Поцелуй Иуды

Максим Шахов

Зовут его Вадим Моляр. По жизни он мент и начальник «шестерки» – шестого горотдела по борьбе с оргпреступностью в областном городе Кольцове. Местная криминальная публика его хорошо знает. Потому что с ним не забалуешь. И если уж взялся за дело Моляр, точно доведет до конца. А дело ему подвернулось нешуточное: средь бела дня неизвестные похитили гендиректора местного нефтеперерабатывающего комбината Богданова. Казалось, заказывать похищение никому особо не выгодно: ни долгов, ни врагов у жертвы не было. Но Моляр-то знает, что подставляют и предают обычно самые близкие люди. И как в воду глядел. Такая криминальная драма завертелась – покруче индийского кино…

Глава 11

Едва мужика увели писать явку с повинной, как в кабинет к Моляру заглянул Евсеев.

— Там внизу в дежурной части журналистка. К тебе рвется.

— Какая еще журналистка? — хмуро спросил Моляр.

— Московская. Приехала писать для своего журнала статью о КНПЗ. И прослышала о том, как мы «чехов» накрыли. Хочет у тебя интервью взять.

— Некогда мне, — махнул рукой начальник «шестерки».

— Зря ты так. Посмотреть на нее стоит в любом случае. Да и вообще. Пусть бы почитали в Москве о нашем отделе, как мы тут со всякой нечистью боремся…

— Ладно, — нехотя сдался шеф. — Скажи, пусть пропустят.

Через минуту на пороге возникла московская журналистка:

— Здравствуйте!

— Здравствуйте, — хмуро кивнул Моляр. — Прошу.

Журналистка, конечно, была хоть куда, но уж больно вычурная какая-то. Моляр этого не любил.

Она представилась, с опаской опустилась на колченогий стул, вытащила цифровой диктофон.

— Слушаю вас, — официальным тоном сказал Моляр.

Журналистка к этому времени успела его рассмотреть. И оценить. А мужчина Моляр видный.

Метр восемьдесят, косая сажень в плечах, талия узкая, ни капли жира, сплошные мышцы, но без излишеств, как у «качков». И лицом бог не обидел. В общем, рядом с Моляром Жан-Клод ван Дамм отдыхает.

— Хочу статью большую о вас написать. Если вы согласитесь помочь мне, конечно… — многозначительно произнесла журналистка, закидывая ножку на ножку.

При этом под короткой юбочкой на миг показались трусики. Моляр вздохнул. Намек-то он понял, только он не из тех, кто размахивает членом направо и налево. Моляр — мужчина основательный. Шалав не любит.

— Так что вы на это скажете, а? — томно улыбнулась журналистка, скользнув язычком по верхней губе.

Очень это у нее выразительно получилось и сексуально. Для пущего эффекта она еще на спинку облокотилась и развернулась к Моляру так, чтобы он мог получше оценить ее прелести.

— Не получится у нас ничего, — отрезал тот.

— То есть как — не получится? — опешила журналистка.

— А очень просто. Выматывайся. Мне работать нужно.

— Да как вы смеете?! — вскрикнула гостья и попыталась вскочить.

Да не тут-то было. Колченогий стульчик от ее резких телодвижений вдруг возьми и рассыпься.

Журналистка с грохотом — на пол, только ноги мелькнули. Короткая юбка задралась по самое некуда, а Моляра смех разобрал.

Красотка на полу стонет, охает, а он хохочет как сумасшедший, остановиться не может. Короче, скандалище вышел жуткий. На грохот Евсеев прибежал, кое-как поднял журналистку, юбку одернул.

— Я этого так не оставлю! — завизжала она. — Я до самого министра дойду!

— А я-то при чем? Меньше выпендриваться надо, — сквозь смех выдавил из себя Моляр.

— Паяц! — взвизгнула журналистка и поковыляла с сумочкой на выход.

Не на шутку перепуганный Евсеев семенил рядом, под руку ее поддерживал и оглядывался осуждающе.

— Паша! Диктофон ей отдай, а то еще министру нажалуется, что мы его сперли! — вытер слезы Моляр.

— И пожалуюсь! — крикнула с порога журналистка. — Вы за это ответите!

— Отвечу, — махнул рукой Моляр.

Вскоре Паша вернулся.

— Ты че, вообще, что ли?

— Так она ж сама грохнулась, ноги тут до потолка задирала! — улыбнулся Моляр.

— Смотри, как бы плакать не пришлось, — хмуро проговорил Евсеев.

И как накаркал. Тотчас на пульте зажглась лампочка, тревожно загудел зуммер. Моляр повернулся, увидел, что звонит дежурный по городу. Взял трубку.

— Моляр! Слушаю!.. Что?.. Твою мать! Паша, поднимай людей по тревоге!

— А что случилось-то?

— Богданова по дороге на работу умыкнули!