Чурила и Соловей Разбойник. Волшебные хроники

Любовь Сушко

Мы снова оказались в заповедном лесу, где появился богатырь Чурила, сын волхва, к которому приставлен Соловей Разбойник. Они переживают много забавных приключений и выясняют тайну рождения богатыря. Так на земле постепенно селятся дети богов…В сборник вошли ранее опубликованные произведения автора.

© Любовь Сушко, 2021

ISBN 978-5-0055-1577-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

От автора

Волшебные хроники продолжаются.

На этот раз мы обращаемся к юности богов, которые по воле рока оказались в заповедном лесу. И первым из них был сын Велеса Ярило, которого старый волхв называл Чурилой, чтобы запутать следы. Но рано или поздно тайное становится явным. Многие обитатели леса заметили, что это не сын волхва и не царевич, а кто-то совсем другой.

Так постепенно и боги становятся частью заповедного леса, они должны понять какова жизнь на земле…

Часть 1 Чурила в заповедном лесу

ПРОЛОГ

А не начать ли нам рассказ,

Да что рассказ, давай былину,

Ведь ночи долгие у нас,

И в зимний вечер длинный — длинный

Поведают вам волк с котом,

Как Соловей Чурилу встретил,

И что же было там потом

На первый год, второй и третий.

Как стал разбойником он вдруг,

От Соловья не ждать иного,

И жизнь пошла на новый круг,

И все там было впредь по — новому.

И если бы не царь Горох,

То так разбойником и прожил,

Но вышел на тропинку Бог —

Медведь огромный, и не может

С ним сладить снова богатырь,

И убегает виновато,

А Соловей свистит: — Да ты ль

Так трусом прослывешь, расплаты

Не избежать за это нам,

Давай расстанемся с тобою.

И черти страшный тарарам

В тот день устроили герою.

Оставил он дремучий лес,

Ушел, куда никто не знает,

А мир был полон тех чудес,

Которые порой бывают,.

Но их творят богатыри,

И кот для нас оставит свитки,

Чурила там легко парит.

И явится к тебе, лишь свистни…

Много богатырей было на Руси, разными путями приходили они в царство славного Гороха. По-разному складывались их судьбы. Вот сегодня кот Баюн решил поведать о самой необычной судьбе богатыря русского. Рассказать он решил о Чуриле, который был особенным с самого первого появления в заповедном лесу. Да и то сказать, всеми тайнами был окружен сей добры молодец.

Откуда он пришел, где до этого был, одному Велесу ведомо, и уж потом что с ним случилось, так это и вовсе отдельная история. Но сначала надо рассказать, как земная жизнь этого доброго молодца протекала, и о дальнейшем его пути узнать. Вот этим мы с котом и займемся.

Но не скоро и сказка сказывается, потому что привык наш кот рассказывать подробно и обстоятельно, обо всем по порядку. Так и рассказать ведь придется о целой богатырской жизни, о пирах и подвигах, о том, как жил Чурила сначала в заповедном, а потом и дремучем лесу, особенно когда не торопился в стольный град отправляться. Хотя первоначально, как и остальные туда направлялся, царю батюшке послужить, но думал да передумал внезапно, пока еще в пути оставался, уже передумал. И надо сказать, Баюн не даст соврать, были на то своим причины. Не просто так все в наших судьбах происходит, что в Книге судеб записано, то и случится.

Почему так случилось, и что же там вообще творилось, об этом мы с вами со временем и узнаем, а пока пора начинать наше повествование.

И так, как там говорится — Жил да был воин славный богатырь Чурила, жил он не тужил, до той поры, пока не задумался о том, что должен чем-то важным да полезным в этой жизни заняться. А вот как задумался, тогда все и началось. Вольной и раздольной его жизни тут же конец и пришел. Наверное, лучше и вовсе не задумываться, но что было, то было, назад не повернуть больше. И стал Чурила тогда в дорогу собираться… На мир посмотреть и себя показать, вот и мы с вами в сказку нашу отправляемся теперь.

Глава 1 На службу царскую

Жил да был Чурила. Воин славный, богатырь отважный. Только в отличие от других парней, жил он не у матери и отца, а у волхва старого и мудрого Мрака, жил с самого начала, когда себя помнил. Как такое случилось, Велес его знает. И сначала считал сей добрый молодец, что все так живут в лесу дремучем, в избушке просторной, и ведь когда-то в древности все так и было. Но было да прошло давно, и быльем поросло. Когда стал смотреть Чурила вокруг, то и заметил, что так живут не все, да что там, никто кроме него так не живет больше. Тогда и задумался Чурила — как же так получилось, что только волхв один был у него среди родичей. А так не бывает, ведь родил же его кто-то, на белый свет отправил, была какая-то дева или жена верная, была, только где она, как ее отыскать можно, узнать, кто она такая. Все должны знать своих родителей, вот и Чурила хотел знать.

А что с отцом, волхв ли это был? Не мог он сказать, что Волхв его отец, что они одного роду и племени, просто, сколько помнил себя Чурила, жили они всегда вместе, были заодно, друг другу во всем помогали, и Волхв называл его сыном любимым. И стал Чурила говорить волхву, что во сне он видел себя на коне боевом, с мечом в руках и в каком-то красивом месте был он, такого дома в поселке у них сроду не бывало. Там все было большим, пышным и праздничным. Столы от стены до стены, музыка, в общем, чудеса сплошные, слов у него не хватало, чтобы все это описать.

Тогда и рассказал ему Волхв, что, вероятно, снился ему стольный град Киев, где правил царь Горох. Все описание на него похоже было. А Волхв много видел и знал о том, что там творилось.

— Наверное, станешь ты в его дружине воеводой, — просто сказал Волхв, — да так тому и быть, потому, как чародейству ты не обучен, да и обучить тебя не просто будет, знать сначала только воином, а потом и воеводой станешь. Но это тоже и достойно, и почетно, не переживай так. Воины всегда нужны, чтобы мир этот охранять и беречь. Правда, живут они мало, часто рано погибают в сражениях, так тут все только от тебя самого будет зависеть.

Чурила не сильно расстроился, когда все это услышал. Решил парень, что так быть и должно. Ведь сны ему не просто так снятся. А потому стал он собираться в дальний путь, чтобы найти себя в этом мире и пристроиться в дружину царя Гороха. Тогда он не ведал еще, какие такие воины, чем они знамениты, что с ними творится в этом мире. О смерти ничего не ведал. Все только узнать ему предстояло, но легко и просто он не все это согласился. А как согласился, так и стал в дорогу собираться.

Прощание с волхвом было недолгим, слез не лил, не убивался сильно, как и подобает мужам настоящим.

№№№№№№№

Волхву, как отцу родному, пришлось раскошелиться, достал он из сундука всю одежду, которая воину предназначается, и велел Чуриле обрядиться. И как бы ни удивительно это было, но кольчуга и все остальное снаряжение оказалось ему впору. И хотя не слишком удобна и тяжела была одежда, но он и звука не проронил, только улыбнулся, и отправился похвастать обновками перед своими друзьями-товарищами. Когда и где еще они наряд такой узреть могут? Уходил в избушку обычный парень, а вышел оттуда красавец бравый, такой, что глаз не оторвать было. И очень шел ему этот наряд боевой.

Сразу заметил Чурила, сколько зависти в глазах у некоторых друзей было, кто-то сказал, что еще конь боевой прилагается ко всему этому одеянию и мечу знатному, а где такого коня взять можно. И заверил Чурила, что и коня ему тоже приведут, потому что обещал подарить ему коня Волхв, а он никогда сына своего не обманывал.

Вот так они жили, были все равны, а тут вдруг такое началось — стал он в один миг первым среди равных, вот что одежда может творить с человеком. Не много друзей теперь у Чурилы осталось, и хорошо, что надо было ему в путь-дорогу собираться, а то бы и вовсе один остался, как все меняется в один день, когда ты вдруг хоть чем-то от остальных отличаться стал. Но не сильно волновался обо всем сын волхва, на вчерашний день не оборачивался, в завтрашний смотреть стал.

И стал рассказывать ему чародей о лесах заповедных да дремучих, о том какие там водятся духи, звери и люди лихие, что вообще в тех местах твориться может. Все делал, чтобы герой наш был ко всему готов, не тушевался, не трусил, и где надо отошел в сторону, а у кого-то и помощи или совета попросить мог. Но одно дело о чем-то рассказывать, когда и слушал его добрый молодец вполуха, а совсем другое самому там оказаться, да живым и невредимым оставаться. Потом сильно пожалел Чурила, что плохо он слушал своего отца названного, ни о чем его не спрашивал, ведь многое бы ему пригодилось тогда в чужом мире, когда среди людей и духов он оказался своим среди чужих. Но что сделано, то сделано, не привык он назад оглядываться, только вперед и смотрел пока, молодо-зелено, что тут еще сказать было.

Глава 2 Путь-дорожка

И вроде бы путь не дальний был от дремучего леса до стольного града, но до сих пор так было, что ни разу он там и не бывал, а теперь вот и собрался к царю, на царя посмотреть, себя показать. Ведь все когда-нибудь начинается.

Но прежде, чем отправиться в путь, раскинул Волхв на поляне скатерть — самобранку, чтобы всем друзьям Чурилы хватило еды и пития, чтобы от всей души они повеселились на прощание. Ведь даже он не знал, не ведал, когда они еще встретятся. Но как птенцов из гнезда, детей рано или поздно все равно приходится отпускать на волю, иначе всем от этого только хуже станет.

А пока пир горой закатили. И правда, чего там только не было, сроду таких угощений эти молодцы не видели, только теперь они и появились. И наелись, и напились они от всей души, надолго такие проводы любому запомнятся, все будут ждать, чтобы Чурила вернулся и вот так снова попировать.

Не сомневался Волхв, что запомнят они этот пир навсегда, но и то сказать, не каждый день он провожал сына своего в дорогу, на царскую службу.

Тут даже гусляр появился, который и спел им разные героические песни. А потом и волхв рассказал о богатырях, служивших царю и защищавших славянский мир от всякой чистой и нечистой силы и людей злых, которых хлебом не корми, а дай им только повоевать, а то и поразбойничать. Ведь далеко не всем трудиться хочется, некоторые поняли, что проще чужое отбирать да присваивать себе, чем пахать да вкалывать от души, что-то творить в этом мире своими руками.

Но сколько бы такой славный пир не длился, а конец ему все равно рано или поздно приходит. Чурила поднял последний кубок за всех своих друзей и стал с ними прощаться.

— Путь будет не дальним, но трудным. Дорога твоя лежит через леса и горы, и немало чудовищ появится на твоем пути. Но отступать и сдаваться ты не должен, потому что только в этих испытаниях духи и решат, годишься ты для царской службы или не годишься. А если нет, то что-то другое для тебя найдут, без дела все равно не останешься. Но я и так знаю, что быть тебе воином, только так просто ничего не делается. Каждому свои испытания судьба оставляет.

№№№№№

Когда пир закончился, и исчезла скатерть — самобранка, волхв отправился передохнуть немного. Суматошный у него выдался день, а Чурила вместе с молодыми парнями пошел на опушку леса, где все и собирались парни и девицы из окрестных поселков. На этот раз всем немного грустно было. Они знали, что с Чурилой им придется проститься. Девицы не скрывали слез, ведь они-то уже соперничали друг с другом, выясняли, кому он должен достаться. А оказывается, это были напрасные хлопоты.

И не желая обидеть ни одну из девиц, отправился Чурила на лесное озеро. И среди русалок и берегинь он провел эту последнюю ночь. Хороводы они там водили, песни пели, радовались и смеялись, так что пролетело время незаметно. Небо сереть, а потом и светлеть вовсе стало. Рассвет нового дня и новой жизни наступил.

И не сомневался Чурила, что навсегда он запомнит этот вечер и эту ночь. На рассвете он плавал вместе с русалками в озере, чтобы всю грязь с себя обмыть и чистым в новый мир отправиться.

Не было такого распрекрасного дня в жизни его, да и не будет, вероятно позднее. Но на рассвете, даже не поспав хорошенько, отправился он в дорогу. Поскорее хотелось вырваться из таинственного леса и в мире оказаться. Пока он не думал, что печалиться будет и тосковать так о покинутом мире. Но вырываясь в жизнь, мы многого не знаем до поры, до времени.

Почти сразу же, как только там оказался, вспомнил Чурила о тех трудностях, о которых говорил ему волхв. А они тут же на него и обрушились, потемнело все перед глазами, и хотя было еще утро, но похоже оно было на ночь.

А все очень просто, Чурила оказался в дремучем лесу, таком темном, что тот, где он жил, мог казаться ему очень светлым. По-настоящему дремучим был вот этот, где парень теперь оказался. Вот уж точно, часто мы дальше своего леса не ступаем полжизни, а надо бы окружающий мир знать получше.

И тут же такой пронзительный свист раздался, что богатырь пригнулся к крупу коня своего от неожиданности. И снова вспомнил он о чудовищах и испытаниях, о которых рассказывал ему Старик. Вот так и начиналась новая беспокойная жизнь богатыря нашего. И можно было не сомневаться, что встретится он с Соловьем Разбойником там. И надо было к такой неожиданной встрече хорошенько подготовиться. Потому что слава дурная полетит впереди, обгоняя самого героя. Это ему не уставал повторять волхв старый.

,

Глава 3 Пир в лесу

Так все и вышло, успел он оглянуться по сторонам, как тут же свист и раздался, да такой громкий и пронзительный, что деревья закачались в разные стороны, птицы падать начали с веток, как шишки с елок, бабочки заметались и тоже где-то свалились.

Чурила оглянулся еще раз, да разве что-то там разглядишь, одни только ветки вокруг переплетались причудливо, а ни человека, ни зверя, ни птицу разглядеть он так и не смог. Наконец Соловей перестал свистеть и захохотал, да так пронзительно, что Чурила разозлился не на шутку и схватился за лук со стрелами.

— Ты угомонись, молодчик, чего стрелы переводить, мне они не причинят вреда, лучше оставь их для тех, кого они умертвить могут, — посоветовал Соловей, но свистеть перестал. Стал птиц оживлять и в сознание их приводить.

— Что-то я перестарался маленько, — снова заговорил он, — Леший увидит, поддаст хорошенько, он их бережет, охраняет, а я из-за тебя вон чего наделал. Сколько птичек сгубил, будь ты неладен, герой. И какой Велес тебя принес?

— Так получается, что это я во всем виноват, — возмутился Чурила. Его удивила, да что там, сразила наповал такая наглость.

— А кто же еще, коли не ты. Мы тут мирно жили не тужили, а ты зачем пожаловал? И без тебя бы не померли. Только бед каких натворил.

И начали они спорить да выяснять, кто и в чем мог быть виноват, долго выясняли, но ни к чему так и не пришли. И кто из них первый на другого кинулся, сказать трудно. Но драка знатная завязалась, ничего не скажешь. И так они бились, так лупились, что поубивали бы друг друга, Чурила тогда не знал еще, что не только Соловей бессмертный, но и он сам тоже. Было ли ему страшно? А кто его знает. Помирать точно не хотелось в таком молодом возрасте, когда ничего еще не было сделано, все только начиналось, да и начаться не успело. А главное, было бы за что помирать, за дело какое важное, а не так просто.

Но тут Леший подоспел, птицы донесли ему, что Соловей набросился на незнакомого парня, непонятно откуда взявшегося, и остановиться никак не может.

Леший поспешил туда, да только спеши не спеши, а пробраться в этот лес было очень трудно. И все же поспел хозяин всех лесов вовремя, расторопным оказался. А когда поспел, так и схватил парня, сидевшего верхом на Соловье, да стал трясти его как грушу.

— Ты что творишь тут, любезный, это как-никак Соловей, разбойник, а ты на Илью из Мурома не похож.

— Какой Илья, из какого Мурома, — возмутился Чурила, — с каким деревенщиной ты меня сравнивать решил, если отец мой Волхв и собрался я на царскую службу.

Узнав, что это не Илья, не его погибель, Соловей вроде даже и обрадовался, только радовался не долго, никто никогда не смел его так вот помять, чтобы на нем и места живого не осталось, ни петь, ни свистеть он не мог, хотя никогда бы в том не признался никому.

— А давай-ка попируем немного, — для примирения стал предлагать Чурила.

Ему тоже неудобно стало оттого, что он Соловья так помял, но увлекся сильно, решил удаль молодецкую показать, вот и показал. Мог бы и вовсе на тот свет отправить.

Скатерть — самобранка при нем оказалась, раскинули ее на поляне, и теперь уже побитый Соловей мог отведать всех блюд, которые недавно вкушали старые друзья Чурилы. Леший ничего есть не стал, только медовухи попил немного, чтобы поговорить с ними легче было, ведь надо было как-то парня определять. И хотелось ему сына Волхва пока в лесу оставить, пусть у них с Соловьем погостит, а к царю Гороху он всегда успеет, на службу торопиться не стоит. Чурила возражать не стал, раз уж он на мир посмотреть решил, то надо было и смотреть. И очень Чуриле в лесу понравилось, рядом с разбойником он забыл и о царе, и о службе. Порой так случается, что злейшие враги друзьями становятся, почти родственными душами. А главное, ведь никто не знает, где его судьба то прячется.

Глава 4 Игра в кости

Очень понравился Чурила Соловью, если не с первого, то со второго взгляда точно, нужен был ему такой компанейский парень, ведь перед явлением Ильи надо было изучить кого-то подружиться, и найти себе явного сторонника. Лучше Чурилы и не найти, так сразу про себя Соловей и решил.

Как только Леший ушел к себе, так и решил Соловей с Чурилой в кости поиграть на интерес, надо же было как-то в дремучем лесу развлечься, а то совсем тоскливо становилось, если не драться, то играть только и оставалось.

И условие поставил Соловей такое, что если он выиграет, что ему, а не царю Чурила служить станет, ну а если проиграет, то пусть идет к Гороху, и тогда должок за Соловьём останется. Он должен будет исполнить любого желание воина, и в трудную минуту прийти ему на помощь.

Слишком самонадеян оказался Чурила, он еще не ведал с кем дело имеет, а согласился на такие условия. И Соловей тут же у него и выиграл, глазом не моргнул, может он там что-то и не совсем честно делал, только как говорится, не пойман, не вор, а поймать его Чурила ну никак не смог, тем более он сильно огорчился, когда понял, что придется с Соловьем оставаться. Разве такой должна была стать участь богатыря и царского воина, а вон как все повернулось.

Соловей решил проявить великодушие, и тут же завил о том, что только на год останется с ним Чурила, и скорее всего это было сплошное притворство, потому что если он оставит у себя воина навсегда, то за это достанется ему и от Мокоши, богини судьбы. Да и от Яги, а там и от Лады, так как происхождения Чурила был темного, никто не знал и не ведал, чей он сын, кто матушка его, даже если допустить, что отец Волхв, хотя и это, скорее всего не правда.

Леший узнал о том, что случилось, и только головой покачал, надо было ему остаться и не допустить обмана, хотя не будешь же ты Соловья охранять всю жизнь, он найдет, как дело свое черное сотворить все равно.

И стал Леший думать, как он оправдываться перед Волхвом станет за то, что не усмотрел, не уследил за Соловьем, и в такую беду они все попали.

— Да не трусь ты, — весело свистнул Соловей, — год быстро пройдет, оглянуться не успеем, а парень твой повзрослеет и возмужает быстро, царь нам еще спасибо скажет.

На том и порешили, все складывалось так, как и должно.

№№№№№

Но ладно ответственный за все Леший, кто мог подумать, что это так не понравится коту Баюну, а тот прямо всполошился весь, места себе не находил. И побежал кот к Яге жаловаться.

— Ты смотри, что в нашем мире творится, Соловей заставил Чурилу с нами оставаться, что теперь мы делать-то станем? Ой, всегда я тебе говорил, что навлечет он на наш мир беды, еще как навлечет. И вот уже, что творит негодник.

Ничего Яга не стала говорить, потому что дело сделано.

— А что теперь после драки кулаками махать, — пожала она плечами, раньше думать надо было, — ты позволил им играть, и Леший прозевал, вот пусть теперь и остается все так. Да и самому Чуриле урок будет на грядущее, а время быстро пройдет, это все правильно он говорит.

Кстати, с той поры и повелось, что в лес присылали отроков, чтобы они школу мужества и выносливости тут проходили. Соловей вместе с котом начали разные испытания для них устраивать. Если верить сказке кота Баюна, то все было очень даже интересно, Змеев стали привлекать для всего этого. Вот и послушайте для начала первую сказку кота Баюна про молодых богов. Спросите, как она с Чурилой связана, а сами догадаетесь со временем, как, но пока садитесь да слушайте внимательно.

Соловей обиделся, узнав, что он в тех сказках никакой роли не играет совсем, а ведь если вспомнить, то не с него ли все начиналось.

Но когда это кот кому-то даже Соловью, что-то уступать хотел?

Глава 5 Как Яга молодых богов воспитывала

.

Умчался молодой бог вдаль неведомую, а Яге осталось только вспоминать, что и как было в те стародавние времена, когда совершались странные вещи.

Правдоруб и борец за справедливость Перун, сбросил Велеса с небес в дикой ярости. Но вскоре выяснилось, что и сам он не безгрешен был. Хотя это только русалка с ним была, одна из многих, но ведь родился у него в те самые дни сын его светозарный Даждьбог. И как только прослышал он, что Велес к ней Ярилу отправляет, так и прислал его сразу, все опередить того норовил. Хотелось ему, чтобы они вместе побыли, и более того, чтобы она их одинаково учила. А один, глядя на другого учился, так и воспитаются и хлопот с ними меньше будет. А если Яга не научит, то никто другой с ними и не справится. Родить легко сыновей, воспитать и вырастить трудно.

Так она с двумя юнцами и познакомилась, а теперь коту Баюну и черту Игнату, которые с радостью слушать ее уселись, и рассказывала все, что помнила и знала. Их обоих и в помине еще не было. Один на дереве своем железном за тридевять земель сидел, второй из болота еще не вылупился, и никак выбираться не хотел, хоть и бока все себе уже отлежал, да так, что стонал от боли, а упрям был, подумать страшно. Она едва его из того болота и достала, да в озере отмыла, и на белый свет выпустила. Нужен был ей помощник верный, да преданный, а черта этого она нюхом учуяла. Его братья более шустрые били да гоняли, вот он и прятался от них. Но как только при бабе Яге обосновался, так одни стороной обходили, другие уважать стали, и совета когда надо и не надо спрашивали. Игнат был добрым созданием, и хоть Яга головой неодобрительно мотала, но советы раздавал. И очень переживал, если что-то не выходило у тех, кто советоваться приходил.

— У нас прямо лес советов будет, а ты советник главный.

— Ты не измывайся, одна голова хорошо, а две лучше.

— Да уж, есть на кого все неудачи валить, себе — то родимому признаваться в чем-то трудно.

И то правда. Она не сказала ему тогда, что и люди за милую душу все на них начнут валить, как немного освоятся, да разберутся в том, что с ними твориться начинает.

№№№№№

— Какие славные были времена тогда, — начала вспоминать Яга, и свет странный в глазах ее появился, черт и кот переглянулись.

Они, голубки мои, родились в одно время, тогда еще боги не позволяли Перуну верховодить, как только он с Велесом расправился, так и выяснилось, что и сам он хорош, и у него сынок не от жены его народился. Так это они спор вели, а для меня все едино было, главное, чтобы из них славных богов вырастить. Русалка часто заглядывала к нам, чтобы на своего полюбоваться, Дива, та не могла, потому как на небесах она оставалась под строгим надзором матушки — Лады. Потому может я Ярилу я любила больше, что сиротинушкой он при живой матери оказался, а все из-за того, что порой мы бываем не так хороши, как того хотелось бы им.

Она посмотрела на небеса, усмехнувшись, Игнат немного испуганно, а кот на всякий случай за дуб схоронился, чтобы чего не вышло такого. Но боги если и слышали то, что она рассказывала, то вида не подали, да и кто интересно с Ягой связываться станет.

— Спросила я у русалки, не боится ли она мне его отдавать, а та и ответила, что если кто-то и может из него мужа сделать, так это я, — вспоминала между тем Яга, — а разве могла она дурного сыну своему милому пожелать, — вот и зажили мы тогда славно да весело.

— А какие они были, — вдруг встрепенулся Игнат, ясно представив всю эту картину: Яга и два молодца добрых.

— Какие, какие, Ярила страстным не в меру оказался, а Даждь больно рассудительным казался. Мне казалось, что в душе его вообще чувств никаких нет.

— Так это же хорошо, — вырвалось у кота, ему тоже хотелось в разговор слово свое веское вставить.

— Хорошо — то хорошо, да ничего хорошо, потому как молодой да прекрасный юноша должен хоть что-то чувствовать, я вот стара, да и то, еще не убила в себе все страсти эти пылкие.

И она задумалась надолго, словно бы что-то отрезвляя в памяти своей. И ни кот, ни черт не смели ее тревожить в тот момент. Но как хотелось этим любопытным созданиям знать, о чем думала Яга, что всплывало в памяти ее, только как такое узнать можно?

А Яга вспоминала, как она отправилась к Пряхам, чтобы поговорить о воспитанниках своих, посоветоваться с ними немного.

— Все верно, — говорила старшая из них, — одного холодить надо, другого согревать еще придется, да так, что…

И много они чего интересного еще Яге в тот миг рассказали, только ничего этого она другим поведать не могла, даже простая смертная знала, что ничего нельзя говорить, слушай да помалкивай. А то беда случится.

Говорить не говорила Яга, но действовать начала очень быстро. Она стояла и смотрела, как черти загнали Ярилу в болото, и он не только охладился после одного из похождений своих, но и тонуть начал поспешно. Было отчего и ей взволноваться. Но терпела она.

Глава 6 Быстро сказка сказывается

Ярила оглянулся в тот момент на притихших чертей, Ягу увидел, и вдруг, как рванулся из этого болота. А Болотница, уже о нем размечтавшаяся не на шутку, назад его тащит. И понял он вдруг, что чем больше упираться будет, тем она яростнее тащить его станет. Но когда он решил уступить ей (большего безумия и придумать трудно), тогда она неожиданно отпустила его, потому что русалка первая не выдержала этого поединка, и вцепилась в нее. И пронзительно обе девы завопили, исчезая.

Как хотелось Яриле броситься и спасти матушку. Но он в обратную сторону шагнул, понимая, что добрыми делами дорога прямо в Пекло стелется, а когда ты туда почти уже заглянул, так о чем же думать остается?

Яга облегченно вздохнула, она уже поверила в то, что он за ними бросится, тогда бы забот у всех прибавилось. Но устоял все-таки, и это замечательно, не так прост видно, парень, как она о том думать привыкла.

Равнодушно только Даждьбог на поединок духов и богов страсти взирал. Он вообще хотел развернуться и уйти, но только суровый взгляд Яги его остановил. Тот, кто дарит свет, не может быть таким черствым, — думала старуха, хотя кто его знает, каким он вообще должен быть.

Между тем Ярила вернулся, немного испуганный, он думал, что так там и останется навсегда, в этом болоте и не мог понять как оттуда выбраться удалось.

Черти в след ему твердили, что это только начало и то ли еще будет. Он и сам понять не мог, что может быть на самом деле. Но и раскисать некогда было, как только русалка махнула хвостом, а Даждь презрительно отвернулся, он и пошел за ней. И черти хотели снова поразвлекаться, но Яга их на этот раз остановила, и они присмирели.

— Да из-за него уже все Берегини, я не говорю об остальных русалках, перессорились, и что нам делать дальше, — возмущались те.

— То, что я вам скажу, то творить и станете.

Им пришлось согласиться, а куда против Яги-то переть было, быстро остановит, рога обломает и хвосты повыдирает. Правда, ни с кем она такого еще не проделывала, только пугала, но кому из них хотелось первым под ее горячей рукой оказаться, пальцы цепкие, как крюки, и все-таки они продолжали ворчать:

— И уродится же такой, что творит — то, что он только творит.

— Ну ты даешь, давно у нас ничего такого не было, — возмущались они, как только Ярила со свидания очередного вернулся домой.

— А вы тоже хороши, видели, что я тону, и хоть бы один помог, хотя бы что-то сделали, еще черти называетесь.

— Это ты к Яге с жалобами своими ступай, мы ребята подневольные, как скажет, так и будет, — оправдывался кто-то из них.

— Нечего на Ягу спирать, когда пакостите другим, много вы на нее оглядываетесь?

Так они еще долго перепирались. Но у каждого оставалась своя правда. Но переполох с появлением страстного красавца начался страшный. Не успели черти еще и глазом моргнуть, а уже смертная девица, как про него заслышала, так в лес и пробралась. Что делать? Ведь им от Лешего и попадет, потому что Ярила тут в гостях, а они у себя дома, ведь обещали же за порядком следить. Тогда и пришлось некоторым из чертей чудовищами оборачиваться, да пугать тех самых девиц. Как только они не оборачивались, да девицы не особенно пугливыми попались, пока одних пугают — другие пробираются. Так и носились, как угорелые, и только ждали бедные черти, умаявшись совсем, пока обучение его закончится, да подальше он отправиться. А Яга им и намекнула на то, что лес станет для Ярилы если не первым, то вторым домом точно и должны они привыкать к тому, что он тут и останется, и частым гостем будет.

Тот день черти отметили самым черным камнем еще и потому, что одну из девиц Леший у себя прямо выловил. Как она до такой глуши добралась, это только одному Яриле было известно, но иногда им казалось, что он мстит им просто, за то, что они тогда не особо торопились его из болота вытаскивать. Вот и Соловей подтвердил, а ему сверху виднее, что отрок этот божественный просто издевается над ними так, как ему вздумается и в ус не дует.

Сначала черти хотели и над ним так же поиздеваться, но решили, как немного остыли, что тогда этому конца и края не будет. И потом, может быть, это сам Соловей, а не Ярила издевается, и хочет их лбами столкнуть, с него станется, у него тоже на них был зуб, да еще какой.

Одним словом, не стали черти в тот раз распыляться, силы надо было беречь, особенно если поверить Яге, а как ей не верить, что он здесь гостем будет частым

— Ты может одну какую девицу выберешь, — спросил у него черт Тарас, которому больше других от лешего досталось. Он просто под горячую лапу попал, зазевался.

— А это еще почему? — удивился парень, — а всех остальных, я что, по-вашему, обижать должен? Если они вас обходят стороной, сюда рвутся, я что, от них убегать должен?

Не нашелся, что на это Тарас ответить, но с тех пор, он стал приглядываться и прислушиваться к тому, что между девицами и Ярилой происходит. И постепенно такого опыту набрался, что сам уже мог другим рассказывать и объяснять, как и что в таких случаях бывает. Ведь черти, хоть они ребята и сообразительные, но многих вещей, особенно когда сами не попробовали, не понимают.

Они, например, никак усечь не могут, как можно зверю какому или человеку в болоте утонуть, а потом еще и помереть. Вот и тех отношений, когда уединиться он, лапаться начинает, что говорить, а потом и делать — это тоже ну никак не мог он уразуметь. Такими странными и смешными были движения его, а уж девиц, то спасать бросались, то наоборот, нехорошими словами называли, но все попадали не туда и не так.

Черти есть черти. И Тарас первым понял, что если для них это не важно и не интересно, то это вовсе не значит, что это не увлекает и других. Видно, что еще как увлекает. И потом долго говорили они что там и как может быть, но самые пронырливые, не только говорили, но и видели кое-что, и могли на примерах показать, что там этакое происходить может.

Увлекательными оказались эти беседы. Очень бы удивился Ярила, если бы он что-то услышал из всего этого, но слышал их Даждьбог.

Глава 7 Да не быстро дело делается

Однажды он брел с другой стороны Ракитова куста да и прислушался. И надо сказать, что он-то понимал еще меньше, чем черти, что могло происходить между девицами и братом его названным. Это так Яга заставила их побрататься, и хотя не хотелось ему совсем, но перечить он ей не стал. И когда вечером увидела Яга, что задумался он глубоко, и узнала, что он разговорчики чертей слушал, то вздохнула она.

— Да вот так, один пьет не напьется, а другому и пить не хочется — так и получается, нет, чтобы страстей вам поровну разделили, но когда Перун с русалкой дело имеет, это совсем не то, что с Велес с Дивой, только кто бы им подсказал, кому и с кем быть надо.

Мало чем могла Даждьбога Яга утешить, но он почувствовал, что к Яриле она настроена добродушно, а его вроде бы жалеет даже, до чего же ему было обидно все это, а делать нечего, такой уж уродился.

Вот и Кикимора, их разговор слышавшая, случайно, как она говорила потом, решила ему помочь, надоело ей от Ярилы девиц отгонять. Стала она Берегиню Диву уговаривать, чтобы та уж с Даждем побыла.

— А сама — то что. — Возмутилась Кикимора.

— А ты на меня смотрела внимательно, парню для первой ночи, что такая нужна. И ты ему не особенно подходишь, но должен он с кого-то начать, а то в лесу нашем время проведет столько и что?

Ничего на это не ответила Берегиня, но проникновенные слова Кикиморы все-таки задели ее, а может, она пожалела его. И на самом деле, одному все, а другому ничего. И поплыла она к нему, заговоров всяких наготовила, да таких, что любой, кого поманила бы, без оглядки за ней пошел. И надо признать, что задержался Даждь, потому что Кикимора со спины тоже колдовала. Он сидел перед ней на валуне огромном и с такой тоской вдаль смотрел, что чуть не взвыла Берегиня. И в тот самый момент такие стоны раздались с того берега реки, такие сладостные вопли, что Яга из своей избушки выпрыгнула.

Очнулся от дум своих Даждь, посмотрел на красавицу, словно только что ее увидел, развернулся и пошел прочь. И только Кикимора бежать за ним бросилась. Да споткнулась, упала, а потому и догнать его никак не могла. Да и что за радость за ним гоняться было. Завалился он на сундук свой, и заснул таким крепким сном, что и Соловей своим свистом вряд ли разбудит, вот и все страсти, какие были у него. И только черти радовались — он им никаких хлопот не доставлял, таких бы воспитанников да побольше.

— И чего радуетесь, — возмущалась Кикимора, — да он бесчувственный совсем.

— А мы уже запарились с Ярилиными чувствами. Пусть лучше так все и будет — орали они в один голос.

Но никак Кикимора не могла успокоиться. И тогда, видя, как страдает безвинно Кикимора, Яга отправила туда Баюна.

— Хватит на печке лежать да сметану есть, ты бы Даждем занялся.

— А я думал, Яриле помощь нужна, у него там отбою нет.

— Потом издеваться будешь, когда поможешь Кикиморе.

— А ей-то в чем помогать.

Кот прикидывался простачком, на самом деле он уже давно обдумывал, как и что можно сделать для молодого бога. И теперь с легкой руки Яги, если бы он еще поломался, то она и пнуть могла бы хорошенько, отправился он искать Даждя. Но искать его долго не пришлось, он пока один сидел под тем самым дубом священным, и думал. Словно бы приготовился заранее сказки кота слушать. Кот появился в неурочный час.

— А я-то думал, где тебя искать, девиц не досталось.

Молчал Даждь, на него глядя.

— А ты бы все-таки выбрал себе кого, вон их шастает теперь сколько, а то слухи всякие да пересуды среди духов пошли.

— Я ничего не слышал

— Зато я уже наслушался, — огрызнулся кот.

— Мне никто не нужен, вот и Кикимора и Берегиня прохода не дают.

— Их можешь не слушать, — заявил Баюн, — но я все-таки кот ученый, и могу тебе сказать, что богам девицы нужны, уж если папашка твой до русалки дошел. А такой правильный был.

Юноша так на него смотрел, словно перед ним сам Ний — главный враг его стоял, но кота это не особенно волновало, скорее вдохновляло.

— Если ты не покажешь всем, что ты не так холоден и немощен, как Кощей, то со мной дело иметь будешь.

— Да тебя Дунай победил и сюда приволок, а я с какой радости слушать должен.

— Да ты еще глупее, чем казалось, да думаешь любой Велес поймал бы меня, коли я сам бы того не захотел, и не поддался.

Прозвучало это убедительно, и может, еще что подействовало, но Даждь решил, что не приятно, когда тебя с Кощеем сравнивают.

Черти весь вечер нехорошими словами кота обзывали, и передавали друг другу, что он отправил и второго к девицам.

— Нам одного мало было, прямо наказание какое-то.

На этот раз он нашел ту самую Берегиню, и ушел с ней, но так все тихо и незаметно было, что если бы все духи заранее ничего не знали, то и не заметили бы этого происшествия.

Но утром Яга признала, что у кота все лучше получилось, чем у остальных воспитать бога Солнца.

— А то ты во мне сомневалась, — обиженно мурлыкнул кот, доедая свою сметану.

Но как только с этим как-то утряслось, и прошли они обучение науке страсти нежной, так уже о новом думала Яга, о бое показательном.

— И где мы чудовище возьмем? — насторожились черти.

Они все смотрели на Тараса и на кота — эти двое соображали лучше других и в обучении дальше продвинулись. И ощутив всю важность происходящего, оба, почти в один голос заявили.

— Горыныч, больше некому, — прибавил кот.

Яга молчала, но черти остальные готовы были за Горыныча горой стоять.

— А если они его укокошат? Как можно его под мечи их подставлять, ведь это даже не воины хвастливые, а боги.

— И когда и где наш Горыныч пропадал, — не сдавался Тарас, никого другого он припомнить не мог.

— Тогда уж Кащея, ему все равно помирать, — Марат вперед выступил, — вот и поглядим, какой он бессмертный.

— Ты собрался богов позорить, тогда уж с тобой лучше пусть сражаются, Старик трехтыщелетнего молодцам подсовываешь, и Змей хоть вид внушительный, а этот.

И сами черти понимали, что остановиться на Горыныче придется, да больно не хотелось им этого.

А тут и Горыныч, словно узнал, что его помощь требовалась, и появился ненароком. Он всегда так вот влипал в очередную историю

— С богами сражаться? — удивился он, и ушам своим не поверил, — да с какого перепугу?

— А чего ты боишься, убить ты их все одно не сможешь, даже если и захочешь, — настаивал Тарас.

О том, что опасность самому Змею может грозить, он и сам не думал, и другим думать не позволял.

Но Горыныч не сдавался, особенно, когда черти со всех сторон наседали.

— Не могу, вдруг увлекусь, и неизвестно в какую лягушку меня потом они же и превратят. Велесу я слова дал, не драться, Перуну не давал, но как только он узнает, то еще хуже будет, чем с Велесом, не буду драться, и не уговаривайте.

Но если Горыныч сначала верил в то, что он от чертей отбрехаться сможет, то напрасно. Тараса поддержали все остальные. Они убедили его, что все это так, пустяки, и никому ничего не грозит, а Яга все одно его заставит.

Черти есть черти, легче согласиться, чем спорить с ними бесконечно. Он мог бы отмахнуться от них, как от мух назойливых да и улететь, но Горыныч точно знал, что с чертями лучше не ссориться, и гиблое дело их держать во врагах своих. А ему было очень одиноко, слово в горах сказать не с кем. И потом, черти иногда заглядывали к нему. А общение, пусть и с чертом, дорогого стоит. Вот и пришлось ему, с какой стороны не глянь, согласиться. А что еще будешь делать. Яга на этот раз чертями была довольна — без нее управились, даже кот почти не помогал.. На что-то они все-таки годились, уже отрадно.

Глава 8 Поединок со Змеем

И объявили черти торжественно богатырям, что ждет их поединок со Змеем на рассвете.

— Спите, сил набирайтесь. Мечи свои точите.

Ярила самодовольно усмехнулся, а Даждь спросил только.

— А никак нельзя, чтобы без Змея.

Но кот опередил чертей на этот раз.

— Без Змея нельзя никак, уж если любой богатырь должен Змея своего прикончить, то вам сам Перун велел.

Кот не был уверен в том, что велел именно Перун, но от своего не отступался, да и с именем Громовержца все солиднее выглядело. И как только заря занялась, все на поляне собрались. Соловей свистнул Горыныча, он у него в лесу остановился, не летать же туда да обратно. И распрямил Змей плечи, хотя хотелось ему поспать хорошенько, а потом в озере покупаться, но пришлось это отложить. Все черти в такой ранний час уже копытами перебирали, а ему что оставалось делать?

Первым Тарас Ярилу выпустил, пусть удаль свою покажет. И показал, змею пришлось огнем дыхнуть, чтобы немного его остудить. Но больше он дымом его приморил, потому что знал, что так и до пожара недалеко, а там уж точно спасибо не скажут.

После того, как кашлять он стал, отошел в сторону, а Тарас уж Даждя вытолкнул вперед, чтобы тот не опомнился, да снова не полез. Хватит с него и так для начала. Но на этот раз орудовал Даждь так хитроумно, что отпрыгнул Змей да и в овраг и угодил. И вроде прыгнул недалеко, овраг много дальше быть должон, но там и оказался прямо, только головы торчат.

На этот раз ничего не оставалось ему, как признать поражение, но самое главное, что из того оврага выбраться он никак не мог, сколько не старался. Застрял и все тут. Черти вокруг носятся, а как достать оттуда змея никто не знает. Со всех сторон черти бросились, тащить начали, но где там, тяжеленный змеюга и не пошевелится даже. Если бы за Тугариным не слетали, то так бы в овраге и остался. Но тот быстро его, как занозу выдернул оттуда. Пару деревьев сломал для острастки и умчался. некогда ему было тут оставаться.

Горыныч им только хвостом уже в полете помахал. Не собирался он снова в ближайшее время к ним наведываться, больно суеты много, и хорошо, что Яга еще перед всеми его отчитывать не стала, хмыкнула только, и богатырям говорила, какую и кто из них промашку совершил, и что в следующий раз делать надо.

Змей решил, что в следующий раз они без него обойдутся, пусть дураков в других местах ищут.

— Это тебе не с Кощеем биться, — говорит ему вслед Яга.

Наконец про него Яга вспомнила, да только она его и видела, близко его уже и не было там. Только рукой она махнула, да с богатырями вместе ужинать пошла. Блинов она им испекла, для поддержания сил растраченных, да не простых блинов, стоило ли над такими париться, а заговоренных, особенные блины это были. Как съели их богатыри, так не только силы свои утерянные восстановили, но и помудрели значительно и больше видеть и слышать, чем обычно стали они.

А Змей, как вырвался из их объятий, так и в полете еще решил с Кощеем тем самым шутку пошутить, и отправил его туда, откуда только что сам сбежал.

— Там ждут они тебя, не дождутся, все спрашивают, где Кощей, да где, ты бы уж туда отправился.

Тот и сам собирался заглянуть в лес заповедный, а раз Горыныч за ним залетел, так и еще шустрее собрался, Змей заверил, что его догонит, но тут же спать и завалился.

Кощей решил сразу свою силу и мощь показать, раз они так хотят, и перепутал сослепу богатырей, а посему, еще больше заморозил он Даждя, и еще сильнее Ярилу распалил, уверенный, что щедро дает каждому из них как раз то, чего ему и не хватает. Да еще отправился к Яге за благодарностью, когда дело свое сделал, а то, как же, она и не просила его еще, а он уже все натворил. Но очень удивился Кощей, когда Яга на него напустилась с порога.

— Ну, молодец, а ты у меня спросил, что делать надо, Даждя он заморозил, размораживай скорее, да пошевеливайся.

— Вот еще. То замораживай, то размораживай.

— Да о тебе же пекусь, когда братец твой темный тебя в плен возьмет, только он тебя спасти сможет.

И так серьезно она о том говорила, что не усомнился в том Кощей. Вот и пришлось ему исполнить то, что требовалось от него.

Он с давних пор знал, что кого-кого, а Ягу слушать надо, она дурного никогда не посоветует, он и слушался.

Глава 9 Вмешательство Кащея

Кащей решил немного задержаться, он так далеко мчался, и хотя его никто и не оставлял тут особенно, но он остался. И когда все улеглись спать, кот услышал какой-то шум, и отправился посмотреть на то, что там происходит. И он увидел, как Кощей на полянке, при свете луны, играл в кости с Ярилой, и так они были азартны, что и не остановишь вовсе.

Кот и сам смотрел на все и никак пошевелиться не мог. Яга поняла, что надо самой подниматься, и отправляться туда, Она схватила кота за ухо, и он взвизгнул. Игроки опомнились в один миг и очнулись. Яга смотрела на них волком.

— А ты молодец, говорила я тебе, чтобы парня не трогать, непрошеный гость видно хуже Кощея будет.

— А чо это хуже еще? — возмутился Кащей.

— Хорошо, хорошо, — согласилась Яга, — лучше, чем Кащей будет.

Ярило усмехнулся, когда услышал их речи. Кащей понимал, что с Ягой лучше не спорить, хуже только будет. Кот успел улизнуть, он решил, что надо спрятаться где-то, пока она там с игроками разбирается.

— Ты только этому его и научить можешь, умелец ты наш.

Но она увела уже парня, и Кощея отправила подальше. В то время Даждь прощался с Берегиней. И осталось только порадоваться тому, что хоть один из них все делает медленно, но верно.

Когда черти пробудились и собирались у Яги, она их, когда богатыри тут были, утром у себя поджидала, то она и напомнила всем, что приближался праздник Купала.

— Вы должны не просто веселиться и сурью хлебать, а смотреть в оба, чтобы Морена не появилась, а если появится, то только в дремучем лесу у Соловья ее и оставляйте.

Она что-то знала, иначе бы так настойчива не была. Черти клялись, что будут смотреть в оба и сурью только после праздника пить станут. Но Яга понимала, что и Морена хитра, тут одних чертей мало, чтобы ее остановить и спрятать подальше.

Так и вышло. В разгар праздника исчез Даждьбог, никто не смог сказать, куда он делся, Берегиня металась, как неприкаянная и себя и всех ругала нехорошими словами. Но Даждьбог, как сквозь землю провалился. Они все знали, что именно туда он и провалился, Морена, обернувшись той самой Берегиней, к которой он привык, увлекла его в Пекло, а потом было уже поздно. Металась и русалка. Она понимала, что бессильна перед Богиней смерти, та любого обморочит.

Яга сидела спокойная, ей было все известно заранее, и не о чем печалиться.

— Моему сыну учение впрок не пошло, — сокрушалась русалка, — вот Ярила, цел и невредим.

— Не переживай, и у него своих Морен будет еще побольше, чем у твоего, только не все сразу.

Успокоило ли это русалку, или нет. Но она уже видела тот мрак, ту тоску и холод, где юный и прекрасный сын ее обнимал стройный стан грозной богини

Черти пили сурью, теперь уже ждать было некого, и веселились. А что не повеселиться, если богов можно не охранять, Ярило и без них обойдется, в Даждь, — ему уже не поможешь, его там теперь другие черти встречают.

Яга на всякий случай туда кота отправила, чтобы он посмотрел, и рассказал после праздника всем, что там в мире подземном твориться. И пришлось Баюну снова по Пеклу прогуляться. И делать нечего, куда парня загнали, оттуда и доставать надо, только легко сказать, да трудно сделать.

На самом деле кот, в отличие от веселых чертей, которые еще и мухоморами под шумок закусили, очень волновался за Даждьбога, он уже успел убедиться, насколько Морена коварна и зла. Когда-то бес Тарас старался ее на путь истинный наставить, и все они потом знали, что из этого получилось, он до сих пор содрогается, когда о тех временах вспоминает. Серьезная она девица, ничего не скажешь. Если бы Ярила с ней оказался, он хоть закаленный, много чего видел, знает, а этот.

И кот спешил на помощь, потому что поддержка и добрый совет юному богу сейчас совсем не помешают. Пока кот бродил в темноте, Ярило уже был в объятьях Берегини. Она не сильно страдала оттого, что Даждь ее оставил, а хотела отомстить ему. Ярило хотел утешить брошенную и несчастную, на том они тогда и сошлись, и очень даже неплохо, как пьяные черти утверждали, провели эту праздничную ночку.

Но и для него она оказалась последней тогда. Всему, что было нужно, он уже обучился. А потом начиналась другая жизнь и другая история.

Вот об этом и рассказывала Яга коту Макару и бесу Игнату. Они о том слышали впервые, и очень внимательно ее слушали.

Глава 10 Кот жалуется царю

Но сказки сказками, а дела делами. Отправился кот у царю Гороху, чтобы рассказать ему о том, что происходит в дремучем лесу и предупредить, чтобы не ждал царь воина на службу еще год точно не дождется. То ли зуб у кота был на Соловья, то ли еще что-то такое случилось. Но царь прямо рассердился пуще прежнего, когда обо всем об этом услышал. У него и без того много бед было с лесом связано, а тут еще такое.

— Ну, Соловей, ну Разбойник, — взревел царь, совсем разбойник от рук отбился. Это как смеет Соловей моих воинов у себя оставлять, — возмущался царь, — кто ему такое позволил, интересно.

— А так и смеет, Разбойник он или не разбойник, обжульничать любого ему раз плюнуть. Только и твои воины бывшие и будущие должны помнить о том, что ни с кем из духов нельзя им соглашаться играть, потому что проиграют наверняка. А тогда придется всякую повинность исполнять, и никуда не денутся. Этот до тебя просто не дошел, а там глядишь, и твоих, уже обученных уведет.

И царь и кот одновременно вспомнили, как сам царь с Водяным решился в кости играть, и сколько потом пришлось усилий прикладывать, чтобы все утрясти, да чтобы Василиса цела и невредима осталась. Царь что-то проворчал по этому поводу, но ничего припоминать не стал, в другую сторону стал разговор уводить.

— Ну раз он там у вас будет, вы бы с Лешим его обучили чему полезному, чтобы времени зря не терял, — посоветовал царь.

Кот даже удивился тому, каким он догадливым оказался, потому что именно этим они и собирались заниматься. Но царя он все-таки похвалил, заверил, что именно так они и сделают.

Но подумал царь, подумал и решил, что не стоит все так Соловью с рук спускать. Утро вечера оказалось для него не мудренее, а скорее наоборот, потому царские воины в дремучий лес по приказу царя и должны были отправиться, чтобы забрать воина во дворец, предупредить Соловья, чтобы тот не безобразничал больше.

Ясное дело, что это им было совсем не по нраву, чужой мир, чужой лес, зачем им было там слоняться вдруг? А то и в плен Разбойник заберет, если совсем жизни не лишит, а ведь он может.

Кот понял, что царь не всегда разумен бывает, говорит одно, а тут же делает совсем другое. За царями глаз да глаз нужен, потому и поспешил в лес, ему не хотелось, чтобы царь его доносчиком считал, ведь и не был он им сроду, ну так только иногда из вредности что-то и кому-то рассказывал. А в данном случае он точно доброе дело делал, от которого всем станет только лучше.

Опередить воинов, которые не сильно торопились, коту не составило труда, и никто бы не смог и подумать, что он к царю отлучался. Даже Леший о том не знал. Вот и пойми, был он там или не был. Если кому-то все это и было известно, так это только Яге.

— Ну что, никак не можешь без своих пакостей обойтись, — усмехнулась она и решила не кормить пока кота блинами да пирогами, пусть голодный посидит, это бывает полезно порой. Творец всегда должен голодным оставаться, тогда и думается лучше

— А что я такого сделал, царь бы все равно узнал обо всем. Это скорее в помощь ему, чем во вред.

— Да он и не знал, что к нему кто-то на службу идет, зато теперь всем и все известно, — качала головой Яга, — и что мы делать с тобой станем?

— А сделаем вид, что ничего не знали, — тут же подсказал кот, и так стал тереться о ногу Яги, что и каменное сердце бы растаяло. Но Яга прекрасно знала все его повадки.

— А то тебя никто не видел во дворце. Прямо в шапке невидимке ты у нас там был, невидимый.

— А если и видел, что с того, Василиса говорить не станет никому, а остальные ни о чем не догадываются, да и не пойдут они с Соловьем общаться.

Кот не успел больше ничего сказать, в это время свист раздался, воины к Соловью видать подошли.

Но недолго они там были, их как будто смело, ветром сдуло. Никто не решился двигаться дальше, как только какая-то ворона замертво перед ними упала. Лежит, скорее мертвая, чем живая.

Они же не знали, что старый ворон, как и Чурила недавно, проиграл Соловью и теперь должен был его просьбу исполнять, падать, если Соловей свистеть начинал, и падать чаще всего там, где появлялись непрошеные гости, чтобы на тех это произвело впечатление, и не стали они ждать повторного соловьиного свиста

На этот раз все так и было, и ворон оказался поблизости, и воины поняли, что Соловей страшен, а помирать за того, кто до них и дойти — то не смог никому из них не хотелось.

Так царь и должен был узнать из первых уст, что в лесу около его царства творится. Узнать-то узнал, но сделать ничего не смог, как ни старался.

Ругать он их сильно не стал, так, для вида только, порадовался, что все вернулись живыми и невредимыми, терять воинов из-за какого-то непонятного парня, когда неизвестно будет толк или нет, ему не хотелось. Он только попрекнул кота за то, что тот заставил его действовать так безрассудно, да и успокоился. Хорошо то, что хорошо кончается.

О Чуриле на время надо было забыть. А потом как явится, так и явится, уже обученный всему, готовый воин. Стал царь подумывать о том, что и других молодых неплохо было бы туда отправляться.

Глава 11 Горыныч нам поможет

И вроде бы успокоился царь Горох, да не совсем все так просто оказалось. Как только в царстве его появился Змей Горыныч, так снова вернулся он к самой больной теме — как вернуть в дружину воина, которого у него нагло увел из-под носа Соловей Разбойник. Огонь ярости то затухал в душе царя, то разгорался с новой силой.

Змей не знал еще, что от него хотят, но понимал, что ничего хорошего и не хотят. Змей царю нужен был только когда туго ему становилось. А потому остальные Змеи уже от царя отошли, только Горыныч один и оставался, лапой махнул на свое самолюбие. И решил, что он все равно будет помогать царю, как бы тот себя не вел, другого царя у них нет, а этот не так и плох, как кажется, да и все друзья у него на службе остаются, куда же деваться бедному Змею. И потом, даже кот его прощает, и все равно к нему возвращается, а уж Горынычу сам Велес велел быть с царем в голове и в реальности тоже. Хоть он и капризный, а все-таки пока царь, надо ему помогать.

Царь долго со Змеем не церемонился, сразу с дела начал:

— Ну, Змей, на тебя последняя надежда, верни мне воина, и брата своего Соловья проучи, нет от него житья никакого в нашем царстве. Мало того, что он купцов грабит, гостей пугает, все отказываются к нам идти, так еще и воинов воровать начал, бесстыжая его рожа, разве так можно в этом мире жить, должна быть мера какая-то.

Горыныч потупился немного. Он понимал, что тоже не безгрешен, что ему могут припомнить, как он девиц воровал. Но если царь и собирался ему это припомнить, то вовсе не теперь.

Горыныч тоже был в долгу перед царем, потому и решил просьбу его исполнить. Так меньше у него долгов останется, а он ведь царю задолжал немало, в кости умудрился даже ему проиграть.

По дороге в лес Горыныч решил, что если ему не отдадут Чурилу просто так, то он выкрадет его и отправит к царю, туда, куда тот первоначально и направлялся.

№№№№№№№

Но гладко было на бумаге, да забыли про овраги, а оврагами этими оказались черти, которые все знали, все ведали и понимали, зачем или за кем к ним на этот раз пожаловал Горыныч, весь мир теперь плясал вокруг сына волхва. Змея за ним и отправили, можно не сомневаться.

— Надо остановить Змея, — решил черт Макар, которому совсем не нравилось то, что Балда был с ними снова.

Куда только они его не отправляли, что только не делали, а он рано или поздно в лес возвращался, именно тогда, когда они решили расслабиться и пошалить немного, вспомнив о вольности и беззаботности.. И снова начиналась суровая страшная жизнь, где шаг в сторону и прощай свобода.

Чурила вместе с Соловьем им совсем не мешали, не то, что Балда, вот и надо было совершить обмен, чтобы и у царя кто-то был, и им от этого лучше и спокойнее стало.

А для этого надо было заставить Горыныча плясать под их дудку, что было не трудно сделать, как казалось чертям сначала. Они даже и не подозревали, что самый добрый Змей, может местами быть таким упрямым и несговорчивым, что беда просто. Но как говорится, с кем поведешься, от того и наберешься.

Сказать, что Горыныч был удивлён — это ничего не сказать, он был просто поражен, когда понял, что ему надо будет делать, как поступить.

— Ну, забери Балду, у царя будет воин, хороший воин, кстати, уж не хуже Чурилы, точно, а у нас свобода и покой, — не отставали от него черти. — Царь подмены не заметит даже, а потом тебе еще благодарен будет.

— Так все выяснится быстро, — протестовал Змей, — потом я крайним да виноватым и останусь.

— Пока выяснится, царь его так полюбит, что и про Чурилу позабудет, — в один голос уверяли его черти.

И надо сказать, что голоса их звучали убедительно, ничего не скажешь.

И никак не мог им Горыныч отказать, потому что понимал, что бесполезно это, если он и откажет теперь, то они все равно от него не отстанут и добьются своего. Так стоит ли время тянуть, если все равно выйдет так, как выйдет?

Но не мог знать Горыныч одного, что Балда все это слышит, и он все сделал для того, чтобы черти так и считали и сами уговорили Горыныча его украсть. Но пусть они думают, что все сделали сами без его ведома, там им будет легче и проще. Это черти могли самодовольно думать, что они правят Балдой, на самом деле — это Балда правил ими. И никому не было ведомо, кто же выйдет в этой схватке победителем, кто будет смеяться последним.

Глава 12 Черти и Балда

Все так и было, Балда решил наведаться к царю Гороху и там немного порядок навести, потому что, судя по всему там, в царстве Гороха все было еще хуже, чем в заповедном лесу. А если это так на самом деле, то тогда ему нужно спешить на помощь.

И опять же, приди он туда сам, это было бы как-то не очень красиво, но если его притащил Горыныч, так сказать насильно, то это совсем другое дело, он уже жертвой вроде как кажется.

Только особыми надеждами себя Балда не тешил, он понимал, что Леший скоро вернет его назад, черти без него долго не продержатся и снова бедокурить начнут, и вот тогда про него и вспомнят, так было не раз и снова так будет, не надо быть чародеем, чтобы о том догадаться.

Сами же черти о том вовсе пока не думали, они надеялись на то, что и без Балды как-нибудь проживут, да что там, очень даже хорошо проживут.

Радуясь, что им удалось уговорить эту парочку — Балду и Горыныча, отправиться прочь, они на всякий пожарный, если тот или другой вдруг передумает, спрятали куда-то Чурилу. Надежно спрятали, так, что Соловей Разбойник, который в это время отлучился куда-то, когда вернулся назад, отыскать его так и не смог, как ни старался, за это и обзывал чертей самыми нехорошими словами, только те к тому моменту и сами успели надежно спрятаться. И те самые слова до них доносились, словно эхо в горах, неприятно, но ничего страшного.

Но если они думали, что обойдется все с Соловьем, тот злости никогда не показывал, то черти ошиблись. На этот раз Соловей, все переискав, и своего воина так и не найдя, стал топтать все, что под ноги попадалось, швырять все, что ему под руки попадалось, стал требовать, чтобы они вернули его верного друга. Угрозы сыпались страшные, если бы черти были смертными, то от разрыва сердца помереть могли.

В дремучем лесу и прежде никогда порядка не было, черт ногу сломит, об этом месте говорить начали давно, а тут и вовсе все превратилось в полный хаос, так что Леший едва не упал и не расшибся.

А вот когда это случилось, Леший понял, что пропал не только Чурила, но и Балда, и отправил разъяренного Соловья туда, в погоню за Горынычем.

— А что я там буду делать, я же никогда в городе царя не был, — возмутился Соловей, — еще поймает и в темницу бросит. Кто меня вызволять оттуда станет?

— Вот и поспеши, может, раньше успеешь их догнать, а не успеешь, так придется к царю наведаться, ведь все когда-нибудь начинается.

Соловей тоже решил, что Горыныч прихватил не только хитрого Балду, но и Чурилу тоже с собой уволок. А потому не стал больше размышлять и задерживаться, за Горынычем и помчался, желая перехватить его по дороге, и не появляться в мире людей, где он мог много бед натворить, а потом за это и отвечать придется. Каково же было удивление Соловья, когда он обнаружил, что Горыныч тащит только Балду, а Чурилы с ними нет. Без лишних слов он вернулся назад и начал поиски с новой силой. Где это видано, чтобы черти смогли обвести его вокруг пальца.

Узнав, что Соловей возвращается, черти не стали испытывать его терпение, Чурилу выпустили от греха подальше. Но Соловей все-таки еще долго их ругал, и вообще примирение на этот раз выдалось долгим для Соловья и чертей. Он и сам не ожидал, что такое может случиться.

Но мы с вами о многом не знаем до поры, до времени.

Глава 13 Чей ты сын?

А потом случилось неожиданное. Соловей и сам не очень понимал, для чего собственно он заглянул к ведьме Ажбете, но все-таки заглянул, словно знал, что она собирается ему открыть что-то такое, о чем он без нее никогда бы не догадался сроду.

Сама ли ведьма что-то в своих картах узрела, или ей какой бес все это нашептал, но заявила она так четко, что наверняка сомнений у Соловья не возникло.

— Чурила твой сын. Как он у Волхва оказался это ты у кота, а то и у Яги спроси, им лучше, чем моим картам это все известно. Но вот то, что твой, — сомнений в том нет.

Соловей молча почесал макушку, он и сам не знал, как к такому отнестись. Никогда прежде таким рассеянным Ажбета его не видела, потому и решила на своем стоять до конца.

— А ты сам сразу не заметил, что он как две капли воды на тебя похож, потому тут и оказался, и не собирается царю служить.

Задумался Соловей, не мог он до конца быть уверенным, что все так и будет. Не могло всего этого в ее картах быть, а если и было, то что-то тут еще точно замешано было.

Надо сказать, что давно и тайно любил Соловей ведьму, и если на ком-то и собрался бы жениться, то именно на ней, и не на ком больше.

И ведь даже Соловью ясно и понятно, что проигрывал он рядом с молодым да красивым Чурилой. Да и что греха таить, рядом с ним бы любой проиграл. А это значило, что напрасно он тут удерживал парня, в стане у царя Гороха он был бы значительно дальше от его ведьмы.

Тут и Ажбета поняла, что она в чем-то сильно проиграла, перестаралась, хотя еще и не понимала до конца, в чем именно. И это ей хотелось поскорее узнать и понять.

Соловей так и не сказал ей, что его так могло бы волновать и тревожить, но сильно задумался. Не удержался и пошел с Лешим посоветоваться, как ему быть, уж Леший точно дурного не посоветует, даже если ему самому это будет не выгодно, на своем стоять будет.

Леший сразу понял, куда Соловей клонит.

— У нас в кои — то века настоящий воин появился, и из-за ведьмы, на которую он и не смотрит, ты решил его к царю отправить. * Да не вздумай, и потом, будь осторожен, не ты ли выиграл у него, а все исполнять надо, что обещал. Игра — дело серьёзное.

Успокоился ли после этого Соловей или только затих, как это часто и прежде бывало, только больше он не напоминал Чуриле, чей тот сын. Когда же воин узнал о том, то он рассмеялся от всей души.

— Твоя ведьма так глупа или кто-то ее заставил тебе голову морочить? — спросил он, — скорее всего второе, вот и надо узнать, кто за ее спиной стоит.

Ничего Соловей не ответил, но это показалось ему очень обидно даже.

— Чем к ведьмам ходить, ты лучше заглянул бы к Перуну, думаю, он тебе все расскажет, если конечно захочет, что совсем не обязательно.

При упоминании имени грозного бога Соловей как-то сник и решил уйти в сторону. С кем с кем, а с Перуном общаться ему совсем не хотелось. Наверное, на это Чурила и надеялся, если он и на самом деле не был сыном Громовержца. Или просто хитер, как сто бесов и себе на уме оставался — вот точно одно из двух.

Так вопрос о происхождении Чурилы на время был снят, но сказать, что Соловей забыл и не интересовался им, вовсе никак было нельзя. Интересовался, еще как интересовался, только понял, что всему свое время, и надо было потерпеть, чтобы однажды все узнать.

Глава 14 Страшная тайна

Соловью пришлось еще раз вернуться к разговору с Чурилой, ему хотелось знать, что и как тот думает на самом деле. И он с ходу взял быка за рога, махнув рукой в сторону героя.

— Погодь, разговор есть, — отрезал он

Чурила остановился и даже догадался, о чем тот будет с ним говорить.

— Как ты относишься к тому, что ты мой сын? Слышал же, все только о том и говорят в лесу нашем, да и заповедном тоже.

— Да слышал я это уже не раз, ну и что делать прикажешь? Не знаю я как к тому относиться, — честно признался он.

Соловей немного озадачился, он надеялся на более определенный ответ, но не получилось. И все-таки решил продолжить.

— Если это так и есть, то не должен ты царю служить, слишком мелко для тебя получается. Наверно, потому к этому все и шло судьбу не обманешь.

И снова повисло странное молчание, Чурила никогда прежде за словом в карман не лез, а тут вдруг онемел совсем.

— А ведьма твоя ничего не напутала, не сильно я ей доверяю, — стал возражать Чурила.

Ему хотелось быть хоть в чем-то уверенным до конца.

— Ведьма может и напутала, но тогда бы Яга, кот, да и богини сказали об обратном, а они ничего такого не говорят, — отрезал Соловей.

Сразу стало понятно, что разговор зашел в тупик, и надо было как-то убедиться в том, что все так и есть, а вот как это было сделать? — Соловей не знал, Чурила — тем более не ведал этого.

Молчание все висело и висело в воздухе, как страшная темная туча, и тогда Соловей, по праву отца-родителя должен был принять решение за них двоих. Парень молод и зелен, а спросится с него, если что.

— А думаю я так, что пока ты тут со мной останешься, и игра в кости то самое показала, а потом, когда срок отбудешь, отправишься в Сварог, там они с тобой быстро разберутся, и Книга судеб там хранится, и пряхи тоже там обитают, так все и наладиться должно.

Промолчал богатырь, но и возражать ему нечего было. Да не сильно и хотелось перечить, он просто смирился с таким решением, и его оно устраивало на тот момент тоже.

Задумался над всем этим Чурила и решил, что он должен отправиться в Сварог, как только повинность свою отбудет, на богов посмотреть, себя показать. Он должен попытаться узнать, кто он такой, кто отец его и мать. Ведь без этого жить ему как-то не очень удобно было. Это он стал понимать в то время.

— Быть своим среди чужих не очень приятно, — говорил он задумчиво, — есть в этом какая-то червоточина страшная. Но и быть чужим среди своих тоже не очень, нужна тут золотая середина и пусть она будет.

Соловей мог быть, а мог и не быть его отцом, это еще ведьма надвое сказала, но все узнать надо обязательно, если он отец, то и относится к нему так, как нужно. Если нет, поблагодарить за то, что он сделал и двигаться дальше.

И когда стал думать Чурила, хочется ли ему того, чтобы Соловей стал отцом, то ничего придумать он все-таки так и не мог. Потому и решил, что пусть все будет так, как будет и никак по-другому. Главное — правду узнать и ничего кроме правды.

А когда все было решено, то и жизнь как-то спокойнее потекла и интереснее сделалась, он понял, что все будет в свой срок.

Только не один Соловей с Чурилой думали да решали, свое решение и царь Горох собирался принять, и чем быстрее, тем лучше. Если воин не идет к царю, то тому ничего не остается, как только самому к воину отравится, так он и решил поступить.

Глава 15 Царь идет к Чуриле

Царь Горох радостно встретил Горыныча, решив, что тот все сделает за него. И принесет ему строптивого воина. Где такое видано, чтобы воина на царскую службу идти не хотел, упирался.

Но все оказалось не так легко и просто, даже царь сразу же заметил, что это кто угодно в лапах Змея, но никак не Чурила. Тем более пленник Змея на кого-то был смутно похож, оставалось только вспомнить на кого же именно.

Конечно, и других обитателей заповедного леса знал он не больно хорошо, но уж Балду — то от неведомого Чурилы мог отличить запросто. Слава об этом добром молодце бежала далеко впереди него самого. Его, как любил говорить кот Баюн, каждый черт знал. И это было истиной.

— А не подскажешь, мил друг, кого ты мне приволок, — с ходу стал пытать Змея царь, злость его смахивала на ярость.

Горыныч смутился немного, он не ожидал, что царь таким зорким и проницательным окажется, но смущался Змей не долго:

— Кого ты просил, того и притащил, — отрезал он, не вдаваясь в подробности.

Балда только подмигнул ему, повернувшись к царю спиной.

— Вот я и вижу, что сцапал первого встречного, и черти тебе помогли от Балды избавиться, кто бы в том сомневался, им всем хорошо. Только о царе своем никто думать не собирается, негодники вы такие.

Настала очередь обидеться и рассердиться самому Балде.

— Странно, откуда он меня мог узнать, и память видно у царя Батюшки не так плоха, как хотелось бы, — говорил он Змею, но тихо, так, чтобы царь не слышал их разговора.

Да он и не слушал, выяснив, что перед ним совсем другой герой находится, и каждый из подданных норовит его обмануть.

— Никому ничего нельзя поручить, все самому делать приходится, — ворчал Горох, понимая, что самому придется Чурилу из-под земли доставать. Иначе тот разбалуется на воле и совсем не захочет на службу отправляться.

Заволновались воеводы и воины его, понимая, куда царь клонит, им совсем не хотелось оказаться в дремучем лесу и пережить там новые ужасы, но никто их о том и не спрашивал, чего они там хотят, чего не хотят.

Пришлось собираться в дорогу. И хотя была она не такая уж и дальняя, так зато полна опасностей разных, и чем черт не шутит, может не все и домой оттуда вернутся.

— Если Чурила не идет к царю, то царь идет к Чуриле, — стали повторять в те дни с легкой лапы кота Баюна.

Потом народную мудрость как-то переиначили, но сначала она звучала именно так.

№№№№№№№№

Горыныч летел быстрее, чем двигались воины с царем, потому он первым и принес весть о том, что царь Балду за Чурилу не принял и отправляться в лес, чтобы взглянуть на виновника всех бед и напастей, грозился, что из-под земли его достанет.

Поворот для всех оказался неожиданным, но от царя Гороха и прежде можно было ждать чего угодно. Он всегда умел удивлять своих подданных.

Соловей думал не долго, но решил, что царя все-таки встретить надо достойно, это же не какой-то Дунай пожаловал, а все-таки царь, к нему должно быть почтение особое.

Царь огляделся со всех сторон, и странным ему показалась не наглость Соловья, она была обычным делом, а то, что Чурила вел себя так, словно он был царем, а Горох только его воеводой, это было странным делом, конечно. Царь решил смолчать, но все запомнил и про себя отметил. Это наглец еще поплатится за все, и не таких воспитывал царь Горох.

Он и не подумал о том, что может быть что-то такое, что позволяет воину так себя вести, ведь всегда есть то, чего он не знает и не ведает, вот понять бы еще что это такое может быть.

Разговор в ссору не перерос, но царь все время пытался понять, откуда он только такой взялся, что его таким сделало.

— Вот навязался же на мою бедную голову этот воин, и отказываться от него не хочется, раз уж он засветился, но и оставаться с ним себе дороже будет — это точно.

Воевода ничего не отвечал, он давно знал, что его советы против него и самого и повернутся в один прекрасный момент. Пусть царь сам решает с кем и против кого ему быть, так и воеводы будут целы, и цари довольны. Высказывание про овец и волков появилось значительно позднее, а первоначально было вот такое, кот Баюн не даст соврать.

Перед дворцом только вспомнит царь, что Горыныч ему Балду приволок, и решил, что никто лучше, чем тот не узнает, что это за воин такой, почему он так высоко нос задирает, что сам царь ему не царь уже получается.

— Есть в нем что-то явно не человеческое, — размышлял царь, а вот что именно тебе и выяснить надо, уже если ты не справишься, то никто не справится.

С недоверием он взглянул на воеводу, но тот не обиделся, он был рад-радешенек, что ему не придется ничего с этим парнем выяснять. А там пусть хоть горшком считают, только в печь не сажают

Балда понял, что царь на него зла не держит. И отправился исполнять то, что от него требовалось. Но как только поручение исполнит, он вернется назад, обязательно вернется, и тогда еще все воеводы царские попляшут.

Воеводы подумали о том же самом, они знали, как этот герой с чертями управлялся, и им совсем не хотелось под дудку Балды плясать, а для того, чтобы этого не случилось, надо было срочно что-то предпринять, только вот что, как бы после этого еще хуже не было. О сговоре с чертями они пока не думали, а могли бы и подумать на досуге

Глава 16 Балда и Чурила

Без особой грусти и печали покинул Балда город, но обещал туда вернуться обязательно, что заставило всех его противников напряженно молчать, они понимали, что радоваться рано, ведь он точно вернется, если обещал, вот если с ним там случиться что-то, тогда и можно будет от души порадоваться.

И путь — дорожка любимца всей чертовой братии лежала через заповедный в дремучий лес. Ему ли не знать, где именно нужно было искать Чурилу, ведь накануне именно там он их с Соловьем и оставил, когда в лапах Горыныча оказался случайно.

Чурила особой радости не выразил, но и не злился сильно, потому что от Балды зависела и его дальнейшая жизнь тоже.

— Тут многое за малый срок переменилось, — говорил он. — И мы решили, что не стоит мне идти на царскую службу, ты так ему и передай. Только если что-то там случится у вас, хазары какие нападут, так ты смело на нас положиться можешь, мы с Соловьем вам на помощь придем, а может и Горыныча с собой прихватим.

Чурила щедр был на обещания, если это казалось других, но теперь он почувствовал в себе силы небывалые и божественное начало, которое и царь приметил накануне. Приметить-то приметил, но объяснить никак не мог, как ни старался.

Балду вполне устроило то, что он оставался тут и в ус не дул, так более того, он не ушел с пустыми руками, обещание о помощи уносил с собой, а ведь для начала это не так и мало оказалось.

Балда не стал торопиться, побыл с ними еще немного, Соловья подождал, тот должен был слова сынка своего подтвердить, заверить, что будет помощь из леса в трудную минуту и никуда она не денется.

№№№№№

Соловей от ворон встречных знал, что к ним Балда пожаловал и даже о том, что они там говорили, тоже ведал.

— Ну, молодец, за меня обещаниями кидается сынок, не иначе моя кровь, а не чужая, вряд ли холоп какой бы так размахнулся.

И трудно было сказать со стороны, радует ли это Соловья-батюшку или огорчает, скорее все-таки первое.

Балда заметил, что хорошо Чурила тут устроился, вольному не могла воля не нравиться. Хотя при его — то бурной деятельности тут простору было мало, с чертями управился, а дальше что? Ему к людям хотелось, власть получить и себя показать в этой власти, так только он себя и чувствовал человеком.

Просто каждый в этот мир для своего дела приходит, и никого ни с кем не стоит сравнивать.

№№№№№№

Прощался Балда с ними к вечеру, и какое-то странное и приятное чувство было у него в душе. В лесу он оставлял того, кто может стать его другом, и ни Чуриле, ни ему самому больше не будет так одиноко. Они вечно будут друг на друга оглядываться, а ведь это хорошо, если есть тот, кто готов тебе подставить плечо в трудную минуту.

То, что минут трудных будет еще не мало, в том не было никакого сомнения. Но когда Балда спросил на прощание, как может быть лучше в лесу дремучем, чем в царском дворце, так его эта парочка и отправила подальше

— Так что же ты тут делаешь, вот и давай в свой дворец отправляйся, там тебя заждались уже, а черти — то как рады будут, ты и не представляешь, иди по добру по здорову, пока они чего не натворили из-за тебя.

Чурила только усмехнулся в знак согласия с Соловьем, и Балде ничего не оставалось больше, как отправиться во дворец.

Только не знал он, что перепуганные черти не смогут высидеть так долго без дела, и уже к полудню займутся делом, решая, как поскорее Балду снова к царю отправить. Долго думать они никак не могли, и потому решение принимали быстро, а ведь быстро, это редко бывает хорошо. Вот и у них мало что хорошего вышло на этот раз.

Глава 17 А вот и хазары

Черти весь тот день, когда Балда гостил у Чурилы в дремучем лесу места себе не находили, бегали, как угорелые и все думали как им быть и что делать, а делать что-то надо, иначе он тут останется и начнет ими опять вертеть как ему вздумается. А вот этого допустить никак нельзя.

И как назло поблизости оказались те самые хазары, о которых заикнулся Чурила, что если они нападут на царство, то они с Соловьем на помощь придут. Вот точно никого нельзя поминать, да еще вслух в разговоре, если ты этого парня видеть не хочешь, плохая это примета.

Хазары в тот день вроде просто в чистом поле гуляли и сами не понимали, как они рванулись к царскому граду, словно толкнул их кто туда в ярости. Если бы они знали сказки кота Баюна, то поняли бы как опасно гулять по соседним землям просто так без дела. Тот, кто ищет погибели, тот ее обязательно найдет. Но хазары были слишком беспечны, они сказок тех не знали, и вроде в другую сторону путь держали, а перед царем и оказались.

— Это что там за толпа такая? — удивленно спросил он у воеводы Федота.

— Трудно сказать сразу, — уклончиво отвечал тот, — похоже хазары, будь они неладны, к нам пожаловали.

— Это с чего бы им явиться, — то, — задумчиво спрашивал царь, хотя ответа на тот вопрос не требовалось.

Он подскочил и скомандовал:

— А ну — ка запереть ворота и дружину мою доблестную поднять.

Дружинники поднимались сами, почему-то нехорошим словом поминая Балду. И они были недалеки от истины, вот стоило только тому появится и исчезнуть, как и хазары уже тут как тут, а до его явления тихо было в царстве, никаких хазар и печенегов разных и близко не бывало.

Балда по дороге домой от тех же чертей узнал, что хазары появились пред градом, и ему бы поторапливаться надо.

Он догадывался, откуда хазары взялись, только пока с чертями разбираться было некогда, надо мир спасать, и чем быстрее, тем лучше, а уж потом он вернется и обязательно разгон им устроит за то, что спасая свою шкуру, они готовы весь остальной мир спалить.

— Вот пусть идет в сражение, если ему жить мирно надоело, — говорили черти, оставшись на перекрестке и провожая своего любимца туда, где было сейчас так горячо.

Они не думали о том, что им все это как-то откликнется, наверное, надеялись, что погибнет Балда, потому что хазар много, а он один остался и уж точно ему несдобровать, вон у них какие сабли вострые, да и трусами хазары никогда не были, справятся, поди с Балдой, и мир от тиранства его избавят.

Чертям вовсе не хотелось, чтобы инородцы царство захватили и порядки свои устраивали, потому опомнившись, они побежали за Соловьем и Чурилой, пока хазары расправятся с Балдой, те и подоспеют и если не мечом, так свистом врагов и положат.

Даже не думая о том, они устроили и для Чурилы первое серьезное испытание. А когда мало задумываешься, то так оно и бывает потом.

№№№№

Балда подошел к хазарам со спины, посмотрел, сколько их, убедился, что ворота закрыть успели, и повернул назад к лесу.

— Это что еще такое? — возмутились черти, — он собирается сражаться или не собирается? Так странно не ведет себя ни один богатырь, только этот творит что-то невообразимое.

— Наверное, без нас не может обойтись, — высказал догадку кто-то из рогатых собратьев..

Это оказалось правдой, рог Лешего трубил во всю, и именно черти, где бы они ни были в тот момент, что бы ни творили, должны были со всех копыт туда нестись, что они и сделали, понимая, что теперь им не отвертеться, не отговориться.

Балда на той самой поляне перед заповедным лесом стоял на высоком холме и оглядывал окрестности, наверное, следил, чтобы явились все, никто от дела не отлынивал. Любому понятно, что за чертями нужен глаз да глаз.

Да они не собирались, потом только хуже будет, а сражаться все равно придется, раз уж Балда так решил, да и сами они виноваты во всем.

— Все на борьбу с хазарами, — взревел Балда, — Будете знать, как устраивать такую гадость, ничего с вами не сделается, а мир защищать надо.

— А где же Чурила твой, уж он должен быть в первых рядах, — послышалось из нестройных рядов чертей.

— Чурила собирает всех своих разбойников, он должен исполнить то, что обещал. Да поторопитесь, в следующий раз будете головами, а не хвостами думать, как и с кем сражаться надо.

Черти, обгоняя друг друга, бросились туда. Балда вел их за собой, и всем им предстояло настоящее сражение за свой мир.

Это потом они скажут, мол били мы хазар и печенегов били, пока только предстояло биться, чтобы было о чем говорить.

Глава 18 Прощание с Маринкой

В те первые дни пребывания в дремучем лесу Чурила времени даром не терял, он успел познакомиться с ведьмой Маринкой. И познакомиться достаточно тесно, как говорил Соловей Лешему. Оба понимали, о чем он собственно говорит. Ну дело молодое, а кто как не ведьма могла обучить его всем премудростям

Так вот, Чурила по легкомыслию своему не знал и не ведал, кто она была такая, какого роду и племени, а может быть и хорошо, что не ведал, потому что во все времена знания часто умножали печали, а если чего не знаешь, так и спишь крепко.

Но если богатырь был молод да зелен, то старшие его товарищи должны были прекрасно знать, кто она такая, откуда взялась, и почему ведьма Ажбета, не привыкшая своего отдавать, так легко Маринке уступила Чурилу.

Но дело молодое и горячее, голова в таких случаях работает у богатырей, даже у Змеев, не очень хорошо, что само в руки плывет, то надо брать, как они считают.

Ажбета, узнав о том, что в мире творится, тоже бросилась в дремучий лес, чтобы взглянуть еще раз на парня, которого она хотя и уступила, но любить-то не переставала.

Маринке показалось, что Чурила ждал ведьму. Он оживился, так заулыбался непринужденно, обрадовался. Хотя опять же не стоило так чувства свои показывать, ведь ведьме точно не поздоровится, как только он отправиться воевать с хазарами. Только теперь уяснив это, богатырь обнял одну и другую и наказал им строго:

— Вы тут без меня не ссорьтесь, живите в Ладу, вернусь живым, тогда и решим, что и как между нами будет.

Маринку слова его удивили и озадачили, ведьма же наоборот улыбнулась, понимая, что он дарит ей надежду, да еще какую, значит не все и потеряно там.

Чурила понимал, что играл он с огнем, но что сделано, то сделано и быть по-другому не может.

Впрочем, ему некогда было долго думать о делах мирных, потому что хазары уже бились с Балдой и чертями, и негоже ему было сильно задерживаться и время терять даром. Как только Чурила растаял в воздухе, Ажбета топнула ножкой:

— А что я говорила, он на мне жениться, сколько бы ты змеей вокруг него не вилась.

Маринка смеялась так долго и звонко, что это заставило ведьму поежиться:

— А это мы еще посмотрим, я даже отвечать тебе не стану, но не задирай носа, и тогда все будет у тебя хорошо.

Маринка убежала, а вернее, растворилась в воздухе, от ведьминой радости и следа не осталось, да и чему тут можно было радоваться. Но и отступать так просто она не собиралась. Поймала парочку чертей, отставших от своих собратьев и все еще околачивавшихся в лесу, делая вид, что они ничего не видели и не слышали.

— А вы что задержались? Если не хотите, чтобы я все Балде рассказала

— Тогда что? — осведомился самый шустрый черт Семен,

— Тогда отправьте Чурилу в Пекло, Маринка туда за ним не пойдет, а Чернобог вам еще спасибо скажет.

— Он — то может и скажет, — согласились черти, — только Маринка пострашнее будет, никто с ней связываться не собирается, Чернобог далеко, а она рядом.

— Страшнее Балды? — хмыкнула она.

— Балды не страшнее, конечно, — согласились отступники

— Вот и идите, и помните, что Балда вас со свету сживет и глазом не моргнет.

Чертям ничего другого не оставалось, как только рванутся туда и исполнить все, что от них ведьма требовала, может она и не была такой сильной, как Маринка, но хитрости и коварства ее хватит, чтобы выполнить все, что она им обещала.

По дороге черти стали договариваться о том, что им сделать такого с богатырем.

— Оттащим его к тем самым хазарам, напиток дадим, чтобы он забыл дорогу домой.

— А если Соловей его отыщет?

— Если отыщет, тогда на хазар и сопрем, кто знает, куда и зачем богатыря оттащили.

Так они нашли золотую середину для исполнения приказа ведьмы, и ведьма должны порадоваться, и хазары быть довольны — не самого плохого воина они им подбросили, а если чему его научат, так и вовсе цены богатырю не будет, они его еще своим ханом сделают.

Маринка поняла сразу по тому, как копошились черти, что ее соперница что-то затевала, вот еще бы узнать, что она творить хочет.

Она не могла ничего придумать лучше, как вывести своего черного коня, да и отправиться на поле битвы. Никому нельзя доверять, самой надо все на сто раз проверить, — размышляла она сердито.

Она на ходу прихватила трусоватого черта Макара и приказала ему за всем следить и обо всем ей докладывать.

Так и началось не только явное сражение, шум от которого разносился по всей округе, но и то тайное, о котором Ажбета и знать не могла. И беспечность ее могла ей дорого стоить. Если ты связываешься с богиней смерти, то может ли быть по — другому?

Глава 19 Сражение

А между тем сражение шло полным ходом, и хотя воинов видно было немного, по пальцам можно было пересчитать, но хазары куда-то летели, падали замертво, и они никак не могли понять, как это делается.

Нет, и Балда и Чурила расправлялись с теми, кто на них наваливался. Еще подоспели царские дружинники, но на каждого приходилось по десятку убитых и раненных за раз. Живым же и оставалось только дрожать, яриться и отступать. Тем, кто с самого начала готов был праздновать победу, а победой ведь и не пахло, и чем дальше, тем больше стало казаться, что не будет никакой победы вообще. Это была какая-то чертовщина, — говорил хазарский хан своим подопечным, и вскоре они убедились, что никак с ней не справятся.

Черти же, посланные Ажбетой для того, чтобы следить за Чурилой и в нужный момент сплавить его к хазарам, да еще под присмотром Маринки исполнить приказание ведьмы никак не могли.

Она же сама появлялась на черном коне то там, то тут и внимательно следила за тем, чтобы с ним чего не случилось, и готова была броситься ему на помощь.

— Откуда она взялась тут, — ворчал черт Степан, ему так хотелось исполнить приказание Ажбеты и рассказать ей, как они героически справились с тем, что она поручила. Да и не любил Степан Чурилу, у него с тем были какие-то старые счеты. Потому и старался он, из кожи лез вон, да все напрасно.

Надо отдать должное богатырю, сражался он отважно, говорят ведь, как все начнется, так и продолжаться будет. Начало для него оказалось недурственным. А когда подоспел Соловей, то все и вовсе стало налаживаться.

Хазары слышали о Разбойнике и его свисте и прежде, правда, никто никогда его не видел. Сначала они и внимания не обратили на разбойника, но стоило только засвистеть ему, и повалились те, до которых мечи воинов достать не смогли. Это о таких говорят, мол, мал да удал. А удали Соловью всегда было не занимать.

№№№№№№

Соловей убил и уморил значительно больше хазар, чем все остальные вместе взятые, но потери все-таки были и первым из них был ранен Дюк, тот самый богатырь, которого не очень любила Василиса, но зато сам царь в нем души не чаял.

Чуриле просто стало обидно — как так, все целы, а этот все-таки подставился, надо было срочно его спасать, и чем быстрее, тем лучше, вот он и бросился в гущу событий, Маринка едва поспевала за ним.

В тот момент хазары и увидели, каким яростным может быть вполне добродушный Чурила, если это касается сражения и схватки за своих против чужих.

Он хватал и кидал хазар так, что они летели в разные стороны и только Соловью удалось, оказавшись поблизости, подхватить раненого воина, да так, чтобы самому не угадить под горячую руку этого парня. Но царского воина быстро отбили, он был уже цел и невредим, хотя и досталось ему сильно.

Дюка передали Дунаю, тот должен был доставить его во дворец, тем более сами хазары уже отступали, и догнать всех, кто оставался жив было не так — то и просто.

Когда все немного успокоилось, и воины могли праздновать победу, появился на рыжем коне царь Горох.

Вероятно, он оставался где-то поблизости, но не царское это было дело, ввязываться в такое кровавое сражение, и теперь царь благодарил всех, кто там сражался, и хотя он ничего о том не говорил, но было понятно, что ему очень не хватает Чурилы, с ним бы дружина явно преобразилась и стала лучше. Он тихо приказал воеводе остаться и поговорить с Соловьем.

— Соглашайся на все его условия, но пусть парень возвращается ко мне поскорее.

Хотя понятно было, что сделать это очень трудно, если вообще возможно.

— Какой год, — возмутился царь, узнав о том, что от него хотят, — да за этот год он так полюбит свободу, что ни на какую службу его больше не затащишь и под конвоем.

Но не царское это дело просить да уговаривать, хотя и ждать было невмоготу, только махнул царь рукой да и отправился во дворец. Ему надо было еще лечить тех, кто был при нем, но от хазар пострадал — лучше синица в руке, чем такой журавль как Чурила в небесах.

Так Чурила вместе с Соловьем и Маринкой вернулись в лес, он успел порадоваться по дороге, что еще на какой-то срок оставался свободным, а там видно будет, как и что. Он не сомневался в том, что придумать что-то успеет, чтобы у царя в заложниках не оказаться.

Глава 20 Василиса в лесу

Мы давно с вами не встречали царевну Василису, но на этот раз она появилась в заповедном лесу. И как раз для того, чтобы встретить своего любимого Серого волка и поговорить с ним о том и о сем, и самое главное, зная, куда направился Дюк, она решила случайно с ним встретиться и побеседовать. Но еще кот Баюн утверждал, что случайности всегда кто — то долго и упорно готовит.

Эту неожиданную встречу подготовила сама Василиса, ей надо было все выяснить раз и навсегда.

Откуда могла знать царевна, что не одна упорствует, что многие другие тоже решили встретиться на том же месте и в тот же час и в частности черти и Чурила с хазарами.

Что же касается царевны, то хотя она веселилась и радовалась жизни на первый взгляд, но разговор с Дюком был не простой.

Слуги верные только и говорили о том, что отец хочет выдать ее замуж за этого богатого красавца, и будто именно потому тот при дворце и оказался, и чтобы отправить его домой, нужно уговорить Василису стать его женой и королевой в его богатом граде Галиче.

Вот этого царевне меньше всего и хотелось, потому что она любила Дуная и прикладывала немало усилий, чтобы стать его женой. Ее не смущало то, что Дунай вовсе не думал о Василисе, как о своей жене, а если и думал, то хорошо скрывал это. Парень был чрезвычайно горд и совсем не хотел оставаться во владениях царя Гороха в странном положении. Ему хотелось самому выбрать себе жену, и главное, чтобы она была равной ему во всем, Василиса же ну никак не подходила под все эти условия, потому он с радостью принял весть о том, что она станет женой Дюка или Чурилы. Так и царь свое положение поправит. Наверное, другие считали его немного не в себе, никто бы не отказался от такой завидной партии, а вот Дунай намерен был отказаться, хотя пока не знал, как сказать о том самой царевне, зная ее капризный и вздорный характер.

№№№№№№№

В тот самый день, когда произошло сражение с хазарами, утром Василиса отправилась в заповедный лес, узнав, что там будет Дюк. Она хотела поговорить еще и с Чурилой и обо всем ему рассказать, о своих пылких чувствах к Дюку. Как скоро выяснилось, история с Дунаем была в прошлом, и он тревожился напрасно. Мысленно царевна повторяла то, о чем будет говорить с Чурилой, что ему скажет..

Но нос к носу они столкнулись так быстро и неожиданно, что Василиса просто выпалила, недолго думая:

— Откажись от меня, — батюшка чудит, а я не хочу с тобой оставаться, может быть, ты и герой, но не хочу я жить в лесу, во дворце мне надо жить, ведь где родился, там и сгодился. А ты к нам не торопишься.

Дюк и Чурила смотрели на нее удивленно, до них дошли слухи о Дунае, к которому царевна неровно дышит, потому им было немного обидно и очень досадно. И что в нем такого особенного, чего нет в них, и никогда не будет?

Но Василиса уже перевела дыхание и обнаружила, что этот лесной парень, которого батюшка так стремится привлечь на свою сторону, вовсе не обделен вниманием и любовью девиц. Оказывается, у нее в соперницах была не только ведьма Ажбета, они с самого начала друг друга недолюбливали, но и таинственная Маринка, о которой почти ничего не знали и не ведали, да и узнавать не стремились. И это как-то вдохновило Василису, заставило взглянуть на Чурилу по-другому. Но долго смотреть она никак не могла, потому что со всех сторон наседали хазары, Соловей подхватил ее без лишних слов и понес подальше от поляны, где скоро будет настоящее сражение..

— И носит тебя там, где не надо, другого время выбрать не могла, — ворчал он сердито, — вот поубивают сейчас всех твоих женихов, а я и посвистеть из-за тебя не успею, и помочь им никак не смогу.

Василиса и сама сильно расстроилась, но не могла же она там оставаться, в центре этой схватки, и в плену у хазар ей быть тоже не хотелось, вдруг никто не отправится ее спасать?

Чурила даже обрадовался, не успев ей ничего ответить, не хотелось обижать царевну, ведь никто не ведает, как дальше жизнь сложится, там всякое может случиться.

Глава 21 Разговор с царем

Как только немного утихли все победные радости и потекла прежняя, обычная жизнь, кот Баюн, вспомнив о неудачном появлении Василисы, решил взять быка за рога. И поговорить с Чурилой о самом главном, о том, что он собирается делать с Василисой, потому что царевна совсем запуталась в тех, кого она любит, а кого не любит и так, как царь смотрит только в его сторону, то и надо все с ним решить как можно скорее

— Да видел я твою царевну, не знаю, что вы все с ней так носитесь, как с писаной торбой, — заявил Чурила.

— А носиться тебе бы надо, мил друг, — говорил кот, — потому как так просто царь от тебя не отстанет.

— Не хочу я с ней носиться, — отрезал Чурила, не по нраву мне и все.

— А что же ты молчал, как в рот воды набрал?

— А то и молчал, что все было шибко быстро, сказать ничего не успел, а тут хазары.

Кот скептически помахал головой, Чуриле он точно не поверил. Какой противный и проницательный оказался.

— Да вот что я тебе скажу, ты просто любишь с девицами, как кошка с мышками играть, а пора бы ясность внести, чтобы искал он другого жениха для своей дочки и для царства своего.

Чурила кота еще не до конца изучил, но тут он не сомневался в том, что просто так Баюн от него не отстанет, и ничего не оставалось делать, как собраться в дорогу.

Кот понял, что он убил сразу двух зайцев, заставил воина навестить царя и решить дела самые важные. Он мысленно себя похвалил, и расправив крылья полетел туда же, очень хотелось посмотреть, как и что там будет.

№№№№

Чурила шел пешком, даже коня седлать не стал, путь не далекий, а ноги надо размять. Он заметил летящего кота и рукой ему помахал, хотя и не понял, что в небе парил Баюн.

В первый раз за все время богатырь увидел большой град, и все тут было для него и дивно и странно, только заповедный и даже дремучий лес все равно лучше. Но не зря же ноги бил. Угодил Чурила прямо на царский пир, и подивился его широте и размаху.

Долго не хотел говорить он о том, зачем пришел, но когда царь прямо его о том спросил, все-таки признался:

— Тут разговор зашел, что жениться я должен, не бывать этому, батюшка царь, парень я вольный, и после отбытия наказания у Соловья должен я отправиться на небеса, с Перуном и другими богами познакомиться, не скоро меня дочка твоя дождется, если дождется вообще, так что найди себе другого зятя. Не хочу и не стану я тебя обманывать, и не надейся даже.

— Да как можешь ты от царевны отказываться? — возмутился царь, он открыл рот, но слова от изумления застряли в горле.

— А так и могу, что богиня мне на судьбе написана. Вот ей и стану мужем.

Богатырь начал сердиться, ему совсем не нравился такой разговор.

Как только узнал царь о таком признании, так и решил, что спорить с воином не стоит, богиня, так богиня. Может, бредит он, а что если правда все это, как тогда?

Он быстро заговорил о чем-то другом, оглянулся, не увидев Василису, которая с котом была в это время и на пир не спешила, царь велел осторожно ей о том рассказать, чтобы душу девичью не поранить сильно. Он и не догадывался о том, что Василиса притворно молчала, и лишь внутри у нее все торжествовало от радости. Правда, она отметила, что батюшка о ней заботится, переживает, это умилило бы любую.

Но без шума и скандала все равно не обошлось. Дюк не собирался так просто оставлять слова Чурилы.

— Какой-то лесной разбойник будет тут такое устраивать, царевну порочить, царю перечить — взревел он, — а ну-ка выходи со мной драться, ты ответишь за то, что тут наговорить успел.

Вот в этом порыве и был весь Дюк, по-другому вести себя он не умел и не хотел.

Чурила отлынивать от поединка не собирался и тут же вызов красавца этого принял. И напрасно воеводы и сам царь остановить его пытались, ничего у них не вышло.

Глава 22 Победа над Дюком

Кот в это время оставался в покоях Василисы, он рассказывал ей о том, как заставил доброго молодца пойти во дворец, чтобы и на мир посмотреть и себя показать, и обо всем царю рассказать.

— Это о чем еще? — насторожилась Василиса.

— Да о том, что он жениться на тебе не собирается. Нечего царя обманывать, он все-таки царь.

Вспыхнула Василиса

— Это я за него замуж не собираюсь, — гордо заявила она и головой тряхнула.

— Тогда тебе и волноваться совсем не о чем, — миролюбиво заявил кот, но миролюбие это было явно притворным.

— И все же я волнуюсь, — выпалила Василиса.

Иногда невольно она говорила о том, чего не хотела вовсе сказать, но так само получалось. И словно в ответ на ее слова из гридни раздался шум, гам, и надо было поспешить туда.

Воины кричали о поединке, Чурила взглянул на Василису, словно прося у нее прощения за то, что все так вышло, но Василиса не собиралась его прощать, не на ту нарвался.

Она усмехнулась, передернула плечами и отвернулась, решив, что много чести будет с Чурилой разговаривать, а вот за Дюка она волновалась сильно. Ведь неизвестно, что ждать от этого парня, а если Соловей ему поможет, что вообще будет?

По дороге правда, Дюк вспомнил о том, что именно Чурила в схватке с хазарами спас ему жизнь. Но и это не остановило его.

— Хоть ты и спас мне жизнь, но царевну я обижать не позволю. Кто еще за нее заступится.

— Ты вызвал бы меня, и если бы я согласился жениться на ней, безвыходное у меня положение оказывается. Что я не сделай, все равно с тобой браться придется.

№№№№

Но все хорошо, что хорошо кончается, поединок оказался жарким, и оба богатыря показали там свою силу, прыть и ярость. Наверное, и в схватке с хазарами они были так же отважны, только там ничего такого не видно было, а тут все оказалось на виду, все было устроено так, что каждый мог просить себя.

Царь переживал и за того, и за другого, потому что один ему был нужен больше всех других и никак у него не появился, второй служил ему верно и нужен был в случае опасности.

Понимая, что один из них может погибнуть, он велел прекратить схватку, и только тогда все заметили, что Чурила был ранен немного, Дюк ранен сильнее — значит, остановились они вовремя.

Царь подхватил Дюка, и велел отправлять его срочно к лекарям, Соловей недолго думая, подхватил Чурилу, и только их и видели там.

— Ты зачем мне косой кривой и горбатый нужен? — вопрошал он сердито, хорошенько тряхнув воина.

— А что я от поединка отказываться должен.

— Да было бы из — за чего драться.

Он поставил Чурилу перед дворцом, и отправил за ведьмой черного ворона:

— Ягу пока тревожить не будем, думаю, с твоими ранами и Ажбета справится.

Соловей сразу хотел убить двух зайцев — и с ведьмой встретиться, и нагоняя от Яги не получить. И кажется, на этот раз все обошлось, но всегда ли так будет дальше?

.Он отругал кота за то, что тот отправил Чурилу к царю. Кот отмалчивался, шипел только что-то непонятное, типа так вот и твори добрые дела, а что потом получается.

Глава 23 Ведьма и царевна

С Чурилой ничего страшного не случилось, раны его были похожи на царапины и никаких неудобств ему не принесли, да и негоже богатырю жаловаться, надо привыкать к тому, что будет что-то и похуже. Вот Дюк хворал дольше, ведьме пришлось отправиться к нему.

Кот чувствовал свою вину во всем, потому и отправил ее туда, чтобы вылечила царского любимца.

Вот здесь Василиса и Ажбета и встретились лицом к лицу. Конечно, они виделись и раньше, но не так близко и старались оставаться в стороне, а теперь никуда не деться, придется приглядеться друг к другу и даже познакомиться.

Василиса часто заходила к Дюку, и это ему нравилось, ведьму он встретил настороженно, потому что не любил всего, что она творила. Но деваться ему было некуда, только ведьма поможет излечиться как можно скорее, потому придется терпеть все, что она от него требует.

Василиса смотрела на ведьмы с вызовом, ее обижало, что простая девица может сделать то, что ей недоступно. Это очень обидно сознавать царевне

— Вот зачем ты ввязывался в эту схватку? — укоризненно покачала головой ведьма.

— Так он начала на мою невесту подниматься, — напомнил ей Чурила, — а я должен был сидеть и молчать.

— И ничего бы с ней не сделалось.

Она покосилась на Василису. Та фыркнула

— Это с ведьмами ничего не делается, им хоть в лоб хоть по лбу, а мне надо имя свое беречь, и если каждый Чурила поганить его начнет, то что же мне останется, я царская дочка, если ты не забыла.

— Попроси ее уйти, — обратилась Ажбета к Дюку.

— Вот еще, и не подумаю, тебя поди Чурила прислал для того, чтобы ты добила его. А при мне не выйдет этого

— Да ничего не добила бы я твоего орла, он бы сам это легко сделал, если бы захотел.

Ядовитости ведьмы можно было позавидовать. Настало время обидеться Дюку.

— А что это я такой бессильный оказался? — удивился он, — прямо любой разбойник меня добить может шутя.

— Он не разбойник, а сын богов, просто решил пожить в свое удовольствие на земле, пока они там без него обходятся, — вступилась за Чурилу Ажбета.

№№№№№

Кот долго подслушивал за шторой, но теперь решил выйти и вмешаться, а то лечение впрок не пойдет, и не закончат они этот спор. Его появление никого не удивило, они же все не первый день Баюна знали.

— Василиса, ты не права. Ни в чем он не виноват, просто все стало вертеться вокруг него. И вообще ты бы с богами поосторожнее, — предупредил он, — Чурила парень не злопамятный, можно даже сказать великодушный, но ведь всему есть предел, и его терпению тоже.

Вот тут Ажбета должна была поддержать кота, он был совершенно прав.

Дюк не стонал, когда ведьма снимала повязки и бинтовала его по новой, он терпел, хотя было очень больно, порой больно невыносимо. Но ни царевна, ни кот никогда не узнают этого.

Пока обе они не знали и другого, что судьбы их сталкивают если в первый, то вовсе не в последний раз, и им еще предстоит побороться.

Дюк остался с Василисой, когда кот повел ведьму к царю, что-то тот тоже занемог, пусть посмотрит, ведь не молод уже, многие его друзья детства давно душу дубу отдали, а он все еще живет, и даже правит, вот потому царя надо беречь и лечить, если что.

№№№№№№

Василиса все никак не могла успокоиться, а Дюк удивленно спросил:

— И что они в этом Чуриле нашли все, носятся с ним, как с писаной торбой, а он и рад.

Василиса помолчала, но надо было что-то сказать, потому она произнесла задумчиво:

— А может ведьма права, и он сын богов. Тогда все становится понятно.

— Если бы это было так, то вряд ли Перун или Стрибог оставили бы меня в живых. Давно бы прикончили.

— Это вряд ли, наоборот они хотят, чтобы он закалился в таких поединках, подожди еще Змея какого пришлют, ты для них только игрушка, а он сын родной, вот и стараются.

Она, конечно, могла быть справа, от этого Дюку вдвойне обидно стало.

Как так, почему он должен быть мальчиком для битья?

Он про себя решил, что они просто не знали, не ведали, что там творится, вот и не вмешались

Глава 24 Стрибог в лесу

В лесу жизнь текла своим чередом, но от случая к случаю туда наведывались разные духи и даже Боги, нечего говорить о Велесе, который там должен был поселиться и жить с недавних пор. Но стали появляться и небожители.

Одним из первых наведался туда Стрибог. Впрочем, он и прежде часто пролетал мимо, а тут прямо заглянул в дремучий лес. Слухами не только земля, но и небеса полнятся. И хотелось ему узнать, что там за парень поселился у его сынка.

Соловей оказался на месте и стал рассказывать батюшке обо всем, что без него тут творилось, и в первую очередь о вторжении Чурилы.

Он молчал, не говорил о самом главном, надеясь, что тот сам спросит или скажет что-то, чтобы все было больше похоже на правду,

Но зная все его хитрости, молчал и Стрибог, только поглядывая на него пристально. Так они играли в игру кто кого перемолчит, кто не выдержит первым. Не выдержал Соловей.

— Мне тут давеча ведьма сказала, что Чурила мой сын. А может так и есть, не потому ли он такой сильный и выносливый. И свистеть хорошо умеет, — размышлял Разбойник.

Свистнуть довольно сильно пришлось батюшке на этот раз:

— Тебе жить надоело, ты конечно, бессметный, но в Пекле тебе точно не понравится, — заявил тот, и волк молча согласился с богом ветров.

Разбойник готов был пнуть волка или свистом убить, хотя тот был меньше всего виноват в случившемся, просто оказался не в том месте не в то время.

Говорил Стрибог какими-то загадками. И самое главное, что Разбойник и сам не был в том убежден, потому он стал приставать с расспросами.

— А может, скажешь, где собака зарыта.

Стрибог посмотрел на него удивленно, а волк даже завыл протяжно, и потому что ничего не понял, да и все, что связано было с собаками, ему совсем не нравилось. И сам Разбойник его раздражал так, что он готов был его покусать, но сдержался.

— Про собак я тебе ничего не могу сказать, но то, что он не твой сын, в том сомнений никаких нет.

И в голосе отца была какая-то странная твердость, сомневаться в том не приходилось. Только, похоже, и правду говорить он не собирался, а это печально.

Повелитель ветров не стал ругать ведьму, понимая, что не она виновата, ей это внушили. А вот кто внушил, об этом и говорить не хотелось, но именно это и хотелось больше всего узнать Соловью. Он почувствовал, что вот сейчас самое главное и выяснится, но тот упорно молчал, отпирался.

— Нет, ты мне скажи, кто такой Чурила, хватит нам гадать да выяснять, мы должны знать это точно.

Соловей говорил от имени всех лесных жителей.

И, наверное, они так и остались бы в неведении, если бы из чащи не появился медведь, который не был никаким медведем на самом деле. А потому он и заговорил человеческим голосом:

— Что же ты молчишь, братец, али Перуна боишься, так это давно всем, кроме твоего Соловья ведомо, это мой сын, вот и вся загадка.

Ничего не ответил ему Стрибог, махнул рукой и улетел прочь, не прощаясь, как он привык это давно делать. Да и что тут объяснять.

Пока Разбойник успел опомниться, пропал и сам Велес, и ему казалось, что тот ему только померещился, но по ропоту чертей, коих тут было немало, он понял, что ничего ему не мерещилось, что Велес был, и тайное теперь стало явным.

— Ну что же, — разочарованно вздохнул Соловей, — мы хотя бы знаем правду, а то гадай тут да соображай.

Трудно сказать понравилась или нет эта новость самому Чуриле. Он напряженно молчал, слишком напряженно, наверное, ему больше хотелось оставаться сыном Соловья и внуком Стрибога, но чтобы не навлечь гнев бога всего живого, он и молчал озадаченно. Прикидывал, что врагом его станет теперь навсегда Перун, и в том самом бессмертии долго ему маяться придется. Да и сам Велес, хотя он его и не бросил, конечно, но особой радости тоже не проявлял, как-то равнодушен был и отстранен. Ему, конечно, не хотелось оказаться в объятьях медведя, но пару ласковых слов сказать или прорычать он все-таки мог, мог, но не захотел. Хотя не стоило сетовать на отца, у них все было впереди еще, главное, что теперь с ним все было более-менее ясно.

Глава 25 История страсти

А тут и появился кот Баюн. Скорее всего он появился значительно раньше, но перед ними уселся в тот самый момент, кто если не он должна был рассказать эту сказку — быль, о том, как и почему случилось то, что случилось.

— Да все было не так и сложно, — издалека начал кот, — был у Лады — ладушки нашей перстень волшебный, стоило ей только коснуться чела кого-то и все, он и сам страстью пылал и других тут же заражал.

Досталось от нее и Велесу еще в младенчестве, вот потом все за ним так и бегали и носились с ним. Ну а как подрос бог всего живого, так и вовсе стал он звездой негасимой для всех.

Перун к тому времени должен был в сражение с Кащеем отправиться, и привел он только что молодую жену Диву на небеса. И может, обошлось бы все, но старику не терпелось землю заморозить, а если не остановить его, то и жизнь вся прекратится в тот же миг.

У Перуна не было выбора, да и Велес ничего сделать с собой не мог, вот и осталось ему только отдаться страсти с молодой женой своего брата.

Один мир спасает, а второй устраивает тут ночи страстные да прекрасные, и все делом заняты, но плохо станет тому, кто на чужое позарился.

Кот оглянулся по сторонам, боялся, что шишка в него прилетит, но медведь был спокоен, кажется, его волновали не старые сказки, а что-то совсем иное.

— И что было дальше, — не выдержал Соловей, видя, что тот молчит долго, терпение их испытывает.

— Да все было как и должно, вернулся с победой Перун и узнал, что в доме его творится, тогда, и стал он сражаться уже с братом своим. Долго бились, добро победило зло, и Велес оказался вот тут, да еще и в шкуре Медведя, чтобы никто его не отличил от других медведей. Дива вроде ни в чем не была виновата, не собирался ее Перун отпускать вслед за вероломным братом, но поняла она, что сына Велеса ждет. И хотела его спасти. Чтобы Перун не прикончил его, парня пришлось спрятать, вот так, когда подрос, он, сначала у Волхва в избушке, а потом и у тебя и оказался. И сюда даже сам Велес не приходит, а Перун и сроду тут не бывал, потому нет для него места надежнее. Следи за ним получше, а то всем плохо будет. Перун знает, что он народился на белый свет, а вот куда делся, где его искать не ведает, надеюсь, что не ведает, а то бы вы с Чурилой получили бы молнию. Хотя вряд ли он станет палить весь лес, дождется, пока покинет его сынок Велеса, а там и посчитается с парнем.

Кот замолчал, он все или почти все сказал из того, что Соловью знать полагалось. Может, и было еще что такое, но о том говорить он не стал, а Соловей и не спрашивал, он давно усвоил, что когда меньше знаешь, крепче спишь.

Когда Соловей все хорошо обмозговал, он даже порадовался, что его случайно или нет избрали для такой миссии важной — спасения сына бога всего живого. И хотя еще недавно он сетовал на то, что Чурила не оказался его сыном, но память у Соловья была коротка, да и не грузился он долго, нет так нет, что теперь о том и говорить.

№№№№№

Если Велес и слова коту не сказал, то Яга начала страшно ругаться, как только Баюн вернулся домой

— И где тебя носило, как будто черти давят и дома быть не дают.

— А то ты не знаешь, где и что там было.

— Вот потому и говорю, что давно тебе надо язык-то укоротить. Жили они там, не тужили, а теперь всполошатся, и никому покоя больше не будет.

— Да не было там никого из чужих, — пытался оправдаться кот

— Не было, а уши и в дремучем лесу есть всегда, были и будут.

Кот и сам в том не сомневался, но рассказывая обо всем он словно судьбу свою испытывал, понять пытался, сможет или нет бороться со всеми силами зла, да и миссия его была такова, что он должен поведать миру о том, кто есть кто, иначе, зачем он там оставался?

Но что сделано, то сделано, и Яга это тоже прекрасно понимала, не стоило слишком долго держать в неведении и Соловья и самого парня, пусть он обо всем узнает как можно скорее, а там видно будет.

Глава 26 Медведь

Долго ли коротко думал Соловей, но вскоре он понял, что тайна давно перестала быть тайной и связываться с Перуном ему совсем не хотелось,

Да и Леший заповедного леса стал говорить о том, что если начнет гореть дремучий лес, равно или поздно огонь перекинется и на заповедный.

— Ты хочешь весь мир спалить? А где мы все останемся.

И хотя Соловей огрызался, но понимал, что Леший был прав, нельзя мир палить. Но как же тяжело ему было расставаться с Чурилой, он так с ним сжился, что и представить не мог, как без него останется.

Он ре6шал и перерешивал и ждал только появления Велеса, который рано или поздно тут появится, ждать долго не пришлось.

Остановился медведь на полянке внутри дремучего леса, перед старым замком Соловья, огляделся вокруг, словно он искал кого-то.

Соловей тут же к нему поспешил, боялся, что уйдет, не дождётся.

— Не прикидывайся немым медведем, я знаю, кто ты, и хорошо, что пришел, нам надо убрать отсюда Чурилу. Если Перун еще не ведает где он, то скоро о том узнает, и тогда всем нам плохо будет. Мне — то плохо по-любому, привязался я к нему, но из-за этого негоже наш мир губить

Молчал Велес, но сразу было видно, что понимает он все от первого до последнего слова, иначе бы не возникал так

— Не хочу, чтобы твой братец в ярости лес нас спасали, мы его спасали, но теперь все, кончилось наше время. Пусть кто-то другой прячет его да укрывает.

Молчание повисло над полянкой. И тут они заметили Баюна, выбравшегося из кустов

— Ему там будет одиноко, — заступился кот за Чурилу, если никто из них о нем не думает, то мне придется о парне заботиться самому.

— Зато остается цел и невредим и сам твой парень, а главное леса наши и мир, в котором мы живем, — спокойно отвечал Соловей, сразу было понятно, что он хорошо и долго обо всем думал и от своего отступать не собирался.

Медведь не ожидал, что от него потребуется так скоро забирать парня, потому и не мог сказать чего-то определенного.

И если бы в тот момент не появилась ведьма Маринка, то все бы они зашли в тупик, но она появилась.

— Что за шум, а драки нет, — говорила ведьма, стараясь понять, что тут происходит и о чем спорит Соловей с котом.

С тех пор, как появился Велес на земле, она решила, что останется для него единственной и неповторимой, потому часто появлялась там, где бывал он, и всегда готова была ему помочь.

И не то, чтобы ей так уж нравился сам этот Медведь, нет, ей нужны были воины помоложе и без всяких этих шкур и превращений. Но ей хотелось другого — отомстить Перуну за то, что тот в свое время на Диве женился, а про нее и думать забыл. Вот этого она Громовержцу никогда не простит, а для того, чтобы ему отомстить, все средства сгодятся, И парня он будет искать долго и упорно, но так им не найдет никогда.

— Да успокойтесь вы уже, все будет ладом. Я его не оставлю в беде, — говорит она.

Кот облегченно вздохнул, ему давно хотелось убежать домой и заняться важными делами. Соловей опечалился пуще прежнего, он не думал, что все решится так скоро. Но что сделано, то сделано, ему ли не знать, что с Маринкой спорить бесполезно.

Так все и разрешилось мгновенно в самом начале пути Чурилы, он попрощался с Соловьем, заверил, что никогда не забудет той самой жизни в дремучем лесу.

— Ну что сделать, но мы ж еще увидимся обязательно

Соловей напомнил ему о том, что они бессмертны, а значит, точно встретятся рано или поздно.

На том и расставились. Соловей пока не хотел знать, где находится его друг, но торжественно пообещал сам себе, что в лепешку расшибется, а узнает, и тогда навестит Чурилу. На самом деле мир тесен, даже если он не заканчивается в заповедном и дремучем лесу. Это люди сокрушаются о том, какой он огромный, а для духов и богов перенестись из одного места в другое не составит никакого труда. А как еще в те минуты печали мог утешать себя Соловей?

Но как говорит кот Баюн — поживем — увидим.

Глава 27 Тоска Ажбеты

Дремучий лес опустел после того, когда Чурила ушел вместе с Маринкой, Соловей тоже отправился в горы к Горынычу, оставаться одному в пустом замке ему никак не хотелось. Столько веков жил и ничего, развлекался, как мог, а тут вот жизнь оставалась и все.

Когда русалки стали готовиться к праздникам и Соловья ждали, не дождались, они отправились к Ажбете, уверенные, что узнают, куда их любимца спрятали и уговорят его хотя бы иногда назад возвращаться. Тайком в лес пробираться, ведь так еще интереснее. И каково же было их удивление, когда ведьма только развела руками

— Я не знаю, куда они спрятали Чурилу, — честно призналась она, — знала бы, все одно вам не сказала, но не знаю и не ведаю.

— Но если он появится вдруг, ты же нам дашь знать, — стали ее пытать русалки, и не собирались уходить, пока не получат согласие.

Ведьма тяжело вздохнула, она не собиралась им помогать, но понимала, что в одиночество парень долго не продержится, ему захочется вернуться назад рано или поздно и самое главное, что в ее видениях он был на летних праздниках вместе с ними, и озерная гладь ее не обманывала, он там был.

— Он должен появится в полночь летом на празднике, когда никакая стрела Перуна его не достанет. Перун не любит ночные праздники, и он не отправится сюда, даже если бы захотел, он и нас всех не сильно жалует, — напомнила русалкам Ажбета

— И что будет на том празднике? — спросила самая юная и самая хорошенькая из русалок?

— Тогда он выберет самую красивую девицу и проведет с ней ночь, и родятся сильные и прекрасные дети.

Выслушав ее, русалки собрались уходить, они и так слишком много времени провели перед избушкой ведьмы, пора было и своими делами заняться. Как только следы их простыли, к Ажбете заглянул кот Баюн.

— Зачем ты им столько наобещала, пусть он лучше сидит в своем укрытии и хоронится.

— Это тебе легко у Яги на печке сидеть, а он молодой да горячий, и привык на свободе быть, ночи с девицами проводить.

— Ты как будто жалеешь его?

Знамо дело, жалею, — согласилась ведьма, — мне и самой его сильно не хватает.

Кот хмыкнул в усы и решил, что надо придумать что-то, чтобы развлечь Чурилу, и Кикимору с Ведьмой лбами столкнуть. Но одного только Баюн не мог учесть, что среди них окажется и его любимица Василиса.

Пока от нее не было никаких вестей, она была занята Дунаем, который жениться на ней если и собирался, то упорно это скрывал, а царевна не могла понять, как такое вообще может быть, чтобы кто-то на ней жениться не хотел. Был один такой Чурила, так он в лесу жил, среди духов, куда она наведываться любила, но там ей явно было не место. И батюшка бы не позволил, да она и сама бы не согласилась там надолго остаться. Но Дунай — совсем другое дело, он при дворце живет, и кому, если не ему стать следующим царем. Он ведь хочет этого, он не может этого не хотеть. Василиса и не подозревала, что у кого — то может быть мнение отличное от ее собственного.

Но, наверное, Василиса Чурилу вспомнила не просто так, как раз Кикимора и рассказала ей о том, что парень этот был в дремучем лесу, да и сплыл неожиданно.

— Куда он интересно сплыл? — поинтересовалась Василиса, и очень удивилась не только пропаже воина, но и тому, что это так сильно ее волнует.

А ведь все эти дни и думать о нем не собиралась, зная, что он в лесу остается, и когда у нее там будут дела, она с ним увидится. То, что не увидится, это ее сильно расстроило однако, сильнее, чем хотелось бы.

— Узнай, где они его прячут, — потребовала она от Кикиморы.

Той и самой хотелось все это узнать, но оказать услугу царевне было вдвойне приятно.

Кикимора вовсе не ожидала, что Маринка спрячет его в лесу мертвых. Это было за гранью ее понимания. Сама она не решилась бы там появиться, потому что столько ужасов рассказывали про этот лес и его Лешего, что не только живые люди, но и Кикиморы там появляться не собиралась даже из-за своего любимца.

Глава 28 Возвращение героя

Что происходило в те дни в лесу мертвых, никто сказать не мог, души людей были молчаливы, они теряли дар речи, а Леший, хотя и умел говорить, но ни с кем никогда не общался.

Маринка умерла неожиданно, прямо перед праздником, и тогда Чурила решил, что один он тут не останется.

— Почему я должен прятаться? Если надо будет, то пойду против дядюшки, и ничего мне не страшно.

Одиночество для него было значительно страшнее расправы грозного бога.

Ровно в полночь появился Чурила перед хороводом русалок, те закричали, запели радостно, они все время ждали его, и все-таки встреча им показалась неожиданной и радости от этого подарила еще больше

— Теперь у нас будет настоящий праздник, — повторяли они, обнимая Чурилу.

Соловей Разбойник, как только ворон сказал ему о возвращении парня, тут же появился перед ними, обнял и крепко прижал к груди своего названного сына и отплясывал вместе со всеми.

— Я рад, что ты одолел свой страх. Хотя надо было все это пережить, опыту набраться.

Но все-таки произошли с парнем какие-то странные перемены. Он никого не выделял и не любил, это ясно чувствовалось с самого начала. Чурила добрый и всегда влюбленный, стал холодным Ярилой, который мог влюблять в себя кого угодно, но сам этих чувств не испытывал.

И если русалок это не слишком волновало, то девицы и Кикиморы не могли относиться к этому спокойно. Хотя пока им это все только предстояло выяснить, и испытать разочарование страшное.

И только кот Баюн чуть позднее стал рассказывать сказку о том, как растаяла Снегурочка, влюбившись в Ярилу, после того, когда провела страстную ночь с ним.

Ажбета была удивлена и потрясена больше всех, ей не хотелось верить, что такое могло быть, но и обидеть кота недоверием она тоже не могла, ведь ей с ним жить, а Баюн никогда не забывал такие обиды. Он не был злым, но память у него больно хорошей оказалась.

— Но может и лучше это — отвечал Волхв, из уст ведьмы услышав сказку кота о Снегурочке. — А что хорошего в том, что Дива на небесах с нелюбимым живет? Только и мечтает, встретиться и побыть с ним.

Ажбета не ответила, она не могла для себя решить лучше это или не лучше. И потом, Дива была далеко, она же рядом. И смотреть на героя, который никого не любит, было очень печально и даже немного страшно. Но когда она сказала о том Яриле, тот только усмехнулся, заявил, что у него все замечательно и так лучше и спокойнее, русалки уже поняли, что он не будет принадлежать никому, и это не так и плохо

— Ты опасен для всех, — неожиданно заявила ведьма и поежилась.

И оба они понимали, что это и привлечет к нему многих, очень многих из тех, кто не боится никакой опасности и пойдет напролом.

Появился он накануне праздника, и все ждали того самого праздника, когда любимец выберет только одну и от правится с ней в лесную чащу, чтобы провести самую прекрасную ночь в году.

Это будет настоящий праздник, особенно для той, ставшей избранницей бога страсти.

А черти тем временем распевали такую песенку

И бродит по лесу Ярила.

Какой он красивый, счастливый,

И девушки и берегини,

Куда-то за ним уходили.

Очнулись и звери и люди.

И просят Ярилу о чуде.

Земля от огня отогрелась

Всем жить и любить захотелось

И только Снегурочка тает,

И любит она, и страдает.