Анонимные собеседники

Максим Кустодиев, 2018

Сергей Данилов наделен редким талантом – он способен с высокой точностью копировать голоса людей. Мог бы сделаться знаменитым исполнителем пародий, но не сложилось. Он не стал артистом, казалось, его необычный талант никому не нужен. Но нет, Даниловым заинтересовались, его привлекли к работе важные люди, облеченные властью. На дворе лето 1998 года, в стране обостряется борьба между различными политическими группировками, и похоже, что дело, порученное Сергею, таит в себе серьезную опасность.

Пролог

О, море в Гаграх! О, пальмы в Гаграх!.. Глядя на современную жемчужину Абхазии, все еще хранящую следы прошедших здесь боев, трудно даже представить, сколько народу толпилось на обезлюдевших нынче пляжах, какая симпатичная курортная суета возникала среди этих пальм, у этого моря.

В августе 1980 двое друзей пили черный кофе на террасе самого модного пляжного заведения в Гагре. Только кофе, можно еще сок, а чего-нибудь покрепче — ни в коем случае. Вечером у них концерт, после — пожалуйста, но перед выступлением — ни-ни, в их ансамбле «Морская звезда» это закон. На следующий год друзья должны были окончить школу и окунуться во взрослую жизнь, огромную как море до горизонта. Предстоящее ничуть их не пугало, хотя ни один из них и, пожалуй, никто другой и представить себе не мог, как быстро и основательно начнет меняться все вокруг.

В кафе звучала музыка. Адриано Челентано. Когда песня закончилась, один из друзей, сильный, спортивный молодой человек, каких замечают девушки, включая и тех, что постарше, неожиданно встал из-за стола и держа перед собой кофейную чашку как микрофон, пропел несколько тактов. Это было так похоже на Челентано, что вокруг зааплодировали. Сергей Данилов, так звали парня, раскланялся и сел, вытянув длинные ноги.

— Твое будущее предначертано, — с улыбкой сказал товарищ. — Ты будешь артистом.

— А ты, Шурик, кем хочешь стать? — лениво поинтересовался Сергей.

Шурик Шевчук ответил не сразу. Сквозь дымчатые стекла очков он разглядывал горизонт.

— Не знаю, — протянул он. — Буду пробовать себя.

Все же за будущее его, казалось, не стоило особенно волноваться. Внешность Шурика была типичной для победителя математических или шахматных олимпиад.

Спустя восемнадцать лет Сергей Данилов стоял перед зеркалом. Он брился и думал о счастье.

Счастье имело конкретные и вполне земные черты. Данилову виделся солнечный пляж в Гагре. От пятачка кафе в обе стороны вдоль моря бежит дорога, и на обочинах ее никаких рекламных щитов — ни сникерсов, ни кока-колы, ни сигарет, обещающих свидание с Америкой, ничего, а на самой дороге, представьте, ни одного «Мерседеса» — только «Жигули», «Волги» и другие нехитрые отечественные устройства для передвижения. Это верные приметы времени наряду с запыленными лозунгами коммунистической эпохи, от которых вскоре не останется и следа. Но поскольку он на пляже, можно указать и еще одну характерную деталь тех лет — среди множества загорелых и еще белых женских тел (предмет особого изучения опытных местных парней) вы не найдете никого без лифчика.

Сергей не стал знаменитым артистом. По правде сказать, он вообще не преуспел в жизни, даже его удивительный талант никак ему не помог — нечто ценное, но ненужное, бесполезное. Однако жизнь продолжается, и все может случиться, уже совсем скоро…