Сказ о богатыре Добрыне и Змее Горыне. Волшебные хроники

Любовь Сушко

Перед вами авантюрно-приключенческий роман с элементами мистики, главным героем которого является князь Добрыня Никитич.Действие происходит в трех измерениях – на земле, в небесах и под землей, куда попадает наш герой и его боевые товарищи, и не обошлось здесь без славянских духов, богов и чудесных животных. Из этого романа родились «Сказки заповедного леса». Мы в сказку держим путь…

Часть 2 В Киеве

Глава 1 В Стольном граде

На подходе к граду (за лесом появились его стены) бес присоединился к богатырю и подал глас свой:

— Ну, вот мы и приехали

— Где же ты до сих пор был? — поинтересовался богатырь, — наверное, ты очень удачно укрылся от всех трудностей.

— Ничего я не укрывался, — обиженного говорил тот, — только я никогда не участвовал в том, что мне не по зубам, и заклятия и все такое прочее — это не по моей части. Я только мог поинтересоваться, кто к Чернобогу за Нием носился, как не я, — при этом говорил он. — Кстати, в подземном царстве даже Демоны самые грозные предпочитают не отпускаться.

— Значит, это сам Ний был? — удивленно спросил он об одном из самых жутких богов, — но мне он не показался таким уж ужасным.

— Правильно, он на этот раз благодушно настроен, да и были у него по отношению к тебе свои интересы.

Добрыня молчал. Он понятия не имел, радоваться ему или нет оттого, что грозный Ний к нему был благосклонен. Он многого не понимал, например того, почему к его бедной персоне такое внимание приковано. Как ни молод и не наивен он был, но знал, что с ним такое вряд ли случилось. И все хорошо бы закончилось, если бы от него слишком многого ожидали. Но что же он — воин великого князя — такого особенного сделать должен был. Даже сам он в те минуты не знал. И надо было отдать должное Добрыне, он скорее тревожился, а не гордился. И ему казалось, что все это суетно, а не важно и необходимо для него. Но понятия он не имел, что тень Олега часто около него витает.

Тайны, тайны. Сплошные тайны. Сколько их было. И стольный град должен был еще увеличить их число. Скорее всего, так оно и будет.

№№№№№№

Огромные киевские врата предстали перед путниками. Воины, с ним следующие, обрадовались тому, что с ними ничего страшного не приключилось. Они могли порадовать свою многострадальную княгиню. Добрыня, словно по знаку, забыл обо всем, что оставил за спиной своей, и всей душой, каждой клеткой устремился вперед. И в какой — то другой жизни осталось и мертвое тело первого врага его — Тугарина, и женщина — наложница, ставшая вороной. Он открестился от того мира, хотел того или нет.

За городской стеной бурлила, кипела жизнь. Город показался богатырю невероятно большим и красивым. И все рассказы, им слышанные, казались лишь бледной тенью того, что он видеть мог. И он ощутил себя Олегом, в первый раз въезжающим в град, в котором он на долгие годы князем станет. Правда, он и представить себе не мог, что Олег, правда, лишенный тела, вместе с ним снова въезжал в этот град. Но Олег оглянулся по сторонам и понял, что город совсем другой. Из Сварга он давним — давно не заглядывал сюда и был поражен тому, как он расстроился, переменился и таким красивым стал. Но что же, может быть, стоило пару веков жить в неведении, чтобы вместе с юным воином сейчас от души полюбовался его красотой. Их взору открылись десятки улиц, базарные и просто площади, истукан Перуну, перед дворцом князя, подальше — кумиры и капища другим богам. Самое большое капище (он не помнил такого, оно было построено после его смерти) возвышалось выше самого дворца княжеского. Во многих местах строительство только начиналось — надо было признать, что славяне и киевляне — именитые мастера — приложили к этому свою руку. Город был великолепен. Это отметил Олег, знавший его очень хорошо. Добрыня пришел в неописуемый восторг. Он знал, что поселится здесь, и что его дворец будет не меньше и не хуже княжеского (может быть самую малость), а главное, он хорошо понимал, почему так долго и так упорно стремился сюда. Он должен был стать защитником и украшением этого города. Но и город достоин такого богатыря, как Добрыня.

Воин опомнился. Он заметил, что долго стоит неподвижно, словно окаменевший, и с открытым ртом смотрит на то, что взору его открылось. Никогда прежде ничего такого с ним не случалось. Безграничное любопытство уступило место самодовольному спокойствию и достоинству. Он не даст себя провести и заинтриговать, даже в таком великолепном городе.

— Олег, — послышалось где-то рядом.

Он так и не понял, удивленно взглянув на кричавшего, кого звал тот. Может, это его перепутали с великим князем? Странное чувство охватило душу Добрыни. Он был уверен, что его преследует какая — то тайна, и будет еще долго сопровождать. Он гордился этим знаком, но сделал вид, что не обратил внимания, и тронул с места коня своего.

Глава 2 В Киеве

Город распахнулся перед Добрыней. И богатырь, очнувшись от первого потрясения, направился прямо к княжескому двору. Хотя робость все еще жила в его душе, но он радовался всему увиденному.

Девицы с разных сторон на него взирали, дивясь красоте и силе его. Он очень быстро понял, что не только проигрывает тем, с кем ему предстояло встретиться, но и сам способен привлечь к себе внимание. И с этим чувством робость растворилась окончательно. Быстро он почувствовал себя достойной частицей удивительного этого мира, и чувство это не покидало его больше.

Город жил своей обыденной жизнью, на первый взгляд она могла показаться шумной и суетной. Но она была по-своему замечательно организованна. И никто из взиравших на богатырей, еще и представить себе не мог, какую роль придется ему сыграть во всей их жизни.

Киевляне давно привыкли к тому, что чуть ли не каждый день в град их приезжают чужестранцы, воины и торговцы из разных земель. И никого бы это не удивило. Когда произошло смятение, среди горожан, Добрыня напрасно полагал, что оно связанно с ним, в тот же миг он услышал за своей спиной имя великого князя и невольно оглянулся. Взоры многих были устремлены туда. Даже те, кто успели привыкнуть к тому, что юный Владимир поселился в княжеских палатах, и они невольно сбегались взглянуть на юного князя, о котором столько слышали невероятных рассказов. И вот уже несколько лет могли созерцать его выезды здесь, в родном граде.

И Добрыне в толпе царедворцев сразу же выделило его. Хотя он и не был самым высоким, ни самым ярким из всадников. Но держался он с таким достоинством, и так ярко сверкала на солнце его багряница, что только этот человек из десятка мог слыть великим князем. Всем это стало ясно.

Взор Владимира невольно упал на всадника, стоявшего, близко к нему. Он почувствовал, что тот впервые тут, потому хотя бы, что, увидев его даже однажды при дворе, уже невозможно было позабыть. Если что-то и смутило Владимира, то только то, что новичок держался поразительно гордо. И во всем его облике чувствовалось достоинство, которое невозможно было приобрести за несколько лет, если ты не рожден был в боярских палатах. Князь не мог не порадоваться, что этот парень пожаловал к нему на службу, ему не хватало родовитых воинов. Многие из них были всегда на стороне его братьев Ярополка и Олега, и не хотели ему служить. Сколько горьких минут пришлось ему пережить из-за упрямства этих людей. Он радовался каждому случаю, когда его горькие разочарования не подтверждались — это было чертовски приятно. Юноша был лишь на год или два младше самого Владимира, и это тоже подкупило князя.

И хорошо, что бес не особенно праздновал его с самого начала, узрей он его рожу теперь — его ждало бы странное разочарование. Видя все его чувства, тот откровенно насмехался над Владимиром. Все, о чем тот мечтал, было не осуществимо. Он предугадал многое, и жизнь заставила его быть проницательным. Но, угадывая события и лица, Владимир не мог заглянуть немного дальше, чем хотелось бы. В те дни, когда он записал в свою дружину Добрыню, он понятия не имел о том, какую роль в его судьбе суждено было играть этому княжескому сыну. Бес потом над ним потешался.

— Радуйся, радуйся, ты самому себе яму копаешь, — произнес он ядовито.

Но совсем иной была Олегова реакция. Незримый, он не мог не присутствовать при всем этом. С близкого расстояния, взглянув на Владимира, о котором хотя и начали говорить недавно, но говорили много, даже назойливо, когда Олег увидел его так близко, то был разочарован. Никогда прежде не видел он такого безвольного и жестокого человека. Никто не был так бессилен и беспечен и ничтожен, как князь. И он возмутился. Он негодовал и ярился. И хотя радоваться надо было, понимая, что Добрыне достался не грозный соперник. Он, еще считавший себя Киевским князем, видел того, кто сменил легендарного Святослава, казавшегося полубогом. Уж героем сей князь был наверняка. И вдруг рабское желание, быть выше и казаться умнее, чем есть на самом деле. Забыв о Добрыне, князь возмущался превращению. Даже самозванцы Аскольд и Дир, которые были воинами, и они казались значительно мужественнее и прекраснее, чем этот князь. А каковым должен выглядеть в Олеговых глазах Добрыня, которого ставил он с собою вровень.

№№№№

Толпа замирала вокруг своего молодого князя. И он казался вполне приличным, от Святослава они отвыкли, и многие обижены на него были за то, что он бросил Киев и не считал его домом своим родным, а старался в Переславле своем оставаться, лишь иногда сюда возвращаясь. А Владимир был с ними. Он дрался и упорно за них боролся, и клятву дал в том, что покуда сердце его стучит, он с ними останется. Толпа замирала, ожидая того, что скажет князь. Смотрел он на них спокойно и радостно, словно старался внушить, что все это его, им отвоеванное и испокон веков ему принадлежащее.

Вместе со всеми смотрел Добрыня на княжеский выезд и на свиту княжескую. Он радовался тому, что видит князя. Но где-то в глубине души он пообещал себе, что пройдет время. И он сам будет такими же почестями пользоваться, и так же привлекать к себе пристальное внимание всех, кто толпился сейчас на этой площади. И при одном его появлении они все бросят свои дела, чтобы почтительно перед ним склониться. В тот свой первый день в Киеве, он понял, как сладостна власть и какое огромное значение для человека, вождя и князя она имеет. Все, что ему казалось ценным до сих пор, испарилось, растаяло где — то в синем тумане. Власть — вот что может какое — то значение Он был поражен и очарован. И это очарование осталось в его душе до последнего дыхания.

Глава 3 Знакомство

Как только радость немного спала, князь обратился к Добрыне и кратко произнес приглашение на пир во дворец. Решив, что он и без того слишком много внимания уделяет незнакомцу, быстро помчался перед расступившейся толпой. И еще одного человека в княжеской свите заметил Добрыня, и спросил у незнакомца, рядом с ним примостившегося:

— А тот, в черном плаще, кто это?

— Это Дунай, княжеский любимец, лучший из воинов. Трудно сказать каков он с мечом в руках, но за княжеским столом он один из первых, по правую руку от князя восседает.

Так Добрыня распознал в толпе того, кто должен был на долгое время стать его главным соперником, а потом и другом задушевным.

В отличие от самого князя, этот воин был его намного старше, высок и поразительно хорош собою. Он и в самом деле считал себя первым. И никто не посмел бы из воинов княжьих оспорить это. Он знался с магами и чародеями. Многие побаивались его влияния, и в спор с ним никогда не вступали. И сам князь хорошо понимал, что многое и в сражениях и в мирной жизни будет зависеть от настроения Дуная. Ему не могло нравиться такое влияние богатыря, но у него не было выбора. Он один на всем белом свете знал, как ему великий стол достался. Упускать что-то и терять только потому, что он поссорился с первым своим богатырем, было не в его правилах. Он и не собирался этого делать. Несмотря на свою молодость, Владимир многому научился.

Дунай хорошо понимал, что хотя юный князь не слишком умен, но то, что касается власти, он усвоил очень хорошо и защищать ее будет до конца. Но он не собирался уступать ему ни в чем. Если бы кто-то в этот день сказал Дунаю, что с появлением незнакомого юноши положение его может пошатнуться и очень сильно перемениться, он никогда не поверил бы этому

— Недолго осталось тебе нос задирать, будто ты самим Святославом рожден был, — упрекнул его Мефи.

Речей его в то время никто не слышал, потому что говорил он сам с собой, и внимательно следил за тем, что происходило. Дунай немного задержался около юноши и спросил его:

— Уж не к великому князю на службу ты пожаловал?

— Да, думаю, что он слышал обо мне

— Какая самоуверенность, уж, не из Рязани ли ты тот самый боярин, который никак добраться до светлого града не может.

— Нет такого пути, который я не пошел бы, препятствия, которого не одолел бы. Ну, а то, что немного припозднился, всякое случиться может.

Дунай взглянул на него с вызовом. Парень был не лыком шит, и в последнее время никто с ним так вольно не разговаривал. Что он себе позволяет? Ничего не сказал на это Дунай. Но злобу лютую, затаил, и думал, как бы его поставить на место. А место его будет безвозвратно потерянно. А вместе с ним и влияние на князя, которым он так дорожил.

— Хорошо, — заявил он, — встретимся на пиру, там еще посмотрим, чего ты стоишь. Может быть только языком, и умеешь сражаться.

Такое обращение одного из воинов, пусть и считавшегося первым и бывшего старше его самого, не слишком — то нравилось Добрыне. Выясниться все должно было немного позднее. И неизвестно кто из них в этой странной схватке победителем окажется. Самому Добрыне еще нечего было пока терять, в то время как Дунай готов был яростно бороться за то, что, как он считал, им завоевано, и давно уже ему принадлежало.

№№№№№№№

Свита вместе с князем скрылась из глаз. Парень рассказал Добрыне о Дунае. Теперь он с интересом на него уставился, понимая, что это не просто любопытный, а человек, приехавший на службу. И потому он рад был услужить ему и познакомиться с ним поближе.

— Куда это все они спешат? — спросил он у этого парня.

И тот мысленно порадовался тому, что не зря тут околачивался, и заведет дружбу при княжеском дворе. Потому отвечал он охотно:

— Да, змей у нас тут завелся. Давно уже не дает он нам всем покоя пастухов пугает и с девками озорует. Вот и гоняются они за ним, да не так-то просто поймать его.

— Ну что же, Змей, мне на роду было написано с ним справится, — он вспомнил предсказания волхва. — Значит, столкнемся мы с ним.

Добрыня простился с ним, и отправился устраиваться, зная, что к вечеру на княжеском пиру он должен быть чист и свеж. И немало дел еще до этого времени ему сделать надо было.

№№№№№№

Дунай вместе с князем отправился в поле погулять. Он радовался тому, что если они сегодня не встретятся со Змеем, то спокойно можно будет перепихнуть это дело на новичка. Должен он был себя зарекомендовать как-то. А Дунаю это уже не нужно было.

Князь в чистом поле оставался. Видно, ему хотелось самому с этим Змеем столкнуться. Только змей не собирался с ним встречаться, кроме слухов никаких следов его пока тут не было. Но в тот же момент вспомнил Дунай (и князь вместе с ним) о Добрыне и о том, что пора бы в поле в дозор отправить новенького, ведь Змей обнаглел совсем, и ничто не могло его остановить. При Святославе он и носу не смел показывать. А юного князя с землей смешать стремился, наглец этакий.

Владимир боролся, но одному Богу было известно, как трудно ему все давалось.

«Но почему так, ведь и Олег и даже Игорь и его отец — все они получили сразу, им не нужно было каждый день доказывать, что ты имеешь на это право, отчего же с ним судьба все это время играет глупые шутки? Это было так обидно, что руки могли отпуститься. Но ничего с этим нельзя было поделать. Что же, он все равно окажется сильнее». Владимир, после столкновения с Добрыней, был в этом уверен.

Глава 4 На княжеском пиру

В то самое время, пока Добрыня готовился к пиру, а князь с дружинниками своими за Змеем рыскал. В княжеских палатах готовился пир честной. Многие повара были задействованы для того, чтобы возвернувшись с дел своих ратных Князь и двор его, и все кто к ужину в гостях у него оказался, повеселился и могли решить свои важные дела.

Святослав редко устраивал такие гуляния, но уже при Святополке они стали возникать все чаще. При новом князе все завертелось. И чаще радовались они тому, что могут сесть за столы, а не просто трапезу принять, а все свои дела порешить. И имели пиршества еще одно значение. Каждый тут мог знать свое место и то место, которое он при дворе княжеском занимает. И представлять новых воинов стали на пиру. Здесь узнавали они и о том, что в мире происходит, и слушали старинные песни седовласых баянов, готовых поведать им о новых подвигах и делах давно минувших дней.

Оказавшись в княжеском дворце и получив комнату для покоев, готовился Добрыня к встрече своей с князем. И испытывал странное волнение. Пока все было для него впервые. Воины его, простившиеся с ним, отправились в Рязань, чтобы тревоги княгини успокоить и поведать ей о том, как добрались они до места и устроились. Радовались, что все прошло без особых трудностей.

Он понял, что князь вернулся, по тому шуму во дворе, нарушившему покой. Он не заметил, как прошло время и все возвращалось на круги свои и становилось обычной жизнью

№№№№№№

Ему хотелось остаться одному, но одиночество и неизвестность немного пугали. Когда служанка вошла в комнату, он и смутился немного и обрадовался

— Меня великий князь к тебе приставил, — смущенно говорила она.

Перед ним стояла некрасивая и забитая девица, но она была очень шустрой. Добрыня не обращал на нее никакого внимания, и она еще недавно радовалась, тому, что попала к такому красавчику, а тут была страшно удивлена. И едва скрывала разочарование, понимая, что он не просто застенчив и нелюдим, но и вообще на женщин никакого внимания не обращал. Это было тем более странно, что нравы среди столичных воинов были довольно вольными, и связей никто особенно не порицал. Но она хорошо понимала, что все напрасно, и ожидания никак не могут оправдаться. Девица, впорхнувшая в покои, вышла тихо и незаметно. И все служанки узнали о том, как он дик и нелюдим.

Служанка в то время сообщила ему, что богатыри собираются на пир, и он должен поторопиться, если не хочет навлечь гнев князя. Добрыня поспешно сорвался с места — ему нельзя было опаздывать.

В огромной гридне, изукрашенной и яркой, было так многолюдно и шумно, что он замер на пороге и смутился. У каждого здесь было свое место. И только он никак не мог понять, куда сесть. Все ожидали князя (он должен был пройти с минуты на минуту) а пока они весело переговаривались и делились новостями. Добрыня видел, что многие взирают с нескрываемым интересом, прикидывая, какое место он тут займет.

№№№№№

Князь появился стремительно, торопливо отвечая на все приветствия, раздававшиеся со всех сторон. По виду Владимира было ясно, что он очень доволен происходящим. Он поднял первый кубок, и с ближайшими своими соратниками стал обсуждать дела. Смолкли разговоры, и все прислушались

— Уже несколько дней мечемся мы по степи и нигде не можем обнаружить Змея лютого. Много он урона нам причинил, многих девиц красных в полон забрал, а посему решил я с Дунаем, что должны несколько богатырей все время быть на страже, чтобы перестал он вольничать, зная, что никакой управы нет на него. Таких коварных Змеев еще деды наши на место ставили. И нам сам бог велел.

Князь замолчал, глядя то на одного, то на другого из них. И воины рядом с ним переглядывались все время.

— У нас новый воин появился, и испытать его мы должны. Из Рязани к нам Добрыня прибыл. Пусть он чудовище поганое изловит и прикончит, — это Дунай голос свой подал, боясь как бы ему первым не пришлось в караул идти.

Знал он — одно дело в схватках с врагами на глазах у всех сражаться — здесь он всегда покрасоваться мог бы, и совсем другое — в темной чаще засады устраивать и непонятно чего ждать. Неожиданность всегда может заставить отступить да опростоволоситься. А это ему совсем ни к чему было. Это простить можно юнцу неотесанному, такому как этот красавчик, а не ему — бывалому воину. Все эти хитрости хорошо понимал Владимир, но ничего иного, как согласиться с ним, не оставалось князю. Велик был авторитет Дуная, и слово его большой вес имело.

«Пусть идет в Логово, — думал Дунай, речь свою произнеся. — Если справиться со Змеем, значит, нам мороки меньше будет, если же нет, то тогда на его место придет другой, и возможно будет не так пригож и проницателен».

И сам не зная отчего, чувствовал странную тревогу Дунай, хотя чем ему, прославленному, помешать мог юнец, в первый день тут оказавшийся, трудно ему сказать было.

Глава 5 В Логове Змиевом

Узнав обо всем и немного побыв среди них, бес понял, что ничего интересного его тут больше не ждет, и отправиться решил на княжеские володения. А именно туда, где в это время обитал Змей поганый, который столько волнения принес и самому Владимиру, и богатырям его верным.

И надо сказать, что этот Горыныч ему давно знаком был. Не многие из товарищей его уцелели за последние века. С тех пор, как поняли и князья и герои, что способны они со Змеями сразиться и головы их отсечь не только можно, но и не так это сложно сделать.

Разная участь у Змеев была. Одни из них в открытом сражении голову свою сложили, другие подло из — за угла пристукнуты были, третьи — обманом взяты. И стали они хитрости и мудрости набираться. Когда пересчитались и поняли, что совсем немного их осталось, а люди не так уж слабы и безобидны, как могли им сначала показаться. А если заведется у них князь или герой особенно храбрый, или тот, кому утвердиться надо — все кончено.

Змей Горыныч продержался дольше других. И от Ляха он когда-то убежал, и от Крака спасся. И Рус не смог его выследить да изничтожить. И хотя много времени прошло, а Олег по чужим землям Змеев искал, забыв о собственных, как и внук, его Святослав. Но успокоился Горыныч напрасно, и совсем сглупил, когда обзавелся таким врагом, как Добрыня, вернее Мефи, который сам себя к нему приставил. А все оттого, что недооценивал он беса. И сам себя перехитрить решил, зная, что перед ним можно и позубоскалить иногда. Но кто же мог подумать, что маленький бес мог навредить такому огромному Змею, который мог при помощи заклятия по воздуху двигаться, но и среди белого дня, как птица летать. И поздно убедился он в том, что много чего с ним бес сделать мог. И все бросит на уничтожение его. Он не думал, что после Олега и Святослава появились богатыри, которые должны будут свою удаль князю доказывать. А как это можно сделать было, если, не прикончивши Змея, который может не столько уж и вреда в сравнении с иным из людей, приносил. Но был так необычен и такую дурную славу себе за века заработал, что с ним просто необходимо было разделаться.

Узнав, что Добрыня его должен со Змеем сразиться, бес и отправился его проведать…

Змей, зная, что князь со своей дружиной из чистого поля ушел и за свои пиры уселся. Он отправился погулять, да на беса наткнулся.

— Куда это ты? — осведомился тот.

И хотя он казался муравьем рядом с огромным Змеем, но вел себя нагло и вызывающе..

— Поразмыслить решил, а что ты хочешь управлять временем моим

— Ты сам себе хозяин, — усмехнулся бес, — только предупредить я тебя явился, что дни твои сочтены. Князь приказал круглосуточно тебя вылавливать. И воины его поймают, уж будь в том уверен.

Змей следил за ним недоверчиво, зная, что не по доброте душевной тот сюда пришел, что-то он затевает особенное. Надо узнать как можно больше и перехитрить его. Горыныч и не представлял себе, как трудна была эта задача.

— И что же Дунай, согласился день и ночь по полям шататься? Что — то на него это не похоже, — высказал сомнение Змей.

— Но разве нет других помоложе да пошустрее Дуная? — спросил бес насмешливо.

И Змей должен был согласиться с ним, а про себя подумал: « Значит, появился какой — то новый богатырь, уж не тот ли, о котором Волхв, как о его погибели твердил? Но зачем же тогда бес его предупреждает? Может быть, хочет, чтобы схватка поярче и поинтереснее стала, нагло вызов ему бросает? Как бы там не было, но он решил быть осторожнее, а если останется, жив, то благодарен за это должен быть бесу.

В чем-то Змей был прав. Бесу на самом деле хотелось обострить ситуацию, он часто спрашивал себя о том, отчего это Змею Горынычу до сих пор спасаться удавалось. А не получится ли так, что он схитрит и ускользнет, тем самым все, испортив. Ведь если он не сомневался в том, что Добрыня с ним в открытом бою справится, то вовсе не был уверен в том, что тот сможет его перехитрить, мудрости и хитрости у него еще не так много было.

А ему не хотелось, чтобы и Олег, и уж тем паче Перун, его потом попрекали за то, что он недосмотрел, шлялся где—то и хлопал ушами. В то время как за все надо было последить хорошенько. Но даже не собственная репутация больше всего волновала беса, а то, что богатырь может опростоволоситься на первых порах, а потом все пойдет значительно труднее. И сумеет ли он справиться со всем, что случится дальше. Это еще посмотреть надо было. На его меткий взгляд ничего особенного этот Змей не представлял собой. И еще более было непонятно, как он жив остался. Но видно на него просто богатырей не хватило. И неуловимым он оказался оттого лишь, что его никто и ловить не собирался. Он мог острить, конечно, но не был в этом уверен до конца. Ведь Змей мог дурачком прикинуться, а потом их вместе с богатырем за тридевять земель отбросить так, что они и не вернутся никогда на земли эти. Всякое могло быть.

Бес злился. Горыныч и вида не подал, узнав, о расправе из довольно ясного намека. Он не особенно — то расстроился, по крайней мере, совсем не испугался. Не такой простой Змей его Добрыне достанется, или он со временем страх потерял? Он задавал себе вопросы, на которые никак не находил ответа и чертыхался на ходу. Но как бы там не было, если бес и богатырь, действуя вместе, с одним змеем не справиться, то грош им обоим цена, и заслуживают они только презрения. Пусть Перун делает с ним то, что ему вздумается. Но это, в крайнем случае, а пока бес был настроен на победу. И Добрыне она тоже была необходима.

№№№№

Пир подходил к концу, в то время, когда Добрыня уже почувствовал себя среди них своим. И, поднимая кубок в честь князя, он торжественно пообещал, что не уйдет из чистого поля, пока не произойдет схватки со змеем. Он предусмотрительно не стал говорить о своей победе, всякое случиться могло, а хвастаться неисполненным делом он не научился.

Владимир хитро усмехнулся, слушая речь богатырскую.

— Ну, думаю, что наш — то змей не страшнее Тугарина будет. Потому не стоит особенно волноваться. Возьми у баяна гусли и исполни одну из песен своих знаменитых, — попросил он.

Многих удивили последние слова Владимировы. Но больше всех сам Добрыня удивлен был, не ожидал он, что такие вещи из его прошлого может великий князь знать. Но ничего он на это не ответил, а подчинился.

Старый баян, все спевший, что знал, передал ему гусли свои. И уселся он перед столами, так, чтобы всем его видно было получше, и запел. Он пел об Олеге Вещем и о походах его знаменитых, о хитрости его и мужестве, и о том, как Цареградский император покорен им был.

Гробовая тишина в гридне установилась. Кажется, полет мухи расслышать можно было. Но никто из них и догадаться не мог, что легендарный герой песен Добрыниных вместе с ними на этом пиру был. И со слезами на глазах, умиленный и растроганный, слушал Олег то, что пели о нем. И такое волнение испытывал, какого и тогда в Царьграде не было в гордой и мятежной душе его.

Олег слушал юного Баяна, и был невероятно горд и за свое прошлое, и за грядущее, которое еще неясно вырисовывалось перед этим юношей.

Глава 6 После пира

Вернувшись к себе из гридни Владимировой, Добрыня вспомнил обо всем, что там случилось и что говорилось. Его насторожили слова Дуная, питавшего к нему особый интерес. И не боялся он на змея идти, но пристальное внимание богатырей к его персоне не радовало.

«Разве он может чувствовать во мне соперника своего? — спрашивал Добрыня.

Он много раз слышал о том, что бояться надо не явного, а тайного врага. Именно такой враг и может самый неожиданный удар нанести, когда ты ни о чем ведать не будешь. Бес появился перед ним в тот момент, когда он уже спать укладывался

.-Ну, как, хорошо повеселился? — осведомился он

— Да, княжеский пир и двор стоит того, чтобы к нему стремиться, все мне тут нравится.

— Так уж и хорошо все, Змей твой знает о поединке, и тебе с ним еще повозиться придется, — торжественно сообщил бес.

— Уж не полагаешь ли ты, что я испугался чего? — спросил Добрыня.

— Нет, я просто предупреждаю тебя, хотя остерегаться все-таки надо. — наставительно говорил бес. Змей этот не одного богатыря пережил. И только в сказках твоих с ними легко справиться можно, а в жизни нашей еще повозиться придется.

А потом богатырю снился сон, будто появился он в чистом поле, ждал врага своего грозного, но дождаться никак не мог. И тогда он заснул и забылся. В тот момент тень его и накрыла. Он очнулся, бросился на тень эту, но никак поймать ее не мог. Вдруг разжалась рука его, и меч из нее упал на землю сырую. Но Змей тоже в след за мечом упал. И только хотел он к нему подойти, а тот глаза приоткрыл и в небеса взмыл.

— Но как же так, я убил тебя, — крикнул богатырь.

Но его уже и след простыл. И не видел он больше и не слышал ничего. И так ему горько стало от сна такого странного, что тут же пробудился он до рассвета в печали, и спросил, что же может этот сон значить: предупреждение ли это, все ли наоборот будет или он и в самом деле оплошает. Но не мог он этого знать, потому что в те минуты никого рядом с ним не было. И никто не мог поведать ему, что ему силы вышние сказать должны были.

№№№№№№

А в то самое время, Леший забрел в княжескую баню, к Баннику, который себя в Киеве самым важным считал, и потому самым свирепым слыл.

— Бес у Змея сейчас, — сообщил он Баннику, только понять не мог я, зачем он к нему отправился, похоже, что он за Добрыню стеной стоит и во всем ему помогать готов. Тогда зачем же ему нужно было Змея предупредить о том, что против него готовится сражение?

— Он, вообще поступает странно, — пробурчал Банник и все оттого только, чтобы прослыть самым умным и хитрым хочет.

— Не слишком я важная птица, чтобы бес из-за меня суетился.

Но Банник не смог ответить на те сомнения, которые его нынче мучить стали.

Рано Змей радовался, он прослышал про то, что Дунай с ним сражаться будет, и успокоился, у этого богатыря на судьбе не было отмечено, что он Змея победить должен. Но все совсем иначе повернулось, — рассуждал сам по себе Леший. И угрюмо взиравший на него Банник не мог уразуметь, жаль ли ему Змея или он просто из любопытства от скуки всем этим интересоваться решил.

В то самое время, легкий на помине, Змей и заглянул в их баню. Он и раньше тут появлялся, из всех бань эта самой большой была. И здесь он прилагал немалые усилия, но мог разместиться кое — как. И в то время когда остальные не помещались. Он узнавал все самые последние новости, где, как не в бане их и можно было узнать, а уж тем паче в княжеской бане.

— Вы никак обо мне говорили, — наугад сказал он и не ошибся. О чем же могли говорить все люди и духи тут?

— Да может, в последний раз видим тебя, — усмехнулся Банник, который и отца родного (если бы тот у него объявился) готов был обсмеять, если такой случай выпадет.

— Не бывать этому, они предупредили меня, и я, готов буду ко всему.

— А может, предупредили, потому что в твоей победе не сомневаются? — спросил ехидно тот. — По крайней мере, это заслуживает уважения, — торопливо прибавил он.

Но Змея уже не было там, этот тип со своими шуточками кого угодно до белого каления довести мог.

— Зачем же ты с ним так, ему и в самом деле опасность грозит, и не каждому твои замечания понравиться могут.

— Такой, как есть, я его сюда не звал, а вот пришел и пусть слушает все, что я скажу.

Леший со своей сердечностью страшно ему надоел, сам он никогда и ни к какой твари самой разнесчастной сострадания не испытывал, и его готов был прогнать. Просто не хотелось ему снова одному оставаться. Ведь бес к нему не заглядывал, хотя весь день в Киеве провел. С Ведьмой и Кикиморой он в пух и прах разругался, и, несмотря на все занудство, Леший оказался его единственным собеседником. А поболтать иногда хотелось и злобному Баннику, на то ему и язык был дан.

— А ведь Тугарина этот самый Добрыня пристукнул, — вдруг припомнил он.

— Да я же тебе рассказывал, как-то об этом, — вспомнил тот. — И Маринка вороной стала, поплатившись за гадости и мерзости свои. И только воину — богатырю хоть бы что. Скоро у него почет небывалый будет. Если и Дунай, и сам князь его сразу же заприметили и так выделять стали. Правда, князя его положение боярское привлекает. А Дунай боится за то, что его положение при этом пошатнется. Все это подозрительно и интересно, — закончил свое повествование Леший.

Так стало ясно, что с появлением Добрыни весь и этот, и тот мир преобразился, и, обсуждая то, что должно было случиться, замер в ожидании.

Появилась в покоях Добрыни служанка. Но на этот раз она была тихой и вела себя незаметно. Она не пыталась больше высказывать богатырю своего расположения. Он ее в упор не замечал. Так слава о нем, как о женоненавистнике, стала прочной и непоколебимой. Но, это его совсем не интересовало. Он надел доспехи свои, проверил меч, при виде которого девица побледнела, и потребовал, чтобы конюхи седлали коня его. Все это было исполнено в полном молчании. И не прощаясь ни с кем, ни с кем не встретившись, (богатыри просыпались после пира позднее), он отправился в чистое поле, прикидывая по дороге, в каком же месте может оказаться Змей и долго ли придется его искать и караулить. Любому, кто в тот миг мог на него взглянуть, стало ясно, что богатырь преисполнен решимости.

Глава 7 Затишье перед бурей

Пробудившись, Дунай покувыркался со своей служанкой, всегда бывшей к его услугам, как только он просыпался. Потом, приказав ей удалиться, как бы ненароком спросил, что же делает их новый воин.

— Он с самого рассвета в чистое поле отправился. Но служанки, да и женщины вообще его не интересуют. Ганка рыдает уже вторую ночь горькими слезами.

Дунай удивленно поднял брови. Ему стали известны сразу две вещи о мальчишке и одна интереснее другой. Он рвался в сражение со Змеем и не интересовался женщинами. И то и другое для Дуная было непонятным. Он решил, что тот притворяется или хочет себя в ином свете показать.

«Ничего, пройдет немного времени, он перестанет за Змеями гоняться и станет гоняться за женщинами» — самодовольно думал воин.

Он был уверен в том, что все мужчины (если они мужчины) похожи на него, а если не такие, то это только притворство. От скромности он умирать не собирался вовсе. Мальчишка поднимется к высотам княжеского стола слишком быстро.

Сам же он должен был признать, что когда он прибыл в град сей, то далеко не сразу он был допущен к княжескому пиру. Ему еще надо было не раз о себе напомнить, чтобы Владимир понял, как он ему необходим, и обойтись без него не может. После того, когда он добился всего большими усилиями, ему никак не хотелось допускать, чтобы у кого-то все получилось сразу и без всякого труда. Нынче повелевать он тоже мог далеко не всем. Но что-то сделать для того, чтобы торжествовала справедливость он мог.

Но видно Владимир, недовольный им в последнее время, просто решил ему досадить и столкнуть их лбами. И такое могло быть. Но утешительного он для себя ничего придумать не мог. Утро началось с раздражения и неприятностей. Видно, не последнее утро будет таким.

№№№№№

Выехав в чистое поле, Добрыня ощутил вдруг, что это все уже было, и он вот так же выезжал из княжеского дворца, от шумных и беспокойных воинов на поединок и искал Змея. Это был не вчерашний сон, а что-то совсем иное, реальное, но случившееся очень давно. Он был потрясен этим чувством. Но возможно ли такое? И по мирному настрою и покою, он решил, что вероятно на этот раз ничего дурного с ним не случится. Он бы это обязательно ощутил. Нет, если и будет схватка с бесом, то она завершится удачно. Так он думал, вдыхая теплый, ароматный воздух, и говоря себе снова, что с этого дня он воин великого князя. И новое ощущение ему страшно нравилось. Он был готов все сделать для того, чтобы оно сохранилось надолго, может быть навсегда.

Но пыл его немного ослаб, когда он заметил, что Змея нет нигде поблизости. И не появится он еще долго.

— Проклятие, если он знает, что нам все равно придется сразиться, то отчего удирает. Стоит ли тянуть время?

— Отвага и терпение — вот что важно, — говорил бес, который был тут.

Ему вовсе не хотелось пропустить главного события, о котором в Киеве еще не один день говорить будут.

— Да, но стоит ли время понапрасну тратить, — не выдерживал богатырь, — ты слишком торопишься

— Он слишком торопится, — говорил Владимир.

Князь только что пробудился и, выйдя к своим богатырям, не заметил среди них Добрыни

— А он что, все еще спит? — спросил князь у Дуная

— Он уже в чистом поле, за Змеем отправляется, — с досадой говорил тот.

У Дуная это вызвало страшную досаду. Все его худшие предположения оправдались. Этот парень доставит ему немало неприятных минут.

В то самое время к богатырю пришел пахарь, и несказанно обрадовался его появлению.

— Хорошо, что ты здесь, совсем обнаглел Змей наш. Вчера он укокошил прямо у нас на глазах самую красивую девицу. И ничего мы с ним не могли поделать.

Добрыня удивился тому, что ему ничего не было известно об этой истории.

— Почему вы к князю не пошли?

— Не допускают нас до него богатыри, кому же из них охота вместо пира оказаться ночью в засаде и змея проклятого караулить. Все вместе они храбры, только когда до дела доходит, — и он обреченно махнул рукой.

— Зачем ты мне об этом говоришь? — спросил его Добрыня — я ведь тоже к их числу принадлежу, и обидеться за речи такие могу.

— Ты тут недавно, да и не похож ты на них. Из Рязани до нас давно молва о тебе добрая дошла. Многие верят в то, что ты защитником нашим будешь. Но дай бог и князю это узреть, лесть да ложь — дурные советчики, но их очень хорошо использовать можно

— Ладно, — согласился Добрыня.

Ему понравилось, что этот простой человек говорит с ним откровенно, — значит, доверяет ему. Пока еще доверяет.

— Я должен отправиться в путь пока еще одну девицу прекрасную (при этих словах рот Добрыни скривился в усмешке) змей окаянный не уволок. Но больно у нас девицы смирные, а может они сами в его объятия идут?

— Я посмотрю, как ты с ними сладишь, — вступился за девиц рассердившийся мужик, — а за что ты девиц не любишь?

На этот вопрос Добрыня не собирался отвечать. И он, решив, что перегнул палку, пожелал ему удачи и быстро попрощался. Не так просто был этот парень, как показался ему на первый взгляд. Он понял, что все они одним миром мазаны. И этот при дворе княжеском быстро свою честность да наивность потеряет. И тогда можно припомнить ему дерзость его. Но может быть и обойдется — глаза у него добрые, хоть и насмешливые. А если он их избавит от Змея, то можно и дерзости его потерпеть, ведь на других богатырей они не надеялись.

Глава 8 Второй день

Поздно в тот день возвратился Добрыня, да и то передохнуть и поесть только. И даже не встретившись с князем, снова отправился в ночной дозор. Он был упрям и не отступился.

Змей, решив, что богатырь умаялся, отправился отдыхать, решил сделать небольшую вылазку, чтобы показать им, что он еще существует.

Каково же было его удивление, когда узрел он того же богатыря на коне. Он так бодро выглядел, как будто только что проснулся и никакая усталость ему неведома.

— Он что железный что ли? — яростно спрашивал Змей, опускаясь на озеро, где плескались в лунном свете русалки.

— Что это ты в нашем лесу приземлился? — усмехнулась одна из них — самая шустрая, — али богатырь тебя дальше не пускает.

Кажется, честной мир обо всем знал. Это разозлило его еще больше.

— А это мы еще посмотрим, чего этот мальчишка о себе возомнил.

— Вот и иди, посмотри, а то он уж умаялся тебя ждать. И несправедливо будет, если он лишится сил раньше срока, томясь в ожидании. А ты на него тут и нападешь. Это не сражение, а убийство будет. Может, ты раньше так действовал, — кокетливо махнула она хвостом своим она.

Змей яростно ударил огромным хвостом по воде и зарычал на нее яростно.

— И чего это ты расхрабрилась, разговорилась, смотри у меня, вот девицы — красавицы переведутся, я и за тебя возьмусь, хотя ты дохлая да холодная давно.

— Но ведь и ты напрасно храбришься, завтра и ты можешь быть такой же дохлой и холодной.

— Проваливай, — зарычал Змей, — а то я тебе язык — то поганый вырву, тогда ты и мохнатому Водяному не нужно будешь.

Русалки исчезли, но он чертыхнулся еще раз. И в лице водяного нашел себе еще одного врага. Если все с богатырем закончится миром, то в это озеро ему соваться больше не стоит. И что это за оказия на него напала такая, что он уж со всем миром перессорился. И все из — за этого мальчишки проклятого, который гоняется за ним, будто он уже совсем ни на что не способен. Обида, неслыханная обида душила Змея, и он почувствовал бессилие. Но леса он покидать не стал, рассудив здраво, решил, что не стоит пока пред ним появляться, оттого, что он зол сейчас и может богатыря зашибить. А мальчишка хоть упрям, как черт, но, наверное, не заслуживает такой расправы. Хотя если про Тугарина вспомнить, но там виновата была больше всего эта чертова ведьма. Если бы не она — старик был бы жив, и еще тыщу лет прожил бы.

Как бы там не было, Змей отправиться в свой замок. И все осталось, как есть. Завтра будет день, и посмотрим тогда в открытом сражении, кто и чего стоит, решил он и готов был похвалить себя за то, что принял очень мудрое решение.

Он добрался до замка почти незаметно, Добрыня даже издалека все еще не заметил его, и если бы не встреча с пастухом, он мог бы подумать, что Змея просто не существует и его придумали сами воины для развлечения, чтобы друг друга на храбрость испытать. Но, кажется, он все-таки существовал.

Дракон на второе утро взирал из кустов на богатыря. Ему хотелось разглядеть его получше и уж, потом решить, что с ним делать. Пока он не мог прийти ни к какому решению. Можно ли победить его? Каким он окажется в бою. Говорить о любом из воинов можно все, что угодно. Но нужно хоть раз увидеть, что же он из тебя представляет.

Добрыню в сражении никто еще не видел. В тот самый миг к дереву, за которым он скрывался, подлетела ворона и пронзительно закричала. Змей вздрогнул и чертыхнулся. Ему показалось, что это была та самая сорока — ворона, о которой столько говорили в этом мире. И она, наверное, простив него, или, ощутив свою вину, решила помочь любовнику своему и опозорить Змея.

— Она разнесет по лесу весть, и все они меня станут считать трусом, — мучительно думал Змей.

Он прожил слишком долго и знал, как трудно потом оправдаться. Стоит только что-то дурное о себе узнать

— Я должен, наконец, появиться и его прихлопнуть. Мне жаль твоего парня, потому что часы его сочтены, — зло проговорил он.

И ворона его поняла. Ну что же, он все правильно понял, и предчувствия не обманули его.

№№№№№№№№

Добрыня устал. Ему надоело слоняться без дела и ждать пока появится это чудовище или хотя бы даст о себе знать. Делать было особенно нечего. А тут еще ворона предательски заорала, словно в одно мгновение, заставив его вернуться в прошлое и все припомнить. И он решил нырнуть в речку, около которой находился, и искупаться. Жара стояла изнурительная, и сбросить тяжелые доспехи было настоящим удовольствием. И он решил так и поступить. Что может измениться за полчаса, пока он искупается и отдохнет немного.

Дракон поразился такой удаче — он и представить не мог себе, что вот в тот момент, когда он выберется из леса, Добрыня будет почти на середине речки. Он ошалел от радости и постоял еще немного, на ходу соображая, стоит ли ему, застав противника в таком виде и просто потопить его там, и дело с концом, или необходимо все-таки вызвать на поединок, и уж потом что-то с ним делать. Он знал наверняка, что если в этом месте нет людей (но и они могут где-то спрятаться), то несколько пар глаз нечистых, лишенных тел призраков, бесов за ними следят (уж не говоря о богах). И значит, они разнесут по всему свету весть о том, что он поступил с богатырем подло, долго его караулил, а потом ударил в спину. И это будет значить только то, что по-другому он с ними справиться не мог. И пусть это самый простой выход, безболезненный для него. Но он не собирался терпеть таких сплетен и позора.

Это припомнят в ближайшее тысячелетие, каких бы подвигов он не совершал. Ему в вину будут ставить один этот проступок. Это заставило его удержаться еще немного и не поступать так, как больше всего хотелось.

№№№№№

Добрыня наслаждался одиночеством, прохладой и легкостью. А ведь казалось, что доспехи приросли к нему. И он почувствовал сначала страх и тревогу, возникшую прямо из воздуха, потом, словно в подтверждение его опасений, странная тень наплыла на него. Она, надвигаясь, заслонила солнце. Он еще ничего не понимал, но знал, что это не туча. Тень была значительно ближе, на берегу. И она не могла принадлежать человеку. Об остальном ему пока думать не хотелось.

Казалось, что прошла целая вечность во мгле, когда он сделал это ужасное открытие. На самом деле прошло только полминуты, Добрыня хорошо понимал, что все будет зависеть только от того, насколько быстро он начнет действовать.

Дракон стоял неподвижно и любовался им. Богатырь был гол и беззащитен. Это вызвало его хохот уже в следующий миг, но хохот был похож на раскат грома.

Это подчеркивало то, что у Змея был отличное настроение. Бес метался по берегу, может быть, впервые в жизни он попал в ужасную, непредсказуемую ситуацию и понять не мог, что же с ним может произойти в следующее мгновение. Даже он этого не знал. Он не понимал, что предпринять, чтобы окончательно всего не испортить. Более глупую ситуацию и представить себе трудно, и это первый подвиг. О проклятие!

Глава 9 Хитрость

Время текло. Змею все казалось забавным до безобразия. Добрыня вместе с бесом судорожно искал выход. Для Змея ничего не предвещало беды. Для богатыря все казалось безнадежным.

«Как он мог появиться средь бела дня так бесшумно, — такие глупые помыслы возникли вдруг в его сознании. Как он вообще мог появиться сейчас».

Но Змей оттого и Змей, что подобные каверзы способен легко и изящно устраивать?

«Как хорошо, что князь не может на меня полюбоваться. Вот Дунай позабавился бы, узрев в какой я оказался ситуации», — думал Добрыня.

Мысли путались в его голове, наскакивали одна на другую, и время замерло, как и сердце в груди — так ему тогда показалось. Но ведь и глупые ситуации тоже не длятся вечность. Он должен был перед собственной гибелью что-то предпринять. Оказавшемуся недавно в шкуре тура уже не так страшно просто умереть. Это и не самый худший вариант, но как же удача, на которую он с радостью полагался в последнее время. Она пока была с ним, чтобы посмеяться вместе со змеем над самой нелепой случайностью.

Змей может напасть в любой момент. И при его коварстве странно было, что он до сих пор еще не сделал этого. Видно, он окаменел от такого зрелища. Так бы и подумалось, если бы тот не хохотал так громоподобно.

№№№№№№

Леший и Водяной спорили о том, что надо сделать и что еще может произойти. Они оба были против Змея. Леший оттого, что тот бесцеремонно топтал его леса, не заботясь и о вековых деревьях, которые он оберегал. А иногда от зла или из вредности устраивал страшные пожары, и готов все сжечь на своем пути. И говорить с ним, а уж тем паче просить его было бесполезно. Водяной хорошо понимал вчерашнее оскорбление да еще при всех русалках. И им очень хотелось, чтобы и этот Змей, как и его предшественники, получил по заслугам. Но плачевным был этот случай.

Все смотрели на беса, всегда находившего выход из положения, а что же тогда про них говорить? Осталась маленькая надежда на Перуна. Она казалась слишком маленькой. Вряд ли воинственный бог станет спасать воина, попавшего в такую нелепую ситуацию.

И вдруг Змей, сдвинувшийся с места, направился в воду. Он не любил землю и считал, что схватка на ней не принесет ему удачу. И в последний момент, он решительно схватился с богатырем в озере. Вода принесет удачу. И пусть без оружия, но они будут сражаться.

Добрыня понял, что тот хочет предпринять, и с ужасом заметил, как вода стала подниматься по мере того, как Змей приближался к середине реки, туда, где был он сам. Необычной была схватка. Оба они быстро стали мокрыми и скользкими. И если это было хорошо для Добрыни и давало шанс, хотя бы на мгновение из лап его выскользнуть, то ведь и Змея было так же трудно ухватить. Он был огромен и наконец — то он и сам понял, что на этот раз он просчитался, в воде он стал еще более неуклюж и отяжелел, и стал медленно погружаться в ил, хотя сначала этого даже и не заметил. Но Добрыня видел, что происходит что — то невероятное и возможно (хотя он не знал еще, как это произойдет) он может выйти еще сухим из воды, в то время как Змей застрял основательно. Он зарычал, понимал, что сам добровольно попал в болотный капкан и выпустил огонь из пасти. Все, что осталось богатырю — это, спасаясь от огня, погрузиться в воду. И пламя пронеслось над ним, не задев его. Он понял, что это верный знак. Оставалось, ныряя, добраться до берега. И так Змей вряд ли причинит ему какой-нибудь вред. Он схватил воздух и снова погрузился в воду. Змей видел, что он никак не сможет его ухватить. На берегу захохотал бес, потому что только сейчас он понял, наконец, что же такое происходит.

— Кажется, я влип основательно, — бросил он нечистым и русалкам, которые не могли упустить такого зрелища.

Змей, видя, что дело нешуточное, начал яростно сопротивляться тине, его засасывающей. При этом стала сотрясаться вода. И в первый момент можно было опасаться того, что богатырь пойдет ко дну. Но все происходило как раз наоборот. Поток выбросил его наружу. Он просто успел вовремя оттолкнуться от дна, и, словно резвый новый мячик, оказался на берегу. Медленно высвобождался и Змей, но времени оставалось еще больше, чем достаточно для того, чтобы он добрался до своего меча и прикрылся плащом. Остальное одевать на мокрое тело было некогда. Но для Добрыни положение изменилось в лучшую сторону. Удача к нему возвращалась. И провидение давало еще один шанс не погибнуть по — глупому, а попробовать что — то сделать и за себя постоять. Если бы у него оставалось время, он и поблагодарил бы за это небеса. Но Змей выбрался на берег, и время на раздумья и благодарности у него совсем не оставалось.

И Леший, и Водяной заметно повеселели. Последний вообще мог везде кричать о спасении воина и о мести Змею, посмевшему его оскорбить. Но в те минуты бес был все так же озадачен, чудесное спасение его вовсе не радовало. Кажется, он, и сам не знал, почему случилось такое.

Настоящая туча тем времен закрыла солнце. И на лесной полянке воцарился мрак, словно бы Перун сердился на него или Змея за происходящее. Настоящее беса от этого стало еще мрачнее.

Глава 10 Схватка на берегу

Бес мрачнел, удача от них могла и отвернуться, а второго промаха он не сможет простить себе сам, а уж об Олеге и Перуне и говорить нечего. Этот змей и на самом деле был не так прост, как все остальные. Но Добрыня должен с ним разделаться. Только вряд ли нынче это случится. И почему так по — щенячьи радуются эти недотепы?

Змей только застрял, но он был силен по-прежнему и очень опасен. Он лопухнулся, залезая воду, и не повторит больше такой ошибки, конечно, если вообще останется жив.

— Шевелись, если хочешь остаться, жив, идиот, — завопил княжеский Банник. Он тоже был на берегу, хотя прежде почти никогда не покидал своей бани. И ему все было страшно интересно. Змей понял, что на его стороне есть хоть кто-то, злость Банника придала ему невероятные силы. Он старался изо всех сил, давно забыв, как забавлялся, глядя на богатыря.

Хорошо смеется тот, кто смеется последним. О том или о чем-то подобном подумал сейчас Змей. Ему больше ничего не оставалось.. Об этом или о чем-то подумал сейчас Змей. Его огонь почему-то не причинял вреда богатырю. Он умел с невероятной ловкостью от него уворачиваться, а схватить его будет еще труднее. Вот ему, со всей его массой, от меча, который был у него в руках увернуться, так просто не удастся. Его настроение со временем становились все мрачнее.

— Похоже, что я влип, — с грустью понял Змей.

№№№№№

В то время, когда все нечистые разделились в своих пристрастиях и ждали на берегу, где готова была начаться схватка, появилась Вила. Сначала всем показалось, что прилетела еще одна птица или небольшой Змей — змееныш спешит навстречу первому. Но потом они разглядели ее, и поняли, что это не так. Насторожились все. Она отвлекла Змея, почти налетев на него. И он, как огромен не был, от неожиданности покачнулся и ухватился лапами за землю. И это все расставило по своим местам. Добрыня с мечом своим бросился на него, причиняя невероятную боль, навалился на голову и придавил его длинную шею к земле. Бес расхохотался, а Змей ошалел от такой наглости и совсем перестал соображать.

— Я прилетела, чтобы сказать тебе, что Земля не спасет тебя, и ничто не спасет, — торжественно произнесла Вила.

Она узнала от вороны о богатыре и о том, что ему грозит опасность.

— А ты сама не можешь ему на помощь прийти? — спросила она ворону, когда та ей обо всем рассказала.

— Я слишком легка для этого Дракона, как пушинка, а потом я все еще на богатыря сердита, хотя он ни в чем особенно не виноват. И мне не хочется, — вдруг зло оборвала свою речь она, и прибавила, — чтобы он погиб так быстро. А мне потом еще придется триста лет жить. Нет, мы еще какое — то время должны побыть вместе.

Вила так и не могла понять, защитить ли она его хочет или наказать. Этого, наверное, она и сама не знала, но было ясно, что Добрыня должен остаться жив, а уж победит он или нет, это его дела. Такой вывод сделала волшебница. Для нее это было еще одно приключение, о котором она не подозревала минуту назад, но могла в нем поучаствовать. На лету она смотрела, как воин расправляется со Змеем, с ее помощью, конечно, и могла бы и гордиться этим. В те минуты, когда воину больше ничего не грозило, ей по-женски стало жаль Змея — как и всякого, слабого, каких бы огромных размеров он не был.

Змей почувствовал, что это конец и припомнил все глупости, которые он за последнее время совершал. Их было больше, чем достаточно для одного раза. Из шеи его сочилась кровь, голова была плотно прижата к земле. Силы Добрыни для этого хватило. Но финала он ожидал почти спокойно, хотя голова никак не отделялась от шеи. Воин медлил. Но почему? Он слышал вопли Банника о том, что должен сбросить с себя вояку, но ничего не мог поделать с этим.

— Да ты же его одной лапой задавишь, чудовище, и как только ты дожил до этих времен и уцелел, — возмущался тот, не особенно подбирая слова.

Но вопли были напрасны, потому что богатырь держал его железной хваткой. Но этот вопль не давал Добрыне довершить дела своего. Он понял, что не сможет лишить головы Змей просто так, когда тот не опасен и ничем ему не угрожает.

— Добей его, — кричал Леший, — своим огнем он все мои леса спалить может, и глазом не моргнет. Прикинулся идиотом беззащитным. Но ты не видел, что он тут творил.

— Добей, — вторил ему Водяной, — он меня с грязью смешал вчера и не думал ни о какой пощаде.

Но когда их было слишком много против одного Змея, богатырь тем более понимал, что рука его не поднимается вовсе, и все останется, как есть. Они выходили из себя, сами готовые броситься на Змея и придушить его (это не трудно было сделать). Но разве недостаточно для этого богатыря и меча его? Они роптали, а он все еще ничего не делал. Змей почувствовал, что, возможно, ему сохранят жизнь, потому что убить уже пять раз можно было.

— Ну что же ты вечно так стоять будешь, — взвыл Змей, шея его страшно затекла.

Он все больше убеждался в том, что хотя и позора ему не обобраться. Но жизнь его будет спасена. И голова единственная на месте останется.

— Замолчи, ты мне еще диктовать собирался, что же делать? — это не тебе решать.

— Так уж решай поскорей, — потребовал он, умоляя, — не можем мы так оставаться.

Добрыня усмехнулся и отступил от него.

— Ты наглец, однако, разве так с победителями разговаривают.

— Не знаю, — взвыл он, — меня еще никто не побеждал, я и не научился с ними разговаривать. Но научусь, если окажешься снисходительным. Победители благодарны всегда. Я вот, например не стал же тебя добивать, пока ты меня не видел, а мог бы.

— Тебе помешал гордыня, но ты мог бы, все складывалось просто не так.

№№№№№№№

— Да о чем там говорят, — наконец не выдержал Домовой, — о чем говорить можно с разбойником и вором, грехов которого на всех нас хватит.

Но прижатый к земле бесовскими шутками, Змей уже готов был пройти в атаку. А потому он вспомнил о слабом Добрынином месте:

— Разве я причинял тебе зло? — спросил он

— Ты причинял его другим, — усмехнулся богатырь

— Женщинам, значит, ты женщин защищать собрался, слава о тебе пройдет по всем русским землям. Многие из них тебе на шею помешаются от благодарности.

Это был удар ниже пояса. Но для того, чтобы распрямить шею и освободиться от ноги воина, Змей готов был на что угодно. И эта хитрость и стала последней каплей. Защищать женщин у него и в мыслях не было. И Добрыне не хотелось такой славы, потому он ослабил немного хватку. Понимая, что он попал в точку, Змей продолжал:

— Не стоит их защищать, почти всегда женщины хотят быть похищенными. Кому же из чертовок не понравится полетать со мной и оказался в моих объятиях. Потом, ради красного словца, они, конечно, кричат о том, что их увели насильно. Стыдно признаться, что им это нравилось. Но когда и кому женщины говорили правду. Они лгут даже сами себе.

С любым другим богатырем у Змея бы не прошел этот номер, и кроме новой беды на свою голову он ничего бы не накликал. Но совсем иначе оказалось с Добрыней. Он — то знал, благодаря Маринке, что все это правда, и даже далеко не вся правда. Он только едва придерживал Змея, готовый заключить с ним соглашение. Только условия обдумывал. Змей в это время вздохнул почти свободно.

— Я спасен, — так думал он в те минуты.

И жизнь показалась ему не такой скверной штукой.

Глава 11 Договор

Добрыня взирал на Змея. Он ждал того момента, когда Змей поймет, что с ним не шутят, и начнет говорить серьезно. И Змей, не взирая на него, захрипел.

— У моего позора много свидетелей, что тебе толку от мертвого змея. А живой я еще пригожусь тебе. И ты еще можешь ко мне обратиться, — говорил он вкрадчиво.

— Ничего мне от тебя не надо и вряд ли понадобится, но ты должен обещать мне, что никогда больше не сунешься сюда. И никогда нам вредить не станешь. И всех своих змеенышей не пустишь к нам больше никогда.

— Я обещаю тебе это, — заговорил Змей, — своим здоровьем клянусь.

— Что мне до твоего здоровья, мне нужно просто быть уверенным.

— Хорошо, клянусь, клянусь, клянусь, провалиться мне сквозь землю, окаянному, если нарушу обещание свое.

— Ладно, — согласился Добрыня, — хоть ты и змей лютый, но думаю, что такую клятву все-таки нарушать не станешь. И потому отпускаю тебя и призываю в свидетели всех, кто поединок этот видел. Я так не хочу марать свои руки о кровь твою, что согласен тебя отпустить на все четыре стороны, но учти, если клятву ты нарушишь, то я найду тебя на земле, и никакая сила тебя не спасет от кары моей, ничто не избавит тебя от смерти лютой.

Нечего было Змею на это ответить. И стоял он перед богатырем еще несколько минут, а потом прочь полетел. Ничего больше не держало его тут. Все было напрасно. Долго еще смотрел Добрыня в небо на то, как улетает раненный Змей. И казалось ему, что никогда и ни за что не нарушит тот своего обещания. Он сомневался в том, что верно поступил, но ничего не мог со своей добротой поделать.

— Напрасно ты поверил ему, — подступился к нему Леший, — схитрит он, нарушит слово свое, как только случай подходящий будет, и только себе лишних хлопот прибавишь.

— Но только тогда у меня будет еще больше причин убить его, — ответил Добрыня, довольный тем, что он может покинуть свое сторожевое место, отправиться к великому князю, чтобы рассказать ему о том, как было дело.

— Живой дракон может еще пригодиться, я знаю, как вызвать его, — оправдывался Добрыня, когда князь позвал его к себе, удивляясь тому, как быстро он пришел. — На нем моя отметина осталась, ни с каким другим я его не перепутаю никогда.

Глядя на него, Владимир пытался угадать, что собственно заставило богатыря отпустить чудовище, (он не сомневался в том, что тот легко мог его победить) — хитрость, доброта или глупость. Наивен ли он до того, что даже Змею верит, или еще что-то задумал.

«Он мало чего в жизни испытал, потому и верить всему не разучился еще. Это я с самого детства только вражду лютую, да интриги знал дикие, а с ним все еще совсем иначе было тогда. Потому — то никому и верить не привык, но парень к себе располагает.

И поймал себя князь на том, что он невольно его с Дунаем сравнивает. Это не в пользу его старого любимца оказалось. И знал он, что вольно или невольно, но пройдет немного времени, и Добрыня займет то единственное, главное место, которое гордец этот до сих пор занимать привык. Но в последнее время Владимир понимал, что тот скорее претендует на трон его, а если он окажется слабым в этом, то так оно и окажется. Но он не мог этого допустить.

Добрыня чувствовал, что князю не слишком понравился его поступок, и хотя тот его ни о чем пока не спрашивал, но он осмелился слово молвить:

— Убить я его всегда успею, никуда он от нас не денется. Пусть пока остается должником у меня. Но если нарушит он слово свое, и мокрого места от него не останется.

№№№№№№

День закончился. Пир княжеский во всю мощь гремел в то время, когда Змей лежал в логове своем, залечивая Добрынины раны и думал о том, как ему жить дальше и что делать. Он знал, что был связан страшной клятвой, и вряд ли он ее мог нарушить. Но при этом и оставаться в стороне от всего тоже не мог. Позор не давал ему покоя ни на минуту, когда весь мир перевернулся, то жизнь ему не дорога была. Дурная натура оказалась сильнее рассудка. Все в черных красках перед ним представало. Он знал, что рано или поздно все сделает для того, чтобы нарушить свое обещание и насолить богатырю. Сначала он подумывал спереть свои проказы на кого — нибудь другого, но все знали, что других Змеев поблизости не было, и спирать было не на кого. Но потом он решил, что уж если мстить, то так, чтобы богатырь об этом узнал, иначе все это бессмысленно. И сотворить надо что-то такое, отчего богатыря наказали бы серьезно и подальше послали. И, недолго думая, он понял, как насолить и князю, и ему одновременно. Когда все становилось ясно, он знал, что должен украсть девицу прекрасную, а таковой была племянница Владимира Забава Путятична. Вот это и будет тем возмездием, о котором он помышлял.

№№№№№№№

Несколько дней все было спокойно, никто не собирался им угрожать больше. Они яростно направились на работу, не боялись скот выгонять, и девицы красные не боялись по лесам да полям гулять, зная, что Змей им угрожать не станет. Добрыня чувствовал себя спасителем и героем, и гордился тем, что и людей ему удалось защитить, и Змея приструнить, а ведь редко кому удавалось раньше такое. Говорят, если за двумя зайцами погонишься, то ни одного не поймаешь, кажется, ему удалось поймать обоих зайцев.

Глава 12 Прогулки в лесу

Дунай с большим интересом взирал на Добрыню. Если бы он убил Змея, то, пожалуй, все было бы как всегда. Но парень вел себя странно. Он хотел всем сделать хорошо, и своим и чужим, и это не могло не настораживать — все менялось на глазах. И от этих перемен становилось ему немного неуютно. Он не мог не заметить, что и великий князь взирает на него с не меньшим удивлением и любопытством:

— Он хочет завоевать себе место под солнцем, но не совсем обычным способом:

— Он может далеко пойти, — подумалось в те дни Дунаю.

И он попал в странное положение. И впервые понятия не имел, как же себя вести, чтобы не утратить своего места при дворе великого князя.

— Проклятие, — раздраженно подумал Дунай, — и кто мог подумать, что из — за этого мальчишки я буду себя так неуютно чувствовать в этом мире. Дунай чувствовал, что в эти дни должно что-то значительное произойти. И все переменится тогда, но вот в лучшую ли сторону?

№№№№№

Добрыня же в это время отправился в лес, сам не зная, зачем ему это понадобился. Было чудесное утро. И ноги сами вели его в эту чашу. Там можно было узреть что-то необычное. И он увидел избушку в самой глуши леса. Избушка совсем как в сказке была обнесена частоколом, на котором болтались человеческие черепа, и стояла как-то боком. И лучше было бы уйти от этого дикого места. Но Добрыня понял, что старуха, там проживавшая (или старик), уже видели его, и не стоило прятаться от них, и прослыть после всего трусом ему совсем не хотелось. Воин рассудил при этом здраво:

— Если ноги сами вели меня сюда, значит, мне ничего не остается, как только испытать свою судьбу. И что там за чудище такое может жить, с которым он справиться не сможет.

Нет, этого просто не могло быть. И он, шагнув за частокол, остановился перед избушкой, думая о том, с какой же стороны может находиться дверь в нее.

Никто ему долго не отзывался, но разве могло у воина возникнуть сомнения, что тут кто-то живет?

Старуха же, давно за ним наблюдавшая и видавшая, что он не уходит, решила, что не стоит упускать такого случая. И хотя она знала, что воин пощадил Змея, но она — то не собиралась к нему быть такой добренькой и оставлять его в покое. Она решила отправиться к нему, и его на тот свет спровадить, и спокойненько жить дальше. Да еще перед змеем похвалиться тем, что ей удалось то, что ему, громиле такому мудрому было не силу тогда.

Добрыня злился на себя за то, что как ни старался, он казался невозмутимым. Но ужас дикий, помимо воли поднимался из души его. И понимал он, что простым способом со старухой расправиться не возможно будет. Только при помощи колдовства может он сразить, а если мечом он владел в совершенстве, то здесь все было значительно сложнее. И вовсе не обязательно он должен был справиться с нею

Для всех остальных окажется он пропавшим без вести, и не узнают они того, что с ним приключилось. И бес не подавал на этот раз голос и совета своего ему не давал. Он понимал, что все закончится плачевно. Но постепенно убедил себя в том, что помирает только тот, кто панике поддается. И стал припоминать бесчисленные рассказы о том, как же в таких случаях поступают другие, и злился на себя за то, что не внимательно слушал, считая байками и пустой болтовней. Но поздно было сетовать на свою память и беззаботность, когда старуха была рядом и готовилась с ним расправиться.

Старуха надвигалась, словно вихрь. И нужно было как можно скорее предпринять что-то. Она, выйдя на свет белый, оказалась маленькой и сутулой, и силы физической было у нее с гулькин нос. Но раз она так смело навстречу шагнула, значит, рассчитывала на что-то. И он отступил немного в сторону, и готовился к любой неожиданности. Все могло случиться.

Старуха, вглядываясь в него подслеповатыми глазами, распрямилась, хотя ее руки почти до земли доставали.

— Хорош, ничего не скажешь, — усмехнулась она, на него взирая, — и что ты по лесам рыщешь?

— Да гулял вот и наткнулся на тебя ненароком, — оправдывался он.

— Ничего не бывает просто так. Коли объявился, заходи, гостем будешь.

— Знаю я, как ты гостей — то принимаешь, вон многие из них черепа свои на заборе оставили.

— А будто ты боишься меня, Змея чуть не угробил, а уж я — то старая едва ли справлюсь с тобой.

— Змея я и в самом деле пришиб, но ты — то, небось, бессмертная, да и рука у меня на тебя как — то не поднимается, и силы у нас с тобой неравны будут.

— Ну, это еще вилами по воде писано, равны они или не равны, — прошептала она, и захихикала противным смешком.

— Силен ты, вижу, да только все ли сила решает? Может, пообедаешь со мной. Разносолов я не могу тебе обещать, но угостить, что есть — угощу.

Она хитро сощурила глаза, и становилось понятно, что если он еще не попал в ловушку, то очень скоро попадет

Добрыня вошел в избу, хотя понятия не имел о том, что его там поджидать может. И лишь подумал, что не стоило старушонку за спиной своей оставлять, как она и огрела его со всего размаха черенком от лопаты по голове. Удар был неожиданным и показался, особенно сильным. Богатырь молча рухнул на земляной пол. Он слышал, что старуха склонилась над ним, чтобы убедиться, что хорошо приложила, и он еще долго не очухается. И снова богатырь услышал ее противный смех.

Глава 13 Перехитрил

Он собрался с последними силами, понимая, что понапрасну надеялся на то, что не хватит у неё силы засунуть его в печь, и заслонку она уже приоткрыла, и к нему направлялась. Если сейчас она его изжарит, то кроме себя самого некого ему будет обвинять в беспечности. Он собрался с последними силами и поднялся на ноги, а потом повернулся к ней резко и захохотал.

— Значит, на обед ты меня приглашала. Хорошо, я пообедаю, только после того, как ты изжаришься, там, где мне место уготовила.

С этими словами он схватил ее за плечи, отрывая от земли. Лопата, которую старуха все еще держала в костлявых пальцах, полетела прочь. И он почувствовал, как она заизвивалась и затрепетала в его руках.

— Ты поджаришься, но есть я тебя не стану, уж больно ты, старая, костлява, — хохотал он, рванувшись вместе с нею к огню.

Она сжалась в комок, но вырваться из его железных объятий не смогла.

— Погоди, проку мало оттого, что сгорю я. Тебе — то я зла никакого причинить не успела, а те, кто поджарились, они сами в том и виноваты были — слишком беспечно ко всему относились, и о себе были высокого мнения. Но ведь ты видишь, что со мной, если не растеряться, легко справиться можно, зачем тебе за глупцов заступаться надо? — вкрадчиво спросила она.

И он понял, что старуха права, и не стоит с ней связываться. Еще не хватало, чтобы его потом в расправе над столетней старухой обвинили. Вряд ли это можно назвать героическим поступком.

— Тебе поспешать надо, в отличие от меня, безобидной, Змей таит зло на тебя, и только думает о том, как клятву тебе данную нарушить. И очень скоро случится непоправимое. Но ты еще можешь беду предотвратить, если вовремя на поляне лесной окажешься.

Что-то подсказало Добрыне, что старуха говорила правду, лгать ей не было причины. И она после всего, его зауважала.

— Змей, по добру твоему отпущенный, нарушил уже клятву, — говорила она рассержено, когда воин скрылся из вида.

А подгоняла она для того только, чтобы он ее поскорее в покое оставил.

— Я тебе помогать стану, — обещала она. — Я тебе уж чуть не помогла на тот свет отправится, и еще помогу, если только дорогу ко мне найдешь, — произнесла она, обращаясь к черепам, которые взирали на нее своими пустыми глазницами. Каждый из них мог бы рассказать свою историю. Мог бы, но старуха позаботилась о том, чтобы они молчали. В этот миг бес перед нею мелькнул и заявил:

— Смотри, старуха, сегодня ты превзошла саму себе, и замахнулась на лучшего из воинов великого князя. И это тебе дорого будет стоить.

— А ты не пугай меня, рогатый, давно я уже отбоялась, сам подумай, разве я подняла бы его, да смогла бы в печь закинуть. Ты не рассказывай никому, да народ не смеши лучше.

— Мне некогда пока с тобой разбираться, — уже на ходу закричал бес, — но мы еще потолкуем. Ты Добрыню можешь провести, он не знаком с тобой, но не меня, я — то тебя хорошо знаю, все твои хитрости мне давно известны.

Бес спешил прочь, понимая, что со старухой богатырь и без него справился (это можно ему смело в заслугу поставить), хотя это вовсе не так просто было, как со стороны могло показаться. Но вот там, на лесной полянке все нынче и происходило.

Как бы не торопился богатырь, но ему было не поспеть за крылатым Змеем, который уже почти осуществил свои намерения, и старуха видела и знала это не хуже его самого.

№№№№№

Владимир в это время собрал всех своих богатырей, и совет с ними держать стал, о том, что же ему делать и где жену себе искать. Давно говорили ему, что должен он выгодно жениться, чтобы их положение упрочилось. И печенеги разные и думать о нападении на них перестали бы. Много да шумно говорили князья в тот день. Но все порешили, что должен он сватов отправить к королю Литовскому, чтобы дочь свою за него отдал король.

— Он силен и могущественен, и он богатством: золотом и серебром, поможет тебе, и воинство пришлет, если надо будет против кого выступить.

Такую речь держал в тот день Дунай. Многие знали, что бывал он уже в королевстве Литовском и приглядел для себя невесту, потому и рвется к королю, чтобы и свои дела заодно решить. Но никто его за это не осуждал, все знали, что и дочери у короля хороши, и сам он богат и силен, как никто в этом мире.

— Хорошо, — ты туда отправишься только вместе с Добрыней, вдвоем веселей будет. И он позаботится о том, чтобы ты не только о себе помышлял, — усмехнулся Владимир, которому тоже все известно было о тайных планах Дуная.

Как же рассердился великий князь через час, когда узнал он, что всем его планам не суждено исполниться, произошло нечто, заставившее его забыть надолго и о женитьбе, и о литовском короле и совсем в другую сторону богатырей своих отправить

№№№№№№№

Забава вместе с девицами — подружками отправилась на поляну заветную, чтобы на других посмотреть и себя показать. Они собирали цветы полевые, пели и веселились. Она не сразу заметила темную тень над головой, о Змее в те дни уже позабыли все. И он вроде бы волю им дал, а осторожничать больше никому не хотелось.

Глава 14 Полет над Киевом

Страшная черная туча отпустилась на поляну, где, переговариваясь и собирая цветы, бродили девушки. Они рассказывали друг другу о своих женихах и заботах. Ничто не предвещало беды, которая, словно гром среди ясного неба, нависла над ними. В один миг, почуяв недоброе, все бросились в разные стороны. И только Забава была задумчива и безмятежна. Кажется, что все, происходившее на земле и в небе не волновало и не интересовало ее.

В первый момент, думая только о своем спасении, девицы и не заметили, что ее нет среди них. Но очень скоро, когда им показалось, что туча прошла мимо, они вдруг все увидели, что ее не хватает. И подняли головы к небесам. Зрелище было ужасным — огромный безобразный Змей, о котором столько говорили в последнее время, с ним дрался Добрыня, улетал прочь. И в лапах его была Забава. Многие из них пронзительно закричали, бросились за помощью. Но стало ясно, что слишком поздно — никто не мог спасти девицу, ее у них на глазах средь бела дня похитил Змей.

Она очнулась от раздумий в тот миг, когда почувствовала, что ноги ее оторвались от земли, и какие-то сильные лапы схватили. Но и тогда еще никак не могла понять, что с ней приключилось. Но, задрав голову вверх, Забава увидела перед собой огромную шею со страшным шрамом на ней и лапы, которые хотя и были огромными, но очень гибкими и крепко ее держали. Стоило ли противиться? Если бы даже она и вырвалась из этих лап, то, падая, разбилась бы насмерть. За это время змей успел взлететь так высоко, что люди, оставшиеся на земле, казались маленькими точками, мурашами, которых невозможно было рассмотреть. Она подумала хорошенько и перестала вырываться из его лап, наоборот, боялась, что он неожиданно разожмет их и тогда она полетит вниз и найдет свою смерть.

Забава была девушкой разумной. Она хорошо понимала, что дядя ее — великий князь. Он не позволит ей оставаться в беде. У него достаточно воинов, которые бросятся спасать ее, а потому ей не о чем особенно волноваться.

— Ну что, ты поняла, что противиться бесполезно? — спросил Змей.

Много чего ей хотелось сказать, но из благоразумия она молчала и знала, что все выскажет ему тогда, когда они на земле окажутся. Он же решил, что девица очень пугливая, и возможно от испуга потеряла сознание. Но так даже лучше. Попадались ему и совсем иные. Они, ни на что, не взирая, рвались из его объятий, не видя, что летят над рекою или морем. И если они выворачивались (лапы от такой ноши уставали), то оказывались в воде, и участь их неизменно была печальной. Но и тут из упрямства своего глупого они не желали спасаться и камнем шли ко дну. Он не понимал этого, как и многого из того, что происходило среди людей. Они жили по каким — то смешным и странным законам, в которых все было шиворот на выворот. Но на этот раз все обошлось, а Змей собирался сразу убить двух зайцев — и с девчонкой поразвлечься, и богатыря наказать. Он мысленно представлял себе ярость Владимира, когда тот узнает о том, что это тот самый Змей, которого из милости отпустил его богатырь. И месть спасенного оказалась такой дерзкой. Еще посмотреть надо, что предпримет его богатырь при этом, но с ним будет покончено навсегда — никак ему больше не оправдаться — в этом Змей не сомневался, а потому торжествовал.

№№№№

Они отпустились на землю. Девушка лежала на склоне горы еще какое-то время. И на первый взгляд она казалась мертвой. Это было досадно. Но змей не терял надежды, и она, зашевелилась. Через несколько минут она поднялась на ноги, оглянулась вокруг

— Где это мы? — спросила Забава, понимая, что оказалась в тех местах, о которых слыхом не слыхивала.

— Мы прибыли в мой дом, здесь тебе придется жить до конца дней своих, благодаря Добрыне все в твоей жизни переменилось.

Она была на твердой земле и могла говорить все, что ей захочется

— Ты лжешь, чудовище, — воскликнула в ярости Забава, — богатырь виноват только в том, что еще не прикончил тебя, но ты сама себе могилу выкопал. Он или другой воин появится здесь, и тогда ты еще пожалеешь о том, что клятву нарушил. Они спасут меня и прикончат тебя

— Ты взрослая девица, а наивна, как ребенок. Да знаешь ли ты, сколько времени им потребуется, чтобы сюда добраться на конях своих? Или у них крылья повырастали? Пока они скакать будут, ты старухой древней станешь

Но надежда ни на секунду не покидала ее.

— Как бы далеко они не забрались, как бы долго не пришлось ждать — это все равно будет не так долго, как он говорит, — утешала себя Забава.

Но Змею она говорить ничего не стала. Его немного раздражало то, что она сохранила спокойствие, но он был уверен и в том, что от спокойствия ее скоро ничего не останется. И тогда он от души позабавится.

Она дивилась собственной уверенности, и тому, что больше всего она ждала Добрыню и хотела, чтобы он спас ее. Он прослыл суровым и равнодушным к женщинам, ни одна из них не могла похвастаться вниманием красавца богатыря. Но у нее все получится.

— Он придет за мной, — думала Забава, но Змея раздражать не стала, зная, до появления спасителя пройдет еще не один день. А эти дни она не собиралась проводить в ссорах и раздорах.

Змей приглядывался к ней еще несколько дней, стараясь угадать, сколько еще сюрпризов доставит ему эта девица, и что у нее на уме, в то время как она была спокойна и невозмутима..

Глава 15Тревога в Киеве

Змей чувствовал себя не таким побежденным, как несколько дней назад. Он мог спокойно оправдать все, что совершил, хотя в глубине души что-то ему твердило, что поступил он не так, как должно было. Но разве трудно потушить уколы совести, когда можно легко для своего поступка отыскать оправдания. Самочувствие его значительно улучшилось. И еще несколько дней он мог ни о чем волноваться особенно, а когда кто-то из богатырей по приказу князя соберется в дорогу, тогда он и станет думать о том, как расправиться с ним, если они вообще сюда доберутся. Скалы, в которых он устроил себе жилище, считались непроходимыми и защищали его от любой угрозы.

№№№№

В Киеве уже через час начался переполох. Первым девицы на пути своем встретили Дуная, только что выехавшего из княжеских палат. И он к радости своей или огорчению (все для него переменилось в тот миг), должен был узнать о пропаже девицы. Он и направился назад, к Владимиру с этим печальным известием.

— То есть как это похищена Змеем? — взревел князь, мало что понимая во всей этой истории, — Этого не может быть, ведь Добрыня уверял меня в том, что со Змеем покончено.

Но он прекрасно знал, что это правда. Ничего не стоило Змею взять, да нарушить обещание

— Где Добрыня, — крикнул он через минуту, — разыщите мне его и из — под земли достаньте.

Давно уже не приходил великий князь в такой гнев. Но богатыря не нужно было из-под земли доставать. Узнав о случившемся, он и сам торопился в княжеский дворец. Но он и не представлял себе, в каком гневе застанет князя. Разумнее было где-то укрыться и переждать какое — то время, пока он немного успокоится.

Владимир удивился тому, что появился виновник так скоро, но сдерживать своих чувств он не собирался.

— Ты видишь, что натворил, — вопил князь, — убитый змей не смог бы совершить подобного, но ты отпустил его, вот и получай. Беззащитная девица в его лапах, может быть мертва уже. Ты должен вернуть ее домой, чего бы это тебе не стоило, а если и на этот раз ты отпустишь Змея живым, пеняй на себя, — последние слова произносил он совсем тихо, может быть оттого, они еще более зловещими показались.

— Я убью Змея и спасу девицу, — пообещал богатырь

— Этого я от тебя и жду. И принеси мне голову Змея — это и станет доказательством того, что ты справился с поручением, — подчеркнул Владимир таким тоном, что никто в целом мире не смог бы ему возражать.

Со стороны следил Дунай за этой беседой. Он усмехнулся, вспомнив о том, что не первую девицу украл Змей. Но окажись нынче не Забава, вряд ли он так гневался бы и любимца своего в пекло отправлял, посокрушался бы, поярился, да и только. Но в своей мести Змей рассчитал все точно. Придется отправляться в путь. И он не сможет тут оставаться, и не позволит мальчишке первым отличиться.

— Я поеду за Забавой вместе с ним, — подал он голос.

Владимир немного удивился.

— Почему это ты? Не думал я, что ты станешь рваться туда.

Не разобрал Дунай, то ли с насмешкой прозвучали слова его, то ли с сожалением. Да это и не важно — Дунай спасал свою честь, и ему следовало быть там. Если удастся спасти девицу первым, он окажется сильнее и лучше всех, если Добрыня обойдет его, то потом можно будет все подправить — парень бесхитростен и ничего не сможет доказать

— Значит, я останусь без двух лучших воинов своих, и Киев еще в большей опасности, чем всегда, поторапливайтесь, там, — приказал князь

Прощание оказалось кратким, все были слишком взволнованы.

№№№№№№№

— Почему ты рванулся за мною? — спросил Добрыня у Дуная.

— Не могу я без дела сидеть, да тебя дожидаться, когда такое вокруг творится. Ты молод, тебе понадобится помощь в таком трудном и долгом путешествии. В молодости я тоже совершал не однажды глупые, необдуманные поступки. И хорошо, если они не несли беды с собою. А ведь чаще всего приходится за все расплачиваться.

Он казался искренним, когда вспоминал прошлое. Но Добрыня понимал, что за его словами еще что-то кроется, и не хотел верить в то, что только это толкает его в путь

— Вот что значит Змеиное слово. Нельзя быть добреньким к врагам, никогда нельзя, — сокрушался Добрыня, думая о чем-то своем и не говоря больше ни слова. Он много думал об этом и бурно переживал случившееся. Дунай наоборот чувствовал себя героем и страдальцем, зная, что он оказался на высоте, хотя и не принимал никакого участия во всем происходящем

Конец ознакомительного фрагмента.