Саниэлла. Обещанная тьме

Лидия Сергеевна Андрианова, 2023

Много столетий назад в мире Эвиссар шла кровопролитная война. Маги разделились на две стороны. Одна желала овладеть могущественной силой, сравнимой с силой богов. Другая же пыталась сохранить баланс и не допустить того, чтобы другие обретали могущество за счет невинных жизней.Война между магами закончилась, и ритуалы, способные отнять чью-то силу и жизнь, были запрещены. Храмы Тьмы разрушены и запечатаны. А земля, на которой шла битва, пропитавшаяся кровью, стала называться Проклятыми землями.Эвиссар стал восстанавливаться и процветать, несмотря на то, что с Проклятых земель лезли твари, порожденные магией смерти.Но однажды одна амбициозная магичка, в чьи руки попал древний фолиант с ритуалами, возжелала большей силы и, сама того не ведая, позволила первозданной тьме вновь вернуться в Эвиссар.

Пролог

Школа темных искусств. Одиннадцать лет назад

Яркий свет портала разрезал мрачную темноту ночи. Спустя секунду из него вышли две фигуры. Одна из них принадлежала взрослому мужчине, чье лицо нельзя было разглядеть из-за темноты и глубокого капюшона, накинутого на голову. Вторая же фигура без сомнений принадлежала ребенку. Девочке. Что сейчас с серьезным взором глядела на кованые высокие ворота, за которыми во мраке скрывалась школа темных искусств.

— Это та самая школа, про которую вы рассказывали, учитель? — звонкий детский голос нарушил тишину. Девочка, чуть склонив голову набок, нахмурилась, а затем продолжила говорить: — Здесь слабая защита. Вот в этих местах, — указав пальчиком, она поворачивается к мужчине, ожидая ответа.

— Защита, что установлена на этих воротах, одна из сильнейших, — глубоким баритоном отвечает мужчина, пытаясь магическим зрением определить те самые «слабые» места, на которые указала малышка.

— Я могу её взломать. Хотите? — заинтересованно спрашивает девочка.

Ей самой очень интересно расплести защиту одной из лучших и опаснейших школ темных земель.

В том, что у нее получится, девочка не сомневалась. Она отлично видела магические линии плетения. Стоит их коснуться в нужных местах, влить свою особенную магию, и защита падет. Плетение разрушится.

— Не нужно, Сани, я верю тебе. Твоя сила столь велика, что перед тобой падет любая защита. И эта не исключение, — мысленно прося прощения у старого друга, на плечи которого собирается переложить часть обретенной несколько лет назад проблемы, вздохнув, отвечает маг.

Был бы другой способ, он бы сам помог названой дочери. Но, к сожалению, его магия была другой. Противоположной. И магия девочки стала враждебно реагировать на неё в последнее время.

— Я не понимаю, учитель… Зачем мы здесь? Чему меня могут тут научить, если вы сами сказали, что моей силе нет равных? Разве маги, что тут преподают, смогут мне помочь?

— Тут тебя научат контролю, Сани. Ты должна научиться управлять своей силой. И, что важнее, не допустить, чтобы сила начала управлять тобой. Понимаешь?

Задумавшись на долю секунды, вздохнув, девочка кивает. И снова переводит непривычно серьезный для ребенка взгляд на ворота.

Тем временем мужчина приближается к воротам, кладет на них ладонь и, пустив магический импульс, отходит обратно к напряженно замершей девочке.

Вызов другу отправлен, осталось только дождаться, когда ректор школы темных искусств выйдет лично встретить новую ученицу.

Заложив руки за спину, маг стал вглядываться в еле различимый в темноте силуэт огромного замка, думая о чем-то своем.

Спустя секунду он решает дать последнее наставление своей подопечной. Которую давно мысленно называет дочерью.

— Запомни, Сани, в стенах этой школы тебя ждет много испытаний, соблазнов и разочарований. Но ничто и никто не должен помешать тебе овладеть контролем над собственной магией. Это важнее всего. Твоя сила огромна, и если ты не справишься, она разрушит тебя. Поработит. Не допусти такого исхода, дитя. Борись за свою жизнь и за свое будущее. Я верю, что ты справишься.

— Справлюсь. Обещаю, — без тени сомнений в голосе твердо отвечает девочка, глядя в глаза человеку, заменившему ей семью.

Такой ответ вызывает на губах мужчины гордую улыбку. Он правильно воспитал эту удивительную малышку.

Две недели спустя

— Дарен, я привел Сани в твою школу именно для того, чтобы ты помог ей. Научил контролю.

— И я делаю всё, что в моих силах, Раф. Но ты хоть понимаешь, насколько велика её сила? Она чуть не разрушила мою школу, просто расстроившись из-за неудавшейся медитации. А что будет, если кто-то из учеников обидит её? Разозлит? Я несу ответственность за жизнь каждого ученика, находящегося в стенах моей школы. И оставляя Сани здесь, я осознанно подвергаю их опасности. Она опасна, Раф. Её сила… это что-то невероятное… Я не уверен, что смогу ей помочь.

— Ты должен ей помочь. Мы должны. Подумай, Дарен, что будет, если она не научится контролю.

— Магия возьмёт над ней верх, и тогда нам всем не позавидуешь, — устало опустившись в кресло, говорит ректор школы темных искусств, привычным жестом потирая переносицу. А затем, собравшись с силами, глядя в глаза давнему другу, добавляет: — Поэтому я предлагаю тебе запечатать её магию.

— Ты с ума сошел? Хочешь запечатать её магию? А ты подумал, что будет, когда она прорвется, сломает печать?

— У нас будет время найти выход…

— Нет. Я уже дал тебе выход. Научи Сани контролю. Помоги ей обуздать свою магию, и тогда проблема исчезнет.

— Что будет, если я не справлюсь, Раф? Впервые в жизни я так сильно страшусь неудачи.

— Ты один из сильнейших темных магов, Дарен. Только ты способен ей помочь. Я верю в это, поэтому и привел Сани в твою школу. Доверил её тебе. Она мне как дочь, и я готов на всё, чтобы помочь ей.

На какое-то время в кабинете ректора повисает тишина. Дарен обдумывает слова друга и вскоре приходит к выводу, что Раф прав.

Лучший вариант — научить Сани контролировать свою магию.

Но как это сделать, ректор школы темных искусств еще не придумал. Сани не обычный маг, и подход к её обучению тоже должен быть иной. Не такой, как для других учеников школы.

— Ты так и не узнал, кто её родители? — не в первый раз интересуется темный маг у друга происхождением одаренной ученицы и его личной головной боли.

— Нет. Я задействовал все свои связи, обращался к ведьмам, но всё впустую, — поморщившись от воспоминаний о недавней неудаче, отвечает Раф.

— Неужели ведьмы не смогли найти её родных? Заклинание поиска на крови пробовали?

— Пробовали. И не раз. Результата нет. Возможно, все её родственники мертвы, поэтому заклинание поиска ничего не дало.

— Вероятнее всего, — задумчиво отзывается ректор Дарен Штейн.

Плохо, что не удалось узнать о родителях Сани. Это могло бы помочь понять происхождение её силы. И, возможно, тогда было бы легче найти правильные методы для её обучения.

— Мне пора, друг. Если нужно будет срочно со мной связаться, воспользуйся этим, — достав из кармана и передав Дарену новую модель артефакта связи, Рафаэль встает с дивана и одним взмахом руки открывает портал. Но прежде чем войти в него, просит: — Береги мою девочку, Дарен. И передай Сани, что я не забыл её и скоро мы обязательно увидимся.

— Передам, — кивнув, обещает темный маг. Проследив за тем, как давний друг исчезает в портале, мужчина обреченно шумно выдыхает: — Надеюсь, моего опыта и силы хватит, чтобы выполнить твою просьбу, Раф… Я очень надеюсь…

Пять лет спустя

— Ну же, Сани, давай, ты сможешь! Умница! Еще немного… Просто отлично! Как себя чувствуешь?

— Так, словно сейчас упаду без сил, — рукавом утирая пот со лба, устало бурчит темноволосая девушка и, опустившись на пол, прикрывает глаза.

— Скоро тебе станет лучше, — в отличие от ученицы, ректор Штейн чувствует себя бодрым и полным сил.

Конечно, не из него же только что выкачали почти всю магию.

— Знаю, — отвечает Сани.

Не в первый раз ей приходится через это проходить. Она знает, чего ожидать.

Сливание магии — процедура неприятная и болезненная, но и очень эффективная. После этого Сани не приходится бояться, что она сровняет с землей школу и заодно всех её учеников.

За годы обучения в школе темных искусств Саниэлла научилась намного лучше контролировать силу. Спонтанных всплесков практически не бывает. За последние полтора года — ни единого спонтанного выброса. Это прогресс. Ей есть чем гордиться. Так же, как и есть к чему стремиться.

Иногда эмоции всё же берут верх, и в такие моменты девушке с огромным трудом удается сдерживать себя. Магия стремится вырваться наружу, но Сани прекрасно знает, к чему это может привести, оттого и согласилась с предложением ректора Штейна.

Сливание магии в «бездонный» артефакт-поглотитель — лучшее решение на сегодняшний момент.

— Лучше? — приблизившись к ученице, заботливо спрашивает ректор.

— Да. Силы возвращаются, — распахнув темно-серые глаза, отвечает девушка.

— Замечательно… Тогда отправляйся на медитацию, а после приходи в спортзал на тренировку.

Подавив стон протеста, собравшись с силами, Сани поднимается на ноги и под внимательным взглядом ректора отправляется на медитацию.

Проводив взглядом ученицу, Дарен достает из кармана артефакт связи. И как только Раф отвечает, кратко рассказывает об успехах Сани и своих опасениях.

— Значит, она стала быстрее восстанавливаться?

— Да. Раньше после слива магии силы к ней возвращались медленнее. А теперь пять минут, и она уже может уверенно стоять на ногах.

— Может, не полностью сливает магию?

— Полностью. Я лично контролирую процесс. Она выжимает из себя всё что может.

— Что ж, тогда тебе нужно искать новый способ. Скоро сливание магии перестанет работать.

— Когда ты появишься? Сани спрашивает про тебя.

— Пока не могу ответить. Появлюсь сразу, как только улажу дела.

Попрощавшись с другом, Дарен убирает артефакт и отправляется в свой кабинет.

У него есть два часа на то, чтобы заняться своими прямыми обязанностями, а после его ждет тренировка с Сани.

****

— Неплохо. Двигаешься уже быстрее, хотя по-прежнему держишь большую дистанцию. Это ошибка. Расстояние должно быть таким, при котором ты сможешь контролировать меня, быстро предугадывать мои движения и парировать удары, — уворачиваясь от летящего удара палкой в лицо, успевает поучать ректор Штейн.

Отбив очередную серию ударов, мужчина переходит в наступление. И теперь его особенной ученице приходится уйти в защиту.

Движения девушки легки и хорошо просчитаны. Она с игривой легкостью, не теряя грациозности, умудряется уходить от ударов.

Наставник и его ученица сражаются на деревянных палках, и их движения завораживающе прекрасны. Они отточены и практически синхронны.

Со стороны может показаться, что в этом тренировочном сражении не будет победителя, что соперники равны по силе, но вскоре ректор Штейн доказывает, что это ошибочное суждение.

Ученица еще не превзошла учителя. Хотя и делает большие успехи.

Совершив обманный маневр, ректор школы темных искусств быстрым движением наносит удар по корпусу Сани, вынуждая её согнуться от боли.

Поединок окончен. Победитель определен.

— Сегодня ты продержалась дольше обычного. Прогресс налицо. Продолжишь в том же темпе и очень скоро превзойдешь меня, — голос ректора Штейна ровный и спокойный. В нем нет и намека на усталость. Словно он последние полтора часа не тренировался, а просто сидел в кресле. Лишь пара капель пота, стекающие по вискам, свидетельствуют о том, что тренировка была.

— Мне еще многому предстоит научиться, прежде я смогу вас превзойти, — возвращая тренировочный инвентарь на место, слегка сбившимся голосом отвечает ему ученица.

Сани трезво оценивала свои силы и понимала, что ей еще есть чему учиться. И она была готова.

Готова впитывать знания, перенимать опыт, тренироваться столько, сколько нужно, чтобы как можно скорее обрести полный контроль над собственной магией, которая так и норовит взять верх и подчинить себе носителя, стоит только дать слабину.

Ежедневная борьба с собственной магией, мягко говоря, утомляет. И девушка будет рада, если борьба наконец закончится. Желательно её полной победой.

Возможно, тогда жизнь Сани изменится. Больше ей не придется всех отталкивать и сторониться, боясь навредить.

— Завтра попробуем начать с медитации. Без сливания магии, — утерев пот и перекинув полотенце через плечо, сообщает ректор об изменениях в завтрашнем обучении. И, видя, что девушка собирается возразить, добавляет: — Сливание магии было временным решением. Пока ты не обретешь контроль над собственными мыслями и эмоциями.

— Я не обрела контроль. Вы сами знаете, что порой эмоции берут надо мной верх.

— Ты сильно продвинулась, Сани. Спонтанных выбросов уже давно не было.

— Я не уверена, что с магией смогу медитировать. Я не смогу расслабиться. Постоянно буду переживать из-за потери контроля над силой.

— Пойми, Саниэлла, твоя магия часть тебя. Вы неделимы. Одно целое. Познай и прими её. Не нужно бояться, — приблизившись и заглянув в глаза ученице, мягко говорит мужчина.

— Вы же боитесь. Все боятся. Так почему я не должна? Моя магия пытается взять надо мной контроль. Даже сейчас, когда большую её часть я слила, она сопротивляется мне. Хочет подчинить. Я чувствую.

— Твоя магия особенная, Сани. Ты особенная. И мне не понять в полной мере, через что ты проходишь. Но я знаю одно. Только познав свою магию, показав ей, что ты главная, ты сможешь её контролировать. Страх только мешает тебе. Избавься от него.

«Легко сказать «избавься»! А вот как это сделать? Где инструкция?».

— Я не знаю как, — отведя взгляд в сторону, сжав кулаки, нехотя признается Саниэлла.

— Так узнай, Сани. Перед тобой стоит задача — реши её.

Девушка поджимает губы и замолкает. В этом весь Дарен Штейн. Всегда задает задачки, над решением которых приходится биться не один день и месяц.

Сани казалось, что она уже привыкла к этой его особенности, но сейчас почувствовала нарастающее раздражение, отчего её своенравная магия тут же попыталась вырваться из-под контроля.

Дай ей волю, и она, вырвавшись, с яростью накинулась бы на мужчину. И за считанную минуту — убила. Словно самый быстродействующий смертельный яд, противоядия к которому не существует.

— Тренировки и медитация — они направлены в большей степени на контроль. Ты учишься контролировать свою магию. Но будет проще, если ты сможешь её подчинить. Чем больше я узнаю, тем больше начинаю задумываться, что контроль над эмоциями не гарантирует послушание твоей магии. В какой-то момент она может взбрыкнуть, вырваться из-под контроля. Поэтому я предлагаю тебе другой вариант. Прими её полностью. Одержи верх в вашем с ней противостоянии. И тогда главной всегда будешь ты.

— Это будет непросто, — задумавшись над словами наставника, говорит девушка.

— Да, просто не будет. Но я в тебя верю. И Рафаэль верит. А два сильнейших мага не могут ошибаться, — мягко улыбнувшись, отвечает ректор.

Кивнув в ответ, благодаря таким способом мужчину за тренировочный бой, Сани идёт на выход.

Ей есть над чем поразмыслить.

Глава 1

Торжественный прием в честь приезда студентов из Бэлсгрейда, школы ведьмовских чар, и Вольфтона был организован по высшему разряду. В парадном зале школы темных искусств, украшенном так празднично, с размахом, что, казалось, к нам пожаловал сам король со всей своей большой семьей, не меньше.

Всю неделю до приезда студентов по обмену школа гудела только о них. Куда ни пойди, отовсюду слышались возбужденные голоса, обсуждающие возможных кандидатов, которым выпадет честь представлять свои учебные заведения.

Поэтому, когда ректор объявил о всеобщем собрании, в зал ринулись все без исключения. В том числе и я. Мне тоже было интересно взглянуть на новеньких, избранных представлять свои магические учреждения.

В прошлом году несколько отобранных темных магов от нашей школы так же целый семестр проучились в академии Вольфтон, что у оборотней. И по приезде долгое время делились впечатлениями и рассказами об их системе обучения и укладе жизни.

Теперь настала очередь нашей школы принимать чужих студентов.

Такая практика обмена была придумана и одобрена на высшем уровне. Король Светлых земель — Тамиран Волант, король Темных земель — Абрас Фастрейн, глава оборотней — Вэйн Нимар и верховная ведьма — Дисайя Угнейрс — собрались вместе и заключили мирный магический договор после участившихся нападений нечисти, лезущей с проклятых земель.

И одним из пунктов договора был обмен студентами между магическими учреждениями.

Официально для налаживания дружеских отношений и изучения чужих традиций.

— Девочки… вы только гляньте, какие красавчики… — перешептываются рядом со мной темные магички, стреляя глазами то в сторону светлых, то в сторону оборотней.

Определиться, кто же красивее, бедняжки не в состоянии. Оно и понятно.

И те, и те, надо сказать, выглядели отлично. Парни все как на подбор — с военной выправкой, хорошо сложенные, лица сосредоточенные, глаза внимательно изучают толпу местных магов, с которыми им предстоит какое-то время учиться.

Девушек я насчитала в общей сложности только троих. Две в группке светлых и одна среди оборотней. Рыженькая и курносая. Она привлекла мое внимание больше других, так как разительно отличалась. Из неё словно била энергия. Она, как живой огонёк, притягивала взгляд своим теплом.

Удивительная девушка. Яркая и так не похожая на других.

А вот группа ведьм состояла исключительно из прекрасных, очаровательно улыбающихся дам, одетых в темно-синие расклешенные юбочки до колена и белые блузочки с эмблемой своей школы.

На них темные магички смотрели недружелюбно, с неприязнью. А вот парни охотно улыбались в ответ и подмигивали.

Когда решила еще раз пробежаться взглядом по группе оборотней, то неожиданно наткнулась на прямой взгляд светловолосого парня.

Озадаченно вскинула бровь, чуть склонив голову набок. С чего такое пристальное внимание ко мне?

Наши глаза скрестились, и пару секунд мы изучали друг друга. А потом я разорвала контакт, посчитав, что раз моё любопытство удовлетворено, то играть в «гляделки» дальше нет смысла.

— Элла, смотри, какие у них руки… сильные… — томно тянет Зейна, и её надменная подружка, Элла Краус, заинтересованно смотрит в сторону оборотней.

На кого именно указала Зейна, я не видела, но это и не важно. Там у всех парней с руками полный порядок. И не только с руками. Сразу видно, что у оборотней физические тренировки в почете.

Взять хотя бы того блондина, с которым мы мерились взглядами. Широкоплечий, высокий, и руки у него вон какие сильные. Даже одежда не скрывает, а наоборот, подчеркивает бугрящиеся мышцы.

В общем, смотреть приятно.

— У нас руки не хуже и не слабее, — недовольно зыркнув на явных конкурентов, говорит Бран, давно и безответно влюбленный в Эллу.

Хмыкаю себе под нос. Если уж сравнивать Брана и парней-оборотней, то темный маг заметно проигрывает. И дело даже не во внешности, Бран вполне симпатичный, причина в излучаемом оборотнями обаянии, силы и уверенности в себе.

И что я так считаю не одна, подтверждает подружка Эллы.

— Пфф… отличия на лицо, — надменно фыркает Зейна, бросив на парня пренебрежительный взгляд.

Не став дальше вслушиваться в их разговор, сосредотачиваюсь на ректоре Штейне, заканчивающем приветственную речь.

–… Мы надеемся, что учеба в стенах нашей школы станет для вас отличным опытом. И время пролетит быстро и увлекательно. Добро пожаловать в школу темных искусств.

Все начинают аплодировать, и когда гвалт стихает, ректор, добавив пару напутственных слов и выделив каждой группе прибывших провожатых, распускает собрание.

Не желая быть затоптанной, прижимаюсь ближе к стене и жду, пока основная масса студентов покинет зал, чтобы потом спокойно покинуть его самой.

Оказавшись в коридоре, обреченно прикрываю глаза. Всего на секунду. Чтобы, не дай боги, Теймар Саустон не заметил, насколько я не рада его видеть. Не хочу лицезреть его фирменную раздражающую победную улыбку. Которая несомненно появится, реши он, что у него получилось меня достать.

Издевательское безразличие, приправленное равнодушием к его персоне — вот что я демонстрирую ему на протяжении уже нескольких лет. И эта тактика совершенна. Теймара она жуть как бесит.

Не стоит изменять себе и сейчас.

Состроив скучающее выражение лица, неторопливо двигаюсь в ту сторону, где, вальяжно облокотившись спиной о стену, находится Теймар в компании Кэйла и Тана.

Специально, гад, ведь поджидает. Готова на два золотых поспорить.

— Саниэлла Холтэн… Неужели тебе тоже стало интересно взглянуть на приезжих? — стоит поравняться с парнями, издевательски тянет Теймар. В то время как его глаза цепко следят за выражением моего лица.

Надеется поймать эмоции на моем лице? Наивный…

Останавливаюсь, ибо научена опытом и знаю, что если темный маг желает со мной пообщаться — избавиться от его общества без применения силы не выйдет.

А меня ректор Штейн очень просил быть паинькой. Хотя бы в первый день приезда студентов по обмену. Так что придется дать парню то, чего он хочет.

Пообщаться.

— Там есть на что посмотреть, — глядя в темные глаза, с явным намеком говорю, зная, что мои слова непременно взбесят Теймара. — Столько симпатичных парней прибыло…

Замечаю промелькнувшую в глазах парня вспышку злости, прежде чем он успевает скрыть эмоции.

Цель достигнута. Как и ожидалось.

Теймар неплохо умеет контролировать себя, но не так совершенно, как я.

— Сани… Сани… Сани… — отлепившись от стены, растягивая губы в ухмылке, говорит темный маг, — всем известно, кому ты отдала своё сердце. Так к чему этот наигранный интерес к чужакам?

Опять намекает на ректора Штейна? Болван.

Первое время я остро реагировала на сплетни относительно меня и ректора. Но со временем привыкла. Меня даже стала забавлять обрастающая все новыми и новыми подробностями наша с ректором вымышленная история любви.

Ректора Штейна ходившие слухи о связи с ученицей никак не трогали, поэтому никто из нас не пытался опровергнуть чужие домыслы и сплетни. Нам это в какой-то степени даже было на руку. Ректора перестали донимать своим вниманием особо настойчивые студентки, мечтающие заполучить себе в мужья столь уважаемого мага. Так как связываться со мной после нескольких инцидентов никто больше не решался.

Жизнь дороже выгодной партии в мужья. Так решили местные темные магички.

Мне же слухи о любовной связи с ректором помогали отшивать парней. В частности, Теймара Саустона, поступившего к нам в школу почти четыре года назад, когда его темный дар резко возрос, и с чего-то решившего, что я обязана стать его девушкой. Темного мага не остановил ни мой скверный характер, ни частое употребление микстуры, сращивающей кости, после наших стычек, ни бесчисленное множество отказов с моей стороны, озвученных в грубой форме.

Лишь слухи о моей затянувшейся интрижке с ректором тормозили Теймара. Ректора Штейна он уважал. И побаивался.

— А с чего ты взял, что интерес наигранный? Он самый настоящий из всех возможных, — игнорируя привычные намеки на влюбленность в ректора, отвечаю.

— С того, что интерес в тебе вызывают лишь тренировки и ректор Штейн! — словно обвиняя меня, произносит темный маг.

— Тебя это до сих пор задевает? — ехидно спрашиваю. — Все никак смириться с отказом не можешь?

— Мне не отказывают, — вижу, как глаза парня темнеют от гнева, но голос его по-прежнему ровен.

Неплохо. Восхитилась бы его выдержкой, да не могу. Слишком сильно раздражает меня именно этот темный маг. Он как сакарская пиявка*, вцепился в меня и никак не отлепить.

— Я отказала. И не раз, — напоминаю не без удовольствия.

— Ты всем отказываешь, так что не считается, — хмыкнув, складывая руки на груди, говорит Теймар, и дружки поддерживают его короткими смешками.

— Как удобно… предпочитаешь легкие победы? — насмешливо произношу. А в душе строю план мести всем троим. Я тоже посмеюсь. Потом, когда отомщу.

— Я в принципе предпочитаю быть победителем.

— Проигрывать тоже надо уметь.

— Я еще не проиграл. Спор так вообще выиграл. Помнишь? — а вот напоминать о споре на меня, точнее на мой поцелуй, было низко.

С трудом удается сдержаться и не зарядить по довольной физиономии парня. До сих пор от ярости печет в груди, стоит только вспомнить, как эти три придурка посмели поспорить, кому из них удастся меня поцеловать.

Три года прошло, а до сих пор неприятно.

— Забыл, что после этого тебе пришлось две недели сращивать ребра? — бесстрастно, скрывая истинные эмоции, интересуюсь.

— Поцелуй с тобой этого стоил, — подавшись вперед, проникновенно отвечает он, останавливая многозначительный взгляд на моих губах.

Просто закатываю глаза.

Тут помочь нечем. Похоже, все мозги парень растерял еще тогда, когда я отшвырнула его от себя после неожиданного поцелуя. С тех пор, по-видимому, и страдает отсутствием мозгов. Иначе как объяснить его настойчивое внимание ко мне?

— Погуляем вечером?

Серьезно? Опять? Ничему его жизнь не учит.

— Нет.

— Отказ не принимается.

— Другого ответа ты не получишь.

— Я настойчивый. Ты ведь знаешь.

— Ты приставучий, а не настойчивый! Переключись уже на другую. У нас полно девушек учится. Вон, хотя бы на Эллу или Зейну.

— Они скучные. И обычные. Кроме внешности, ничего стоящего в них нет. Я потеряю интерес сразу, как только мы окажемся в одной постели.

— Так не веришь в свои силы? — усмехнулась я. Не сдержалась.

— Ты о чем? — не понимает маг. И тут же хмурится, так как подозревает, что ничего приятно от меня не услышит.

Успел-таки меня изучить.

— Ну ты сказал, что боишься потерять к ним интерес, оказавшись в одной постели… Часто у тебя пропадает интерес в такой ответственный момент?

— Ты на что намекаешь? — глаза парня сужаются. Он наконец сообразил, куда я клоню.

Но мне не сложно, могу еще доходчивее объяснить.

— Да я не намекаю, а прямо спрашиваю. Давно у тебя проблемы по мужской части?

Смотреть, как от злости багровеет лицо Теймара, одно удовольствие. Признаться, я уже попривыкла к нашим «милым» беседам. Скучать даже буду, если он вдруг одумается и решит держаться от меня подальше. Как многие до него.

— Нет у меня проблем по этой части! — не сдержав эмоций, рявкает темный. Видимо, моя улыбка добила его и снесла контроль.

— Что-то не верится… — скептически его оглядывая, говорю.

Провоцирую. Специально. И мне это нравится.

— Так проверь! Хоть сейчас! — вторгаясь в моё личное пространство, дерзко предлагает Теймар. Но прикоснуться не решается. Знает, что за этим последует. — Пошли. Докажу, что у меня все работает исправно.

— Не заинтересована, — быстро открещиваюсь от «щедрого» предложения.

— Отступаешь? Испугалась? — провоцирует теперь уже он.

— Я не из пугливых. Просто лично твоя персона меня не привлекает, и желания устраивать сомнительные проверки не вызывает.

— А кто тебя привлекает? Штейн? — уже практически нависая надо мной, требовательно спрашивает парень.

— Ректор Штейн привлекательный мужчина, — делая вид, что задумалась, спустя секунду отвечаю. А потом добавляю: — И новенькие, оборотни и светлые маги, ничего такие. Симпатичные. Мускулистые. Прям услада для глаз.

— Ты когда-нибудь доведешь меня, Сани, — шумно вздохнув и выдохнув, гася злость, раздраженно произносит темный. — Моё терпение не безгранично.

— Как и моё. Оставь меня в покое, Теймар. Я ясно дала тебе понять, что не заинтересована в тебе. — Серьезно говорю ему.

Настойчивость парня впечатляет и в какой-то мере вызывает уважение. Постоянство в наше время качество редкое. Особенно среди мужчин. Да только я не могу ответить на его интерес. По нескольким не озвученным причинам. Одна из которых, заключается в том, что я могу его убить, сама того не желая.

Сильные эмоции мне противопоказаны. Я уже смирилась с тем, что скорее всего проведу жизнь в одиночестве. На это было достаточно времени.

Так будет безопаснее для всех. Включая меня саму.

— Зато я заинтересован в тебе, и этого достаточно, — отрезает он и отходит назад. К дружкам, что все это время не мешали нам общаться. И вообще делали вид, что их тут нет.

— Пожалеешь, — считаю нужным предупредить, прежде чем уйти.

— Готов рискнуть, — самонадеянно отвечает темный маг, прожигая глазами.

Больше не задерживаясь, направляюсь к себе. И весь путь в голове составляю новый план-ловушку для Теймара и его верных друзей.

Затишье затянулось. Пора повеселить народ. И напомнить темным магам, что связываться со мной плохая идея.

*сакарская пиявка — питается магической энергией. После суток с того момента как сакарская пиявка присасывается к магу, отток магии увеличивается вдвое. Чем дольше пиявка питается магией носителя, тем сложнее и опаснее будет её извлечение.

Глава 2

Надолго откладывать месть неразлучной тройке темных магов, настойчиво портящих мне жизнь и настроение, не стала. Следующим же днем приступила к исполнению своего плана.

Новое плетение для ловушки придумала, опробовала и доработала буквально за пару часов.

Мой личный рекорд.

Расту, однако. Такими темпами скоро стану лучшей в области создания и деактивации ловушек. На меня и так уже магистр по диверсиям смотрит с подозрением и опаской. Словно я мечу на его лакомое место.

А может, он просто опасается, что я решу устроить полномасштабную диверсию в стенах школы? Оттого и не радуется моим успехам и энтузиазму.

Эх… ну да ладно. Главное, что мои успехи радуют меня.

Подгадав время, предварительно сверившись с расписанием моей «ненаглядной» тройки темных, незаметно устанавливаю ловушку. Прямо в коридоре, недалеко от кабинета, в котором у них должна состояться следующая лекция. И, обосновавшись поблизости, для лучшей конспирации накинув на себя отвод глаз, стала выжидать.

По моим подсчетам, ждать было не долго, так что заскучать я успеть не должна.

Мысленно предвкушая, как изменятся лица парней, когда они опробуют мою ловушку, еще с большим нетерпением жду встречи с ними.

Ради таких моментов я готова многое им простить. Даже тот проклятый спор.

Хотя нет… погорячилась. Не такая я уж великодушная. Спор на себя я им до конца жизни не прощу!

Как только раздается сигнал, в коридоре появляются студенты, и мне приходится поднапрячься, чтобы посторонние не попали в ловушку. С помощью магии меняю траекторию тех, кто направляется прямиком к ней. Студенты такому вмешательству удивляются, но особо не возмущаются. Привыкли. Да и на возмущения попросту нет времени. Следующая пара начнется через минут пять. Им до кабинета бы успеть добраться.

В какой-то момент на меня со спины кто-то налетает, и я, чудом не расквасив нос о стену, отвлекаюсь.

Помянув недобрым словом толкнувшего меня парня, собираюсь придать ему ускорения, отправив в спину волну магии, но в этот момент в голове раздаётся характерный щелчок, оповещающий о том, что ловушка активировалась. Добыча поймана.

Забыв обо всем, смотрю в сторону ловушки.

Внутренний голос, еще до того, как я узрела, кого поймала, подсказывал, что это точно не моя тройка темных.

Так и оказалось.

В мою ловушку попали не Кайл, Тан и Тэймар. И даже не кто-то из темных студентов. Я умудрилась поймать оборотня. Того самого блондина, с которым мерилась взглядами во время приветственной встречи.

Да простит меня ректор Штейн. Боги свидетели, я не виновата. Не на него ловушку ставила.

Тяжело вздохнув, снимаю отвод глаз и медленно иду вперед. Туда, где неподвижно замер студент по обмену.

Оборотень злился. Сильно, судя по гневно трепещущим ноздрям и яростному огню, горящему во взгляде.

Но хотел это скрыть.

Он пытался казаться равнодушным и спокойным. Словно это не его форменный дорогой, судя по ткани, костюм превратился в свисающие опаленные лохмотья, с трудом прикрывающие отлично сложенное рельефное тело.

Парню просто не повезло. Он оказался не в том месте и не в то время. Ловушка, заботливо сотворённая мной для «любимых» темных магов, сработала как надо. Только вот объект не тот.

Ошибочка вышла.

И, с одной стороны, я была довольна результатом, вещи парня пришли в негодность и восстановлению не подлежат. Всё как было задумано.

С другой, подпортить внешний вид я собиралась совершенно другим парням.

И вот теперь, разглядывая злющего оборотня, я всерьез раздумывала, стоит принести ему извинения и помочь исправить щекотливое положение, в котором он оказался по моей вине, или лучше сделать вид, что я совершенно не при чем.

Наконец определившись, решаю нарушить напряженную тишину, образовавшуюся в коридоре, где собралось, точнее, замерло на месте, магов десять. Не меньше.

И все они молчаливо глазели сейчас на попавшего в ловушку оборотня, не способного самостоятельно выбраться за её пределы.

— Terrimo se greso, — произнеся слова заклинания, деактивирую ловушку, даруя попавшему в неё парню свободу. — Almeo fletero, — следующие слова накладывают иллюзию на оборотня, возвращая ему прежний приличный вид.

Да, вещи испорчены и восстановлению не принадлежат, но не идти ведь оборотню до своей комнаты в полураздетом виде. Девушки, конечно, оценят, а вот сам оборотень навряд ли. Так что пусть лучше под иллюзией прогуляется. Дойти до комнаты наведенной иллюзии хватит.

Будем считать мою помощь компенсацией за испорченные вещи.

— Твоя ловушка? — переведя на меня недобрый взгляд, низким голосом спрашивает парень.

— Моя, — отпираться глупо, только тот, кто установил ловушку, мог её деактивировать. Не взломать, а именно деактивировать. Как я, собственно, и сделала. — Но предназначалась она не тебе.

Не произнеся больше ни слова, лишь едва заметно поджав губы, парень гордо уходит.

Провожают его разочарованными любопытными взглядами. Кто-то надеялся на скандал, а кто-то хотел узреть, как выглядит блондин-оборотень сзади.

Ожидания не оправдались ни у кого. У меня в том числе. Я-то надеялась насладиться другим зрелищем.

Три почти раздетых темных мага. Злых, смущенных, полных досады, с горящим желанием отомстить, вот на что я рассчитывала.

— Похоже, мы должны его поблагодарить… Иначе это наши вещи превратились бы в лохмотья, — раздается веселый голос Кайла, от которого мои глаза опасно сужаются.

Явились!!

С опозданием, между прочим!

— Ага. И вот я уверен, что для нас она бы иллюзию не создала, — вступает в разговор Тан. — Да, злюка? Нас бы отправила позориться.

Повернувшись к моей «любимой» тройке темных и отметив их идеальный, довольный жизнью вид, от раздражения чуть не скриплю зубами. Вовремя беру эмоции под контроль.

Ну вот надо было этому оборотню все испортить! Такая задумка была… И ведь повторить не выйдет.

Знаю я этих темных. Они только выглядят дураками, на самом деле маги хорошие. Защиту наложат на вещи сегодня же.

— Неужели ты пожалела оборотня, Саниэлла? — обращается ко мне Теймар. — Если так, то я глубоко ранен и оскорблен.

Пытается шутить, да только я знаю, что он действительно оскорблен моей внезапной заботой, проявленной к другому.

— Да брось, Теймар. Наша злюка не способна на жалость, — бросая на меня насмешливые взгляды, привычно провоцируя, говорит другу Тан. И подмигивает мне, наглец!

Вообще страх потеряли. Все! И в особенности эта тройка.

Еще недавно меня сторонились, боялись связываться, так как мои спонтанные выбросы магии в прошлом пару раз изрядно потрепали некоторых особо задиристых студентов. Да и другие неприятные инциденты с моим участием хороших баллов в глазах других не добавляли.

А теперь что? Страх иссяк?

Мда… похоже, пора заняться собственным имиджем и вернуть все как было. Не ровен час, в друзья станет кто-нибудь набиваться.

— Ты понятия не имеешь, на что я способна, Форк, — одаривая Тана ледяным взглядом, отвечаю. — Будь это иначе, не стал бы пытаться вывести меня из себя. Кстати, как всегда безуспешно. — Не упускаю шанса задеть.

— Когда-нибудь я сорву с тебя маску безразличия, — обещает, а может, и угрожает Форк. И улыбается так предвкушающе, что треснуть хочется.

До чего же эта тройка раздражает… и одновременно радует тем, что спасает от скуки. От серой и унылой жизни, в которой главенствующее место занимает борьба с собственной магией.

В последние годы магия стала лучше меня слушаться, но я не обольщалась. Знала, что терять бдительность нельзя. Я еще не одержала победу. Не подчинила её полностью. Хотя и близка к этому.

— Тебе же хуже будет, если у тебя получится, — усмехнувшись, говорю.

Знал бы парень, какие последствия могут быть у его желания, держался бы от меня как можно дальше. Но, на его счастье, я научилась прекрасно себя контролировать.

Ректор Штейн не зря столько мучился со мной.

— Интригуешь… Теперь и я хочу узнать, как ты выглядишь в гневе, — сверкая белозубой улыбкой, произносит Кайл.

— Тогда вам нужно быть изобретательней. Пока ваши ловушки не впечатляют. И кроме скуки, ничего не вызывают, — бью по больному. Мне хорошо известно, что за время нашего «детского» противостояния парни в процессе создания и усовершенствования ловушек перерыли всю библиотеку. Более того, их создание дается им с такой легкостью, что все трое автоматом получают высший балл по ним.

Вот уже который год мы устраиваем с этой тройкой ловушки друг для друга. Это стало что-то вроде традиции. Вся школа с азартом и неиссякаемым любопытством следит за нами.

И пока по очкам с огромным отрывом лидирую я.

Решив на этом завершить привычную пикировку, одарив всех троих ядовитой улыбочкой, ухожу по своим делам.

Точнее, отправляюсь на тренировку.

И даже на произнесенные с восхищением и легкой досадой слова Кайла: «Вот же стерва», — никак не реагирую.

Благодарить за комплименты я не привыкла.

****

Войдя в кабинет ректора, привычно забираюсь в широкое кресло с ногами. И только после этого всем видом показываю, что готова к диалогу. А то, что диалог будет, догадаться не сложно. Не просто так ведь он вызвал меня.

— Как твои дела? — со скрытой улыбкой наблюдая за мной, спрашивает наставник, сидя за широким столом, на котором небольшими стопочками лежат папки с документами.

— Досье на новеньких? — любопытствую, пропуская мимо ушей вопрос.

— Личные дела на каждого студента по обмену.

— Есть интересные экземпляры?

— Каждый из прибывших интересен по-своему. Тебе ведь известно, что по обмену учиться отправляют лучших и самых одаренных.

— За исключением меня, — когда собирали группу от школы темных искусств, моя кандидатура даже не рассматривалась. А ведь я отлично учусь. Несправедливо. Как почти всё в моей жизни.

— Ты знаешь почему, — откинувшись на спинку кресла, спокойно отвечает ректор Штейн.

— Знаю, — да только все равно в глубине души обидно. Я тоже хотела бы поучиться в других магических учреждениях. Но и это мне недоступно.

К чему иметь огромную силу, из-за которой я ограничена практически во всем?

Будь моя воля, предпочла бы быть средним магом. У тех и то больше возможностей и свободы.

— Ты так и не ответила. Как твои дела? — напоминает о своем вопросе наставник.

Приходится перестать мысленно сокрушаться на доставшуюся мне судьбу, чтобы ответить.

— Отлично. Магия под контролем. Веду себя тихо и незаметно, — скучающим тоном отчитываюсь.

И тут же, вспомнив о сегодняшнем инциденте с участием оборотня, попавшего в мою ловушку, еле заметно морщусь.

Вот же невезенье… Надеюсь, он не из тех, кто любит жаловаться. Иначе мне достанется от наставника.

— Сани, о твоей силе не должны узнать… — мгновенно подбираясь, словно почувствовав, что я успела начудить, произносит ректор.

— Я понимаю.

— Уверена, что понимаешь? — буравя меня серьезным взглядом, спрашивает глава школы темных искусств. И смотрит так пронзительно, требовательно, что я проникаюсь.

— Да, наставник. Я всё понимаю. Если о моей силе станет известно, меня попытаются устранить.

— Именно. Тогда ни я, ни Раф не сможем тебя защитить. Поэтому я прошу тебя еще раз. Старайся не пересекаться со студентами по обмену. Держись от них подальше.

«Да я с радостью, только и им не забудьте сказать держаться от меня подальше», — мысленно бурчу.

— Хорошо, — прикрыв глаза, устало отвечаю вслух. — Буду изо всех сил избегать чужаков.

Сегодняшняя тренировка выдалась непростой. Держать магию под контролем отчего-то было сложнее обычного. Так что я выдохлась. И до кабинета наставника доползла на чистом упрямстве, коего у меня с избытком.

— Как там… отец? — спустя время, чувствуя, что могу уснуть в любой момент, спрашиваю.

— Он занят. Его отряд отправился на границу с проклятыми землями. Как вернется, обещал тебя навестить.

Снова проклятые земли… Почему именно его отряд отправляют в самые опасные места?! В последнее время они туда зачастили.

— Рафаэль сильный маг, Сани. С ним все будет хорошо, — словно зная, о чем я думаю и что меня тревожит, успокаивающе произносит ректор Штейн.

— Каким бы сильным он ни был, это не гарантия его безопасности, — говорю, о чем не раз думала. Мой отец сильный маг, но не всемогущий.

— Такова его работа. Он не может отказаться.

— Знаю. Поэтому и ненавижу его работу, — вновь прикрывая глаза, тихо бурчу.

Какое-то время я просто сижу в кресле с закрытыми глазами, а наставник занимается работой. Шелест бумаги, скрип от пера и царящее умиротворение усыпляют.

Сама не замечаю, как глубоко засыпаю.

Глава 3

Рикстан Деброк

Захлопнув за спиной дверь комнаты, которую делю со своим другом, шумно выдыхаю. Сжимаю и разжимаю кулаки, пытаясь успокоить внутреннего зверя.

Тваркова* школа темных искусств!

— Ты чего такой злющий? — не скрыв удивления, спрашивает Люк, только что вышедший из душа. — Что-то случилось?

— Попался в ловушку, — хмуро отвечаю другу, и именно в этот момент иллюзия, наведенная темной магичкой, исчезает.

Узрев, в каком виде находится один из сильнейших оборотней-выпускников, Люк закашливается. Его лицо вытягивается от изумления. А потом, не в силах сдержаться, он начинает ржать.

— Ничего смешного, — раздраженно бросаю, открывая шкаф.

— Смешно. Очень, — не соглашается друг, продолжая давиться смехом.

Не выдержав глумления, хватаю первую попавшуюся под руку вещь и швыряю ею в наглого и совсем потерявшего страх лучшего друга.

— Только попробуй кому-нибудь рассказать. Убью, — угрожаю на полном серьезе.

— Буду молчать, — утирая выступившие слезы, клянется Люк. — Но не забуду. Увидеть тебя в таком виде — незабываемое зрелище.

— Заканчивай давай, — уже куда спокойнее говорю. Знаю, что Люк не из тех, кто станет сплетничать за спиной.

Сбросив с себя лохмотья, принимаюсь переодеваться. И все это время мысли крутятся вокруг темной магички.

«Вот что ты в ней разглядел?» — недовольно спрашиваю у своей волчьей половины.

В ответ получает фырчанье и тишину.

Волк сам в замешательстве и пока не может объяснить, чем его внимание привлекла темная магичка.

Она красива. Но разве мало я видел красивых девушек? Их полно. Взять хотя бы прибывших вместе с нами ведьмочек. Все как на подбор красотки. Но мой взгляд выделил из толпы собравшихся студентов именно её. Темноволосую девушку со стальными глазами. Которая смотрела на всех со спокойным любопытством. И только.

Когда наши глаза встретились, она не стала флиртовать или мило смущаться. Девушка не растерялась, когда я её изучал. Она стала изучать в ответ. И отвела взгляд первой, не потому что уступила. Нет. Просто удовлетворив любопытство, она потеряла интерес. Именно так мне показалось.

Это необычно. Ново. Оттого, более привлекательно…

— Как так вышло? — дождавшись, когда я полностью оденусь, спрашивает Люк. — На тебя напали?

— Если бы… — вспомнив слова девчонки, морщусь. Надо же было так глупо попасть в ловушку, которая даже не мне была уготована. — Я наступил в ловушку, предназначавшуюся другому.

— Вот дела… Это что, норма в школе темных искусств, ловушки повсюду размещать? Надо наших предупредить. Не хочу я однажды оказаться на твоём месте, — опять прыснув от смеха, говорит Люк. И видя, что я готов задать ему трепку, выставив руки вперед, быстро добавляет: — Ладно-ладно… Не кипятись. Было и было. Никто не застрахован. Лучше скажи, ты хорошенько потрепал создателя ловушки?

— Забыл, о чем нас просил ректор Тарис? Никаких стычек, — подходя к своей кровати, серьезно произношу. — К тому же автором ловушки оказалась девушка.

— Оу… Так, может, она всё-таки на тебя охотилась? Девчонки всегда от тебя приходят в восторг. Может, хотела таким способом познакомиться? — поигрывая бровями, предполагает Люк.

— В том коридоре я оказался случайно, — говорить о том, что меня туда привел взбунтовавшийся волк, не стал. Со своей волчьей сущностью я сам разберусь. — Девчонка не могла знать о моем появлении. Ловушка предназначалась не мне.

— Что ж… значит, это случайность, — кажется, разочарованно произносит Люк.

— Да. Случайность, — соглашаюсь. Будь иначе, разве стала бы девчонка помогать? Прикрывать иллюзией.

На этом тема неприятного инцидента закрыта. Мы еще какое-то время, пока Люк приводит себя в порядок, делимся впечатлениями о школе темных искусств, после чего отправляемся к своим. И, собравшись все вместе, направляемся в столовую.

Тварк* — маленький вонючий (мерзко пахнущий) грызун.

Глава 4

Перед дверьми столовой, куда я спешила со всех ног, боясь, что все самое вкусненькое разберут, пока я дрыхла в кабинете ректора, чуть не налетаю на компанию оборотней.

Приходится притормозить и дать им войти первыми.

Я ведь только недавно снова пообещала наставнику держаться подальше от приезжих. Нужно хотя бы попытаться сдержать обещание.

Вздохнув, завистливым взглядом провожаю оборотней. Мысленно поторапливая.

Чего еле плетутся? Не голодные, что ли? Вот я очень проголодалась. Так что поторапливайтесь, уважаемые.

Словно услышав мои мысленные посылы, в мою сторону резко поворачивается тот самый блондин, который так неосмотрительно угодил в мою ловушку.

Задержав на мне нечитаемый взгляд на пару секунд, он скрывается в столовой, и я, радостно хлопнув в ладони, выждав еще секунду для приличия, отправляюсь кушать.

Быстро и беспрепятственно набрав еды, пока оборотни выбирали себе место, чтобы вся их семерка смогла поместиться, следую к своему столику. Этот стол давно и прочно мной облюбован, и любой, кто рискнет занять его — поплатится.

Не обращая ни на кого внимания, начинаю есть. После тренировок у меня всегда зверский аппетит, любому оборотню фору дам.

— Привет. Можно к тебе подсесть? Мой стол ведьмы заняли, — мрачный голос своего одногруппника узнаю сразу. Даже смотреть не приходится.

Всё-таки больше пяти лет вместе учимся. И за это время я успела привыкнуть к нелюдимому, мрачному, постоянно витающему в своих мыслях темному ведьмаку.

Килан уже однажды обедал со мной. Когда вовремя драки старшекурсников, устроенной в столовой, его любимый стол, притаившийся в отдаленном углу, пострадал, он попросился сесть ко мне. И, к своему удивлению, я не испытала протеста. Даже малейшего дискомфорта не возникло от его присутствия.

Бросив взгляд на стол Килана и убедившись, что его заняли весело щебечущие ведьмочки, говорю:

— Садись.

Облегченно выдохнув, словно думал, что я его прогоню, Килан ставит поднос на стол.

— Спасибо, — благодарит, отодвигая стул.

В ответ просто киваю. Моё внимание снова занимает еда.

Сегодня домовые духи расстарались на славу. Давно я так вкусно не ела.

Подвинув ближе к себе тарелку с фаршированными блинчиками, последние, между прочим, урвала, счастливо жмурюсь.

Неправ был Теймар, говоря, что мне нравятся только тренировки и ректор Штейн. Вкусная еда мне нравится не меньше наставника. А порой даже больше.

— На тебя оборотень пялится. — Внезапно сообщает ведьмак.

— Ш-то? — вскинув на него взгляд, спрашиваю с набитым ртом.

Знаю, неприлично. Но и мы сейчас не на светском приеме.

— На тебя оборотень смотрит. Уже минуты две, неотрывно, — не поднимая глаз от тарелки, повторяет парень.

Смотрю в сторону оборотней и сразу натыкаюсь на взгляд блондина.

Его интерес ко мне начинает нервировать. Чем я заслужила такое пристальное внимание с его стороны?

Неужели все из-за ловушки?

Так сам отчасти виноват. Нечего ходить где не надо.

К тому же он смотрел на меня еще в парадном зале, в день приезда. Значит, дело вовсе не в том, что он попался в мою ловушку.

Может, я ему приглянулась? Хм… зря, парень. Я не та, кто тебе нужен.

Решив игнорировать интерес оборотня, возвращаюсь к ужину.

— Это он попался в твою ловушку? — неожиданно, ибо Килан в принципе мало разговаривает, спрашивает темный ведьмак.

— Ага. Он, — не вижу смысла скрывать. Свидетелей полно было. Утаить такое в нашей школе нереально. Уверена, оборотню уже не по одному разу кости перемыли. — Видел?

— Нет. Слышал, как на рунологии об этом говорили.

Что и требовалось доказать. Школа темных искусств обожает сплетни.

— Ловушка для Теймара и его дружков была?

Неторопливо пью компот и внимательно разглядываю одногруппника.

— Что за праздник? — спрашиваю его, ставя наполовину опустевший стакан на стол.

— Что ты имеешь в виду? — наконец Килан смотрит мне в глаза. Мимолетно. Но и это прогресс.

— От тебя обычно и пары слов не услышать. А тут тебя потянуло на полноценное общение. Странно. Вот и интересуюсь, может, у тебя праздник какой.

— Обычно со мной не особо хотят общаться, если ты не заметила, — парень так сильно сжимает столовый прибор, что белеют костяшки пальцев.

Задумываюсь. А ведь и правда. Килана обходят стороной, как и меня. Не помню, чтобы кто-то попытался с ним заговорить или куда-то пригласить.

— Твоя правда. Ты не самый популярный парень в нашей школе.

— В отличие от тебя?

— Моя популярность — следствие скверного характера. И не более. Не люблю, знаешь ли, когда за мой счет пытаются возвыситься.

— Помню вашу ссору с Мел. Она до сих пор при виде тебя вздрагивает, — Хмыкнув, говорит Килан, и мои брови ползут вверх.

Ну дела…

— Да это было сто лет назад…

— Если быть точнее, то четыре с половиной года назад. С тех пор подходить к тебе боятся все.

— Все да не все, — вспоминаю настырного Теймара и не менее настырных Тана и Кайла. — Есть несколько бесстрашных.

— Скорее, глупых. Они не понимают, почему ты всех отталкиваешь.

Вот как… Интересно.

— А ты понимаешь? — внимательно глядя в лицо ведьмака, спрашиваю.

— Думаю, что да. Понимаю. Мы с тобой похожи. Наша сила делает нас изгоями. Опасными для других.

— Что ты имеешь в виду? — вот теперь мне становится по-настоящему интересно.

— Я темный ведьмак. Знаешь, в чем мое отличие от других ведьмаков и темных магов?

Пожимаю плечами. Понятия не имею, если честно. Не задумывалась как-то.

— Я могу подчинить любую ведьму или ведьмака при желании. Заставить делать все что хочу. Потому что я сильнее их. Им нечего мне противопоставить. Поэтому, когда стало известно, кто я, родителям пришлось переехать, чтобы отправить меня сюда. В школу темных искусств.

Ого… Неслабая такая особенность…

— А темных? Можешь подчинить?

— С другими магами все чуть иначе. Я могу надавить своей силой и на краткое время подавить волю. Но длится это не долго.

— Круто, — не скрывая восхищения, произношу.

— Круто? — удивляется ведьмак. — Меня сторонятся как прокаженного. Что в этом крутого?

— Меньше обращай внимания на мнение других. Ты такой, какой есть. И в этом не твоя вина. Твоя сила особенная, и это круто. Кто еще может похвастаться тем, что может подавить чужую волю?

Не знаю почему, но мне хочется донести до Килана, что быть не таким, как другие, не плохо.

Возможно, дело в том, что я сама долгое время страдала от подобных мыслей и чувств. Мне было одиноко, и я завидовала другим. Даже сейчас порой находит, и мне хочется быть обычной. Такой, как все.

Но это неправильно. Я это я. Такая, какая есть. Так же, как и Килан. Он темный ведьмак. И должен гордиться этим. Он вообще единственный в своем роде.

— Не думал, что ты такая… — спустя небольшую паузу, в течение которой я успеваю допить компот, произносит парень.

— Какая?

— Добрая. Отзывчивая… — услышав моё фырканье, он осекается и замолкает. Смотрит исподлобья.

— Я точно не добрая, Килан. Забыл, что я сделала с Мел? Она чуть не умерла.

— Это была случайность. Ты просто сильно разозлилась.

— И где гарантия, что подобное не повторится? — подавшись вперед, проникновенно спрашиваю. — Я могу снова разозлиться, и тогда кто-нибудь пострадает. Поверь, Килан, иметь меня в друзьях не лучшая идея.

То, что парень хочет дружить, стало понятно в тот момент, как он упомянул о нашей с ним схожести.

— Как и дружить со мной. Я ведь могу подчинить и тебя, — впервые одногруппник смотрит мне прямо в глаза. Твердо и уверенно.

— Попробуй. Подчини, — поддавшись азарту, предлагаю.

В этот момент мне не важно, что мы находимся в многолюдном месте. Я хочу знать, получится ли у Килана подчинить меня. Ведь если да, то…

— Уверена? — нахмурившись, спрашивает ведьмак, не опуская взгляда.

— Да. Давай. Подчини меня.

Мгновение он сомневается. Но, видя мою непреклонность, сдается.

— Дай руку, — просит, и я без раздумий даю.

Осторожно обхватив моё запястье, Килан глубоко вдыхает и выдыхает.

Я смотрю в его глаза так пристально, что со стороны может показаться неприличным.

Жду. Прислушиваюсь к себе в надежде почувствовать давление его силы. Или реакцию своей магии на вторжение.

Проходит секунда. Две. Три. Четыре. Ничего. Я ничего не чувствую.

Видимо, на меня силы ведьмака не действуют. Жаль. Это могло мне помочь при необходимости…

— Не сработало, — произношу и… моргаю. Потом еще раз. И еще. — Что?..

Удивленно смотрю на раскрытую тетрадь, в которой моим почерком написано: «Килан подчинил Саниэллу».

— У тебя получилось, — до конца еще не веря, говорю.

— Получилось. Правда, тебя сложнее подчинить. — Потирая левый висок, говорит парень.

— Неважно. Главное, что ты смог! — радостно бросаю, захлопывая тетрадь.

— Впервые вижу, чтобы кто-то радовался тому, что его могут подчинить, — непонимающе говорит ведьмак. — Ты точно ненор… непохожая на других, — вовремя исправляется он.

— Оо… — тяну я. — Ты даже не догадываешься, насколько я ненормальная, — уже предвкушая, как можно использовать особенность Килана, добавляю: — Поел? Пошли тогда.

— Куда? — с опаской, видимо, моё воодушевлённое лицо напугало его, спрашивает одногруппник.

— К ректору, — закидывая сумку на плечо, отвечаю.

— Зачем?

— Все потом. Пошли быстрее, — поторапливаю ведьмака, и он, бросив тоскливый взгляд на недопитый чай, встает из-за стола.

Сгорая от нетерпения, хватаю парня за руку и тяну к выходу.

Глава 5

— Нет, — категорично отвечает ректор Штейн, переводя хмурый взгляд с меня на Килана, замершего столбом. Парень, по-видимому, мечтал испариться из-под очей главы школы темных искусств и несомненно уже не раз пожалел, что пошел со мной.

Но чего уж, поздно сбегать.

— Но почему? Давайте хотя бы попробуем, — не желая так просто отказываться от пришедшей в голову идеи, просительно произношу. И смотрю на наставника с мольбой.

Это ведь важно. Если получится, то я наконец полностью решу проблему с магией.

— Нет, Сани. Мы так рисковать не станем, — всё так же хмуро отвечает ректор.

— Я готова рискнуть.

— Его жизнью тоже готова рискнуть? — указав на Килана, уточняет наставник, не спуская с меня серьезного взгляда.

И я, посмотрев на одногруппника, с секундной заминкой, тяжело вздохнув, отрицательно качаю головой.

Нет. Чужой жизнью я рисковать не готова. Даже ради собственного блага. Как бы заманчива ни была моя идея.

— Я готов рискнуть, — тихо, но твердо говорит Килан, чем сильно удивляет нас с наставником. — Что нужно делать?

— Килан, твой порыв помочь Саниэлле благороден. Но я не могу пойти на это. Если с тобой что-то случится…

— Вы ведь будете с нами. Подстрахуете, — перебив ректора, говорит темный ведьмак. За что мне хочется одобрительно похлопать его по плечу.

Настоящий мужчина. Смелый. Готовый прийти на помощь попавшей в беду даме.

Мой герой!

Еще немного, и я пересмотрю свою позицию по поводу дружбы.

— Сила Саниэллы превосходит мою, и как бы я ни был опытен, не могу гарантировать твою безопасность.

— Я уверен, что все будет хорошо.

— У меня нет вашей уверенности, студент Вилс, — постукивая пальцами по столу, говорит ректор.

Зная наставника, я легко догадываюсь, что моя идея его заинтересовала, но воплотить её он опасается по вполне понятным причинам. Поэтому предпринимаю еще одну попытку переубедить его.

— У Килана получилось меня подчинить. Если что-то пойдет не так, он воспользуется своей силой.

— Для этого ему придется коснуться тебя, — напоминает наставник. — А мы с тобой знаем, какой может быть реакция твоей магии. Слишком опасно, Сани. Поверь, я тоже хочу знать, насколько стала подчиняться тебе твоя магия. Но если что-то пойдет не так… Пострадать может не только Килан…

Живо представив, что может произойти, если моя магия вырвется из-под контроля, передергиваю плечами.

Нет. Такого нельзя допустить.

— Вы правы… Забудем об этом, — сдаюсь. Наставник прав, нельзя так рисковать. — Мы пойдем, — ухватив парня за рукав рубашки, тяну его на выход.

— Сани… — зовет меня ректор Штейн, и я, затормозив, оборачиваюсь. — Обещай…

— Я не стану рисковать. Не переживайте, наставник, — поняв, что он хочет сказать, перебив, заверяю его.

Действовать за его спиной — полная безответственность. К тому же самоубийственная. Я не так глупа, чтобы пойти на подобный риск.

Кабинет ректора я покидаю погруженная в себя и не сразу понимаю, что Килан пытается что-то донести.

— Саниэлла, вернись на землю, — тронув меня за плечо, отчего я тут же напрягаюсь, зовет ведьмак.

— Что ты хотел? — сбросив его руку, остановившись, спрашиваю. Настроение моё заметно испортилось, и общаться резко расхотелось.

— Давай сами попробуем, — предлагает парень. — Воспользуемся тем залом, где ты тренируешься с ректором. Он ведь хорошо защищен, так?

— Той защиты может быть недостаточно. Ректор Штейн прав, моя идея не стоит такого риска.

— Это важно для тебя, я вижу. Так почему ты так просто сдаешься?

— Потому что ты понятия не имеешь, что может произойти, в отличие от меня и ректора, — чувствуя, как нарастает раздражение, спешу закончить разговор с парнем. — Давай закроем эту тему. Мне пора.

Не став задерживаться, поворачиваюсь к ведьмаку спиной и ухожу.

****

Я медитировала вот уже добрых полчаса, но особых результатов так и не добилась. Раздражение всё еще бурлило в крови.

Мы столько лет пытались найти подходящий способ раз и навсегда одержать верх над моей магией, и вот когда появился шанс, я не могу им воспользоваться.

А всё потому, что для этого придется ослабить контроль и дать магии свободу. Открыться ей. Слиться с ней. И только тогда станет ясно, кто из нас сильнее. Я или моя магия.

Это большой риск. Просто огромный, учитывая, что мы с наставником до конца не знаем, получится ли у нас победить. Если моя сила духа окажется слабее… магия возьмёт верх. И тогда я могу уничтожить всех, кто встанет на моем пути.

С другой стороны, без этого риска я так и не смогу до конца узнать, контролирую ли полностью собственную магию. Или она позволяет мне так думать.

Подобный дисбаланс между магом и его магией редок. Обычно одаренные дети довольно быстро сливаются со своей силой и взрослеют, развиваются вместе. Мой же случай уникален. Во мне столько магии, что я просто не могу полностью ею управлять.

Та разрушительная сила, заключенная во мне, пытается подавить носителя. Она может разрушить меня и всех, кто будет в этот момент рядом.

Если бы не тренировки, медитации, обучение контролю эмоций, я бы давно проиграла.

Я обязана быть сильной не только физически, но и духовно. Поэтому весь план моего обучения строился вокруг этого.

Поняв, что помедитировать сейчас не получится, покидаю зал медитаций и отправляюсь в другой. Тот, где обычно мы проводим с наставником тренировки.

Сделав растяжку, беру в руки деревянный шест и пару раз прокручиваю в руке. Сначала в одной, затем в другой. И только после этого, создав вполне материальную иллюзию противника (сегодня им оказывается Тан), приступаю к тренировке.

Иллюзия одного из тройки темных магов способствует выходу негативных эмоций. Сражаясь с «Таном», я сбрасывала раздражение и разочарование, что скопилось внутри.

С каждым ударом приходило облегчение. И очень скоро очередным ударом я развеиваю иллюзию парня.

Теперь внутри меня снова царят покой и безмятежность. Эмоции взяты под контроль.

Подобный вариант тренировки был придуман ректором Штейном не так давно. Около двух лет назад. Одновременный контроль над иллюзией, управление ею, вкупе с поединком, заставляли меня задействовать сразу несколько направлений.

Первое время у меня не получалось удерживать и управлять иллюзией в процессе тренировки. Я постоянно сбивалась. Но со временем это стало даваться все проще и проще. Теперь я могу без особого труда продумывать движения противника, созданного мной, и свои собственные. Я веду поединок за двоих.

Развалившись на полу, прикрыв глаза, какое-то время лежу неподвижно. Мысли текут вяло, в теле чувствуется приятная усталость… Я наслаждаюсь покоем и тишиной.

— Видел его лицо, когда он понял, что не едет с нами? Думал, он сорвется и закатит скандал, — посторонний голос, неожиданно нарушивший моё уединение и покой, заставляет резко вынырнуть из дремы.

Открыв глаза, приподнимаюсь и смотрю в сторону входа.

Там обнаруживаются два парня, только что, по-видимому, вошедших в тренировочный зал и пока не обнаруживших, что тут занято.

Оглядев их, прихожу к выводу, что это студенты по обмену.

Эмблема в виде раскрытой книги, окутанной магией, украшающая их рубашки, была тому подтверждением.

Светлые маги решили потренироваться?

— Да, Фелдрок еле сдержался, чтобы не начать сыпать угрозами, — равнодушно хмыкнув, отвечает товарищу темноволосый маг и, оглядев стену с хранящимся там учебным инвентарём, одобрительно добавляет: — А тут неплохой выбор оружия. Что выберешь, Уолт?

Простите, господа, но допускать вас до своего тренировочного оружия я не готова.

Оказавшись на ногах, решаю привлечь внимание светлых магов.

— Кхм… — как только оба парня резко поворачиваются в мою сторону, растянув губы, хочется верить, в вежливой улыбке, говорю: — Тренировочный зал для студентов находится этажом ниже. В левом крыле.

— Ооо… Простите. А вы преподаватель? — обращается ко мне Уолт, вроде. Так его называл товарищ.

— Нет. Я студентка.

— Тогда почему ты тренируешься в этом зале? — заговаривает темноволосый парень, осматривая меня с ног до головы.

— Потому что мне дозволено здесь тренироваться.

— А другим нет, как я понимаю, — говорит тот, что не Уолт.

— Верно понимаете, — отвечаю ему.

На недолгие пару секунд в зале повисает тишина. Светлые изучающе смотрят на меня, а я, в свою очередь, изучаю их.

Как я уже ранее отметила, что оборотни, что светлые маги выглядят натренированными. И двое парней, стоящих передо мной, явно не из слабых.

Было бы интересно с ними сразиться…

— Можешь показать дорогу до тренировочного зала? Мы с другом хотим размяться, — нарушает тишину Уолт. Он открыто улыбается, демонстрируя дружелюбие. Но вот в его глазах я вижу легкую настороженность.

И это странно… Вроде я не выгляжу угрожающе или опасно… Так откуда взялась настороженность?

— Проводить не могу, мне нужно принять душ. Но если вы спуститесь вниз и свернете налево, то без труда найдете нужный вам зал, — ответив, возвращаю деревянный шест на место, боковым зрением следя за светлыми магами.

Резкий выпад в свою сторону замечаю и уклоняюсь за мгновение до того, как темноволосый парень успевает коснуться моего плеча. Плавный движением захожу ему за спину и отточенным ударом под колени вынуждаю опуститься на пол.

— Круто… — восхищенно произносит Уолт, не предпринимая попытки прийти на помощь другу.

Бросив на него хмурый взгляд, смотрю на поднимающего с пола парня.

— Что это было? — требовательно спрашиваю его.

— Хотел проверить твою реакцию, — спокойно отвечает темноволосый, откидывая волосы с лица.

— Проверил? — прищурившись, интересуюсь.

— Ага. Реакция у тебя отличная.

— Еще раз выкинешь нечто подобное, сразу встать с земли не выйдет, — не задерживаясь, следую к выходу, спиной чувствуя на себе взгляды светлых магов.

Проверить он решил… Вот же тварк светлый!

— Ты ведь Саниэлла, да? — доносится мне в спину крик.

Остановившись, поворачиваюсь к парням.

— Откуда ты знаешь, как меня зовут? — я, конечно, в нашей школе личность узнаваемая, но вот за её пределами… надеюсь, что нет.

— Ты приемная дочь Рафаэля Холтэна. Я видел твое фото у него на столе, — приближаясь, дружелюбно говорит темноволосый. — Меня зовут Ян Лектон. Наши отцы работают вместе.

Лектон? Знакомая фамилия…

— Твой отец Морис Лектон, заместитель моего отца?

— Да.

Ну теперь хотя бы ясно, откуда этот светлый меня знает.

Выяснив все, что хотела, собираюсь уйти, но следующие слова Яна не дают сделать и шага.

— Ты в курсе, что отряд твоего отца пропал?

— Что… значит «пропал»? — чувствуя, как сердце сковывает холод, спрашиваю.

— Отряд твоего отца уже больше трех дней не выходит на связь.

— Их отправили на границу с проклятыми землями. Из-за магических эманаций артефакты связи работают через раз, — пытаюсь мыслить рационально.

Допускать мысли, что с отцом могло что-то произойти, не хочу.

Не могу. Иначе…

— Да, возможно… Но их отряд должен был уже вернуться с задания. Мой отец переживает, думает, что с ними что-то случилось.

Спокойно… Дыши, Сани… дыши… С Рафаэлем все будет хорошо. Он сильный маг…

Артефакт, висящий на шее, подаренный отцом на мое десятилетие, стал нагреваться. Прозрачный редкий драгоценный камень стал приобретать красноватый оттенок, сигнализируя, что мой магический источник неспокоен.

Плохо… очень плохо…

— Сани… — врывается в зал ректор Штейн. — Что тут происходит?! — заметив меня в компании двух светлых магов, требовательно спрашивает он.

— Что с моим отцом? — взглянув ему в лицо, спрашиваю.

Он должен знать. Ведь они лучшие друзья.

Бросив недовольный взгляд на Яна Лектона, наставник встает напротив меня и, взяв за плечи, начинает успокаивающе говорить:

— Сани, с твоим отцом всё хорошо…

— Он не выходит на связь уже несколько дней, — перебив, произношу.

— Да. Но это не значит, что он попал в беду. Ты ведь сама знаешь, что на границе с проклятыми землями артефакты связи быстро разряжаются и выходят из строя. С Рафаэлем все будет хорошо. Он сильный опытный маг.

— Если все так, то почему вы не сказали мне об этом? — вглядываясь в лицо мужчине, задаю вопрос.

— Потому что не видел смысла зря тревожить тебя. Уверен, твой отец скоро вернется и свяжется с нами.

Те уверенность и спокойствие, что излучает наставник, помогают усмирить страх.

С отцом все хорошо. Будь иначе, разве его лучший друг был бы так спокоен?

Пара глубоких вдохов, и я снова в порядке. Кулон остывает, а камень светлеет до прозрачности.

— Мне нужно принять душ, — отстранившись от ректора, спокойно говорю и, больше не задерживаясь, следую к выходу.

****

Как только за Сани закрывается дверь, ректор Штейн шумно выдыхает. Поворачивается к замершим студентам со светлых земель и строго говорит, глядя на Яна Лектона.

— Студент Лектон, в следующий раз прошу вас не распространять информацию, полученную от вашего отца.

— Со всем уважением, ректор Штейн, но разве Саниэлла не имеет права знать, что её отец пропал? — спокойно спрашивает светлый маг.

— Рафаэль Холтэн официально не признан пропавшим, поэтому воздержитесь от преждевременных высказываний.

— Как скажете, ректор, — склонив голову, отвечает Ян. После чего вместе с другом покидает тренировочный зал, оставляя главу школы темных искусств наедине со своими мыслями.

— Вернись Раф. Без тебя Сани не справится… — тихо произносит Дарен Штейн, глядя перед собой.

И в этот самый момент артефакт связи, подаренный другом, оживает.

Быстро вытащив артефакт из кармана брюк, Дарен спешит ответить.

— Раф… — облегченно произносит он. — Где тебя носит?!

— Дарен… Помоги… — голос друга звучит тихо. Надрывно. Словно каждое слово дается ему с огромным трудом. — Не позволяй… Сани искать меня…

— Раф, где ты? Что происходит? — взволнованно кричит Штейн.

— Это была ловушка… Нас заманили… меня… — дальше связь обрывается. Рафаэль Холтэн не успевает договорить.

— Рафаэль! Раф?! — зовет друга Дарен. А поняв, что связь оборвалась, выругавшись, пытается снова с ним связаться. Но всё безрезультатно. Рафаэль не отвечает. — Держись друг. Только держись, — бросает в пустоту, ректор школы темных искусств и поспешно покидает тренировочный зал.

Глава 6

Проклятые земли

Когда-то эти земли были плодородны. Тут было много зелени, в которой утопал процветающий город под названием Тейм, защищенный с двух сторон горами.

Сейчас же проклятые земли представляли собой печальное зрелище. Выжженная пустынная сухая земля без единого признака растительности расстилалась на многие километры вокруг.

От некогда прекрасного города не осталось даже следа, словно его никогда и не было.

Вместо людей эти земли стали населять порожденные эманациями смерти страшные твари. Периодически им удавалось прорваться через магический заслон, установленный на границах проклятых земель, и тогда они творили хаос. Одержимые голодом, нападали на людей, оборотней и ведьм, сея страх и панику.

Последняя битва с тьмой и её приспешниками пропитала здешние земли кровью и уничтожила, превратив в пепел всё: дома, растения, зверей.

С тех пор воздух здесь затхлый. Тяжелый. Он горчит, словно до сих пор, спустя годы, в нем присутствует запах дыма.

Им не хотелось дышать. Казалось, что вместе с воздухом в тебя проникает что-то мерзкое, отравляющее…

Но тем, кто нашел укрытие в проклятых землях, давно все стало привычным. И воздух, и безжизненная земля. Они приспособились жить в пещерах, обнаруженных в горах.

Именно в этих пещерах скрыт храм тьмы. И там же скрываются жрица и те маги, что служат ей.

****

Хлёсткая пощечина, щедро приправленная магией, выбивает из рук ослабленного избитого мужчины артефакт связи.

С трудом приподнявшись на дрожащих руках с каменного пола, сплюнув кровь, Рафаэль вскидывает голову.

На ту, кого уже не думал увидеть. Он верил, что её давно нет в живых.

— Рафаэль, как невежливо с твоей стороны. За моей спиной связываешься с кем-то. Ай-яй-яй… — игриво грозит пальчиком женщина. В серых глазах же нет и тени игривости. Только обжигающий холод. — Кому ты звонил? И где вообще умудрился спрятать артефакт связи? Тебя ведь проверили. Так, Сел? — последний вопрос она адресует преданному слуге, не поворачивая головы.

— Его проверяли, моя госпожа, — склонив голову, подобострастно произносит худой мужчина, одетый в грязные лохмотья.

Но, несмотря на внешне жалкий вид, в глазах слуги наравне с давно охватившим его безумием плещется сила. Опасная, дикая, неуправляемая сила, способная победить одного из сильнейших светлых магов.

— Тогда почему твои люди не нашли у него артефакт? — холодно спрашивает госпожа.

— Они будут наказаны. Немедленно, — еще раз поклонившись, слуга спешит исполнить обещание.

Оставшись один на один с пленником, женщина не спеша подбирает с пола артефакт связи. Крутит его пару секунд в руках, рассматривая, а потом, крепко сжав в руке, выпускает темную силу, которая в одно мгновение уничтожает дорогую вещицу.

— Ты знаешь, зачем ты здесь, Рафаэль?

— Нет. Но, думаю, ты сейчас меня просветишь, — откашлявшись, отвечает пленник.

— Дерзишь? — усмешка касается алых пухлых губ. — Ты не изменился. Такой же дерзкий, благородный до отвращения и самоуверенный.

— Зато ты изменилась, Ярина. От тебя прежней ничего не осталась. Тебя поглотили безумие и жажда власти.

— Пожил бы с моё в проклятых землях, тоже изменился бы, — спокойно говорит Ярина. И, отбросив неработающий уже артефакт в сторону, отряхивает руки.

— Твоё изгнание — твоя вина, — говорит Рафаэль.

Резко повернувшись к мужчине, не способному подняться на ноги, Ярина с яростью кричит:

— Моя вина?! В чем же она заключалась? В том, что я хотела получить больше сил, чтобы защитить наше королевство? Я была верной подданной светлых земель! Мой род один из древнейших, наравне с королевским! От меня избавились, чтобы обезопасить короля и его потомство! Вы все боялись, что я могу претендовать на трон. Ведь я пусть и дальняя, но все же родственница короля Воланта.

— Ты хотела больше сил не для защиты королевства, Ярина. Ты всегда жаждала власти. Всемогущество — вот твоя главная цель.

— Думаешь, знаешь меня? — опасно прищурив глаза, спрашивает женщина.

— Когда-то думал, что знаю… — с еле заметной грустью произносит Рафаэль.

В его воспоминаниях еще жива та девушка, которую он когда-то любил. Та Ярина пусть и была амбициозна и властолюбива, она также была доброй, веселой и простой, несмотря на свой статус при дворе.

Кто бы мог подумать, что однажды эта светлая девушка станет безжалостным чудовищем.

Когда Рафаэль узнал, что натворила Ярина, он пришел в ужас. Неверие и надежда, что эта ошибка, до последнего жили в его душе. Пока он не встретился с пойманной девушкой лицом к лицу.

Стоило Рафаэлю заглянуть в ее глаза, и он всё понял… Все обвинения правдивы.

Ярина провела запрещенные обряды, безжалостно принеся в жертву тринадцать магов. И все ради того, чтобы увеличить свой магический резерв. Который и так был достаточно велик.

И она не раскаивалась в содеянном. Считала, что поступила правильно, принеся жертвы для высшей, благой в ее понимании цели.

Ярина сама не заметила, как стала безумной. Одержимой силой.

Болезненная, выкручивающая внутренности неизбежная правда разъедала душу Рафаэля еще долгие годы. Он так и не смог заставить себя прийти на казнь Ярины.

И вот теперь, столько лет спустя, он узнал, что она жива. Ей как-то удалось сбежать в проклятые земли и столько лет скрываться.

— Ох… неужели ты всё еще испытываешь ко мне чувства, Рафаэль? — присев, чтобы оказаться лицом к лицу с мужчиной, мягко спрашивает Ярина. — За столько лет ни одна женщина не смогла тебя заставить забыть обо мне?

— Всё хорошее, что я испытывал, относится к другой тебе. То, чем ты являешься сейчас, вызывает лишь отвращение, — смело бросает ей в лицо пленник.

— Наверное, тебе было больно, когда я выбрала Мориса, а не тебя, — словно не слыша слов Рафаэля, говорит женщина. — Кстати, как он там поживает? Слышала, он женился. И у него растет прекрасный сын. Ян, кажется, так его зовут.

— Чего ты хочешь, Ярина? Мести? — продышавшись от нового приступа боли, сковывающей грудную клетку, спрашивает Рафаэль.

— Мести? Хм… да, пожалуй, отомстить я хочу. Но больше я по-прежнему хочу силы. И я получу всё сразу, — расплывшись в довольной предвкушающей улыбке, говорит Ярина, поднимаясь.

— Снова собираешься проводить ритуалы?

— В этом нет нужды. Они дают временный эффект. Мне этого недостаточно.

— Тогда что ты задумала?

— Какой же ты нетерпеливый, Рафаэль. Если я расскажу, то сюрприза не получится. А я очень хочу увидеть твое лицо, когда ты узнаешь весь мой план. Который я давно привела в исполнение. И очень скоро наступит кульминация. Я отомщу всем, кто предал меня, и наконец обрету силу, равной которой нет в нашем мире.

— Это невозможно, Ярина… Подобная сила, о которой ты так мечтаешь, не предназначена для смертных существ.

— У всего есть исключение, Рафаэль, — широко улыбнувшись, говорит Ярина. — И я нашла выход. Скоро ты все поймешь. А пока тебе и твоим товарищам придется побыть моими гостями.

— Где мои люди? Что ты с ними сделала? — снова безуспешно пытаясь встать, хрипло спрашивает мужчина.

— Их держат отдельно. И пока все живы.

— Отпусти их… Они ни в чем перед тобой не виноваты.

— Не могу, Раф. Они нужны мне, чтобы увеличить магию моих слуг. Да и злобных тварей, обитающих здесь, нужно же чем-то кормить.

— Ты… Не делай этого… Остановись, пока еще не поздно.

— Уже давно поздно, Рафаэль. Я живу на этих землях много лет. Думаешь, во мне осталась хоть капля сострадания? — оказавшись возле мужчины, Ярина хватает его за подбородок и задирает голову вверх. — Не будь так наивен и глуп. Во мне нет жалости. Я никого не пощажу. В том числе и тебя. И в особенности Мориса. Я заставлю твоего друга смотреть, как будут умирать его жена и сын.

— У него не было выхода… Ты первой отказалась от него, решившись на убийства.

— Нет. Я не отказывалась от него. Это он отвернулся от меня. Трус! Побоялся пойти против короля. Ну ничего, очень скоро он ответит за это. И ты тоже ответишь, Рафаэль. Ответишь за то, что предал нашу дружбу.

— Ты безумна, — шепчет потрескавшимися губами светлый маг.

— Да. И я утоплю всех вас в своем безумии… — касаясь губами губ пленника в невесомом поцелуе, дает обещание Ярина, после чего, выпрямившись, уходит.

Глава 7

Травология, несомненно, важный предмет. Но до чего нудный, хоть вой от скуки. Даже воодушевлённая, полная энтузиазма вложить в юные головы побольше знаний речь магистра Фьер звучащая в начале каждого занятия не меняет радикально унылой картины.

Стоящий передо мной куст хворьки ярко-красной, казалось, думал так же. У бедного кустика даже листики повисли от грусти.

А может, от того, что я уже в третий раз опрыскиваю его не тем составом?

Ну что поделать, если я никак не могу вспомнить, какой именно состав должен защитить сладкую на вкус хворьку от вредителей. А спрашивать у магистра опасаюсь.

Это с виду магистр Фьер такая хрупкая нежная дама. Но стоит только её рассердить, как это очаровательное создание превращается в свирепую гарпию, готовую отгрызть голову нерадивым студентам, посмевшим навредить редчайшим растениям.

А хворька, между прочим, очень редкий куст. Так что мои опасения вполне обоснованы.

— Ну что, кустик, проверим этот состав? — тихо обращаюсь к растению. И, мысленно вознеся молитву, начинаю опрыскивать куст.

Спустя минуту, когда листья хворьки ярко-красной приобретают ядовито-желтый цвет, испуганно икаю и в страхе оглядываюсь по сторонам.

Я, конечно, обладаю уникальной разрушительной силой, но магистра Фьер боюсь так же, как и остальные.

Причем магистр Фьер единственный магистр, который до сих пор вызывает во мне разумное опасение на грани страха.

— Саниэлла! Что ты сделала? — словно из-под земли за моей спиной появляется магистр Фьер и, узрев, что я сделала с бедным кустом, решительно отодвигает меня в сторону. — Боги, да ты только уничтожать и способна, — окатив меня гневным взглядом, от которого я ежусь, говорит магистр. А затем ласково обращается к пострадавшему кусту: — Потерпи, маленький, я сейчас все исправлю.

Быстро смешав нужные порошки с водой, магистр Фьер опрыскивает растение, которое прямо на моих глазах оживает, приобретая свой естественный окрас.

Ура, куст спасен. Значит, я буду жить.

— Ты чем слушала, когда я объясняла, что хворька очень привередливое растение и опрыскивать его можно только одним составом? Одним, Холтэн. Не могла запомнить всего один состав? — убедившись, что драгоценный куст в безопасности, магистр Фьер, повернувшись ко мне, начинает воспитательную работу.

Вот если бы требовалось запомнить всего один состав, я бы запомнила! Да только один состав — это для хворьки, а для других растений? Их, этих полезных составов, не меньше ста. Как все запомнить?!

Если бы я знала, что на практическом занятии мне попадется куст хворьки, то да, именно этот, нужный состав, я бы выучила. А так… я вспомнить не смогла.

Поэтому сейчас вместо оправданий просто покаянно произношу:

— Простите, магистр Фьер.

— У хворьки прощения проси. Это её ты чуть не погубила. Чтобы к следующему занятию написала мне подробный реферат по уходу за хворькой ярко-красной.

— Напишу, магистр, — даже не думая спорить, покладисто отвечаю.

Бросив последний взгляд на бодрый и довольный жизнью куст, магистр направляется проверять других студентов, тем самым давая мне возможность расслабленно выдохнуть.

Можно сказать, пронесло. Обычно магистр Фьер долго и поучительно нудно отчитывает провинившихся.

Так как делать мне больше нечего, всю работу за меня выполнила магистр Фьер, решаю понаблюдать за трудящимися одногруппниками.

Всегда приятно смотреть, как страдают… точнее, трудятся другие.

Мой взгляд сам находит Килана и останавливается на нём.

Темному ведьмаку досталось капризное растение под названием «игольчатая физалия».

Один из подходящих составов для этого растения легко всплывает в моей голове. Всё-таки к занятию я готовилась, хоть и не выучила все.

А вот Килан, судя по хмуро-сосредоточенному лицу, нужных составов не знал.

Поддавшись порыву, убедившись, что магистр занята пересадкой асмирского дерева, крадусь к ведьмаку.

— Смешай шимирский порошок с вытяжкой из гуалы и добавь пару капель бархийского масла. Тщательно все перемешай и раствори в горной воде. После чего можешь опрыскивать физалию, — подсказываю ведьмаку.

— Уверена, что это правильный состав? — с сомнением поглядывая на меня, потом на физалию и снова на меня, спрашивает Килан. Его даже не удивляет, что я решилась ему помочь.

Собираюсь оскорбиться за недоверие, но, вспомнив, что только что по моей вине чуть не погиб куст хворьки, передумываю.

Вместо этого говорю:

— Состав точный. Я его знаю.

— Для чего он? — все еще сомневается ведьмак.

И винить его сложно. Случись что с физалией, влетит ему.

— Этот состав поможет физалии вырабатывать яд на иголках. Также улучшит насыщение кислородом. В общем, одна польза. Делай давай.

Глянув на меня и убедившись, что я уходить не собираюсь, Килан начинает готовить состав. Когда он заканчивает, нерешительно замирает, крепко сжимая распрыскиватель в руке.

— Если я убью физалию, наказание будешь отрабатывать со мной, — тихо шепчет мне ведьмак.

— Не трусь, все с твоим растением будет нормально. Опрыскивай давай.

Решившись, парень распыляет полученный раствор на растение.

Задерживаем дыхание мы, не сговариваясь одновременно. С ожиданием смотрим на растение.

Вот игольчатая физалия поднимает лепесточки, и вся влага тут же втягивается внутрь.

Хороший знак.

— Вроде все хорошо, — не отрывая глаз от физалии, облегченно выдыхает Килан.

— Ага, — соглашаюсь с ним и, заметив, как опасно задрожали ядовитые иголки, хмурюсь.

Это еще что такое?

Последующие за дрожанием события происходят так быстро, что я еле успеваю утащить Килана под стол.

Если бы не моя реакция, мы на собственном опыте узнали бы, как действует яд игольчатой физалии.

— Какого… Это еще что такое?.. — изумленно спрашивает у меня ведьмак, глядя на воткнутые в стены зеленые иглы.

— Может, физалии не понравился составчик? — делаю предположение.

— Наоборот, студентка Холтэн, физалия состав оценила. Поэтому и подарила вам несколько драгоценных иголочек, — раздается над нашими головами голос магистра Фьер.

Вот как у нее получается так бесшумно появляться? И, главное, всегда вовремя.

Ей не магистром нужно работать, а наемницей. От заказов отбоя не было бы.

Обреченно переглянувшись, выбираемся с ведьмаком из укрытия.

— Если это такая благодарность, то лучше бы не благодарила. Мы ведь могли пострадать… — бурчит под нос Килан, и мне приходится толкнуть его в бок, чтобы замолчал.

— Если бы вы, студент Вилс, потрудились внимательнее изучить информацию по игольчатой физалии, то знали бы, чего следует ожидать, — бережно вытаскивая иголки из стены, говорит магистр. — За состав ставлю вам твёрдую пятерку, — добавляет она. Но не успевает Килан расплыться в улыбке, как следует наказание: — А за незнание, в каких случаях физалия сбрасывает иголки — реферат. Всё ясно?

— Да, магистр… — посмурнев лицом, отзывается ведьмак.

— Что ж, товарищ по несчастью, увидимся в библиотеке, — стоит магистру удалится к своему столу, я тоже спешу попрощаться с одногруппником и вернуться на место.

Спустя десять минут звучит звонок, и я, закинув сумку на плечо, одной из первых покидаю подвальную лабораторию, в которой проходило практическое занятие по травологии.

Путь мой лежит в столовую. Второе после тренировочного зала любимое место в академии.

Оперативно нагрузив поднос едой, собираюсь последовать к своему столу. Но внезапно выросшая преграда меняет планы.

В этот раз моя реакция не спасает, и вся еда с подноса, как и он сам, переворачивается на парня, так недальновидно возникшего на моем пути.

Проследив, как аппетитные кусочки мяса опадают на пол с ширкой груди, грустно вздыхаю. Вкусная подлива, наверное, была…

— Снова ты! — слышу обвинительное и вскидываю взгляд.

Мда… Видно, не судьба мне сдержать обещание, данное ректору Штейну.

Боги свидетели, я не при чем. Оно само так получается.

— У меня тот же вопрос. Почему ты всегда появляешься в неподходящее время и в неподходящем месте? — задаю вопрос блондину-оборотню.

— То есть это я виноват, выходит? — возмущается парень.

— Ты, конечно. Из-за тебя мне снова придется вставать в очередь. А перемена не бесконечная, между прочим.

— Поразительно, — выдыхает оборотень, — она перевернула на меня поднос с едой, и я же виноват остался.

— Да ладно, Рик, девушка не специально же, — вступается за меня голубоглазый друг блондина.

Заметив, что парень еле сдерживает смех, усмехаюсь.

— Смешно тебе? — прищурившись спрашивает меня блондин. И я, не видя смысла лукавить, отвечаю:

— Немного. Еда добавила красок твоему костюму.

Голубоглазик после моих слов запрокинув голову начинает смеяться в голос.

— Вот как… — задумчиво говорит пострадавший оборотень. — Тогда тебе тоже не мешало бы добавить цвета в одежде.

После чего он резким движением притягивает меня в свои объятья.

Воздух вышибает из легких стоит мне оказаться крепко прижатой к груди оборотня. Я каменею. Мышцы становятся как натянутая тетива. Страшно даже моргнуть. Все моё внимание направленно вглубь, туда, где медленно пробуждается своенравная магия. Она, словно потревоженный зверь, поднимает голову, принюхивается, пытаясь определить источник опасности, чтобы, ощерившись, напасть первой.

— Вот, так уже лучше… Нравится? — отстранив меня, но продолжая удерживать за плечи, спрашивает не подозревающий о надвигающейся опасности оборотень.

Ответить что-либо, предупредить, чтобы бежал, не успеваю.

Легкий электрический разряд магии проходит по моему телу, не причиняя урона, и перетекает на парня.

Оборотень отдергивает от меня руки и бросает на собственные ладони удивленно-нахмуренный взгляд.

Я тоже смотрю на них.

Я ожидала увидеть покраснение, но ладони парня оказываются в полном порядке. Не успеваю удивиться этой странности, как происходит следующая. Моя магия успокаивается. Причем без каких-либо усилий с моей стороны.

Что происходит? А как же шарахнуть как следует оборотня, чтобы больше неповадно было руки распускать?

— Что это было? — заинтересованно спрашивает блондин.

Да кто бы мне сказал, что это было!

— Намек, что тебе следует держать руки при себе. Если запасных не имеешь, — грубо отвечаю, после чего, оглядев себя и убедившись, что переодеваться всё-таки придется, мысленно костеря оборотня, по вине которого придется голодать, двигаюсь к выходу.

Возле двери столкнувшись с тройкой темных, понимаю, что день сегодня однозначно не мой.

А ведь всего середина дня. Мне предстоит еще пережить практическое занятие на полигоне. И с таким «везеньем» как сегодня, не факт, что обойдется без травм.

— Саниэлла… Ты… что, уронила на себя поднос? — оглядывая мою испачканную одежду, изумлённо спрашивает Теймар. А Кайл с Таном даже не пытаются скрыть рвущиеся наружу смешки.

Вид у меня как минимум необычный. Согласна. И все же не приятно быть той, кто дал повод для веселья этим троим.

— Нравится? Хочешь так же? — спрашиваю его и, раскрыв объятья, предлагаю: — Обнимемся?

Такое предложение делаю по двум причинам. Первая — хочу проверить реакцию своей магии. Если она и на Теймара спокойно отреагирует, то можно делать вывод: магия наконец подчинилась мне.

Вторая причина заключалась в банальном желании испачкать темного мага.

— Спасибо за предложение, но давай в другой раз, — быстро реагируя, делая шаг назад, отвечает Теймар.

— Другого раза не будет, — даю ему последний шанс передумать и воспользоваться ситуацией.

— Я оптимист. Верю в лучшее, — широко улыбаясь, говорит темный держа дистанцию.

«Ну и верь дальше», — раздраженно фыркаю мысленно.

Окинув всю тройку замораживающим взглядом, отчего они быстро расходятся в стороны, уступая дорогу, гордо удаляюсь.

Глава 8

— Отец не связывался с вами? — с порога задаю вопрос, ворвавшись без стука в кабинет ректора.

Я всю ночь вертелась, думая об отце.

Уже больше суток прошло с того момента как Ян Лектон сказал, что отряд моего отца не выходит на связь. И если вчерашний день у меня получалось гнать прочь тревожные мысли, то ночью, тревога увеличилась стократно и не давала покоя. Отчего волновался и мой магический источник. Поэтому с утра первым делом решила наведаться к его другу, которому всегда известно больше, чем мне.

Отец всегда связывается со мной через ректора Штейна. Раньше меня это обижало, я хотела иметь собственный артефакт связи чтобы связываться с Рафаэлем, когда сама того пожелаю, но со временем смирилась с таким положением дел.

— Добрый день, Саниэлла. Проходи, присаживайся, — оторвавшись от работы, вежливо предлагает наставник, указывая рукой на кресло.

— Не могу. Мне на рунологию нужно бежать. Я заглянула, чтобы узнать, есть ли новости от отца, — быстро поясняю причину своего вторжения.

Всё-таки так бесцеремонно заявляться в кабинет ректора невежливо. Даже мне, его личной ученице.

— Пока новостей нет. Как только я что-то узнаю, дам тебе знать, — взяв в руки лист пожелтевшей бумаги, отвечает ректор Штейн.

А я хмурюсь. Отец впервые так долго не выходит на связь. Что, если то, что сказал светлый, правда. И Рафаэль пропал.

— Если с ним что-то случилось…

— Саниэлла, Рафаэль на задании. Перестань себя накручивать, — бросив на меня взгляд, твердо говорит наставник. — Лучше сосредоточься на учебе. Вечером проведем с тобой спарринг, чтобы не было времени забивать голову тревожными мыслями. А сейчас отправляйся на занятия.

Не став спорить, послушно покидаю кабинет. И пока иду на лекцию, обдумываю всю имеющуюся у меня информацию. И чем больше думаю, тем тревожнее становится на душе.

«Еще два дня. Я даю отцу два дня, чтобы объявиться. Если он не выйдет на связь, тогда… я начну его поиски», — даю себе обещание.

И прежде чем войти в аудиторию, стираю с лица все следы тревоги и волнения.

Лекция пролетает быстро, и вот вся наша группа спешит в столовую.

Я, привычно набрав еды, сажусь за свой стол и, погрузившись в мысли, параллельно орудую ложкой.

— Как думаешь, правда, что ведьмы легкодоступные, вульгарные и навязчивые? — громкий голос Зейны привлекает мое внимание. И, судя по заинтересованным взглядам студентов, переставших есть, не только мое.

Зейна, Элла и Беатриса, встав в очередь, решили во всеуслышание обсудить ведьмочек, стоящих впереди них.

— Мой брат однажды встречался с ведьмой. Так вот, когда он её бросил, она ему несколько месяцев прохода не давала. Умоляла вернуться. Ни стыда не гордости, — бросив на покрасневших ведьмочек пренебрежительный взгляд, произносит Беатриса.

Беатриса Муд — змея каких в природе не сыскать. Аристократка не счесть в каком поколении, впитавшая с молоком матери умение втаптывать в грязь оппонента с милой улыбочкой и невинным взглядом.

В общем гадина редкостная.

Жалит словами умело, так, что жертва может до конца своих дней мучаться. Любит за чужой счет чувствовать себя значимой и сильной.

Год назад она так затравила какую-то первокурсницу, что у бедняжки случился нервный срыв. Она у целителей провела около месяца, а потом поспешно отчислилась.

И это сошло Беатрисе с рук. Первокурсница отказалась выдвигать обвинения. Думается мне не обошлось без вмешательства богатеньких родителей Муд, которые попросту откупились от семьи девушки.

Деньги в нашем мире имеют большое значение. Превосходит их только магия. Чем сильнее маг, тем больше ему почета, уважения и перспектив на будущее. Даже будучи бедняком, обладая сильной магией, можно выбиться в высшее общество. Правда придется очень постараться чтобы тебя приняли, но шанс есть.

Обычно я не встреваю в чужие разборки. Мнение обо мне сложилось и так не самое хорошее, зачем лишний раз привлекать к себе внимание скандалами. Особенно сейчас, когда в наших стенах обитают чужаки.

К тому же я считаю, что те, кто учится в школе темных искусств, должны уметь за себя постоять. Это бесценное умение по жизни еще не раз пригодится.

Но сейчас, глядя, как темные магички исподтишка унижают ведьмочек, приехавших по обмену, я задумалась, стоит ли и в этот раз оставаться в стороне.

— А еще поговаривают, что ведьмы пользуются косметической магией, чтобы подправить внешность, — продолжает охотно делиться слухами Зейна.

Сделав пару глотков травяного чая, смотрю на двух ведьмочек, для которых все это унизительное представление и устроено.

«Чего же вы вдвоем-то заявились? Будь вы всей своей группкой, темные магички, может, и поостереглись бы нарываться. Хотя кого я обманываю? Их это не остановило бы».

Школа темных искусств потому так и называется, что учатся здесь маги, обладающие темным даром. Что априори наделяет нас, темных, определенным и не самым приятным рядом черт.

Стоит только вспомнить Дэйвгарда Эйтса, знаменитого темного мага, учувствовавшего в битве с тьмой и окончившего Школу темных искусств с отличием.

Личностью Эйтс был выдающейся. Тут поспорить сложно. То, как он управлял своим даром, восхищало. Но прославил он Школу темных искусств на весь мир не только способностями к магии, но и отвратительным склочным характером.

Эйтс даже во время войны умудрялся вступать в споры и драки со своими же. Больше всего он задирал светлых, хотя и темным от него прилетало.

Поэтому-то ему и дали прозвище «Темный безумец».

В книге по истории Дэйвгарду Эйтсу посвящена целая глава. И его портрет украшает стену в парадном зале, наряду с основателями Школы темных искусств.

— Неудивительно. Разве они могут оставаться стройными, когда так много едят? — хмыкнув, говорит Элла, бросив красноречивый взгляд на поднос одной из ведьмочек, заставленный тарелочками с едой.

К слову, на моем подносе еды куда больше, люблю я разнообразие и наличие выбора. Но съедаю далеко не все. И на моей фигуре это никак не отражается.

Конец ознакомительного фрагмента.