История одного дроздования. Пьеса-сатира наших дней

Любовь Ржаная

Сатирическая пьеса в духе фантасмагории, где переплетаются реальность и вымысел.Главная тема — погоня за вымышленными врагами отечества, дроздами.Нескончаемые баталии навевают мысль о мерлезонском балете, который, как известно, был посвящен охоте на дроздов — дроздованию.Совпадение имен случайны, хотя многие реплики героев в спорах — подлинные, в чем и состоят забавные смыслы и пародийность данной сатиры.

Месяц 2-ой. Разгар баталий

Акт 13-ый. Запреты

Пан Хрипнович пишет челобитную королю. Краткое содержание: Хрипновича покусали злые собаки, целая стая бродячих собак! Речь бессвязная, все время плачет.

Его величество король помиловал старика: порка плетьми заменена ему домашним арестом на месяц.

Строго запрещено охотиться на дроздов!

Велено:

— слово «патриот» произносить только шепотом, и то не публично;

— гостей не принимать, кроме королевского лекаря пана Свистовича;

— каяться.

Менуэты!

Акт 14-ый. Замыслы дроздов

Пан Хрипнович лежит в постели, рядом в кресле сидит немолодой лекарь, пан Свистович.

— Ну, как ваше настроение, любезный пан Хрипнович? Сельтерскую воду принимаете? Голова не кружится?

— Ах, если бы вы знали, доктор, что за муки я терплю! Хотя бродячие собаки и не покусали меня, так как я все еще быстро бегаю, но обида! обида! И главное, откуда они взялись? В нашем королевстве нет бродячих собак! Эти пробрались из-за кордона, их нам подбросили! для информационной войны!

— Голубчик, успокойтесь, нету больше бродячих собак!

— Их поймали?

— Поймали, поймали, и в землю закопали, и надпись написали…

Пан Хрипнович с облегчением вздыхает. Помолчав, продолжает:

— Нам бы еще отловить всех дроздих! И старого дрозда-тролля!

— Голубчик, забудьте о них! Они вам не мешают! Ни одна птаха не пролетит в вашу спальню!

Пан Хрипнович сверкает глазами и бормочет что-то невнятное.

— Что, что такое, сударь?

— Они пролетают! Они хотят выклевать мой мозг! Я слышу щелканье клювов над головой, и кто-то долбит в темечко!

— Это галлюцинации. Это призраки. Вы молитесь на ночь, как настоящий православный атеист?

— А как же! Молюсь, чтоб они все околели! чтобы падали на лету!

Пан Свистович вздыхает и вынимает из чемоданчика пачку писем.

— Велено передать вам письма от подруг и поклонниц. Все очень любят вас, пан Хрипнович, даже молодые красотки!

Он вынимает чей-то портрет.

— Нет, уберите эту красотку, видеть ее не могу! Ну если только лицо прикройте, а ноги оставьте, буду разглядывать. Такие длинные, стройные! Ах, если бы мне скинуть лет тридцать… Тсс, где-то по замку бродит моя старушка.

— Простите, пан Хрипнович, а в чем обида на красотку?

— Просит у меня баллы и лайки, кнопки нажимать, делать ей рекламу. Ах, какие легкомысленные пошли пани! Нету бескорыстной любви! «Господи, твоя воля!», — говорят верующие, как же я заблуждался…

— Ну, отдайте ей одну из своих лаек.

— Что вы! С лайками я распроститься не могу: какое же без них дроздование? А вы, дорогой пан Свистович, замолвите обо мне словечко перед королем нашим?

— Непременно. Сообщу, что запрещенное вам слово вы совсем и не произносите, даже шепотом.

— Да-да, именно так! Я просто пишу его в своих статьях.

— Сударь, но их же не печатают! Для чего вы трудитесь?

— Для потомков!

Пан Свистович вздыхает, раскланивается, уходит. Слышится стук и щелканье клювов, за окном весело поют дрозды. Пан Хрипнович надевает еще один колпак.

Менуэты.

Акт 15-ый. Зимние занятия

Зима. Пан Хрипнович поправился, но совсем не выбирается из дома. Читает любимую книгу — про дроздов. Узнал, какие породы дроздов водятся в Европе.

— Пан Свистович, представляете, дрозды питаются насекомыми, гусеницами и улитками! Какая гадость!

— Пан Хрипнович, говорят, скоро и мы отведаем сверчков, а улитки — это же деликатес! На королевской трапезе, правда, сверчков еще не подают, а вот простолюдины хрустят ими да похваливают! Животами, конечно, маются, но что же делать? Мяса всем не хватит, даже и рульки…

Хрипнович задумывается, потом спохватывается:

— А хорошо ли кормят моих лаек? Они любят рульку, насекомых есть не будут!

— Не хочу вас огорчить, пан Хрипнович, но лайки ваши слишком старые. Еле бегают, совсем слепые, лай какой-то хриплый. Что с ними делать? Надо менять на молодых.

— Что вы говорите, пан доктор. Не так-то легко подобрать молодых для дроздования: лаять не умеют, только повизгивают… Пусть уж старые со мной охотятся, пока не сдохнут.

— Ну, воля ваша. А все-таки снимайте второй колпак с головы, иначе будет жар. И кстати, что это за кувалда у вас под кроватью, рядом с ночной вазой?

— Не ваше дело, пан лекарь. Я готов к обороне от дроздов днем и ночью!

Хрипнович нехотя снимает колпак, но едва пан лекарь выходит, снова натягивает его поверх тонкого. Так надежнее, а то слышится щелканье клювов над головой, даже зимой.

Менуэты.

Акт 16-ый. Визит Слюнкевича

Пан Хрипнович и пан Слюнкевич встретились после долгой разлуки. Играют в шахматы в гостиной. Во всю стену — портрет пана Хрипновича с трубкой в зубах.

— Рад, рад нашей встрече! Как идут дела у королевского сокольничего?

— Да я уже не сокольничий — перевели на должность королевского слесаря. Я ж лучше всех в королевстве умею крутить-винтить всякие гайки, чинить водопроводы и вентиляцию…

— Что вы говорите! Это любопытно! А где ж вы научились, дорогой друг?

— Да всю жизнь шабашил, то там, то тут — жене-то надо что-то в клюве принести, детишек подкормить. Помолчали, обдумывая стратегические ходы.

— Кстати, пан Слюнкевич, как вам мой портрет?

— Великолепная работа! Наверное, дружище, трудно было долго позировать живописцу?

— Нет, он рисовал с моей старой фотографии. Это та, где у меня строгий прищуренный взгляд. Я как будто тридцать лет назад знал, что буду сражаться с коварными дроздихами! Так и смотрел им прямо в их мелкие бесстыжие глаза.

— А что, дроздихи так еще и не отстали от вас? прилетают?

— Да они и сейчас стучат мне в темя, просто вы не замечаете. Это скрытые враги государства.

— Бедный пан Хрипнович! Признаюсь вам по секрету, они давно выклевали мне мозг! Хорошо, что руки помнят свою работу, крутить-завинчивать. А то бы пропал.

— Что вы говорите! Но у меня есть колпак и кувалда!

Партия заканчивается ничьей и чаепитием.

Менуэты.

Акт 17-ый. Болезнь или другое

Королевский лекарь навещает пана Хрипновича. Долго стоит в гостиной перед портретом, словно загипнотизированный силой взгляда старого Хрипновича. Затем измеряет пульс больного: учащенный.

— Что случилось, дорогой друг?

— Все утро писал ответы дроздихам. Разбудил их и — потрошил, потрошил! Издеваться — мой конек. Никто не переспорит Хрипновича!!!

Нервно хихикает. Пан Свистович разводит ему микстуру.

— А скажите, доктор, чем отличается больной от сволочи?

— Какой странный вопрос. Для лекаря больной — сволочь, если не желает платить. Но вы же платите! А вообще, если философски, то больной нападает в горячке, а сволочь — холодно, расчетливо, исподтишка.

— Проклятые дроздихи! называют то больным, то сволочью.

— Бывают еще больные сволочи, но это совсем тяжелый клинический случай…

— Не буду горячиться. Я нападу расчетливо, взвешенно, из-за угла! Они попадутся в мои силки!

— Ну вот и славно. Успокойтесь, успокойтесь, все хорошо… спать!

Доктор на цыпочках уходит. Пан Хрипнович радуется, что обманул доктора и притворился спящим. Спать нельзя! Кругом враги государства!

Менуэты.

Акт 18-ый. Консилиум

Консилиум у постели пана Хрипновича. Пан Свистович объясняет заграничному лекарю Дубровичюсу, в чем болезнь пациента и каково лечение. Дубровичюс спрашивает:

— Скажите, многоуважаемый пан Хрипнович, а давно у вас это началось?

— Что — это?

— Ну, порхание дроздов под потолком, щелканье клювами по вашей голове?

— Да скоро уже полгода. Как только я взялся по-настоящему за врагов отечества, так и атакуют. Я им слово, они мне — два. Насмехаются. Кривляются и рожи строят.

— Скажите, как интересно! Я вот не представляю, какая может быть рожа у дрозда. Два глаза и клюв.

— Ехидная рожа! Тупая!

— Чувствуется, вы хорошо знаете дроздов и дроздих…

— Представляете, у них грязные ноги! И сопливые носы! Они вообще не ходят в баню, носовых платков не имеют, биде не пользуются! Не стригут свои желтые ногти! О чем можно говорить с этими дурно пахнущими злопыхателями?!

— Да, я чувствую дурной запах — дрозды, несомненно, где-то здесь, рядом. Но может быть, эта вонь от лаек? Они тоже не пользуются биде!

— Лайки тут не при чем. Их ноги — это кого надо ноги. Блохастые сучки — это я не про них. А дроздихи… Вот, пан Дубровичюс, я уж не беспокоюсь, что склюют мне мозг — боюсь, что повредят мой парадный портрет! Обгадят камзол и выклюют глаза!

Пан Хрипнович начинает плакать. Лекари удаляются на совещание.

Конец ознакомительного фрагмента.