Тур Ростов-Челябинск

Любовь Арефьева, 2021

Очередное на первый взгляд, рутинное дело, побудило ростовского следователя Василия Кисанова проделать довольно не короткий путь аж до Южного Урала. Виной этой поездки оказался очень шустрый свидетель, который по воле случая оказался впутан в семейно-дружеские разборки челябинских бизнесменов.

Глава 3

Игорь Мезенцев, а точнее, как все друзья, близкие и знакомые его называли всегда, просто Гарик, — по профессии и призванию таксист, со стажем работы в такси уже двадцать лет за баранкой. За эти двадцать лет он много повидал, и уже мало чем его можно было удивить. Собираясь в ночь на очередную смену, он даже не подозревал, с чем ему придётся столкнуться в эту самую ночь. Он спокойно встал на своё давно прикормленное место, возле ночного ресторана напротив новой гостиницы. Хотя гостиницу построили десять лет назад, все старожилы района называли её новой. Не стал исключением и Гарик, он тоже в каком-то смысле был здесь старожилом и многих знал по именам, так же как многие знали его, что он таксист Гарик.

Итак, примерно в двенадцать часов ночи Гарик был на своём месте. В час, ближе к двум, пьяные завсегдатаи ресторана стали разбредаться по домам и у Гарика началась напряжённая работа, и, как подкатило другое такси с парнем и девушкой к дверям «новой» гостиницы, он не видел. Он как раз подкатил обратно к ресторану за очередным клиентом, когда из гостиницы вышел субтильный паренёк в толстовке с капюшоном и в довольно широких штанах с мотнёй до колена по современной моде и в розовых кедах довольно небольшого размера. Половину лица паренька было не разглядеть, капюшон был надвинут на голову так, что из-под него были видны только кончик довольно курносого носа, щёки с пушком и губы с пробивающимися наружу первыми усишками. Из-за этих самых усишек Гарик и решил, что имеет дело с подростком лет тринадцати-пятнадцати от силы. Роста паренёк тоже был невысокого. Вот только походка и движения у паренькка были не угловатыми, как обычно у мальчишек его возраста бывает, а очень даже женственными и плавными, из-за чего Гарик и заподозрил в нём девушку.

На вопрос Гарика, почему парень в столь юном возрасте гуляет по ночам и куда смотрят его родители, ведь время далеко не детское, паренек схамил в довольно резкой форме и сказал, что ему к родителям как раз и надо. За хамство современной молодёжи Гарику стало обидно, и он зарядил пареньку полторы тысячи за дорогу. Паренек согласился, не моргнув глазом и не пытаясь обвинить водителя в шкурничестве. Вот этот факт и удивил Гарика, но он не подал виду, поскольку был опытным таксистом, а наоборот, довёз паренька по названному им адресу.

— А какой адрес этот самый паренёк назвал? — спросил следователь, которому сейчас Гарик и рассказывал события прошедшей ночи.

Гарик кивнул и на память повторил адрес, по которому отвёз своего первого в эту ночь странного клиента. Следователь, довольно невысокого роста, с не очень широкими плечами, слегка вытянутым лицом и прямым, большим носом, и намечающимися залысинами по обе стороны высокого лба, но с очень внимательным взглядом, заглянул куда-то в свой блокнот, сверяясь с предыдущими записями, и кивком головы велел продолжать рассказ. Гарик понял, что он правильно сделал, подойдя сейчас к этому самому следователю. Будучи деятельным человеком по жизни, Гарик не представлял, как что-то вообще без него происходит. Без него ничего и никогда происходить в принципе не может, ведь всё держится на его, Гариковых, плечах.

Когда он отвёз довольно наглого подростка домой к его «родителям» и снова вернулся на своё место, через пару часов — потому что Гарик успел покемарить, а когда открыл глаза, уже довольно сильно рассвело — к нему в окно постучал ещё один парень, уже лет девятнадцати, в половой принадлежности которого Гарик на этот раз не сомневался. Парень был одет в довольно мятую футболку, создавалось впечатление, что он спал не раздеваясь, и в таких же мятых джинсах, обутый в кеды цвета асфальта после дождя, но с внушительным размером, примерно сорок пятым, и пробивающейся суточной щетиной на щеках.

На вопрос следователя, а в этом-то что было странного, Гарик ответил, что паренёк был очень чем-то подавлен и тоже не возмутился на задранную Гариком цену проезда в две тысячи. Гарик всю дорогу пытался шутить с пассажиром, но тот не реагировал и вообще был погружён в свои мысли.

— Я его тогда спросил, что у него случилось, — рассказывал Гарик, — а он ответил, что случилось, но не у него.

— И куда вы этого клиента отвезли? — заинтересовался вторым пассажиром следователь.

— Сначала попросил отвезти его на набережную, — охотно продолжал Гарик, — там он что-то выкинул в воду, потом по адресу, — Гарик назвал второй адрес, и на этот раз следователь его записал.

— А на какую набережную вы отвезли этого парня? — задал очередной вопрос следователь.

— Да здесь недалеко, в двух кварталах отсюда, — охотно ответил Гарик.

— Угу, хорошо, — сказал следователь, что-то записывая в свой блокнот, — продолжайте.

— А что продолжать-то? — удивился Гарик. — Отвёз пассажира по адресу, вернулся, а тут вы, и мешки чёрные из дверей выносят, ну я и сообразил, что надо подойти и рассказать вам об этих двоих пассажирах.

— Спасибо за помощь, — сказал следователь, записывая паспортные данные Гарика, — дайте номер вашего номера телефона, если вы нам понадобитесь, мы вам сообщим.

— Да, ещё они, эти два паренька, нездешние, — вспомнил ещё одну деталь Гарик, — точнее, не с юга.

— А с чего вы так решили? — заинтересовался следователь.

— А говорили они не с нашим акцентом, не наш говор, — пояснил Гарик.

— Ну, у нас приезжих, особенно в сезон, полно со всей страны. Едут на солнышке погреться, у нас цены-то не такие злостные, как в Сочи после олимпиады.

— Это верно, — согласился Гарик.

Следователь ещё раз поблагодарил Гарика за помощь, взял его номер телефона и сунул потписать бумажку, на которой было написано «протокол». Гарик расписался, после чего следователь пошёл к стоящим недалеко полицейским, а Гарик поехал домой отсыпаться, поскольку его ночная смена закончилась.

Придя домой с чувством выполненного долга, Гарик разделся и завалился спать. Жена по причине раннего утра тоже была ещё в постели, а вот двое детей четырёх и шести лет уже проснулись и потребовали мультики, и ей пришлось вставать. Нехотя она встала и, что-то ворча себе под нос, пошуршала своими тапочками в сторону кухни. Гарику дали поспать три часа, дальше он сам проснулся и вышел на кухню, с которой доносились довольно аппетитные ароматы. Жена Катерина поставила перед его носом тарелку свежеиспечённых оладышков и маленькую пиалу с вареньем, и также его огромную кружку свежезаваренного растворимого дешёвого кофе.

— Катюха, ты даже не представляешь, что сегодня ночью было, — сказал Гарик.

— А что представлять-то, — сказала она, садясь напротив Гарика, — как всегда пьяных надуривал. По морде никто не дал — уже удача.

— Да то-то и оно, что не пьяных, а трезвых, — обиделся Гарик. — А вот то, что по морде от них не получил, вот это странно.

— Видать, воспитанные люди попались, — покачала головой Катюха, — не из тех, кто сразу кулаками машет.

— Но не это главное, — не замечая выпадов жены, продолжил Гарик, — ими следователь очень сильно заинтересовался.

— Какой следователь? — удивилась жена.

— Да в новой гостинице что-то случилось, оттуда чёрные мешки вытаскивали и ментов полно было, — сказал Гарик, отхлёбывая довольно большой глоток из кружки.

— А много этих мешков было? — заинтересовалась Катя, она страсть как любила подобные истории.

— Да нет, — сказал Гарик, прожёвывая очередной оладушек, — два больших чёрных мешка на носилках.

— А что за следователь с тобой разговаривал? — Катя с жадностью внимала каждому слову мужа.

— В удостоверении было написано — старший следователь главного управления города Ростова по особо важным делам, майор Василий Павлович Кирсанов, — сказал Гарик, снова отхлёбывая из кружки кофе.

— Видать, шишек убили, раз ими важняк из главного управления занимается, — цокнула языком Катя.

— А с чего ты решила, что кого-то убили? Я тебе про трупы ничего не говорил. — Гарик поставил пустую кружку из-под кофе на стол.

— Да сказал, — удивилась Катя.

— Да когда? — ещё сильнее удивился Гарик.

— Так недавно сказал про два чёрных мешках на носилках, — напомнила Катя.

— Ну да, про мешки говорил, а про трупы нет, — насупился муж.

— Так в мешках трупы вывозили, — в сердцах всплеснула руками по довольно немаленьким бокам Катя.

— Да с чего ты это взяла-то? — удивился Гарик.

— А что менты могут из гостиницы в чёрных мешках да на носилках ещё, сам подумай, — Катя повысила голос на мужа. — Мусор, что ли?

— Ну зачем им нужен мусор, да ещё в таком количестве? — И только сейчас до Гарика стало доходить, что случилось. — Погоди, возможно, я убийцу подвозил.

— Или убийц, — подтвердила догадку мужа Катя.

— Так это, я их видел, значит свидетель, и они меня тоже могут того, — Гарик резанул себя ребром ладони по горлу, — убить.

— Да поздно тебя уже убивать, ты уже всем всё рассказал, — махнула рукой на него жена, — тебя надо было убивать в чистом поле далеко от города, чтобы ты до ментов не успел добежать, а сейчас, раз в живых оставили, значит, просто из города слиняют и ищи ветра в поле.

— А ведь верно, — Гарик нервно моргнул одним глазом, было у него такое, когда эмоции зашкаливали, — не местные они оба.

— Вот и я про то говорю. Не дёргайся, уехали они давным-давно из города, — махнула рукой на мужа Катерина, — ну, это уже проблема ментов.

— Так, Катя, ты думаешь, не нужно у ментов просить, чтобы нас охраняли? — Гарик ещё раз моргнул.

— Да поздно тебя им уже трогать, — настаивала на своём Катя.

— Так я их опознать могу, — на этот раз повысил голос Гарик.

— Ну и что, — спокойно сказала Катя, — что ты видел двух странных типов, а как они убивали, ты же не видел.

— Нет, не видел, — согласился с женой Гарик.

— Так чего тебе бояться? — подвела итог Катя.

— Действительно, бояться нечего, — кивнул Гарик. — Но всё же, Катюха, дай-ка водочки для успокоения нервов. Я сейчас такой стресс пережил.

— Вот кому что, — сказала Катя, но всё же подошла к холодильнику, чтобы достать оттуда припрятанную бутылку, — а тебе лишь бы выпить.

— А тебе лишь бы поворчать, — не остался в долгу у жены Гарик.

Гарик ещё что-то хотел сказать, но тут на кухню прибежал четырёхлетний Максим, схватил с тарелки остывший оладушек и повернулся лицом к отцу.

— Папа, пошли в парк погуляем.

— Пойдём погуляем, — согласился Гарик, — если мама пойдёт с нами.

— Мама, пошли погуляем.

— Пошли погуляем, — улыбнулась Катя, они редко вот так куда-то выбирались, и она ценила те редкие моменты, проведённые вместе с семьёй.

И Гарик тоже мог устать от чего и кого угодно, от надменных пассажиров, от жадных гаишников, от занудного начальника, но от своей семьи ему отдых никогда не требовался. Хоть и сыновья были излишне шумные, да и Катюха довольно часто ворчала, но это был её способ не столько высказать своё недовольство миром в целом и им самим, Гариком, в частности, сколько выпустить пар и оставаться дальше жизнерадостной и спокойной как танк. Поэтому Гарик не обращал никакого внимания на её ворчание, наворчится и будет дальше любящей женой и терпеливой матерью. Тем более не так уж часто она ворчала, только когда чаша её терпения переполнялась, это было раз в полгода примерно.

Максим радостно ускакал в комнату к брату, на весь дом радостно озвучивая решение родителей в пользу общей прогулки.

— Ура, мы идём гулять, — кричал он, пробегая по коридору.

— Пошли, что ли, одеваться, — сказала Катя и улыбнулась.

— Пошли, — кивнул Гарик, ему пришла в голову мысль проверить догадку жены про то, что ни ему, ни его семье ничего не угрожает, и это была прекрасная возможность.

Сидя дома ничего не узнать. Наоборот, если за ним наблюдают, то сидение дома могло насторожить наблюдающих, а так он ничего не знает и ни о чём не догадывается. Прекрасный способ самому не слететь с катушек, приобретая маниакальный синдром преследования.

Несмотря на плохое утро, день прошёл прекрасно. Футбол на свежем воздухе с сыновьями, прогулка по аллее парка рядом с любимой женой, покупка для всех мороженого — это, конечно, мелочи, но мелочи приятные и приносящие удовольствие. Смотря на то, как дети обгоняют друг друга на велосипедах по велосипедной дорожке, он совсем забыл, что утром общался со следователем и подвозил двух очень странных типов, не думал о том, что за ним может кто-то следить. Тем более слежки никакой и не было, даже никто и не собирался как-либо устранять этого говорливого свидетеля.

Гарик наслаждался жизнью, вдыхая полной грудью аромат тёплого летнего дня и парковых цветов. Вокруг гуляли люди, и они были так же беззаботны и безмятежны, как и он. Жизнь пошла дальше по своим законам. Завтра навалятся какие-то мелкие дела, заботы, житейские проблемы, а сейчас была мирная прогулка в парке с семьёй среди таких же людей, которые тоже просто отдыхали от мелких каждодневных забот.

И Гарик окончательно успокоился. Что бы ни произошло этой ночью в той самой гостинице, это была не его проблема и тем более не его забота. Это была головная боль того самого следака, с которым он утром разговаривал.

Придя домой, они поужинали и засели за телевизор. Показывали какой-то семейный фильм с вкраплениями боевика и мелодрамы. Каждому нравилось разное, но это был их любимый фильм. Детям нравилось, что по большей части в нём были приключения и главными героями были дети, Гарику нравилось, что там были довольно красивые сцены драк и погони, да и длинноногих актрис тоже никто не отменял, а Кате нравилось, что там есть любовь, такая красивая, которую только она могла себе представить, да и поплакать там было над чем, и именно этого ей сегодня и не хватало. Потом была «церемония» укладывания спать, принятие по очереди ванны старшего и младшего сына. Конечно, проще и экономнее помыть было их вместе, но тогда после них пришлось бы отмывать всю ванну и платить за ремонт соседям, поэтому дети мылись по отдельности. Потом читка сказки на ночь, питьё чая на кухне вдвоём с Гариком, по очереди прислушиваясь к шуму в детской, там вовсю шла война подушками. Наконец шум в детской затих и дети спокойно улеглись спать.

— Ну, пошли, что ли, ложиться, — тихо сказал Гарик.

— Пошли, — также тихо сказала Катя.

У них начиналась своя взрослая программа, прекрасное продолжение прекрасного дня. Этого Гарик ждал с самого утра и давно был настроен. Это самое приятное, что его примиряло с супружеством, потому что это был приятный момент во всей рутине его жизни.

Конец ознакомительного фрагмента.