Ведьма на рогатую голову, или Фамильяр не по правилам

Любовь Романовна Белых

– Надо просто подождать… – дрогнувшим голосом проговорила Есения. – У меня всё получилось… Получилось же что-то? Ведьмочка была права. Совсем скоро, словно в подтверждение её слов, голубой свет стал тусклее, а в нём, будто в зыбком тумане, проступили очертания изогнутых рогов. Еся испуганно приложила руку к груди, попятившись от фамильяра, что явился на её зов. Одному коту было весело: – Ой не могу, – захихикал Митрофан, принявшись кататься по полу, – Твой фамильяр-р бар-р-ран. Пр-р-рям как ты!

Глава 1

— Р-ровнее линии, р-р-ровнее… Контур-р р-растекается… муур-р-р. — ленивым, тягучим голосом вещал из кресла упитанный чёрный кот. — Р-р-ровнее, говор-р-рю. Это уже не пентагр-р-рамма…

Мел в руках юной ведьмочки скрипнул. Есения подняла голову, раздражённо прищурив голубые глаза, и громко выдохнула.

— Такой умный? Начерти сам!

— Я? — округлив жёлтые глаза, кот прикрыл лапкой морду, широко зевая, и безапелляционно изрёк: — Я не могу.

— Не можешь?

— Да.

— И чертить не станешь?

— Да.

— Потому что у тебя лапки?

— Да. — усмехнулось кошачье недоразумение, донельзя довольное тем, что его двуногий питомец оказался таким догадливым.

— И мозг блудливого кошака?

— Да… Что?! Я бы попр-р-росил…

— Ага. Попросил бы он… — закатив глаза, девушка махнула на него рукой.

Какой толк с ним общаться? Опять, зараза, валерианы обожрался и завёл свою шарманку всезнайки.

Есения сверила полученный результат её ползания по полу и художества с книгой Марты — верховной чёрной ведьмы, у которой несколько часов назад её позаимствовала. Ну как позаимствовала? Спёрла, когда та легла спать, с твёрдым намерением вернуть к рассвету при любых обстоятельствах.

— Кажется, похоже… — прошептала девушка, поджав под себя ноги.

Она уже не понимала, где реальность, а где желаемое. Страх делал своё дело, внося смуту в беспокойное сознание.

— Ой, дур-р-ра. — проурчал с кресла кот, водя хвостом из стороны в сторону. — Если бы я не жил с тобой, то, глядя на эту пентагр-р-рамму, р-решил бы, что это шедевр-р р-рук стр-р-радающего эпилепсией. Пр-ричем чер-ртил он это в пр—рипадке.

— Да что ты, кот, можешь в этом понимать? — захлопнув книгу, воскликнула ведьмочка. — Никак в фамильяры мои записался?

Кот на минуту задумался. В свободное от разговоров и сна время он и сам не раз задавался этим вопросом. Его и прежде интересовало, почему он такой особенный и есть ли близкая ему по духу душа на этом свете.

— Не думаю, что я фамильяр—р. — прислушавшись к своим ощущениям, выдал котяра.

— То-то же и оно, Митрофан! Поэтому не вмешивайся! На кону моя жизнь!

Есении было обидно слышать подобное от единственного близкого ей существа. Неужели Митрофан не понимает, что когда Марта передаст ей свою силу, его хозяйка умрёт? Да, это лишь теория. Ведь Есения не застала подобного ритуала за свои девятнадцать лет, что прожила под опекой Верховной ведьмы. Но разве может быть иначе?

Сила Верховной истинно-тёмная, самовосполняющаяся, в то время как сила Есении светлая. Да и сила ли? Так, две капли, что передала ей на смертном одре умирающая ведьма — Мирта, которая всё детство опекала Есю. Она-то и поведала, для чего верховная привела человеческую девочку в их ковен.

С тех пор прошёл ни один год, а полученная сила так и не прижилась. Словно Еси было мало насмешек от других ведьмочек, как вот уже полгода, предсмертное признание начало понемногу сбываться.

Хозяйка Митрофана уже начала забывать о предостережении Мирты. Верховная была с ней приветлива. Позволяла присутствовать на ритуалах и впустила в свой дом. Правда, с целью помощи по хозяйству и зельеварения. Но ведь пустила же?

Как гром среди ясного неба неделю назад прозвучали слова Марты:

— Через семь лун я передам тебе часть своей силы. Время пришло…

Есения давно смекнула, что Марте не одна сотня лет. Также ведьмочка заметила, насколько волшебно сказывается на Верховной колдовство. Стоило ей провести несколько ритуалов, как пятидесятилетняя, ничем не примечательная женщина, молодела просто на глазах. Она словно избавлялась от десятка лет, что не могло не вселять страх в юную душу ведьмочки.

Когда Еся ассистировала Марте, а Верховная творила своё колдовство, она ощущала огромную тёмную силу. Тьма… убивала молодую ведьмочку. Один только контакт с ней, даже не прямой, а такой посредственный, как постоять вблизи, валил её с ног на несколько дней. И Марта это прекрасно понимала.

В отличие от других ведьм её ковена, Верховная ни разу не упрекнула Есению в слабости. Напротив, всегда позволяла отдохнуть и отлежаться — восполнить силы до следующего ритуала.

Лишь последнюю неделю, после заявления о том, что время пришло, Марта оставила девушку в покое, привлекая лишь к помощи по хозяйству.

"Бережёт вместилище для своей тёмной силищи…" — думалось девушке, каждый раз, когда она оказывалась в доме той, от чьих рук ей предстоит умереть.

Время поджимало. Еся не была бойкой или даже решительной, но смириться со своей участью не могла. Девушка уже сама поняла, что тёмная сила её попросту убьёт. Слова Мирты засели на подкорке сознания, подтверждая, что Митрофан в чём-то прав.

Она дура!

Прислушайся она ещё тогда, чуть более года назад, к словам умирающей ведьмы, что единственная из всего ковена была к ней добра, у неё было бы как минимум больше времени. На побег, на план отхода, на поиск выхода из сложившейся ситуации, в конце концов. Да на того же фамильяра!

Есения бы непременно занялась черчением. Научилась правильно складывать символы пентаграммы, не говоря уже о том, чтоб напитать эти символы силой. А не вот так, на скорую, дрожащую от нервного напряжения руку.

Может быть, вовсе уплыла с острова? Неужто бушующий океан и его безжалостные волны, что омывают высокие скалы, страшнее Верховной? Ничуть!

— Если бы, да кабы, то во рту росли грибы… — одними губами прошептала ведьмочка.

Прекратив заниматься самобичеванием, что не давало ничего, кроме горечи в горле, девушка встала с пола, отряхнув лёгкое голубое платье.

— Дур-р-ра. — опять подал голос Митрофан, запустив свои когти в обивку кресла.

Еся лишь грустно усмехнулась на его реплику. Что взять с кота? Пусть и говорящего, но ведь всего-то кота.

Фамильяр — её единственный шанс на жизнь. Призвав его, Есения получит хоть какой-то шанс. Если ей повезёт и на её зов откликнется сильная сущность, она сможет выжить после ритуала Верховной. Фамильяр разделит с ней полученную тёмную силу, поможет побороть, низвергнуть, восполнить светлой и противостоять её воздействию.

А Митрофан…

Митрофан сам дурак! Что он в этой жизни понимает? Кто, кроме Есении, станет терпеть такого несносного и болтливого кота? Кто его будет кормить, вычёсывать, баловать свежей рыбкой и вытаскивать клещей? Да кому этот хамло нужен? Ведьмы вредный народ. Такую живность, что их самих принимает за своего питомца, они не потерпят.

Пересохшие губы упрямо зашептали слова заклинания. Еси не нужно было подсматривать в книгу. За то время, что она старательно ползала по полу, выводя линии пентаграммы, она выучила их назубок.

Две неровные строчки, написанные от руки под чертежом, каждый раз приковывали взгляд, пока ведьмочка сверяла своё творение с оригиналом.

Линии на полу дрогнули. Казалось, вся изба задрожала, как бывало при землетрясении. Пылинки поднялись в воздух. Контур пентаграммы вспыхнул ярким, голубым светом, ослепив и заставив затаить дыхание.

Руку девушки обожгло. Скосив взгляд, Есения отыскала причину столь неприятных ощущений. Кольцо… Оно было в книге Верховной. Как оно там оказалось, ведьмочка не знала, ведь ещё вчера она лично видела, как Марта убирала книгу в свою тумбочку, старательно перевязывая бечёвкой застарелый кладезь своих знаний. Возможно, имей книга хоть сколько-нибудь презентабельный вид, Еся бы заметила маленький бугорок. Но поскольку от книги было лишь одно название, а сама она состояла из всевозможных вкладышей, аппликаций и сотен тканевых закладок, девушка даже не заметила в ней прибавления.

Ещё и Митрофан, как назло, принялся гонять выпавшее из книги кольцо по полу. Ведьмочка не придумала ничего лучше, чем отобрать его и надеть на палец. Она боялась, что, потеряй она это колечко, Марта непременно узнает о воровстве. Узнает, кто за ним стоит.

Колечко жгло кожу всё сильнее и сильнее. Неприметный, совсем крошечный, бесцветный камень в нём накалился, вспыхнув ярко-голубым светом и… боль ушла. Совсем-совсем ушла.

— Ой дур-р-ра, — откуда-то снизу подал голос Митрофан.

Кот горделиво вышагивал вокруг пентаграммы, к чему-то принюхиваясь и виляя хвостом.

— Надо просто подождать… — дрогнувшим голосом проговорила Есения. — У меня всё получилось… Получилось же что-то?

Ведьмочка была права. Совсем скоро, словно в подтверждение её слов, голубой свет стал тусклее, а в нём, будто в зыбком тумане, проступили очертания изогнутых рогов.

Еся испуганно приложила руку к груди, попятившись от фамильяра, что явился на её зов.

Одному коту было весело:

— Ой не могу, — захихикал Митрофан, принявшись кататься по полу, — Твой фамильяр-р бар-р-ран. Пр-р-рям как ты!

Перед испуганным взглядом девушки рога дрогнули и пришли в движение, поднимаясь всё выше и выше, пока не замерли. Есении пришлось поднять широко распахнутые от ужаса глаза, следя за полётом изогнутых рогов в голубом тумане.

"Баран? Разве бараны встают на задние лапы или бывают такого роста? Может, это летающий баран?" — мысли ведьмочки хаотично сменяли друг друга, вторя недавним насмешкам Митрофана.

— Неслыханная наглость… — раздалось со стороны пентаграммы.

Рога завертелись на месте. Что-то немногим ниже темнелось, понемногу принимая очертания человеческого силуэта.

Кот зашёлся в кашле, что больше походил на череду рвотных спазмов. Для него происходящее стало едва ли меньшей неожиданностью, чем для его питомца.

— Что происходит? — испуганно ойкнув, ведьмочка попятилась снова.

Щелчок и туман рассеялся, явя посреди избы полуголого рогатого мужчину.

Сенька опешила, не веря собственным глазам. Тревожное сердечко стучало всё быстрее — того и гляди, упадёт под ноги явившемуся демону.

А у ног-то уже тоже слабость!

— Подите прочь! — выкрикнула девушка, что силы прижимая к груди книгу Марты. — Я вас не звала. Ступайте с миром, откуда пришли!

Поправив запутавшуюся ткань на бёдрах, демон вперился в ведьму цепким взглядом. Голубые глаза прищурились, рассматривая ту, что посмела нарушить его покой и уединение.

— Ведьма. — коротко констатировал он.

Не было в девушке ничего особенного. Обычная человечка, по безрассудству богов наделённая ведьминскими силами. Признаться, он и сил-то никаких в ней не почувствовал. Только не придал этому значения.

К чему сомнения, если всем известно, что призвать демона по силам только поистине могущественным ведьмам? А человечке, стоящей перед ним именно это и удалось сделать.

"Какая посредственность…" — подумалось тому, чей покой потревожили, вырвав из нежных рук Аманды.

Бледная, перепуганная девчонка вызывала в нём весьма посредственные мысли. Волосы средней длины, ни русые, ни чёрные — какие-то коричневые, могли бы быть блестящими и уложенными на модный манер. Лицо не таким детским. Россыпь веснушек на курносом носу демона вовсе злила. Он искренне считал их изъяном и физическим дефектом. Глаза ведьмы, ничем не подведённые, абсолютно невыразительные. Серо-голубые и неглубокие. Взгляд испуганный и прямой — ни разу не женственный.

Да и фигурой девушка не вышла. Тощая девчонка, с торчащими острыми коленками из-под нелепого грязно-голубого платья.

А вот то, что ведьма прижимала к едва заметным бугоркам на груди, его заинтересовало.

— Чёрная ведьма. — брезгливо выдохнул демон, скривившись так, будто съел килограмм лимонов в один присест. — Кто так гримуар держит?

Есения замерла под его изучающим и жутко недовольным взглядом. В ней боролись весьма противоречивые чувства. Ей было до невозможного страшно и до невозможного обидно одновременно.

Какой-то демон, — все знают, что демоны низшие существа с ограниченными магическими возможностями, — смотрел на неё так, будто она грязь под его ногтями.

Демон, даже не ведьма!

"Ещё и неуч!" — воинственно подумалось ведьмочке.

Какой же это гримуар? Явно демонское отродье отродясь гримуаров не видело. Гримуар ведьмы берегут как зеницу ока, до такого потрёпанного состояния не доводят, он в два раза больше и всегда защищён защитными чарами.

Это так, записная книга Верховной, куда она изредка заглядывала и позволяла заглядывать другим. С гримуаром такого бы ни одна ведьма не допустила.

— Вы почему не уходите? — расправив плечи, Еся занялась тем же, чем минуту назад занимался демон — изучала своего собеседника. — Разве не понятно, что вам здесь не рады?

"Ужасный персонаж. Просто ужасный. Небритый, не стриженный… Дикарь!" — подумалось ведьме.

Правда, в силу своего возраста и скромности, девушка, в отличие от некоторых, не стала рассматривать ничего, что располагалось ниже шеи. Ограничилась волевым лицом с непонятным подбородком и губами, ибо те укрывала тёмная растительность, голубыми глазами в обрамлении чёрных ресниц, густых дуг бровей и длинными, спутавшимися волосами, в которых торчали ребристые и изогнутые рога.

Демон Сеньке не понравился, не потому, что он демон, а потому, что он высокомерный и неряшливый дикарь.

— Нравлюсь? — с вызовом спросил рогатый, дождавшись, когда девушка закончит им любоваться.

Дэймиар ан Сложер неожиданно поймал себя на мысли, что призыв ведьмы оказался как нельзя кстати. Сколько уже Верховный ему проедает плешь? Алимар ан Вейнир вот уже как полгода нашёл, чем занять людишек, чтобы тебе не донимали его дворец со своими глупейшими просьбами. Найти-то Верховный нашёл, только не саму ведьму, а возможный вариант решения своих проблем с человеческим населением. Ведьму он стребовал с Лордов.

Эта девчонка хоть и молода, но после призыва демона держится на ногах, в обмороки не падает, как это частенько бывало с её предшественницами, гримуар, опять же, тёмной ведьмы имеется…

Чем плоха кандидатура?

— Нисколько… — выдохнула Есения, упрямо вскинув подбородок. — Уходите уже, пожалуйста. Вы меня… пугаете.

Пугает? Страх — это замечательно. Ещё один веский довод в пользу её кандидатуры. Если боится демонов, значит, будет послушной и не станет им перечить.

— Зачем звала-то? — обманчиво участливо протянул Дэймиар.

Демон выдавил из себя фальшивую улыбку, ментально прощупывая контуры пентаграммы на защитные блоки. Не обнаружив таковых, улыбка на его лице стала самой что ни на есть настоящей.

"Ведьма или невозможно глупа или излишне самоуверенна." — пришёл к выводу Тёмный Лорд.

— Да не звала я вас! — несдержанное воскликнула ведьмочка, обиженно поджав губы.

Демон или не демон, а признаваться в своём провале и истинной цели призыва Есения никому не собиралась. Сама как-нибудь переживёт эту неудачу. Не первая же она, в конце концов. Справится.

…да и сколько ей там жить осталось? Так, даже стыд сожрать не успеет. Куснёт разочек только.

— Я сам к тебе пришёл?

Девушка скрипнула зубами, стараясь оставаться вежливой и не гневить демонское отродье. Поговаривают, у них характер под стать ведьмам — жутко вредный и пакостливый.

— Нет. Но вам нужно уйти…

— Хорошо, хорошо, ведьмочка. Ты только пунктиры бесконечности в парамусе сотри, чтобы я смог вернуться. А то с ними никак… — проговорил демон, с лёгкой насмешкой глядя на растерявшуюся девчонку.

"Знать бы ещё, что такое этот парамус!" — мысленно простонала она.

Как ни крути, а от демона необходимо избавиться. И так проблем хоть отбавляй, а здесь ещё низший нарисовался посреди её избы. Марта точно её на ритуал тут же потащит, даже объясниться не даст.

Да и как такое объяснить? Книгу брала, украшение себе присвоила, демона притащила в ковен Чёрной…

— Конечно. — немного подумав, кивнула Еся.

Ведьмочка шагнула к пентаграмме, стараясь выглядеть уверенной и решительной.

Вернуться домой, в интересах самого демона. Какой смысл ему её обманывать? Непременно подскажет, если Есенька сама не найдёт эти… пунктиры.

— Вот тут? — кивком головы, девушка указала на ту часть пентаграммы, что была впереди демона.

"Нет же у него глаз на затылке? Вроде только рога…" — логично рассудила Сенька.

Только вот сколько бы Еся ни смотрела на символы и контур пентаграммы, никаких пунктиров там не видела.

Сделав глубокий вдох, она мысленно проговорила несколько раз просьбу, что вот-вот собиралась произнести, и подняла взгляд на ухмыляющегося демона.

— Здесь…

Сердце тревожно заныло.

И неспроста.

Сильные руки вцепились в её плечи, сжав так, будто собирались оторвать от пола. Голубое свечение вновь застыло перед глазами, обретя форму вихря.

— Не бойся, ведьмочка. Я тебя не обижу. Шелка носить будешь и в золоте купаться… — прошептал мужской голос, заставив Есению закричать.

Да как же так? Она ведь совсем ему не понравилась! Не могла Сенька ошибаться на этот счёт. Уж очень часто на неё смотрели точно так же другие ведьмы из ковена Марты. Не было в этих взглядах притворства или фальши.

Что же он тогда говорит?

— Я никогда не стану вашей… супругой! — пискляво, но всё же запротестовала ведьма. — Немедленно верните меня!

— Супругой? — открыто насмехался Дэймиар, которого очень развеселили предположения девчонки. — Никогда демон не женится на человечке. Даже на ведьме! Даже на чёрной ведьме!

Еся похолодела. Почему он говорит о чёрной ведьме? Почему держит её, не позволяя разорвать контур пентаграммы?

— Будет не больно, я обещаю…

…а тем временем портал набрал силу, открыв переход демону и его добыче, чтобы в следующую минуту принять их в свои объятия.