Черное лето

Майкл Крэйвен (2020)

Долгожданное продолжение «Шоу марионеток»! Джаред Китон, звездный шеф-повар. Он харизматичен. Невероятно умен. И… смертельно опасен. В списке его жертв может оказаться кто угодно. Он отбывает пожизненный срок за жестокое убийство родной дочери, Элизабет. Но ее тело так и не было обнаружено, все улики оказались косвенными, и опасный психопат попал за решетку только благодаря детективу Вашингтону По. И на этом его история могла бы закончиться, но… Неожиданно в полицейский участок приходит молодая женщина с неопровержимыми доказательствами того, что она — Элизабет Китон, после чего неожиданно исчезает. Карьера По оказывается на волоске. Но под угрозой — не только его работа… Теперь ему необходимо быстро найти ответ на непростой вопрос: как человек может быть жив и мертв одновременно? Тик-так. Время пошло.

Глава одиннадцатая

Какое-то время По сидел в темноте. Так ему легче было думать.

Как он мог ошибиться?

За всю свою карьеру он ни в чем не был так уверен, как в виновности Джареда Китона. Но все-таки… подделать кровь было невозможно. Элизабет Китон была жива.

Когда-то очень давно По услышал интересный факт о статуях всадников. Если одна нога лошади оторвана от земли, значит, всадник был ранен в бою и умер от ран. Если две, то он погиб во время боя. А если на земле все четыре ноги, причиной его смерти стало что-то другое.

Эту глупость он в течение многих лет рассказывал бесчисленное множество раз, пока его коллега и лучшая подруга, гражданский аналитик Тилли Брэдшоу, не сказала ему, что это полная чушь, не более чем городской миф. Но даже когда он убедился в ее правоте, ему все равно было трудно отойти от привычного убеждения. Он просто зашел так далеко, что защищал свою позицию, не имея абсолютно никаких подтверждающих ее фактов.

Что-то похожее По чувствовал и сейчас — он нуждался в серьезной психической перестройке. После всех этих лет Китон оказался невиновен.

По подумал, не выпить ли еще кофе, пока он соображает, что делать дальше, но у него и так уже от кофе разболелась голова. Он потер виски в тщетной попытке снизить боль, достал телефон, увидел еще один пропущенный звонок от Флинн. Перезвонил, но услышал автоответчик с просьбой оставить сообщение. Голосовых сообщений он не любил. Всегда запинался и мямлил, как будто английский — не его родной язык. Так что предпочел набрать текстовое. Минуту спустя она ответила: «Я не буду писать тебе 200 сообщений, По», — и прислала ссылку на видеоконференцию. По перезагрузил ноутбук, который Ригг только что выключил, и ввел URL-адрес.

Значок телефона запульсировал. Видимо, ответил кто-то из Хэмпшира. На экране появился конференц-зал. За столом сидела Флинн, и вид у нее был недовольный.

— Стеф?

— По, я тебя не вижу.

В правом верхнем углу экрана был маленький черный прямоугольник. Судя по прошлому опыту видеоконференций, здесь должно было появиться его лицо.

— Я попробую ввести адрес еще раз, — сказал он.

Флинн посмотрела на него с экрана.

— Ничего не трогай. Сейчас придет Тилли и разберется.

Пару минут спустя пришла Брэдшоу, худощавая женщина с редкими каштановыми волосами и бледной кожей, никогда не видевшей солнечного цвета. Из-за толстых очков в стиле Гарри Поттера ее серые глаза казались еще больше. На ней была футболка с символом амперсанда «&» и надписью «Позвони домой». Он уже видел эту футболку. Кажется, игра слов была построена на каком-то фильме о космонавтах и том, что амперсанд — логограмма, замещающая союз «et», по-латински означающий «и». Вроде бы так она рассказывала, хотя точно он сказать не мог, потому что довольно быстро перестал ее слушать.

— Простите, инспектор Флинн, я была в туалете, — заявила Брэдшоу. Флинн никак не отреагировала на ее чрезмерную откровенность.

По улыбнулся. Не только большую часть трудовой жизни, но и большую часть детства Брэдшоу провела в академических кругах, занимаясь исследованиями в области математики. И, несмотря на всю ее гениальность, до тех пор, пока она не устроилась работать в Национальное агентство по борьбе с преступностью, у нее не возникало необходимости развивать социальные навыки, какие у обычных людей развиваются сами собой еще в начальных классах школы. А поскольку математика была бинарной наукой, почти не оставлявшей места для выборочной интерпретации, Брэдшоу так и не смогла понять, как приводить аргументы. В математике нет тонкостей. Она не требует ни этики, ни эмпатии. Либо правильно, либо неправильно. Математика ничего не скрывала, и Брэдшоу тоже. Никакая другая позиция ей просто не приходила в голову.

Хотя надо отдать ей должное — она старалась. Несколько месяцев назад она рассказала бы им, что делала в туалете.

— Где По? — спросила Брэдшоу.

— Он нас видит, мы его — нет.

Брэдшоу взяла управление на себя, несколько раз проверила, как работает связь, и понемногу начала раздражаться.

— Ты снял крышку веб-камеры?

— Ну конечно снял. — По проверил верхнюю часть ноутбука и увидел, что объектив закрывает небольшой пластиковый зажим. Он убрал его, и на месте маленького черного прямоугольника появилось его лицо.

— Тупица, — пробормотала Брэдшоу. Вынула из сумки ручку с блокнотом и, посмотрев, как лежат письменные принадлежности Флинн, точно так же разложила свои.

Флинн, скрестив руки на груди, наблюдала за ней, и уголки ее рта поднимались вверх в улыбке. Через месяц после дела о Камбрийском сжигателе Брэдшоу удивила всех, подав заявку на повышение. Все ее конкуренты сразу же вышли из игры. Когда ее утвердили на новом посту, она попросила у По совета, как вести себя в команде, и он сказал, что хуже не будет, если она будет брать пример с Флинн. Брэдшоу восприняла эти слова слишком буквально и теперь повторяла за Флинн вообще все: если Флинн что-то записывала, то и Брэдшоу тоже, если Флинн проверяла почту, то и Брэдшоу вслед за ней. И даже блокнот она клала точно так же. По это казалось милым, Флинн раздражало.

— Готовы? — спросила Флинн. Брэдшоу еще раз окинула взглядом свою часть стола и часть стола Флинн и только тогда кивнула.

— По, что происходит?

— Не хочу вас расстраивать, босс.

— Тогда попробуй через «не хочу», — прошипела она. По сдержал язвительный ответ. Флинн уже несколько недель на всех рявкала, и никто не понимал почему. Так что он как можно спокойнее ввел ее в курс дела. Она слушала, не перебивая.

— Тебе нужна моя помощь, По? — спросила Брэдшоу, когда он закончил рассказ. Вид у нее был обеспокоенный, как всегда, если она думала, что он в беде.

— Они просто возобновляют первоначальное расследование, Тилли. Вряд ли им захочется, чтобы я им мешал. Я скоро вернусь.

— Окей. Только вышли мне все, что у тебя есть, я посмотрю.

— Не могу. Официально мы в этом не участвуем.

— И что ты собираешься делать? — уточнила Флинн. Она знала его достаточно хорошо, чтобы понимать: если он допустил ошибку, то непременно попытается ее исправить.

По молчал. В этом и заключался вопрос, верно? Что он собирался делать? Он ответил бы что-нибудь глупое, но дверь конференц-зала открылась и зажегся свет. По моргнул и прикрыл глаза рукой.

Это был Гэмбл. Он не казался сердитым. Он казался смиренным и обеспокоенным.

— Сделаем перерыв, босс? Кажется, суперинтендант Гэмбл хочет поговорить.

Флинн что-то нажала, и экран погас.

— Это была инспектор Флинн? — спросил Гэмбл.

По кивнул.

— Созвонимся с ней попозже.

Гэмбл подошел к кофемашине, налил себе чашечку, показал По на вторую. Вопреки здравому смыслу, По кивнул. Гэмбл принес обе чашки, выдвинул стул и рухнул на него.

По отхлебнул глоток. Пережаренный горький кофе в точности соответствовал его настроению. Пар затуманил По очки, он снял их и положил в карман куртки. С минуту они оба дули на кофе и потягивали его крошечными глотками.

— Как там детектив Флинн?

— Все в порядке, сэр. Ей подходит должность инспектора.

Гэмбл улыбнулся и кивнул.

— А Тилли?

— Тоже хорошо. Даже лучше прежнего. Дело Камбрийского сжигателя чуть выбило ее из колеи, но она продолжает двигаться дальше. Научилась водить машину и купила «Форд Ка». Теперь у нее есть своя группа аналитиков, и если вы считаете ее странной, подождите, пока не увидите их. Им всем нужны жилеты с надписью «Осторожно, меня еще учат, как обращаться с людьми», напечатанной спереди и сзади. Они называют себя «Бандой Скуби», это какое-то детское вампирское шоу, которое они все смотрят, что-то типа «Баффи — истребительница вампиров». Все остальные называют их «Люди-Кроты». Хотя свое дело они знают. Вы слышали о том человеке из Скарборо?

— О якобы несвязанных между собой ножевых ранениях?

По кивнул.

— Они это поняли только на основе анализа походки. Изучили записи камер видеонаблюдения, и до них дошло, что все три нападения совершил один и тот же человек.

— Это была она? Ух ты, молодец, Тилли. Преступник переоделся женщиной, верно?

— Разными женщинами, — ответил По. — Это была необыкновенная работа. Они составили профиль, и полиция Северного Йоркшира задержала его в тот же день.

Потом оба молчали. По вновь наполнил обе чашки. Когда он вернулся, Гэмбл наконец был готов к разговору.

— Ну и что вы обо всем этом думаете, По? — поинтересовался он. — Это действительно Элизабет Китон?

По внимательно всмотрелся в лицо стареющего детектива. Вид у Гэмбла был потрепанный. С прошлой их встречи морщинки у него под глазами стали отчетливее и глубже, седеющие волосы — светлее. По знал, что до пенсии ему осталось немного. После того, как, разобравшись с делом Камбрийского сжигателя, его понизили в должности, По думал, что дальше Гэмбл как по накатанной пойдет вниз, но тот, судя по всему, сдаваться не собирался.

Внезапно По осенило. Гэмбл хотел от него чего-то поважнее.

— Почему я здесь, сэр?

Гэмбл ничего не ответил.

— Я мог бы поговорить с Риггом по телефону, — продолжал По. — Мне необязательно было проделывать весь этот путь.

Гэмбл по-прежнему молчал. Отхлебнул кофе, закрыл глаза.

— И все, что я вам сегодня рассказал, кроме пары увлекательных историй о Китоне, и так было в материалах дела.

Гэмбл открыл глаза и посмотрел на него.

— Вы сами в этом не уверены, да, сэр? — уточнил По.

Гэмбл медленно, протяжно выдохнул, как будто сдулся, и ответил:

— Я не знаю что думать, По. Может, я сражаюсь с ветряными мельницами, но сдается мне, если бы я вас послушал насчет Камбрийского сжигателя, результат был бы другим.

По не ответил. Гэмбл был несправедлив к себе. Дело о самосожжении было в истории полиции беспрецедентным. С того момента, как все началось, у Гэмбла не было ни единого шанса. Ни один инспектор бы с таким не справился.

— Я позвоню инспектору Флинн и призову на помощь отдел анализа тяжких преступлений, — наконец решил Гэмбл. — Официально это будет представлено как помощь в расследовании похищения Элизабет Китон, и поскольку вы принимали активное участие в первоначальном расследовании, я попрошу вас стать моим контактным лицом.

— А неофициально?

— Я хочу быть уверен. Я хочу полностью убедиться, что эта девушка — действительно Элизабет Китон. Не хватало только, чтобы последнее, что я совершил как полицейский, так это помог убийце выйти на свободу.

Гэмбл встал. Поставил кружку на стол и протянул руку. По крепко пожал ее. Мужчины посмотрели друг другу в глаза.

— А уверен я буду, только когда вы будете уверены, По.