Докритум

Люттоли (Луи Бриньон), 2020

Главная героиня этой истории слепая кошка по кличке Джу. Согласно старой египетской легенде термин «Докритум» означает одновременное растворение нескольких людей связанных кровными узами. Следы таких людей способны обнаружить только кошки.

Глава 1

Италия. Брешиа. 2005 год. Сентябрь

— Джованни! Счастье тебе и твоей прекрасной невесте!

— Джованни! Смотри в оба! На Марию многие глаз положили!

— Джованни! Долгой любви вам!

— Джованни! Скажи отцу, чтобы сыр покупал только у моего брата!

— Джованни! Держись обеими руками за Марию!

— Не слушай советы женщин, Джованни! Она сама в тебя вцепится. Да так, что Святой Антоний не сможет вас разлучить!

Весёлые крики в сочетании с улыбками, смехом, а иногда и сопровождаемые лёгкими перепалками, ссыпались с балконов второго и третьего этажей по обе стороны улицы Тосио. Предназначались эти крики юноше и девушке приблизительно двадцати лет, которые шли по улице, держась за руки. Юноша был высокого роста, коротко острижен, немного сутуловат, одет в джинсы, светлую рубашку и кроссовки. Черты лица ничем особенно не отличались, но выглядели они на удивление притягательно. Столь странное сочетание создавала счастливая улыбка и взгляд, полный любви, направленный на спутницу.

Девушка действительно выглядела восхитительно. Не ошибались те, кто советовал присматривать за ней в оба глаза. Короткое светлое платьице и распущенные волосы лишь усиливали очарование. И даже белые кроссовки, которые плохо сочетались с платьем, не могли испортить это впечатление.

Оба родились и выросли здесь. Он жил в начале улицы, а она в конце.

— Когда свадьба, Мария?

Мария помахала рукой пышнотелой женщине, опасно перегнувшейся с балкона второго этажа, и радостно закричала:

— На следующей неделе, тётушка Анжела!

— Смотри, чтоб не сбежал! Как в постель, так они первые. Как к алтарю идти, приходится по всей Италии искать!

— Я не дам ему сбежать. Глаз с него не спущу! — пообещала Мария.

Вот так, шутя переговариваясь с соседями, они вышли к площади и направились к велосипедной парковке. В Брешиа многие ездили на велосипедах, и взять их в аренду было куда дешевле и проще, чем купить и держать дома.

Приметив недалеко от парковки велосипедиста в облачении священника, Джованни под смех своей спутницы неожиданно рванулся вперёд, подбежал к нему сзади и заорал прямо в ухо:

— Басо! Не гневи Господа!

От испуга священник потерял равновесие, и вместе с велосипедом повалился на мостовую. Подоспела Мария. Не переставая смеяться, они вместе помогли Басо подняться. Потом подняли велосипед.

Отец Басо держался за бок и слегка покряхтывал, одновременно бросая в стороны Джованни обиженные взгляды.

— Не смей, Джованни! Не смей насмехаться над Господом!

— Басо! Не надо сравнивать себя с Господом! Это неприлично!

Мария звонко рассмеялась, а Басо пригрозил пальцем Джованни:

— Найду Марии другого жениха, а потом обвенчаю. Придётся жить одному.

Неожиданно Джованни стал серьёзен, и бросил непонятный взгляд на Марию:

— Не смогу! Придумай другое наказание, Басо!

— Ладно. Перед свадьбой с Марией придёшь ко мне на исповедь! Я буду ждать! — добавил отец Басо, сел на свой велосипед, благо машина священника не пострадала, и укатил.

Джованни с Марией некоторое время улыбались, глядя вслед священнику. Ну, а затем начались настоящие гонки. Мария первой оседлала велосипед, задорно крикнула «Лови!», усиленно закрутила педалями, и помчалась так быстро, как только могла. Джованни слегка замешкался, поэтому и отстал. Когда же он, выехал на улицу Габриеле Роса, Марии нигде не было видно. Ему оставалось только поражаться такой сноровке. Она всегда его обходила, хотя силы были несоизмеримы. Но на этот раз он решил не давать ей спуску.

Джованни летел по улице, то и дело обгоняя автомобили, и несколько раз такая езда едва не стала причиной серьёзной аварии.

Риск себя оправдал. На повороте к Замковой улице перед ним замаячила знакомое платьице и белые кроссовки Марии. Он ехал куда быстрее, но близкая победа придала ему новых сил. В результате, состоялся красивый обгон с поднятием рук и радостным криком победителя.

— Джованни, у меня ногу прихватило! — раздался сзади болезненный крик.

Джованни резко притормозил, бросил велосипед на землю и побежал навстречу Марии. Она показала ему язык и была такова.

Джованни некоторое время гневно смотрел ей вслед. Его так и подмывало вернуться назад и оставить Марию одну. Но поразмыслив, он решил, что глупо обижаться из-за маленькой шутки. Ведь если судить честно, именно он оказался победителем в гонке.

Знаменитый замок с музеями и парком находился на самой вершине горы. Как и всегда, дорожки полны туристами с фотоаппаратами и видеокамерами. Их влекло сюда множество интереснейших уголков, заботливо ухоженных садовниками музея, а еще с них отлично просматривались город и близлежащие окрестности. А на них действительно стоило посмотреть: дома и улицы, утопающие в зелени каштанов и кленов, протянулись вдоль русла реки, повторяя её изгибы. А горы окружали Брешиа, держали его будто в ладонях, заботливо защищая древний город от ветров.

Но нас с вами интересует одно из этих живописных мест, то, где нашел свой покой…старинный паровоз. Музейный экспонат установили очень близко к обрыву и окружили низенькой кованной оградой. Паровоз был настоящий. Любой желающий мог на него залезть, пройти в будку машиниста и убедиться в этом. Детям особенно нравилось заглянуть в угольную топку, качнуть керосиновый фонарь или дернуть тайком за рычаг свистка в надежде, что паровоз оживет…

Вот за этим самым паровозом и находилась смотровая площадка с очень узкими лавочками, на которых умещались только двое, отчего их и прозвали «скамейки влюблённых».

Именно сюда и подъехал Джованни. Мария облюбовала одну из лавочек слева под широкой кроной пинии, в руках она держала большую шишку. Велосипед лежал на траве позади. Вскоре, там появился и второй велосипед.

Когда Джованни сел, Мария даже не шелохнулась. Судя по нарочитой отстранённости, она не ожидала услышать ничего хорошего. Так думал Джованни. Он смотрел на неё и понимал, что просто не может на неё обижаться. И победа ему эта тоже не нужна.

— Ты победила! Честно победила! — добавил Джованни.

Мария обернулась, бросила на него влюблённый взгляд и с нежностью прошептала:

— Я победила, потому что есть мой Джованни! Пока ты рядом, я всегда буду побеждать!

Она потянулась и обвила его шею двумя руками. Её губы накрыли губы Джованни. Поцелуй длился долго. А когда они отстранились, Джованни обнял Марию правой рукой. Она же доверчиво прижалась к плечу:

— Джованни! Ты мальчика хочешь или девочку?

— Я не думал об этом! — честно признался Джованни. Он, конечно, думал о детях. И даже думал о количестве детей в семье, но о том, девочки это будут или мальчики, ему в голову как-то не приходило.

— Я хочу четырёх девочек, Джованни!

— Чтобы надо мной все соседи смеялись?

Мария рассмеялась, отстранилась и бросила на него озорной взгляд.

— Ну же, Джованни… четыре очаровательные малышки?! Ты только представь, как они вместе идут к первому причастию?!

Джованни нахмурился. Он определённо не разделял желание будущей жены.

— Меня бы вполне устроили мальчик с девочкой. Двоих детей вполне достаточно.

— Джованни, у меня большая семья! Мне очень нравится большая семья!

— А у меня маленькая. Только я и мама.

— У тебя есть сводная сестра в Риме… Да, — неожиданно спохватилась Мария, — твоя мама приходила! Она сказала, что звонил твой отец. Предлагал переехать в Рим.

Джованни кивнул.

— И ты мне ничего не сказал? — возмущённо вскричала Мария. В ответ раздался лёгкий смех.

— Нечего говорить. Он предлагал мне свою старую квартиру на Виа-Делла-Ротонда рядом с Пантеоном. Предлагал продолжить образование в Риме. Я отказался. Мы ведь говорили с тобой об этом, и приняли решение остаться здесь.

— Я люблю тебя, Джованни! — Мария прижалась к нему, взяла руку и тихонько её погладила. — Брат говорит, что у тебя блестящие перспективы. Ты лучший студент на курсе. Ещё он говорит, что тебя пытается прибрать к рукам жандармерия.

— Я пока ничего не решил, Мария. Мы время от времени работаем в жандармерии. Помогаем экспертам. Эта работа самая важная в расследовании преступлений, но её никогда не видно.

— Джованни! Я не хочу, чтобы ты работал в жандармерии. Это очень опасно. Работай адвокатом, кем угодно, можешь устроиться в депо машинистом поезда, как мой отец…я на всё согласна, кроме жандармерии.

— Не буду! — пообещал Джованни, и попросил до свадьбы не затрагивать тему работы. — Поженимся. Проведём медовой месяц, а потом вместе решим, как нам поступить. Хорошо?

— Хорошо! — согласилась Мария. — Джованни?!

— Что?

— Я очень хочу стать твоей женой!

— Ты скоро ею станешь! — пообещал Джованни. — Я с детства люблю тебя. И с каждым днём всё сильнее!

— Я тоже! — прошептала Мария.

— А как же Антонио?

— Это…чтоб тебя позлить! — призналась Мария заглядывая в лицо Джованни. Тот улыбался. — Ты знал?

— Нет. Я хотел убить и тебя, и Антонио.

— В четвёртом классе?

— В шестом!

— Значит, это не тот Антонио.

Оба засмеялись. Мария встала и протянула руку.

— Пойдём! Не хочу здесь больше сидеть!

Они взялись за руки и направились к тропинке, что вилась вдоль ограды: за ней начинался покатый склон с многовековыми платанами, изящными пиниями и яркими бугенвиллиями, чьи цветы усыпали всю тропинку впереди. Они только собирались вступить на неё, как Мария неожиданно охнула и упала бы на землю, не подхвати её за талию Джованни.

Он усадил её на землю и с тревогой вгляделся в глаза. В какие-то считанные секунды лицо Марии стало неестественно-серого цвета.

— Что с тобой? Тебе плохо? Отвезти тебя в больницу?

Мария отрицательно качнула головой. Сделав усилие, она, ухватившись за руку Джованни поднялась и даже попыталась улыбнуться.

— Всё пройдёт. Скоро всё пройдёт. Пойдём на нашу лавочку. Я немного приду в себя…

— Может, домой?!

— На нашу лавочку!

Джованни почувствовал неясное беспокойство и неприятный холодок, и это ощущение усиливалось с каждой секундой. На ней лица не было. Она стала какой-то вялой и едва шла. Но на лавочке ей стало немного лучше. Она призналась, что у неё с утра была высокая температура. И тем рассердила Джованни.

— Почему ты мне не сказала?! — досадовал он. — Тебе же надо лежать. Идём немедленно домой. Вызовем врача. Так нельзя, Мария!

— Пожалуйста, Джованни… Давай останемся здесь. Я не хочу домой. Это всего лишь температура… Скоро пройдёт.

Мария обняла своего Джованни, положила голову ему на грудь и затихла. Джованни ничего не оставалось, кроме как прислушаться к просьбе невесты.

Так они и сидели обнявшись. Никаких разговоров. Никаких слов. Рядом с ними приходили и уходили пары, а они всё сидели. Проходили минуты, часы. Стало темнеть, от деревьев потянуло холодком.

— Пора, — тихо прошептала Мария. И было в её голосе что-то такое, отчего Джованни стало не по себе. Утихшая тревога нахлынула снова, когда она обратилась к нему с просьбой.

— Обещай, Джованни! Обещай мне! Если вдруг…ты останешься один…позвони отцу и скажи, что согласен.

— Мария! Мне…

— Просто обещай! — попросила Мария да так, что у него слёзы на глаза навернулись.

— Но и ты мне пообещаешь; завтра мы вместе отправимся в больницу, и ты пройдёшь обследование. Хорошо?

— Хорошо! — Мария не стала спорить.

С ней что-то определённо происходило. От задорной и весёлой Марии не осталось и следа. Сейчас рядом с ним находилась слабая и потерянная девушка с больным лицом.

Джованни вызвал такси. Он отвёз Марию до дома и хотел войти вместе с ней, но она не позволила.

— Папе рано утром на работу. Не надо его беспокоить. Приходи завтра утром, Джованни! И не забудь про обещание, — напомнила она на прощанье, закрывая перед ним дверь.

Джованни отправился домой. В голове тревожно звучал только один вопрос: Что…? Что с ней?