Цветы миндаля

Лиз Лусурье, 2023

Порой двоих человек разделяют не характеры, а количество вилок и ложек на столе и марка вина в бокале. Есть только то, что разделяет, и ничего, что бы сблизило: она – потеряла мужа и ребенка и ведет свою личную войну, он – лишился всего, что имел, и теперь за ним охотится родное государство. Они очень разные и, кажется, что даже представить их вместе невозможно, но тут в дело вступают загадочные цветы миндаля, которые может и не цветы вовсе, а отравляющее вещество, а может и нет… ""Отлично! – довольно сказала Виктория. – А теперь возьмите мою кисть так же, как только что держали оружие".Она снова жестом, полным элегантности и аристократизма, протянула ему руку для поцелуя. Бирк хмыкнул, представив, что это рукоятка его любимого SIG Sauer P320, нежно обхватил ее пальцы и едва коснулся бархатистой кожи губами."

Глава 3

Дарик почесал коротко стриженый затылок, решаясь, и заговорил:

— Начну с хреновых лет, чтобы тебе понятнее было. Рос я в нормальной семье, вполне себе обеспеченной. Был обычным пацаном, а потом в подростковом возрасте гормоны в одном месте заиграли. Захотелось больших свершений и правых дел. И эта хрень ещё долго у меня не проходила. Понимаешь?

Бирк неопределённо пожал плечами, но на самом деле он не понимал. В те годы ему хотелось только жрать и секса. А так как с кем подраться было всегда, то на подвиги особо не тянуло.

Дарик, осознав, что понимания в собеседнике не найдёт, продолжил:

— На этом меня и подловили вербовщики. Родители, конечно, пытались отговорить, но меня тогда нереально несло.

Так я после обучения и попал в Афганистан. Стычки с местными были редко. Мы стояли с НАТОвским контингентом — скука страшная. И вот один раз кто-то из наших принёс порошок. Я и попробовал по глупости. А потом, знаешь, ещё и ещё… В итоге, нас — безмозглых юнцов — поймали и отправили в США. Но и там я находил дозу. Из армии меня, предсказуемо, попёрли.

Была у меня в детстве хорошая подруга — Сабина Гранд. Хрупкая такая, светленькая девочка, но задиристая, словно мальчишка, и невероятно правильная. В глотку вгрызалась в борьбе за справедливость. Я её постоянно опекал и защищал, — голос Дарика потеплел от этих воспоминаний. — Так вот, пока я порошком баловался, Сабина успела весьма хорошо подняться в военном ведомстве по карьерной лестнице. Это она меня нашла уже почти невменяемого и лечиться отправила, а потом в эту ЧВК пристроила.

Но и тут начальство смекнуло, как меня можно использовать: дурь, правда, была какая-то странная. Я всё ясно видел и понимал, даже в разы лучше, чем в обычном своём состоянии, но чувства напрочь отключались. Ни страха, ни жалости, ни сожаления…

— То, что ты чем-то ширялся тогда — это я знаю давно. Трудно было не заметить, как ты без этой дряни с катушек слетал. Ближе к баронессе, давай, — перебил его Бирк.

Дарик недовольно ответил:

— Сейчас! Имей терпение, командир! Как я выбрался из ЧВК ты уже догадался, наверное.

— Да. Я понял, что тебе из этого дерьма помогли выбраться. Везучий ты, гадёныш.

Дарик усмехнулся:

— Добрее надо быть, и люди к тебе потянутся.

— Договоришься сейчас и вылетишь из моего дома, — оскалился Бирк.

— Остынь, командир. Ты прав. Сабина снова меня спасла, но уже дельце в обмен предложила: стало известно, что на Востоке химию какую-то стряпают, чтобы в водопровод в Нью-Йорке пустить. И надо было это дело уладить. А мне-то что? Мне не привыкать! Командовать операцией, сказала, будет Виктория Винтер. Регалий не упоминала.

Бирк скривился:

— Такое дело доверили какой-то бабе. Совсем из ума выжили!

— Ты, Бирк, сексист чёртов! Двадцать первый век на дворе, а ты мыслишь категориями каменного века! — вспыхнул, как спичка Дарик, гневно сверкнув глазами.

У Рамена тут же возникла мысль: врезать зарвавшемуся соседу, но он здраво оценивал шансы. В весе Бирк, конечно, выигрывал, но вот в ловкости — он точно проиграл бы молодости. А если бы Дарику в руки попали ножи, то он Рамена разделал бы, как свинью, за считаные минуты. Хорош был в этом деле, чёрт.

Бирк с товарищами по боевой группе много раз стоял перед горой нашинкованного мяса, порой даже не понимая, где теперь кто из жертв. Останавливаться Дарик тоже не умел, а соваться к нему в такие моменты под руку было просто опасно.

Джеймс правильно расшифровал его взгляд:

— Успокойся, Бирк! Почему тебя сегодня так несёт?!

— А ты не провоцируй, — Бирк достал из-под дивана мятую пачку сигарет, чиркнул зажигалкой и глубоко затянулся.

— Может, хватит, командир, уже четвёртая за сегодня, — Дарик с беспокойством посмотрел на бегущий по сигарете огонёк.

— Я всё равно сдохну. Рано или поздно они меня найдут, так что беспокоиться о здоровье глупо.

Джеймс ничего не сказал, только укоризненно покачал головой. Да и что тут можно было сказать?

— Давай, болтай дальше. Обещаю больше не дёргаться, — Бирк выпустил в потолок облако сизого дыма.

— Помнишь тот конфликт в Косово? — продолжил Дарик.

— Допустим, — уклонился от ответа Бирк.

— Она была там. Приехала, типа, как посол доброй воли для мирного урегулирования.

— И только? — с сомнением спросил Бирк.

Дарик недовольно цокнул языком:

— Естественно нет, ещё и как разведка в пользу Германии. Но приехала она со своими сыном и мужем.

— Понятно. Для большей убедительности. И?

— НАТО начало бомбить Югославию без предупреждения. Мы — США — начали бомбить чужую страну.

— Ясно… Так у неё там погибли муж и сын? — понял Бирк и затушил окурок в металлической консервной банке, которая стояла возле ножки дивана.

— Да, но она и дальше участвовала в том конфликте, даже принимала участие в зачистке территорий: как лично, так и организовывала местных. Её перевербовала разведка США. Вернее, она позволила им так думать. Знаешь, у неё потрясающее самообладание. За всё время работы с ней не было и намёка на то, что у неё на уме на самом деле.

— Кончай интригу разводить! Что она сделала? — Бирка начало раздражать то, что история затянулась.

— Мы нашли эту отраву, а лабораторию, как было велено, уничтожили. Хрень эту делали вроде на основе синильной кислоты. Я не силён в химии, да мне и не надо, — сморщил нос Дарик. — Вся отрава была тщательно упакована в такие маленькие бутылочки, — Джеймс пальцами показал размер, — которые находились в небольшом пластмассовом кейсе. Было их ровно восемь штук. В гражданский самолёт, как ты понимаешь, такое не пронести, так что через океан мы поплыли на теплоходе. Красивый такой, большой, — Дарик криво усмехнулся воспоминаниям. — Мы плыли уже вдоль побережья США, и оставалась пара часов до порта, когда Виктория бесследно исчезла. Я дважды обошёл весь теплоход, но её нигде не нашёл. Уж не помню, что меня толкнуло проверить кейс. Бутылок в нём не было. Я сразу же позвонил Сабине, а она уже всех на уши подняла. Викторию быстро задержали, оцепив берег: она спрыгнула с теплохода так, что никто не увидел, и самостоятельно доплыла до суши. Когда стали разбираться, выяснилось, что она не хотела, чтобы в водопровод эту отраву вылили какие-то там «дети Аллаха», она хотела сделать это сама.

— Вот же ж стерва! — не удержался Бирк. — Столько людей бы положила!

— Думаешь, она не имела на это права? — недоверчиво спросил Джеймс.

— Никакого! — уверенно заявил Бирк.

— А мы?! Мы имели право бомбить Югославию? Думаешь, жизни людей в этих городах стоят меньше, чем американцев; или жизни тех африканцев, которых мы расстреливали в Мали вместе с местной полицией и французами только потому, что они хотели лучшей жизни, и чтобы их и их детей прекратили обирать слишком ушлые европейцы, — начал пламенно и вдохновенно приводить аргументы Дарик, инстинктивно взъерошив короткие волосы рукой, а его взгляд возбуждённо заметался по комнате.

И в эту секунду Бирку показалось, что тот всё же преувеличил факт, что смог соскочить с дури, потому как сейчас он вновь стал похож на того Дарика, который с энтузиазмом нёс горячечный бред.

— Ты, чёрт возьми, в пацифисты записался, что ли? И почему же тогда сдал её, святоша, если сейчас так рассуждаешь? — рявкнул Бирк, желая остановить этот поток.

— Тогда ещё из головы наркота не выветрилась. Да и привык я выполнять приказы. Это позже у меня появилось много времени на программе поразмыслить над прошлым, понять, сколько дел мы наворотили, Бирк.

— То есть ты, наконец, смог посидеть кружочком с такими же нариками, как ты, и излить им душу, — ядовито заржал Бирк.

— Заткнись! — теперь стало явно видно, что Дарик уже еле сдерживается. — Ты ничего не понимаешь!

— А что тут понимать? — искренне удивился Рамен. — Ты резал народец за наркоту, а тут вдруг осенило, что дело это было не богоугодное, и у тебя нет должного оправдания своим поступкам, а вот у баронессы, оказывается, есть.

— Ты и сам не во имя и во благо это делал! — рявкнул зло Дарик.

— А я и не прикрываюсь красивыми речами. Может, ты и правильно говоришь, но рядовые американцы мне ближе, чем какие-то африканцы. У неё должен был быть другой способ отомстить за свою семью, — упрямо процедил сквозь зубы Бирк.

Конечно, в чём-то Джеймс был прав, но хотелось верить во что-то святое, например, в непогрешимость США.

— Упёртый баран, — констатировал Дарик. — Сходишь завтра вечером к ней и скажешь, что я ещё не уверен в том, что хочу отдать цветы миндаля именно ей.

— Я тебе не мальчик на побегушках! — Бирк хотел сказать это зло, но лицо незнакомки некстати всплыло перед ним, и в итоге его голос позорно сорвался. — Позвони ей, чего зря ходить?

— Нет! Сам знаешь, телефоны — вещь ненадёжная. Так что, сходишь, — заявил Дарик категорическим тоном.

Конец ознакомительного фрагмента.