Глава последняя
— Меня никто не спрашивал? — поинтересовался Владимиров, войдя с утра в здание отделения полиции.
На его вопрос дежурный ответил отрицательно. Владимиров поднялся к себе. Невольно опустил руки в карман куртки и нащупал там что-то твердое. Это были контрамарки! А он о них совершенно забыл.
В театр идти не хотелось. Ни с женой, ни с детьми, ни одному.
Однако контрамарки почему-то стало жалко. И он, увидев на месте Егора, решил подарить их ему. Холостому Левину всегда было с кем прогуляться в храм искусства. Егор взял билеты с радостью и тут же вышел в коридор. «Звонит, договаривается о походе», — догадался Владимиров.
Соловьева между тем весь день так и не появлялась. Майор понял, что если ее не будет завтра, то в конце дня он обязан написать рапорт о случившемся у него в кабинете признании. И хотя дело передали в другую инстанцию, все равно он был обязан сообщить все, что он услышал от Соловьевой по этому делу. А если нет, то какой он после этого сыщик? Хотя и сыщик, возможно, самый рядовой, но все равно он должен был быть последовательным в своих действиях. Подчас его работа заставляла душить человечность в себе самом. Как после этого остаться человеком?
Утром следующего дня он увидел Егора. Тот выглядел немного усталым.
— У них в этом театре одни сплошные происшествия, — ответил он на вопрос о том, как прошел спектакль. — Артистка вот разбилась. Позавчера в ночь. На зимней дороге, там, где мы машину этой чиновницы нашли. Врезалась прямо в столб. А красивая, судя по фотографии…
У Владимира в груди что-то отчетливо защемило. Он спросил имя актрисы.
— Да я уже и забыл. Лицо такое милое, молодое. Волосы длинные. Да ты, если интересуешься, позвони в театр или на сайте у них посмотри.
Владимиров не стал смотреть на сайте, он позвонил. Ему сообщили имя актрисы и место похорон.
— На прощание дети еще придут из ее театра «Созвездие», — добавила напоследок его собеседница.
