Дело об исчезновении. Детективный роман

Люси Поэль

Молодой корреспондент Дмитрий Белов поздним летним вечером выезжает по заданию редакции в деревню Заречье. На заброшенной проселочной дороге он случайно сбивает молодую женщину в белом свадебном платье. В панике он скрывается с места наезда, но мучимый угрызениями совести возвращается назад. К своему удивлению, пострадавшую он не находит. Кто эта «женщина в белом»? И почему она оказалась ночью на лесной дороге?

Глава 3. Дом с привидением

Если к концу лета трава на лесных полянах уже выгорела и пожухла, то в глубине прозрачной берёзовой рощицы, она была всё ещё зелёная и сочная. Кроме того, что август в этом году был на редкость теплым, ночью часто шли небольшие дожди, и поэтому грибов было видимо-невидимо. Вооружившись палками, чтоб раздвигать высокую траву, Дмитрий со Светланой углубились в лес в поисках грибов и быстро набрали полные пакеты.

Они добрались до изгиба реки, которая вытекала из озера ниже плотины, и присели полюбоваться изумительно красивым видом, который открывался им с высокого берега: пожелтевшие поля, вперемежку с зелеными ещё перелесками, и речка, как змея, извивающаяся меж холмов и сверкающая водной гладью в солнечных лучах. Всё вокруг дышало таким спокойствием, что трудно было поверить в страшные ночные кошмары.

— Смотри, Светик: внизу Заречье, вон в той стороне Николаевск, а дальше за ним — Приволжск.

— Какой простор! Аж дух захватывает! Не замечаем мы в повседневных хлопотах этой красоты и редко выбираемся на природу, правда? — Светлана прижалась к Диме и положила голову ему на плечо. — Посидим ещё немного?

— А куда нам спешить — отпуск.

Они еще с полчаса болтали о всяких, ничего не значащих пустяках, потом встали и неспешным шагом побрели обратно через лесок к своей палатке. На подходе к озеру деревья заметно поредели, вот-вот сейчас должна показаться их стоянка.

Справа от них за кустами шиповника кто-то негромко переговаривался, затем послышался шум ломающихся веток, и навстречу ребятам вышли две женщины и мужчина с корзинами, полными грибов.

Все одновременно поздоровались.

— Вы, молодёжь, откуда будете? В гости к кому-то приехали? — весело спросила розовощёкая тридцатилетняя женщина, поставив корзину на землю.

— Из Николаевска мы.

— А, так это вы в интернате остановились? — поинтересовалась вторая, такая же розовощёкая, но постарше первой.

— Точно так. Здорово у вас здесь сарафанное радио работает.

— Что есть, то есть. На одном конце деревни чихнешь, на другом здоровья желают, — засмеялась молодая. — Пойдёмте в Заречье вместе.

— У нас тут палатка на берегу озера. Может, зайдёте к нам, ухой угостим вчерашней.

— Закормили нас наши мужики рыбой, спасибо, а отдохнуть малость можно, — ответила за всех та, что помоложе. — Айда? — обратилась она к своим товарищам.

— Тебе бы, Анна, только отдыхать, — недовольно заметил мужчина с густой щетиной на лице.

— Да ладно тебе, Коль, любишь ты поворчать. Вас как зовут-то, молодежь?

— Дмитрий и Светлана.

— Меня Аней зовут, его Николаем кличут, а её Марией. Ну что, пошли!

Всей компанией они вышли к озеру.

— Хорошо вы тут устроились, — увидев палатку ребят, похвалила Мария.

Дмитрий быстро разжег костёр и повесил над ним чайник.

— Сейчас чаю попьем, раз ухи не хотите. У нас и конфеты хорошие есть.

Женщины сняли косынки и пошли к озеру умыться. Потом вернулись и, скинув резиновые сапоги, присели к костру.

— Ох, давно я у костра вот так не сидела, всё спешим: в лес ли, из леса — всё бегом. Только в юности и сидели вот так-то… Вы женатые, ай нет?

— Нет, — ответила Светлана.

— Вот и не спеши. Говорят: за хорошим — наживешься, за плохим — наплачешься. Вот я выскочила замуж в восемнадцать, теперь каюсь, что не погуляла вволю.

— Язык у тебя, Анна, без костей, нужны девушке твои советы, — проворчал мужик, — у каждого своя голова на плечах.

— Вам-то, мужикам, легче в браке живется, чем нам. Работаем на работе одинаково — восемь часов, а дома у женщины ещё куча дел. Да детки…

Чайник вскипел, и Светлана, разложив всем в чашки пакетики с чаем, разлила кипяток. Дмитрий достал из рюкзака пакет с конфетами и предложил гостям.

— Ах, как хорошо здесь, если б не комары. Они вас ещё не заели?

— Мы кремом от комаров пользуемся.

— Так это ж всё химия! Всё вредно.

— Ночевать здесь останетесь иль в деревню? Я гляжу, вы на транспорте, — она кивнула в сторону велосипедов.

— Мы вчера здесь переночевали, но ночи уже холодные, поэтому решили сегодня в деревню поехать.

— Это правда, заболеть не долго, возле воды сыро, лучше и вправду в деревне пожить. В интернате вам удобно?

— А где ж им ещё остановиться? Домов пустых и для жилья пригодных летом нет, разве что Настин, так он «нехороший».

— Почему так? — Светлана сделала вид, что впервые слышит про Настин дом.

— А потому, что воры туда часто лазят, — засмеялась Анна, — напугают вас до смерти.

— Наши бабки говорят, что не только воры, но и «нечисть» всякая в том доме водится, — добавил Николай мрачно, без доли шутки.

— Что же ты, Николай, молодежь пугаешь? — возмутилась Мария.

— А что за «нечисть»? Расскажите! Очень интересно!

— Ничего он не знает… и не слушайте вы его. А хочется ужастиков, так лучше «Вий» Гоголя почитайте.

— Ну, расскажите, правда, очень интересно!

— Это теперь дом «плохим» называют, а раньше жили там бабушка с внучкой Настей, потом девушка пропала, а после этого через год и бабушка померла. Вот дом одинокий и стоит, и не занимает его никто, боятся все, — скороговоркой протараторила Анна.

— Тёмная вся эта история, от начала до конца, — вставил Николай. — Настю так и не нашли, может, и верно, уехала, как её подруга Маринка говорила. Но, что-то верится с трудом. Да и бабушка её, Елизавета Алексеевна, тоже неизвестно как скончалась. Ведь это мы с Марией и нашли её тогда в лесу мёртвую.

— Правда?

— Ходили мы вчетвером в лес за малиной. Набрали ягод и возвращаемся назад, в деревню, смотрим, а на полянке, как раз недалеко вот от этого места, бабушка Лиза лежит, и корзина с рассыпанными ягодами рядом валяется. Мы к ней кинулись, а она уже мёртвая.

— Врачи потом диагноз поставили: вроде бы, сердце отказало.

— Да мы-то все знаем: сердце у неё, как у молодой, было, ещё жить бы да жить могла. Сколько ей тогда минуло?

— Шестьдесят пять, кажись.

— Вот, это разве возраст? Наши бабки до девяноста лет живут и более. Это мужики мрут, как мухи, до пенсии не доживают.

— Может, просто беда её подкосила? — предположила Светлана.

— Беда, конечно, ей здоровья убавила, это точно, но не так, чтобы в лесу умереть. Внучку всего на год пережила. Что-то тут не чисто.

— Почему Вы так решили? Что-то было необычное в её смерти?

— На виске у нее большой синяк был: могла, конечно, и сама споткнуться, упасть и удариться виском о камень, например. Однако камней возле неё не валялось, участковый осматривал то место.

— Но могли и ударить её чем-то.

— Но за что её, как Вы думаете?

— Я так мыслю: она всё в милицию заявления писала, чтоб Настю искали, и грозилась прилюдно, что найдет того, кто её внучку погубил, и в тюрьму на всю жизнь засадит, — сказала Анна.

— Может, кто внучку убил, тот и бабушку подстерёг. Может, она что-то и знала, например, к кому Настя в тот вечер пошла, да никому не сказала, — предположила Мария.

— Соседка их, баба Нюра, может вам больше порассказать. Она в последнее время часто с Елизаветой Алексеевной общалась и в доме у неё бывала, — посоветовала Анна.

— Ладно… хватит нам молодежь пугать, домой пора, — предложил Николай.

— Да и то, правда. Что ж, ребятки, спасибо за чай, пора нам.

— Мы тоже в деревню, вот только палатку соберем, да вещи сложим.

— Вы с огнём поосторожнее будьте, костёр как следует потушите, а то лес сухой стоит, не долго и до пожара, — предупредила Мария.

— Конечно, мы понимаем, не беспокойтесь.

— Давай-ка, Светик, пообедаем, желудок требует, — предложил Дмитрий, когда фигуры гостей скрылись за ближайшими березками. — Что там у нас осталось, всё на стол мечи, а я пока палатку разберу.

Света быстро разослала на траве клеёнку и накрыла импровизированный стол: вчерашняя печёная картошка со свежими огурцами и помидорами, рыба в фольге и остатки ухи.

— Вот и скатерть-самобранка готова, прошу к столу.

— Аппетит у меня волчий, сейчас всё съем.

— Ужинать уже в деревне будем. Поедем мимо магазина, напомни мне хлеба свежего купить, а на ужин грибов нажарим.

— А история-то наша, чем дальше, тем запутаннее. Слушай, я думаю нам надо обратиться к участковому милиционеру, который в то время здесь работал. Спроси у своего завуча, как нам его найти.

— Во-первых, завуч не мой, а во-вторых, лучше спросить об этом у Ольги Ивановны. Как я объясню Алексею Дмитриевичу, зачем нам участковый?

— Ты права, к чему нам лишние разговоры, спросим у Ольги Ивановны. Конечно, участковый может нам ничего не рассказать, но надо его как-то к нам расположить. Думай, Светик, думай, как его охмурить.

— Ты на что меня толкаешь? — засмеялась Светлана, — Ну что, насытил свой желудок? Тогда собираемся и поехали, а то ещё магазин закроется, и мы останемся без хлеба.

Залив, как следует, водой тлеющие угли костра, они бросили прощальный взгляд на озеро, сели на велосипеды и поехали в деревню.

Ольга Ивановна в белом платочке сидела на завалинке своего дома. Заслоняя глаза от солнца ладонью, она смотрела на приближающихся к ней велосипедистов.

— Кто это? Не вижу без очков, — окликнула она ребят.

Дмитрий спрыгнул с велосипеда. Светлана остановилась рядом.

— Это мы, Ольга Ивановна.

— А, Дима? Что, комары на озере вас не съели?

— Комары-то ничего, а вот ночи уже холодные.

— Что правда, то правда. Что же, в гости зайдёте?

— Нет, спасибо. Мы узнать хотели, где ваш участковый живёт?

— Если про Настю спросить хотите, — сообразила старушка, — то тот участковый уже на пенсию вышел, а нынешний участковый — сын его, Максимка. Живут они вместе вон в том конце, — она махнула рукой вдоль улицы, — дом пятистенок с голубыми наличниками. Да сейчас-то вряд ли они дома, ближе к ночи сходите, часов в девять. Если вам повод нужен, чтобы зайти, то молока у них купите. Молоко они дачникам продают, — пояснила она.

— Догадливая Вы, Ольга Ивановна, совсем, как мисс Марпл.

— Кто-кто?

— Старушка такая в Англии жила, умная, убийства разгадывала.

— Ааа… — протянула Ольга Ивановна.

— Мы грибов набрали, много. Хотите, пакет дадим?

— Нет, милые, не хочу грибов. Езжайте с богом!

— А магазин ещё работает? Успеем хлеба купить?

— Успеете.

Магазин был по пути. Одноэтажное типовое здание из стекла и бетона было открыто, но продавец уже собиралась уходить.

— Что вам, ребятки? — ласково спросила она.

— Буханку чёрного хлеба, пожалуйста.

Продавщица достала с полки хлеб и положила на прилавок. Дмитрий расплатился. Женщина сдала Дмитрию сдачу и закрыла кассу.

— В гости приехали или дачники? — поинтересовалась она.

— Ни то, ни другое. Мы на озеро приехали, порыбачить и отдохнуть.

— Вы там поосторожнее, на озере.

— А что такое?

— Да всякое бывает, — с улыбкой уклончиво ответила продавщица. — Ночевать не оставайтесь.

— Почему?

— Почему, почему, — рассмеялась женщина, — русалка на дно утащит: любит она молодых парней.

— Расскажите подробнее.

— Мне пора магазин закрывать, ребятки. Всё что знаю, сказала, — недовольно закончила женщина.

Втроём они вышли на улицу. Продавщица закрыла магазин и, попрощавшись, свернула в переулок.

— Все что-то знают, но не договаривают.

— Наверное, боятся показаться смешными. Ну что же, поехали в интернат.

Сообща ребята отварили и нажарили грибов, поужинали и вымыли посуду. Дмитрий вышел на крылечко и сел на ступеньку. Через минуту к нему присоединилась и Света.

Напротив школы, через дорогу, на куче брёвен, сидели несколько женщин и подростков, переговариваясь между собой. По улице, со стороны околицы, возвращалось в деревню стадо. Встречающие его женщины, поднялись с брёвен, одергивая подолы платьев и поправляя на головах косынки. Каждая буренка, с чувством собственного достоинства и с полным выменем молока, вышагивала степенно и важно, иногда опуская голову, чтоб ухватить клок придорожной травы. Овцы, громко блея, бестолково суетились между коровами. Упрямые прыткие козы, мотая рогами, бежали резво навстречу своим хозяйкам, которые встречали их протянутым навстречу вкусным куском хлеба с солью. В воздухе пахло сеном, парным молоком и дорожной пылью.

— Как я люблю вечер в деревне! Слушай, а нам действительно надо молочка парного купить. Я видела, там банка под столом стояла трехлитровая, пойду, сполосну её, и после дойки пойдем к участковому, — Светлана поднялась со ступеньки и ушла в комнату.

Прошло стадо, растеклось по улицам, и деревня как будто вымерла. Светлана вернулась на крыльцо со стеклянной банкой в руке.

Конец ознакомительного фрагмента.