Земля русская. Книга вторая. Сказы про Великую и горькую русскую историю и про вымышленную

Людмила Дегтярь

От 500 г. до Р. Х. по начало н. э. Рассея находилась на вершине развития. Древняя Русь включала Аланию (Атлантида) – от Атлантического озера (Черное море) до Сибири и Вендию – от Дубны по берегам реки Раа (Волга). Нарушив Божий завет, русы познали гнев. Бог ударил мечом по о. Крит (враги словен), взорвался вулкан, 150 м волна дошла до Черного моря и пошла вглубь Руси. Словене были предупреждены и разъехались по миру. Кто остался в Руси – поднялись до Вязьмы, Москвы, дошли до Прибалтики.

Русские ханства

Не сразу Азы-республиканцы пришли к согласованному решению строить ханства.

Многие республиканцы, раздувая ноздри от гнева, не соглашались на воцарение сограждан, на создание по Руси ханств.

— Да вы что, братья? Мы республиканцы! Равноправие! Создадим республики!

— Только равноправие! Мы выросли в республиках! Как выдвигать из своих же братьев ханов?!

— Разговор окончен! Построим и на севере Руси республики!

Непол Дробий убеждал русов-скифов, что невозможно среди малоразвитых племен создать республики. Переселенцев-южан не так густо, а вокруг осела кряжистая глухомань, которой даже грамота не известна.

Ну, куда там! Уперлись — ни с места! Собирались который раз безрезультатно в просторной избе-хоромине Непола Дробия, но к согласию прийти не могли.

Вот и в этот раз съехались азы-аланы и айрии на съезд-хасу. Хмурые и озабоченные, не собираясь уступать. Тем не менее, в душе все же осознавали наитием правду Непола. Но как отойти от привычного и устоявшегося «республиканского равноправия»?

Толпясь, вошли в светлицу. Живо расселись по лавкам, сбрасывая тяжелые кожухи. Слово за слово, понеслись! Спорили, кричали до хрипоты, обливаясь потом, словно тужились выкорчевать отчаянными выкриками упрямо-насупленную тайгу. С тайгой было проще: размахнулся со всего маха да хватанул топором!

— Поймите, братья, в этих глухих местах, где с молоком матери впитано подчинение старейшине Рода, не поймут республиканского равноправия! Местные люди не способны самостоятельно делать выбор или решать, они воспитаны подчиняться старшим!

Однако его слова утонули в поднявшемся шумливом гвалте.

— Пообвыкнут!

— Освоятся!

— Научим!

— Разъясним!

— Мы-то здесь для чего?! — не соглашались переселенцы-южане.

— Скифы, да вы вникните в образ жизни местных племен! — распалился Дробий. — Присмотритесь к поведению охотников! — запальчиво убеждал старший, устав от споров. — Местные охотники признают только власть и силу! Люди в этих суровых краях по характеру суровы и жестки. Нет сомнения, они трудяги, лентяев среди них нет. Коль эту таежную силищу разумно направить в нужное русло, так горы можно своротить! Братья, у нас добрые намерения! Перво, наперво возвести храмы — Господа славить да напоминать себе о катастрофе! Промышленность основать, сельское хозяйство развить, дороги построить… Торговлю развить! Открыть мануфактуры… С помощью местных жильцов мы быстро поднимем малоразвитые земли. Так давайте создадим ханства, под рукой главного ханства — центрального, и послужим Матушке России!

Дробию подсказывало сердце, что именно так следовало поступить. Только крепкой организацией и направляющей разумной волей можно было оживить таежный глухой край. Только оперативными действиями возможно было обновить и отстроить поврежденную полуразрушенную Рассею и поднять ее к процветанию.

— Непол, дюже ты сладко завел… Тако соловьем выводишь! Сознайся, захотелось поверховодить!?

— Ефим, чего тебе дурь лезет в голову? Не о славе думаю! О пользе!

— Отговорки!

— Республики! Создадим республики! И дело с концом!

— Мы все ровни! — упрямо ревело многоголосье.

— Ровни! Да не все таковы! — убеждал друзей Непол. — Скажите, вы поставите себя вровень с местными охотниками и рыбаками?! А их в этих краях больше, чем переселенцев!

— Верно гуторит Непол! — встрял Корней Головня, до того молча слушавший спорщиков.

Корней так и этак размышлял о сложившейся обстановке на Руси, рассматривая различные варианты развития глухих земель… Одно выходило: становиться во главе местных племен и крепко браться за дело! Посему поднялся, подняв руку, чтобы примолкли. Дождавшись тишины, уверенно произнес:

— Дело предлагает Непол. Нужно создавать ханства!

Его высказывание утонуло в реве голосов.

— И этот чудит!

— Еще один хан выискался!

— Ну, Корней, не подозревал, что и ты в «батьки» нацелился!

— Корнюха, как теперь станешь водиться с братьями?

— Никак! Он с нами и знаться не станет!

— Нос задерет! Хан!

— Братья, разберитесь, прежде, чем наскакивать на человека! От ханств будет больше толку! Нынче полезнее не лясы точить, а тайгу крушить да домины строить! Ныне нужны работники, а не республиканские заседатели! Коль создавать республики, то для всех, а не токмо для себя!! Или мы создадим республики для узкого круга избранных? Так се будут не республики!

— Скажешь, республиканцы однородны!? — заспорил Ефим, грубо хватанув Корнея за рукав полушубка.

Обстановка в избе накалялась.

— Не о том речь! Не в однородности дело, а в отсталости местных народов, которых треба обучать! А сколько уйдет на это времени, не известно! А мы вместо того, чтобы топором махать, балясы точим! Республика в данном случае станет тормозом к восстановлению Руси! — резко выкрикнул Корней.

Вновь поднялся Непол. Подождал, пока утихнет поднявшийся гвалт.

— В точку попал Корней! У меня вариантов нет. Смыта половина Руси! Разъехались братья по Земле! И чтобы восстановить и численный состав Рассеи, и промышленность — нужно создавать на Руси ханства, охватив малоразвитые северные районы и тем привести Русь к порядку. В небольших ханствах, как в сотах, оздоровится жизнь. Каждый хан будет отвечать за свой куток, будет подталкивать простых людей к развитию, к обновлению жизни, развивая промышленность и культуру. Такими действиями мы сможем за короткий срок поднять заброшенные районы и укрепить всю Матушку Россию. Поймите, братья, у нас нет другого выбора! Давайте не будем терять время, а лучше покумекаем, сколько создадим ханств и изберем жребием ханов! — убеждал Непол собравшихся скифов.

Его слова заглушил шум собратьев.

— Кого-то в ханы, а других в дурманы!?

— Ничего, переживешь! Котелки не у всех одинаково «варят»!

— Не согласны мы оставаться на вторых ролях!

— Испытаешь себя на третьих!

— Нынче мы братья, за одним столом едим, за руку здороваемся! А завтра тот, кто станет ханом, меня не допустит до порога!

— И я супротив ханств! Нам не буде проку от того!

— Тихо вы! Развели гутор! Выгоду нужно искать не для себя, а для Руси! — начал с места Григорий Поддубный, дородный, крепенький бородач. — Давайте раскинем мозгами: что прибудет Руси от ханств? Прикинем, что убудет? — он обвел строгим взглядом переселенцев, ища поддержку. — Прибудет порядка, коль вдуматься! Каждый уезд наполнится жнивьем, потому что будет один грамотный хозяин, которому не посмеют перечить мужики. Помимо того в критических ситуациях хозяин не будет ждать общего решения собрания, а сам будет принимать решения. Тем ускорится работа! А се не маловажно! А то пока соберемся, пока «помусолим» нужный вопрос, токмо время потеряем! Не создадим ханств — ввергнем Русь в сумятицу.

— Верно говорит Григорий!

— Лучше молчи! Тоже мне, хан!

— Да тише вы! Дайте мне сказать!

— Говори, Поддубный!

— Братья! Послушайте, что скажу, — начал он уверенным голосом. — Знайте, в республики нам придется затягивать рыбаков и охотников! Это саморазвивающиеся словенские племена. С грамотой у них, сами понимаете, туго. Какого согласия вы дождетесь от них? Каких решений? Какой инициативы? Можно ли охотникам доверить дело и поручиться, что оно будет исполнено? Сомневаюсь!

— Григорий, сознайся честно, на какое ханство метишь? — съязвил Арсений Волчок, жиганув колючим взглядом.

— Завелись! Примолкните трохе! — поднялся Николай Майборода. Не дождавшись тишины, внушительно гаркнул: — Тихо! Балаболы! И я поддерживаю Непола! Тако будет лучше для Руси!

— Не прикрывайся Матушкой Расеей, когда норовишь сесть на ханство! — выкрикнул Охромко.

Обстановка накалилась, брось спичку — вспыхнет. Непол Дробий прошел по горнице, скользнув цепким взглядом по ряду разгоряченных братьев-словен.

— Будя! — рявкнул он. — Спорим-скандалим, а хоть на шаг продвинулись вперед?! — сурово запытал он крикунов.

— Покеда, ни «тпру», ни «но», — пошутил Аким Головач.

Непол сурово оглядел спорщиков.

— Угомонитесь! Дел по горло, а мы развели балабоканье! — взвинченно рявкнул Дробий.

Многие закивали головами, соглашаясь.

— Се так… Затянулись прения… в сей раз…

— Похоже, до весны не определимся! — крякнял Майборода, поднимаясь. — Выйду на свежий воздух, бо тут вже не продохнуть…

— То-то же! Все идет к тому, что мы и лето «прострекочем» в хате! — пробасил Дробий и жестом остановил Майбороду:

— Погоди, Микола. Послушай, что скажу. И весну проспорим, и лето, а кто приготовит землю к севу, подумали? Кто сеять будет? Кто срубит избы? — он пристально оглядывал братьев-скифов. — Значит так, братья… По старшинству я ответствую за Расею! — строго проронил он. — Посему прекращаю республиканские речи, бо от них нема толку и объявляю себя на Руси Великим ханом! — дерзко выкрикнул он.

— А?!

— Что?!

— Хм! Отчебучил…

— Кх…

Республиканцы опешили. Чего-чего, а такого поворота дел они не ожидали. Бывало и месяц, и два скифы отстаивали свою правоту: спорили, кричали, но находили приемлемое решение… А вот так, чтобы сразу присечь всех — такого не случалось!

Усмехнувшись нехорошо, с новенькой недавно сбитой лавки, пахнущей свежей древесиной, поднялся Охромко-воевода. Он бросил на Непола горячий недовольный взгляд.

— Прикажешь зараз кинуться тебе в ножки?! — съязвил он, зло швырнув кунью шапку на пол, тяжело вперившись темными помутневшими зрачками в Непола.

— Не против! Кидайся! — насмешливо согласился Дробий. И жестко бросил: — Окончен спор! Будет по-моему! Все это, — он развел широко руки, — включая Москву, главное ханство! Я Великий хан!

— Да от Москвы ныне одни уголья остались! — заметил кто-то.

— А что?! Непол над углями станет… ханом! — громко выкрикнули из толпы. — Братья, вы взгляните, как Дробий вознесся, словно…

— Не беда! — резко прервал Непол колючую речь. — Сегодня угли, а позавтрему — поднимется главный град!

Выпалил, коротко окинув упрямым взглядом братьев-азов. Зашевелись. Переглянулись. Некоторые поднялись и двинулись на него, сжав кулаки. Нашлись, кто поддерживал Непола Дробия. Те завели спор, отговаривая соседей от горячности.

Однако крепкая стена широких плеч плотно сомкнулась широким кольцом вокруг Дробия. Воцарилась тягостная тишина. И стало слышно, как в шумевшей вокруг дикой тайге повизгивало и ухало зверье.

От напряжения зазвенело в ушах Непола. Но он не уступил. Отчаянно-жестко вырвав меч из ножен, запалено охнул:

— Кто из нас прав, решит меч! — выдохнул и резко занес руку со сверкающим лезвием.

— Кто против?! Выйди!

Зная тяжелую руку Непола, многие отшатнулись, мигом отрезвев от вызова старшинствующего. И дрогнула напряженная стена, неуверенно распалась. Кое-кто выскользнул из тесных хоромин; другие, поежившись, неторопливо расселись по лавкам. Но Охромко ввязался, ожесточившись от накаленного спора.

— Хоть что гуторьте! Не стану ломать шапку перед ровней!

Он рассчитывал на свои буйвольские силы и выхватил короткий меч, но в ту же минуту свалился, получив увесистый удар по голове, подоспевшего сзади Акима Егеря.

Непол Дробий опустил меч. Забрасывая его в ножны, смахнул со лба крупные капли пота, заливавшие глаза. И произнес сурово-непререкаемо: «Быть на Руси ханствам! Я Великий хан русский!»