Кровавая алхимия: тайна Золотого города

Лисса Мун (2024)

После превращения в вампира Лиза просыпается совсем не там, где ожидала.Алиса разрывается между поиском лучшей подруги и противостоянием Руслану, который охотится за ее рецептом заменителя крови.Радомир разрывается между поиском Золотого города и желанием спасти любимую.А Тристан напуган биением собственного сердца.Алхимия породила сверхъестественных существ: вампиров, охотников, бухгальеров. Но почему именно кровь Алисы и Радомира так притягательна для чудовищ? Какие тайны скрывает Золотой город? И какой дар Ирис оставила Лизе?Заключительная часть дилогии.

Глава 3.2

Радомир: квартира Алисы и Лизы, вестибюль вуза

Бледные звезды мерцали сквозь прорехи в облаках, будто соблюдали определенный программный ритм. Кружевные оборки на тюле трепетали им в такт. Невидимое дыхание вселенной объединяло каждое событие. Вот и все то, что произошло со мной в последние пару месяцев подчинялось этому колебанию. Мне осталось лишь разглядеть суть.

Съемную квартиру освободил тремя днями ранее. Но Алиса не отпустила меня ночевать в погреб, нам надо было очень многое обсудить. И мы ютились на маленькой кухне в однушке, которую сестра делила с Лизой. Мецтли устроила морду у меня на коленях, а серое тело как раз влезло под небольшой стеклянный стол на металлических ножках.

— Прости, с едой дома плоховато. У меня только помидоры, — пожаловалась Алиса и принялась кромсать алые глянцевые плоды крупными кусками, словно заправский холостяк, редко бывающий на кухне. — Но у тебя аллергия, так?

— Раньше не было, — припомнил я. — А тогда в погребе — первый раз.

— Лучше не рисковать.

— Знаешь, я тогда вспомнил, как мы расстались с Севериной. Она кормила меня помидорами на выездной дороге из Риги и ела сама. Вампирица ела помидоры!

— Думаешь, это связано? — Алиса прищурилась и обшарила кухню цепким взглядом. — Тогда тебе цельнозерновые сушки. Лизкины любимые…

— Уверен, что связано.

— А я теперь не смогу оплачивать жилье самостоятельно… Придется съезжать в общагу, — призналась Алиса невпопад и еще раз печально осмотрела светлые стены, будто прощалась прямо в эту минуту.

— Думаешь, Лиза не вернется?

Сестра пожала плечами, хлюпнула носом и выложила о своих сегодняшних злоключениях, ошарашив откровением: вампиров, оказывается, двое! Тристан, в которого она была влюблена. И его брат-близнец — Руслан — ее научный руководитель.

— Теперь я окончательно сбит с толку, — подытожил, пытаясь разложить в памяти моменты, когда мне встречался Тристан, а когда Руслан. — С кем из них ушла Северина?

— С Русланом! — с нотками начинающейся истерики повторила Алиса.

— А тогда, в пабе?

— В «Алхимии» мы были с Тристаном! Мне бы и в голову не пришло ужинать с научным руководителем, — ее брови поползли вверх. — Они совсем разные, Радомир. И почему никто не замечает? — Грустно вздохнув, она добавила: — А я-то думала, что в этом и заключается наша с тобой особенность — различать двух древних вампиров.

— Мы встречались-то пару раз. Но Северина, она не знает?! — Я вскочил на ноги, собираясь бежать. Кровь закипала, требуя срочно спасать мою вампирицу.

— Это же секрет, — подметила сестра. — Надо найти Тристана и потребовать объяснений. Но сначала я заберу из лаборатории колонии бактерий, выделенных из вампирской крови. Без них нельзя синтезировать заменитель. Но Руслана это не остановит. У него есть доступ ко всем материалам моего исследования. Он действительно обойдется без моего участия.

— Ты же притащила в погреб целый баул.

— Я не могла забрать малышей тогда. Только теперь они достаточно подросли. И придется организовать в погребе условия для новых посевов, — она замешкалась, но тихонько добавила: — Когда мы найдем Лизу, ей понадобится еда.

Теплые пушинки — что шебаршились в груди всякий раз, когда сестра оказывалась рядом — зябко съежились, готовые колоть сердце и царапать нутро. Тогда я просто протянул руки и привлек Алису за плечи. Стул скрипнул по плитке на полу, а моя синеглазая девочка прерывисто вдохнула и устроилась в объятиях удобнее.

— Знаешь, Радомир, это странно, что Руслан ошивался на востоке города. Почему они встретились с Севериной именно там?

— Я тоже ждал ее там, — заметил невпопад. — А вообще, многие в Калининграде пропадают и появляются, когда им заблагорассудится. Причем, в совершенно неожиданных местах. — Припомнил, как испарилась Эдита в нашу последнюю встречу. — Не удивлюсь, если алхимия способна открывать порталы.

— Да ну тебя, я же серьезно, — Алиса шутливо ткнула меня кулачком в грудь и отстранилась.

— Ты делаешь кровь из томатного сока. Куда уж серьезнее?

Она наморщила носик и принялась хлопотать с чайником.

— Мать велела поймать Северину, — вымолвил я, вмиг охрипшим голосом. Как только речь зашла о том, что больше всего волновало меня, кухня показалась еще более тесной. — И тогда явиться в Золотой город вместе с тобой.

— Для чего? — она пожала плечами. — И у тебя ведь есть приглашение, с теми забавными закорючками. Алхимическими символами, наверное.

— Откроет нам тайну долгожительства, — бросил пренебрежительно, ведь наш с матерью разговор закончился неприятно. — А может быть, она проводила над нами еще какие-то эксперименты. Расскажет уйму занимательных моментов.

Алиса содрогнулась. Мне и самому подобное казалось омерзительным, но факт оставался таковым. И даже то, что мы с сестрой были детьми, не остановило мать от проведения ритуала, связавшего наши души. Позже Эдита использовала погреб для издевательств над вампирами. Когда я получил его в наследство, увидел клетку, цепи и прочие прибамбасы, то к горлу подступила тошнота. Потом сделал ремонт и стер неприятные ощущения пыточной камеры. Теперь погреб больше походил на тайную лабораторию в стиле стимпанк. Но явилась Эдита и развеяла образовавшуюся идиллию.

— Она исчезла так быстро, что ничего толком не объяснила, — пожаловался, словно превратился в мальчишку. — И выставила невыполнимое условие. Кто бросает разговор на середине и убегает?

— Эдита убежала?

— Скорее, вышла за дверь и исчезла. Говорю же, мы слишком мало знаем об алхимии.

Мецтли фыркнула, словно соглашалась.

— Тут ты прав, — нехотя кивнула Алиса. — Розовый порошок превратил тело вампирши Ирис в пар за считанные секунды. — Она задумалась, забавно подперла рукой подбородок и постучала пальчиком по губе. — Приглашение в Золотой город у тебя с собой?

Выудив из бездонного кармана самой лучшей на свете куртки прямоугольный кусочек картона, я протянул его сестре.

— Начнем с символов. Сравним их с теми, что на стене.

***

Низкие тучи наполняли ожидание щемящей тоской. И вроде я отпустил сестру ненадолго, но душа металась в сомнениях. Стоило все-таки пойти в академию с ней, и не важно, что она отговаривала.

Привлекли бы внимание? Ну и ладно. Охрана не пропустила бы с собакой? Не беда, Мецтли могла бы подождать. А я был бы рядом.

После мы договорились поехать в погребе. Осмотреть надпись на стене и порыться в книгах, чтобы расшифровать символы. Но еще больше Алиса просила сопроводить ее к дому Тристана.

— Если я вдруг снова потеряю голову от одуряющего запаха вишни, — сказала она вчера перед сном. — Разреши Мецтли тяпнуть его за ж… жилистую ногу!

— Если он посмеет соблазнять тебя при мне, я сам тяпну его за ногу.

Вспоминая милый разговор, я рассмеялся в голос. Прежде мне не с кем было непринужденно болтать о ерунде, и уж тем более, обсуждать вампирские филеи. Бабушка, вырастившая меня вместо матери, чаще наставляла, чем слушала о переживаниях. Сильные мужчины, по ее мнению, имели право многозначительно приподнимать бровь, лучше только одну, или смотреть исподлобья в некоторых случаях. В остальное время должны тщательно перемалывать любые эмоции и переживания подобно кофемолке — внутри, превращая в пыль — и ни в коем случае не уподобляться мясорубке, что вываливает фарш наружу. Уж не знаю, где она понабралась такой мудрости, но сама жизнь учила меня другому. И я смеялся даже в одиночестве, если на то находились причины.

Сидя на мотоцикле за углом здания, я слышал, как колотится Алисино сердце, как трепещет в сомнениях душа. Будто мои собственные, дрожали ее руки, снимая с хрупких полочек важные склянки. Ветер трепал резной скрюченный лист по сырой брусчатке, вторя движениям сестры. Словно воздух колыхался не в ее лаборатории, а здесь, на улице, перед моим взором.

Мецтли вдруг всхрапнула, прервав созерцание сюрреалистичной картины. Дернула носом, будто учуяла кого-то знакомого.

— Идет? — переспросил я, но собака лишь возбужденно пошевелила ушами, дернула хвостом и гавкнула. Неожиданно! Мецтли ни разу не шумела зря. Я так и сидел, представляя, как из-за угла вот-то покажется Алиса. Но ни через минуту, ни через десять, она не появилась. — И что же ты учуяла?

Зубастая серая подруга суетливо переступила с лапы на лапу. У меня же по всему телу прокатилась неконтролируема зябкая волна. В груди поселился обжигающий холод, будто внутренности хлестал лютый ветер с Калининградского залива. Тогда я молниеносно скатился с байка и помчался ко входу в академию.

Пора прекращать обманываться! Сестра в опасности. И как бы ни работала странная связующая нас нить, впредь не стоит так долго игнорировать сигнал тревоги.

Мы с Мецтли ворвались в двери подобно зимнему шторму. Не потому, что принесли за собой снег, ведь он сегодня не выпал. А потому, что казалось, будто лед изнутри меня вылетал наружу и развевался за спиной белесым шлейфом.

— Стой! — только и успел крикнуть в спину охранник.

Я уже поднимался по лестнице, перепрыгивая через ступеньку, ведь хорошо запомнил путь к кабинету ректора. Уверен, что сестра застряла именно там. И когда я схватился пальцами за ручку двери, с той стороны в нее врезалось нечто тяжелое. Резко отпрянул и сглотнул. Мецтли злобно зарычала, предупреждая, что в следующую секунду готова броситься на врага.

Стены академии задрожали, дверь дернулась и отворилась. Прямо мне в руки вывалилась Алиса. Окровавленные пальцы скользнули по грубой коже куртки, оставляя липкие дорожки.

— Не дай ей уйти! — послышался из кабинета голос Максима Андреевича.

Следом выскочила Лилия и занесла в воздух руку с небольшим метательным ножом, но увидела меня и замешкалась.

— Радомир. Отлично, тащи Ясину сюда, — быстро совладав с собой, приказала Лилия, будто я давал клятву верности ее семье.

Со стороны лестницы показался напуганный охранник и пролепетал:

— Пройдемте на выход. Не положено.

— Спасибо, Григорий Семенович, — холодно улыбнулась Лилия. — Максим Андреевич ждет этого гражданина. Отправляйтесь на пост.

— Да что вы в дверях-то возитесь? — выглянул сам ректор в коридор и нарочито ласково поманил нас внутрь. — Мы вас заждались.

Окружили, гады!

Лилия незаметно двигалась к лестнице, чтобы окончательно перекрыть путь к отступлению. Бежать бесполезно, сразу перехватит.

— Мецтли, — тихо позвал я. — Гулять.

И так же осторожно подтолкнул сестру к лестничной клетке. Без резких движений, чтобы не спровоцировать чудаковатую семейку Белоусовых. И, конечно, заметил, как Лилия ловко присела в подсечке.

— Прыгай, — прошептал Алисе в ухо и подхватил ее за талию.

Сестра не ожидала и неуклюже приземлилась на одно колено, но Лилия осталась позади. В тот же миг воздух у виска засвистел и нагрелся, пропустив через себя темный предмет.

— Ик! — громко выдала Алиса, вместе с обиженным всхлипом, но тут же затихла, будто боялась вдохнуть. Я дернул ее за руку и поволок вниз по лестнице.

— Попал. Держи, далеко не уйдет, — велел Максим Андреевич.

На ступеньки выбежала всклокоченная Лилия, перемахнула через перила и мгновенно оказалась рядом с нами. Все вместе мы ворвались в гулкий вестибюль, пустующий во время долгих лекций.

— Укушу! — прорычала Алиса сквозь зубы и страшно оскалилась. Каменные стены эхом отразили протяжное «ш».

— Ты не позавтракала? — ласково уточнил я, еле сдерживая дрожь в голосе. Меня словно током дернуло, так правдоподобно прозвучала угроза.

Вот до чего учеба людей доводит!

И я поспешил оттеснить сестру к выходу, пока Лилия не опомнилась. Но та не была бы дочерью главы охотников, если бы позволила нам так просто уйти. Лилия издала боевой клич и кинулась вперед. Алиса поднырнула под локоть противницы и молча оттолкнула ее от себя.

Тогда я заметил, что из груди у сестры торча маленький арбалетный болт, такой однажды словил и я. Второй вонзался под лопатку, неудобно прибив пальто к телу. Не успел я договориться с честью и совестью, чтобы вмешаться в женскую драку, как Мецтли сноровисто тяпнула Лилию за ту самую часть, которую мы с сестрой обсуждали накануне.

— Нельзя! — гаркнула Лилия гортанным басом.

Но Мецтли с азартным рыком помотала мордой из стороны в сторону, словно хотела оторвать от добычи кусок. Алиса успела выскочить на улицу. А в руке Лилии снова сверкнул нож.

— Мецтли, пусти, — жестко отрубил я, борясь со страхом потерять четвероногую красотку, к которой успел прикипеть, перехватил руку Лилии и заглянул ей прямо в глаза. — Не смей угрожать тем, кого я люблю.

Перо звякнуло о мраморную плитку на полу. Я сдерживал ярость, которая клокотала внутри, и оттолкнул руку бывшей наставницы сильнее, чем собирался. Лилия отшатнулась и удержалась за стекло в массивной деревянной двери. Мы с Мецтли выскользнули наружу через соседнюю.

Алиса прислонялась здоровым плечом к стене здания рядом с мотоциклом. Сцепив зубы, она взобралась на сидение одновременно со мной. Я лишь подивился упрямству и стойкости. Любая другая девица на ее месте принялась бы капризничать и терять сознание.

Верный Harley с ревом сорвался с места. Мецтли вторила ему каким-то особенным «вав!», не похожим ни на какие другие звуки, что она издавала прежде. Будто, когда укусила Лилию, освободилась от невидимых оков, что сдерживали ее настоящий норов.

— Красотка! — похвалил собаку прямо на ходу и добавил газа.

— К дому Тристана, — выкрикнула Алиса неверным голосом так, чтобы я услышал. — Скинула точку в месседжере. В погреб потом.

Она крепко держалась, обхватив меня обеими руками, и я замечал каждый рваный вдох и болезненный выдох, каждый всхлип и проглоченные слезы.

И чем же тебе поможет вампир? Только не говори, что второй из братьев умелый врач, бывший до нашей эры деревенским травником.