Да будет день!

Людмила Кулагина

Настоящее издание является первым изданием автора – Сергеевой Людмилы Ивановны: в память о родителях и трагически погибшем брате сборник публикуется под девичьей фамилией автора – Кулагиной. Она получила образование филолога, позже окончила аспирантуру по психологии и затем все последующие годы преподавала психологию в ТГУ им. Г.Р.Державина. По совместительству работала практическим психологом в средней школе и в ЦРиСАД в городе Тамбове. Название сборника «Да будет день!» многозначно для автора. Это и отражение её переживаний, связанных с драматическими событиями жизни – потерей близких, родных людей; и пережитой ею смертельной опасности. Это также её надежды и мечты о завтрашнем дне. Это и упование на изменения к лучшему в родной стране. И благословение каждого нового дня жизни. Для автора этот сборник является также благодарностью всем тем, кто поддерживал её в трудные, скорее, даже «чёрные» дни жизни.

Воспоминания о детстве

Там, в детстве

Я не знаю, сколько мне отпущено

Дней, недель, а, может, всё же лет…

Детство вспоминаю — жизнь под кущами.

Жаль, не взять туда уже билет.

Как родник с водою сладкой под обрывом,

Ивовой лозою оплетён,

Память детская хранит в душе обрывок

Уходящих в прошлое времён.

Помню первый запах детства—рая:

Аромат «Герцеговины Флор».

Их курила по соседству тётя Рая,

Не щадя сердечный свой мотор.

А по праздникам пекли на кухне «манник»,

Что вкусней сегодняшних тортов.

Пах счастливым детством он, и в манну

Превращался возле наших ртов.

А потом была деревня и раздолье

Летних пёстро—красочных лугов.

Дом — не «угол», а многоугольник, —

Самый тёплый и родной из всех «углов».

Я тогда во сне ещё летала —

То ли дух был невесом, а то ли плоть.

А теперь душа тяжёлой стала:

Крылья мельничные — хлеб земной молоть.

В детстве том остался чемоданчик.

Он же — и шкатулка—кошелёк.

Простотою с виду лишь обманчив,

Был загадочен, как первый мотылёк.

В нём хранились детские «секреты»:

Бусы, фантики, осколочки стекла.

Через стёклышки я вглядывалась в лето:

Жизнь калейдоскопом там текла.

На рыбалку с марлей и дуршлагом

Мы ходили мелюзгу ловить.

Я тогда не знала о ГУЛАГе,

И считала: вечно буду жить.

Там мальчишки вырыли блиндажик,

Серный камень заменял искрой свечу.

А какие летом там пейзажи!

В зимнем сне над ними, может, пролечу.

В дождь грибной девчонкой босоногой

Приносила с луга горсть опят.

Запах райский был у них, ей—Богу,

Осенял меня с макушки и до пят.

По оврагам там росли ромашки,

Их крупнее и красивей больше нет.

Не принцессой, чаще замарашкой

Выглядела я почти шесть лет.

По деревьям лазала мартышкой,

Был бурьян для пряток, словно лес.

А когда прочла впервые книжку,

Мне открылся книжный мир чудес.

В детстве быстро высыхали слёзы.

Там иду я в плюшевом пальто.

Всё менялось: люди, песни, грёзы,

Не меняется во мне лишь время то.

Там черёмух мощные деревья,

Речка там щедра на окуней…

Есть на карте лет моя деревня:

Детство золотое имя ей.

Вчера в городе детства

У русского не как у всех, Ивана—мужика,

А у меня, что дочь Ивана, — и подавно.

Сказал знакомый: видел майского жука.

Я счастлива: жук майский! Ах, как славно!

Уж изумруд листвы вовсю пленяет нас —

Берёт в полон глаза он, чувства, душу.

И у хозяек на окне быстрее бродит квас,

И на концерты соловьёв настраиваем уши.

Весна. Мы выбрались к родне на шашлыки.

Дымил мангал, на углях спело мясо.

Сиамский кот натачивал клыки,

А мы точили на веранде лясы.

………………………………………………..

Попала в город детства я вчера.

Как повезло, что в нём родня осталась.

Мне вспомнить детство подошла пора

И посмотреть, что с городом тем сталось.

Стоят с облезлой штукатуркою дома,

Хотя местами есть и новостройки

(Не молодела с возрастом и я сама).

Лишь вывески ярки — приметы перестройки.

Всё та же пыль, и памятник — Ильич.

Не «бровеносец», а тот, первый, нехристь Ленин.

А рядом храм, в который нёс кулич

Святить народ. Я стала на колени

Не перед церковью, не перед Ильичом,

А чтоб запечатлеть ту двойственность на плёнку,

А также школу бывшую, в которой кирпичом

Часть окон заложили и куда ребёнком

Ходила я, чтоб знанья получать,

И с завистью смотреть через забор на Пасху,

Что верящие в Бога отмечать

Пришли, благословенье получить и ласку.

А нам достались флаги и значки:

Звезда и Ильичок в кудрях в кружочке.

Всю жизнь раскосы были не глаза — очки.

И как я рада, что Господь расставил точки

Над всеми «-измами» и идолами их.

Не надо в храм теперь смотреть через заборы.

И конспектировать не нужно лживых книг.

А можно в церкви слушать Ангельские хоры.

От идола до церкви — метров сто.

Как жаль, не довелось пройти ещё их в детстве.

Как жаль, что пьедестал нам заменял престол.

Но пережили ересь Заповедей десять.

Открыты нынче в церковь нам врата.

Над входом — Лик Иоанна Богослова.

«Христос Воскресе!» — птицею со рта

Слетает к нам Божественное Слово.

Воспоминание о детстве

Я помню, как пахла посылка из детства

С урюком, лимоном, сушёной хурмой.

Ах, этот настой! И мне некуда деться —

Он в детстве остался и — вечно со мной.

Посылка от папы и мамы, от моря,

Посылка от счастья, от жизни иной,

Где только восторг и ни капли нет горя,

Где воздух сладчайший пьянит, как вино.

Там волны играют блестящею галькой.

И время на миг возвращается вспять…

Стою я на кухне. Картинки на кальке

Мозгов. Мороз за окном двадцать пять.