Интуицио

Лоран Гунель, 2021

Тимоти Фишер, молодой писатель из Нью-Йорка, получает очень странное предложение – его просят помочь в расследовании ФБР целой серии поджогов, которые в недавнем прошлом потрясли всю Америку: один за другим были разрушены несколько небоскребов в разных городах. Однако речь идет не просто о консультации. Фишеру предлагают стать членом специальной засекреченной лаборатории «провидцев», задача которой – определить следующую цель поджигателя с помощью… интуиции. Все это либо сон, либо грандиозный розыгрыш. Но действительность превосходит все предположения… «Интуицио» – долгожданный новый роман Лорана Гунеля, одного из самых популярных и успешных беллетристов Франции, автора мировых бестселлеров «Человек, который хотел стать счастливым», «Бог всегда путешествует инкогнито» и других, изданных во многих странах мира. Впервые на русском!

5

Форт-Мид, три часа спустя

Гленн Джексон и Роберт Коллинз встретили меня у трапа вертолета. Те же мятые костюмы, что накануне, будто они совсем не спали или легли одетыми. Несвежая рубашка Коллинза, кое-как заправленная в брюки, почти вываливалась наружу, как и его брюхо, вид у него был хмурый. Джексон выглядел приветливее, но быстро стушевался рядом со своим коллегой, который недовольно глядел на меня из-под насупленных бровей. Он злился за то, что они потеряли двадцать четыре часа? Или за то, что я вернулся?

Я позвонил Джексону, выйдя из кофейни, и тот мгновенно организовал мой перелет в Форт-Мид. Также я позвонил в контору по медиатренингам, чтобы перенести свой визит.

— Приду, как только разберусь с расписанием, — сообщил им я.

Агенты быстрым шагом проводили меня к небольшому зданию среди деревьев. Коллинз шел впереди, а Джексон — позади меня, замыкающим. Мы прошли через ту же комнату, где собирались накануне, и перед нами предстал длинный узкий и темный коридор. Когда дверь за нами закрылась с глухим звуком, мы оказались в душном полумраке, едва разбавленном сине-зеленым светом диодных ламп на потолке. Настоящий кошмар для страдающего клаустрофобией.

Когда мы остановились в конце коридора перед очередной дверью, Коллинз нажал на кнопку и подождал. В тишине стало слышно, как часто и с присвистом он дышит. Я почувствовал исходивший от него застарелый запах табачного дыма. На миниатюрном экране загорелась надпись «Входите», послышался резкий щелчок электрического замка, и дверь открылась. За ней обнаружилась небольшая комната, где ввиду полного отсутствия окон было ненамного светлее; комната была напичкана электронным оборудованием, кабелями, клавиатурами и усилителями и очень походила на студии звукооператоров тех немногих радиостанций, которые я посетил в свое время по приглашению на интервью. Одна из перегородок, полностью застекленная, граничила с другой комнатой, побольше, и тоже без окон. В нее мы и вошли.

Там стояла Анна Сондерс, руки за спиной, как на одном из портретов Наполеона. Она быстро улыбнулась мне в знак приветствия.

Мы расселись вокруг маленького круглого стола. Декор комнаты был весьма лаконичным: серое ковровое покрытие, стены и потолок полностью покрыты квадратными плитами звукоизоляции. Плотно законопаченная, звуконепроницаемая и лишенная видимого выхода наружу, комната была отрезана от всего мира.

— Скоро к нам прибудет с визитом Барри Кантор, — сообщила Анна Сондерс, не глядя на меня. — Думаю, он хочет с вами познакомиться и, конечно, подбодрить.

Я почувствовал, как раздуваюсь от гордости при мысли о том, что сам помощник президента едет, чтобы встретиться со мной.

— Вам приходилось когда-нибудь слышать о проекте «Звездные врата»? — спросила Анна.

Теперь она смотрела мне прямо в глаза.

Роберт Коллинз сидел на своем стуле, скрестив руки на груди. Гленн Джексон, расположившийся напротив него, выглядел погруженным в себя.

Проект «Звездные врата»… Да, это название было мне знакомо.

— Это что-то из времен холодной войны, верно?

— Да, действительно, все началось именно тогда.

— Смутно припоминаю о чем-то связанном с паранормальными явлениями и русскими. Так?

Анна кивнула.

И тут вдруг я все вспомнил.

— Это была попытка использовать паранормальные способности, чтобы попытаться обнаружить секретные советские базы.

— В некотором роде.

Коллинз положил на стол руку и нервно забарабанил по нему пальцами.

— Я как-то читал статью об этом, — продолжил я. — Но проект остановили, что-то там не сработало, разве нет?

Анна с минуту смотрела на меня, не говоря ни слова, затем обменялась красноречивым взглядом с агентами ФБР и снова повернулась ко мне.

— Это официальная версия.

Она сказала это, продолжая спокойно смотреть на меня. Этот простой ответ прозвучал далеко не так безобидно, если подумать о том, что могло за ним скрываться.

Теперь настал мой черед изучить каждого из них. Взгляд Анны был спокоен, Роберт Коллинз снова скрестил на груди руки, на лице Гленна Джексона, как мне показалось, читалось удовлетворение от испытанного мной удивления.

Неужели они говорили правду? Возможно ли, что этот престранный проект продолжал тайно существовать?

Анна Сондерс встала и предложила нам напитки. Роберт Коллинз отказался жестом, выражавшим крайнее нетерпение.

— Все началось в 1972 году, — сказала Анна, — в Стэнфордском научно-исследовательском институте в Калифорнии, это отделение Стэнфордского университета. Физик Гарольд Путхофф проводил там исследования паранормальных явлений, с трудом находя для них финансирование. Он особенно интересовался предвидением и телекинезом, способностью разума воздействовать на материю. Однажды ему нанесли визит агенты ЦРУ. Секретная служба узнала, что Советский Союз вложил сумму, эквивалентную нескольким миллионам долларов, в исследования психических феноменов с военными целями: если вы сможете использовать ваш разум, чтобы контролировать материю, вы сможете контролировать оружие противника. ЦРУ восприняло угрозу крайне серьезно, так что там началась чуть ли не паника. Нужно было найти возможность противостоять замыслам Советов. Именно с этой целью они вышли на Путхоффа и решили финансировать его исследовательскую программу. Вскоре команда Путхоффа уехала из Калифорнии и обосновалась на охраняемой территории здесь, в Форт-Миде. Но работы физика по телекинезу не привели к серьезным успехам. Зато исследования в области предвидения были очень плодотворными.

— Что вы имеете в виду?

— В то время Путхофф работал в основном со своим партнером по имени Инго Свонн, который в ходе многочисленных опытов оказался способен интуитивно получать доступ к скрытой информации. Например, ему удавалось идентифицировать предметы, спрятанные в коробке и даже в неизвестных ему местах.

— Идентифицировать… без предварительной информации?

— Абсолютно.

— В это трудно поверить…

Коллинз положил кулаки на стол:

— Послушайте, у нас тут есть псих, который в любую минуту может взорвать еще одну башню. Думается, нам есть чем заняться, нежели выслушивать исторический экскурс о проекте и терять время на то, чтобы развеять сомнения мистера Фишера. Время работает против нас, перейдем к действию, ради всего святого!

Анна Сондерс напряглась и исподлобья бросила взгляд на Коллинза.

Гленн Джексон, видимо почувствовав возникшее напряжения, постарался сгладить ситуацию.

— Миссис Сондерс всего лишь хотела…

— Я не с тобой сейчас говорю! — сухо отрезал Коллинз.

От его грубости в комнате повеяло холодом. Джексон поудобнее уселся на стуле, вынул из кармана бумажный пакетик и достал из него конфету, поднес ко рту. Видя, что я за ним наблюдаю, предложил конфету и мне:

— Это шоколадно-зефирные медвежата. Французские.

— Он ест пародии на самого себя, — бросил Коллинз.

Никто не отреагировал. Я поблагодарил Гленна Джексона и повернулся к Анне.

Она смерила Коллинза холодным взглядом.

— Вы сами желаете заняться подготовкой мистера Фишера? — спросила она высокомерно.

— Я просто хочу, чтобы мы уже начали двигаться к цели.

— Нельзя научиться управлять самолетом, пока у тебя есть сомнения в надежности аппарата.

Роберт Коллинз со вздохом заерзал на стуле, а Анна Сондерс невозмутимо продолжала свою историю, рассказав мне об успехах, равно как и о трудностях, с которыми столкнулись исследователи предвидения, когда отчитывались о своих разработках перед ЦРУ.

В какой-то момент нас прервала вибрация ее смартфона.

— Белый дом, — пояснила она, отвечая на звонок.

Вызов длился лишь несколько секунд.

— Барри Кантор задерживается на встрече, — сказала она, закончив разговор. — Мы поедем перекусить в ресторан недалеко от Вашингтона, он присоединится к нам, как только разберется с делами. Отправимся на двух машинах.

— Теперь нам надо переться в Вашингтон? — возмутился Коллинз. — Напрасная трата времени…

— Просто поспешим!

Прошло уже несколько часов с момента моего появления в Форт-Миде, чего я совершенно не осознавал, поскольку отсутствие окон не позволяло увидеть, что день начал клониться к закату.

Мы разошлись по машинам. Я сел вместе с Анной, и мы последовали за автомобилем агентов, на который они поставили мигалку на магните. Через полчаса мы оказались в большом ресторане роскошного отеля. Переполненный зал ресторана являл собой несколько разноуровневых площадок, отделенных друг от друга ступеньками. Уже при входе вас окружал декор в стиле «тропический шик» с пальмами и банановыми деревьями повсюду и стеклянным полом, под которым находился громадный аквариум с экзотическими рыбками. В зале звучали вариации на тему популярных песен, хотя исполнявшего их пианиста, сидевшего за большим белым роялем, никто не слушал.

Проходя через ресторанный зал, я заметил один из своих детективов в руках у девушки лет семнадцати-восемнадцати, которая читала книгу прямо за столом, явно не обращая внимания на разговор людей постарше вокруг нее. По обложке я узнал свой седьмой роман.

Мы добрались до нашего столика и быстро сделали заказ. Анна повернулась ко мне.

— Ну что, развеял ли мой рассказ о проекте ваш скептицизм? — спросила она, слегка понизив голос.

— Ну… скажем… это интересно и даже захватывающе, но я всегда с трудом воспринимал то, что я не совсем понимаю. Если вы объясните мне, как интуитивным образом какая-либо информация может попасть в чей-то мозг, у вас будет больше шансов убедить меня в существовании предвидения…

Она обхватила себя руками, собираясь с духом:

— Это будет непросто.

Коллинз начал барабанить пальцами по своему смартфону. Джексон внимательно нас слушал.

— Путхофф и Свонн сами были одержимы поисками объяснения, — сказала она. — Они стремились любой ценой понять, как работает предвидение, как информация появляется в сознании человека, проходя через пространство. Самым естественным рациональным объяснением им казалось то, что предвидение действует через магнитное поле. Путхофф был практически убежден в выдвинутой гипотезе. Пытаясь ее доказать, он со Свонном провел эксперименты с изоляцией подопытного в клетке Фарадея — металлическом сооружении, защищенном от электрических полей. Тем не менее подопытному удалось, прибегнув к собственной интуиции, получить доступ к искомой информации. И все же этого было недостаточно, чтобы отказаться от этой гипотезы, поскольку существуют частоты, которые клетка Фарадея не способна блокировать, — микроволны и с другой стороны спектра предельно низкие частоты. Прошло много лет, прежде чем Путхоффу представилась уникальная возможность — он получил на три дня в свое полное распоряжение подводную лодку. И не какую попало, а исследовательскую субмарину «Таурус», способную погружаться гораздо глубже любой подводной лодки во всем ВМФ. На борт субмарины поднялись два провидца, и она погрузилась на глубину, способную обеспечить максимальную защиту от предельно низких частот: в толще воды, в ста семидесяти метрах ниже уровня моря и в ста пятидесяти метрах над океанским дном. При таком положении «Тауруса» уровень волновых частот уменьшался примерно на сто пунктов, то есть сокращался практически до нуля. Далее в некое засекреченное место, в ста пятидесяти километрах от субмарины, был отправлен человек, чье местоположение попросили определить провидцев. И каждому из них это удалось, с той же легкостью и тем же уровнем точности, что и обычно. Так что физик ошибся: интуитивная информация передается не с помощью магнитных волн.

— В таком случае как же это происходит?

— В том-то и вопрос.

Женщина сделала глубокий вдох, словно не решаясь продолжить.

— Единственно возможное объяснение не поддается проверке в нынешнем состоянии науки. И я не думаю, что вы готовы услышать его сегодня.

— Почему?

— Скажем, оно, безусловно, не такого рода, чтобы вы немедленно его приняли. Так что я предпочла бы поговорить об этом позже.

Она повернулась к Джексону и Коллинзу, оставив меня наедине с моим разочарованием:

— После ужина мы с Тимоти возвращаемся в Форт-Мид. Нужно форсировать его обучение.

Едва покончив с едой, Анна отправила сообщение ассистентке Барри Кантора, от которого так и не было вестей. «Подъедет с минуты на минуту», — озвучила она полученное СМС-сообщение.

— Мы подождем его в баре отеля, — тут же произнесла Анна свой только что набранный ответ. — Там будет спокойнее, — добавила она.

Мы уселись вокруг низкого столика на пуфы, обитые зеленым английским бархатом. Уютная, теплая атмосфера, двери, обрамленные, как в театре, бархатными красными портьерами, и бар из красного дерева с медными деталями.

Барри Кантор не замедлил появиться в сопровождении телохранителя.

Очень красивый мужчина, стройный и элегантный зеленоглазый блондин с открытой улыбкой и прямым взглядом, Кантор выглядел великолепно. В своем светло-сером костюме и модном галстуке в девять вечера он казался свежее, чем некоторые по утрам после душа.

— Рад с вами познакомиться, Тимоти, — приветливо сказал он мне с искренними нотками в голосе.

— Тоже рад, — ответил я, пожимая протянутую руку.

— Поздравляю с последней книгой, она мне очень понравилась.

— В самом деле? — произнес я, не сумев скрыть своего удивления от того, что меня читают в столь высоких кругах.

— Да, — подтвердил он. — Какая интрига, сколько действующих лиц…

Я поблагодарил его, не осмелившись заметить, что события моей последней книги происходили в замкнутом пространстве, а персонажей в ней было ровно пять.

С той же теплотой он поприветствовал Анну, Гленна и Роберта, затем огляделся вокруг и улыбнулся бармену и нескольким посетителям. Кантор явно привык быть в центре всеобщего внимания.

Он присел к нам за столик и, понизив голос, напомнил о желании президента в самые короткие сроки приступить к делу при помощи провидца, прибегнув к методике, разработанной в лаборатории.

— Это наша единственная надежда, чтобы как можно скорее остановить преступника, — заявил он. — Президент знает, какие результаты были достигнуты с помощью вашего подхода, особенно в области военной разведки, и он убежден, что и в данном случае вы также добьетесь успеха.

Кантор посмотрел мне в глаза доверительным и проникновенным взглядом, отчего я ощутил, какую большую ответственность на меня возлагают.

— Страна будет вам признательна.

Я не нашелся с ответом и ограничился кивком, сделав вид, что все понимаю. От его слов страх неудачи только вырос. Я не знал, на что способен, и сомнения насчет моего дара соединились с теми, что были у меня относительно самого предвидения.

В то же время я понимал, как буду гордиться, если дело выгорит. Я уже видел, как меня поздравляет сам президент, какое внимание ожидает мои труды; мои книги наконец получат признание. Слава, одним словом.

— Вас уже должны были предупредить насчет конфиденциальности проекта. Со своей стороны я хотел бы подчеркнуть степень секретности проводимой вами операции. Никто, слышите, никто не должен знать, что мы рассчитываем остановить преступника, используя интуитивный подход. Можете себе вообразить, с каким рвением пресса извратит и высмеет наши действия? Так что никому ни слова. Главное — сохранить имидж президента.

Я, естественно, кивнул.

Затем Барри Кантор призвал нас выложиться на всю катушку, отдавшись душой и телом этой миссии, и действовать как можно быстрее, ибо «на счету каждая минута». Когда он встал из-за стола, готовый отбыть по своим делам, мы сделали то же самое.

Мы уже хотели было попрощаться, когда я заметил девушку, которую раньше видел с моей книгой в руках за столом в ресторане. Она стояла у входа в бар и явно нервничала.

— Думаю, без автографа не обойдется, — сказала со смехом Анна.

Девушка приблизилась к нам в крайнем возбуждении.

— Вы же Барак Антор? — спросила она с блеском в глазах.

— Барри Кантор, — поправил тот.

— О да-а-а! Я видела вас по телевизору! Можно с вами сфотографироваться?

И, не дожидаясь ответа, она протянула мне телефон, не сводя глаз со своего героя.

— Пожалуйста, не могли бы вы снять нас? — попросила она.

Она встала рядом с Кантором, вся обратившись в улыбку.

— Сделайте несколько кадров! — велела девушка.

Я повиновался.

Потом она буквально вырвала телефон у меня из рук и устремила взгляд на меню устройства, чтобы посмотреть, что получилось.

— Супер! — сказала она. — Я просто счастлива.

Мы вышли из ресторана, и Барри Кантор вместе со своим телохранителем погрузился в большой черный седан, ожидавший его у входа. Хлопнули дверцы, и машина тотчас же тронулась.

Роберт Коллинз бросил взгляд на часы и покачал головой.

— И все ради этого? — бросил он.

На сей раз он был прав.