Только Ты

Лин Да, 2022

Василий Греков – десятикратный чемпион мира по греко-римской борьбе, в копилке его медалей сплошное золото, он не проиграл ни одного боя. Любая готова продать душу дьяволу, чтобы покорить его сердце, и я в их числе.– Твоя? Мои ресницы взметнулись вверх, и я непонимающе уставилась в темные глаза, в которых помимо надменной отчужденности теперь читался легкий интерес. С запозданием понимаю что вопрос обращен не ко мне. – Любишь красивых куколок? – посылает еще один вопрос через плечо, не дождавшись ответа на первый. – Заберу ее себе, – я издаю тихий вздох от неожиданности, когда чувствую, как рука Грекова обвивает мою талию, как будто имеет на это полное право или это право ему только что уступили сильнейшему.

ГЛАВА 6.

Все остальные лекции пронеслись просто незаметно, я даже не вникала в суть, хоть и очень старалась. Все мысли были только о нем, и я даже написал его фамилию вместо одного термина, чем окончательно убедила себя в том, что сосредоточиться на учебе сегодня явно не получится, и не стоит себя даже больше мучить.

Вспоминая предыдущий опыт, я создала образ спортивной девочки и ровно в шесть вышагивала, чуть ли ни пританцовывая, в сторону ожидающего меня Грекова. Который обалденно выглядел во всем черном, и, как и в прошлый раз, оглядев меня с ног до головы, иронично улыбался.

На что моя улыбка, естественно, стала угасать, предчувствуя опять что-то неладное.

— Формат сегодняшнего мероприятия как раз исключает спортивный стиль. Мы едем в клуб, — произнес он с улыбкой, и даже вид улыбающегося Грекова не мог спасти всю нелепость ситуации.

Сначала меня накрыло стыдом, так как я облажалась. Уже второй раз. На втором свидании. Но довольно скоро стыд сменился на гнев, ведь меня никто про формат мероприятия не предупреждал. Кулачки сжались до боли, был бы на его месте сейчас кто-нибудь другой, отлупила бы так, что мало не показалось бы.

И как и в прошлый раз, как только я развернулась в попытках быстро сбежать, сразу же была поймана в капкан стальных объятий. Поцелуй был такой страстный и нежный, что по его завершению мой чайничек успел совсем остыть.

— Признаю, мой косяк, поэтому я сейчас отъеду ненадолго, а ты быстренько рокировочку в своей внешности сделаешь. Лады? — произнося эту фразу, он водил кончиком носа по моей шее, от чего я с трудом вникала в ее смысл, но все же кивнула, соглашаясь.

— Часа тебе хватит?

— Да, — ответила, не узнавая свой голос.

Эти две буквы прозвучали уж слишком хрипло.

Отведенного мне времени вполне хватило для того, чтобы преобразиться из спорти в секси. Платье, которое я выбрала, было, конечно, коротеньким, но зато декольте более чем скромное, так как Греков там уже все видел, а остальным туда смотреть и не полагается.

— Молодец, мелкая, справилась, — наградили меня комплиментом по прошествии отведенного времени.

А вот я в своей привлекательности усомнилась, как только вошла в VIP-ложу в сопровождении Грекова. Компания из молодых людей и девушек вальяжно раскидали свои ухоженные тела по кожаной мебели. Парни были приблизительно одного возраста с Грековым, а значит, в среднем лет на десять меня старше. А вот возраст девушек определить было нельзя по понятным всем причинам, так как молоденькие очень хотели казаться старше, а девушки в возрасте отчаянно стремились выглядеть помоложе.

К нашему совместному появлению отнеслись по-разному. Молодые люди Грекова встретили радостно и дружелюбно, а девушки — заискивающе-восторженно. Мужская половина меня обсмотрела, оценила и больше внимания не обращала, а вот женская… охо-хо! Так на меня смотрели только один раз, в детстве, с завистью и злостью, когда на дне рождения мальчика, сына друзей моих родителей, помимо всего прочего угощения подавали мороженное, а его, кроме меня, никому нельзя было, так как все остальные дети были после простудного заболевания.

Я сюда не подруг заводить пришла, поэтому на их мнение было вообще наплевать. Меня волновал только человек, сидящий рядом, рука которого на первый взгляд обманчиво-небрежно покоилась на моей талии, но стоило мне только пошевелиться, как захват усиливался. Он ловил мой взгляд, чтобы узнать причину, и если мне никуда не нужно было, сразу отворачивался. Мне очень нравилось такое его внимание, хотя кроме меня этого никто и не замечал.

Когда мужчины вышли, и за столом остался только женский коллектив, я тут же зависла в телефоне, мельком улавливая тупые девчачьи разговоры.

— У него на этой неделе девки по убывающей идут…

— Ага, все хуже и хуже…

— Позавчера еще ничего так была, а вчера вообще кикимора, с длинным носом…

— Он ее когда выбирал, походу, до лица не дошел, так на титьках и завис, потому что она ничем больше его удивить не могла…

— А сегодня уж вообще детский сад…

Я до последнего надеялась, что разговор все-таки не про Грекова. Подслушивать, конечно, очень неприлично, да я, собственно, этим и не занималась. Но здесь явно никто от меня ничего скрывать и не собирался. Каждой своей фразой они будто проверяли меня на прочность. Провоцировали, и я велась. Дело было совершенно не в том, какая я. Меня возмущало другое. Греков не звонил мне не потому, что у него были неотложные дела, о которых я должна была в первую очередь поинтересоваться, а не млеть от его божественного вида как дура, а потому что в моем обществе не было нужды. Меня заменяли другие. И вот теперь и про меня вспомнили для разнообразия.

Чувствовала, как гнев нарастает, абсолютно неконтролируемый. И смех накрашенных куриц только добавлял дровишек в мою печку.

Не желая больше слушать девиц и разозленная на всех и вся, я вылетела из VIP-комнаты. Музыка моментально оглушила, и я стала двигаться без направления, просто шла и все. Но в этот момент меня кто-то одернул за руку, и я, покачнувшись, чуть не упала назад.

— Привет. Тебя Лиля вроде зовут? — услышала веселый голос в самое ухо, так как молодой человек наклонился ко мне совсем близко. — А меня — Никита.

— Я знаю, — ответила, стараясь отстраниться, узнав в молодом человеке Никиту Борзова — борца из центра, в который я хожу на плавание.

— Идем танцевать, — и он, не дожидаясь моего согласия, буквально потащил меня на танцпол.

Не то чтобы я не хотела танцевать, просто такое поведение мне показалось слишком самоуверенным, а на данный момент я была и так, мягко говоря — не в духе.

Меня сразу же втянули в довольно непристойный танец, вырваться из которого не было никакой возможности. Парень был довольно крупным, да и могу ли я вообще конкурировать хоть с каким-нибудь мужчиной. Его руки на моей талии лежали стальным захватом, и, отчаявшись вырваться, попыталась донести эту информацию до него словесно. Но не успела. Из мужских объятий меня жестко вырвали другие сильные руки того, который был теперь зол не меньше, чем я.

— Руки от нее убрал, — прогремело где-то над моей головой.

— Воу, воу, не кипишуй, Грек. На ней же не написано, что она твоя, — молодой человек даже и не пытался больше предъявить на меня свои права, подняв руки в примирительном жесте, но в его тоне не было и тени уважения.

— Я тебе это сейчас на лбу напишу, — голос Грекова звенел от злости, и было сразу видно, что между ними личный конфликт.

— Ну, попробуй, — он сделал шаг вперед, и я реально испугалась что сейчас что-то будет, но оказавшиеся поблизости друзья отчаянного парня быстро стали уводить его, и конфликт не разросся.

Меня быстрым шагом возвращали в VIP-комнату, грубо удерживая за руку, и страх от того, что я чуть не стала причиной конфликта, моментально перерос в злость. Злость на Грекова за то, что он попытался сейчас запретить мне общение, причем сам этим не страдал нисколечко.

— Где ты был все это время? — задала вопрос, повышая голос, и вырвала свою руку из его захвата.

— Выходил с парнями… — удивленно уставился он на меня, останавливаясь.

— Я не об этом. Где ты был все эти несколько дней, пока не звонил мне? — перебила.

— Я же тебе уже говорил, у меня были дела, — и он продолжил движение, не забыв опять подцепить меня за руку, и я чувствовала, как градус его возмущения увеличивается.

Я не успела продолжить свою гневную тираду, потому что мы уже зашли в комнату, и недовольно плюхнулась в свое кресло. Вся женская половина сразу же обратила внимание на мое состояние, я прямо чувствовала, как они прожигают меня своими наглыми глазищами.

— Держи, будешь еще? — я подняла взгляд и наткнулась на ехидный.

Девушка протягивала мне трубку от кальяна, отчего я непонимающе подвисла слегка. Что значит, будешь еще? Я вообще-то этим и не занималась. Ни сейчас, ни вообще.

Но за меня в очередной раз решили, не спросив.

— Она больше не будет, — произнес Греков, перехватывая протянутую мне палочку.

— Никогда, — а вот это он произнес уже мне в самое ухо, зловеще так, добавляя в свой голос леденящих ноток для устрашения.

Но образовалось одно большое «но». Это был мой предел на сегодня. Последний запрет в череде остальных, выставленных Грековым, тем более абсолютно не по моей части. Но меня это взбесило, и, резко подорвавшись с кресла, я направилась к выходу. Он просто ничего не успел предпринять, руки были заняты, и сейчас меня даже не волновало, пойдет он за мной или нет.

Бывают такие моменты, когда злость перечеркивает все остальные чувства, заглушает их напрочь, и именно в этом состоянии я сейчас и находилась. Я даже не задумывалась о том, что уже завтра об этом пожалею.

Но далеко мне уйти не дали, почти у выхода Греков нагнал меня.

— Далеко собралась, мелкая? — произнес он, фиксируя меня в своих объятьях.

— Домой, — выкрикнула, пытаясь вырваться, даже будучи уверенная в том, что не получится.

Он почему-то только улыбнулся и, больше не говоря ни слова, поцеловал меня. Честно скажу, сопротивлялась я недолго, это же вообще запрещенный прием. Все мысли в момент разлетелись, и возмущаться уже не хотелось совершенно.

— Поехали домой, — произнес он, когда поцелуй закончился, и повел меня за собой.

Весь остаток вечера Греков убеждал меня в том, что ему нужна только я, всеми доступными способами. Ну, по крайней мере, мне именно так и казалось.