Ангелы жатвы

Лора Таласса, 2015

Ангела – супергерой, владеющая способностью исцелять. Однажды на ее пути встает Палач. Его прикосновение несет смерть любому. Но только не Ангеле. Палач похищает Ангелу, ведь она единственная, кого он смог коснуться и не убить. Но их обоих преследует Жестокая Графиня, обладающая странной властью над Палачом… Так встретились однажды заклятые враги – герой и злодей. А потом случилось невозможное…

Глава 8

Ангела

Я кричала, звала на помощь, тысячи раз колотила в окна. И тысячи раз они даже не дрогнули от моих ударов. Как и массивная дубовая дверь.

Я застряла в этой дурацкой комнате на долгие часы. С тех пор, как этот придурок притащил меня сюда.

Я рухнула на кровать Палача и уставилась в потолок. Придется притвориться настоящей пленницей. Возможно, если попытаться обмануть его, что-нибудь да выгорит.

Эти часы, проведенные в одиночестве, позволили мне хорошенько обдумать ситуацию. Скажем, Палач мог быть воплощением зла, но он обнаружил свою слабость. Прикосновения. Он жаждал их, как утопающий жаждет воздуха.

Он не собирался убивать меня. Возможно, он даже не хотел причинить мне боль — были моменты, когда я могла бы поклясться, что он не хочет такой жестокой жизни. Но он хотел прикасаться ко мне и действовал достаточно хитро, чтобы достичь желаемого. Начать с того, что запер меня здесь. Придурок.

Выжив после первой встречи с ним, я узнала и то, что он похищал супергероев с определенной целью. За последние два года многие из них пропали, и я могла поспорить на любые деньги, что им ставили тот же ультиматум, что и мне. Но зачем? Что задумал Палач? Или, вернее, что задумала его хозяйка, Жестокая Графиня?

Я закусила нижнюю губу. Если бы мне удалось это выяснить, я могла бы остановить поток смертей. Но возможно ли втереться в доверие к Палачу? Это помогло бы мне узнать его планы и сбежать отсюда. Может, даже спасти несколько жизней.

Я уткнулась лицом в подушку Палача и вдохнула запах шампуня и мужчины. Его запах. Я нахмурилась, когда поймала себя на том, что мне он понравился. И в этом заключалась главная проблема моего плана: как завоевать его доверие, при этом ненароком не проникнувшись более глубокими чувствами к нему.

Палач

Стянув перчатки, я двинулся в обратный путь по автостраде номер один. Последние восемь часов выдались утомительными, и голова не была полностью занята работой. Вместо этого мысли то и дело возвращались к женщине в моей спальне.

Я не собирался уезжать надолго. Но дорожный трафик и привычка Рота готовиться к худшему создали лишние проблемы. Мне следовало бы оставить ей еду. Я нахмурился. Ангела наверняка проголодалась за целый день.

Вытащил свой запасной телефон, с усмешкой вспоминая выходку Ангелы. Как будто я не часто меняю телефоны, учитывая характер моей профессии.

Я набрал номер Жестокой Графини, и мой палец завис над вызовом.

Но я никогда не напрашивался на эту работу и не мечтал стать наемным убийцей. Тут не обошлось без принуждения. Никто не знал подробностей, хотя некоторые из моих товарищей наверняка догадывались, в чем дело. Так же, как я подозревал, что Жестокая Графиня обнаружила и у них слабые места, чем и привязала к себе.

Вот такое вынужденное сотрудничество.

Я в кандалах и с кляпом во рту. Похитители в защитных костюмах. Ее ультиматум…

Я отогнал воспоминания, подавил гнев.

До сих пор этот дамоклов меч висел надо мной. Если бы Жестокая Графиня узнала, что я бросил ей вызов, она бы тотчас приняла меры. Теперь не только жизнь Ангелы была в опасности. Мне нужно было подготовиться, выиграть время, чтобы составить план действий.

Но пока следовало разобраться с текущей ситуацией.

Я нажал на вызов и прижал телефон к уху.

— Дело сделано? — спросила она.

— Рассчитываю, что к концу дня на мой счет поступит пять миллионов, — заявил я вместо ответа.

Она вздохнула.

— Ты испытываешь мое терпение.

— Очень скоро люди Рота придут за моей головой. Считай, что это плата за риск.

— Ладно, ладно. А что с девчонкой?

При упоминании о ней сердце забилось сильнее. Волнение от предстоящей встречи смешивалось со страхом за ситуацию, в которую я ее втянул.

— Я зарабатываю на жизнь убийствами, — сказал я. — Замедлять время не умею.

— Не заставляй меня ждать. — И она отключилась.

Я швырнул телефон на пассажирское сиденье и завел мотор.

Я не мог вечно водить за нос Жестокую Графиню. Надо было что-то придумать, и поскорее.

Если бы мои враги узнали, что у меня появилась еще одна слабость…

И это еще одна причина держать Ангелу взаперти. Я нажал на педаль газа. После выполнения самого долгого в жизни задания я надеялся наконец увидеть ее.

Я потер подбородок при мысли об Ангеле в моей комнате. В моей постели.

Не торопи события.

Она не собиралась просто отдаться мне. Непокорная, интригующая женщина. Мне придется брать ее измором. Благо, в умении изматывать противника мне нет равных. В конце концов, это всего лишь пытка, растянутая во времени.

Я не мог вечно удерживать ее насильно. Рано или поздно она должна захотеть остаться со мной. Проблема в том, что у меня никогда не было отношений. Отношений, основанных на чем-то другом, кроме денег и взаимных корыстных интересов. Отношений, основанных на любви и сексе.

При мысли о сексе с Ангелой… я застонал, но тут же взял себя в руки. Черт возьми. Я ничем не лучше озабоченного подростка.

Мне нужно придумать план, а потом на время затаиться. Тогда я смог бы привести в порядок свои личные дела.

Личные дела.

Черт!

Ангела

Я резко проснулась, не понимая, что меня разбудило. Потерла глаза, села на кровати Палача и покосилась на окна. Темно-синие сумерки просачивались в комнату. И это значило, что я провела здесь весь вечер.

Где-то хлопнула дверь.

Он вернулся.

Вернулся после дня мародерства и убийств — обычное дело для такого суперзлодея.

Сон как рукой сняло.

Тяжелые шаги Палача звучали все громче, он приближался к спальне, поднимаясь по лестнице, идя по коридору. Сердце заколотилось, как бывало перед рейдом, когда меня охватывала странная смесь тревоги и предвкушения.

Шаги замерли у двери, и у меня перехватило дыхание. Инстинкты подталкивали к тому, чтобы устроить ему засаду и бежать. Мне пришлось сжать кулаки, чтобы не поддаться порыву.

Завоюй его, узнай его секреты, а уж потом беги, повторяла я про себя, пока поворачивалась дверная ручка.

Палач вошел, заполняя собой все пространство. Он еще не снял капюшон, полностью скрываясь под привычной черной одеждой.

— Привет, Палач. — Я откинулась на спинку кровати. На мне была одна из его рубашек и больше ничего. Он оказался так добр, что оставил мне сменную одежду на случай, если я захочу спать.

Мерзавец.

Обеими руками он откинул с лица капюшон. Его глаза жадно скользнули по моему телу, а челюсти плотно сжались. Пятнышки крови усеивали его лицо.

Да уж, запачкался он неслабо в своих злодеяниях.

Его взгляд задержался на моих стройных ногах, прежде чем скользнуть выше. Что-то собственническое появилось в его чертах, стоило ему увидеть грудь под рубашкой. Я усмехнулась, когда он сжал и разжал кулаки. Наконец его глаза остановились на моем лице.

— Привет, Ангела, — выдохнул он. Имя звучало очень нежно. Он пинком захлопнул дверь, и я услышала зловещий щелчок.

Не смотри так пристально на дверь. Не смотри.

Во мне закипал гнев. Как смеет этот негодяй думать, что может держать меня, супергероя, в плену?

Он задумчиво расхаживал по комнате. Мне показалось, что теперь, когда я в его руках, он не знает, что со мной делать.

Пора завоевывать его расположение.

Я спрыгнула с кровати и направилась к нему. Он настороженно посмотрел на меня, сбрасывая перчатки на комод.

Остановившись перед ним, я взялась за молнию его куртки. Думаю, именно этого он и хотел — моей заинтересованности и моих прикосновений. Я бы дала ему и то, и другое — в разумных пределах.

Я потянула застежку вниз, и звук показался слишком громким, потому что Палач задержал дыхание.

Он завороженно наблюдал за мной. Палач, возможно, и понятия не имел о том, что такое обольщение мужчины женщиной. Даже я, в свои двадцать три года страдающая аллергией на отношения, знала об этом больше, а он выглядел на несколько лет старше меня.

Я украдкой взглянула на его руки. Сжаты в кулаки. Это значило, что он очень сильно сдерживал себя. Я быстро усваивала язык его тела.

— Что ты делаешь? — хрипло спросил он.

Я подняла на него взгляд. Его скулы сводило от напряжения, глаза блестели. На его лице отражалась напряженная борьба.

— Снимаю с тебя одежду, — ответила я с лукавой улыбкой.

Я расстегнула куртку и положила руки ему на грудь. О, у Мальчика-Мучителя великолепный набор грудных мышц. Ладони переместились к его плечам, нащупывая и там тугие узлы мускулов.

— Зачем ты это делаешь? — пробормотал он.

Я стянула с него куртку. Под ней была облегающая футболка.

— Раздеваю тебя? — Я перевела взгляд с его груди на лицо. Его глаза пожирали меня. — Потому что мне хочется. И потому что ты привез меня сюда именно за этим. Или ты предпочел бы, чтобы мы играли в шашки и пели дуэтом? Можем так и сделать, если хочешь. — Куртка Палача упала на пол, словно подтверждая мои слова.

— Я сам могу раздеться, — проворчал он.

— Но тогда ты упустишь шанс почувствовать мои прикосновения. — Я не спеша провела кончиками пальцев по его предплечьям.

Его глаза потемнели от желания. Всего лишь от слов. Забавно было играть с таким суперзлодеем. Эта игра оказалась гораздо приятнее, чем мой обычный опыт общения с ними, не обходившийся без крови и боли.

Я подхватила подол его черной футболки и подняла, обнажая восхитительные мышцы.

Ох. У плохих парней всегда самые сексуальные тела.

Палач помог мне снять с него футболку, так как был значительно выше меня. И вот он стоял передо мной, похожий на прекрасное изваяние. И не было никого, кто мог бы подарить любовь этим изысканным формам. Мне хотелось кричать от имени всех женщин, возмущаясь тем, что до меня никто не смог насладиться великолепием этого тела.

Я протянула руку, чтобы прикоснуться к нему. Мне не терпелось узнать, какую реакцию это вызовет.

Палач перехватил мою руку и едва не оттолкнул ее, прежде чем вспомнил, что не может убить меня прикосновением.

— Слишком быстро, — сказал он, прикрыв глаза.

— Но ты уже целовал меня.

Он кивнул, раздувая ноздри. Не открывая глаз.

— Это было слишком поспешно.

И что, теперь он запел по-другому?

Палач переплел свои пальцы с моими.

— Проклятье, — пробормотал он, открывая глаза и глядя на наши сплетенные руки.

Он впитывал мои прикосновения, смакуя их, как запретный плод. И, да поможет мне бог, я была совершенно очарована.

Он плохой парень, Ангела, а не брошенный щенок.

Но тихий голос прошептал мне на ухо: «Возможно, он и то, и другое».