Бабуля, а что такое скекс?

Лора Брайд

Почти как у классика. К бабе крошка внук пришел и спросила кроха… Извечный вопрос: откуда берутся дети? И извечная попытка уйти от ответа. А вы говорите с детьми про «это»?

© Лора Брайд, 2018

ISBN 978-5-4490-5046-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

— Я принес тебе чай! — бодро возвестил Никита, боком протискиваясь в мою комнату с большой кружкой в руках.

Жидкость, которую с большой натяжкой можно было назвать чаем, грозила выплеснуться на клавиатуру ноутбука. Я быстро подхватила кружку, и обреченно вздохнула. Доиграть квест не получится. Если внук оторвался от любимой игры, значит ему от меня надо что-то весьма существенное. Даже догадываюсь, что именно. Ничего, сейчас попробую быстро выпроводить его. Возможно, еще и успею выполнить задание в оставшиеся три минуты.

В отличие от дочери и зятя, я решительно отказываюсь повторно делиться своей долей сладостей. В воспитательных целях, конечно. И, глядя в ясные детские глаза, я твердо произнесла, — Кит, у бабушки нет шоколада. Она уже его съела.

— Знаю, — быстро произнес внук и протянул надкусанный шоколадный батончик, — Вот, тебе к чаю.

О, да это был уже явный подкуп. Я подозрительно посмотрела на своего восьмилетнего озорника. Внучок — то весь в бабушку. И вырвать из его цепких ручонок, попавшие в них конфеты, практически невозможно.

— Давай, уже колись, что тебе надо, — заговорщицки произнесла я, разламывая батончик на две части. Меньший кусочек великодушно предложила Никите, а больший, опять же исключительно в воспитательных целях, оставила себе. И чуть не подавилась им, когда услышала его вопрос.

— Скажи, а что такое скекс?

С трудом протолкнув в горло вязкую шоколадную массу, я глотнула едва теплый чай и сделала неуклюжую попытку уйти от ответа.

— Кекс? Ну, это бисквит с изюмом, орехами…

— Бабушка, ты, что не понимаешь? Не кекс, а скекс! — возмутился внук моей несообразительностью, — От него еще бывают дети!

— Ах, ты об этом, — пробормотала я и, все еще не теряя надежды выпроводить внука, предложила, — Спроси лучше у папы. Он точно знает, откуда берутся дети.

— Ничего папа не знает! — возразил Кит, — Он сказал, чтобы я узнал у мамы.

— Правильно, уж, мама знает наверняка! — бодро воскликнула я, — Вот пойди к ней и…

— А маме некогда разговаривать. Она жарит котлеты. Так что остаешься только ты, — с хитрым видом заявил внук.

— Доченька, давай я пожарю котлетки, — громко выкрикнула я вглубь квартиры.

— Я сама справлюсь, мамочка, а ты отдыхай, — медовым голоском ответила дочь, — Или с Никиткой немного поболтай.

Понятно. Родители не желают объяснять подросшему чаду, откуда он у них взялся, и усиленно спихивают этот затруднительный вопрос на несчастную старушку.

Я уныло вздохнула, вспоминая, разговор с девятилетней дочерью, которая протянула мне книжку и потребовала объяснить, о чем в ней идет речь. Сначала я смущенно что-то мямлила, а потом вспылила и сказала, что она сама прекрасно умеет читать. А в книжке все написано вполне понятно даже для самых несообразительных детей. И мое негодование в тот момент было вполне искренним, ведь книгу «Откуда берутся дети» написали умные детские врачи, причем в виде красочного комикса с забавными картинками. Дочка обиделась за обвинение в бестолковости, но к вопросу о деторождении больше никогда не возвращалась. И вот нате — вам. История повторяется.

— Бабуля, так ты скажешь, что такое скекс?

Нетерпеливый голосок внука отвлек меня от размышлений. Ну что ж, я, так я. Надо только собраться с мыслями и без ложного стыда, четко и ясно растолковать ребенку значение слова, которое зачастую воспринимают, как нецензурное.

— Правильно говорить «секс», дружочек. Ты услышал это слово по телевизору?

— Нет. Его говорили большие мальчики в туалете.

— А как ты оказался в туалете, предназначенном для больших мальчиков? На вашем этаже есть же туалет для второклашек, — недовольно нахмурившись, спросила я.

— А нас в него не пустила техничка, и мы с Антоном, мальчиком из третьего класса пошли на второй этаж.

— Понятно. И ты случайно услышал разговор…

— Не — а, — легкомысленно возразил внук, — Там была битва пенисов, и мы с Антохой…

— Битва чего? — не веря своим ушам, недоверчиво переспросила я.

— Пенисов, — повторил Никита, и, глядя на мое недоуменное лицо, уточнил для тупых бабушек, — Ну, писюнов.

Перед моими глазами сразу возникла устрашающая картина. Великовозрастные балбесы размахивают своими членами перед невинным ребенком и говорят ему непотребные слова. А может, делают еще, что хуже в его присутствии. Я завтра же пойду в школу к директрисе, и такое устрою, и не только ей.

— А ты, случайно, не знаешь, из какого класса были те мальчики? — словно, между прочим, поинтересовалась я.

— Из пятого, — не подозревая о моих воинствующих мыслях, доверчиво ответил внук, — Салага, Жила и Ботан.

Я облегченно вздохнула. Гипертрофированные гениталии воображаемых оболтусов сразу уменьшились в три раза, а сами оболтусы приобрели реальные и хорошо знакомые лица. Все трое выросли в нашем дворе, почти на моих глазах, и часто фигурировали в рассказах Никиты.

— Значит, Салага, Жила и Ботан выясняли, чей писюн больше? — совсем уже бодрым голосом спросила я и снисходительно заметила, — Рискованное это дело.

— Почему рискованное? — недоуменно округлил глаза Никита, — Они ведь только показывали.

— Потому, что в таком соревновании вполне мог победить Ботан.

— А ты откуда об этом знаешь?

— Просто предположила, — усмехнулась я изумленному внуку, — И что — же тогда делать Жиле? Признать, что Ботан круче? Да, никогда в жизни. Наоборот, теперь он будет травить его еще больше, а заодно, из кожи лезть, чтобы поддержать свой авторитет крутого пацана. Не удивлюсь, если от злости за проигрыш Жила прямо в туалете дал по шее и Ботану, и Салаге.

— Ага. Мы с Антохой убежали, чтобы и нам не досталось.

— Молодцы. А теперь объясни причем здесь секс?

— Салага сказал, что если писюн куда-то вложить, то будут дети. И назвал это скексом.

— Сексом, — машинально поправила я Кита и, окончательно смирившись со своей участью, предложила, — Ладно, давай поговорим обо всем этом. Только для начала условимся называть писюн пенисом. Мне это слово больше нравится.

— Хорошо, — с важным видом согласился внук и удобно устроился в кресле, давая понять, что не уйдет, пока все не выяснит. А я размеренным голосом учительницы начала неторопливо вещать ему.

— Пенис такой же орган человека, как рука, нога или голова. И очень глупо устраивать соревнования по его размеру. Никто ведь не кричит, что у него самая большая голова или самая длинная рука, а тем более, не хвастается толстой попой.

— Ну, это и так всем видно, — резонно заявил внук, — А писюн, то есть пенис спрятан под одеждой.

— Правильно, прячут, потому что пенис — интимная часть тела, причем, очень важная. За ним надо тщательно ухаживать, обязательно мыть с мылом каждый день и надевать чистое белье.

— А зачем надевать новые трусы каждый день? Они ведь не пачкаются под джинсами.

— Трусы чистые только с внешней стороны, а внутри их постоянно пачкают попа и пенис. Ты ведь писаешь и какаешь в течение дня.

— Ну и что? Я же вытираю попу, так, что она чистая, — упрямо возразил внук.

— На ней все равно остаются следы от какашек, а на пенисе от мочи. А помнишь, мы смотрели мультик о микробах и бактериях, которые живут везде, в том числе и на теле человека? Если не мыться, не чистить уши и зубы, то не только заболеешь, но еще и будешь очень плохо пахнуть. А с неаккуратными людьми никто не хочет общаться, и за глаза их называют вонючками.

Конец ознакомительного фрагмента.