Неправильная любовь

Лина Мур, 2018

«Неправильная любовь» Лины Мур – прекрасный пример современного любовного романа. История о страсти, которая порой оказывается мудрее разума, и одновременно – о предубеждениях и страхах, способных разрушить любое счастье. Какая женщина не мечтает встретить того, кто способен стать надежной опорой в жизни и одновременно проводником в мир потаенной чувственности, возможно, еще не пробудившейся до конца? Впрочем, двадцатилетняя Хлои, взявшись помочь брату за стойкой семейного бара, и не помышляла ни о чем подобном, пока внезапно на пороге не появился мужчина ее мечты. Той ночью они договорились не называть друг другу своих имен, так как были уверены, что никогда не увидятся вновь. Однако у судьбы довольно специфическое чувство юмора, ибо их следующая встреча произошла при обстоятельствах еще более пикантных…

Глава 9

Эрик

— Как ты нашел меня? — спокойный и холодный забытый голос обескураживает меня. Я стою в оцепенении и смотрю на лицо, которое уже давно похоронил в памяти, предал земле, простился с ним. А Кларисс жива! После восемнадцати лет раскаяния она, черт возьми, жива!

— Плохо пряталась, — сквозь зубы говорю я, движимый многолетней злостью на самого себя.

Я делаю шаг в просторный холл и захлопываю за собой дверь.

— Что ты хочешь, Эрик? Зачем пожаловал? Неужто соскучился? — ехидно интересуется она, складывая руки на груди.

— Ты написала мне, что беременна. Ребенок? Где? — я не смог сказать большего. Забытая боль в сердце дала о себе знать, и я замолчал, вглядываясь в белокурые локоны, немного поблекшие голубые глаза и лицо, когда-то имевшее вид сердечка. Но теперь оно стало суше, взрослее и накачанное ботоксом.

— А тебе какая разница? Тебе было все равно, ты даже не ответил на мое письмо! А я ждала три месяца! — обвиняет она меня.

— Кларисс, я ответил. Я написал, что, как только улажу все дела, приеду и помогу тебе. Мне было всего пятнадцать. Я был зависим от отца, от семьи! — возмущенно отвечаю я.

— Не ври! Ты все время лгал мне! Ты бросил меня одну и беременную! Ты обрюхатил меня и свалил! Так что все твои слова одна гнилая ложь! — она тычет в меня пальцем, и я кривлюсь от ее высокого голоса.

— Я приехал по адресу, с которого ты написала мне. Но что я узнал? Твои родители рассказали мне забавную сказку о том, что их единственная дочь наглоталась таблеток и ее не спасли! И вот я узнаю через восемнадцать лет, что Кларисс Велнор превратилась в Элеонор Херис! Ты изменила имя, местожительство и родила моего ребенка! Утаила это от меня, и теперь я требую свою дочь обратно! — я уже не мог сдерживать гнев на нее, практически рыча.

— Требуешь?! Ты никто! — кричит она. — Убирайся из моего дома и больше никогда не приходи! Моей дочери отлично без тебя!

— Ну уж нет, Кларисс…

— Элеонор! Кларисс умерла в тот день, когда утратила надежду и веру!

— Мне плевать, кто ты сейчас! Где моя дочь? — требовательно произношу я.

— Ее нет! Улетела! Умерла! Испарилась! Она…

— Мама? — гневную тираду Кларисс прерывает тихий голос позади меня, и я разворачиваюсь, встречаясь с точной копией своей матери.

Мое сердце глухо стучит. Моя дочь! Перед глазами бегают черные точки, которые я не могу контролировать.

Девушка удивленно смотрит на меня, а затем на свою мать.

— Ты почему не предупредила, что приедешь так рано? — резко спрашивает Кларисс.

— Кто это? — девушка указывает на меня пальцем и сжимает губы, игнорируя мать.

— Это никто!

— Я твой настоящий отец!

Одновременно говорим мы с Кларисс, и глаза моей дочери округляются, с ее лица моментально уплывают все краски, и она бледнеет. Моя дочь. Это моя красавица дочь!

— Что? Отец? — переспрашивает она.

— Мелания, этот человек…

— Это тот, от которого ты залетела, — заканчивает девушка. — Так вот, мистер, не пойти бы вам в задницу! — Она красноречиво показывает мне средний палец и вылетает за дверь, громко ею хлопнув.

Я стою в шоке. Ни одна мышца не чувствуется в моем теле.

— Ты слышал ее, Эрик, — победно произносит Кларисс.

— Что ты ей наговорила про меня? — зло повышаю я голос.

— Только правду. Что ее папаша — похотливый самец, которому она никогда не была нужна. Проваливай отсюда!

Кларисс подходит к двери и распахивает ее передо мной.

Я пытаюсь дышать глубже, все еще пребывая в незнакомой мне прострации. Мой взгляд цепляется за карточку на высокой тумбе.

«Бар „Свобода“ — ощути все прелести жизни», — читаю я и перевожу взгляд в ничего не выражающее лицо моей первой любви.

О да, я отлично познал все эти прелести. А особенно их последствия.

***

Я запускаю руку в волосы от обуявшей меня паники и выпиваю залпом бокал виски. Какая была вероятность, что я встречу ее тут, в своей квартире, так близко? Нулевая.

Черт возьми, нулевая!

Я с шумом ставлю бокал на барную стойку, и воспоминания снова кружатся в голове, не давая мне вздохнуть.

Я надеялся, что по приезде Мелании все встанет на свои места. А получилось наоборот — все перевернулось с ног на голову, и теперь я даже не представляю, как мне реагировать.

Мне кажется, что я до сих пор пребываю в шоке. Не может быть! Невероятно!

— Я был потерян. Слаб. Я… Господи, да за что? — шепчу я, опуская голову на сложенные на барной стойке руки.

Что вообще стало с моей жизнью? Она пошла прахом, как только я приземлился в Далласе. Ненавижу этот город! Ненавижу этот злой рок!

Полтора года воздержания привели меня в постель к незнакомке, где я просто хотел расслабиться. Вот и расслабился. Я так хорошо расслабился, что теперь увидел эту ночную бабочку, прилетающую ко мне в самые тяжелые дни. А теперь? Моя бабочка, колдунья превратилась в стерву с горящими черными глазами.

Может быть, мне это приснилось? Может быть, я был сильно взбешен тем, что моя восемнадцатилетняя дочь, которую я не знаю, полуголая стонала под парнем?

Я поднимаю голову, смотря на холодильник. В голове рой мыслей и вариантов.

Она! Это была она! Да я никогда бы не перепутал эти глаза и этот цветочный аромат, исходивший от нее. Словно сама богиня весны спустилась ко мне. Колдунья, с которой можно было просто молчать, и она все понимала без слов, дарила свою нежность и чувственность.

Дитя!

Ведьма!

Она не та, с кем я провел ночь! Совершенно не та!

— Черт! — я с громким стуком опускаю кулак на барную стойку и отталкиваюсь от нее.

Нет! Я должен проверить, должен убедиться, что мне не привиделось. А ее слова? Она убеждала меня, что использовала. Как бы не так! Это я нацелился на нее, я пригласил ее, я поцеловал, я сделал шаг.

Я!

Я… потерял надежду, а она пришла. Я не ожидал такого сумасшествия, но ощутил. Я забылся. Растворился в ней, а она ушла. Стерва!

Я взлетаю наверх, тихо проходя мимо первой спальни, немного приоткрываю дверь. Заглянув туда, я вижу свою дочь, спящую в постели с включенным светом, и осторожно закрываю дверь.

«Господи, а что будет, когда Мелания обо всем узнает? Или уже знает?» — проносятся мысли, наполняя тело грубой решимостью выставить за дверь эту… Хлои. Ее зовут Хлои.

Я панически открываю еще три двери, останавливаясь у последней. Я нажимаю на ручку, и она с легкостью поддается. Меня окутывает мгла.

Мои глаза через несколько секунд привыкают к темноте, и я замечаю ее, лежащую на постели. Мои шаги тонут в мягком ворсе ковра. Я подхожу к кровати и щелкаю лампой, пока сердце отчаянно стучит в груди.

Она! Девушка спит, поджав ноги к груди, так что можно рассмотреть ее кружевные трусики.

Я жмурюсь от воспоминаний о красном белье, мягких изгибах под моими руками и распахиваю глаза.

— Боже, — выдыхаю я, опускаясь на пол перед этим порочным ангелом во плоти.

***

Я знаю, что она спит, но продолжаю перебирать ее высохшие темные волосы, наслаждаясь их мягкостью.

Я должен испытывать угрызения совести, но их нет. Я обрел эту свободу, которую мне обещали. Я смог вздохнуть легче, раствориться в милой колдунье.

Девушка на моей груди что-то бормочет и переворачивается на спину, оставляя холод на отогретом месте. Я наблюдаю за ее действиями, она поворачивается ко мне лицом и подкладывает под щеку руку.

Красивая. Я ведь видел множество женщин, спал с ними, но эта… незабываемая. И я должен оставить ее, как мы и договорились. Меня ждет Соня.

Соня…

Я хмурюсь и дотрагиваюсь пальцами до нежной щеки, поглаживая кожу. Бархат. Одно прикосновение, и все плохие… все мысли вылетают из головы. Чаровница.

Но у меня своя жизнь, как и у нее. У нее есть мужчина, и сейчас я ему завидую, что он может наблюдать за тем, как юное создание растет и распускается все ярче. А так и будет, я в этом уверен. Хорошо знаю такой тип женщин. Страстные, сумасшедшие любовницы, от которых нет желания уходить. Из-за которых совершаешь самые глупые поступки и ради которых готов отказаться от всего. Всегда опасался их, чтобы не утонуть в их сладости, выбирая более холодных и консервативных. Одного раза с Кларисс мне было достаточно, а сейчас… потерял голову и не хочу ее находить. Только вот это для меня уже недопустимо. Мне больше не пятнадцать. И у меня есть тот человек, который понимает меня и принимает таким, какой я есть. У нас все по расписанию, по размеренному графику. И меня устраивает моя скучная жизнь. Ведь пора. Пора остепениться, забыть все увлечения и идти рука об руку с одной. И я выбрал ее.

Мне стыдно за свои действия перед Соней. Я поступил нечестно. Я воспользовался чувственностью, которую моя партнерша не смогла контролировать. Я урод.

— Мне жаль, что так все получилось, малыш, — шепчу я, всматриваясь в припухшие розовые губы, в родинку на подбородке. — Ты действительно прекрасное видение. — Мне хочется улыбаться, сгрести ее в охапку и снова увидеть черные глаза с огоньками страсти.

В ней столько жизни, столько огня, который я растерял за свою жизнь. Я потух. А она, как солнце, светит ярко, освещая темную спальню. Она соблазнила меня, я могу оправдаться тоже, что не смог устоять. Я мужчина в самом расцвете сил, и я сожалею, что она попалась мне под руку. Конечно, сожалею. Должен.

Я вру. Даже себе вру. Мне ни капли не жаль, она дала мне силы вернуться завтра к дочери и убедить ее познакомиться со мной. Она вселила в меня надежду, что все будет хорошо.

— Спасибо тебе, — говорю я, придвигаясь к ней ближе и оставляя поцелуй на лбу. — Я обещаю, что завтра мы все обсудим, и я постараюсь отплатить тебе за твою… за то, что ты подарила мне, — мой шепот тонет в ее волосах, и я вдыхаю запах цветов.

***

Я моргаю, сбрасывая с себя воспоминания, и теперь с болью смотрю в знакомое красивое девичье лицо.

Вот это я попал. Я чертовски попал. И даже не имею представления, что мне предпринять. Единственное, что я знаю, — она зла на меня и теперь может все разрушить. Она может забрать мою дочь, уверить ее в моем стопроцентном уродстве как человека.

Я даже не знаю ее. Но я с точностью могу описать этот взрывоопасный характер, женскую стервозную сущность, и все это присуще ей. Опасная орхидея.

— Хлои, — выдыхаю я ее имя. Оно с легкостью срывается с губ, и я сглатываю неприятные горькие мысли.

Я поднимаюсь на ноги и осторожно укрываю девушку одеялом. Она шевелится, переворачиваясь на спину, и глубоко вздыхает, я замираю напротив ее лица. Мой взгляд скользит по черным ресницам без грамма косметики, по аккуратному носику и опускается к чувственным губам.

Я целовал эти губы. Я помню их, словно все произошло этой ночью. И сейчас волна острого желания пролетает по моему телу.

Они мягкие, податливые и сладкие. Невероятно сладкие и такие умелые.

Я помню.

Чувствую каждый поцелуй на своей коже, слышу, как с них сыплются бархатистые стоны, которые можно не переставая вбирать в себя. А язык? Черт возьми, что она вытворяет языком, когда делает минет!

Мое дыхание становится поверхностным, я резко отступаю от девушки, выключая лампу, и вылетаю из спальни, закрывая за собой дверь.

— Вот этого еще не хватало, — недовольно кривлюсь я, ощущая знакомую тяжесть в паху.

Надо поехать к Соне. Надо. Мне нужна женщина, даже обиженная. Она мне крайне необходима, потому что за дверью спит та, которую я хочу трахать постоянно.

Черт, и где мой хваленый самоконтроль?

***

— Дорогой, не расстраивайся. Она же сказала, что подумает, — в мое мрачное состояние врывается ласковый голос Сони, а я кривлюсь, наливая себе еще одну щедрую порцию виски.

Да, меня волнует то, что дочь нехотя приняла мою визитную карточку на следующий день после нашего красочного знакомства. Но больше меня оскорбило то, что эта незнакомка просто исчезла и я проснулся один! Один, черт возьми! Я не хотел просыпаться один!

У меня даже времени не было, чтобы найти ее. А я зачем-то этого желал. По приезде в Нью-Йорк я чувствовал себя отвратительно, высушенным полностью. И не хотел ни говорить, ни что-то делать. Я пытался вернуть себе то самое ощущение, что было в ту ночь. Но оно покинуло меня.

Нет, не было ни капли раскаяния о том времени и страстном сексе с колдуньей. Я спокойно и даже равнодушно смотрел в голубые глаза своей женщины. Но я не мог понять своего состояния, просто не сталкивался со всеми тяготами разом. А их свалилось слишком много. Признание отца, что он видел Кларисс и знает, где она. Новость о том, что у меня есть дочь. Облегчение за все годы, которые я корил себя. Смерть отца и его похороны. Две крупные корпорации, которые оказались в моих руках. Встреча с дочерью. Правда. И она. Я должен забыть об этом! Секс. Это был всего лишь обычный секс. Да, намного горячее, чем обычно. Нет. Не намного. В разы.

— Эрик, любимый, прими душ, или пойдем поплаваем в бассейне, — предлагает Соня, целуя меня в шею.

Я только устало закрываю глаза и откидываюсь в кресле.

— Я тут поговорила с одним врачом, и он мне сказал, что, скорее всего, у тебя кризис среднего возраста. Тебе необходим отдых, — продолжает она, а я только смеюсь нечеловеческим хрюканьем.

Если бы ты, Соня, только знала, что мне до кризиса еще очень далеко.

Мне необходимо перебить те воспоминания другими.

— Ладно, как хочешь. — Соня отстраняется от меня, но я успеваю схватить ее за руку и рывком притянуть к себе на колени. — Эрик! — возмущается она, упираясь ладонями в мою грудь.

— Разденься, — приказываю я, сталкивая ее с коленей.

— Что? Ты пьян! Второй день, и ни одного слова! А тут решил заняться любовью…

— Сексом. Я хочу трахнуть тебя без прелюдий. Разденься, — спокойно повторяю я свою просьбу.

— Это нормально, по-твоему? Я ухожу! Как протрезвеешь — поговорим, — зло отвечает Соня, выбегая из моего кабинета в квартире.

Я даже не удивлен. Почему тело совсем не отзывается на Соню? Где я потерял свой животный инстинкт, которым жил столько лет? Кому отдал? А что бы сделала она? Да я уверен, что девушка бы улыбнулась мне кошачьей улыбкой и начала играть со мной. Открыто. Без стеснения и даже при свете.

Черт! Прекрати! Ты не должен их сравнивать!

— Колдунья, — мои губы изгибаются в легкой улыбке, и я закрываю глаза, чтобы в последний раз пережить ту ночь и навсегда забыть.

Эти дни — моя дань памяти прекрасной незнакомке с бездонными глазами и безупречным телом. А завтра… завтра я вернусь на свое место. Только понять бы, где оно?

Может быть, и правда у меня кризис среднего возраста, раз меня тянет на молодую кровь?