Менеджмент цифрового мира

Максим Цепков

Приходящий цифровой мир принципиально меняет подходы к управлению организациями и их культуру. Первой с этим столкнулась IT-отрасль, там двадцать лет назад появился Agile-менеджмент, отвечающий на новые вызовы. А 5—7 лет назад интенсивные изменения начались в других отраслях. В книге представлена системная картина происходящих изменений и новых методов и культуры управления, основанных на самоуправлении, которые помогут компаниям выработать путь в новом мире, а людям – сориентироваться в нем.

Вызовы цифрового мира

Приход цифрового мира

Как учит нас системный подход, изучение любого явления надо начинать с рассмотрения контекста. Контекстом изменений менеджмента является происходящая промышленная революция, ведущая нас в цифровой мир или мир индустрии 4.0. Это — не просто мир роботизированного производства на заводах без человека, это еще и новые способы организации этого производства и деловой жизни в целом и управления ими, и становится это очевидным, если посмотреть на историю.

Первая промышленная революция — это не только паровой двигатель, это еще и фабрики с разделением того труда, который в ремесленных мастерских выполняли мастера, на отдельные операции, технологичная организация работы и новая транспортная инфраструктура железных дорог, которыми тоже надо было научиться управлять. А вторая промышленная революция — это не только электричество и новые материалы, массово производимые на химических заводах, но и конвейер Форда, и транснациональные корпорации, которые тоже начались с Форда, потому что для обеспечения своего автомобильного завода требуемым металлом и резиной для колес ему пришлось самому перестраивать и металлургию и производство резины.

И если с этой точки зрения посмотреть на третью, научно-техническую революцию, которая связывается с развитием науки и техники, включая появление компьютеров примерно в 1960—1990, то можно отметить, что ее результаты были использованы в рамках ранее сложившихся способов организации производства, и с этой точки зрения ее нельзя считать завершенной. Именно разворачивающаяся сейчас цифровая революция призвана завершить преобразования, которые включают в себя не только заводы-роботы и управляемые автопилотом автомобили, но и персонализированное производство вместо типового, а также принципиальное изменение способов организации бизнеса на основе цифровых платформ, которые мы сейчас видим в Uber, Aliexpress и других. Отметим, кстати, что английские источники, такие как wikipedia.org/wiki/Technological, revolution#Potential, future, technological, revolutions не присваивают научно-технической революции отдельного номера и относят ее на более ранний период, а третьей промышленной революцией считают именно цифровую революцию, начавшуюся в 1975 и продолжающуюся сейчас.

Об истории промышленных революций сопоставлении их между собой, выявлении общей логики развития и формированием на их основе картины будущего много и интересно рассказывает Петр Щедровицкий. У него есть супер-короткий 12-минутный доклад об этом, и много развернутых выступлений на его сайте https://shchedrovitskiy.com/lekcii/, включая подробный разбор пути России. И тех, кому эта тема интересна, я рекомендую смотреть и разбираться.

Цифровой мир: от физического труда — к умственному

Наиболее очевидный вызов цифрового мира для менеджмента — это перейти от организации физического труда, task work, к организации труда умственного, knowledge work. Сила этого вызова стремительно возрастает по мере цифровизации бизнеса.

Традиционный менеджмент, сформировавшийся в ХХ веке, в фазе завершения второй промышленной революции и последовавшем после него периоде устойчивого развития, основан на регламентах, нормировании деятельности через инструкции и компетенции. Он представлен в трех основных вариантах: Process, Project и Case management. Уверенный результат достигается только в случае Process management, однако сама организация процесса и разработка регламентов опирается на компетентность организатора, а не на технологию управления. В случае Project management на компетентность участников опираются фазы анализа и создания самого проекта, а для Case management требуется высокая компетентность во всей деятельности.

Сейчас все эти подходы перестают действовать. Во-первых, потому что knowledge work невозможно организовать с помощью регламентов, что хорошо показывает история IT. Во-вторых, потому что период промышленных революций характеризуется быстрым изменением условий бизнеса, в которые и регламенты и компетентность перестают действовать, потому что не успевают за потоком изменений. И это можно наблюдать в многочисленных статьях о новом вызове Business Agility, которые принес VUCA-мир.

В этот период размываются границы традиционных отраслей и разрушаются стабильные условия. Ярким примером этого может служить банковская сфера, где банки начинают конкурировать с мобильными операторами и социальными сетями, не отягощенными регулированием и отраслевыми традициями и действующими очень быстро и гибко. Соцсети и мобильные операторы предоставляют возможность перевода средств, отбирая банковскую комиссию, но и сами банки идут в смежные отрасли, продавая билеты, туры, страховки. Поэтому даже если в вашей отрасли ничего нового не происходит, перемены все равно приходят из другой, неожиданной области. Отметим, что VUCA, то есть нестабильный, неопределенный, сложный и неоднозначный, он только относительно небольшого периода стабильности после второй мировой войны, а если сравнивать его с периодом промышленных революций и интенсивного развития на рубеже 19 и 20 веков, то вряд ли в те годы ситуация была более предсказуема. Тогда столь же интенсивно, появлялись новые отрасли и способы производства, разрушая уклад, казавшийся стабильным.

Кстати, кто не знаком с понятием VUCA-мира — гуглите, и вам объяснят, что это — акроним, расшифровка которого показывает аспекты изменчивости и непредсказуемости современного мира. И в этих объяснениях, скорее всего, будет меме ярко выражен тревога или страх жизни в эпоху перемен, которая и породила мем. Но это — только для скучных людей, на самом деле, жизнь в эпоху перемен и прогресса — интереснейшее приключение с множеством возможностей, и нам повезло жить сейчас.

Питер Друкер начиная с 1980-х анализирует изменения и вызовы, которые несет менеджменту автоматизация рутинного труда и переход к работе, связанной со знаниями, посвящая этому главы в своих книгах. А в начале века написал об этом отдельную книгу «Менеджмент. Вызовы XXI века». Основной вызов состоит в том, что все большая доля деятельности будет требовать от сотрудников решений «менеджерского» уровня. В традиционном менеджменте такие решения требуют личных способностей и опыта, и доступны ограниченному кругу сотрудников, получивших соответствующее образование и прошедших отбор. Они медленно накапливают опыт и компетенции, двигаясь от решения простых задач к более сложным. Если все простые задачи решают компьютеры и роботы, такой путь становится невозможным. В обществе, управляемом знаниями, области высокой компетентности расширяются и охватывают всю деятельность. С помощью традиционного обучения сформировать новые компетенции также невозможно из-за высокого темпа изменений: традиционные курсы требуют для становления 5—7 лет минимум, и потому оказываются устаревшими уже в середине создания.

Почему в области умственного труда не работают регламенты? Потому что от выбора метода решения принципиально меняется его трудоемкость, а инструкцию по выбору написать нельзя. С этим сталкивался всякий, кто в институте решал задачи аналитического интегрирования. Или увлекался задачами на геометрические доказательства в школе — одно удачное дополнительное построение может сделать нерешаемую задачу очевидной. И решения о выбранном методе принимает исполнитель, который делает задачу, более того он принимает не одно, а десятки таких решений, почти на каждом шагу — потому что когда метод не дает результата тоже надо принять решение — настойчиво пробовать дальше использовать тот же метод или остановиться и попробовать другой. И потому эти решения не могут быть переданы менеджерам или опытным сотрудникам — тогда, по сути, решать задачу будет другой человек. Впрочем, менеджерам для решения профессиональных задач не хватает компетентности и знаний предмета. О проблемах менеджеров, которые взялись принимать профессиональные решения в современном мире, есть замечательная серия комиксов Скотта Адамса про Дильберта, одну из которых я привожу как иллюстрацию. Кто не знаком с этим феноменом — гуглите и получайте удовольствие.

В этих условиях сотрудники должны сами организовывать свой труд и собственное обучение. И Питер Друкер предсказал принципиальное изменение рынка труда, к которому приведут эти изменения: возможность самореализации становится ключевым фактором при выборе места работы, а мотивация деньгами перестает работать. Именно это сейчас наблюдается не только в IT, но и во всех других наукоемких и требующих креативности отраслях, и чем дальше, тем эффект усиливается.

Заметим, что образ организации с самореализующимися и развивающимися сотрудниками очень напоминает ту идеальную картину, о которой пишет Фредерик Лалу, рассказывая о бирюзовых организациях. Сам Друкер не пишет, как будет устроена такая организация, более того, он полагает, что существующий на момент написания книги менеджмент не знает этих ответов. Питер Друкер — один из создателей менеджмента и до конца жизни оставался действующим теоретиком менеджмента, поэтому его трудно заподозрить в незнании каких-то секретных методов менеджмента, которые эту проблему решат.

Кстати, необходимо отметить одно интереснейшее следствие того, что люди выбирают работу для своей реализации и развития. Оно заключается в том, что вся работа выполняется некомпетентными людьми, которые взялись за нее, чтобы научиться в процессе работы и это — вызов, который их драйвит. В лучшем случае компетентные эксперты доступны для вопросов, но заняты другими, более сложными и интересными задачами, которые являются вызовом уже для них, а делать то, что они умеют им скучно. Конечно, не все люди таковы, особенно сейчас, когда культура и школа прививают любовь к рутинной работе, но эта ситуация изменяется, и меняться она будет только в сторону дефицита компетентных исполнителей. Впрочем, об изменениях mindset, мировоззрения мы поговорим в следующей главе. А сейчас отметим, что важнейшее условие успеха регулярного менеджмента — наличие компетентных сотрудников — в новом мире оказывается не выполненным.

В заключении отметим, что, как это обычно происходит, о грядущих изменениях писали давно, но когда они начали интенсивно происходить, то для многих менеджеров это оказалось такой же неожиданностью, как для коммунальных служб приход зимы и выпадение снега в декабре.

Поколение соцсетей — новый mindset цифрового мира

Главное изменение, которое несет промышленная революция — конец индустриального общества. И это изменение тоже давно предсказано. Почти 40 лет назад, в далеком 1980 году, Элвин Тоффлер в книге «Третья волна» писал о неизбежности принципиальных изменений, показывая, что сложившиеся механизмы и мировоззрение индустриального общества будут несовместимы с тем новым, что несут технологии. И делал вывод о кардинальных изменениях, переосмыслении понятий и ценностей, которые приведут к радикальному изменению бизнеса и организаций, семьи, государства и всего человечества.

Таким образом схему, приведенную в первой статье следует дополнить. Полная картина выглядит таким образом.

Тогда, это было вопросом веры или доверия к результатам анализа. Однако сейчас этому предсказанию не надо верить или не верить, потому что развитие общества явно показывает его справедливость. Благодаря развитию IT-технологий: появился Интернет, а в нем — форумы и социальные сети. В этом новом пространстве коммуникаций сформировалось другое мировоззрение — mindset поколения соцсетей. Наиболее очевидно он проявляется в тезисе «работа должна давать фан и драйв, а не быть тяжкой обязанностью ради денег». С этим сейчас сталкиваются практически везде, и чем квалифицированнее и способнее нужны люди, тем сильнее mindset поколения соц. сетей проявляется. Практика показывает, что решить вопрос традиционными способами, к примеру, высокими зарплатами, не получается.

Однако под поверхностью лежит еще один слой — изменение шаблонов успешного лидерства. Гэри Хэмел (Gary Hamel) в статье «The Facebook Generation vs. the Fortune 500», опубликованной в The Wall Street Journal (2009) показал, что способы достижения успеха на интернет-форумах и группах в соцсетях противоречат традиционным шаблонам поведения, ведущим к продвижению в корпоративной культуре. Их отличия столь велики, что новое поколение в статье было названо в честь Facebook¹.

В чем же эти отличия? В интернете все идеи конкурируют на равных; мнения объединяются и рецензируются, авторитет и признание основано на обмене информацией, а не ее накоплении и удержании и личный вклад имеет большее значение, чем полномочия. Организация сообществ также отличается: иерархии не предусмотрено, лидеры служат, а не руководят, группы самоопределяются и самоорганизуются, ресурсы привлекаются, а не выделяются, задачи выбираются, а не назначаются, внутренние награды сообщества и признание служат мощным стимулом.

Кстати, когда я рассказал об этой статье в беседе на HR Media. Ведущие заинтересовались, нашли статью и сделали краткое изложение содержания по-русски.

— Все идеи конкурируют на равных. В Web, каждая идея имеет шанс получить продолжение или нет, и никто не имеет права убить идеи или подавить их в обсуждении. Идеи усиливаются на основе их сути, а не политической власти их авторов.

— Вклад имеет большее значение, чем полномочия. При публикации видео на YouTube, никто не спрашивает вас, учились ли вы создавать фильмы. Когда вы пишете блог, никого не волнует, есть ли у вас журналистское образование. Должность, звание и ученые степени, ни один из обычных отличительных статусов не имеют большого веса в Интернете. На веб, что важно не ваше резюме, а что вы какой вклад вы можете внести.

— Иерархии не предусмотрено. В любом интернет-форуме есть лица, пользующиеся большим уважением и на которых обращают внимание, как следствие, которые имеют большее влияние. Чрезвычайно важно, чтобы эти лица не были назначены кем-то из высшей власти. Их влияние отражает доверие своих сверстников. У веб власти потоки вверх, а не вниз.

— Лидеры служат, а не руководят. В веб, каждый лидер — слуга-лидер и никто не имеет право командовать или накладывать санкции. Достоверные аргументы, продемонстрированные знания и самоотверженные поведение только рычаги для влияния на других людей. Забудьте это в сети — и ваши последователи очень быстро покинут вас.

— Задачи выбираются, а не назначаются. Веб выбор в экономике. Этому может способствовать блог, работающий на проект с открытым кодом, либо обмен советами в форуме, люди предпочитают работать на вещи, которые их интересуют. Каждый независимый подрядчик, и все неудачи принимает на свой счет.

— Группы самоопределяются и самоорганизуются. В веб, вы получаете возможность выбрать соотечественников. В любом интернет-сообществе у вас есть свобода связаться с некоторыми лицами и игнорировать всех остальных, поделиться глубоко с этими людьми, а вовсе не с другими. Так же, как никто не может назначить вам скучной задачи и заставить работать с тупым коллегой.

— Ресурсы привлекаются, а не выделяются. В больших организациях ресурсы выделяются сверху вниз, в политизированной конкуренции советского стиля. В веб, усилия людей устремляются к идеям и проектам, которые являются привлекательными (и приятные), и уходят от тех, которые таковыми не являются. В этом смысле, веб рыночная экономика, это экономика где миллионы людей сами решают, в каждый момент времени, как потратить драгоценную валюту своего времени и внимания.

— Власть исходит от обмена информацией, а не ее накопления. Веб также подарок для экономики. Для усиления влияния и статуса, вы должны передать свой опыт и содержание. И вы должны сделать это быстро, если вы этого не сделаете, кто-то будет более быстрым и возьмет кредиты, которые могли быть вашими. В Online много стимулов для обмена, и мало стимулов для накопления.

— Мнения объединяются и решения рецензируются. В интернете, по-настоящему умные идеи быстро получают поддержку, какими бы разрушительными они ни были. Веб практически идеальная среда для агрегирования мудрости толпы, мнения формально организованных рынков или случайных дискуссионных групп. И этот голос масс может быть использован в качестве тарана укоренившимся интересам учреждений в автономном мире.

— Пользователь может наложить вето на большинство политических решений. Интернет научил онлайн пользователей упрямо с шумом и быстро атаковать любые решения или изменения политики, которые, по их мнению, противоречит интересам сообщества. Единственный способ сохранить лояльных пользователей — дать им возможность говорить по существу при принятии ключевых решений. Вы, возможно, построили сообщество — пользователи его владельцы.

— Внутренние награды наиболее важны. Сети являются свидетельством мощи собственных наград. Подумайте все статьи способствовавшие развитию Википедии, все программное обеспечение с открытым кодом создано из часов волонтерского времени. И это очевидно, что человеческие существа будут щедро отдавать себя, когда они получают возможность внести свой вклад в то, что их на самом деле волнует. Деньги настолько же важны, насколько признание и радость достижений.

— Хакеры герои. Крупные организации, как правило, делают жизнь неудобной для активистов и демагогов. Однако они могут быть и конструктивными. В отличие от реального общества в интернет-сообществах часто симпатизируют и поддерживают анти-авторитарную точку зрения. В веб недовольные часто становятся защитниками Интернет-демократических ценностей, особенно если им удалось взломать кусок кода, который был вмешательством в то, что другие считают их неотъемлемыми цифровыми правами.

Отметим, что эти способы поведения не являются чем-то принципиально новым, многие из них проявляются в неформальных детских командах. Только раньше школы и вузы готовили человека к принятию корпоративных правил: выделялись дети, успешно воспринимавшие эту культуру, остальных относили к хулиганам и не поощряли. А теперь соцсети показывают, что можно достигать успеха и принципиально иными способами. При этом в сети можно найти группы с самыми разными правилами, в том числе и организованные в корпоративном духе — со строгими модераторами, безусловным уважением авторитетов и так далее. И наблюдение показывает, что если тематика группы достаточно интересна, то свободолюбивая молодежь умеет туда встраиваться. Но когда их там становится большинство — они перестраивают правила, или организуют рядом другую группу, куда уходит вся жизнь. Поэтому Гари Хэмел делает вывод, что когда поколение, получившее mindset соцсетей еще в школе и институте, массово придет на работу, компании принципиально изменится, а кто не сможет — останется без кадров.

Впрочем, идентифицированная опасность изменений вызывает противодействие, и новые соцсети сконструированы таким образом, чтобы больше способствовать появлению кумиров и последователей, нежели лидеров и деятельных сообществ. Но изменения не остановить, потому что все это свидетельства общего тренда, а не его формирование.

Так же отметим, что главным признаком нового общества является самоопределение: в сельскохозяйственном обществе будущее человека определяла семья и родители, в индустриальном — само общество через механизмы массового образования, а в цифровом мире твой путь определяешь ты сам.

Это очень хорошо показывает развитие IT, в котором сейчас интенсивно работают над тем, чтобы научить всех сотрудников самостоятельно определять траектории своего развития. И не из абстрактной любви к сотрудникам или стремлению к их совершенству. Просто опыт показывает, что хорошо сделать это со стороны — почти невозможно, а неудовлетворенный своим ростом сотрудник голосует ногами и уходит из компании. И по мере цифровизации это предстоит пережить другим отраслям.

Культура и процессы — две стороны компании

Мы уже разобрали, что принципиальным изменением, которое приносит цифровой мир, является изменение мировоззрения, которое уже ярко проявлено как mindset поколения соц. сетей. И это означает, что менеджмент не может ограничиваться организацией процессов, а должен уметь работать с культурой компании.

Конечно, нельзя сказать, что о работе с культурой никогда раньше не говорили. при любом внедрении новых подходов всегда говорят не только о постановке определенных процессов, но и о проявлении новых подходов в культуре. Типичным примером может служить Lean или бережливое производство. Он включает организацию процессов на основе цепочек создания ценности (value stream) и постановку отдельных процессов, нацеленных на анализ и оптимизацию потока. А еще он не работает без создания культуры нетерпимости к бесполезной работе, которая не создает дополнительной ценности, и о том, что каждый сотрудник должен быть нацелен на оценку своей или чужой работы под этим углом зрения, и предлагать улучшения. Без такой культуры процесс оптимизации не сможет работать надлежащим образом.

И тут уместно привести схему Марка Розина «Кораблик», наглядно показывающую разделение компании на бизнес-процессы и культуру, и два паруса, которые их двигают: целеполагание и управление изменениями. На рисунке поверх этой схемы показано отражение в этих составляющих таких ключевых факторов организации как гибкость, эффективность и вовлеченность.

— Гибкость означает, что процессы адаптивны и быстро перестраиваются, и в них встроена обратная связь от клиентов. Но эти процессы не будут работать без культуры жизни в эпоху перемен, поощрения инициативы и чуткости к нуждам клиентов.

— Эффективность означает, что процессы измеримы по стоимости и создаваемой ценности и оптимизируются. И она требует культуры инициативного поиска мест улучшений в процессах.

— Вовлеченность означает, что сотрудники разделяют цели и ценности компании, и считают работу на них частью своего дела жизни. И она невозможна, если процессы не позволяют самореализацию и развитие сотрудника, в них нет места для его инициативы.

Подумайте, когда вы анализируете проблемы своей компании, или планируете, проведение изменений, вы всегда думаете про обе стороны медали, или только про одну? В жизни достаточно часто встречаются те, кто видит только одну сторону. Если видят только процессы, то возникает типичная ситуация, когда инициативы изменений саботируются и вязнут в культуре компании, и именно о такой ситуации Питер Друкер как-то заметил «культура ест стратегию на завтрак». Или появляется сожаление о природе человека: «каждый раз, когда мне нужна пара рук, к ним зачем-то прилагается голова». Эту фразу я услышал в одном из выступлений и выступающий приписывал ее Форду, она достаточно хорошо характеризует тех, кто мыслит процессами. Но не менее часто бывает и обратное, когда призывы о движении к великим целям и ежедневной работе не поддерживаются адекватной организацией процессов, и в результате все движение вязнет в хаосе несогласованных действий.

Однако, в индустриальном мире предполагалась, что есть единственная правильная культура, включающая правильную организацию труда, компетентных и ответственных сотрудников и не менее компетентных руководителей-лидеров, всеобщее сотрудничество, понимание сотрудниками целей компании и вовлеченность в их достижение, и так далее. И есть негативные варианты, при которых между сотрудниками и руководителями проходит антагонистичное разделение мы и они, вплоть до предельных форм классовой борьбы описанных Марксом, когда руководители — не компетентные бюрократы, или когда они вместо движения к общей цели устраивают крысиные гонки для достижения личных целей, и так далее. И есть задача руководителей и HR следить за проявлениями негативной культуры, исправлять и пресекать их.

Деструктивные варианты культуры компаний, бессмысленный мир корпораций хорошо описаны в книге Дэйва Логана, Джона Кинга и Хэли Фишер-Райт «Лидер и племя». И там же описан выход в здоровую культуру через обретение смысла. Однако, сейчас этого уже недостаточно, потому что поколение соцсетей несет другие ценности и смыслы. И единственный образ правильной компании со здоровой культурой размывается, у него получается много трактовок. Возможно, когда вы выше читали, как я в этой статье определяю гибкость, эффективность и вовлеченность, то не согласились с тем смыслом, который я вложил в эти понятия. И это — совершенно нормально. На самом деле я знаю не один и не два, а более пяти вариантов наполнения этих понятий смыслами. И не только для этих понятий — изменяется взгляд на лидерство, справедливость, назначение и роль бизнеса и практически все остальное. Хорошая иллюстрация этих изменений — уже упоминавшиеся комиксы Скотта Адамса про Дильберта. Вот пример, как воспринимается лидерство. Заметим, что при этом люди прекрасно знают правильные слова, и если надо — то будут их говорить. Но вот как они при этом будут действовать — тоже понятно.

Таким образом, в современном мире происходит следующее: молодое поколение, мыслящее по-новому, приходит в компанию, и им нужно сотрудничать с людьми более старшего возраста, эффективно работать вместе и не относиться друг к другу с пренебрежением. И потому при работе с культурой компании надо учитывать весь спектр смыслов, который разные люди вкладывают в одни и те же слова. И задача менеджмента — организовать такое сотрудничество. Работа с культурой становится намного сложнее, чем раньше, старые схемы — не работают, потому что не учитывают новые варианты.

Кстати, в уже упомянутой книге «Лидер и племя», описывающей пять корпоративных культур, авторы тоже столкнулись с этим феноменом. Они первоначально выделили и описали четыре культуры, три негативных варианта и один позитивный, компанию, которая сплочена и сотрудничает в достижении общей цели и потому уверенно побеждает конкурентов. А потом в компании Amgen они обнаружили культуру, которая не укладывалась в эту схему, но при этом была очень крутой: компания не боролась с конкурентами, а успешно изменяла мир к лучшему. И они два года исследовали ее, сочтя необходимым задержать выход книги. И это как раз проявление культуры компании, адекватной приходящему новому mindset. Впрочем, по одному примеру хорошего представления о конструкции новых компаний авторам получить не удалось. Но сейчас их становится больше. И мы еще вернемся к конструкции организаций будущего, когда в этой серии статей доберемся до разбора бирюзовых организаций. А пока я хочу порекомендовать книгу «Лидер и племя» тем, кто еще ее не читал. Ну и заодно порекомендовать свой разбор этой книги, включающий сопоставление с бирюзовыми организациями Фредерика Лалу.

Так же я хочу сказать, что многие почему-то полагают, что работа с культурой компании — это некоторое шаманство, или искусство, или непонятные психологические манипуляции. Это не так, работа с культурой компании вполне освоена в рамках менеджмента. Интересующимся я хочу порекомендовать книгу Марка Розина «Успех без стратегии» (мой конспект, одобренный автором), в пятой и, особенно, шестой главах Марк хорошо раскрывает технологичную работу с культурой. Просто раньше, в индустриальном мире, для этой работы можно было использовать более простые модели, не учитывающие формирующееся мировоззрение цифрового мира. А теперь нужны современные модели, такие, как модель Спиральной динамики, раскрывающие логику изменения систем ценностей. И эта модель тоже будет детально рассмотрена далее.

Три вызова цифрового мира

На данный момент можно заключить, что приход цифрового мира несет три основных вызова, которые обесценивают регулярный менеджмент, основанный на регламентах и компетентности сотрудников и требуют принципиально иных способов организации.

— Business Agility — необходимость для компаний быстро изменяться в ответ на высокую неопределенность и скорость изменения рынков в VUCA-мире. Изменения правил и регламентов не успевают за изменениями мира. Массовых курсов, обучающих эффективно действовать в условиях высокой неопределенности тоже нет.

— Цифровизация приводит к тому, что то, что ранее делали по регламентам — делает IT и роботы. Людям остается только обработка особых случаев, а также умственная и творческая работа. Раньше этим занимались только люди, обладавшие соответствующими способностями или приобретавшие опытом, а теперь это требуется от всех.

— Mindset поколения соцсетей: работа должна давать фан, драйв и самореализацию, человек должен быть счастлив на работе. Организация должна вовлекать людей с таким представлением о жизни, иначе останется без сотрудников.

Разные отрасли развиваются в разном темпе, поэтому сила вызовов различна. И даже на разные подразделения одной организации эти вызовы могут действовать в разную силу. IT их ощутило уже более 20 лет назад, и Agile возник как ответ на них, это мы будем подробно разбирать в отдельных статьях дальше. И уже лет 5—7 назад свободный график, гибкая организация и отсутствие бюрократии стали стандартом де-факто не только в небольших стартапах и IT-компаниях, но и в IT-отделах крупных корпораций и банков. В 2012 я слышал, как руководители проектов Сбербанка, в котором тогда IT было организовано традиционно, жаловались, что не могут найти опытных разработчиков на интересный проект, несмотря на зарплату +30% к рынку: как только те узнавали, что работа с 10 до 17, и много бюрократии — они теряли интерес к предложению.

Сейчас в уже говорят о новом социальном контракте сотрудника, который приходит на смену старому «зарплата в обмен на компетентное выполнение своих обязанностей». Этот контракт звучит так: «искренняя работа на цели компании в обмен на условия для счастья на работе». И это — всерьез, услышав на AgileDays-2019, как Александр Горник говорит об этом контракте и призывает «не стесняйтесь требовать от компании выполнения ее части контракта», я написал об этом статью. И меня позвали сделать об этих изменениях доклад на конференцию РИТ++, собирающую более 3000 участников, где счастью на работе был посвящен отдельный трек. Конечно, это пока первые ласточки, но ориентироваться на темпы, которыми в IT распространялся Agile, то можно предположить, что лет через пять или чуть больше новый контракт распространится по IT, включая IT-отделы корпораций, заинтересованные в квалифицированных разработчиках. А практически это означает все корпорации. Потому что даже авиакомпании сейчас конкурируют не самолетами и не пилотами, они конкурируют бонусными программами привлечения пассажиров и логистикой самолетов, снижающей оплату стоянок в аэропортах и повышающей часы полета, а и то и другое обеспечивается IT-программами.

Если учесть, что пять лет на изменения в большой компании — это очень быстро, то получается, что готовиться к этим изменениям надо уже сейчас, ну, через пару лет максимум. Тем более, что Agile уже завоевывает не только IT, но и R&D отделы корпораций, да и на основном производстве тоже применяется. Например, на AgileDays-2019 был доклад о применении его методов на литейном заводе, и делал его не Agile-коуч, а заместитель генерального директора. И было много других докладов, интересующиеся могут посмотреть программы конференций или мои репортажи с конспектами докладов можно по ссылкам http://mtsepkov.org/AgileDays-2019 http://mtsepkov.org/AgileDays-2018 http://mtsepkov.org/AgileBusiness-2018.

Таким образом, компаниям стоит вырабатывать свою траекторию движений в цифровой мир с учетом контекста изменения рынков, цифровизации и изменения рынка персонала в ее сегменте. А вам, мои читатели, стоит задуматься про ваше место на этом пути, в вашей нынешней компании или, быть может, за ее пределами. Цифровой мир — это не только мир IT и роботов, но и мир самоопределения. И счастье в нем — зависит от самого человека.

На этом я завершаю первую главу, которая была посвящена вызовам нового мира. Вторая глава будет рассказывать про Agile — не только про процессы и методы, но и про логику развития, и про изменение культуры IT-проектов в целом, включая современный этап. И это может быть интересным не только тем, кто хочет применить Agile в своей компании, но и тем, кто активно взаимодействует с IT-шниками и хочет понять их логику управления проектами. Отметим, что вокруг Agile-методов сейчас множество мемов и профанаций, вызванных общим дефицитом компетентных специалистов, так что разбираться самостоятельно — полезно. Я знаком с Agile более 10 лет, и активно участвовал в сообществе AgileRussia с самых первых собраний в 2009.

Третья глава будет посвящена модели Спиральной динамики, которая раскрывает логику развития систем ценностей, и при этом применима как к отдельному человеку, так и к организованностям: командам, компаниям, сообществам, странам и обществу в целом. И, что особенно важно, она описывает не только логику развития человека и общества в прошлом, но и логику совершающегося перехода в цифровой мир и дает достаточно уверенные предсказания относительно будущего. И потому, на мой взгляд, она является наиболее подходящей моделью для работы с ценностями человека и культурами компаний на современном этапе.

Так же мы подробно рассмотрим развитие менеджмента в модели спиральной динамики, включая развитие agile. Немного затронем игрофикацию как способ адаптации к mindset поколения соц. сетей в областях, где регламенты по-прежнему позволяют организовывать работу. Впрочем, в организациях цифрового мира игрофикация тоже оказывается уместной. А затем перейдем к бирюзовым организациям, холакратии и социократии, как альтернативной ветви развития менеджмента цифрового мира. Отметим, что хотя логика развития — иная, практики хорошо дополняют друг друга и могут применяться совместно — в IT сейчас это происходит. И в заключении будет рассмотрена трансформация организаций. Естественно, вопросы трансформации и применимости разных методов для решения задач.

Примечания

1

Компания Мета, владелец продукта «Facebook» (и «Instagram»), 22.03.2022 признана в России экстремисткой за их политику и практику модерации контента. При этом отдельно оговорено, что решение не ограничивает использование продуктов Мета физическими и юридическими лицами для не запрещенной законом деятельности. Правда, это не повлекло снятия ранее установленной блокировки доступа, а при упоминании названия требуется сноска, подобная этой. Подробности — в решении по делу 02—2473/2022 Тверского суда города Москвы.