Одинокий голос в темноте

Л. Лилич, 2023

В Лондоне, где на темных улицах среди густого тумана убийцы поджидают своих жертв, Эми Томпсон изо всех сил старается быть идеальной дочерью, студенткой, подругой и возлюбленной. Но никто из ее близких не подозревает, насколько сильно на самом деле Эми страдает от ужасающего одиночества. Никто… кроме ожившего голоса в ее голове. Возможно, именно невидимый друг спасет Эми от надвигающейся опасности и самой себя. Да и кто знает, может, он не просто «друг».

Глава 1: У МЕНЯ ДЛЯ ТЕБЯ КОЕ-ЧТО ЕСТЬ

— И как бы ты хотела умереть?

Проницательные глаза Клариссы смеялись над ней, предупреждали еще раз подумать, прежде чем дать ответ. Дженнифер же отмахнулась от подруги рукой, однако спустя секунду задумчиво потерла подбородок.

— Ну… От старости.

Кларисса разочарованно выдохнула, а потом посмотрела на Эми.

— А ты?

Вот оно — правильные мысли выстроились друг за другом, словно звенья в цепи.

— Незаметно.

— Например?

— Пропасть, может быть. Я бы хотела что-то таинственное, — Эми искренне улыбнулась, когда Кларисса показала ей большой палец вверх. Однако не стоило забывать и о позиции Дженнифер: — Но попасть под руку маньяка — это слишком.

— Если он убьет сразу — без издевательств — все не так плохо, — запротестовала Кларисса. — Зато потом люди относятся к тебе, как к бедной жертве. Даже если ты всегда была редкой мразью. Все сочувствуют жертвам. Неважно, кем ты была на самом деле. Мало кто скажет «ну и по заслугам ей», а если и скажет, то обязательно получит в свой адрес несколько косых взглядов, если не тумаков.

— Погоди-погоди, — Дженнифер, наконец, поняла, к чему были все эти вопросы, — ты тут иронизируешь, потому что я выразила сочувствие его жертве?

— Именно.

День начался как обычно. Занятия в университете проходили как обычно. Все было как обычно до тех самых пор, пока Эми не встретилась с подругами в обеденный перерыв. Они пришли раньше нее и даже не обернулись, стоило третьему стулу скрипнуть возле стола. Уже тогда можно было догадаться — что-то произошло. В маленьком уютном повседневном мире открылась брешь, ведущая в настоящую реальность. Эми, пребывающая в последнее время в зыбкой меланхолии, даже оживилась, с любопытством оглядывая своих подруг. Но те продолжали спорить на тему смерти ровно до того момента, пока Кларисса не решилась все же рассказать опоздавшей последние новости.

Как оказалось, сегодня по пути в зал суда сбежал опасный преступник. Он умудрился разыграть приступ (хотя врачи действительно зафиксировали кратковременную остановку сердца у подсудимого), после чего был доставлен в больницу. А оттуда он скрылся, предварительно задушив медсестру голыми руками. Полиция думала, будто у психопата есть сообщник среди врачей. Кларисса уверяла подруг, что подельником была именно убитая медсестра.

— Вы помните, что я ездила с группой на заседание суда? — продолжала говорить студентка с факультета права. — Там я видела ее. Она навязывалась в сиделки к своим больным и старым пациентам, когда тех после лечения выписывали домой. А потом все старики загадочным образом умирали. Кажется, у нее нашли деньги и драгоценности, которые принадлежали мертвецам.

— А, вспомнила, — кивнула Дженнифер, — это было два года назад, да?

— Да!

— И медсестру вроде бы не посадили.

— Все так, — Кларисса положила руку ей на плечо, — у тебя хорошая память. Медсестру отпустили, потому что улик вроде как недостаточно. Да и все косвенные. К тому же никто так и не доказал, что те украшения принадлежали именно мертвой старухе. В общем, медсестра выбралась сухой из воды. А сейчас она мертва.

Эми пожала плечами.

— Теперь я понимаю, почему ты не особо жалеешь эту жертву. Но, знаешь, она действительно могла быть не виноватой в смерти своих пациентов.

— Ой, да брось! — Кларисса пренебрежительно взмахнула рукой, которая только недавно смирно лежала на плече Дженнифер. — Тебя там не было. Поверь, ее вина была очевидна. Даже реакция на вопросы выдавала ее! Но если улик недостаточно, значит, невиновна. Так решили присяжные, не удивлюсь, если их подкупили. Ах, наша судебная система так несовершенна, — она вздохнула, пожалуй, даже слишком серьезно, — хотела бы я, чтобы все было иначе. Нужно, конечно, работать над этим.

Все собравшиеся за столом знали, насколько неуемны амбиции Клариссы. Она не просто хотела стать рядовым юристом, она хотела изменить целый мир. Эми почувствовала себя неполноценной рядом с ней. Она прекрасно знала, что у Клариссы куда больше шансов добиться желаемого и стать «хозяйкой этой жизни». Эми же не была уверена, что сможет стать хотя бы… кем-то. Странная аура, окружающая ее, осталась незамеченной.

— Кстати, ты все еще ничего не знаешь про девушку с твоего факультета? Ну, которая пропала недавно, — вдруг спросила Дженнифер.

Кларисса неловко поджала губу.

— Эм, она не пропадала.

— В смысле?

— Она вроде как просто сбежала с одним парнем. Точно не знаю, — Кларисса поморщилась, — безответственно, да? Но ее родители действительно обращались в полицию. Так что не надо смотреть на меня, как на лгунью!

Анджела Питерс пропала около двух недель назад, и учащаяся с ней Кларисса чуть было не стала самостоятельно раскрывать это дело. Ничего удивительного, зная характер последней. Она всегда отличалась повышенным чувством справедливости и полной уверенностью в своей гениальности. К тому же эти две девушки поразительно внешне походили друг на друга. Каштановые прямые волосы чуть ниже плеч, темные глаза, широкий лоб, подбородок с ямочкой и даже крупная родинка на правой щеке. Изначально пришедшие в университет полицейские подумали, что видят перед собой пропавшую Анджелу, из-за чего Клариссе, очевидно, становилось немного не по себе.

— Хорошо, что все прояснилось. Плохо, что Анджела предпочла бросить университет, — подвела итоги Эми. — У нее хорошие оценки были?

— Без понятия, — пожала плечами Кларисса, — она тихоня. Я за ней не следила.

В следующую секунду после ее слов раздалась короткая музыкальная мелодия, которая отвлекла всех присутствующих и сразу утихла. Дженнифер косо поглядывала в сторону рук Эми, хотя те и лежали на коленях под столом.

— Дерек, да? — догадалась она, ехидно сощурившись.

Эми ничего не ответила, поджимая губы. Ей не хотелось доставать телефон из сумки, чтобы прочесть смс. Но все замерли и смотрели на нее, ожидая развития событий. Пришлось все же расстегнуть молнию, нашарить внутри смартфон.

— Да, — ответила она слишком бесцветным и невыразительным голосом. — Хм, пишет, что у него для меня кое-что есть.

— Ха! Так и знала! Он будет отмечать ваши одиннадцать месяцев! — громко произнесла Дженнифер. Но в столовой было так шумно и без нее, что всплеск эмоций остался без внимания со стороны.

— Даже не круглая дата.

— А я говорю — будет! Такой романтичный парень, Эми, я даже немного завидую! Если бы Грег был таким же! Точнее — оставался… после года отношений все меняется, даже не помню, когда в последний раз получила от него цветы. Так что пользуйся, пока можешь.

Эми искренне считала, что завидовать нечему. Она поморщилась, уже чувствуя, что может попасть в очередную неудобную ситуацию.

— Я ничего не покупала. Дерек может обидеться.

— Сам будет виноват, — вставила свое слово Кларисса, немного жалея, что разговор перестал касаться ее любимой тематики. — Такие некруглые даты надо обязательно согласовывать друг с другом. Иначе один всегда будет недоволен.

Дженнифер замотала головой.

— Отношения перестают быть романтичными, если добавить в них логики! Гораздо приятнее получать подарки, если они неожиданные!

— Ну, тогда пусть не обижается, что Эми ничего ему не купила. Прямо как на их первый месяц.

— И седьмой.

Вот опять. Эми провела рукой по лицу, чувствуя себя плохим человеком. Она тоже жалела, что подруги перестали обсуждать дело мертвой медсестры, акцентируя внимание на Дереке. Наполненное таинственностью утро снова встречает Эми резким ударом поддых, делая каждый вздох болезненным и тяжелым. И чтобы сбежать от чувства вины, она повернулась к Дженнифер.

— Что насчет твоего дня рождения? Ты уже все решила?

Поняв вопрос по-своему, Дженнифер произнесла:

— Позови в этот раз Дерека, — ее розовые губы добродушно растянулись в улыбке, а пальцы продолжали энергично теребить трубочку пакета шоколадного молока.

— Нет, погоди, я ведь без намека спросила.

— Неважно. Я уже все со всеми решила. И насчет Дерека тоже.

— Ты уверена?

— Да. Вы уже почти год встречаетесь, а он с нами так и не познакомился лично. Точнее со мной, Кларисса его хотя бы застала мельком. Везучая! Зови его в нашу компанию. Вы сможете проводить больше времени вместе, если наши парни тоже подружатся, больше не придется выбирать между нами и им. Встретим Дерека, как полагается! Ах да, может приходить без подарка, ничего страшного, у нас обычная тусовка в общежитии.

— Что лучше подходит для знакомства, чем общая попойка? — согласно кивнула Кларисса с соседнего стула.

Эми заставила себя кивнуть в ответ. Дженнифер не заметила признаков сомнения на безэмоциональном лице подруги, а потому отвернулась. В дальнейшем их обед прошел в привычном ключе. Когда тарелки стали окончательно пустыми, девушки разошлись каждая в свою сторону.

Начало последнего учебного года пока еще не тяготило так сильно, как можно было бы ожидать. Однако все меньше оставалось времени, отведенного для совместного отдыха. Кларисса — будущий юрист — постоянно посещала дополнительные занятия. Дженнифер, видящая свое будущее в педагогической сфере, устроилась на подработку в один детский кружок. А Эми… она никогда не хотела быть архитектором, однако заставляла себя коротать вечера за чертежами и зубрежкой пройденного материала. Если бы не Дерек, она бы вообще не выходила из комнаты.

«Дерек!»

Прогуливать занятия не хотелось, но пришлось. К счастью, педагог отпустил без лишних вопросов:

— С твоей-то посещаемостью и успехами — конечно! — произнес мистер Дэвис таким воодущевленным тоном, словно неловкая просьба ему польстила. — И большое спасибо, что выступила от группы на университетской выставке. Я видел твою работу в холле, жюри тебя явно недооценило. Они все еще думают, что в художественных делах детишки с дизайна начитаннее, талантливее и глубже нас — очень ошибаются! В следующий раз выиграешь, только не опускай руки. У тебя обязательно будет шанс. Мало ли этих выставок еще будет.

«Нет. Не выиграю, — проскочила мысль в голове, но Эми не стала озвучивать ее вслух. — И лучше никогда не говорить ему, что изначально я хотела поступать на дизайн». В отличие от преподавателя, она прекрасно знала причину своего проигрыша… всего лишь еще одного из сотни остальных. Сложившаяся ситуация с выставкой до абсурдности знакома: окружающим всегда будет казаться, что Эми не хватает всего «чуть-чуть» для победы. Но как раз это «чуть-чуть» и есть талант, все остальное — опыт и мастерство. У Эми никогда не получалось придумать «новое» или хотя бы «свое». Она осознавала этот факт с ужасающе глубокой тоской каждый раз, когда рисовала. Прошло уже достаточно много времени, прежде чем пришлось сдаться и принять себя такой. Преподаватели всегда хвалили ее за успешно выполненные задания, ожидая великих свершений в будущем и не догадываясь, что копировать других и воспроизводить уже существующие проекты — единственное, на что способна Эми.

Но хватит думать о плохом.

Сейчас она на ходу оттирала пальцы от грифеля и чуть ли не бежала по направлению к торговой улице. Дыхание сбилось, пришлось дышать ртом, и воздух неприятно царапал горло. Эми просто не могла опять попасть в ту неловкую ситуацию, в которую раз за разом ее затягивал Дерек!

Резкий порыв ветра растрепал волосы. Она остановилась, пытаясь убрать их лица, и увидела перед собой небольшую давно полюбившуюся улочку. Как и многие другие в городе — очень узкая, почти скрытая невысокими домиками из темного кирпича. Тропа из серой брусчатки изгибалась впереди и вела в один из тупиков, где стояла большая железная кованая решетка. По обеим сторонам от нее располагались аккуратные фасады с подвесными цветочными горшками, вереница разноцветных вывесок не самых популярных заведений, да несколько уютных лавочек у кофейни. Когда Эми только переехала в Лондон, она мечтала поселиться в таком районе, но оказалась в местечке подешевле. С другой стороны, здесь можно было ходить каждый раз после окончания занятий, а значит жалеть не о чем. Ноги сами привели ее сюда при одной только мысли о том, что надо купить подарок.

«Дерек любит классический рок. Можно купить ему виниловую пластинку или старые раритетные кассеты… или… ох, стоп. Нет», — монолог сам собой прервался, когда Эми вспомнила один небольшой нюанс.

Дерек говорил ей, что любит старую рок-музыку.

Но Дерек соврал, что любит старую рок-музыку.

Он лгал, чтобы произвести впечатление на первых свиданиях, о чем сообщил Эми неделю назад. Посмеиваясь, он предложил не слушать музыку вместе, потому что не мог больше терпеть «невнятный ритм». Признание развеяло сомнения Эми насчет музыкальных вкусов парня. Она и раньше считала его странным меломаном, предпочитающим почему-то исключительно техно. Но если б музыкой все ограничилось, было бы здорово. Просто думая, насколько на самом деле иногда Дереку некомфортно с ней и как часто он врет по мелочам, Эми расстраивалась все сильнее и сильнее. Она чувствовала себя идиоткой, анализируя их первые свидания и пытаясь понять, в какой конкретно момент Дерек лгал.

Но сейчас нужно собраться, потому что еще немного, и она опоздает.

***

Дерек все равно пришел раньше назначенного времени, и ему оставалось только недовольно вздыхать на лавочке, смотря в синее-синее небо. Обычно оно серое настолько, что напоминает цвет глаз его девушки. Но не сегодня, и Дерек недовольно опустил голову. Минута тянулась за минутой. Не привыкший долго сидеть на одном месте парень невольно дернул правой ногой. Клубок боли взорвался в колене, и он зашипел, тут же останавливая свои непроизвольные телодвижения. Дерек постоянно забывал о травме, чем мог рано или поздно навредить себе. Врач просил быть внимательнее и не напрягать колено зря. Дерек недовольно хлопнул по ноге, но потом почувствовал на себе внимательный взгляд. Он тут же вскинул голову и увидел ее.

Эми спокойно и уверенно шла навстречу. Ее расстегнутая куртка открывала вид на обычную для гардероба девушки белую рубашку. Темные волосы подхватил легкий ветер, и Дерек подумал, что Эми вдруг стала похожей на тех красавиц из реклам, что показывают по телевизору. Только холодные, как лед, глаза все портили, но это мелочи. Дерек завороженно наблюдал за ней, а потом, не удержавшись, вскочил. Она, подойдя ближе, протяжно выдохнула, а после приветливо помахала рукой.

— Мы же договорились встретиться вечером. Что за спешка? — произнесла Эми с легким оттенком недовольства. Лишние прогулы ей ни к чему. Учеба — обязанность, которую требовалось выполнять. И, тем не менее, встреча состоялась. Оставалось только надеяться, что это того стоило.

Дерек стойко выдержал на себе строгий взгляд, после чего ярко улыбнулся и ответил:

— Да брось, от одного прогула ничего не будет. Вечером я не могу, к сожалению. Обещал родителям в магазине помочь. Но я не мог не увидеться с тобой!

С секунду Эми думала, связана ли помощь родителям с ожидаемым футбольным матчем, но ничего не сказала. Дерек предложил ей пройтись, потому что устал неподвижно сидеть на лавочке. Немного запыхавшаяся из-за долгого пути Эми, наоборот, хотела бы отдохнуть, но уступила.

В парке сегодня было очень свежо и солнечно. Аккуратные клумбы цвели только красными и желтыми бутонами, строгие прямые деревья торчали идеальными одинаковыми конусами вверх. Эми с досадой огляделась по сторонам. Для нее этот новый «современный» парк — издевательство над природой. Слишком идеально, слишком стерильно. Эми невольно вспомнила деревья, которые росли в лесу рядом с домом, — извилистые, мощные, настоящие.

— Ты погрустнела, — правильно определив ее эмоции, произнес Дерек, тут же беря свою девушку за руку.

— А? Да так, ничего особенного. Просто задумалась. Так ты для чего меня позвал?

— Почти пришли!

Стало понятно, куда они идут, когда впереди показалась открытая площадка. Шумный фонтан чуть ли не заглушал уличного музыканта, солнечные лучи падали на воду и заставляли ее искриться, вокруг бегали довольные дети, тревожа голубей. Птицы взлетали в воздух, но тут же возвращались обратно, потому что старушка неподалеку рассыпала для них хлебные крошки. Солнце оказалось настолько непривычно ярким, что Эми невольно сощурилась и попыталась спрятаться за своего парня. Он хихикнул и одарил ее полным обожания взглядом, не догадывался, насколько хорошо сейчас выглядит сам — его светлые волосы стали чуть ли не золотыми при таком ярком свете.

— Давай встанем в тень, — Дерек отвел ее в противоположную сторону, и Эми с облегчением выдохнула, разлепляя слезящиеся глаза. — Ты помнишь, какой сегодня день?

Ну да. Эми ощутила, как плечи ее расслабляются, а на душе становится очень легко. Хорошо, что она поговорила утром с подругами, а после поспешила за подарком. Теперь она полностью готова ко всему.

— Одиннадцать месяцев.

— Да! Я так и знал, что ты помнишь! — Он бросился к ней с объятиями, сгреб своими руками, довольно ощутимо сдавливая. Но, прежде чем Эми успела бы прочувствовать грубую хватку, отскочил назад. — Как я и говорил, у меня для тебя кое-что есть.

Дерек запустил руку в карман своей спортивной куртки и вытащил оттуда небольшой черный бархатистый мешочек, расшитый серебряными нитями. Его пальцы слишком неаккуратно расшнуровывали небольшие узелки веревочек, чуть было не порвав их, а потом забрались внутрь.

— Дай руку и закрой глаза, — попросил Дерек, и Эми протянула вперед ладонь, — Вот! Это тебе.

Холод металла обжег кожу. Эми, открыла глаза, а потом пораженно охнула. Несмотря на абсолютно разные вкусы, Дерек умудрился в этот раз угадать с подарком — карманные винтажные часы. Небольшие бронзовые прутья, прочно вдавленные в тонкую и изящную металлическую пластину в виде своеобразной паутинки, произвели на Эми чуть ли не гипнотический эффект. Весь окружающий мир перевернулся и сузился, открывая давнее воспоминание о пыльном чердаке, где маленькая Эми в старом сундуке отыскала карманные часы дедушки. И она помнила, как ее маленькие ладошки прятали находку — детское сокровище! — от старшего брата, простирающего к ней руки в попытке ухватить. Звонкий смех зазвучал в ушах. Пришлось помотать головой, чтобы неуместное сейчас воспоминание развеялось. Поверить только, на секунду она подумала, что перед ней те самые часы.

— Большое спасибо. Мне очень нравится. Проще говоря — я в восторге! — она подарила ему самую мягкую улыбку, на которую только была способна. — Они из магазина твоих родителей, я угадала?

Дерек рассмеялся и незадачливо потер макушку, растрепав волосы еще сильнее, но ему так даже больше шло. Словно ощущая это, Дерек соблазнительно подмигнул.

— Ага, так и есть. Я ведь знаю, что тебе нравится старь… антиквариат! Стоили часы встречи со мной?

— Да, — очень хотелось рассмотреть их подробнее, но была ее очередь. — Вот, Дерек, держи. Я надеюсь, что тебе тоже понравится.

Красный подарочный пакет из крафтовой бумаги оказался в его руках.

— О, наконец, и я что-то получу. Ладно-ладно, не напрягайся так, я знаю, что сам в прошлый раз не предупредил. Я думал, у девушек в крови любовь к подобным маленьким праздникам. Но ты у меня особенная.

— В каком смысле?

— Эм, — Дерек уже понял, что зря затеял разговор, но все равно продолжил: — ты у меня не особо романтичная. Но я люблю тебя такой, какая ты есть, моя льдинка! — Дерек снова бросился к ней с объятиями, положил голову на плечо и стал легко покачивать чужое тело из стороны в сторону. — Лапочка моя, ты ведь не злишься?

— Мхм…

— А? — он отстранился, понимая, что случайно закрыл ей доступ кислорода своим плечом.

— Я говорю, что ты так и не открыл свой подарок.

— Ой.

Они снова чуть было не поругались, но Эми уже не обращала внимания на комментарии о своей «бесчувственности» и «недостаточной эмоциональности», поэтому конфликт удалось быстро замять. Да, она не из тех, кто будет от радости прыгать или хотя бы громко смеяться, но Дерек ведь знал, на что идет, предлагая ей встречаться. Эми не думала, что парень действительно хотел ее обидеть, но он определенно не оставлял попыток свою девушку расшевелить. С каждым днем в ней росла уверенность, что все его попытки будут обречены на провал.

Но сейчас можно не думать о плохом, потому что Дерек радовался подарку, как ребенок. Он тут же, не глядя, сорвал бирку, которую Эми не подумала снять, надел новые очки на лицо.

— Мне идет? — спросил он, прекрасно зная ответ на свой вопрос. Эми кивнула, чувствуя облегчение. Этот день все же стал несколько лучше после встречи с Дереком.

«Хотя бы с подарком угадала», — она мысленно похвалила себя, а потом сама встала на цыпочки, приподняла чужие очки и поцеловала Дерека в губы.

Его орехового цвета глаза в неверии расширились, однако тут же зажмурились. По округе разнесся короткий смачный «чмок», и они, посмеиваясь, тут же отстранились друг от друга. Дерек прекрасно знал — ни на что большее рассчитывать не стоит. Эми против демонстрации чувств на людях. У них оставалось еще немного времени. И сегодня слишком хорошая погода, чтобы тратить день, сидя в каком-нибудь кафе. Хотелось просто идти вперед, подставляя лицо ветру. Что они и делали, рассказывая друг другу последние новости и обмениваясь короткими поцелуями, пока никого не было поблизости.

— Кларисса? — Эми повесила куртку на крючок, сняла неудобную обувь и прошла в комнату. — Кларисса? — позвала она уже гораздо тише, понимая, что никто не откликнется.

Сначала они жили в общежитии, но на последнем курсе Эми и Кларисса решились снимать квартиру, благо у обеих были подработки. Они хорошо узнали друг друга во время учебы, поэтому понимали, что приживутся. И хоть обе пообещали не доставлять друг другу проблем, в последнее время будущая юристка стала пропадать. Такое происходило все чаще. Вот и сейчас: Эми прекрасно знала, что занятия Клариссы на сегодня закончились, но той не было дома. И, казалось бы, что для молодой девушки, ушедшей из-под опеки родителей, нет ничего страшного в поздних прогулках, однако такое поведение Клариссе не свойственно. Она была ответственной и всегда сообщала Эми о своих планах. Сейчас же постоянные недомолвки и, вероятно, ложь (во что не хотелось верить) стремительно ухудшали их доверительные отношения.

Как-то Эми поделилась своим беспокойством с Дженнифер, и та предположила, что Кларисса просто боится признаться подругам, что снова встречается с бывшим парнем. Никто в их компании не любил Саймона. На то были веские причины, но история полугодовалой давности начала потихоньку забываться. В то время ребята вздохнули с облегчением, стоило неблагополучной паре распасться, но сейчас… Кажется, Грег — парень Дженнифер — недавно видел Клариссу и Саймона вместе в торговом центре.

Все действительно было проще, пока подруги были одиноки.

В голове проскользнула мысль о Дереке, и Эми, нахмурившись, посмотрела на часы, которые достала из кармана. Все же они действительно были очень похожи на те — дедушкины. Часы прочно ассоциировались у Эми с родственником, которого она никогда не видела. В воображении дедушка мутным был силуэтом в солдатской форме, обязательно высоким и приветливо машущим ей рукой. А из его кармана, конечно, должны виднеться те самые часы, которые, как рассказывала мама, перешли ему по наследству.

Решив открыть столь понравившуюся крышку, чтобы посмотреть циферблат, Эми нажала на кнопку в колесике. Механизм засопротивлялся, и пришлось надавить сильнее. Большой палец обожгло мимолетной вспышкой боли. Маленькая иголка, торчащая изнутри колесика, только что напиталась чужой кровью.

«Вот тебе и б/у-товары» — подумала Эми, тем не менее не испытывая ни малейшего разочарования. Она только вытащила выползшую на свет иголку ногтями, после чего выкинула ее в мусорное ведро. Небольшая ранка абсолютно не пугала, как и возможность подхватить какую-нибудь болезнь. Просто помыть руки показалось достаточно эффективным методом профилактики заражения.

Главное отличие подарка от дедушкиных часов заключалось в припаянных ушках. Прежний хозяин пытался переделать часы в наручные самостоятельно, но так и не закончил. Крышка скрывала и загадочную надпись на латинском:

VULNERANT OMNES, ULTIMA NECAT

Мертвый язык моментально разжег любопытство, которое, однако, сразу же потухло, стоило найти перевод. Надпись означала: «Каждый ранит, последний убивает», и являлась всего лишь одной из латинских поговорок, которая, тем не менее, очень подходила определению времени.

Эми, положив часы на маленький столик, села на диван. Он привычно скрипнул под ней, а потом затих. Нашарив рукой пульт, Эми включила телевизор. Яркая белая вспышка озарила экран.

Безумные широко распахнутые глаза смотрели прямо на нее, засасывали внутрь, сродни бушующему смертельному цунами. Эми вздрогнула, стоило только увидеть их. Мир на секунду померк, а в телевизоре застыло чужое лицо. Мужчина смотрел с экрана, будто был готов вот-вот заговорить с ней. Плечи его казались обманчиво расслабленными, но челюсти настолько плотно сжимались, что становится понятно — он всегда готов к нападению.

— Если кто-нибудь видел Льюиса Фрэмптона, — говорил диктор холодным убедительным голосом, — просьба немедленно сообщить в полицию. Рост — шесть футов, глаза — светло-голубые, волосы — темно-русые. Преступник вооружен и опасен. Обвиняется в насильственном нападении с целью ограбления и убийстве пятерых человек. Если увидите его, не пытайтесь вступать в диалог и самостоятельно задержать его. Позвоните по номеру…

Эми не могла успокоить волнение, разлившееся в груди. Каждый день в Лондоне происходило множество происшествий, так что появление очередного преступника — не шокирующая новость. Однако эта фотография действительно по-настоящему испугала.

На секунду Эми поверила, что убийца нападет на нее, невзирая на преграду в виде экрана.

Волнение вдруг переросло в предчувствие. Внутри что-то застонало и в испуге сжалось под немигающим взглядом человека на фотографии. Эми и сама не могла понять причины своей реакции. Да, ей и должно быть не по себе от того, что по их городу разгуливает маньяк, но не до такой степени, чтобы пришлось утирать выступивший пот со лба. Интуиция не позволяла Эми отвернуться от экрана до тех самых пор, пока репортаж не закончился.

«Успокойся, маньяк где-то далеко — попыталась она себя успокоить. — И крайне мала вероятность, что он встретится с Клариссой».

Прошло два часа, затем — три, а потом резко наступила ночь. Кларисса так и не пришла. Эми уже расстелила диван, сходила в душ и приготовилась ко сну. Она лежала, уставившись в потолок и попыталась успокоиться. Ничего не выходило — собственный разум играл с ней в крайне неприятные игры. Эми всегда была впечатлительной. Если прибавить к этому врожденный пессимизм, то на выходе получается действительно гремучая смесь. В голову стали закрадываться пугающие мысли. Судя по всему, про убийцу из репортажа и рассказывали подруги утром, упоминая о погибшей медсестре. И больница находится не так далеко от их квартиры. Эми еще больше стало не по себе. Убийца точно был поблизости, когда сбегал, а мог даже прогуливаться по их улице. Может, он вообще все еще здесь, скрывается в какой-нибудь квартире по соседству.

Фантазия сама сложила два плюс два.

«Что если Кларисса попала в беду? Она ведь не стала бы самостоятельно расследовать убийство медсестры? Хотя на нее похоже, конечно».

Не совладав с эмоциями, Эми вскочила на ноги и стала ходить по комнате кругами. Их однокомнатная квартира сейчас казалась слишком пустой и холодной. Это еще одна причина, почему Эми не любила бывать здесь в одиночестве. Когда она переезжала в Лондон, меньше всего ей хотелось в итоге жить в таком месте — в безжизненных и холодных белых стенах, со слишком правильными двумя черными диванами (которые они поделили с подругой), с такой же скучной глянцевой кухней. Единственное пятно цвета здесь — абстрактная картина с голубыми треугольниками и красным кругом, но даже она весит возле входной двери — далеко от взгляда Эми. Кларисса всегда говорила, что им повезло за такие деньги найти квартиру с нормальным ремонтом. Эми, в общем-то, и не могла поспорить с ее утверждением. Но и полюбить такое место она была не в состоянии.

Вид из окна тоже не радовал — опять начался дождь. Откуда-то из стены потянул легкий сквозняк. Эми поежилась, сжала в руках сотовый телефон. Она думала, позвонить подруге или нет. Ей казалось, что если уступить своим страхам, то «беспокойство» будет только прогрессировать. Она не хотела звонить своим друзьям каждый раз, как увидит плохие новости по телевизору. Кажется, так делала когда-то ее бабушка. Может ли такая тревожность передаваться по наследству?

Замок резко клацнул, а потом открылась входная дверь. Эми тут же оказалась в коридоре.

— Привет еще раз, — сказала она, облокачиваясь о косяк и пытаясь скрыть свое облегчение, но подрагивающий подбородок все портил.

— Да, привет.

Кларисса не обернулась, тяжело вздохнула. Движения ее были немного дерганными, неуверенными. Она сняла с себя куртку, а потом попыталась повесить в шкаф. Не получилось, куртка упала к ее ногам. Эми нахмурилась.

— Все в порядке?

— Да, я просто очень устала, — Кларисса, наконец, обернулась, когда куртка снова оказалась в ее руках. — Все же зря я записалась на еще одни дополнительные занятия. Чувствую себя ужасно. Я заставила тебя поволноваться, да? Прости, что не позвонила. Совсем забегалась.

— Время полночь. Что за занятия?

— Просто очень далеко, потом решила дойти до дома пешком. Мягко говоря, не рассчитала расстояние, ноги теперь очень болят, — она неловко посмеивалась, но ее взгляд оставался слишком внимательным.

— Понятно. Гулять по ночам не лучшая идея. В следующий раз вызови такси. Сама понимаешь. Не нужно пытаться сэкономить на безопасности.

— Ты права. Экономия меня погубит. Зато еще чуть-чуть, и я куплю нам кофеварку.

Из-за виноватой неуверенной улыбки Клариссы Эми почувствовала стыд, ведь мысленно познакомила подругу с преступником из новостей — Льюисом Фрэмптоном.

Кларисса прошла по коридору и зашла в ванную комнату.

— Я в душ и спать.

— Ужинать не будешь? Я оставила тебе половину.

— Нет, спасибо. Так поздно есть не буду, ты же знаешь, как легко я набираю вес, — напоследок она подмигнула, а потом закрыла дверь.

Теперь все позади.

Эми прошла в зал, заменяющий спальню, и попыталась окончательно прийти в себя. Она легла на свой разобранный диван, а потом снова посмотрела в белый потолок. Почему-то Эми не могла до конца расслабиться. Острый приступ интуиции не исчез после появления подруги, ушел лишь основной страх, но не предчувствие чего-то недоброго. К тому же Кларисса снова солгала. Очевидный факт. И дело не в том, что та плохо врет или в том, что Эми сложно обмануть. Вовсе нет. Просто ты начинаешь разбираться в другом человеке гораздо лучше, если вы живете под одной крышей.

«Если мы с Дереком продолжим встречаться, смогу ли я видеть его насквозь? — думала Эми. — Интересно, о чем еще он мне не рассказывал. Не любит мою музыку, не страдает от аллергии на орехи, жил в Швеции два года, встречался с моей соседкой по комнате в общежитии — это все ерунда. Но вдруг есть секрет пострашнее? Уж про орехи-то зачем было врать?»

Она представила его лицо, а потом рассеянный взгляд упал на часы, все еще спокойно лежащие на столике. Эми подхватила их, открыла и уставилась мутным взглядом на циферблат. Пусть ее парень и открывается перед ней чуть ли не каждый день с новой стороны, пока нет поводов бить тревогу. В конце концов, он сам извинился и признался во лжи. Не имеет значения, с чего они начинали, потому что сейчас все хорошо.

Запущенный механизм тихо тикал. Секундная стрелка лениво ползла по отведенному ей пути. Подушечка пальца не переставая поглаживала выгравированную на крышке надпись, а мысли стали слишком легкими и воздушными, чтобы испытывать напряжение. Так и смотря на бег стрелки, слыша успокаивающее гипнотическое тиканье, Эми почувствовала, как тело ее расслабляется, а потом погрузилась в сон.

***

Так странно.

Эми понимала, что спит, но глаза почему-то были широко открыты. Ее взгляд оставался устремленным вперед и пытался тщетно выцепить из сплошной темноты хоть какие-нибудь очертания предметов, но виднелась только тонкая полоска бледного света у самого пола. Спереди раздался щелчок, и Эми вздрогнула. Дверь, из-под которой и бил этот свет, медленно открылась, постепенно шум дождя заполнил все пространство. Непогода была в самом разгаре, на улице разразилась настоящая буря. Дождь лил, как из ведра. И когда в проеме показалась большая мужская рука, она не с первого раза схватилась за металлическую ручку с обратной стороны — слишком скользко.

Дверь на короткий миг полностью распахнулась, больше не скрывая высокий мужской силуэт на пороге. Он сразу прошел внутрь и угрожающе навис над ней, подчеркнутый светом, бьющим из-за широкой спины. Сон оказался слишком реалистичным, четким, и Эми, чувствуя от незнакомца угрозу, задрожала от страха. Она понимала, что не сможет противостоять, если чужак вдруг нападет.

Он протянул руку и начал медленно закрывать за собой дверь. Если у него получится, они останутся один на один в кромешной темноте. Эми попыталась закричать, но голос провалился внутрь. Человек сделал еще шаг навстречу к ней как раз в тот момент, когда дверь, подхваченная ветром, закрылась с резким хлопком. Комната погрузилась в прежнюю тьму. Эми не могла пошевелиться. Темнота казалась еще более плотной и объемной, чем раньше, она сдавливала и парализовала. Незнакомец словно растворился.

«Он исчез?»

Или он уже возле нее.

Фонарик вспыхнул возле самого носа и в ту же секунду Эми увидела строгое мужское лицо с широко распахнутыми глазами, ходящими из стороны в сторону, грубый подбородок с легкой щетиной. Мужчина смотрел точно ей в лицо. Перед Эми стоял Льюис Фрэмптон. Тот самый убийца, которого ищет полиция!

Чужак осмотрелся, а потом прошел мимо. Звуки шагов уносились дальше по коридору, и Эми почувствовала, как от облегчения ее ноги становятся ватными. Льюис что-то искал, его быстрые неаккуратные движения выдавали в нем человека нетерпеливого. Он зашел в соседнюю комнату, и Эми почувствовала, что ее тянет следом. Желание, сродни инстинкту, оказалось слишком сильным, чтобы сопротивляться. Что-то подсказывало: она обязана находиться в рядом с Льюисом.

Эми подошла ближе, дотронулась рукой до дверного косяка и стала следить за мужчиной через приоткрытую им самим дверь. В комнате теперь царил бардак. Льюис перевернул здесь все за считанные минуты. Сейчас он одной рукой держал фонарь, а второй просматривал какие-то документы. Не найдя там того, что ищет, выбросил бумаги, и те разлетелись по углам. Льюис поудобнее перехватил фонарь, а после попытался открыть ящик стола.

С поразительной уверенностью Эми вдруг осознала, что стол ей знаком. Старинный, уже немного хлипкий. Он скрипел от того, насколько грубо с ним обращались, но упрямо не открывался. Ящик закрывался на ключ, и не поддавался преступнику. К сожалению, против взбешенного Льюиса у него не было шансов. Эми почти приросла к месту, когда Льюис всего одним движением вдруг вырвал ящик, а дерево жалобно затрещало. И откуда столько силы в человеческом теле? Раскуроченный стол выглядел жалко, но именно он помог сориентироваться в пространстве. Благодаря ему Эми осознала, что находится в антикварном магазине родителей Дерека, где так часто бывала в последнее время.

«Что Льюис забыл здесь? Я точно сплю. Только сон почему-то слишком правдоподобный», — Эми дотронулась пальцами до дверного косяка и отчетливо ощутила холодное дерево подушечками пальцев. Обычно ее сны не бывают такими реальными.

В ящике, который вырвал Льюис, лежала тетрадь, и она упала на пол с громким стуком. Он тут же обернулся и поднял ее. Голубые безумные глаза, попав на мгновение под свет фонарика, показались уродливыми и прозрачными, их цвет почти полностью исчез, оставив только четкий контур радужной оболочки и суженный зрачок. Эми, внимательно всматривавшаяся в чужое лицо, прекрасно видела тот момент, когда сведенные друг к другу темные брови неожиданно подскочили вверх. Что бы Льюис ни искал в тетради — он это нашел.

Эми быстро отошла вглубь коридора, когда преступник вылетел из кабинета и направился к лестнице, ведущей вниз. Половицы скрипели, когда Льюис наступал на них. И именно это заставило его слегка сбавить свою скорость — слишком громко. Хотя и не так громко, как вырывать ящики из стола. Но тут в очередной раз прогремел гром, и звук явно наполнил Льюиса уверенностью. Эми тоже не сомневалась, что никто из соседей не услышит признаков вандализма.

И вот они оказались здесь. Святая святых.

Эми слегка поморщилась, когда Льюис включил свет. Здесь не было окон, так что о вмешательстве извне можно было не беспокоиться. Льюис почувствовал себя спокойнее, что угадывалось по его движениям — уже не таким агрессивным и торопливым. Теперь они стали более сосредоточенными и плавными. Если раньше преступник напоминал ворвавшуюся в дом бурю, то теперь походил на хитрость и осторожность в человеческом воплощении.

Чувствуя сейчас больше любопытство, чем страх, Эми подошла немного ближе. Она тоже оглядывалась по сторонам, пытаясь понять, что тут может искать мужчина, обвиняемый в убийстве пяти человек. Перед ней простиралась коллекция семьи Дерека. У дальней стены находились картины малоизвестных художников, справа — старая мебель, слева — несколько столов со всевозможными статуэтками, а над ними — высокие книжные полки. Взгляд Льюиса бегал туда-сюда в поисках чего-то конкретного. Он явно не мог определиться, куда подойти. А потому быстро потерял контроль над собой. Его плечи вдруг мелко затряслись, а из горла донеслось едва приглушенное утробное рычание. Льюис неожиданно сорвался с места. Не осталось сомнений, что после его действий мало что уцелеет.

В порыве ярости Льюис разбил несколько статуэток, но, подняв шум, разозлился еще больше. Он перевернул стол, и все содержимое полетело в разные стороны. Провожая взглядом творящийся хаос, Эми увидела, как из коробки выскочила небольшая книга, а потом скользнула куда-то глубоко под шкаф вместе с осколками фарфорового ангела. Кукольная голова напоследок посмотрела на Эми ярко-синим глазом и скрылась в темноте.

Льюис подошел к шкафу, но не полез под него. Вместо этого он открыл дверцы, заглянул внутрь. Его рот искривился, желтые зубы обнажились и скрипнули. Сняв с плеч рюкзак, он расстегнул его, а потом отправил внутрь все содержимое шкафа, где в маленьких вазочках и шкатулках хранились разнообразные украшения.

«Ах да, нападение с целью ограбления», — вдруг вспомнила Эми слова диктора из новостей.

Теперь мотивы Льюиса становились чуть понятнее. Но дорого эти украшения не продать — они не представляли собой ничего ценного, даже драгоценные камни заменены на подделки. Их особенностью являлась разве что старость. Конечно, можно было сказать, что каждый медальон или кулон содержат уникальную историю — что само по себе ценно — , но вряд ли такие тонкие материи взволнуют грабителя и убийцу.

Наполнив рюкзак украшениями, Льюис застегнул его и отправил обратно за спину. Он долго ходил кругами по комнате, проверял все подряд: просматривал книги, разбитые старые фотоаппараты, разорванные карты и разлетевшиеся на куски остатки посуды, но так ничего больше и не взял. А потом, уже гораздо более спокойно, стал подниматься по лестнице. Эти неожиданные перемены в характере от буйства к спокойствию настораживали больше всего, заставляли напряженно следить за движениями грабителя.

Он просто ушел, даже не удосужившись выключить свет, а Эми поняла, что больше не обязана преследовать его. Она осталась совсем одна в перевернутой комнате. Опасность миновала, и Эми приложила руку к груди. Наконец ей полегчало. Она, сама не зная зачем, подошла к шкафу, где рылся Льюис. Возможно, ей просто хотелось посмотреть, не пропустил ли он чего. Все шкатулки, которые стояли на полках, теперь зияли пустотой. Сердце на наполнилось жалостью от такой картины.

Из груди рвался тяжелый вздох, но Эми вдруг почувствовала, что не в силах даже пошевелиться — мышцы сковало, а само время замерло.

Здесь был кто-то еще. Тот, кто в отличие от Льюиса, действительно видел ее. Холод чужого дыхания пробежался по ее шее, от него кожа покрылась мурашками, а руки задрожали. А потом Эми…

Проснулась.

Она дрожала, ощущая все то же дыхание на коже. Эми дотронулась до своей шеи и потерла ее, желая избавиться от липкого страха. Льюс Фрэмптон — что-то новенькое. Впервые за долгое время Эми приснился кто-то помимо ее брата.

Проблемы со сном оказались актуальны и сегодня, очередной кошмар, по сути, не удивил. Но обычно, если уж ей удавалось заснуть, то разбудить ее мог разве что самый громкий будильник или дружеский пинок от Клариссы. За окном только зачинался рассвет, а Эми уже проснулась. Она приподнялась на локтях, протерла в неверии глаза и недовольно выдохнула.

Постель Клариссы была пуста.