Белый вождь

Майн Рид, 1855

Конец XVIII века. Сан-Ильдефонсо – городок где-то на окраине Великой североамериканской прерии. Здесь всегда ярко светит солнце, зеленеют луга, серебрятся реки. Все девушки здесь – сплошь красавицы, ибо даже местные дурнушки имеют утонченный вкус и понимают толк в красивых платьях. Под стать им гарнизонные офицеры – грудь колесом, горят глаза, топорщатся усы, с небрежностью, достойной императоров, волочат они по земле длинные сабли, позвякивая шпорами. Разомлел беспечный Сан-Ильдефонсо, распоясался. Здесь флиртуют, играют в карты, порой бесчинствуют. Но ведь кто-то же должен бороться со злом под солнцем, пусть даже и на краю мира. Легенда о Белом вожде – одна из жемчужин приключенческой литературы. Талант Майн Рида, тонкого и увлекательного рассказчика, явлен в этой книге с первых строк и вряд ли кого оставит равнодушным.

ГЛАВА VIII

Когда сиболеро вернулся в долину, его встретил новый взрыв рукоплесканий. Приветственные крики толпы опять огласили воздух. Женщины махали белыми платочками. Но из сотни таких платочков Карлос видел только один, и ему этого было вполне достаточно. Остальные просто не существовали для него. Да и как мог он обращать на них внимание? Маленький кусочек прозрачного раздушенного батиста, обшитый тонкими кружевами, был для него олицетворением надежды, знаменем, ради которого он с радостью совершил бы самые смелые, самые безрассудные подвиги. Этот платочек держала маленькая рука, сверкавшая драгоценными камнями. И то обстоятельство, что обладательница маленькой руки радовалась его торжеству, наполняло сердце Карлоса безграничным счастьем.

Проехав мимо трибуны, он направился к ряду телег, соскочил с коня и поцеловал мать и сестру. За ним последовал Хуан, поставивший на него сорок дублонов. Надо сказать, что глаза прелестной белокурой Розиты далеко не все время были устремлены на Карлоса. Она дарила своими нежными взорами не только брата, но и его спутника — молодого ранчеро. Даже самые ненаблюдательные люди заметили, что эти нежные взоры не оставались без ответа: Хуан буквально не спускал глаз с сестры своего приятеля. Не могло быть сомнений в том, что молодые люди питают друг к другу сильную взаимную привязанность.

Приятель сиболеро был довольно зажиточным фермером. Из уважения к деньгам жители Сан-Ильдефонсо неизменно прибавляли к его имени частицу «дон». Но, строго говоря, различие между ним и Карлосом сводилось только к различию имущественного положения.

Дон Хуан не принадлежал к местной «аристократии» и относился к ней чрезвычайно пренебрежительно. Это был умный, смелый и решительный юноша. При желании ему ничего не стоило бы породниться с каким-нибудь знатным семейством. Но так называемая голубая кровь мало привлекала его. Он не испытывал никакого желания вступить в брак с дочерью того или иного «сеньора». Всякому человеку, видевшему, какими красноречивыми взглядами он обменивался с сестрою сиболеро, было ясно, что он не намерен искать невесту среди аристократии Сан-Ильдефонсо.

В небольшой группе людей, толпившихся вокруг телеги, в которой сидела мать Карлоса, царило неподдельное веселье. Тут же была устроена импровизированная пирушка. Появились консервы, фрукты, прохладительные напитки и лучшие местные вина. Хуан вообще славился щедростью. А в этот день в кармане его позвякивали только что выигранные сорок дублонов.

Зато полковник Вискарра никак не мог примириться с таким значительным проигрышем. Его угрюмое лицо невольно обращало на себя внимание. Он был мрачнее тучи. Обитатели долины с тревогой посматривали на него. Он молча расхаживал взад и вперед по лугу, изредка приближаясь к телегам и окидывая злобным взором группу людей, собравшихся вокруг Карлоса. Взгляды, которые он бросал на Розиту, были в достаточной степени красноречивы. Сознание почти безграничной власти делало полковника крайне несдержанным. Он не считал нужным скрывать свои чувства и восторгался молодой американкой так беззастенчиво, что многие из окружающих замечали это. Встречая его пылкие взгляды, девушка застенчиво опускала глаза.

Хуан, от внимания которого не укрылись маневры коменданта, следил за ним с негодованием и тревогой. У него были причины беспокоиться. Он знал характер Вискарры и отдавал себе ясный отчет в том, как опасен человек, пользующийся почти неограниченной властью. О, свобода! Как много счастья приносит она людям! В странах, лишенных ее, постоянно гибнут надежды, калечатся чувства, разбиваются сердца. Страшно подумать, что приспешники тирании распоряжаются жизнями тысяч людей и по прихоти меняют естественное течение их привязанностей.

На различные игры и состязания, происходившие на лугу, публика смотрела без особенного интереса. Блестящее выступление молодого сиболеро произвело на жителей Сан-Ильдефонсо потрясающее впечатление. В сравнении с его подвигом все казалось пустяком. К тому же местные аристократы были в скверном расположении духа. Вискарра все время морщил лоб. Робладо томился ревностью. Алькад и его помощник, поставившие довольно большие суммы на красного петуха, жалели о проигранных деньгах. Отцы иезуиты, которым не повезло в монте, забыли о христианских чувствах и откровенно злились. Один только городской священник был по-прежнему весел. Он горел желанием вторично пожать лавры своего петуха.

Наконец герольд возвестил начало последнего состязания. Оно состояло в так называемой гонке за петухом. В предвкушении волнующего зрелища публика перестала играть в монте и перенесла все свое внимание на участников гонки.

«Гонка за петухом» — самая характерная из всех новомексиканских игр. Понять ее нетрудно. Петуха подвешивают за ноги к горизонтальной ветке на такой высоте, чтобы человек, сидящий верхом на лошади, мог схватить его за голову или за горло. Птица привязывается к ветке не слишком крепко. Обычно ее отвязывают или, вернее, отрывают одним быстрым движением. Стремясь по возможности затруднить свою задачу, участники состязания часто намыливают голову и тело злополучной жертвы. Всадник должен проскакать мимо намеченного дерева и схватить петуха на полном скаку. Победителем считается тот, кому удастся завладеть птицей и защитить ее от всех остальных участников состязания, пытающихся отбить у счастливца добычу. Обыкновенно всадники скачут по кругу к какому-нибудь заранее установленному пункту. Большей частью победитель подвергается нападению своих соперников и оказывается вынужденным отдать им петуха. Иногда несчастную птицу раздирают на мелкие части. Бывают случаи, что всадник, первоначально завладевший ею, снова отбивает ее. Если она жива и невредима — победа остается за ним. Согласно обычаю, победитель кладет петуха к ногам своей избранницы. Во время бала эта девушка — по большей части хорошенькая поблана — держит пернатый трофей возлюбленного подмышкой. Выставляя его напоказ, она как бы дает понять, что дорожит оказанной ей честью и что ее поклонник принадлежит к числу наиболее ловких местных наездников.

Гонка за петухом — забава очень жестокая: ведь несчастная птица, на которой упражняют свою ловкость десятка полтора людей, подвергается настоящей пытке. По правилам она непременно должна быть живою. А мексиканцы вообще не страдают избытком сентиментальности. Зато мексиканки чрезвычайно жалостливы. В этом отношении они представляют собою полную противоположность мужчинам. Им приходится утешаться мыслью, что гонка за петухом является исконным обычаем их родной страны. Впрочем, подобные забавы существуют почти всюду.

В гонке за петухом употребляется два приема. Первый только что описан нами. Второй отличается от него лишь тем, что птицу не подвешивают к дереву, а зарывают по горло в землю. Всадники должны в соответствующий момент наклониться с седла и схватить ее; остальное происходит совершенно одинаково.

Первого петуха повесили на ветку высокого дерева. Зрители поспешили занять свои места. Началось состязание.

Многие пожелали участвовать в нем. Но первых кандидатов постигла неудача. Некоторым из них удалось схватить петуха за голову. Однако мыло, которым он был смазан, помешало им удержать его.

В числе прочих участников гонки за петухом был и сержант Гомец. Решился ли комендант еще раз держать за него пари — осталось невыясненным. В этот день Вискарра проиграл довольно значительную сумму денег. Если бы не надежды на кое-какие «безгрешные доходы» с рудников, проигрыш был бы для него еще чувствительнее. Впрочем, он занимал слишком высокий пост, чтобы придавать значение таким мелочам. Да и с какой стати было ему беспокоиться? Ведь он распоряжался не одними только рудниками. Казна вице-королевства в любую минуту могла возместить ему и не такой проигрыш.

Сержант Гомец обладал всеми данными, необходимыми для гонки за петухом. Высокий рост сослужил ему на этот раз хорошую службу. Он без всякого труда завладел птицей. К тому же впоследствии выяснилось, что в кулаке его была зажата горсть песка, благодаря которому намыленная голова петуха не выскользнула у него из рук.

Крепко держа свою добычу, он во весь опор поскакал вперед.

Но у некоторых из присутствующих были превосходные лошади. Прежде чем он успел проехать половину намеченного расстояния, поравнявшийся с ним вакерро нагнал его и оторвал от петуха левое крыло. Несколько мгновений спустя другой противник оторвал другое крыло. К тому времени как злополучный сержант поравнялся с трибуной, в руке его остался только жалкий окровавленный комок. Разумеется, публика встретила неудачника гробовым молчанием. А он так мечтал о рукоплесканиях и приветственных криках!

Сиболеро Карлос не принимал участия в этом состязании. Он отлично сознавал, что никто не может превзойти его, что ему удалось покрыть славой свое имя, что он и так уже нажил много врагов. У него не было никакого желания увеличивать их число. Но окружающие стали настойчиво убеждать его попытать счастья. Всем хотелось еще раз полюбоваться несравненной ловкостью молодого наездника. Он долго упорствовал. Второго петуха постигла та же участь, что и первого. Третий остался в живых. Вакерро, оторвавший у жертвы сержанта Гомеца крыло, сложил свой трофей у ног миловидной, смущенно улыбающейся побланы.

Ход мыслей Карлоса, зорко следившего за этой сценой, внезапно принял новое течение. Он подъехал к трибуне с явным намерением участвовать в состязании.

— Теперь мне долго не придется бывать на здешних праздниках, — сказал он Хуану. — Послезавтра я уезжаю в прерию. Надо использовать все до конца. Я хочу повеселиться всласть.

На этот раз игра была несколько видоизменена. Птицу не подвесили к дереву, а закопали в землю. По ее длинной шее и остроконечному клюву легко было угадать, что это не петух, а цапля. Надо заметить, что этот вид белоснежных цапель, очень распространенный в Мексике, принадлежит к числу самых красивых. Тонкая изящная шея закопанной в землю птицы не была намылена. В этом не чувствовалось ни малейшей необходимости. Дело в том, что цапля отличается большой робостью и при приближении человеческой руки откидывает голову то в одну сторону, то в другую. Схватить ее на полном скаку гораздо труднее, чем петуха.

По данному знаку выстроившиеся в ряд всадники быстро поскакали вперед. Карлос ехал одним из последних. Однако, приблизившись к тому месту, где была зарыта птица, он увидел, что белая длинная шея по-прежнему торчит над землей. Рука его быстро опустилась вниз. Молниеносным движением он схватил цаплю, вытащил ее из рыхлого песка и помчался дальше. Белоснежные крылья судорожно затрепетали между поводьями.

Чтобы благополучно избежать нападения десятка всадников, спешивших ему наперерез, Карлос принужден был вонзить шпоры в бока своего мустанга и призвать на помощь всю свою ловкость. Он то внезапно останавливал коня, то пускал его вскачь, то кружил вокруг надоедливого противника, то поворачивал назад. Зрители с восхищением следили за его маневрами. Остальные всадники стали мало-помалу отставать. Чуя свое торжество, черный мустанг стрелой понесся к трибуне. Высоко подняв над головой белую цаплю, Карлос молча раскланялся перед рукоплескавшей ему толпой.

Зрители высказали множество предположений относительно того, кому вручит сибалеро свой живой трофей. Женщины весело перешептывались между собой. Они были уверены, что молодой охотник подойдет к какой-нибудь девушке, равной ему по общественному положению, — к хорошенькой поблане или дочери одного из фермеров. Карлос как будто нарочно дразнил всеобщее любопытство. Несколько минут спустя толпа с изумлением увидела, что он выпустил из рук птицу. Глаза его задумчиво следили за ее полетом. Она величественно взвилась кверху и, вытянув свою длинную шею, направилась к противоположному концу долины.

Наиболее наблюдательные из присутствующих заметили, что перед тем, как выпустить цаплю на свободу, Карлос выдернул из ее крыльев несколько длинных пушистых перьев и завязал их в пучок.

Когда цапля исчезла вдалеке, постепенно превращаясь в маленькое белое пятнышко, он пришпорил коня, подскакал вплотную к трибуне и, грациозно поклонившись, протянул пучок белых перьев Каталине де Крусес.

Шепот удивления, пронесшийся по толпе, быстро сменился возгласами негодования. Как? Сиболеро, простой охотник, нищий, бродяга без роду и племени, никому не известный юноша, смеет мечтать об улыбке дочери богача? Может быть, он думал оказать ей честь? Нет, он ошибается. Это оскорбление! Это неслыханная дерзость!

Таково было мнение сеньор и сеньорит, восседавших на трибунах. Впрочем, в данном случае это мнение вполне разделялось фермершами и побланами. Они чувствовали себя смертельно обиженными. Как смел молодой охотник пренебречь ими? Почему он не влюбился в одну из них? И далась ему эта Каталина!

Прекрасно сознавая, что все ей завидуют, Каталина не знала, куда деваться от радости и смущения. На губах ее появилась улыбка. Густой румянец залил ее щеки.

— Благодарю вас, кабальеро! — нежно шепнула она, не решаясь взять в руки протянутый ей трофей.

Трудно было ожидать решимости от девушки, по правую руку которой стоял разгневанный отец, а по левую — ревнивый жених. Робладо весь дрожал от ярости.

— Дерзкий! — крикнул он, выхватив из рук Карлоса перья и швырнув их на землю. — Дерзкий!

Сиболеро наклонился с седла, поднял пучок перьев и заткнул его за золотистую ленту своего сомбреро. Движения его были медленны и размеренны.

— Держите себя в руках, капитан Робладо! — сказал он, вызывающе глядя на офицера. — Ревнивому поклоннику редко удается превратиться в счастливого мужа.

Он перевел взгляд на Каталину и улыбнулся ей.

— Благодарю вас, сеньорита! — произнес он совсем другим тоном.

Робладо вынул из ножен свою саблю и выругался. В тот же миг сиболеро услышал гневный возглас дона Амброзио. Однако хвастун-капитан отнюдь не отличался храбростью. При виде длинного мачете, блеснувшего в правой руке Карлоса, он отвернулся и, продолжая громко ругаться, предоставил своему врагу возможность спокойно удалиться.

Вызвав немало всевозможных толков, этот инцидент взволновал жителей Сан-Ильдефонсо. В среде мелких арендаторов о поведении молодого охотника говорили не иначе как с негодованием. Фермеры и золотоискатели завидовали ему. Таким образом, несмотря на всю выказанную им отвагу, он нажил себе гораздо больше врагов, чем друзей. Все с возмущением повторяли слова, произнесенные его полубезумной матерью. Испанские патриоты готовы были растерзать на части смелого американца. Стоило ли приезжать на праздник к этим людям? Их восторг длился одно мгновение, а зависть и злоба крепко укоренились в их сердцах. Американец — как бы благороден, отважен и ловок он ни был — не мог завоевать их расположения. Он оставался чужестранцем и «еретиком». В этом заброшенном уголке земли фанатизм цвел таким же махровым цветом, как в самом Риме эпохи инквизиции^[32].

К счастью для Карлоса, состязания уже кончились.

Несколько минут спустя после его отъезда публика начала расходиться. Фермеры принялись запрягать своих мулов, волов и ослов. Фермерши и их дети поспешно расселись на просторные телеги. Защелкали бичи, заскрипели оси, раздались громкие: «Ну-ну, пошел!», визгливо задребезжали расшатанные колеса — словом, поднялся концерт, к которому могло остаться равнодушным только привычное мексиканское ухо.

Через полчаса на углу не было ни души. Людей сменили тощие, голодные койоты^[33], вечно рыскающие по лесам и полям в поисках добычи.

Примечания

32

Инквизиция — учреждение римско-католической церкви, имевшее целью разыскивать и наказывать еретиков, основанное в первой половине XIII века. Особенно сильное развитие инквизиция получила в Испании, где служила не только религиозным, но и политическим целям. Людей, заподозренных в ереси, сжигали, пытали, лишали прав, ссылали на галеры. При великом генерал-инквизиторе Торквемаде с 1483 года по 1498 год было сожжено не менее девяти тысяч человек. Уничтожена инквизиция лишь в 1834 году.

33

Койот (луговой волк) — животное из семейства собак, отряда хищных, занимающее среднее место между лисицей и волком. Коренастое туловище его, достигающее полутора метров длины, покрыто густым грязно-желтоватым мехом. Луговые волки очень распространены в Северной Америке. По образу жизни они похожи на обыкновенных волков и также охотятся стаями за крупными животными.