Наставник по соседству

Любовь Попова

— Слезы тебя не красят, — поднимаю взгляд. Сосед. Сексуальный. Спортивный. Еще и хам. — Тебе какое дело. Мне между прочим муж изменил. — Конечно изменил. Ты выглядишь как чучело. Тебя ни один нормальный мужик не захочет. — То есть ты знаешь, каких хотят все мужики? — Конечно знаю. Ухоженных, уверенных в себе, умеющих работать головой с правильной амплитудой. — Ну говорить-то вы все горазды. Научи меня быть такой, которую захотят. — А зачем мне это? — А я… — даже не знаю, что придумать. — Убираться у тебя буду. — Лаадно. Только ты же понимаешь, что обучение не ограничиться твоим внешним видом. Интимные навыки тоже придется подтянуть. — Я готова. На все готова.

Глава 3.

— Ты поняла? — спрашивает тетя Света, а я киваю.

Тут из ванной, наконец, выходит Олег.

Улыбается своей очаровательной улыбкой, а мне вдруг плюнуть ему в рожу хочется. Впервые за три года брака. Он ведь уже пару недель в мятых рубашках приходит. Неужели какая-то давалка лучше меня?

Я даже подумать не могла, что он станет с кем-то спать. Он и меня-то не сильно обхаживал, все мама решила. Чуть ли не в брачной постели советы давала. Да в общем-то один, самый главный. Лежи и терпи, пока муж свои дела делает. А мне не сложно потерпеть ради любимого.

— А ты куда, мам?

— Да мы пойдем с Аленкой погуляем, милый, — уже на пороге она, а Аленка чуть не приплясывает. Гулять, гулять. — А вы тут как-нибудь. Отдохните, в общем.

Она уходит, а мы остаемся с Олегом наедине. Мне не хочется с ним говорить, даже смотреть на него. Перед глазами красное пятно на рубашке. Но я все равно растягиваю губы в улыбке, как она там говорила? Потрахать его? Знать бы еще, как это делается.

— Ну, что, пойдем ужинать? Как дела?

— Нормально, — бурчу, иду ему стол накрывать. Он садится напротив, мы молча принимаемся за обед, когда его телефон начинает вибрировать. Я всем телом напрягаюсь, чувствую, как по телу страх скользит лезвием острым. Неужели правда? Почему я так долго не замечала улыбки на его лице, когда он в смартфон смотрит. Словно там самое важное в жизни.

— Кто написал?

— Да так, по работе, — ест он и вдруг отставляет тарелку. — Это что за сметана?

— Пятнадцатипроцентовая.

— А я ем двадцати. Ну, сколько можно говорить, Оксан? Задолбала. Сидишь, все равно нихрена не делаешь, пока я работаю сутками. Сложно сметану купить нормальную, а?

— Не сложно.

— Совсем в своем декрете мозги просрала. Я, короче, поеду поработаю. Не могу в этом сраче находиться, — встает он, а я смотрю на столик Аленки весь в подтеках. Никак не могу приучить ее нормально есть.

Муж встает, я за ним. Он даже не хочет время со мной проводить. Он просто ищет повод уйти. Почему я раньше глаза на это закрывала? Почему он больше не пытается сорочку мою поднять? Ничего. Даже не прикасается, хотя раньше хоть раз в неделю подходил…

Неужели свекровь права, и Олег хочет нас бросить?

— Олег, — спрашиваю, когда он в спальню заходит, футболку надевает и свежие джинсы. — У нас все нормально?

— А что может быть нормально, если ты даже убраться нормально не можешь? Футболка мятая. Дай другую.

Подаю, чувствуя, что скоро просто расплачусь. Ну, чего он так, я же стараюсь.

— Не знаю. Может, ты хочешь бросить меня? — говорю и вдруг понимаю свою ошибку. Он весь в слух обращается. Начинает рот открывать, чтобы сказать одно, но говорит другое.

— Ну, что за чушь, Оксан, тебе в голову лезет, — трогает он мое плечо и просто уходит. Просто накидывает пальто, ботинки и уходит, оставляя меня в квартире одну, не забывая добавить. — Пол помой, все равно заняться нечем. Я потом приду… Позвоню, короче.

А я не знаю, что делать. Просто не знаю. Мне кажется, я впервые за время декрета осталась одна.

Иду на автомате убирать со стола, но эмоции бьют по нервной системе, ощущение такое, что стою в центре моста, который начинает рушиться. Моя жизнь скоро навсегда изменится, а я этого не хочу. Мы же три года вместе. Ребенка родили. Планы строили. Да, я запустила себя, но он никогда не говорил, наоборот, не пускал в фитнес зал. Да и не с кем было Аленку оставить.

Мне нравится моя жизнь, нравится спокойно рисовать, с дочкой гулять, в доме чистоту наводить. А что теперь? Теперь все будет разрушено? Мне нравится быть уверенной в завтрашнем дне. Знать, что мой ребенок вырастет и сможет стать кем-то, а не как я.

Собираю мусор, уже испорченную миску для салата.

Иду мусор выкидывать. Возвращаюсь и понимаю, что дверь захлопнулась. Понимаю, что ключи остались там.

К горлу подступает ком, это последняя капля, и я просто стекаю по стенке, садясь и плача рядом с мусорным ведром.

— Слезы тебя не красят, — поднимаю взгляд. Сосед. Сексуальный. Спортивный. Особенно видно это по голому торсу. Но какое же он хамло.

— Тебе какое дело? Мне, между прочим, муж изменил.

— Конечно, изменил. Ты выглядишь, как чучело. Тебя ни один нормальный мужик не захочет.

— То есть ты знаешь, каких хотят мужики?

— Конечно, знаю. Ухоженных, уверенных в себе, умеющих работать головой с правильной амплитудой. Ну, ты видела, какая ко мне захаживала.

— Ну, говорить-то вы все горазды, — встаю к собственной двери. Она закрыта, а этот грубиян уже поднимается выше. Джинсы сидят низко, по спине бугрятся мышцы, обтянутые смуглой кожей. — Научи меня быть такой, которую захотят. Муж захочет.

Смело, дико, я понятия не имею, зачем это вообще сказала. Но я одна не справлюсь. Не с такой задачей, как возвращение мужа от той, что носит красную помаду и дорогие духи.

Сосед тормозит, оборачивается, осматривает меня с головы до ног. Словно оценивает на рынке. Да понятно, что сейчас я выгляжу не слишком презентабельно.

— А зачем мне это?

— А я… — даже не знаю, что придумать. — Могу заплатить. У меня немного, но есть…

— Деньги меня не интересуют. Что-то еще?

— Убираться у тебя буду. Еще я отлично готовлю.

— Допустим, мне интересно, — спускается он медленно, словно кот ко мне подбирается.

Приходится прижаться к собственной двери, а он все ближе. И странное ощущение, словно кто-то узлом внутренности связывает. И в груди. Дышать трудно.

От него пахнет свежестью и мускусом. А смотреть на мужскую грудь как минимум неприлично, но и взгляд оторвать сложно. Она прямо как в рекламе фитнес центров. — Только ты же понимаешь, что обучение не ограничится твоим внешним видом. Интимные навыки тоже придется подтянуть.

— Я готова. На все готова, — с готовностью отвечаю, а потом понимаю, что ляпнула. Перед глазами он в очках и с плеткой, отрабатывающий наказания. — А что за навыки?

— Не переживай, булка. Пройдем теорию секса. Будешь практиковаться с мужем.

Выдыхаю. Я уж испугалась, что реально собрался… Ну, не то, чтобы… Просто была испугана и взбудоражена, что эти руки, увитые венами, меня коснутся, может быть, сожмут как-то.

— Ладно, булка, пошли, уберешься у меня, — отходит он, унося пряный аромат его кожи.

— Сейчас?

— Ну, а когда? Все равно у тебя дверь закрыта.

Я оборачиваюсь…

— А как ты понял?

— Ну, а чего тебе еще тут сидеть с пустым ведром. Пойдем. Сегодня выполняешь свою часть сделки, завтра я начну свою.

— Спасибо! — я, правда, ему благодарна. Возможно, есть шанс, что дыры в стенах моего маленького мирка можно залатать.

Мы поднимаемся в его квартиру, он хлопает дверью, и тут, понимаю, что впервые за всю жизнь осталась наедине с чужим мужчиной. С чужим, большим, опасным мужчиной. Мне даже не нужно знать его профессию, чтобы понимать, что иметь с таким дело весьма опрометчиво.

— Да не трясись, ты меня не возбуждаешь, да и трахался я только что…

— Да я ничего не сказала.

— У тебя на лице все написано. Иди начинай с кухни, я пока замок твой схожу, взломаю.

— Ты умеешь?

— Я и не такое умею. Иди давай, — давит он на спину, и я тут же убегаю, избегая нового прикосновения. Еще не хватало, чтобы он понял, как мое тело на него реагирует.

— Стой, я ведь даже имени твоего не знаю, — говорю вслед, поражаясь, как я зашла в его дом, даже имени не спросив.