Мы пили вино

Магдалина Шасть, 2019

Чужая тайна дурно пахнет, и ты немного не в себе? Все устроится. Само собой. Рассказ о предательстве и мести.

Мы пили с тобой вино и смеялись… Ты была для меня, как Нюша из «Смешариков»: девочка, превращающая горы в ГОРЫ. Та самая, задушевная, с которой встречаются, чтобы РАЗГОВАРИВАТЬ. А теперь тебя нет…

Не спорь. Да, ты всегда где-то рядом, мы видимся почти каждый день, но я уже никогда с тобой не разговариваю, даже если что-то тебе говорю. Мои горы оказались среднестатистическими холмами, а ты… ты все такая же, наполненная светом и теплом, огромная, как солнце. А солнце, к слову сказать, в карман засунуть невозможно. Оно должно светить. Для всех.

Любовь не стремится к власти, и я пытаюсь любить тебя отрешенно и беспредметно той левой половинкой груди, в которой, по наблюдениям паталогоанатомов, находится сердце. Идя своей дорогой, будь счастлива, но нам с тобой определенно не по пути…

Наташка нахмурила свои некрасиво выщипанные брови и фыркнула. Не много ли чести? Это что же, люди, получается, я вся такая средняя, бледно-серо-тусклая, ни рыба-ни, так сказать, кролик, а маленький, убогий нолик? Супротив-то солнца жаркого, таланта яркого? Ф-р-р-р-р…

Мы пили с тобой вино и смеялись… Я была для тебя, как радуга: недостижимая, яркая, радостная… Вообще вранье…

Ну какая я, Наташка, радуга? Заурядная неурядица, маленькая крупинка подозрительной психической активности…

Телефон отвратительно живо заерзал в Наташкином кармане, издавая нудный крысиный писк. Недовольная нежданным звонком, она вытащила чертов аппарат на волю и уставилась в заигравший сине-голубыми красками андроид с молчаливой злостью. Аккурат посередке треснувшего на прошлой неделе экрана высветилось до боли знакомое ей слово, имя собственное и нарицательное — “Ваня”.

Конец ознакомительного фрагмента.