Натали Палей. Супермодель из дома Романовых

Лио Жан-Ноэль, 2005

Необыкновенная биография Натали Палей (1905–1981) – княжны из рода Романовых. После Октябрьской революции ее отец, великий князь Павел Александрович (родной брат императора Александра II), и брат Владимир были расстреляны большевиками, а она с сестрой и матерью тайно эмигрировала в Париж. Образ блистательной красавицы, аристократки, женщины – «произведения искусства», модели и актрисы, лесбийского символа того времени привлекал художников, писателей, фотографов, кинематографистов и знаменитых кутюрье. Она была музой Жана Кокто, Поля Морана, Люсьена Лелонга, Антуана де Сент-Экзюпери, Эриха Марии Ремарка. Натали дружила с Коко Шанель, Лукино Висконти, Марлен Дитрих… Судьба Натали Палей, чья жизнь кажется игрой в прятки между вымыслом и реальностью, трагична, трогательна и печальна. На русском языке издается впервые.

Часть первая

1

С XVIII века Булонь-сюр-Сен было местом, где любила селиться аристократия. Здесь располагаются прекрасные усадьбы, разбитые на французский манер парки оживляются где оранжереей, где маленьким домиком… Охотничьи угодья славятся превосходной дичью, и всегда здесь уединение, покой и тишина вдалеке от суеты придворной жизни. Идеальное убежище для тайных романов. Людовик XV встречался здесь с мадам де Форкалькье, одной из своих фавориток, загородный дом которой располагался рядом с лесом. Император Наполеон I поселил тут свою польскую любовницу Марию Валевскую с их ребенком и приезжал к ним в перерыве между двумя войнами. Что касается принца Наполеона и его бурной связи с Жанной Детурбей, будущей графиней Лионской, то и они жили в этих местах на уединенной вилле, вдалеке от любопытных глаз. В течение сорока лет графиня принимала у себя в Булони салонную армию воздыхателей, среди которых был и Гюстав Флобер. Романтизм и дух запретного — к этому питали страсть родители Натали Палей. Таким ей с детства и запомнился этот город.

В 1895 году в Петербурге великий князь Павел Александрович^[1] встретил Ольгу Валерьяновну Карнович. Она уже довольно давно, с 1884 года, была замужем за кавалергардом Эрихом фон Пистолькорсом, адъютантом великого князя Владимира, и матерью троих детей: Александра, Ольги и Марианны, родившихся в 1885, 1888 и 1890 годах. Великий князь Павел, сам отец двоих детей, Дмитрия и Марии, к тому времени много лет был вдовцом. Он сразу полюбил ее, и чувство его было взаимным. Князь мечтал обвенчаться с ней и открыл свое намерение вдовствующей императрице, но получил самый решительный отказ. Окружение князя разделяло негодование императрицы: непозволительно, чтобы разведенная дама с тремя детьми ненадлежащего происхождения стала одной из семьи Романовых. Немыслимо!

Между тем Ольга родилась — 14 декабря 1865 года — в благородной семье венгерского происхождения, чей род был известен с 1543 года. С XVI века ее предки состояли на русской службе. Разве не ее отец был камергером Александра II? Великий князь не желал отступать. Почему недоступны ему мирские радости, освященные перед алтарем? До недавнего момента вся его жизнь была цепью жестоких испытаний. Он был свидетелем ужасной агонии своей смертельно больной матери, царицы Марии Александровны^[2]. К тому же, как вспоминает его дочь Ирэн, старшая сестра Натали, «мой отец последний раз видел своего отца, императора Александра II, так: тот лежал прямо на земле под покрывалом, насквозь пропитанным кровью — у него больше не было ног…»^[3] Царь Освободитель умер от ран, полученных в результате покушения на его жизнь в марте 1881 года.

И наконец, всего через два года после свадьбы, Павел потерял молодую жену, княжну Александру Греческую, умершую при родах сына Дмитрия.

Теперь он решил защищать свое счастье, чего бы это ни стоило.

9 января 1897 года Ольга произвела на свет сына Владимира, плод своей связи с Павлом. Разразился грандиозный скандал. Ей тут же был предоставлен развод, и со всех сторон посыпались упреки в том, что она бросила мужа и детей — двенадцати, девяти и семи лет — и до основания разрушила жизнь великого князя. Последний же, не боясь пересудов, поспешил обвенчаться с ней в Ливорно, в Тоскане, 10 октября 1902 года, несмотря на усилия императорской тайной полиции, старавшейся не допустить этого союза. Спустя некоторое время в Риме не кто иной, как старший брат князя, Сергей, сообщил ему о наказании, наложенном царем Николаем II, его племянником. Государь, предварительно предав его публичному осуждению, лишив военного звания и наград, отправлял великого князя в изгнание. Мария и Дмитрий были отданы на воспитание Сергею и его супруге Елизавете. У Павла теперь осталась только Ольга — ее жизнелюбие, радостный взгляд на мир и ее любовь.

Этот приговор был тем более несправедлив, что для царской семьи морганатические браки не были редкостью^[4]. Сам Александр II, отец Павла, женился на Екатерине Долгоруковой 3 июля 1880 года, спустя всего шесть недель — столько официально длился траур — после смерти царицы. Популярная литература, а позже и кинематограф сделали из их союза романтическую идиллию^[5]. При этом все помнили, что юная Катя — на устах звучало именно ее уменьшительное имя — была круглой сиротой и воспитывалась в Смольном институте для благородных девиц, где обучались девушки из аристократических семейств за счет царской казны. В шестнадцать лет она официально стала любовницей Александра и родила от него троих детей. Можно еще вспомнить историю Алексея Александровича, женившегося при схожих обстоятельствах на барышне Жуковской, дочери знаменитого поэта, а также и то, что великий князь Михаил Александрович, единственный брат Николая II, связал судьбу с женой одного из своих офицеров, Натальей Вульферт, получившей у первого мужа развод. Как говорит с истинно славянской горячностью одна из приближенных к императорской семье, «цивилизация дала им прекрасное воспитание и образование, но под внешним лоском русские, по сути, остаются варварским народом, не умеющим сдерживать своих страстей. Они следуют лишь стремлениям сердца. Неважно, много ли детей рождается в браке — они легко идут на развод, оставляя позади все в поисках нового счастья»^[6].

Она также пишет, что сами великие князья «венчались с избранницами сердца в православных греческих церквях, где священники не подчинялись русским законам и могли “поженить” их как простых смертных. Тем не менее в России такие браки считались недействительными»^[7].

Для жизни в изгнании молодожены выбрали Францию. Сначала они поселились в Париже, в доме номер 7 на улице д’Иена, а затем в небольшом частном пансионе в Булонь-сюр-Сен на улице Виктора Гюго^[8]. С 1855 этот дом был парижской резиденцией княгини Зинаиды Ивановны Юсуповой, чья красота была прославлена современниками, — весь Париж Второй империи собирался у нее. Сам Наполеон III «не остался равнодушным к ее чарам и пытался завоевать ее расположение, правда безуспешно»^[9]. Всем была известна любовь княгини к молодому революционеру, за которым она последовала в Финляндию, когда он отбывал заключение; она купила виллу напротив тюрьмы, где он содержался, чтобы днем и ночью видеть окна его камеры. После смерти княгини в 1897 году французский особняк был заброшен, пока там не поселился великий князь Павел. После ремонта и перепланировки великий князь перевез в дом жену и детей: сына Владимира и дочь Ирину, родившуюся 21 декабря 1903 года. А 29 октября 1904 года Ольга получила от короля Баварии титул графини фон Гогенфельзен, перешедший ей по старшинству^[10].

Наконец, после долгих месяцев мытарств, наступил покой, и ссылка оказалась не так страшна. 5 декабря 1905 года^[11] в любящей и абсолютно счастливой семье родилась графиня Наталия Павловна фон Гогенфельзен^[12].

2

«Наше детство было прекрасно, потому что родители очень любили друг друга», — признается княжна Натали Палей в 1990 году историку Жаку Феррану^[13]. До восьми лет, по ее собственным словам, Натали росла, окруженная любовью и нежностью, как хрупкий цветок, за которым ухаживают заботливо и умело.

Большой дом в Булони напоминал неприступную крепость. Дела вели шестнадцать работников; супружеская пара, Гюстав и Жозефина, занимались садом, беррийская гувернантка Жаклин Торо воспитывала Натали с рождения. Не стоит забывать и о мисс Уайт, английской наставнице, — все они опекали маленькую Наташу, защищая от невзгод большого мира, бушевавшего за воротами дома. Даже окружающий усадьбу сад казался любезным и воспитанным. Каждое утро там подметали дорожки, подстригали кусты и поливали цветочные клумбы. Бесконечная сказка, ничем не нарушаемые покой и порядок… Великая княгиня Мария, сводная сестра Натали, вспоминала: «Мой отец и мачеха вели там простую жизнь обычных людей, общались, с кем хотели, и делали то, что нравится.…Для меня всегда было приятной сменой обстановки приехать туда и на две-три недели ускользнуть от строгого дворцового этикета. Кроме того, я испытывала огромную радость, чувствуя себя, пусть и недолгое время, частью этой счастливой семьи, потому что они действительно были очень счастливы все вместе…»^[14]

Их жизнь в изгнании во Франции была плодом горькой свободы, но оба знали, на что шли, нарушая императорский запрет. Это во многом объясняет такое невероятное внимание к детям, которое им уделялось. Если бы они остались в России, великий князь Павел был бы занят на военной службе и не смог бы заниматься воспитанием детей. Не стоит забывать и о его слабом здоровье: по словам врачей, он долгие годы страдал нарушением функции печени, но скорее всего, у него была язва желудка. Ему было предписано много времени проводить на воздухе и не перенапрягаться.

Каждое утро отец водил Ирэн и Натали в Булонский лес, расположенный всего в нескольких метрах от дома. Хотя он старался и не показывать этого, старшая дочь была его любимицей, и он даже называл ее своей невестой; а младшая всегда забавляла остроумными ответами. Когда старшая дочь Мария бывала во Франции, она ходила на прогулки вместе с ними, прихватив с собой старого фокстерьера Мартцка. В то время в Булонском лесу еще можно было встретить ланей, скрывающихся в зарослях.

Их жизнь, протекавшая вдалеке от сурового дворцового протокола, подчинялась, тем не менее, довольно строгим правилам. Каждое утро вся семья собиралась в маленькой столовой, и все рассаживались на стульях, обитых желтым шелком. Столовая была предназначена исключительно для них самих: для приемов стол накрывали в другой комнате. Солнечные лучи проникали в комнату сквозь большие окна и золотили драгоценные китайские вазы, стоявшие на камине. Дети болтали с матерью, наслаждаясь кофе с молоком и бриошами. А великий князь Павел пил чай из большого стеклянного стакана с золотым подстаканником, на котором были выгравированы его инициалы. День был посвящен занятиям с детьми и прогулкам.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Великий князь Павел Александрович (1860–1919) — шестой сын императора Александра II; генерал-адъютант, генерал от кавалерии. — Прим. ред.

2

Императрица долго болела туберкулезом и умерла в 1880 году. — Прим. ред.

3

Jaques Ferrand, Le Grand-Duc Paul Alexandrovich de Russie (chroniques et photographies), издано за счет автора, 1993, стр. 7.

4

До такой степени, что император Николай I посвятил этому вопросу отдельный параграф в своем Кодексе законов Российской империи. Пункт 144: «Члены императорской семьи, заключившие брачный союз с особой неравнородного происхождения, то есть не принадлежащей ни к одному из владетельных домов Европы, не могут поддерживать с означенной особой и родившимися от этого союза детьми никаких связей. Этот закон касается всех членов императорской семьи».

5

«Катя» впервые появилась в фильме Мориса Турнера в 1938 году, где играли Даниэль Дарье и Эме Кларьон, а затем в 1959 году вышел второй фильм, снятый Робертом Сиодмаком с Роми Шнайдер и Курдом Юргенсом.

6

Princess Stephanie Dolgorouki, цит., стр. 155.

7

Princess Stephanie Dolgorouki, цит., стр. 137.

8

Сегодня это дом номер 4 на улице Робер-Шуман.

9

Феликс Юсупов: Мемуары. V&O Editions, 1990, стр. 30.

10

Несмотря на это, по протоколу ее положение оставалось прежним, потому что она не унаследовала титул от отпрыска королевского дома. Когда великий князь Павел получил в апреле 1908 года разрешение присутствовать на свадьбе старшей дочери с принцем Вильгельмом Шведским и приехал с супругой в Россию, они вынуждены были вытерпеть множество унижений.

11

Дата считается по грегорианскому календарю, потому что княжна родилась во Франции. На самом деле любой автор, пишущий о дореволюционной России, сталкивается с несоответствием юлианского и грегорианского календарей. С каждым веком разница увеличивалась на один день и к моменту начала этого рассказа составляла двенадцать дней. Мы бы хотели поддерживать историческую хронологию, уважая это различие, поэтому давали ссылки на даты по юлианскому календарю, когда речь шла о внутренних событиях России того времени.

12

По правилам, принятым тогда в России, дети, рожденные от морганатических браков, носили имя матери.

13

Jaques Ferrand, op. cit., стр. 15.

14

Grande-duchesse Marie de Russie, Une princesse en exil, Stock, 1932, стр. 50.