Попутчица

Максим Ужегов

Еще один рассказ о взрослой жизни. Люди встречаются, не обязательно влюбляются. Иногда встреча нужна ради встречи. Иногда простая встреча может стать началом чего-то большего. Например, дружбы.

© Максим Ужегов, 2017

ISBN 978-5-4483-5480-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

***

Привокзальные кафе и рестораны… Это почти всегда не то место, где можно хорошо поесть. Они рассчитаны на нескончаемый поток торопящихся уехать или спешащих приехать людей. Сюда не возвращаются потому что понравилось, сюда приходят потому что больше негде или некуда. Здесь не любят постоянных посетителей.

Поэтому перед поездкой я иду поесть заранее, и иду в проверенное хорошее место. Где, очередная традиция, появившаяся из старой привычки, мне наливают кофе с собой в мою большую походную термокружку.

А пока… Пока борщ, и винегрет, и жаркое в горшочке, и летняя веранда, и аромат облепихового чая, и предвкушение дороги, и посетители за соседними столиками… Явно компания на бизнес-ланче, похожие поведением молодые ребята в белых рубашках… Пара, зашедшая перекусить, и мало интересующаяся содержимым тарелок — им интереснее смотреть друг на друга… Подруги и их дети… Женщина, ожидающая кого-то, и тем временем работающая на ноутбуке и с документами… Интересно бывает так вот посидеть и понаблюдать, интересно, хотя мало кто сейчас так делает, обычно все погружены в дела или в устройства, и лучшей приправой к обеду является бесплатный вайфай.

Приносят кружку и счет. Вещей немного, мой неизменный рюкзак да поясная сумка. А пройтись неспешно очень приятно. Перед выходом прошу передать той женщине капучино. Иногда надо делать безобидные глупости. Особенно приятные.

Перрон, вагоны, пассажиры. Внезапная суета во время отправки поезда, мнимый покой атлета на старте в ожидании своей очереди у остальных. Привычная пока еще, но уже редеющая стайка таксистов, упрямо игнорирующих цифровое настоящее и будущее. Те, кто не вызвал такси через приложение, отправляются в метро или обнимаются со встречающими. Стройная суета людских потоков. Любопытно было бы посмотреть на это сверху… Людской муравейник. Кто-то движется бегом, кто-то не торопится. Налегке или с чемоданом-саквояжем-корзинами-картонками… Мой поезд.

Плацкарт, где никому нет ни до кого дела. Где отгораживаешься молчанием, наушниками и книгой. Где самая лучшая полка верхняя, потому что на ней можно лежать все время. Где ценные вещи люди держат при себе даже во сне, особенно во сне. Здесь пассажиры готовы к поездке изначально, они соответствующе одеты и умеренно терпимы.

Купе, это уже рангом чуть выше. Иллюзия элитности, спокойствия, комфорта. Здесь закрываются двери, но люди, как правило, скандальнее. Это как четырехзвездочный отель в Турции с системой «все включено», где наших соотечественников сразу заметно. Лучшим местом также будет верхняя полка, потому что на нижней постоянно будут сидеть посторонние. Слишком маленький на четверых столик. Здесь переодеваются поочередно, выходя за дверь в коридор. Но хотя бы от взглядов соседей в других купе можно отгородиться.

СВ, следующая ступенька. Здесь уже можно говорить о комфорте. Полка только твоя, а столик размерами соответствует столикам в маленьких кафе. На двоих в самый раз. Мне сюда.

Термокружку и планшет на стол, рюкзак под полку, куртку на вешалку. Разъездные тапочки, не люблю я одноразовые вагонные. Подушку под спину, можно вытянуть ноги и спокойно почитать. Минут пятнадцать до отправления остается, буду ждать соседа.

Книжка внезапно оказалась интересной. Нечасто современная проза оперирует фактами, да еще интересно оперирует, так, чтобы это хотелось проверить. Прошла проводница, приглашая всех провожающих на выход из вагона. За чтением пропустил легкий толчок поезда, картинка за окном начала мягко смещаться. Я еду один? Бывает и так, не сказать, чтоб очень часто, но бывает.

Тянусь за кружкой с кофе, и тут появляется… О как бывает…

***

Дверь открылась как занавес в театре. На пороге выдерживает паузу Станиславского бизнес-леди. Художественный беспорядок распущенных волос, белая блузка, темная юбка, короткий пиджак, туфли на шпильке, тонкие очки добавляют блеска глазам, в руке распечатка билета и ручка ярко-желтого чемоданчика, на плече сумочка. В другой стеклянная бутылочка с минеральной водой и перекинутый через руку плащ. Эффектно, ничего не скажешь. Вряд ли та женщина с ноутбуком просто пришла сказать спасибо за капучино. Интересные повороты случаются в жизни.

— Здравствуйте. — Нарушаю паузу первым.

— Здравствуйте. Марина. — Женщина входит в купе, ставит чемоданчик у своей полки, закрывает дверь. Тонкий аромат свежих, чуть терпких духов. Ставит воду на столик.

— Игорь. Очень приятно.

— Взаимно. — Пиджак Марина повесила на вешалку. Ручка чемоданчика со щелчком сложилась.

— Можно вас попросить принести мне чашечку зеленого чая? Капучино был отличным, спасибо, но я больше люблю чай.

Совсем интересно. Ну да вычислить меня несложно. Молча поднимаюсь, нахожу тапочки и иду за чаем. Понятно же, что даме необходимо расположиться и переодеться. Проводница весьма кстати бегает по вагону. Прошу чай и не тороплю её. За окном проплывает изнанка железной дороги. Заборы с граффити, вид на высотки из-за колючей проволоки, пролетающие станции… Отсюда туда, вкус, запах и звук дороги. Люблю это состояние. С чаем беру еще и шоколадку. Возвращаюсь.

— Пожалуйста. — Марина преобразилась. Вместо бизнес-униформы на ней теперь огромная футболка чуть выше колен с крупной надписью «Love is…» и картинкой с мальчиком и девочкой на качелях. И пушистые тапочки. Розовые.

— Спасибо. Долго вы.

— Не хотел вам мешать располагаться. Да и проводница была занята отправлением.

— Вы не помешали бы. — Марина откладывает сахар, вытаскивает пакетик из чашки, оставляет его на краю блюдца. Откровенная фраза. Провокационная. Сажусь на свою полку. Открываю шоколад, разламываю на кусочки.

— Угощайтесь.

Располагаюсь опять же спиной к стенке, вытягиваю ноги на полке. Беру свою кружку, кусочек шоколада под язык. Включаю планшет с книжкой. Красота. Марина смотрит на меня поверх чашки.

— Предлагаете даме шоколад?

— Да, предлагаю угоститься. Чай в пакетиках далеко не самый лучший, чтобы пить его пустым. А с шоколадом неплохо будет.

— Нам за такое удовольствие потом приходится расплачиваться.

— Иногда платой за удовольствие может стать другое удовольствие.

Марина ставит чашку. При этом растянутый воротник футболки сваливается с плеча. Никогда не поверю, что такое происходит случайно. Особенно если при этом на плече нет лямки бюстгальтера.

— Это как же так может быть?

— Легко. Или вы будете спорить, что полчаса в бассейне — это не удовольствие? Или покататься на велосипеде? Да мало ли способов сжечь неправедные калории. Хотя у вас, по-моему, и так все в полном порядке.

Впервые вижу улыбку. Глоток кофе, ставлю кружку на столик, продолжаю читать. Пару минут висит тишина. Марина устраивается зеркально, также как я вытягивается полулежа-полусидя. Ноготки на ногах накрашены так же, как и на руках. Вообще вся она ухоженная, стильная. Приятная.

— Вы в командировку или обратно? — Вопросы продолжаются.

— Скорее по делам.

— А есть разница?

— Конечно, принципиальная. В командировку посылают, а по делам едешь сам.

— Значит меня послали! — Марина снова улыбается. Ножки скрещены, край футболки гораздо выше коленок. Улыбаюсь в ответ, касание глазами глаз, возвращаюсь к книге. Выключаю планшет, оставляю его у стенки. Кофе.

— Думаю, вас все-таки не послали. Думаю, вам устроили небольшой отпуск.

— Почему вы так решили?

— Потому что вас не пошлют. Если только в сопровождении и под охраной. Чтоб не украли. — Заработал еще одну улыбку. — Ну и накануне выходных ехать в командировку… Нет, это скорее премия или небольшой заслуженный отпуск.

— Может вы и правы… А вы надолго?

— На неделю примерно.

— И я тоже. Обратно в следующую пятницу, и тоже поездом. А вы?

— А я пока не знаю. Еще не брал билеты.

— Вы чем занимаетесь? Если не секрет?

— Медицинское оборудование и все, что с этим связано.

— А в какой гостинице останавливаетесь?

Улыбаюсь, молчу несколько секунд.

— Интересно… Чувствую себя на собеседовании! Давно забытые ощущения. Нет, не в гостинице, в квартире.

— То есть вы домой возвращаетесь?

— Не совсем. Живу я в другом городе.

— Значит к друзьям?

Молчу. Смотрю. Улыбка, прямой взгляд, плечо все еще открыто.

— Значит к друзьям, — Возвращаю улыбку, — Продолжаем собеседование?

— Продолжаем. Семья? Дети?

— Нет.

— Это значит, что в командировке нет женатых? — чувствуется насмешка.

Смотрю в глаза, стираю улыбку.

— Это значит, что нет семьи и детей.

— Как сурово! Значит, вы едите к невесте?

— Нет.

— По делам, в квартиру к другу, без семьи… И не к невесте?

Молчу, продолжаю улыбаться только губами.

— Да, по делам, в квартиру, без семьи и не к невесте.

Кофе закончился. Встаю, беру кружку, полотенце, достаю зубную щетку и пасту, иду умываться. Ну и помыть кружку заодно. Да и точку в разговоре поставить.

Туалет на удивление чист. Бумажные полотенца, сверкающая нержавейка, отголоски запаха хлора. Чищу зубы, умываюсь. Вафельным полотенцем вытираться нельзя, оно похоже на наждачную бумагу. Промакиваю лицо и руки. Не люблю ощущения мокрой бумаги на коже. Ополаскиваю кружку. Заглядываю к проводнице, наливаю кипятка. Возвращаюсь в купе. Марины нет, явно тоже пошла освежиться. Снимаю джинсы, носки, натягиваю свободные бермуды, забираюсь под простынь и одеяло. Книжка ждет. Шоколад, кстати, съеден.

Увлекся текстом, ушел в книгу с головой. Франция, лавандовые поля, высадка саженцев винограда, непременное описание гастрономических удовольствий, ироничное недоумение от общения с обитателями деревень… К моменту, когда появляется Марина, я уже почти физически ощущаю свежесть ветра, приносящего с собой прохладу и запахи полевых цветов, язык жестов французских фермеров мне почти понятен и близок, и традиция обниматься при каждой встрече кажется очень правильной и естественной. Хорошая книжка. С трудом отрываюсь от текста, поднимаю глаза на попутчицу… Макияж смыт, от чего Марина, на мой взгляд, только выиграла, аромат её духов удивительным образом накладывается на книжные впечатления. Ловлю себя на сожалении, что не владею французским, сейчас он был бы кстати, фраза «Вы очень красивы!» на языке Алена Делона сейчас звучала бы гораздо лучше. Vous êtes très belle! И медовое послевкусие от этих слов…

За окошком резко обрывается лесополоса, и заходящее солнце оранжево-красным прожектором заливает купе и стоящую в дверях Марину. Только сейчас понимаю, насколько серым и тусклым было до этого момента. Серая футболка перестает ощущаться, зато картинка на груди у Марины оживает, и качели качаются, и слабый ветерок чуть шевелит ветки дерева, и в молчании нарисованных мальчика и девочки происходит Самое Важное, то, над чем гордо красуется надпись «Love is…»

Поезд снова скрывается в тоннеле деревьев, и я понимаю, что все эти секунды длящейся солнечной вспышки я не дышал и не отводил взгляд. Стараюсь незаметно выдохнуть, а вот взгляд отвести оказывается гораздо сложнее. Марина звонко чихает, входит и закрывает за собой дверь.

— Чихаю когда на солнце выхожу, — улыбается, вешает походную косметичку. Продолжаю смотреть на нее. — Что-то не так? Где-то испачкалась?

— Нет, все в порядке. Просто жалею, что в руках фотоаппарата не было когда вы входили. Очень хороший кадр был бы. Вас вообще фотографировать надо, — возвращаю улыбку и наконец отворачиваюсь.

— А вы еще и фотограф?

— Почему еще?

— Просто фотограф?

— Нет, просто люблю фотографировать. Для себя.

— Покажите?

Марина садится на мою полку. Закрываю книгу, открываю фотографии. Ну… Например, Питер. Девушка сидит на набережной и читает книгу, а на Неве стоят на якоре хищные силуэты военных кораблей. Темнокожий официант, в екатерининские времена такого назвали бы арап, в белоснежном фартуке выходит с подносом из домика в Летнем Саду. Велосипедист прислонил своего стального коня к горизонтальной ветке старого дерева в парке у пруда, а сам лежит на этой ветке. Разведенный мост, утопающий в разноцветных огнях подсветки. Листаю фотографии, меняю альбомы. Лица, люди, дети, города, детали… Марина смотрит, наклонясь, и я с трудом удорживаюсь, чтоб не смотреть ей в просторный вырез футболки, и продолжаю показывать, и даже иногда комментировать фотографии.

— Спасибо, — Марина не спешит пересесть, просто выпрямляется. — Замечательные фотографии.

Не спеша выключаю планшет, закрываю его, кладу на столик.

— Я с детства люблю фотографировать. Ходил в фотокружок, — я закрываю глаза и откидываюсь к стенке, прижимаюсь затылком, — Родители записали. Мы туда с друзьями ходили. Мне на день рождения подарили Зенит… Нас там учили как смотреть, правилам построения снимков… Как отрезать лишнее, и еще лучше — как не фотографировать лишнее… Темная комната с красным светом, где мы проявляли, печатали… Магия, волшебство, когда снимок проявляется постепенно… Пленка, цветная и черно-белая, и понимание, что кадров мало… Сейчас проще. Сейчас фотоаппарат есть в любом телефоне, и фотоаппарат хороший. Но я люблю настоящий, просто приятно в руках держать, контролировать сам процесс съёмки… Сейчас количество кадров почти не ограничено, и сложно выбрать то, что надо оставить… Оставить самые-самые фотографии. Чтоб можно было на стенку повесить, чтоб их хотели вытащить из альбома, и не потому, что там вся семья, а потому, что там живой портрет… Зато можно придумать идею, тему, которую и попытаться показать… Так даже интереснее, все зависит от фантазии, от способности передать картинку… Ну и держать фотик под рукой, чтоб не упустить момент, как с вами. Хотя вообще-то сначала надо разрешение спрашивать, мало кто любит когда его снимают…

Конец ознакомительного фрагмента.