Ты моя одержимость

Лера Деревянкина (2024)

Они влюблены друг в друга с самого детства, но не знают, что их чувства взаимны. И только после переезда Леры в другой город Вадим понимает, как она ему дорога и что он потерял ее навсегда. Тем неожиданнее ее приезд. Почему она решила вернуться, если уже помолвлена с другим? Сможет ли он остаться ей хорошим другом и хватит ли у него сил скрывать свою одержимость?

Глава 7

Август 2023 г. Лера

Вадим наверху, судя по звукам, принимает душ. Я сижу, подобрав под себя ноги, на кресле с тарелкой в руках и жую оладушки, которые сама же приготовила. Не то чтобы я планировала свой приезд именно так, но сама виновата, надо было засунуть язык куда подальше.

Хлопает входная дверь — значит, домой вернулись родители Вадима, дядя Сережа и тетя Лена. Ставлю тарелку на журнальный столик и иду их встречать.

— Лерочка, как я рада тебя видеть! Это тебе-е-е-е! — женщина крепко обнимает меня и протягивает охапку светло-бежевых ранункулюсов.

— Да вы что, не стоило… — смущенно принимаю цветы. Надо было тоже привезти какие-то подарочки, а то могу ответить только оладушками.

— Бог мой, как пахнет! — с блаженством вдыхает аромат дядя Сережа.

А нет, похоже, что оладушки тоже сойдут.

— Это банановые оладушки, — сообщаю мужчине.

— Мы спасены! — дядя Сережа задирает голову к потолку и театрально поднимает обе руки, за что тетя Лена шутливо шлепает его по вытянутой ладони.

— С Вадимом-то встретились? — спрашивает она.

— Да, он сейчас наверху.

— Поди, очень обрадовался?

— Ага, — нервно киваю в ответ.

Одной рукой держу букет, другой подхватываю парочку продуктовых пакетов, принесенных родителями Вадима, и мы втроем проходим на кухню.

— Так, сейчас достану вазу, — положив пакеты на стол, сразу начинает суетиться тетя Лена. — Лерочка, мы так рады, что ты теперь будешь жить с нами.

— Ты даже не представляешь насколько, — добавляет дядя Сережа, держа в руках тарелку с оладьями.

— Ой, молчи, — отмахивается от мужа тетя Лена. — Лер, ты сама-то кушала? А то с дороги, уставшая и голодная, поди. М-м? Ты что хочешь? Можно макароны по-флотски, можно картошку запечь.

— Никакой картошки! — раздается голос Вадима с лестницы. — Я уже заказал еду.

А это он здорово придумал. Не хватало еще травануться в первый же день.

Через пятнадцать минут в дверь звонит курьер. Через двадцать мы сидим за столом на небольшой уютной террасе и раскладываем привезенную еду по тарелкам.

— Кому салат? — спрашивает дядя Сережа.

— Мне, — и протягиваю свою тарелку. — Мясо божественное!

— Держи, — он передает миску с салатом в мои руки. — Ну, Лер, что нового у тебя?

— Да, рассказывай, — подключается тетя Лена, — нам все очень интересно.

— Даже не знаю, с чего начать, — пожимаю плечами и кладу ложку салата в тарелку. — Вот в институт поступила.

— Да, это мы знаем. Ты и не представляешь, как тобой гордимся. Но, если честно, мы в тебе даже не сомневались. Кстати! Тебе же, наверное, много чего для учебы купить надо? Ну там краски всякие, холсты, кисти… Что там вам, художникам, еще нужно? Тебя бы в торговый центр свозить до начала учебы, там большой магазин для творчества есть, — предлагает женщина.

— О, за это не переживайте, — успокаиваю ее. — Я уже давно все заказала, завтра должны привезти прямо сюда. Но по магазинам я тоже не против пройтись.

— Ну хорошо, — соглашается тетя Лена. — А выпускной как прошел? Ритка присылала фотки, такое платье у тебя красивое было.

— Спасибо, — улыбаюсь женщине. — Выпускной понравился, было весело.

— В море купались? — спрашивает дядя Сережа.

— А как же! На рассвете прямо в платьях, все в лучших традициях.

— Эх, молодость, — мечтательно вздыхает тетя Лена. — А Мишка твой как? Слышали, предложение тебе сделал.

— Да, тоже на берегу.

— Ой, как романти-и-ично. И что думаешь? Когда на свадьбу пригласите? Мне же еще платье надо найти!

— Ой, теть Лен, рано еще об этом думать, сейчас бы с институтом разобраться для начала. А там уже посмотрим. Но не раньше, чем через год.

А желательно через два-три. С Вадимом отношения налажу, и там уже можно будет и на очно-заочное на третьем курсе перейти.

— Это ты правильно говоришь. А где играть будете? В Сочи у себя?

Звук неожиданно разбившегося стекла не дает мне ответить. Оборачиваюсь на источник звука и вижу под ногами Вадима осколки, а следом и его окровавленную ногу.

— Сила небесная, это ж как же так? — вскакивает тетя Лена.

— Где у вас аптечка? — тоже стремительно встаю из-за стола. — Не шевелись, — приказываю парню, — там под тобой куча осколков.

— В коридоре, в шкафу, в нижнем ящике, — отвечает тетя Лена.

— Не надо, сам разберусь, — ворчит Вадим.

Но я уже на полпути в коридор. Достаю аптечку и возвращаюсь на улицу.

— Не тряси ногой, а то сейчас все кровью испачкаешь! Так-с, где там у вас перекись? — бубню себе под нос. — О, хлоргексидин! Тоже пойдет!

Сажусь на корточки возле Вадима и осторожно касаюсь его ноги, чтобы поставить ее поудобнее. Он снова дергается.

— Ты можешь не шевелиться? — произношу немного сердито и, вскинув вверх голову, встречаюсь с ним взглядом. Он смотрит на меня побитым зайцем, а затем резко встает и, кинув: «Я же сказал, сам разберусь. Все в порядке», — уходит в дом.

— Что это с ним сегодня? — спрашиваю у тети Лены и дяди Сережи.

— Да кто ж его знает, — пожимает плечами мужчина. — Может, на стройке какие-то проблемы опять.

— На стройке?

— Так ты не знаешь?

— О чем?

— Вадим землю купил, сейчас вовсю стройка идет. Думаю, месяцок-другой, и упорхнет птенец из гнезда.

Месяцок-другой… Вот это новость. И почему-то вместе с гордостью за друга испытываю разочарование. Я не хочу, чтобы он переезжал. Приехав сюда с одной-единственной целью, я даже не предполагала такое развитие событий. Искренне верила, что, живя под одной крышей, нам удастся наверстать упущенные годы. А похоже, я и правда забыла, что мы уже не подростки, кидающие в котов мандариновые корки.

Может, в какой-то момент мы просто стали слишком разными? В конце концов, когда он впервые начал ездить по клубам, я еще тайком подливала в сок родительский алкоголь и коллекционировала плакаты с кей-поп-исполнителями.

После ужина мы быстро убираем осколки и расходимся по комнатам. Сегодня был радостный, но невероятно тяжелый и эмоциональный день. Глаза от усталости слипаются сами, но стоит их закрыть, как мысли нескончаемым потоком снова и снова начинают заполнять собой пространство. Это моя вечная проблема. Все навалилось как-то сразу: новый дом, странное поведение Вадима, новость о его скором переезде. В сотый раз встаю с кровати, дохожу до двери, заламывая руки, и возвращаюсь назад. Нет, это уже перебор! Сколько можно?

Наши с Вадимом комнаты и ванная на втором этаже, спальня его родителей — на первом. Осторожно открываю дверь, чтобы сильно не шуметь и не потревожить тетю Лену и дядю Сережу. Топаю босыми ногами по дорогущему паркету и дохожу до заветной двери.

— Вадим? Спишь? — шепчу и мысленно прибиваю сама себя за тупые вопросы во втором часу ночи.

— Мартышка? — Удивленный шепот.

Странно, что он не спит.

— Можно я побуду с тобой? Не спится.

— Не думаю, что это хорошая идея, — после недолгой паузы отвечает парень.

— Пожалуйста, я буквально схожу с ума, — и в попытке разрядить обстановку добавляю: — Обещаю, приставать не буду.

Тяжелый вздох сменяется тишиной, а потом сомневающимся:

— Иди уже сюда.

Радостная, тут же залезаю с ногами на кровать. Гусеницей кутаюсь в плед и ложусь рядом, положив голову на плечо Вадиму. На потолке тускло горят наклейки-звездочки. Мы налепили их, когда были совсем детьми. Странно, что он так и не убрал их.

— Мог бы снять, — говорю, тыкая пальцем в потолок.

— Не хочу.

Значит ли это то, что это все еще важно для него?

— А помнишь, когда мне было лет двенадцать, мы сбежали на сеновал и смотрели на звезды, валяясь на стоге? — спрашиваю у него.

— Как такое забыть? Ты потом наступила на гвоздь, и мне пришлось километр тащить тебя на спине.

— Вообще-то полпути я скакала на одной ноге!

— Ага, и ныла: «Вадим, возьми меня на ручки!» А еще потом отец мне всыпал ремня и у меня задница горела дней шесть, не меньше.

Мы смеемся, и то самое ощущение дома появляется вновь. Он легонько почесывает мою голову, перебирая пряди волос, и я на автомате мурчу. Как же это приятно, знает, гад, что голова — мое слабое место.

— Так, ну а теперь ты колись, помимо дома, что еще мне нужно знать? — спрашиваю у Вадима. — Встречаешься с кем-то? Поэтому хочешь скорее съехать, чтобы жить вместе?

Вадим не отвечает, и в комнате на какое-то время повисает молчание.

— Ты чего? Не хочешь — не говори, я же просто спросила.

— Есть девушка, которая мне давно очень нравится, — все же отвечает он, — но переезд с этим никак не связан. И вообще, в моем возрасте считается нормальным съезжать от родителей.

Значит, девушка все же есть. Хотя было бы странно, если бы у него никого не было.

— И что же ты молчал? Ни одной фотки не выкладывал. Как давно вы вместе? Она из института? Познакомишь?

— Мы не вместе, — обрубает Вадим.

А вот это уже интересно.

— Что? Почему? Ты же вон какой красавчик, я бы сказала — идеал. Машина, бизнес, дом вон строишь.

— Потому что во мне она видит совсем не это.

— Она что, слепая? Познакомь меня с ней, я уж точно открою ей глаза.

— О, хотел бы я на это посмотреть, — приглушенно смеется Вадим и, приобняв меня, говорит: — Давай спать, мартышка. А то завтра совсем плохо будет.

Поворачиваюсь набок и утыкаюсь ему в шею. Как давно мы вот так вот просто не валялись и не разговаривали обо всем на свете? Я скучала по такому Вадиму. Закрываю глаза и, на удивление, мгновенно проваливаюсь в сон.