Закрытая школа

Лили Рокс, 2023

Отец Кристины больше не собирается терпеть выходки своей дочери и отправляет ее в закрытую школу.Там учатся избалованные отпрыски богатеньких родителей. Судя по слухам, в этой школе перевоспитывают даже самых трудных.Любая связь с внешним миром под строгим запретом. Тут свои правила и обойти их не получится. За несоблюдение следует жесткое наказание.Здесь творятся жуткие вещи. Кристина узнает, что школа – не просто тюрьма строгого режима, а скорее камера смертников. К тому же, она оказалась тут совсем не случайно.

Вылазка перед сном

В коридоре было темно и практически тихо, если не считать приглушенных голосов, которые доносились из-за закрытых дверей комнат. Я быстро прошмыгнула к лестнице, спустилась на цокольный этаж, так никого и не встретив по пути.

На цокольном этаже было темно, лишь в некоторых местах светили тусклые лампочки. По углам закрадывались тени, одна из которых зашевелилась, стоило мне появиться. Тень отделилась от стены и приобрела очертания человека — Влада Шейкера, одетого в темную одежду, как и я, чтобы не привлекать внимания. Оказавшись в кругу света, я заметила, как парень хищно усмехается, окидывая меня взглядом с ног до головы.

— Думал, уже не придешь, — Влад приближается ко мне слишком близко, практически заставляет скрыться в тени, впечатывая меня в стену. Спина прижимается к холодной поверхности. — И как ты так умеешь?

Его горячее дыхание опаляет мне щеку, перемещаясь на шею. Я одновременно хочу оттолкнуть парня и притянуть к себе, но он все делает сам. Его руки крепко хватают меня за талию, сдавливают с такой силой, что пальцы точно оставят синяки на коже. Губы приникают к шее и с силой целуют, шершавый язык щекочет кожу.

— Что…умею? — говорю я, с трудом держась на ногах. Я и подумать не могла, что настолько соскучилась по мужскому телу.

Влад прижимается ко мне сильнее, я практически ощущаю его возбужденную плоть на своей ноге, даже сквозь его обычные спортивные штаны. Внизу живота все заныло от нетерпения.

— Вывела стольких девушек своим присутствием, а парней довела до изнеможения, — Влад усмехается в мою шею, а одна его рука уже проникла под футболку и наглаживает правую грудь, не скрытую бюстгальтером.

Я издаю стон, борясь с желанием оттолкнуть Шейкера. Позволяю ему прокатывать между пальцами набухший сосок, пока моя рука нащупывает бугор в его штанах. Он издает рык, вжимаясь в меня сильнее, вот тогда я обламываю ему (и себе, что б его) кайф, отталкивая от себя. В тусклом свете глаза Влада, черные от желания, смотрят на меня уже с ненавистью.

— Ради этого меня сюда позвал? — Я борюсь со сбившимся дыханием, поправляя задравшуюся футболку. — Успокой своих баб и дружков, я тут надолго не задержусь.

— Ты так уверена, детка?! — Влад опять приближается ко мне, но останавливается в паре шагов, просто, чтобы скрыть свой взгляд и лицо в тени. — Мы все тут так говорим. Из этого места выход только примерным человеком или в мешке для трупов.

По спине пробегают мурашки от его слов. Я вспоминаю, что в этом закрытом учебном заведении практикуют телесные наказания. Неужели эти наказания так далеко заходят?! Или озлобленные воспитанники убивают друг друга?!

— Страшно, не так ли?! — Шейкер вновь приближается ко мне вплотную, его рука гладит меня по щеке. — И надо правильно выбрать группу, чтобы остаться в живых.

— И твоя группа правильная? — спрашиваю я с нескрываемым презрением. Влад усмехается.

— Мы все отморозки. Но отморозки, которые стоят друг за друга. А еще… — он склоняется совсем низко, близко к моему уху, и я опять чувствую жар. — Я чувствую, что ты вся потекла от меня. Не противься своим желаниям, Кристина.

Я закрыла глаза и тяжело сглотнула. Он прав, мне хотелось ощутить тяжесть его тела, его член, трахающий меня в любой позе. Но так просто даться ему?! А если подразнить?! Показать, в конце концов, что я не одна из его доступных шлюх. А снять сексуальное напряжение я могу и подручными средствами.

И тогда я отталкиваю Влада еще раз, разворачиваюсь и иду к лестнице. Я намеренно виляю бедрами, дразню парня, и он издает довольный смешок.

— Ты все равно будешь моей, — доносится до меня его уверенный голос.

Мы еще посмотрим.

***

Оказалось, что нам с Шейкером просто нереально повезло прошлой ночью не попасть в лапы «надсмотрщиков» этого заведения. Утро в этом учебном заведении началось с шума в коридоре. Я, накинув на пижаму халат, выскочила в коридор, как и остальные ученики, успев увидеть, что из одной из комнат за руки тащат молодую девушку лет восемнадцати. Ее волосы были растрепаны, пижама сбилась набок, на ногах не было никакой обуви.

— Что стряслось? — шепнула я стоящей рядом девушке, которую даже не знала.

— Говорят, кто-то донес этим мудакам, как она ночью выходила на улицу к забору. Подозревают, что кто-то ей что-то передал. Это трындец, если узнают, кто, где и как, то ей несдобровать.

Я мысленно зареклась так рисковать. Интересно, кто донес на эту бедную девушку?! Свои же братья и сестры по несчастью?! Или кто-то из преподов видел ее ночью, а потом утром все рассказал?! Мне стало плохо от мысли, а не видел ли нас кто-то с Владом. И что будет за нашу ночную вылазку?!

— Чего уставились? — Я резко поворачиваю голову и вижу Виктора Александровича — моего типа куратора. Внутри все переворачивается. — Живо одеваться, завтракать и на учебу.

Девушки, в том числе и я, разбегаются по комнатам. Лишь только сейчас в полной мере я понимаю, в какую задницу попала.

***

День, начавшийся потрясением, продолжился нудными занятиями по высшей математике. Причем, видимо, высшая математика оказалась наказанием, потому что длилась с девяти утра и закончилась только в три дня. Мы прерывались на несколько небольших перемен, в промежутках перекусывая, что попадется. Преподаватель был нещадным, задал кучу задания, видимо, чтобы никому не вздумалось ночью опять куда-то отвлекаться.

После занятий мы выползали из аудитории, не видя перед собой ничего, кроме цифр, плясавших перед глазами. И это стало для меня огромной ошибкой, когда в дверях я столкнулась с той самой блондинкой, обещавшей мне «веселую» жизнь в стенах этого заведения. Ее глаза налились злобой, стоило ей увидеть, с кем столкнулась.

— Тыыы, — протянула она злобно, хватая меня за руку и утаскивая к двери.

Мы оказались в одной из аудиторий, в которой сейчас было пусто. Блондинка с выдающимися формами захлопнула дверь и стала к ней спиной, пока я, держа в руках сумку, вызывающе села на край учительского стола и воззрилась на нее.

— Какого хрена ты тут забыла?! — заорала блондинка, указывая на меня пальцем. — Это место не для таких, как ты!

— Больная?! Сюда ссылают тех, кого родители терпеть не могут, — я усмехаюсь, чем еще больше вывожу блондинку. Ее лицо багровеет.

— Тупое руководство решило, что может перевоспитать таких, как вы! А до вас, уродов, это место было одним из самых элитных.

Если честно, я была удивлена. Так это закрытое заведение, как оказалось, было для элиты. А теперь эту «элиту» перевоспитывают, закрыв, как в тюрьме. Но зачем? Какой от этого смысл? Загадка и тайна.

— Захлопнись уже, — устало говорю я, чем повергаю блондинку в ступор. — Я тут ненадолго. Потерпи уж.

Я ловко уворачиваюсь, когда девушка бросается на меня. Ее зажатая в кулак рука попадает мне по плечу, а не в лицо, но удар слабый, так что я не чувствую ничего, кроме дискомфорта. Но блондинку уже не остановить, когда она накидывается на меня, пытаясь схватить за волосы, и наносит хаотичные удары, попадающие и по рукам, и по груди. Я отталкиваю ее одни точным ударом по лицу, блондинка падает на пол, ее юбка задирается. Я смотрю на эту сумасшедшую девушку и улыбаюсь.

— Сука! Я тебя уничтожу, тварь! — орет блондинка, пытаясь встать с пола. Но ее высокие каблуки подламываются, и она опять падает, теперь на задницу. Разносится трескающийся звук рвущейся ткани. — Нет! Нет, нет, нет!

Я понимаю, что у девушки порвалась слишком узкая юбка. И тогда мой хохот уже никто не может остановить. Я ухожу быстрее, чем надо, оставляя блондинку один на один с ее проблемой. Теперь ей придется идти до комнаты с разорванной юбкой, демонстрируя всем свои выдающиеся достоинства, затянутые белым кружевным бельем.

В коридоре я натыкаюсь на куратора, Виктора Александровича. Он останавливает меня взмахом руки, привлекая внимание. Я замираю на месте, думая, слышал он или видел, что я только что подралась с блондинкой и оставила ту в аудитории. Мимо нас проходят другие студенты, отводя в сторону взгляды.

— Кристина, — голос Виктора Александровича звучит угрожающе. — До меня дошли слухи, что вчера вечером вы покидали комнату. Это так?

— Нет, — вру я, уверенно глядя на мужчину и не отводя взгляда.

— Вас видели.

— Не знаю, кто и кого видел, но свою комнату вчера вечером я не покидала.

— Ступайте. До ужина вы должны находиться в комнате. И учить задание, которое дал преподаватель.

Это меня так сейчас «прощупали»? Взяли на слабо? Я обогнула Виктора Александровича и отправилась к корпусу, где находилось общежитие. Внутри все клокотало от злости и страха — странная смесь, но она засела во мне с того момента, как прибыла в это место.

Я вышла из учебного корпуса и пошла по направлению к общежитию. На улице были другие студенты, которые, как и я, торопились в свои комнаты.

Я видела Влада Шейкера, который в компании своих друзей стоял у одного из электрических фонарей. Он поднял голову как раз тогда, когда я проходила мимо них. В его взгляде загорелся хищный блеск, губы растянулись в самодовольной ухмылке.

Я ожидала, что сейчас на меня посмотрят и его друзья, которым, возможно, он натрепал что попало про нас. Но его друзья на меня не обратили никакого внимания. Я дошла до общежития, поднялась и закрылась в своей комнате.

Только тогда перевела дух, будто до этого совершенно не дышала. Чем дольше я нахожусь в этом месте, тем хуже для психического и душевного здоровья.