Кто я?

Лора Кейли, 2022

«Когда в стабильность врывается хаос, трагедии не миновать». В Городе все жители получают сценарий собственной жизни, которому они должны непреклонно следовать. Бунтовать и нарушить сценарий? Нет, невозможно… А что будет, если пойти наперекор Городу и Министерству? Адам Грин – обычный парень, в день совершеннолетия он получает сценарий своего будущего. Он надеется на интересную работу, но ему выпадает роль осведомителя, и его обязанность ныне – докладывать Министерству о секретах людей. Адам решается помогать несчастным, попавшим под его наблюдение, не зная, чем это может обернуться. В то же время в мире, где нет преступности, где судьба каждого прописана законом, а все сценарии идеальны, внезапно начинают пропадать люди… Новый роман Лоры Кейли захватывающий и головокружительно стремительный. Как и в романе «В петле времени», автор вплетает актуальные темы в острый сюжет. «Никто не свободен и никто не в безопасности. Счастливая жизнь с развлечениями и удовольствиями не входит в планы государства. Балансируя между тревожным триллером и классической антиутопией, автору удалось создать захватывающее произведение, которое на сегодняшний день актуально, как никогда раньше. Кто знает, может именно так будет выглядеть тоталитарное общество ближайшего будущего?» – Гарри @ultraviolence_g, книжный блогер. «Кем ты мечтал стать в детстве? А, хотя забудь! В этой истории выбора у тебя нет. Ведь отныне у тебя есть только сценарий. Именно он расскажет, как тебе жить. Не нравится? Ну, выхода у тебя нет. Вместе с героями тебе предстоит попасть в самые грязные уголки Города, из которых ты вряд ли выберешься, но все же будь аккуратен». – Александр @raccoon_demigod, книжный блогер.

© Кейли Л., 2022

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022

* * *

1 глава

Сегодня мне двадцать один. Как я еще дожил до этого дня, не получив белый конверт? Всем приходит конверт со сложенным вдвое письмом, где крупными черными буквами — «Министерство приглашает вас…».

Тебя пригласят, обязательно пригласят. Два года назад пригласили Матео, моего друга, и он пошел. А как не пойти? Таков закон. Письма можно ждать до совершеннолетия. Потом уже поздно — штраф или… Вот только я не знал, что «или», никто точно не знал, только догадывались. Приди сам и забери, не пришел — уклонился. Говорили, что посадить даже могут. Вообще, они многое могут, в том-то и страх. Такие вот правила. Иногда письма не приходят по их вине, у них система глючит, а ты отвечай, сам отвечай. Мне оно так и не пришло. Поэтому я иду сам.

— Давно бы уже сходил! — кричала мать в телефон, поздравляя меня с днем рождения. — Все сами идут, а ты чего ждешь? — сказала она и повесила трубку.

Я надеваю штаны.

Пока не пришло письмо, ты на полном обеспечении у государства. Но как придет или как ты за ним пойдешь… В общем, Матео уехал из города, больше мы с ним не встречались. Пару раз только звонил, обозвал сопляком. У него, мол, жена уже беременная и работа кипит, а я все на пособии сижу. Ну сижу и сижу, какое ему дело.

Я надеваю рубашку.

Дурацкое чувство неопределенности — не знать, кто ты есть. Мама говорила, что раньше люди и не знали, и это было нормой, и каждый мог быть кем хотел: врачом, ученым или наркоторговцем. Сейчас тоже есть и врачи, и ученые, а вот наркоторговцев нет. Конечно, ученым мне не стать, в министерстве следят за всеми еще с пеленок, и все тесты, которые ты пишешь в школе, отправляются к ним. Врачом мне тоже, наверное, не быть, тех, кто им станет, вызывают раньше, лет в восемнадцать, а мы, про кого забыли или не вспомнили, мы можем стать менеджерами, или риелторами, или торговцами какими-нибудь. Да много «каких-нибудь» профессий, где специалистом становишься после первого дня, а не через пять лет учебы.

Я не хотел получать письмо. Совсем не хотел. Мне нравилось все как есть. Мне нравилась эта квартирка на втором этаже муниципального дома, большинство домов были муниципальными, в них жили те, кто еще не получил письма. После школы я сразу съехал от матери и поселился здесь. К сожалению, «неопределившимся» нельзя было устроиться и официантом или хотя бы доставщиком еды, можно было только жить на пособия, но меня и это устраивало.

Мать говорила, я не могу знать, кто я, пока не получу письма. Дети ее подруг давно уже все получили и пошли учиться по специальности. А я боялся этого. Матео сказал, что я боюсь ответственности, что такой, мол, я получился трусливый, но это не так. Может, я и не смельчак какой, но и не ссыкун уж точно.

Мысль о том, что я не буду иметь никакого выбора, не давала мне покоя. С другой стороны, кто его имеет? Мать рассказывала, что, когда люди имели право выбора, они всегда сожалели о нем: не о праве — о выборе. Люди, мол, слишком глупы, чтобы что-то выбирать в юном возрасте.

К тому же совершенно выбора меня не лишают, я могу выбрать мебель в квартиру, а вот квартиру выбрать не могу, как, собственно, и жену. У них там какой-то отбор по генотипу. Множество детей рождались с патологиями, теперь почти все здоровы, есть небольшая погрешность, но где ее нет?

«Институт брака — главный из институтов», — гласил один из лозунгов министерства. Подобная реклама часто крутилась по телевизору. Раньше люди сами выбирали себе жен, и не один раз, это разрушало семьи, вырастали морально неустойчивые дети, создавая свои неустойчивые семьи. Все вело к краху.

За стеной опять играл Макс, он жил по соседству и бренчал на своей гитаре каждый божий день. Стены были тонкие, песни одни и те же, я все выучил наизусть. Макс также особо ничем не занимался. Какое-то время он ждал письма, но конверт так и не пришел, и он перестал его ждать. Это он так сказал. Он говорил, что даже ходил в министерство и пытался скандалить, но ему ответили, что все под контролем, что министерство всех помнит и чтобы он ждал своей очереди. Что-то в этой истории было не так, я нутром это чуял. Вообще, я с ним мало общался, странный он был тип, пропадал где-то ночью, возвращался под утро и начинал бренчать. Как говорит моя мать, человек должен быть чем-нибудь занят. Макс хотел устроиться официантом или хотя бы посудомойщиком, но его никто не брал, без распоряжения министерства никуда не берут.

Я вышел на улицу. Министерство работало с девяти.

Наверное, надо было записаться на прием, но я пошел так. Была надежда, что меня не примут. Не могут же они принять всех. Если не будет талонов, приду завтра. Мать бы сказала, что я все делаю не так, отец бы сказал, что надо быть более собранным. Я говорю себе, что у меня есть еще день. Если кончатся все талоны, если будет очередь, если они по каким-то причинам закрыты, никогда не было таких причин, но все же, если будет хоть какое-то «если», у меня останется еще один день. И что я буду делать в этот день? Я думал об этом, когда стоял на светофоре, когда перескакивал с желтой на белую полосу, когда перешел дорогу, столкнулся с прохожим и завернул на следующий перекресток. Я понял, что ничего не мог придумать. Да, я очень скучный человек.

Я огляделся по сторонам. На каждом здании висели рекламные экраны, и в каждом из рекламных блоков была реклама министерства. Семьям из двух и более детей выделяются ежегодные путевки на лучший курорт «Голубая лагуна». Волны с экранов шумели так естественно, что казалось, ты уже находился там, в эти волны прыгали дети, за детьми, держась за руки, шли родители. Пара оборачивалась, смотря на нас, и мы понимали, что они ждут еще одного ребенка. Все были счастливы, как того и хотело министерство. Курорт «Голубая лагуна» — лучшее место для пар с детьми.

Я нащупал в кармане биометрическую карту и пошел в сторону центральной площади. Чем ближе к центру, тем больше экранов. На каждом светофоре по одному. Министерство заботится о вас. Следуй сценарию — будь в безопасности. Твое счастье — наша забота.

Вдруг реклама на экранах погасла, показав лишь черное полотно, по центру которого шла бегучка: экстренный выпуск новостей через пять минут.

Меня пробрало холодной дрожью. Редко когда выпуск новостей был экстренным. В государстве, где все распланировано на полвека вперед, экстренным может быть только страшное. Я смотрел на черный экран, смотрел на бегучку и выжидал. Резкий звук автомобильного гудка спугнул меня с проезжей части.

— Смотри, куда идешь!

Я вспомнил, куда шел. Черные экраны не давали думать ни о чем другом.

Министерство находилось в самом центре площади. Полукруглое здание с высокими колоннами, декоративными балконами и вздыбленными лошадьми. На вершине, по центру, — купол, вокруг него то ли гарпии, то ли волки с крыльями, так не разглядишь. По периметру газон с елями и лестница широкая, белая. Я взбежал наверх в надежде, что уткнусь в огромную очередь. Никого, кроме охранников и пары сотрудников. Они бегали с документами, хлопая дверьми, скрываясь в кабинетах.

— Вам куда? — спросил охранник.

— Я бы хотел получить свой сценарий, — вообще-то, я соврал: ничего я не хотел, — но, если все заняты, — я посмотрел на выход, — могу и завтра прийти.

— Вам в пятый кабинет, — сказал охранник и выдал мне жетон, — вон туда, — указал он на дверь с цифрой «пять».

Я смотрел на жетон, потом на дверь, потом снова на жетон — и не мог сдвинуться с места.

— Что-то не так? — насторожился он.

— Все так, — ответил я.

— В другие дни здесь яблоку негде упасть, вам, можно сказать, повезло, молодой человек.

— Повезло, — согласился я и пошел.

В кабинете номер пять у меня спросили, по какому я поводу, и, удостоверившись, что по нужному, попросили присесть.

— Мне уже двадцать один, а я еще не получил конверт.

— Угу, — кивнула немолодая женщина, открыла сейф и ушла в него с головой.

— Если на меня ничего нет, я могу и в другой раз прийти.

— Угу, — кивнула она еще раз и продолжала искать.

— Вообще, мне не срочно.

Она взяла мою биометрическую карту, провела ею по клавиатуре и начала вбивать что-то короткими острыми пальцами.

— Угу, все верно.

Принтер зашипел, заглотил один лист из кипы, потом второй, третий… — и постепенно начал выплевывать распечатанный текст.

— Вы вовремя, молодой человек, — сказала женщина.

— Мне не пришел конверт, — опять начал я.

Она собрала все листы, скрепила их степлером, поставила печать и отдала мне.

— Ваш сценарий, — сказала она, — хотите открыть?

— Здесь? Я не знаю…

— Обычно к нам возвращаются с вопросами, но если вы и так здесь…

Она была права, нет смысла ждать.

Я посмотрел на листы.

В графе «профессия» значилось одно слово — «ОСВЕДОМИТЕЛЬ».

Что было дальше, я не читал.

— Что-то не так? — спросила она, поведя из-под очков удивленной тонкой бровью.

— Осведомитель? — уточнил я.

— Вам очень повезло, это отличная профессия. Более подробно вы можете ознакомиться со сценарием дома. Ваш новый адрес там же, в документах.

Все это она говорила, не отрываясь от монитора компьютера, ее пальцы так быстро бегали по клавиатуре, а слова так заученно вылетали изо рта, что я понял — до меня ей нет никакого дела. Задав еще пару вопросов и получив такие же отработанные ответы, я вышел.

«Вам очень повезло…» — наверное, это избитая фраза. Здесь раздают сценарии, а равнодушие такое, будто я за билетом в кино пришел.

— Получили? — спросил охранник, расплываясь в искусственной улыбке.

— Получил.

— Министерство заботится о вас.

— Угу, — кивнул я и ушел.