По грибы. Рассказы

Людмила Валентиновна Ляховская (2021)

Как хорошо на лето уехать из города! Лес, река, болото, грибы, ягоды, живность на земле и в небе… Простая жизнь день за днём катится по мягкой мураве, оставляя радость воспоминаний о немудрёных событиях. Всё другое забудешь, а их будешь помнить всегда, — они подарены природой. Дети и взрослые, — читайте!

Давнишняя история про пса Гая

Как-то сидели мы с пятилетним сыном Мишкой на крылечке, отдыхали после завтрака. Утро было сверкающее, душистое — июнь в самом разгаре! Зелень вокруг свежая, молодая, луга цветут, весёлые облака несутся по умытому небу. И так хорошо нам было!

Вдруг на тропинке, ведущей к нашему дому, появилась гурьба собак — штук восемь разного размера и масти. Перемещались они нервно, вразнобой, успевая, однако, и на травке иногда поваляться, отдохнуть. По всем признакам — гуляла «собачья свадьба». Обычно на такие «свадьбы» со всей округи собираются разнокалиберные псы и днями бегают за какой-нибудь местной жучкой, претендуя на ее любовь и благосклонность. И неизвестно, кого она выберет на роль «жениха». Каждый в этой компании тихо ненавидит своих назойливых соперников, и от этого между ними часто случаются злобные стычки. Так и бегают все вместе неделю, а то и больше, — голодные, не рискуя лишний раз исчезнуть из поля зрения своей «дамы», чтобы поесть-попить. Эти взбудораженные стаи надо обходить стороной, стараясь никак их не задевать, не попадаться им «под горячую руку», а то можно ненароком и схлопотать от какой-нибудь уставшей и раздраженной псины.

Вот такая «свадебная» толпа и появилась около нашего дома, когда мы сидели на ступеньках и любовались пейзажем. Среди собак оказался соседский Гай — дворняга черно-рыжего, как у овчарки, окраса с обвисшими ушами. Гай был добрым псом, он любил нашего Мишку и при встрече обязательно подбегал «поздороваться» с ним. И в этот раз, завидев Мишу, Гай по инерции отделился от своей компании и затрусил в нашу сторону. Напрасно он это сделал! Он и сам это понял, когда был уже рядом. В тот момент, как и все остальные собаки, он был сильно возбужден и мог думать только о свадьбе — ему было не до Миши. Гай притормозил и уже хотел развернуться, но Мишка успел дотянуться до его головы, чтобы погладить. Гай увернулся от нежеланной ласки и раздражённо тяпнул его за руку. Укусил не очень сильно, не до крови, но Мишка расплакался от неожиданности и обиды. А Гай опрометью бросился прочь.

Прошла неделя. И снова с крыльца видим — бежит Гай в нашу сторону, теперь уже один, но бежит как-то неуверенно, с запинками: то притормаживает и нюхает что-то под ногами, то куда-то сворачивает, — а сам, однако, в нашу сторону посматривает и этими уловками встречу только оттягивает. А когда наконец приблизился, то и совсем сбавил шагу: хвост виновато поджал, голову опустил, в глаза не смотрит. Остановился рядом, постоял немножко в замешательстве и вдруг, зажмурив глаза (ах, была не была!), уткнулся носом в Мишкины коленки. Мы ахнули: Гай пришел просить прощения! Целую неделю, бегая без сна и еды с собачьей сворой, он, оказывается, помнил свою вину, мучился, что обидел маленького человека, с которым всегда дружил. Мишка, теперь уже опасливо, протянул руку и дотронулся до его головы, — какое же счастье сразу вспыхнуло на собачьей морде: его простили! Глаза у него заблестели, хвост радостно завилял; видно было — тяжелый камень упал с его души! Пританцовывая, он стал лизать Мишку в лицо, в макушку, в руки! Мне даже показалось, что когда эта долгожданная процедура закончилась, Гай облегченно вздохнул. А потом он развернулся и весело побежал в сторону своего дома — наконец-то обедать и спать…