете, самое главное в вашей находке, определить откуда именно шла эта лодка. Ведь инопланетные артефакты не сами по себе образовались на борту. Их где-то нашли. Вопрос: где?

Вот тут внимание зала стало полным. Все замерли, обратившись в слух.

Коршунов явно замялся и тут же на помощь к нему пришел «переводчик».

— Дело в том, — сообщил он, — что подводная лодка, как мы поняли, принадлежала «Аненербе». Дед нашего первооткрывателя, — жест в сторону Коршунова, — был одним из ведущих сотрудников этой организации. В 1939 году, то есть еще до начала Второй мировой войны он прибыл в Россию и попросил отправить его на Чукотку. По официальной версии для того, чтобы в составе геологической партии искать там золото.

Но, как вы понимаете, Чукотка — местность малонаселенная, и что реально он там искал и что в действительности нашел, остается тайной.

Как бы то ни было, в 1958 году он пропал вместе со всей экспедицией. Считается, что погиб. Дмитрий Иванович — (опять последовал жест в сторону «первооткрывателя») — искал следы этой геологической партии. И ему удалось обнаружить их последнюю стоянку, где он нашел спрятанный дневник.

По залу прошел вздох.

— Дневник был зашифрован, — продолжил «переводчик», — но частично его удалось прочесть. Именно там удалось обнаружить координаты погибшей подлодки.

— Можно ли увидеть этот документ? — закричали сразу несколько голосов.

— Ну, чисто внешне посмотреть можно, — мнимый помощник Коршунова нажал на пульте какие-то кнопки и на больших экранах справа и слева появилось изображение тетради в потертой кожаной обложке. — Что же касается текста, то сейчас наши специалисты бьются над его прочтением. Сразу скажу: это не просто.

— Почему не пригласите криптографов из ведущих стран? — опять закричали в разных концах зала.

«Переводчик» вздохнул.

— Дело в том, что шифр составлен с учетом неких семейных особенностей. Словечек, которые были в ходу в семье нашего первооткрывателя, неких сугубо бытовых случаев, известных только ближайшим родственникам. В общем, специалисты со стороны вряд ли сумеют помочь.

— Понимаете ли вы, — поднялся представитель Синьхуа, — что самым главным во всей этой истории является возможность установить место первоначальной находки? То место, откуда подводная лодка везла свой таинственный груз. Ведь скорее всего вывезти все не представлялось возможным. А если там осталась полноценная база инопланетян?

Все взоры вновь обратились в сторону Дмитрия Ивановича, который явно чувствовал себя неуютно под прицелом всеобщего внимания и множества телекамер.

Он поерзал в своем кресле, а потом негромко, словно бы себе под нос, произнес:

— Как я понял, такая база на Земле не одна.

И эти слова буквально взорвали зал грохотом оглушившей всех сенсации.